Возможность

Утром действительно стало лучше. Акутагава почти забыл о том, что ему снилось, и о том, что случилось ночью — спокойно собрался, выпил чай и отправился на работу. Мафия уже давно оправилась от потери одного из своих самых важных Исполнителей — бесспорно, Дазай был талантливым и незаменимым стратегом, но Босс, всё же, всегда был готов к самым разным ситуациям. Поэтому, собственно, работа Акутагавы особо ничем не отличалась от того, чем он занимался ранее — разве что теперь он был подчинённым Чуи, но рутина осталась той же. У Ацуши тоже всё было как обычно — не то чтобы в кафе часто что-то менялось. Когда день выдавался сложным или напряжённым, он выбирал более длинную дорогу домой, проходил парком, рассматривал рыбок в пруду и слушал пение птиц. Дома молча обнимал Акутагаву, пока тот читал, пил чай или писал отчёт, сидя за столом — садился ему на колени, складывал голову на плечо и прижимался всем телом, закрыв глаза. Акутагава целовал его в щёку и возвращался к своему занятию, запустив левую руку в светлые волосы. Они пробовали возвращаться к тренировкам ещё несколько раз, но у Ацуши совсем ничего не получалось. Может, он так и не смог принять тигра как часть себя и что-то полностью ему подвластное, может, в его возрасте с нуля развить контроль над способностью было физически невозможно, может, это были последствия того, что всю жизнь он подавлял и не подозревал о существовании тигра — так или иначе, сдвигов не было абсолютно никаких. Чем ближе было следующее полнолуние, тем сильнее волновался Ацуши. Бегать по городу в виде тигра совсем не хотелось, и он начал думать о том, как можно сдержать способность или его в таком виде, чтобы никому не навредить. Один бы он точно не справился, так что Ацуши обратился за помощью к Акутагаве: одним вечером, когда они сидели за столом после работы. — Слушай, Акутагава… — Ацуши крутил в руках пустую чашку. — Скоро полнолуние, а я так и не научился управлять тигром. — Верно, — Акутагава отхлебнул свой чай. — Так вот, я подумал, что надо как-то меня сдержать, когда я снова превращусь. — И как же? Моя способность против твоей не работает. — Не знаю… я думал, ты поможешь что-нибудь придумать. Акутагава невольно подумал о том, что Дазай точно нашёл бы выход из такой ситуации. Хотя нет, с его способностью он бы вообще с подобным не столкнулся. Но как бы он поступил в таком случае? — Может, запереть меня на складе? — Не выдержит, — в голове сразу возникла картинка того, как легко когти тигра крошили кирпич — хлипкие стены склада точно сломаются, стоит ему один раз ударить по ним лапой. — Отвезти за город? — Ацуши перебирал все варианты, которые только приходили в голову. — Чтобы я никого не достал. — Нет, ты перемещался очень быстро… ещё потеряешься, — стремление защитить окружающих от себя, конечно, было похвальным, но Акутагава не мог допустить, чтобы в процессе Ацуши навредил себе. — Тогда я не знаю, — мозговой штурм закончился очень быстро. — У меня есть одна идея… — Акутагава выглядел задумчиво, как будто взвешивал все за и против. Она могла не понравиться Ацуши, да и имела некоторые риски, но других вариантов он не видел. — Какая? — Катакомбы Мафии. — Чего? — он опешил. — У нас есть система катакомб, проходящая почти под всем портом. Она достаточно крепкая, чтобы выдержать атомный взрыв, и уровень безопасности там выше, чем в любом банке, но… — Но что? — Не знаю, получится ли провести тебя туда без лишних вопросов и рисков, — и Акутагава говорил о рисках не только для себя, но и для Ацуши тоже. Если Мори узнает, что у подчинённых есть от него какие-то секреты, у него появится много вопросов — а ответы на них Босс всегда находил очень просто и очень кроваво. — Если в таком случае я никому не наврежу, то… я готов, — альтруизм Ацуши иногда поражал. Он даже не спросил, каковы же эти риски, о которых сказал Акутагава — и для него это не имело значения. — Ты уверен? Это