…
Акутагава по возвращении домой принялся освобождать для Ацуши место. Из вещей у него самого было только необходимое — хотя в Мафии платили более чем достаточно, Акутагава был не из тех, кого интересуют материальные блага. Квартира была оборудована мебелью, достаточной для комфортного проживания: в прихожей только вешалка и зеркало, в спальне стояла удобная, но не очень большая кровать, над которой к стене были приделаны полки, шкаф с одеждой, письменный стол с ноутбуком на нём, небольшой ящик для документов и стеллаж с книгами. На кухне, помимо гарнитура, состоящего из ящиков, холодильника, плиты и раковины, стоял небольшой стол с двумя стульями. Посуды было всего пару комплектов — юноша всегда сразу же мыл её после использования. На столешнице всегда был чайный сервиз, а на плите чайник. В ванной тоже не было ничего лишнего: все средства были убраны в ящик под раковиной и доставались только для того, чтобы их использовали. Весь интерьер был выполнен в тёмных цветах, на что ещё в свой первый визит обратил внимание Ацуши — самым светлым в квартире были постельное бельё и занавески, и те серого цвета. При этом жилище не выглядело мрачным, строгим — да, но не мрачным. Свет, хоть и не был слишком ярким, отражался от всегда до блеска чистых поверхностей и рассеивался по комнатам, отчего освещение было достаточно мягким. Хотя в спальне действительно было темновато — шторы были плотными и почти не пропускали свет с улицы, а из освещения была только настольная лампа и настенное бра у кровати. Объяснялось это, как и почти постоянное наличие затемнённых очков на лице Акутагавы в светлое время суток, тем, что его глаза были чувствительны к свету — домой юноша приходил отдыхать, поэтому вызывать лишний дискомфорт, лишь бы квартира была достаточно светлой, он не собирался. Немного переорганизовав свои вещи, он освободил в шкафу несколько полок для Ацуши. На кухне и в ванной места было и так достаточно, так что там никаких перестановок делать не пришлось. Положить его спать он планировал на футон, лежащий в шкафу, на котором спала Гин, когда оставалась у него — по крайней мере, в первое время. Давно было очевидно, что Ацуши очень тактильный человек, и Акутагава не был против полежать с ним в обнимку, но всё-таки спать он сейчас предпочёл бы отдельно. У него был чуткий сон, и в принципе находиться в таком уязвимом состоянии совсем близко с другим человеком ему было некомфортно — даже если этого человека он любил (будь то сестра или Ацуши). Когда все приготовления были закончены, он проверил телефон на предмет сообщений по работе или от Ацуши: его немного беспокоило, что тренировок с Дазаем не было уже давно, но причина тому была в высокой занятости Исполнителя. Большая часть сил Организации была брошена на борьбу с Мимик, и всё равно они до сих пор разбирались с проблемами, которые они устроили несколько дней назад. Оставалось надеяться, что этого не повторится. Никаких сообщений, так или иначе, не было. Значит, завтра он мог закончить работать с бумагами — их оставалось уже немного. Это радовало: бумажная работа была, пожалуй, ещё утомительнее, чем задания (и намного скучнее), так что ему хотелось уже взять какую-нибудь миссию в городе.…
Утром Ацуши попрощался со своей комнатой, уже полюбившейся за эти месяцы, что он в ней жил, и отдал ключи хозяйке, прежде чем отправиться к Акутагаве. Старушка даже сказала ему заходить как-нибудь в гости, ведь они и вправду подружились. Когда он пришёл, Акутагавы действительно не было дома. Было такое странное ощущение от того, что он находился один в его квартире — было так тихо, что ему хотелось передвигаться только на цыпочках. Он оставил вещи у входа в спальню и решил немного осмотреть квартиру. Было неловко, как будто он вторгается в личное пространство Акутагавы, но, в конце концов, теперь ему тоже здесь жить, так что, наверное, он имел на это право. Он открыл шторы, чтобы впустить немного света: под солнечными лучами комната выглядела намного уютнее. Она словно наполнилась теплом, и атмосфера сразу стала более приветливой и домашней. Ацуши поразился идеальной чистоте: все поверхности буквально блестели, и нигде не было ни пылинки. Акутагава хоть и производил впечатление педантичного человека, но квартира выглядела безупречно. Ему даже стало