***
— Хокаге-сама, задание выполнено, — вдруг возник агент в маске. — Отлично. Вы подчистили за собой? — Да, Хокаге-сама. — Приготовьте его маску и экипировку, — строго четко выдала Пятая. Через мгновенье на ее столе уже пылилась старая фарфоровая маска волка. Хирузен решил оставить ее, зная, а может и надеясь, что возможно она вновь сослужит здравую службу. Пятая подумала, что поняла логичное решение своего сенсея, отчего не стала избавляться от маски волка. Не раз она прибегала к его помощи, дабы он вновь облачился в серую форму и фарфор. А сейчас он как никогда ранее нужнее ей в маске. Тсунаде коснулась старой пыльной катаны. Твердая удобная рукоять, сплетенная лично им самим. Она достала лезвие из ножен: идеальный сплав и острейшая заточка. Перед своим уходом он прекрасно заточил катану, как всегда все сделал идеально и аккуратно — похвально. Истинный шиноби. — Тсунаде-сама, вы уверены, что стоит так скоро возвращать его к службе? Какаши-сан еще не совсем в себе… — Шизуне обеспокоено рассматривала снаряжение бывшего командира АНБУ. — Я решила, Шизуне. Он нужен нам сейчас. С его способностями мы устраним вражеских феодалов, — решение ее было твердым, точно камень. — Н-но… Тсунаде-сама! Разве такие действия не приведут к военным положениям? Что если ничего не выйдет и феодал узнает, что Конохагакуре решила его устранить? Пятая, тяжело опираясь о стол руками и грудью, взглянула на Шизуне самым своим злейшим взглядом, отчего помощница словила дрожь по телу. Глаза Сенджу сказали ей больше, чем ее кулаки и вскоре Шизуне покинула кабинет.***
Конец октября — суета в полуразрушенной деревне давала о себе знать, занимая всех жителей Листа. Последствия войны отнимают все возможные рабочие силы людей. Так например, в больнице просто не протолкнуться — всюду нуждаются в помощи. Ино и Сакура безвылазно застряли в главном госпитале Конохи, не имея и шанса нормально отдохнуть. В добавок ко всему, Ино еще и записана в отряд сенсоров под руководством Ибики Морино, и была загружена вдвойне. Сакура же чувствовала себя несколько неудобно, ведь ее единственной задачей было торчать в больнице и присматривать за сенсеем. Со вторым она временила, поскольку побаивалась навещать сенсея, что был явно не в себе, и отвлекалась всеми возможными способами. Наконец выкроив время для хоть какой-никакой посиделки с подругой, Харуно устало потерла виски. А кому сейчас легко? Она села в столовой, дописывая отчет об очередном больном, пока дожидалась подругу. В животе неприятно заурчало — прошлый обед она была вынуждена пропустить, но зато спасла жизнь шиноби. — Прости, лобастая, бежала со всех ног, — глотая воздух произнесла вдруг прибежавшая Яманака, отдавая подруге стаканчик все еще горячего душистого кофе. — Ками-сама, наконец-то! — пробурчала Сакура, пробуя на вкус горячий напиток и указала блондинке на место. — Не злись, большелобик. Я принесла данго, оякодон, онигири, мисосиру*. Не могу обещать, что суп еще горячий, но омлет просто потрясающий! Как и ожидалось, заслужить прощение Сакуры оказалось не очень то и сложно. И вот спустя пару минут розоволосая уже уплетала принесенную Ино еду, обсуждая насущные вопросы с полным ртом. За свой пока еще не полный рабочий день она успела хорошо устать, как собственно и Ино. — Как там Саске-кун? — прищурилась Яманака, съедая очередную ложку вкусного мисосиру. — Честно не знаю. Да и не интересовалась особо, сама знаешь — некогда. Зато обязана интересоваться, как поживает наш неадекватный Какаши-сенсей. — О, я слышала, у него какие-то проблемы с глазами вроде? — Ну можно и так сказать… — немного расстроилась Сакура, вспоминая, что произошло неделями ранее, — Шишо приказала не распространять, так что, Свинина, лучше молчи, — получив в ответ жест, указывающий на верное молчание, она продолжила, — У Какаши-сенсея пробудился шаринган, — уже перешла она на шепот. — Да ладно! — сильно удивилась куноичи, — Каким образом? — Мы не знаем. Но глаза свои отключить он не может, и всякий раз, как он на кого-нибудь взглянет, то сразу в гендзютсу. А что он сделал с мальчиками… — Я помню, как ко мне привели Саске-куна. Он весь дрожал и постоянно думал о Наруто. Мне долго пришлось копаться в его голове, чтобы что-то выяснить. Я не знала, что это сделал Какаши-сенсей, — задумчиво говорила Ино, поедая сладкий данго. Шумы со всех сторон всячески мешали нормально поговорить девушкам. Однако громкое столовое помещение было их единственным вариантом встретиться и поговорить за последнее неспокойное время. Так что, невзирая на посторонний шум и гам, Ино лишь внимательнее прислушалась к словам подруги. — Мы с Шишо еле успокоили его, а он даже и глазом не моргнул, погрузив мальчиков в свое измерение, — не переставая уплетать еду говорила она, — А потом он накричал на меня, представляешь? — Неужели на нашу лапочку Сакуру накричал сенсей? — Не издевайся, свинина. Я вообще-то испугалась его. — Только не говори, что и по нему ты слезы лила, — вздохнула Ино. — Ты не понимаешь! Он говорил с такой злобой… с такой ненавистью. А то, как он произнес мое имя… вспоминать жутко. То есть, понимаешь, сенсей всегда так бережно относился ко мне, старался не обидеть. Казалось, будто он единственный, кто понимал меня. Я редко видела его злым, а тут такое, — Харуно крутила в руках стаканчик с выпитым кофе, вновь и вновь прокручивая в своей голове слова сенсея. — Вечно тебя на красноглазиков тянет, — не удержалась блондинка. — Ино! Это же сенсей! — Ладно тебе, большой лоб, мы же все прекрасно знаем, что Хатаке Какаши чертовски сексуален, — мечтательно вздохнула она, уже мысленно раздевая сенсея подруги, — Когда мне довелось выполнять с ним миссию, мы попали под дождь и… ну суть в том, что было холодно. И он конечно же предложил мне свой жилет. И внимание: под жилетом у него была мокрая и разорванная водолазка! Ками-сама, мне никогда так жарко не было. Какаши-сенсей такой учтивый и приятный! «И скрытный, как не знаю кто, » — мысленно добавила про себя Сакура — Господи, ну и извращенка же ты. — Ой, будешь тоже говорить. Ты полностью согласна с моим мнением, — уверенно произносит блондинка. — Ну да, но… — Вот и все! Кажется спорить с ней бесполезно. Побыв в шумной обстановке еще полчаса, куноичи уже успели разбежаться, кто куда, успев обсудить новую работу Ино в отряде сенсоров. Сакура взглянула на свой довольно-таки плотный график, девушка поняла, что после достаточно легкой операции у нее остается куча свободного времени. И как не печально было осознавать, но стоило бы уже посетить сенсея — нужно было принести выписанный Тсунаде препарат. Сегодня она надеется не выйти из его палаты в слезах.***
Холод. И пустое одиночество. Именно это и ощущал мужчина последнюю неделю, после того как он сбежал в ночь. Ночи казались длинными и скучными, бессонными и одинокими. Под воздействием лекарства он не ощущал ни боли в голове, что уже стала привычной за последний месяц, ни каких-либо эмоций. Просто потерянное чувство тоски. Палата уже казалась тесной, точно тюремная камера, стены сжимали его со всех сторон, окутывая тягостью. Хотелось вновь сбежать, и это чувство не покидало Какаши уже неделю. Он неспешно прошелся по палате, дойдя до окна, ибо дышать уже было нечем. Его и так заперли в этой комнате, наложив печати, но хотя бы наконец сняли смирительную рубашку. Вслепую, но ориентировочно, мужчина смог открыть форточку и вздохнул свежим прохладным воздухом. Ему следовало бы отвлечь себя от каких-либо мыслей, что так и лезли в седую голову. Хатаке уже