________
Цзян Чэн не спал уже несколько недель. В последний раз Цзян Чэн чувствовал такую усталость, когда его родители были убиты. Он больше не привязывал себя к кровати, не желая повторения последнего случая. Он пытался повесить талисманы вокруг своей комнаты, установил несколько заклинаний вторжения. Даже попросил добавить больше патрулей в ночную смену. Но что бы ни делал Цзян Чэн — утром он смотрит в это неестественно тихое озеро, с рукавами, залитыми его собственной кровью. Он все ещё игнорирует зов озера, когда уходит. Он пытался заснуть с мешочком цянькунь, чтобы у него была хотя бы обувь и одежда, когда он проснётся. Но единственные вещи, которые оказываются с Цзян Чэном, когда он просыпается — это он сам, его ночные одежды и Цзыдянь._________
Цзян Чэн не оказывался в озере с той ночи. И с тех же самых пор он больше не пытался бодрствовать ночью. Теперь он просыпается на берегу озера, свернувшись калачиком, пока кровь стекает на землю из ран на его руках. По крайней мере, раны на его руках теперь не преобразовывались в слова. Иногда он задается вопросом, действительно ли они вообще были. Он уже привык к своему новому распорядку. Но всё ещё страшно каждое утро видеть своё отражение, что смотрит на него сквозь холодные темные воды._________
Цзян Чэн смотрит в зеркало. Он не знает, что делать с темными кругами под глазами. Цзян Чэн подходит к своему столу и берёт письмо. Следующее собрание совершенствующихся состоится завтра в Ланьлине. Предполагается, что оно продлится два дня. Ему придется там переночевать. Цзян Чэн откладывает письмо и смотрит на свой стол. По крайней мере, он проведает своего племянника. Он давно не видел этого паршивца. Он просто не уверен, хочет ли он, чтобы А-Лин видел его таким. Цзян Чэн вздохнул, подошел к своему шкафу, вытащил одно из своих ночных одеяний и начал читать перед сном. Ему приходилось смывать кровь с собственных одежд в комнате для купания. Он не хочет, чтобы слуги задавали вопросы, потому не может больше просить у них новые комплекты. Это утомительно — стирать их каждое утро, но вид крови в ванной напоминает Цзян Чэну, что это было по-настоящему. Потому что… Цзян Чэн не совсем уверен, что это не он сам себе придумывает. И никто… Никто не может сказать ему об этом. Цзян Чэн тоже никому не рассказывал о том, что происходит. Потому что он просто не смог найти объяснение того, что с ним происходит. Он не хочет никого беспокоить, ведь никто не сможет помочь. Итак, Цзян Чэн просто каждое утро пробирается на Пристань Лотоса, стирает свою одежду, прикрывает тканью оставшиеся порезы и готовится к предстоящему дню._________
Перед сном Цзян Чэн потягивает чай, сидя в своей ночной одежде за столом. На вкус не как обычно. На вкус… На вкус как хризантемы. Цзян Чэн отставил чашку и заглянул в чайник. Это был успокаивающий чай от бессонницы. Главная целительница отвечает за вечерний чай для него и для всех учеников. Она должно быть… Должно быть, она поменяла ему чай. Цзян Чэн впервые за долгое время чувствует, как тепло проникает в его грудь и пытается не обращать внимания на свои дрожащие руки. Он допивает чай, залезает под одеяло и засыпает._________
Цзян Чэн просыпается от вида руки, протягивающейся из-под поверхности озера. Он отчаянно отскакивает от воды, не обращая внимания на царапины, оставшиеся на его ладонях после поспешного движения. Цзян Чэн моргает и все, что он видит — это снова неподвижное и жуткое отражение раннего утреннего неба на поверхности тихого озера. Он прижимает колени к груди и вцепляется в волосы, игнорируя кровь, которая течёт из рук и ладоней. Этого не может быть. Остановите это. Пожалуйста, остановите это. Почему это происходит? Что он сделал? Цзян Чэн пришёл в себя, когда кровь начала стекать по его лицу из рукавов ночных одежд. Сдерживая крик, Цзян Чэн закатывает рукава, чтобы посмотреть на раны. Порезы не становились глубже… Но их становилось всё больше. На коже его рук больше не было высечено слов и Цзян Чэн мог только поэтому вздохнуть с облегчением. Собравшись с духом Цзян Чэн встал на ноги и еще раз взглянул на озеро. Его встречает только собственное отражение. Цзян Чэн не знает, лучше ли это.__________