неловко, когда он вспомнил, как выглядела его собственная комната, когда приходил Акутагава: не сказать, что был бардак, но кровать была заправлена неидеально, кое-где можно было уже протереть пыль, а одежда была сложена на стуле, вместо того, чтобы лежать на своём месте в комоде. Он не решился открыть шкаф, чтобы найти место своим вещам, это было уже слишком. Хотя принадлежности для душа всё же расположил в единственном ящике в ванной, где хранил свои и Акутагава, как и набор посуды на кухне — самой знакомой для него комнате, где они и проводили большую часть их встреч, за чашкой чая. В этот момент он заметил, что уже проголодался, и решил приготовить что-нибудь на обед, но в холодильнике было пусто. Он вздохнул от мысли о том, что Акутагава совсем плохо питается, и вышел за продуктами. Ацуши несколько раз возвращался, чтобы проверить, точно ли закрыл дверь, а когда открыл карту, чтобы посмотреть, где находится ближайший магазин, удивился тому, что его кофейня к квартире Акутагавы находится намного ближе, чем к его прошлому пристанищу, да и добираться удобнее. Это радовало. Ближайшим магазином оказался большой гипермаркет, посещения которых Ацуши всегда раньше избегал. Что-то пугало его в этих длиннющих рядах, холодильниках, стеллажах — он как будто становился меньше и мог потеряться в бесконечном разнообразии самых разных продуктов. Но в этот раз ему не хотелось уходить слишком далеко. Глаза разбегались, и он набрал всякой всячины, помимо обеда для себя решив приготовить и ужин для них обоих тоже. Времени у него было достаточно, да и хоть как-то поблагодарить Акутагаву нужно было (и, само собой, он хотел это сделать). Перекусив свежими овощами, Ацуши убрал отросшую чёлку забавной заколкой, которую купил сегодня же (он не смог удержаться, когда увидел целую кучу аксессуаров для волос с разными котячьими мордочками, и сразу кинул несколько в свою корзину), и принялся за готовку. В магазине он провёл намного больше времени, чем планировал, и по его расчётам Акутагава должен был вернуться в течение часа или двух.…
Акутагава заканчивал работу над одним из последних отчётов, когда он получил сообщение от Хигучи об очередном задании. Ничего необычного или срочного, просто поприсутствовать на сделке Мафии с организацией из соседнего города — Мимик не было видно уже долгое время, всё возвращалось на круги своя, и Организация начинала потихоньку договариваться о новых поставках оружия, алкоголя и наркотиков. Обычное дело для Мафии, но Акутагава почувствовал какое-то облегчение, словно получив подтверждение того, что Мимик, приносящий столько проблем, отступил, и все они остались позади. Для Мафии этот небольшой кризис был не первым и не последним, и они справились, как обычно. Если бы только он был прав. Вообще, подобные встречи для него всё ещё были частью какого-то обучения. Из-за своей смертоносной способности, он, в основном, решал уже существующие конфликты (довольно радикально), но всё же мафия — это не только убийства. Мафия — это ещё и сделки, очень много незаконных сделок и денег. В мафии вообще всё крутилось вокруг денег, и, в принципе, если бы каждая встреча заканчивалась согласием с обеих сторон, то такие, как он, и не нужны были бы. Но, к счастью для Акутагавы и других пользователей боевых способностей, так происходило далеко не всегда, и дипломатическим способом решить проблемы представлялось возможным крайне редко. Тем не менее, Босс старался развивать своих подчинённых во всех направлениях, поэтому Акутагава всё чаще присутствовал на подобных встречах, даже если его роль заключалась исключительно в наблюдении. Такие моменты он воспринимал как небольшую передышку, но это было полезно по большей части в те дни, когда его отправляли на задания по уничтожению неугодных группировок — сейчас же, когда он днями сидел в офисе, зарывшись в бумагах, отчётах и документах, эта встреча была скорее как глоток свежего воздуха. Она прошла без каких-либо проблем, и по её завершению он направился сразу домой, в довольно неплохом настроении. Хигучи тоже там присутствовала, и по какой-то причине она шла вместе с ним, хотя до штаба была и более удобная дорога. За последнее время он стал всё больше и больше к ней привыкать, и уже относился достаточно терпимо — они даже иногда разговаривали, коротая