потерял счет времени, окончательно запутался находясь здесь. Оперевшись о стенку, он нащупал небольшую шершавую расщелину в стене, которая проходила вдоль от самого пола. «Надо все здесь поменять» Но этими делами он займется позже, когда Тсунаде наконец спихнет на него должность. Ему уже стоило бы подумывать, какие распорядки будут внесены, но было совершенно не до этого. Бесконечное ноющее по всему телу чувство не покинуло его, несмотря на «лечение», и вдобавок ко всему его преследовала боль в спине — койки в больнице не славились комфортом. Поэтому он, спустившись на пол и опираясь о шершавую стену, погрузил себя в беспечную медитацию. Он надеялся, что хоть это поможет успокоить мысли. Спокойствием и хладнокровием он славился всю жизнь, и поэтому считал медитацию лучшим способом. Пытаясь найти баланс в душе, он вновь навострил уши. Кто-то определенно шел к нему, явно не с целью нарушить его покой. «О Ками…» Почуяв сладкую вишневую чакру в метрах двадцати от его палаты, Какаши насторожился. Только ее сейчас не хватало. Мужчина устало вздохнул. Спустя недолгих пару минут послышался топот легких женских ножек, она остановилась. Посетительница явно была не уверена в своем решении, это было понятно по периодичным звукам дверной ручки. Но спустя два громких выдоха, и слегка неразборчивого «Давай, Сакура», она все же вошла. Девушка неуверенно пересекла порожек и встала у двери, она все еще сомневалась. И это было понятно по громкому, быстрому и беспокойному биению ее сердца. Какаши раздражительно повел головой, теперь он будет слышать этот стучащий звук все время ее пребывания здесь. — Здравствуйте, сенсей, — она перетаптывалась на месте от неуверенности, что раздражало Какаши, — Я принесла ваше лекарство… Сухое «Йо» она получила в ответ, и на том спасибо. Сакура вдруг поняла, что за все это время, она ни разу не взглянула на него, глаза ее были устремлены лишь в пол. И поэтому она, набрав побольше дыхания, смело подняла голову, разглядывая палату. Она не сразу заметила сидящего на полу сенсея, поэтому запереживала, но как оказалось зря. В воздухе летала недельная пыль, это было видно из-за входящих солнечных лучей. Девушка поморщила нос, как сенсей вообще умудряется жить в такой пыли со своим супер нюхом? Харуно посмотрела на него, он выглядел не самым лучшим образом. Не знай она, что это палата Какаши-сенсея, вряд ли бы она узнала его сейчас. Все его лицо скрывала не только привычная темная маска, но и запечатывающая повязка для глаз. И если бы не эти растрепанные седые волосы, указывающие на принадлежность Хатаке, куноичи выскочила бы из комнаты. — Как у вас дела? Но в ответ лишь злобное тяготящее молчание, после чего мужчина с тяжелым выдохом попытался привстать — боль в спине отзывалась явно. — Сенсей, я помогу, — поспешила к нему Сакура, едва касаясь мужского плеча, но ее как молнией поразило. Девушка опешила от легкого удара током. — Сакура, нет! — раздраженно крикнул он, после чего немного смягчил тон, — Не трогай. Я пытался медитировать, но меня перервали, из-за чего моя природная чакра теперь нестабильно циркулирует. Закрой окно, — он уже был не в силах слушать посторонние шумы вперемешку с биением ее сердца. Девушка послушно направилась закрывать окно, пока Хатаке присел на койку, схватившись за свою голову. Розоволосая поняла, что мужчину беспокоит что-то еще, и сразу же предложила свою помощь. — У вас болит спина… я могу помочь вам, — нотки позитива сыграли в ней. Не получив ни согласия, ни отказа со стороны сенсея, она медленно потянулась к нему, уже осветив руки зеленым целебным свечением. — Ммм… — сладко промычал мужчина, точно раздражение спало с него. Теплые девичьи ручки приносили ему мягкое расслабляющее чувство, так что он не смог сдержать