может быть опасно. — Да, — его глаза были полны решимости, — уверен. Главное, чтобы никто не пострадал. — Ладно. Тогда я обдумаю, как лучше поступить. На размышления у него, к сожалению, оставалось всего пара дней, поэтому думать нужно было быстро. После ухода Дазая Босс наверняка станет более подозрительным, и если он узнает, что подчинённый пользуется катакомбами и ресурсами Мафии у него за спиной… страшно было даже представить, чем это может закончиться. К тому же, Акутагава не хотел, чтобы в Мафии знали, что у него есть близкий человек: ещё и эспер с сильной способностью, который не умеет ею пользоваться. Мори был слишком расчётливым, и если он прознает о тигре, против которого даже Расёмон бессилен, он, определённо, захочет его использовать — бесспорно, такая сильная способность может подарить Мафии много новых преимуществ. Но даже думать о том, чтобы связать жизнь Ацуши с преступностью, он не собирался. Акутагава готов был сделать всё, что угодно, чтобы он оставался настолько далеко от всей этой грязи, насколько возможно. Итак, ему нужно было что-то придумать. Катакомбы Мафии использовались для хранения особо ценных ресурсов, укрытия Босса в случае опасности и… очень редко, но иногда их всё же использовали для допросов и пыток. И когда Акутагава об этом вспомнил, у него появилась одна идея. Он вынашивал её эти пару дней, что оставались до полуночи, и вечером, как раз перед ним, поделился с Ацуши своим планом. — Тебе придётся прикинуться преступником, — сказал он с таким непринуждённым видом, как будто разговаривал о погоде. Ацуши поперхнулся чаем, который в этот момент пил. — Чего? Зачем? — он откашлялся и посмотрел на Акутагаву, широко раскрыв глаза. — Чтобы пройти в катакомбы. Полнолуние уже завтра, ты же не забыл? — Ацуши помотал головой. — Их иногда используют для допросов, так что ты должен будешь притвориться врагом Мафии. — И… в чём заключается эта роль? — Ацуши смотрел на него крайне нерешительными глазами. — Ничего сложного, просто молчи и не отвечай ни на какие вопросы. — Ну… ладно, — он всё ещё не сомневался в том, что собирается попробовать, даже если их единственный вариант был весьма опасным, но сейчас юноша немного насторожился. — Всё будет нормально? — Надеюсь. На этом они закончили разговор. Ацуши не хотел больше ничего спрашивать, чтобы не испугаться ещё больше, Акутагава прекрасно это понимал, потому и сам не стремился рассказывать. На следующий день, выполнив все задания ближе к концу рабочего дня, он проверил план подземных коридоров: было только несколько комнат, подходящих для их плана — достаточно крепких, где не велось видеонаблюдение, но можно было наблюдать за происходящим снаружи. Такие комнаты действительно использовались для допросов, а видеонаблюдение в них устанавливали только по требованию, чтобы, во-первых, не записать то, что записано быть не должно, а во-вторых, чтобы попросту не занимать лишнее место в хранилище бесполезными видео. Он проверил дорогу к одной из них и запомнил всё до мелочей. Должно было сработать. Когда мафиози пришёл домой, Ацуши уже был готов. Он волновался, конечно — даже нервничал — но был готов к чему угодно. Они почти сразу отправились обратно на Базу, чтобы превращение не случилось в дороге, и, подходя, Акутагава напомнил Ацуши, чтобы он просто молчал. Акутагава связал ему руки способностью и поднёс лезвие к горлу. Ацуши напрягся. — Это только для вида, — он сказал ему в полголоса и подтолкнул к дверям. Ацуши послушно прошёл вперёд, стараясь особо не глазеть по сторонам — вроде как его ведут на допрос, а не на экскурсию по штабу Мафии. Они спускались на лифте несколько минут, и за всё это время Акутагава не сказал Ацуши ни слова. Юноше было тревожно от этого напряжения в воздухе, хотя он понимал, что всё это напускное. У первых дверей их встретили два охранника — защита катакомб была серьёзной, так что Акутагаве пришлось звонить Мори и спрашивать