_________
У Цзян Чэна проблема. И у этой проблемы были действительно интересные глаза. Цзян Чэн вылезает из озера и, взмахивая рукой, бросает воду, пропитавшую его одежду, обратно в озеро. Он старается не показываться там, где могли быть эти белые одежды. Он пытается стереть ту ночь из своей памяти. Это было ошибкой. Этого не должно было случиться. Ему было просто любопытно. Но зашло слишком далеко. Но… Это было приятно. Он не может забыть то, как тот человек реагировал на него. Он не может забыть о том, каково было быть прижатым к той кровати. Он хочет большего. Цзян Чэн хмурится, глядя на новую заколку для волос. Свою старую в ту ночь он оставил там. Он не хочет возвращаться. Но… Этот человек выглядел… Он выглядел таким разбитым, когда Цзян Чэн ушел. У Цзян Чэна до сих пор повязана лента на запястье. Он не может заставить себя выбросить её. Цзян Чэн обнаруживает, что покидает Подземный мир, чтобы снова и снова приходить на одно и то же место. Туда, где появлялся тот мальчик в золотых одеждах. Он продолжает заглядывать в отчаянные глаза мальчика. Яма сказал, что станет легче. Так почему же Цзян Чэн не может выбросить этих людей из головы? С той ночи прошло несколько месяцев и Цзян Чэн продолжал подниматься из Подземного мира. Вот только… С тех пор он не затопил ни одной деревни. Вместо этого он прячется в тени невероятно роскошной башни и следит за тем мальчиком в золотых одеждах. Он выглядел… Он выглядел так, словно ему чего-то не хватало. Словно у него что-то отобрали. Цзян Чэн не понимает, почему его это вообще волнует. Он никогда не показывается перед мальчиком. Он помнил о своей ошибке с человеком в белом. Поэтому Цзян Чэн просто следует за ним. Он следует за ним вокруг башни. Он следует за ним по деревням. Он следует за ним к тем озерам, покрытым лотосами. И он смотрит, как мальчик часами сидит перед табличкой и плачет. Замечает, что мальчик иногда вытаскивает меч в фиолетовых ножнах и так же часами смотрит на него. Он наблюдает, как твёрдо мальчик держит спину на людях, но когда попадает в свои покои — ломается, оседая на пол. Цзян Чэн не понимает, почему всё это его так сильно беспокоит._________
Однажды Цзян Чэн появляется и видит, что мальчик в золотых одеждах сжимает заколку для волос. Подождите… Это была его заколка… Как… Цзян Чэн хмурится. Должно быть это дело рук его проблемы с интересными глазами. Цзян Чэн наблюдает, как мальчик заплетает свои волосы, закрепляя прическу его заколкой. Наблюдает, как мальчик смотрит в зеркало и снова натягивает маску стойкости. После этого случая Цзян Чэн больше не возвращался._________
Цзян Чэн стучит по своей чашке, наблюдая, как другие Бедствия отдыхают в тронном зале Ямы. И Яму это определенно начинает бесить. Яма кладет бумаги на стол и закрывает лицо руками. — Вам четверым действительно нечем заняться? Цзян Чэн видит, как Цзюй Лянь поднимается с дивана. — Нет! Нам скучно. К тому же мы давно не надоедали тебе, поэтому решили, что сейчас — отличный шанс. Яма лишь вздыхает и возвращается к своим бумагам. Пальцы Цзян Чэна быстрее стучат по чашке. Ему просто… Ему просто любопытно. — Как ты выбирал, кто должен был стать Бедствием? Вопрос Цзян Чэна удивил Яму, тот откладывает свои бумаги и смотрит на него. Остальные тоже перестали двигаться. — Мне нужны были четверо, поэтому я просто пошел и выбрал их. И выбор мой пал на людей, что были на грани смерти. В этом нет ничего особенного. Что-то не так с ответом Ямы. Это не ложь. Но и не вся правда. — Что насчет неё? Ты её так же выбрал? Глаза Ямы сужаются: — Нет. Её я не выбирал. Цзян Чэн слышит позади себя голос Фа Цуна: — Ты никогда не рассказывал нам об этом. Яма лишь пожимает плечами. — Вы никогда