Любовь на кончиках пальцев

Спустя несколько секунд Арсений сделал шаг навстречу, и Антон зажмурился, запрокинув голову назад для поцелуя. Но Арс замер в нескольких миллиметрах от него, выдохнув прямо в его приоткрытые губы: - Мне тебя тоже. По телу Антона пробежала стая мурашек, и он открыл глаза, столкнувшись с небесной синевой напротив. Этот момент здесь и сейчас казался настолько интимнее любых поцелуев, что он даже не нашел, что ответить и просто расплылся в улыбке. - У меня бутылка вина завалялась. Не хочешь выпить? – Арс первым прервал их молчание, и Шаст согласно закивал: - Давай. На кухне среди внушительного набора посуды нашлось два подходящих бокала, и Антон притащил их в зал, где Попов уже откупоривал выуженную откуда-то бутылку. Разлив вино, жестом предложил им сесть прямо на полу: так удобнее. - За что пьем? – Антон прокрутил в руке заполненный наполовину бокал, и заинтересованно взглянул на Арса. Тот как-то задумчиво сощурился, склонив голову вбок в легкой ухмылке: - За искренность? Чтобы она всегда была в наших отношениях. Они чокнулись бокалами, и Антон, сделав небольшой глоток, отставил его в сторону: - Арс, ты не в обиде за Иру? Попов откинул голову назад на диван и с улыбкой повернулся к нему: - Ну, может быть, пару минут был зол. И то, потому что думал, что вы вообще не контактируете. - Прости, я что-то затупил, - Антон виновато пожал плечами. – Но у нас же все хорошо? Этот вопрос крутился в его голове настойчивее других. Ответ на него был ему важен настолько, будто бы от него одного зависело существование всего человечества. И Арс, словно понимая это, мягко накрыл его ладонь своей, переплетя их пальцы вместе: - Да. Но ты же понимаешь, что так будет не всегда? Никогда и ничего не бывает идеально долгое время. И то, что у нас с тобой все хорошо до сих пор, меня по-честному даже пугает. Потому что, ну… Перед бурей всегда затишье. Его пальцы сжались сильнее, и только в этот момент Антон осознал, что Арс, похоже, переживал по поводу отъезда в сотню раз сильнее его самого. И то, что вдруг выглянуло сейчас из-под его пуленепробиваемой брони – он должен был за это зацепиться. Вытащить по максимуму, чтобы не проебланиться впредь. - Ты тоже нервничаешь из-за чертового января, да? Но все же зависит только от нас с тобой, а тебе я доверяю. Больше, чем кому-либо. - Даже больше, чем Позу? – Арс усмехнулся, так и не сведя с Антона внимательных глаз. Шастун на секунду замешкался, прикинув правдивость ответа в собственной голове, и улыбнулся: - Ну, второе место для него более чем почетно. Скопировав позу Арса, он откинул голову назад, устроив негласное состязание в кто кого переглядит. Сегодня между ними все было как-то иначе. Антон не знал почему, но ощущал это каждой частичкой тела, чувствовал острее мягкие поглаживания по костяшкам собственных пальцев. Не знал, испытывал ли тоже самое Арс, но судя по его расширившимся зрачкам, их реакции были схожи. - Я какое-то время думал, что один загоняюсь по поводу твоего отъезда. Типа, блин, это же работа, а я веду себя как ревнивая школьница. И… Ну, что ты не переживаешь ни разу. Арсений, не расцепляя рук, потянулся вперед и поцеловав его в уголок рта, вернулся в прежнее положение: - Я сначала и не переживал, но потом осознал, что не хочу оставлять тебя тут одного. Но не ехать не могу. - Знаю. Арс прикрыл глаза, и Шастун, затаив дыхание, залип над его подрагивающими ресницами. То ли тот был сегодня чертовски красив, то ли у Антона перемкнуло в голове так, что мир вокруг стал выглядеть по-другому. Или это на него так подействовало признание Ире? Кстати, об этом. - Я Кузнецовой все рассказал. Попов мгновенно открыл веки, переменившись в лице: - Что значит все? - Что встречаюсь с парнем. Не сказал с кем, но это её уже не касается, - Антон собой был доволен. Для него сегодняшнее признание стало пусть и маленькой, но довольно уверенной победой над собой. Он ведь не так давно даже заикнуться боялся вслух о том, что временами поглядывал на чужих парней. Что находил симпатичным хорошее телосложение или гладкую кожу – Арса поэтому ему хотелось трогать постоянно. - Антон, а она точно никому об этом не расскажет? Не хочу, чтобы у тебя из-за меня были проблемы. Шаст усмехнулся: - Ира не из тех, кто будет выставлять себя не в выгодном свете. И, вообще, мы, по-моему, с тобой отвлеклись от вина. - Намек понят, - он потянулся за бутылкой, чтобы подлить