Цзян Чэн идёт по тропинке и выполняет уже отточенные действия: следит за тем, чтобы его рукава были плотно обернуты вокруг рук, чтобы остановить кровотечение. Он подумывает надеть на ночь свои повседневные одежды, но не уверен, что сможет каждый раз отстирывать от них кровь. Ночные одеяния достать намного проще, чем официальные. Он всё также не замечает, когда заканчивается тропа и начинаются уличные рынки. Каждый раз, когда он пытается это понять — у него кружится голова и чувство безнадёжности всё глубже проникает в его сердце._________
Сегодня он возвращается на Пристань Лотоса позже, чем обычно, и Цзян Чэн вынужден нахмуриться. Будет труднее проскользнуть мимо всех, чтобы вернуться в свои покои. Он проходит через ворота, проходит через опорные пункты и открывает дверь в свою комнату, когда… — Глава Ордена? Цзян Чэн резко оборачивается и прячет руки за спиной. Он просто надеется, что успел стереть кровь с лица. Он знает, что выглядит так, словно только что вылез из канавы. Помятые одежды, растрепанные волосы, бессонные глаза, босые грязные ноги. Цзян Чэн смотрит в глаза своему старшему ученику, выпрямляет спину и придает голосу спокойствие, которого на самом деле сейчас не чувствует. — Да, старший ученик? Цзян Чэн видит, что глаза его ученика полны замешательства и беспокойства, но Цзян Чэн только вскидывает подбородок и ждет ответа своего ученика. — Мы ждём вас на причале, Глава Ордена. Цзян Чэн настолько сосредоточен на том, чтобы держать себя в руках, что забывает ответить. — Отправляемся на собрание, Глава? Цзян Чэн лишь кротко кивает и крепче сжимает руки за спиной, чтобы кровь не капала на пол. — Подожди меня, я скоро подойду. Цзян Чэн наблюдает, как его ученик колеблется прежде, чем поклониться ему. Он наблюдает, как тот удаляется и когда фиолетовые одежды исчезают из виду, Цзян Чэн открывает дверь и входит в свои покои._________
Цзян Чэн просто бросает одежду для сна в шкаф и начинает натягивать свои официальные одежды. Закончив заплетать волосы, Цзян Чэн опирается руками о комод и смотрит в зеркало. Его взгляд выглядит таким тяжелым. Одежда уже начинает висеть на нем. Ему просто нужно поспать. Он отстраняется от зеркала и идет к двери, но, прежде чем открыть её, Цзян Чэн должен воспользоваться моментом. Так не может продолжаться. Он должен быть сильным для своего ордена. Он не может их подвести. Он не может позволить им увидеть его таким. Он должен быть лучше._________
Цзян Чэн всегда замечал, что воздух в Ланьлине был холоднее. Он поднимается по ступенькам Башни Кои, чтобы встретить те знакомые золотые одежды. Цзян Чэн видит, насколько вырос его племянник и как много он сделал, чтобы не дать собственному ордену распасться на части. Добравшись до вершины, он смотрит в глаза племяннику и невольно улыбается. Цзян Чэн так им гордится. — Что вы здесь стоите, Глава Ордена Цзинь, разве вам не нужно проводить собрание? Цзян Чэн ожидает, что его племянник фыркнет или ответит язвительно, но… — Дерьмово выглядишь, Цзюцзю. Улыбка Цзян Чэна дрогнула. Он даже зашел на рынок и купил косметику, чтобы скрыть тени на своём лице. Он пытался сделать так, чтобы в его глазах было хоть немного света. Видимо, это была лишь пустая трата времени. — Ты как разговариваешь со старшими, маленький засранец? — Цзян Чэн ворчит. Но всё, что он получил в ответ — это раздражённый взгляд племянника, поэтому Цзян Чэн просто вздохнул. — Я в порядке, А-Лин. Мне просто нужно немного поспать. У его племянника уже целый орден на плечах. Он не должен о нем беспокоиться. Цзян Чэн держится. Он справится с этим._________
