***
Уже стемнело, когда Луи наконец вернулся домой на следующий вечер. Он провел день с Лиамом, обсуждая планы на шоу, и было приятно думать о чем-то другом, кроме Гарри и проблем, которые у них были. Все еще не было возможности поговорить с ним. Гарри сбежал из репетиционной студии, как только они закончили, и последнее, что Луи видел, когда Гарри уезжал, шины визжали на дороге, заставляя съежиться. Лиам любезно не стал поднимать напряженность между двумя музыкантами, за что шатен был ему благодарен. Он не был уверен, что смог бы остановить себя, если бы Лиам попросил, и он отчаянно переводил каждый разговор на работу, даже когда между ними было молчание. Проходя по дому, он включал разные лампы, ненавидя себя за то, как тихо здесь без кого-то еще. Появление Гарри стало настолько обычным явлением, что Луи скучал по нему больше, чем ожидал. Он вытащил телефон из кармана и отправил Гарри еще одно сообщение, которое, как знал, вероятно, останется без ответа, как и другие полдюжины сообщений, которые отправил прошлой ночью, умоляя его поговорить. Луи ненавидел себя за то, что был единственным, кто прилагал усилия, но, казалось, ничто никогда не менялось, особенно когда дело касалось Гарри. Он только успел переодеться и устроиться на кровати, как зазвонил телефон, и стал судорожно искать его, надеясь, что это Гарри. Вздохнул, когда понял, что это не так. Это была его мама, и Луи решил ответить, понимая, что прошло больше недели с тех пор, как в последний раз разговаривал с ней. — Привет, дорогой, — раздался в трубке теплый голос Джей, и Луи улыбнулся, увидев маму на экране. Она выглядела усталой, свернувшись калачиком в кресле в том, что в гостиной, и внезапно ему захотелось быть там, быть рядом с ней, притвориться, что ничего из этого дерьма с Гарри не происходит. Он чувствовал себя в безопасности с мамой, и в такие моменты, как сейчас, понимал, как далеко находится. — Привет, мам, как дела? — Я в порядке, милый. Какое-то время от тебя ничего не было слышно, как дела с группой? Луи слегка улыбнулся, чувствуя себя виноватым из-за того, что Джей заметила, что он не выходил на связь несколько дней. — Да, все хорошо. Мы были заняты репетициями концертов на следующей неделе. Сегодня целый день с Ли, ты же знаешь он постоянно что-то планирует. Джей тихо усмехнулся. Мальчики проводили слишком много времени в домах друг друга, когда только начинали, и поэтому иногда казалось, что у них у всех было четыре матери. Джей считала Гарри, Лиама и Найла своими сыновьями так же, как и Луи. — Да, благослови его Господь. Этот мальчишка родился беспокойнее. — Да, — согласился Луи, включив еще одну ночную лампу, чтобы его было немного лучше видно на экране. — Так как у вас дела? Девочки в порядке? Они немного поболтали о семье, и Луи не терпелось узнать обо всем, что происходило с его сестрами. Пообещал, что приедет домой через пару недель, чтобы посмотреть выступление близняшек. Несмотря на то, что он был довольно известным певцом и имел своих последователей, семья Луи значила для него все для него, особенно младшие сестры. Он был заботливым старшим братом и приходил на столько их шоу и спектаклей, сколько позволял его график. Девочки и мама любили его, несмотря ни на что, и это было все, что имело значение. На самом деле он был мягкотелым, что бы люди ни думали о его внешности. Луи зевнул, прикрыв рот рукой, и усмехнулся, смущенный тем, что его застали усталым в относительно ранний для него час. — Черт, прости, мам… — Язык, Лу. Ты можешь ругаться со своими друзьями сколько угодно, но только не со мной, пожалуйста. Теперь скажи мне, что происходит. — Что ты имеешь в виду? — Луи нахмурился, пытаясь понять, что он понятия не имеет, о чем говорит Джей, но, как обычно, мать видела его насквозь. — Послушай, я не хочу об этом говорить… — Это Гарри, не так ли? — Что? Откуда ты знаешь? — На днях он прислал мне сообщение с просьбой связаться с тобой. Обычно Гарри этого не делает, поэтому я предположила, что между вами что-то произошло. Ты можешь быть честен со мной, Луи, я не стану осуждать тебя, дорогой. Именно эти слова заставили его сломаться. Вся эта печальная история выплеснулась наружу; как он был влюблен в Гарри в течение многих лет, как они продолжали скатываться к тому, чтобы заниматься сексом друг с другом, и как, когда Луи спорил с Гарри о том, что они должны быть вместе. Он плакал, и Джей успокаивала его, как могла, находясь за сотни миль. — О, дорогой. Жаль, что ты не рассказал мне раньше. — Ну, это не имеет значения, не так ли? Не то чтобы ему было наплевать на меня и