им обоим и с заметной неохотой в глазах расцепил ладони. Они, кажется, так раньше даже не сидели – держась за руки и просто разговаривая. Антон готов был сделать пару глотков и так, но Арсений, видимо придерживающийся мнения, что для всего должен быть повод, снова занес бокал вверх для тоста: - Давай за то, чтобы говорить друг с другом? Сейчас, в январе, всегда. Я знаю, как бывает, когда в отношениях молчат. Это заранее проигранная история. Шасту захотелось с силой затрясти его за плечи. Сколько плохих воспоминаний хранилось в его голове, что он временами просто уходил в себя, выпадая из реальности пусть и на какие-то секунды. Он уже знал о его развалившемся браке, дочери, но там явно было что-то еще. Оставившее на нем след или до, или после всей этой истории. - Арс… Мы будем разговаривать. Я буду говорить столько, что ты еще задумаешься о том, как прикрыть мне рот. Ты же знаешь, что я могу быть балаболом, - попытка смягчить тему сработала, и Попов, ухмыльнувшись, сделал новый глоток: - С техникой владения языком у тебя действительно все отлично. Глаза его заблестели то ли от выпитого алкоголя, хотя пригубил он, в отличие от Антона, совсем ничего, то ли от каких-то роившихся в голове мыслей, и он как-то будто бы до конца не веря, произнес: - Ты сказал Ире, что встречаешься с мужчиной. Вау. - Ты думал, что я до сих пор ссу произнести это вслух? – Антон подобрал колени, с любопытством ожидая ответа. - Ну, скорее, что ты переживаешь из-за мнения окружающих. Нельзя было сказать, что Арсений не угадал. Да он уже в принципе и читал его как открытую книгу. Знал слабые места – сегодняшний пример с его безотказностью был ярким тому подтверждением. Только вот, наверное, еще не понимал, что своим существованием что-то в жизни Антона потихоньку менял. - С тобой я об этом не думаю. Далее последовал еще один бокал вина, и Шаст, наблюдавший за тем, как Попов изящно его разливал, вдруг понял, что они за этот вечер даже ни разу не поцеловались. Арс осторожничал, проявляя инициативу лишь в легких касаниях по его колену. А Антону уже так хотелось его почувствовать – он же не зря сказал, что ему его мало. Потянувшись вперед, чтобы убрать стоявшую между ними и явно мешавшую бутылку, он как обычно не рассчитал с силой и уже через секунду та опрокинулась на ковер, выплеснув небольшое количество напитка прямо на штаны Попову. - Блять, какой я неуклюжий, - портить моменты для Антона было «излюбленным» делом, и он автоматически принялся стряхивать капли вина на пол, даже не сразу осознав, что со всей силы давит на его промежность. Пока Арс не положил ладонь сверху на его и осторожно не произнес: - Антон. Приподняв извиняющийся взгляд вверх, Шастун замер. На секунду, две, по ощущениям – вечность, и первым потянулся вперед за поцелуем. Вот только воплотить задуманное не смог и со второй попытки – Арсений тут же забрал инициативу, нависнув сверху и перехватив его за запястья. Поцелуй сегодня был тоже другим – требовательным, тягучим. Бутылка вина, после падения которой Антону еще придется расплачиваться за химчистку, за ненадобностью оказалась отброшенной им ногой в сторону. И как только его ладонь с нажимом опустилась Арсу на загривок, тот отстранился, прикусив нижнюю губу: - Антон, надо остановиться. - Нет, Арс, - Попов вопрошающе вскинул бровь вверх, и Шаст на выдохе произнес: - Я уверен. Ты не сделаешь мне больно. - Ну, чисто технически… Антон на это «технически» плевать хотел с высокой колокольни. В голову почему-то пришли не так давно сказанные Димой слова о том, что все произойдет само собой. Здесь и сейчас будто бы сошлись для этого все звезды – по крайней мере, его внутренний голос впервые упрямо подталкивал его вперед. Арс же колебался. Всё также нависая над ним на вытянутых руках, неуверенно произнес: - Тогда надо обсудить еще один момент… - Если ты о том, что ты руководишь процессом, то мне абсолютно по барабану, - Антон притянул его к себе, почувствовав, как сильно забилась пульсом сонная артерия под его пальцами. – Я тебя хочу, Арс. И хрупкое подобие барьера между ними рухнуло. Арсений одним движением поднял Шаста с пола, и двинувшись спиной вперед потянул в сторону спальни. Неотрывно выцеловывая линию его челюсти, он провел языком вдоль шеи, даже не заметив, как они умудрились налететь на дверной косяк. Недовольно зашипел, но не отстранился – лишь бросил мимолетный взгляд в сторону, рассчитывая, как