разрешения на использование. Он был к этому готов. Один из охранников связался с Боссом. — Босс, прошу прощения за беспокойство. Акутагава-сан хочет использовать катакомбы, мы- да, конечно, — он передал ему трубку. — Добрый вечер, Босс, — Акутагава старался звучать, как обычно. — Здравствуй, Акутагава-кун. Что случилось? — Я нашёл человека у одного из наших складов, — он искоса глянул на Ацуши, — мне показалось, что что-то не так. Я поймал его и хотел бы допросить. — Почему не в комнате для допроса? — Они заняты другими оперативниками, насколько мне известно. Я могу использовать катакомбы? — А, конечно, — Акутагава кивнул охраннику, — используй всё, что сочтёшь необходимым. — Спасибо. Потребуется отчёт? — Только если узнаешь что-то важное. С этим Мори положил трубку, пока охранник вводил длинный пароль на сенсорном экране на стене. Замок щёлкнул, и железная дверь открылась. Они прошли в следующий коридор, закрыв её за собой. Акутагава вёл Ацуши вглубь катакомб по лабиринтам коридоров — сначала он пытался запоминать дорогу, но после четвертого или пятого поворота сбился со счёта и оставил эти попытки. Мафиози освободил его от Расёмона только тогда, когда они зашли в комнату: Акутагава щёлкнул выключателем, помещение озарилось ярким, белым светом, и он закрыл за ними дверь. У одной стены стоял стол и два стула, другая была полностью зеркальной — в углу около неё была небольшая, но крепкая на вид дверь. — Я буду в комнате за стеклом, — Акутагава кивнул в сторону зеркала, — наблюдать за тобой. — Хорошо. — Попробуй сопротивляться превращению, если почувствуешь, что оно близко. Прислушивайся к себе. — Постараюсь, — Ацуши кивнул, поджав губы. — Ладно. Тогда я пойду, — он попрощался с ним, подняв руку, и ушёл в комнату за железной дверью в углу. Когда Ацуши остался один, он начал расхаживать вперёд и назад по комнате, пытаясь придумать, чем себя занять, но она была почти пустой. Он со вздохом посмотрел в зеркало, взъерошил волосы, пригладил волосы, убрал чёлку за ухо, выправил чёлку из-за уха, подумал о том, что пора бы постричься, и сел за стол. — Акутагава, ты меня слышишь? — он повернулся к стеклу и помахал рукой. — Слышу, — его голос раздался из небольшой колонки, расположенной под потолком в самом углу комнаты. — Мне скучно, — Ацуши отклонился к стене, забрался на стул с ногами, сложил руки на колено и положил на них подбородок. — Давай поболтаем. — О чём? — Я вот хотел чёлку убрать… что думаешь? — Зачем? — Акутагава внимательно следил за Ацуши с той стороны стекла. — Не знаю, она какая-то не очень. — Мне нравится. — Правда? — Ацуши улыбнулся и глянул в сторону зеркала, как будто мог увидеть за ним Акутагаву. — Да. Тебе идёт. — Спасибо, — он спрятал лицо в сгибе локтя. Из динамика раздавалось только тихое шипение: Акутагава молчал, но оставил микрофон включённым. — Акутагава? — Я здесь. — А можно… — Что? — Я хочу в туалет, — Ацуши глянул на дверь, ведущую в комнату, где находился мафиози. — Заходи, — Ацуши услышал, как он нажал одну кнопку, и замок щёлкнул. Он вышел из своей камеры: за дверью было так темно, что ему пришлось остановиться на полминуты, чтобы глаза привыкли. Он огляделся: Акутагава сидел перед большим окном, ведущим в его сегодняшнюю комнату. Перед ним был стол с небольшой панелью управления и микрофоном, позади столешница с раковиной, чайником и одним ящиком. Ацуши заметил единственную дверь у противоположной стены и направился к ней. Когда он вышел через пару минут, Акутагава заваривал себе кофе. Отвлекаться этой ночью было очень нежелательно, а он уже сейчас начинал чувствовать сонливость. Ацуши подкрался к нему и поцеловал в щёку, Акутагава повернул голову и вернул ему поцелуй. — Возвращайся, — он коротко почесал его за ухом, как кота, отчего Ацуши зажмурился, сморщив нос, и широко улыбнулся. — Там ужасно скучно, — он потянулся руками вверх, — хоть на стену лезь. — Так надо. — Я понимаю, но… — Возвращайся, уже