на то, что я чувствую или чего хочу. Мне нужно проснуться и понять, что он не хочет того, чего хочу я. Это просто тяжело, когда он все время рядом. — Я знаю, милый. Похоже, вам с Гарри нужно как следует поговорить, по-настоящему прояснить отношения, даже если это означает, что вы признаете, что не можете быть друзьями. — Луи фыркнул и кивнул, понимая, что Джей права. Он протянул руку и прикоснулся к стеклянному экрану своего телефона, поглаживая там, где была щека его мамы. — Спасибо. Мне очень жаль, что я так облажался. Дерьмо, извини… — Никогда не извиняйся, любимый. Ты не можешь помочь тому, в кого влюбляешься. Просто… поговори со мной, Ладно? Я никогда не буду судить, но всегда здесь, чтобы слушать. Я полагаю, другие мальчики не знают о вас двоих? Луи яростно замотал головой. Это была единственная спасительная благодать во всем этом, что Лиам и Найл понятия не имели, насколько плохи были отношения между ним и Гарри. — Нет, и не будут, если я имею к этому какое-то отношение. Луи закончил разговор с мамой, пообещав больше оставаться на связи, прежде чем рухнуть в постель, он снова проверил сообщения и вздохнул, увидев, что Гарри прочитал сообщения, но, как обычно, не потрудился ответить. Лежал в постели в одних трусах, моргая и глядя в потолок. Ему казалось, что все вокруг рушится, и он был бессилен остановить это. Он должен разобраться, пока не потерял все.***
Это было за день до концерта. Зейн провел день с Луи, размышляя над рисунком татуировки, и он был взволнован, чтобы сделать ее после репетиции, перед завтрашним шоу. — Где он, черт возьми? — Крикнул Найл, расхаживая по комнате с гитарой, висящей поперек его тела. Луи молчал, не желая вдаваться в подробности. Обычно он сам звонил Гарри или ходил к нему домой, но не сегодня. Он до сих пор ничего не слышал о нем, кроме репетиций, и все еще было болезненно неловко между ними после стычки на прошлой неделе. Лиам и Найл теперь более чем осознавали, что что-то не так, и Луи знал, что Найл был всего в одном срыве от того, чтобы спросить, что, черт возьми, происходит. Тут заговорил Зейн, и Луи оглянулся. — Я могу, э-э, я могу быть в роли Гарри, пока он не приедет, так что не будем терять времени? Луи посмотрел на двух других участников группы, которые кивнули, оба слишком устали от выходок Стайлса, чтобы утруждать себя преследованием. Гарри знал, в какое время репетиция, так же как и они, и шатену надоело быть нянькой. — Ладно. Зейн подошел, чтобы взять запасную гитару Найла и быстро поправил ремень. Малик проводил с ними так много времени, что знал песни так же хорошо, как и они, и всегда, казалось, легко вписывался в группу. Парни много раз просили его присоединиться в качестве пятого члена, но он всегда отказывался, говоря, что любит их музыку, но выступать не его конек. Он был счастлив петь перед своими товарищами, но мысль о том, чтобы быть на сцене, заставила его замереть, и Луи и другие участники группы были более чем понятливы. Только когда они прошли половину своего списка выбранных песен для концерта, Гарри, наконец, с грохотом ввалился в комнату. Забавный маленький пункт под названием No Control, который Луи написал несколько лет назад (о Гарри, но он, конечно, сказал другим мальчикам, что это было об одной ночи). Шатен съежился, почувствовав запах алкоголя, исходящий от Гарри через всю комнату. — Черт, — пробормотал он себе под нос, видя, как стиснулась челюсть Найла, а Лиам вздохнул, уронив свои барабанные палочки на пол. — Привет, милые товарищи по группе, — пробормотал кудрявый, спотыкаясь, и Луи покачал головой, чувствуя, что Гарри не только пьян, но и не в себе. Это было не очень удачное сочетание, и шатен знал, что должен вытащить его отсюда прямо сейчас. — Начали без меня? — Да, мы так и сделали, Гарри. Ты опоздал почти на два часа, а у нас завтра шоу. Мы не можем позволить себе тратить время, болтаясь вокруг, чтобы проследить, не потрудишься ли ты появиться. Голос Лиама был тихим, и сердце Луи забилось быстрее, зная, что тот не часто срывается. — О, да отвали. Ты говоришь как старик, Лиам. Проклятый нытик. — Гарри закатил глаза и потянулся за бутылкой воды сбоку, сбив пару других с громким стуком. — Упс, — хихикнул он. — Не говори так с Лиамом, Гарри, — сказал Найл, снимая гитару и ставя ее на подставку рядом с собой. — Думаю, тебе лучше уйти, приятель. Ты сошел с ума, и, честно говоря, я не хочу, чтобы ты был здесь в таком состоянии. Гарри встал и резко обернулся, свирепо глядя на Найла. Луи не мог пошевелиться. Он чувствовал себя так, словно прилип к полу, наконец-то наблюдая за