не спрашивали. Цзян Чэн перестаёт стучать по чашке и сжимает руку в кулак. — Как же тогда она стала Бедствием? Яма смотрит на него перед тем, как мягко ответить: — Она сама попросила меня об этом. Каждый раз, когда я поднимался на поверхность — она не оставляла меня одного и следовала за мной. Даже каким-то образом пробралась за мной в Подземный мир и отказывалась уходить, пока я не позволил ей стать Бедствием. Я до сих пор не знаю, как она это сделала. Хорошо, что она забыла обо всем этом, когда я наконец сказал «да». Она бы меня избила, если бы узнала, что я вам всё это рассказал. Цзян Чэн видит, как Цзюй Лянь встаёт с дивана. — Почему она нам не рассказывала об этом? Яма возвращается к своим бумагам. — Она спрашивала меня лишь о том, чем занималась, когда была человеком. Вам она не рассказывала — потому что сама не знала. Яма недоговаривает. Цзян Чэну просто… Ему просто любопытно. — Ты знал её до этого? Яма делает паузу. — Нет. Не знал. Я не помню себя человеком. Цзян Чэн видит, как Яма снова нервно сжимает свои отчёты. — Она говорила тебе, что уходит? Когда Яма поднимает взгляд, Цзян Чэн видит что-то в его глазах. — Я уже говорил. Она ушла, никому не сказав. Даже мне. Цзян Чэн понимает, что он видит в глазах Ямы. Это тот же взгляд, что был у человека в белом, когда Цзян Чэн оставил его. — Ты любишь её. Цзян Чэн чувствует, как на него изумленно смотрят все Бедствия. Яма закрывает глаза и сжимает руки в кулаки на столе. — Да. Да, люблю. По-прежнему чего-то не хватает. — Ты когда-нибудь говорил ей? Когда Яма открывает глаза, Цзян Чэн узнает в них боль. — Нет. Я не говорил. Цзян Чэн встает и подходит к столу Ямы. — Что последнее она сказала тебе? Руки Ямы сейчас трясутся сильнее. — Мы обсуждали её результаты за год. Он всё ещё недоговаривает. Цзян Чэн кладёт руки на стол и наклоняется вперед: — Думай усерднее, Король Призраков. Цзян Чэн видит, как Яма глубоко вздыхает: — Она спросила меня, попрошу ли я её остаться. Глаза Цзян Чэна сужаются: — И что ты ответил? Яма шепчет: — Я сказал: «нет». После этого она просто продолжила беседу. Казалось, она осталась удовлетворена ответом. Я не хотел навязывать ей свои чувства… она всё равно не могла уйти, но потом… потом она ушла… а я… Как Король Подземного мира может быть таким тупым? Цзян Чэн как раз собирается сказать эту фразу, но Хань Го подходит и хлопает руками по столу: — Ты что, блять, шутишь? Цзян Чэн вместе с остальными потерял дар речи. Он мог лишь глазеть на Хань Го, что продолжал кричать: — Она тоже любила тебя, засранец. Она всегда говорила о тебе. Без остановки! Нам всегда приходилось говорить ей заткнутся наконец, потому что она говорила всё это в мысленную связь. Мы все думали, что это из-за того, что она терпеть тебя не могла, но нет, оказывается, это было потому, что она любила тебя все это блядское время. Она просила тебя сказать ей, чтобы она осталась, а ты сказал нет? Что, блять, с тобой не так? Как ты можешь быть одновременно и Королем Подземного мира и таким чертовски тупым? Ты никогда ей не говорил? На протяжении тысячелетий ты, идиот, молчал? Как ты можешь быть таким трусом? Ты хоть раз пытался её искать? Цзян Чэн чувствует, как Цзюй Лянь и Фа Цун подходят к нему сзади и кладут руки ему на плечи. Яма просто уставился на Хань Го: — Я не… я не знал, где искать и что, если она не хочет меня видеть… что, если я всё испорчу… Цзян Чэн видит, как другие Бедствия роняют челюсти, когда Хань Го протягивает руку и хватает Яму за грудки: — Как. Бы. Ты. Узнал. Об. Этом. Если. Ты. Никогда. Блять. Её. Не. Спрашивал?! Ублюдок, прошло уже три года. Сколько ещё ты собираешься ждать? У Цзян Чэна тоже отвисла челюсть. Хань Го всё ещё сжимает одежды