Цзян Чэну сложно выдерживать это собрание. Это не имеет никакого отношения к тому, насколько он устал, просто Глава Ордена Яо слишком много болтает. Цзян Чэн старательно избегает обеспокоенных взглядов своего племянника на протяжении всего собрания, поэтому он оглядывает комнату, чтобы увидеть, есть ли у кого-нибудь ещё желание задушить Главу Ордена Яо. Когда взгляд Цзян Чэна падает на представителей ордена Гусу Лань, то он чувствует легкое разочарование из-за того, что встретился только с холодным взглядом Ханьгуан-цзюня. Хоть Лань Сичэнь всё ещё встречался с главами орденов в Облачных Глубинах и выполнял свои обязанности, но он ещё не появлялся за пределами Гусу. Цзян Чэн с нетерпением ждал их разговоров за чаем, всякий раз, когда он оказывался в Гусу. Это… Это было приятно. Однако Цзян Чэн вынужден скрыть улыбку, когда замечает моментальный раздражённый взгляд Второго Нефрита Гусу Лань, направленный в сторону Главы Ордена Яо. Видимо, даже у Ханьгуан-цзюня есть свои пределы. Это забавно, учитывая тот факт, что ему приходится всё время терпеть Вэй Усяня. Цзян Чэн дрогнул. Цзян Чэн знает, что в том, что произошло между ними — были ошибки с обеих сторон… Но… Он просто хочет, чтобы Вэй Усянь хотя бы иногда появлялся. Его не было тринадцать лет. Цзян Чэн был так зол на своего шисюна… Но он всё ещё скучал по нему. Когда Цзян Чэн обращает внимание на собрание — оказывается, что Глава Ордена Яо все еще разговаривает, а Цзян Чэн почти готов выйти отсюда. К счастью, его племянник также исчерпал свое терпение и теперь встал. — Глава Ордена Яо, уже поздно, многие из наших гостей проделали долгий путь, чтобы прибыть сюда. Мы можем продолжить это обсуждение завтра. Цзян Чэн впечатлен тем, насколько хорошо его племянник справился с ситуацией и быстро кивает ему, когда А-Лин смотрит в его сторону. Цзян Чэн видит, как на лице его племянника расплывается улыбка и Цзян Чэн не мог не улыбнуться в ответ. Его племянник прекрасно справляется без него._________
Цзян Чэн раскладывает свои вещи в гостевых покоях, когда входит его племянник. — Цзюцзю, всё в порядке? Цзян Чэн вздыхает и кладет руку на плечи в золотых одеждах. — Я в порядке, маленький засранец. Мне просто нужно немного поспать. Когда его племянник по-прежнему смотрит на него, Цзян Чэн щёлкает по его красной отметине на лбу. — Я в порядке, А-Лин. Его племянник наконец смягчается и уже собирается покинуть комнату, как бросает через плечо: — Я прикажу принести тебе снотворного чая, чтобы ты смог немного отдохнуть сегодня, Цзюцзю. Цзян Чэн притворяется раздраженным и закатывает глаза, но прежде, чем его племянник успевает покинуть комнату, Цзян Чэн окликивает: — А-Лин? — Да, Цзюцзю? — Ты сегодня очень хорошо справился. Цзян Чэн видит, как от смущения по щекам его племянника ползет румянец, но ничего не говорит об этом. — Спасибо, Цзюцзю. Затем двери за ним закрываются и Цзян Чэн снова остается один в своих покоях._________
Цзян Чэн в своих спальных одеждах и потягивает чай, что попросил приготовить для него племянник. Он нервно крутит Цзыдянь на пальце, когда понимает… Он больше не в Юньмэне. А что, если… Что, если это происходит только тогда, когда он находится в Юньмэне? Цзян Чэн хочет плакать из-за возможности полноценного ночного отдыха впервые за несколько недель. Возможно… Возможно, всё будет хорошо._________
Цзян Чэн снова просыпается от собственного отражения в озере. Теперь сдерживать панику становится все труднее. Почему это продолжается? Что происходит? Его рукава пропитаны кровью сильнее, чем обычно и когда он закатывает их, чтобы сделать свою обычную проверку — он на секунду перестаёт дышать. К глубоким ранам снова присоединились слова. Цзян Чэн зажмурился и начал панически заматывать свои руки в рукава. Мы всегда тебя найдем. Цзян Чэн просто хотел закричать, но прикусил язык и посмотрел на небо. Солнце было слишком высоко для раннего утра. Цзян Чэн моргает. Он… Он пропустил собрание._________
Цзян Чэн бежит по тропе. Он всё также игнорирует желание развернуться и пойти к озеру. Он не имеет ни малейшего представления, что он будет делать с оставшейся частью собрания. Путь всегда вёл его к рынкам Пристани Лотоса. До Ланьлина — пара часов полета, а у Цзян Чэна даже нет своего проклятого меча. Но он должен попытаться. Цзян Чэн слишком занят, перебирая все оправдания, которые ему придется придумывать в голове и не замечает, что тропа снова привела его на улицы. Вот только… Вот только это были не улицы Юньмэн Цзян. Это были улицы Ланьлин Цзинь. Цзян Чэн резко оборачивается, пытаясь хоть раз заметить путь, по которому он пришёл. Но как обычно — там ничего нет. Цзян Чэн так сильно сжимает кулаки, что чувствует: раны все сильнее кровоточат. Точнее, слова, что до сих пор высечены на его коже. Он смотрит в небо, чтобы увидеть, где было солнце. Он не прибудет на собрание._________