поздно. Ты можешь превратиться в любой момент. — Ладно, — Ацуши тяжело вздохнул и направился на выход. — До завтра, что ли. — Ага. Вернувшись в комнату, Ацуши сел за стол и сложил на него руки. Он решил попробовать подремать, пока ничего не происходило, однако Акутагава оказался прав: не прошло и часу, как он проснулся, почувствовав что-то неладное. Правда ощущение того, что он находится во сне, у юноши так и не прошло. Всё казалось каким-то ненастоящим, будто бы пластмассовым. Он попытался позвать Акутагаву, но то ли в ушах шумело слишком громко, то ли он действительно не смог выдавить из себя ни звука — Ацуши не услышал не то чтобы ответ, он не услышал даже себя. Он не успел даже испугаться, когда в отражении за своей спиной увидел тигра, сразу же после чего отключился. Со стороны Акутагавы всё выглядело так же, как и в прошлый раз, когда он наблюдал превращение Ацуши: синяя сферическая вспышка, залившая своим светом всю комнату, а после неё на месте юноши оказался большой, белый тигр. На морде зверя на долю секунды отразилось удивление или даже страх, когда он оглянулся и увидел, что находится в замкнутом пространстве — он начал метаться по всей комнате, пытаясь вырваться наружу, и двигался он так быстро, что был похож на голубой метеор. Акутагава начал беспокоиться насчёт того, выдержит ли дверь, когда тигр начал носиться по стенам и потолку, как частица в адронном коллайдере, пытаясь разогнаться, и кидался на выход, но, к счастью, всё обошлось. Когда животное (назвать его Ацуши язык не поворачивался — от юноши в звере будто не осталось вообще ничего) заметило собственное отражение, зверь стал шипеть, скалиться и бить лапой по стеклу. Это продолжалось около часа или двух: он то возвращался к попыткам выбраться, то вспоминал про своего «врага» в отражении, но в определённый момент тигру это надоело, и он скрутился в углу и заснул. Акутагава подумал, что Ацуши может быть интересно, как он выглядит в таком состоянии, и он сделал одну фотографию. Он продолжил наблюдать за ним, даже когда тигр успокоился, и ближе к восходу (летние ночи, к счастью, были короткими) он превратился обратно. В этот момент почти ничего не изменилось: Ацуши остался спать в том углу, скрутившись калачиком, и проснулся только через час или около того. В первые секунды он выглядел так же растерянно, но быстро вспомнил, что происходило этим вечером, когда Акутагава зашёл к нему в комнату. — Как самочувствие? — Сегодня лучше, — Ацуши зевнул и протёр глаза, садясь на пол. — Я сильно буянил? — Не очень. Побегал, а потом лёг спать, — Акутагава достал из кармана телефон. — Хочешь увидеть, как выглядит тигр? — Давай, — Акутагава показал ему фотографию, Ацуши долго рассматривал её, поднеся телефон к самому лицу. — Это я?.. — Да, — Ацуши заметно изменился в лице, сильно помрачнел. — Что такое? — Не знаю, просто… это всё так странно, — он вернул ему телефон и отклонился к стене, скрутившись сильнее. — Я всегда хотел помогать людям, а тут… — Тебе ничего не мешает. — Да как это? Разве я могу помочь кому-то, если раз в месяц превращаюсь в тигра, который всё крушит? — А почему нет? — Ацуши оторопел от этого вопроса. — Я уже не знаю, кто я, — ответил он, немного помолчав. Юноша обнял себя за колени. — Ты остался прежним, просто кое-что узнал о себе. — Это «кое-что» слишком важное, чтобы его игнорировать, — они оба понимали, что в этой конкретной ситуации понять друг друга им очень сложно, но не оставляли попыток объяснить свою точку зрения и услышать второго. — Если ты сможешь научиться управлять способностью, она подарит тебе много новых возможностей для того, чтобы помогать людям. — А если я не научусь? Что, если я так и не смогу контролировать способность? — Ацуши нахмурился. — Я никогда не просил о ней. — Не всегда всё случается так, как мы того хотим, тигр. — Не называй меня так, — Ацуши выглядел расстроенным. Акутагава поднял одну