Ямы, когда Цзян Чэн наконец выходит из шока. — Яма, как ты думаешь, почему твой вход в Подземный мир — это лекарская лавка? Хань Го смотрит на Цзян Чэна, а затем ещё сильнее трясёт Яму: — Ваш вход — эта лавка? Ну почему ты такой тупой? Кто дал тебе эту работу? Почему она вообще любит тебя? У неё что, нет вкуса? Иди! Иди прямо сейчас и верни её, или, клянусь, я задушу тебя прямо здесь, ублюдок… Цзян Чэн помогает Фа Цуну и Цзюй Лянь оттащить Хань Го от Ямы. Цзян Чэн держит Хань Го, в то время как Цзюй Лянь и Фа Цун нависают над Ямой. Они оба говорят, по очереди: — Вот как ты сейчас поступишь. — Ты возьмёшь Цзян Чэна. — Ты найдешь её. — Ты извинишься перед ней. — Попросишь её вернуться. — И попросить остаться. — Ты попросишь её отправить Цзян Чэна обратно, чтобы он смог быть со своей семьей. Каждый раз, когда этот ребёнок возвращается с поверхности — он похож на потерянного щенка. Цзян Чэн знал, что они заметили. — И тогда у вас с ней будет такая любовь-морковь, что мы все захотим выгнать вас из Подземного мира. — Ты понял? Яма просто сглатывает и кивает. Фа Цун и Цзюй Лянь возвращаются к Цзян Чэну и Хань Го, и затем — эти трое обнимают его. Цзян Чэн чувствует, как Цзюй Лянь шепчет ему на ухо. — Ты действительно слишком смышлёный, ребёнок. Цзян Чэн закрывает глаза и затем слышит голос Фа Цуна: — Мы недооценивали тебя, малой. Извини за это. Хань Го крепче обнимает Цзян Чэна. — Мы будем скучать по тебе. Цзян Чэн зажмурился и лишь крепче обнимает их всех. К тому времени, как Цзян Чэн отстраняется от них, Яма уже поправил одежды и нервно протягивает руку. — Готов, Цзян Чэн? Цзян Чэн берет Яму за руку. — Уже давно._________
Цзян Чэн с Ямой оказывается в лекарской лавке. Подождите… Он узнаёт это место. Яма нервно расхаживает по ней, пока Цзян Чэн рассматривает полки. Они оба оборачиваются, когда входит женщина с корзиной в руках. Это была та самая женщина, которая остановила его на улице. Когда она наконец их замечает, она роняет корзину. Цзян Чэн поворачивается к Яме и видит, как тот безуспешно пытается спрятаться за одной из полок. Цзян Чэн вздыхает, вытаскивает Яму и подталкивает к ней. Женщина медленно пятится назад и Цзян Чэн видит, как Яма внезапно шагает вперед: — Подожди! Она останавливается и медленно поднимает взгляд, чтобы посмотреть Яме в глаза. Цзян Чэн видит, как Яма нервно теребит рукава. Это действительно Король Подземного мира, да. — Ты знаешь, кто я, Тай Шунь? Цзян Чэн замечает, как женщина закатывает глаза. — Как я могла забыть тебя, тупица-Яма? Яма смущенно опускает глаза. — Оу. Когда Яма не продолжает, Цзян Чэн толкает его локтем. — Тай Шунь, ты можешь вернуться домой, пожалуйста? Цзян Чэн видит, как у неё на глазах появляются слёзы. — Я не могу. Яма в замешательстве хмурится. — Тай Шунь, пожалуйста, я… — Я никогда не рассказывала тебе, каким был мой вход в Подземный мир. Цзян Чэн видит, как по её щекам текут слезы. — У меня нет материального места, Яма. Мне просто нужно думать о тебе, чтобы попасть туда. Яма замирает. — Я не могу вернуться, Яма. Я так больше не могу. Не могу продолжать притворяться, что я… что я тебя не люблю. Я делала это тысячелетиями, но больше — не могу. Цзян Чэн чувствует, что он здесь лишний, но ему просто некуда идти. — Я знаю, что ты меня не любишь и это нормально. Всё хорошо. Правда… но я так больше не могу. Я задыхаюсь. Я просто… — Я люблю тебя. Цзян Чэн и Тай Шунь смотрят на Яму, который, кажется, наконец обрел решимость. — Ты понравилась мне, когда я впервые увидел тебя здесь. Я влюбился в тебя когда ты последовала за мной в Подземный мир. Я полюбил тебя когда ты не позволила мне уйти, не извинившись, когда я был засранцем. Я могу жить без тебя, Тай