стона. Сакура ухмыльнулась, поняв, что он просто противится помощи, хотя так нуждается в ней. Сенсей просто слишком горд. Спасибо, Рин Какаши резко схватил руки девушки, останавливая ее сладкое действо. Релаксирующее чувство тут же покинуло его. Сакура от такого внезапного действия чуть не вскрикнула, пытаясь отойти от сенсея, чья холодная сильная хватка удерживала ее на месте. Она заметила, как рука Какаши заискрилась молнией и пыталась вырываться из его цепких рук. — Сенсей! — она предприняла очередную неудачную попытку высвободиться, но вместо этого осеклась и упала прямо на мужчину. Ее мигом покрыл румянец, и сердце забилось еще чаще прежнего. Это услышал и Какаши, отчего скривил лицо, чего не заметишь под многослойными масками. — Я весь в печатях — я не могу использовать техники. Ты не должна так бояться меня, — кажется от этих слов Сакуре стало только еще страшнее. У девушки будто ком в горле встал, она не могла выдавить из себя и слова. Находиться сейчас на ногах сенсея, который очень странно ведет себя в последнее время было не самым лучшим, что случалось в ее жизни. Ино даже позавидовала бы ее положению сейчас. Девушка не торопилась что-либо делать и говорить, она будто ждала каких-то действий от мужчины. — Это все, что ты хотела от меня? — спросил он, слепо глядя на противоположную стену, будто не замечая девушки у него на ногах. — Д-да… — вдруг нашла в себе силы она. — Тогда оставь меня, — прозвучало точно одинокое эхо, голос сенсея стал еще ниже и Сакура не стала его более беспокоить. Девушка выбежала из палаты, нервно перебирая ноги. «Да что с ним такое?»***
Не найдя лучшего занятия, чем встретиться с сокомандником, Сакура договорилась с Наруто мило побеседовать в парке. Прохладный осенний ветерок колыхал листву на полуголых деревьях, кружа их в своем танце. Было приятно сесть на скамейку под деревом, наблюдая осенние краски в Конохе. Сакура подставила лицо легкому ветерку, позволяя тому поиграть с ее чуть отросшими волосами. Вскоре к ней присоединился и Узумаки, радостно размахивая своей новой рукой. Девушка мило поприветствовала друга, хоть кто-то сегодня с ней мил. — Так это свидание, Сакура-чан. Я знал, что ты захочешь этого, даттебайо, — блондин улыбнулся своим мыслям. — Размечтался, дурак, — закатила она глаза, — но я скучала, мы давно не виделись и я хотела поговорить. — Но ты скучала… — вздохнул он, получив в ответ злобный взгляд Сакуры и угомонился, — Так о чем ты хотела поговорить? — Да я просто… ну… а как твоя рука? — Очень не привычно, но я прохожу странные тренировки, даттебайо. Странно, что Саске не захотел такую. Он бубнел что-то про искупление. А у тебя что? — Не выхожу из больницы, — устало подметила куноичи. — А как там Какаши-сенсей? — воодушевленно внимал Наруто рассказам подруги. — Кстати о нем… я не знаю, если честно. Сенсей очень странный, ты и сам знаешь, — девушка нервно заерзала на месте, вспоминая поведение учителя. — Но, Сакура-чан, бабуля Пятая приставила тебя следить за ним. Ему сейчас очень не просто, она сказала, что ему нужна помощь близких, сенсей пережил паническую атаку и шок. Ему тоже страшно, — Узумаки взглянул вдаль, раздумывая о чем-то. — Разве ты не… остерегаешься его после того случая с Саске? — ей было очень неловко говорить об этом, Сакура чувствовала стыд перед Наруто и сенсеем. — Конечно же нет. Какаши-сенсей ведь не знает, что делает. Я проведывал его недавно, но он был без сознания, так что угостить его раменом не удалось, — парень усмехнулся. Все же по сенсею он сильно скучал. — О, Наруто… мне так стыдно… — подкативший к горлу ком не дал Сакуре более говорить. Непонятное жгучее все сознание чувство охватило девушку и та начала негромко всхлипывать, глотая собственные слезы. Как могла