время за скучными однотипными отчётами. — Акутагава-семпай, — девушка привлекла его внимание. Акутагава замедлил шаг и обернулся через плечо. — В последнее время много работы, а в городе тихо… — девушка покраснела. — Не хотите выпить чаю, может быть?.. — она остановилась в паре метров от него, теребя в руках платок. — Нет, — Акутагава даже полсекунды не подумал перед ответом. — О, эм… — девушка поджала губы и ускорила шаг, чтобы нагнать его. — Тогда, может, кофе? — спросила она с надеждой в голосе. — Я никуда с тобой не пойду, Хигучи, — он равнодушно глянул на неё, когда они сравнялись. — Я не заинтересован в общении вне работы. — Совсем? — она не оставляла надежды. — Совсем. — Ладно… простите, — девушка сложила платок и убрала его в нагрудный карман пиджака. — До свидания, семпай. Он никак не отреагировал на её прощание, а девушка развернулась на месте и отправилась в противоположную сторону. Когда Акутагава пришёл домой, он застал Ацуши сидящим на кухне с книгой. Парень так увлёкся, что не заметил его возвращения, пока Акутагава не зашёл в комнату. — Ой, привет! — Ацуши вложил сложенную бумажку, выполняющую роль закладки, в книгу и убрал её в сторону. — Привет. Уже обжился? — Акутагава заглянул в спальню — у кровати стояла сумка с одеждой Ацуши. — Я освободил для тебя пару полок, можешь убрать вещи. — Хорошо, чуть позже сделаю. Я приготовил ужин, ты голоден? — Ацуши поднялся и помешал в сковороде красочное блюдо из поджаренных золотистых овощей. — Ага, — Ацуши наполнил две тарелки отварным рисом и сверху расположил овощи. Они оба сели за стол и принялись ужинать. Поужинав, они остались за столом, чтобы обсудить прошедший день. Ацуши рассказал Акутагаве про их прощание с Йоко-сан, про его поход в магазин (не забыв похвастаться заколками), про то, как чуть не порезался в процессе готовки, но всё обошлось — в общем, почти всё, что произошло с ним за день. Всё казалось ему интересным и забавным, всем хотелось поделиться с Акутагавой. Он слушал его, улыбаясь и иногда кивая, пока Ацуши размахивал руками и подбирал слова, которые точнее выразили бы его мысли. Закончив рассказ, он спросил и у Акутагавы, как прошёл его день — но в процессе, когда Акутагава только перешёл к рассказу о задании, из-за какого-то его слова или интонации, с которой он произнёс его — непонятно, что именно так подействовало — у Ацуши в голове что-то переклинило. Как будто струна лопнула, и внезапно, ни с того ни с сего, на него вдруг нахлынули воспоминания, как настоящее цунами. Будто кто-то нажал на спусковой крючок, что вызвало цепную реакцию. Он извинился и убежал в ванную, сказав, что сейчас вернётся. Ацуши умылся ледяной водой, чувствуя, что его вот-вот накроет тревога, страх и настоящая паника, однако подняв глаза, в отражении за своей спиной он увидел директора и чуть не вскрикнул, еле успев зажать рот рукой. Он резко оглянулся и отшатнулся к раковине, едва не разгромив ванную Акутагавы. Он сел на пол, забившись между раковиной и ванной, прижав колени к груди и зажимая руками уши. Он бил себя по голове, пытаясь прогнать воспоминания, но ничего не работало — неважно, как сильно он жмурил глаза или старался отвлечься. Почему это произошло? Почему именно сейчас? Почему именно он? Всё ведь было хорошо, они просто разговаривали, Ацуши чувствовал себя отлично, и день был прекрасным. Почему это происходило независимо от того, где и с кем он находился? Что ему надо было сделать, чтобы избавиться, наконец, от этого кошмара? Куда убежать? Он раскачивался из стороны в сторону, задавая себе эти вопросы в перерывах между волнами из воспоминаний о словах и всех этих страшных вещах, что с ним делал директор — как будто всё это происходило прямо сейчас, наяву. Он не видел никакого выхода и от бессилия только сжимал бортик ванны и стискивал зубы. Он сидел так две, пять, десять минут — Акутагава решил проверить, почему его так долго нет. Когда он постучал в дверь, Ацуши дёрнулся и чуть не ударился головой о стену. — Тигр? Тебе плохо? — он прислушался, но из-за двери доносилось только тяжёлое, хрипящее дыхание. — Н-нет, я сейчас, — Ацуши не хотел, чтобы Акутагава видел его таким: он не мог контролировать эмоции, не мог контролировать себя, что он говорит и делает. Сейчас его не было здесь: он снова был в