Шунь, но такая жизнь — убогая. Цзян Чэн определенно здесь лишний. — Ты была самым красивым человеком, которого я когда-либо видел, и ты самое упрямое Бедствие, на которое я когда-либо мог надеяться. Яма подходит к ней и медленно берет её за руку. — Тай Шунь, прости меня. Я прошу тебя остаться. Пожалуйста, останься. Не оставляй меня снова. Вернёмся домой прямо сейчас? Мы скучаем по тебе. Я скучаю по тебе. Тай Шунь молчит так долго, что даже Цзян Чэн начинает нервничать. — Ты знал, что заклинание, которое я использовала, вернуло мне мои человеческие воспоминания, Яма? Цзян Чэн знает, к чему всё это шло, но Яма, судя по его хмурому лицу, не знает. Яма открывает рот, чтобы заговорить, но Тай Шунь закрывает ему его рукой. — Мне нужно сказать тебе это, прежде чем я вернусь и снова потеряю память. В Подземный мир я последовала не за Королем Призраков. Я пошла за своим мужем, который думал, что может забыть обо мне без каких-либо последствий. Цзян Чэн определённо точно лишний и он должен оставить их наедине, но они стоят прямо у выхода. Цзян Чэн наблюдает, как Яма закрывает глаза и наклоняется, чтобы коснуться её лба своим. — Думаю, потеря человечности не сделала тебя менее упрямой. Цзян Чэн оборачивается и притворяется, что полки — очень интересные, но он всё ещё слышит её ответ: — Нет. Нет, не сделала. Кто-то ведь должен контролировать тебя._________
Цзян Чэн всё ещё был очень заинтересован полкой, которую нашёл, когда почувствовал прикосновение к плечу. Когда он оборачивается, он видит Тай Шунь. — Здравствуй, путник. Приятно видеть тебя здесь снова. Цзян Чэн смотрит на неё. Он не знает, что думать о ней. — Почему ты выбрала меня? Тай Шунь вздыхает и опускает взгляд. — Мне нужно было уйти, а ты выглядел как человек, который хотел бы получить возможность забыть. Цзян Чэн хмурится. — Но, судя по выражению твоего лица, я ошиблась. Цзян Чэн действительно не знал, что о ней думать. — Забыв, ты лишь избегаешь боль. Но остальные чувства — не исчезают, легче не становится. Цзян Чэн слышит, как она тихо хмыкает. — Ты прав. И мне очень жаль. Цзян Чэн считает, что он должен больше злиться на всё… Ведь его втянули во всё это… Но… Сейчас… Он просто хочет домой. Он больше не хочет чувствовать, словно ему чего-то не хватает. — Если ты отправишь меня обратно, я думаю, это сможет компенсировать эту дерьмовую ситуацию. Цзян Чэн видит, как её улыбка растёт. — Я думаю, ты прав, Цзян Чэн. Цзян Чэн смотрит за её спину и видит, что Яма с нежностью смотрит на неё. Цзян Чэн хмурится: — Не будь таким тупицей в следующий раз. Яма лишь тихонько посмеивается. — Я постараюсь изо всех сил, Цзян Чэн. Он ощущает пальцы Тай Шунь на своем лбу и чувствует, как мир медленно погружается в темноту. Последнее, что он слышит — её мягкий голос: — До свидания, Цзян Чэн._________
Цзян Чэн просыпается, потому что захлебывается водой. Он открывает глаза и начинает плыть к поверхности. Когда он наконец добирается до берега озера, он вылазит и ложится на спину. Пока Цзян Чэн переводит дыхание, он на мгновение смотрит на небо и наблюдает за облаками. Он вернулся. Он вернулся. Он вернулся. Подождите… Цзян Чэн подползает к кромке воды, чтобы посмотреть на свое отражение. Из отражения на него смотрят голубые глаза. Цзян Чэн не мог сдержать смеха, вырывающегося из него. В конце концов, он встаёт и смотрит на свои руки. Цзыдянь на месте. Цзян Чэн закрывает глаза и чувствует, как энергия ци циркулирует в его теле. Он чувствует знакомые фиолетовые искры, вспыхивающие на его пальце. Он вернулся. Он вернулся. Он вернулся. Цзян Чэн видит, что его рукава снова окрашены в красный цвет. Он закатывает их, чтобы увидеть знакомые порезы и высеченное на коже: Спасибо.