она, неблагодарная ученица, забыть обо всем том, что сделал для нее учитель. Как могла забыть его бесконечную поддержку и теплое отношение? Ее тихий плач едва ли не подхватил Наруто, но все же сдержался, решив поддержать подругу. Блондин приобнял плачущую напарницу, смахивая ее горькие слезы. — Ваа… Сакура-чан, все хорошо. Мы вместе поможем старику, — и в ответ получил сопливое, едва разборчивое «спасибо». Он сильнее сжал девушку. — Наруто, — прошипела Сакура, убирая со своей талии руку джинчуурики, что по всей видимости забыл нормы приличия. — Сакура-чан, не бей, это все новая рука. Я ее не контролирую! И после воодушевляющего диалога с Наруто, Харуно твердо решила для себя помочь сенсею во что бы то ни стало. А пока, она мирно проведет время с Наруто, мило обсуждая всякие глупости и Саске. Который, как выяснилось, вынужден прохлаждаться в деревне с приставленным ему сопровождением, дабы дел не натворил и помог деревне. «Хоть какая-то польза будет от него».***
И вновь одинокая темная ночь. В очередной раз Какаши вынужден оставаться наедине с мыслями, хотя из-за лекарства ему казалось он уже впадал в какую-то горькую эйфорию. Как бы не стать зависимым от этой странной, избавляющей от жуткой головной боли жидкости. После ухода ученицы он решил возобновить медитацию, и как видно не зря. Мужчина чувствовал себя намного лучше и более свободным, несмотря на запечатывающую повязку и вечнозапертое помещение. Он чувствовал, как природная стихия мягко и гладко циркулирует в его теле. Даже дышать стало во стократ легче, чем раньше. Возможно он все же идет на поправку. И на секунду он забыл, из-за чего он находится здесь уже почти месяц. Проклятые глаза не доставляли ему дискомфорта. Хотя, возможно все дело было в повязке и контроле над ним, он точно не знал. Как и не знал точного времени сейчас. Он окончательно потерялся в нем, когда глаза стали насильно закрыты. Хоть какой-никакой ориентир ему давали местные работники и шум за окном. Сейчас было совершенно тихо и спокойно, именно этого ему не хватало днем, когда решила заскочить одна настырная неуверенная куноичи. «Я не желаю ее слышать и видеть. Не сейчас. Она слишком напоминает Рин. Что ей от меня надо?» Хатаке не знал, почему рядом с вишневой куноичи ему хотелось быть грубым и злым. Не знал, почему всякое ее присутствие побуждало в нем ненависть. Но разве же к ней? На это Хатаке ответить не мог. Спустя довольно долгих три часа, мужчина вновь услышал звук приближающихся к нему шагов. Вряд ли это просто ирьенин проходится по коридору. Такими уверенными шагами среди ночи может идти только один человек. И этот человек идет по душу Хатаке. — А ты ходишь намного увереннее, нежели твоя ученица, — саркастично поприветствовал Какаши ее. — Она и твоя ученица тоже. Не забывай это, — женщина осмотрела помещение, в котором оставила слепого Хатаке на неопределенный срок, — Бог ты мой, Какаши, как ты не задохнулся еще в этой пыли? — Я прошу прощения, я несколько недееспособен, если понимаешь, о чем я, — он указал на свое прикрытое лицо. Тсунаде закатила глаза, опять он за свое. — Не прибедняйся, я знаю, на что ты способен, — прошипела она ему в ответ, — И еще в больнице существуют санитары, если ты не знал. — Все боятся сюда заходить. Пятая устало вздохнула, он был совершенно прав. Даже их общая ученица не была исключением, все боялись заходить в палату Хатаке. Поэтому она и пришла среди ночи к нему, ни сказав никому о своем безрассудном плане. — Думаю, ты догадался, зачем я здесь. — Кто-нибудь знает? — Нет. Только ты и я. Выдвигаемся сейчас, — в приказном, как всегда, тоне сказала Сенджу. И возможно как нельзя вовремя, Хатаке провел успешную медитацию. Они оба надеялись, что из сегодняшней тренировки выйдет хоть что-то полезное…