бровь, но быстро понял, почему Ацуши вдруг стало неприятно такое обращение. Если раньше он не видел в нём ничего особенного, то теперь… он отвергал тигра. Это очень плохо: когда ему надо было принять его, как часть себя, смириться с его существованием и попытаться совладать — Ацуши хотел откреститься от него, даже если это было невозможно. — В способности нет ничего плохого, Ацуши. — Но она мешает мне. Я не хочу быть эспером, мне не нужен этот тигр дурацкий, — он скрутился ещё сильнее, как будто пытался исчезнуть с лица земли. — Я не знаю, что с ним делать. — Даже если ты не сможешь научиться его контролировать, это не делает тебя плохим человеком. — Но я же буду вредить людям! — Ацуши успел надумать кучу всего и обвинить себя во всех грехах, даже учитывая то, что Акутагава не рассказывал ему, что в виде тигра он успел ранить людей. — Я не хочу так, я не смогу, — он и раньше не особо-то себя любил, но когда узнал о существовании способности, возненавидел окончательно. — Что значит «не сможешь»? — То и значит. Я должен делать что-то хорошее, чтобы жить спокойно, — Ацуши совсем не понимал, что он чувствует, и это было… тяжело. Очень. — Думаешь, так ты заслужишь право на жизнь? — Ну… вроде того. — Совсем дурак? — Ацуши посмотрел на него с выражением, похожим на смесь удивления и обиды. — Ты заслужил его, появившись на свет, и появившись тем, кем ты являешься. — Можно было и не обзываться- — Никто не даст тебе бумагу о том, что ты достоин жизни, если спасёшь человека — потому что её попросту не существует. Ты заслуживаешь того, чтобы жить, как и все остальные, и тебе не надо для этого стараться. Ацуши смотрел на него из-под светлой чёлки, кусая нижнюю губу. Он слышал слова директора о том, что право на жизнь ему надо заработать, так много раз, что сейчас ему было очень непросто услышать Акутагаву и поверить ему. Мысль, что его жизнь чего-то стоит, только если он будет помогать другим, пустила корни настолько глубоко в сознание, что он действительно не мог представить, как будет жить, зная, что внутри него сидит тигр, который не то, что не помогает людям — вредит им. Как будто его существование отнимало у него возможность заполучить это пресловутое право на жизнь, возможность доказать самому себе и директору, что он заслуживает того, чтобы ходить по этой земле. И всё же в словах Акутагавы была доля правды. Осознать это было сложно, но Ацуши хотел постараться: в конце концов, если он — человек, отнимающий жизни — убеждает его в том, что право на неё он заслуживать не должен… возможно, стоило хотя бы попытаться к нему прислушаться. — Давай пойдём домой, пожалуйста… мне надо многое обдумать, — Ацуши заглянул в серые глаза, поджав губы. — Да, пора уже, — он проверил время на телефоне. Через пару часов начинался рабочий день в Мафии, и появляться на Базе вместе с Ацуши в это время было крайне нежелательно. Он снова связал его руки способностью и повёл на выход. Охранники катакомб, к счастью, ещё не сменились, поэтому лишние глаза не увидели юношу. Это радовало: Акутагава хотел, чтобы их увидело как можно меньше людей. Они не стали задавать никаких вопросов, как и полагалось низшим чинам, только закрыли за ними дверь и глазами проводили до лифта. Дома у них осталось не так много времени, чтобы собраться на работу: Ацуши первым принял быстрый душ и сделал для них чай, пока в ванной был Акутагава. За завтраком он был задумчивым и молчаливым, что было для него довольно необычно, но Акутагава не отвлекал его от размышлений. В жизни парня многое изменилось, и, скорее всего, его сознание и взгляды на мир и себя тоже ждали весомые преобразования. Выходя из дома, во всяком случае, Ацуши постарался отвлечься от своих проблем, чтобы не отвлекаться на работе. Рассеянность совсем не помогала, а портачить с заказами и, следовательно, выслушивать недовольства посетителей и извиняться настроения совсем не было. Но день ему предстоял долгий.