Цзян Чэн действительно возвращается в Башню Кои до окончания собрания. Но не сказать, что вообще смог бы туда пойти. Цзян Чэн просто благодарен за то, что все были слишком заняты на собрании и не заметили, как он крадётся обратно в свою комнату. Он убирает окровавленные одежды и начинает, как обычно, перевязывать руки. Цзян Чэн отказывается смотреть на слова, вырезанные на них. Когда он надел свои повседневные одежды — двери его комнаты распахнулись. Он встречается с племянником, направляющимся к нему и Цзян Чэн ожидает, что на него накричат… Но… У его племянника слёзы на глазах. — Что-то не так? Что-то пошло не так на собрании? Что случилось? Его племянник просто смотрит на него в слезах и начинает бить Цзян Чэна по груди. — Где ты был, Цзюцзю? Мы не смогли… мы не смогли найти тебя сегодня утром. Мы искали везде. Я почти отменил собрание, Цзюцзю, но потом все мои наставники сказали, что я должен продолжать, так что вместо меня — все адепты искали тебя. Это объясняет, почему здание было таким пустым. Цзян Чэну, наконец, удается схватить его руки и он отчаянно скрывает то, как он вздрогнул от ран, открывшихся под рукавами. — Мне очень жаль, А-Лин. Я плохо себя чувствовал, поэтому прогулялся и немного заблудился, вот и все. Цзян Чэн ненавидит, как ложь горчит у него на языке. Когда слезы грозят вылиться из глаз его племянника — он пытается сменить тему разговора. — Как долго Глава Ордена Яо бормотал свою чушь на этот раз? Цзян Чэну удается заставить своего племянника слегка улыбнуться. — Слишком долго, Цзюцзю. Слишком долго. А-Лин выпрямляется и смотрит на Цзян Чэна. — Мы с твоим старшим учеником прикрыли тебя сегодня. Что касается всех остальных — все думают, что тебе нужно было заняться чрезвычайными делами своего ордена. Цзян Чэн немного вздрогнул, но это было лучше, чем правда. — Но, Цзюцзю, перед отъездом из Ланьлина — ты посетишь целителя. Цзян Чэн, уже открывает рот для возражений, но его племянник поднимает руку. — Это не обсуждается, старик. Я попрошу твоего старшего ученика проводить тебя. Знаешь, он тоже очень волновался. Мне даже пришлось уговаривать его остаться на собрании и не дать ему присоединиться к адептам, чтобы искать тебя. После этого Цзян Чэн почувствовал себя пристыженным и просто кивнул в ответ. И внезапно он видит эти золотые одежды, обернутые вокруг него, когда его племянник падает в объятия. — Не делай так снова, Цзюцзю. Цзян Чэн фыркает и отвечает на объятия. — Не буду, маленький засранец. Цзян Чэну не нравится, как эта ложь пожирает его._________
К тому времени, когда Цзян Чэн добирается до целителя — все раны заживают. Он цепляется за надежду, что целитель сможет найти хоть что-то, чтобы Цзян Чэн знал, что все это было не только в его голове. Но когда все анализы оказываются отрицательными, он просто сдерживает вздох и благодарит целителя.__________
Когда Цзян Чэн встречает своего старшего ученика на ступенях Башни Кои перед их отъездом — тот поворачивается к нему. — Вы в порядке, Глава Ордена? Цзян Чэн занят тем, что вынимает меч и готовится к полету. — Я в порядке, старший ученик. Просто немного устал. Цзян Чэн видит, как на лице его ученика появляется хмурое выражение, но он так ничего и не произносит._________
К тому времени, как они вернулись на Пристань Лотоса — уже наступила ночь. Цзян Чэн входит в свою комнату и начинает готовиться ко сну. Даже смена местоположения не избавила Цзян Чэна от этого кошмара. Он раздраженно фыркает и нервно крутит Цзыдянь. Цзян Чэн не знает, как долго он сможет продолжать. Он забирается в кровать и закрывает глаза. _________ На следующее утро, когда Цзян Чэн просыпается от своего отражения в озере с кровью, капающей по его рукам — он просто закрывает глаза. Он поднимает голову к небу… и кричит.