приюте. Снова был маленьким и беззащитным. Акутагава заметил, что голос у Ацуши дрожал. Дверь не была заперта, и он остановился перед ней, сомневаясь. Он не понимал, что происходит по ту сторону, но это было явно что-то нехорошее. — Можно зайти? — Ацуши не ответил. В ушах шумело так сильно, что он не услышал, что Акутагава вообще что-то спросил. Акутагава даже не сразу увидел Ацуши, когда открыл дверь: он сидел в самом дальнем углу, как будто пытаясь спрятаться от мира, зажав голову между коленей и обхватив ноги руками. Он быстро подошёл к нему и опустился на колени перед трясущимся парнем. — Что случилось? — он дотронулся до его руки, отчего Ацуши задрожал сильнее, но даже не поднял на него глаза. — Ничего, уйди, пожалуйста, — он весь сжался ещё больше. Он не хотел, чтобы Акутагава уходил, но чтобы он видел его в таком состоянии он не хотел ещё больше. Ацуши и так принёс ему достаточно трудностей и неудобств. — Ацуши, посмотри на меня, — Акутагава дождался, пока он посмотрел на него из-под чёлки, едва подняв голову. — Что с тобой? — Мне страшно, — Ацуши снова закрыл голову руками. — Чего ты боишься? — Я не знаю, мне просто страшно, я не знаю что делать, не знаю, я ничего не знаю, — он тараторил, запинаясь и прерываясь только на рваные вдохи, с каждым словом скручиваясь сильнее и сильнее в попытке исчезнуть с лица земли. — Тише, успокойся, — Акутагава не знал, что делать, но очень хотел помочь. — Я не могу успокоиться! — Ацуши практически выкрикнул, осознав это только через несколько секунд. — Прости, я не хотел, уйди, пожалуйста, я не хочу на тебя срываться, — у него на глазах выступили слёзы. — Всё нормально, — Акутагава знал о таком явлении, как панические атаки, когда человека охватывает неконтролируемый беспричинный страх, и было очень похоже на то, что Ацуши проходил именно через неё. Однако сам он никогда с подобным не сталкивался, поэтому был без понятия, как с этим справиться. — Что я могу для тебя сделать? — Я не знаю, — Ацуши мелко дышал, почти задыхаясь. Кислорода не хватало. — Пойдём со мной, — Акутагава почти силой поставил его на ноги и помог пройти на кухню. Поддерживая его, чтобы Ацуши не упал, он ногой подвинул один стул к окну и широко его раскрыл. — Подыши немного. Усадив Ацуши, он сел рядом с ним. Ацуши забрался на стул с ногами и обхватил колени, вцепившись в них мёртвой хваткой, и смог хотя бы немного расслабиться только когда Акутагава накрыл его руки своими. Он поднял на него испуганные глаза и обнял так крепко, что Акутагаве было сложно дышать, но он только осторожно обнял его в ответ. — Я ненавижу это, я ненавижу это так сильно, — его до сих пор трясло, и Ацуши постучал по голове, как будто в уши попала вода, пытаясь вытряхнуть этого человека из своего сознания. — Я так устал, мне надоело это, я не хочу, я не могу больше- — Подожди, — он отстранился и посмотрел Ацуши в лицо. Он жмурил глаза и хмурил брови, всё лицо было мокрым от слёз. — О чём ты говоришь? — Все эти воспоминания, где бы я ни был, — он схватил себя за волосы, до боли оттянув светлые пряди. — Они всегда здесь, всегда со мной, я не знаю, что делать! — Всё в порядке, Ацуши, ты дома и ты в безопасности. Тебя никто не тронет, — уличный воздух немного освежил его, и дыхание медленно, но верно начало восстанавливаться. Ацуши старался дышать так глубоко, как мог, но лёгким было слишком тесно в грудной клетке, и с каждым вдохом рёбра как будто впивались и делали больно. — Я знаю, но мне так страшно, — Ацуши плакал почти навзрыд. — Я видел его, прямо тут, он всегда здесь, всегда рядом- — Здесь никого нет, Ацуши, — Акутагава взял в руки лицо Ацуши и заставил посмотреть в глаза. — Только ты и я. Больше никого. Всё в порядке. Ацуши не стал ничего отвечать, только сконцентрировался на том, чтобы дышать полной грудью и думать о чём угодно, чтобы занять голову чем-то, кроме слов директора. Он стал про себя перечислять вещи, которые видел вокруг, представлять какие они наощупь и как будут звучать, если по ним постучать. Акутагава взял Ацуши за руку, когда он начал успокаиваться, чтобы укрепить его связь с реальностью. Он сильно дрожал и был бледным, но потихоньку приходил в себя. Воспоминания отступали, освобождая место настоящим ощущениям, и вскоре, хоть и с трудом, он смог вернуться в сегодняшний день.