неминуемой ссорой своей группы. На этот раз Гарри зашел слишком далеко, и у шатена было такое чувство, что вот-вот запахнет жареным. — Отвали, Найл. Ты, блять, не можешь указывать мне, что делать, я часть этой гребаной группы, как и ты. Твоя голова так далеко в заднице… — Прошу прощения? Просто потому, что мне не все равно… Луи шагнул вперед, положив руку на грудь Найла, пытаясь успокоить друга. — Зи, можешь вывести Найла на минутку, ему нужно успокоиться. Хоран выглядел раздраженным, когда посмотрел на Томлинсона, но смягчился, выйдя за Зейном на минуту, и Луи был благодарен, когда Лиам последовал за ними. Он снова повернулся к Гарри, поморщившись от его вида. Стайлс был в полном беспорядке. Его волосы были сальными и грязными, и Луи предположил, что он не принимал душ несколько дней. Руки тряслись, а зрачки были расширены. — Да ты, черт возьми, совсем запутался, Гарри. Иди домой и приведи себя в порядок. Скажем, что ты заболел, мы можем играть без… Гарри шагнул вперед, и как бы сильно он не пугал Луи, когда тот был в таком состоянии, тот стоял на своем, сжав кулаки по бокам, когда кудрявый выпрямился перед ним, покачиваясь, пытаясь удержаться на ногах. Луи сморщил нос от запаха несвежего пива, окружавшего Гарри. — Ты… — начал Гарри, тыча пальцем в грудь Луи, отчего тот слегка споткнулся, прежде чем снова выпрямиться. — Ты не имеешь права указывать мне, что делать. Когда-либо. Ты меня слышишь? — Люблю, когда ты портишь чужие жизни, Гарри. Ты пьян, ты под кайфом, и тебе не нужно быть здесь. Просто иди домой и протрезвей, ладно? — Нет! Пошел ты, Луи, пошел ты. Господи, ты самая большая гребаная ошибка, которую я когда-либо совершал. Томлинсон старался не реагировать, несмотря на то, что слова, льющиеся изо рта парня, разрывали ему сердце. Гарри продолжал, явно стремясь вывалить все плохое, что он когда-либо думал о Луи в его пьяном, наркотическом состоянии. — Хотелось бы… Лучше бы я никогда не встречался с тобой, Луи, ты разрушил мою гребаную жизнь, понимаешь? И ради чего? Дверь со скрипом отворилась, и Луи оглянулся, качая головой и пытаясь без слов сказать другим мальчикам, чтобы они уходили. Вместо этого они просто вошли и, скрестив руки на груди, прислонились спиной к стене. Гарри, казалось, не заметил их, поэтому продолжил, выпустив обличительную речь. — За какой-то гребаный секс, который я мог бы получить где угодно? В тебе не было ничего особенного, Луи, не думай, что это так. Ты всегда был легок для меня, с радостью ложился и брал то, что я тебе давал. Не думай, что не знаю, что ты в меня влюблен. Но не обманывай себя, думая, что я могу что-то чувствовать. Ты для меня ничто, Луи… Пустое место. — Этого достаточно. Луи тяжело сглотнул, когда Зейн подошел, явно услышав достаточно. Шатен был благодарен ему за то, что он вмешался, но в тоже время у него было ужасное предчувствие, что Гарри станет только хуже. Он был прав. — Ты? Слово не давали, Малик. Тайно желаешь его издалека, наверное, хотел трахнуть на днях, не так ли? Завидуешь, что я залез в эту задницу раньше тебя… — Серьезно, Гарри, заткнись на хрен и прояви хоть какое-то уважение. Луи подошел к Зейну, на мгновение задержав его руку. — Зейн… — Видишь? Я знал, что ты, блять, изменяешь мне с ним, вы оба чертовски отвратительны! Я не выношу вас двоих… С Луи было достаточно. Он подошел к Гарри и схватил его за запястье, таща к двери, несмотря на то, что был намного меньше. Однако трезвость была на его стороне, и Стайлс пополз за ним, прежде чем понял, что происходит. — Убери от меня свои гребаные руки! — Нет, тебе нужно убираться отсюда к чертовой матери… — Нет, пошел ты, Луи! — Гарри толкнул его, руки столкнулись с плечами Луи. Он не был готов к этому, и его тело впитало энергию от толчка Гарри. Отшатнулся назад, и его нога зацепилась за выступ дверного проема, тянувшегося по полу. Все это, казалось, происходило в замедленной съемке. Раздался громкий крик и шаги, приближающиеся к нему, но было уже слишком поздно. Все, что Луи почувствовал, это ослепляющую боль в голове, когда он ударился о край одного из усилителей, лежащих на полу. — О мой гребаный Бог! — Черт, Лиам, вызови скорую… Луи, Лу, ты меня слышишь? Томлинсон моргнул, глядя на лицо Зейна, все вокруг было затуманено. Он слышал, как мальчики кричали друг на друга, Лиам говорил по телефону, а Найл ругал Гарри во весь голос, прежде чем дверь захлопнулась. Боль жгла голову, и он не мог пошевелиться, не понимая, что происходит. — Луи, я держу тебя, Лу. Он поднял глаза и встретился взглядом с Зейном, слезы потекли, прежде чем все потемнело.