менее болезненно добраться до кровати. Шаста с каждой минутой потряхивало все сильнее – то ли от бурлившего в крови алкоголя, то ли от возбуждения и страха, то ли же от всего в совокупности. Ему все еще было немного страшно, и Арс, чувствуя это, не торопился. Уверенно довел их до комнаты, и опустив Антона спиной на кровать, первым делом избавил их обоих от футболок. - Ты такой красивый, Антон, - проведя кончиком носа вдоль шеи, он остановился на его ключицах, прихватив губами кожу ровно в том же месте, где не так давно красовался его собственный засос. Шаст тут же сдавленно застонал, запрокинув голову назад. Проложив дорожку мокрых поцелуев до низа живота, Арсений затормозил, выжидающе зацепившись пальцами за шлевки джинсов. Ему все еще было нужно согласие, и Антон, приподняв голову, умоляюще выдохнул: - Арс, пожалуйста. Этого оказалось достаточно для того, чтобы он стянул с него брюки вместе с бельем, раздевшись следом и сам. Расположив руки по обе стороны от его головы, он скользнул языком по губам Антона. Провел по чувствительному местечку за левым ухом, прикусив мочку и заставил того с глухим стоном прогнуться в спине. Антон в ощущениях потерялся: неосознанно подавшись вперед, руками вцепился в его плечи, а ногами крепко обвил за талию. Оба в тот же момент застонали, впервые настолько полно прочувствовав друг друга кожей. Арс на мгновение прислонился к его лбу, поцеловав в губы: - Ты - потрясающий. Игнорируя пробившую все тело крупную дрожь и набрав в легкие больше воздуха, он снова прошелся с поцелуями вплоть до тазовых косточек, чувствуя, как рука Шаста сжалась на его макушке. Подоткнув валявшуюся рядом подушку ему под спину, он развел его ноги шире, став осторожными поцелуями покрывать внутреннюю часть бедра. Добиться чего-то от Антона было уже бесполезно – тот издавал из-под приоткрытых губ нечто неразборчивое, нещадно комкая в руках простынь. Арс его понимал - сам от одного осознания происходящего был готов кончить здесь и сейчас. И именно поэтому потянулся рукой к тумбочке, в которой не так давно припрятал на будущее тюбик со смазкой и пачку презервативов. Антон тут же широко раскрыл глаза, ухватившись за последние капли концентрации, и Арс нежно поцеловал его в кончик носа, отвечая на неозвученный вопрос: - Доверься мне. И когда Шаст кивнул, откинувшись обратно на подушки, положил руку на его набухший член, несколько раз проведя вдоль по всей длине. Погладил большим пальцем у основания, и когда парень под ним окончательно размяк, воспользовался моментом и ловко ввел внутрь него первый палец. Антон застонал, в смущении попытавшись спрятать лицо куда-то в район подушки. Арс тут же ухватил его второй рукой за подбородок и повернул к себе, заставив посмотреть прямо в глаза: - Не прячься, пожалуйста. Ему было важно видеть его. Запечатлеть в памяти, оставив одним из самых важных воспоминаний. И Антон отводить взгляд больше не стал. Ни когда Арс добавил еще по очереди два пальца, и ни когда, кажется, спустя вечность, сквозь пелену возбуждения разобрал знакомый шелест фольги. И уж тем более ни когда после череды успокаивающих поцелуев почувствовал проскользнувшую между ягодиц головку члена. Мир без какого-либо драматизма вокруг них остановился, и Антон смог выдать только одно: - Блять, Арс. - Я знаю, - Арсений склонился к его лбу, дав возможность привыкнуть. Прошелся губами по выступившим на лбу капелькам пота, целуя, и лишь после толкнулся вперед. Антон сморщился от боли, и он тут же постарался отвлечь его, успокаивающе погладив по бокам. Повторил осторожные толчки еще несколько раз, перед тем как тот наконец-то расслабился, окончательно приняв его в себя. Арс двигался медленно. До одури боялся сделать больно, то и дело оставляя в извинениях влажные поцелуи на предплечьях. Но Шаст, привыкнув, начал сам подмахивать бедрами ему навстречу, заставив увеличить темп. И он послушно ускорился, сам окончательно потерявшись в громких стонах, заполнивших пространство комнаты. Они опустились на кровать, когда внутри, кажется, не осталось ничего. Хотя нет, Попов знал, какие чувства его переполняли. Не сводя глаз с тяжело дышащего на соседней подушке Антона, он провел кончиками пальцев по его плечу и прислонился к этому месту губами: - Антон… Ты же понимаешь, что теперь я тебя точно никуда не отпущу. Шастун, приоткрыв отяжелевшие веки, взглянул на него со всей возможной серьезностью: - Не отпускай.