Не привычная взору серость и обезличенность наконец перестали резать глаза. Ветерок колышущий высохшие одежды наконец стал ощутим коже и Ан Линь невольно нервно сжалась, не значит ли это, что с каждой секундой она становиться все ближе к окончательной смерти?
Темные глаза все еще взволнованно цеплялись взглядом за истончающуюся белую цепь, которая словно начинала таять. Цепи мужчины рядом тоже начали меняться, ржавые тяжелые путы так и не исчезли, и вес их не снизился ни на грамм, но появились новые, едва ощутимые, почти эфемерные.
Дельфина и как оказалось, Вэй Усянь, стояли на мосту уже приличное количество времени, но отчего-то понятие этого самого времени ощутимо смазалось. Ноги не ныли, есть не хотелось, спать тоже. Притуплялись ощущения, стиралось плохое. Ан Линь очень явно замечала это на себе, не решаясь спросить Старейшину. Он спросил ее сам.
— Ты злишься на подругу? — голос его был по-взрослому степенен и по-юношески пестрил задорными нотами. Вэй Ин оказался на редкость хорошим собеседником, прекрасным слушателем и дельным советчиком, даром что вымысел из книжки. Ан Линь если б такого в живую встретила, сразу бы потянула в ЗАГС. Теперь она понимала манию Ян Лу.
— Я…не знаю… Хочу злиться, понимаю, что должна быть зла, но… — собственный голос подвел и девушка вновь посмотрела в черные воды реки, что отражали мир новеллы. Вот уж правда, все условия, стой да смотри что о тебе говорят. Собственно, этим они и занимались.
— Пустота забирает все плохое. Знаешь, я встретил здесь одного мужчину, до меня он пробыл здесь около тридцати лет, его тоже не отпускали. Жена любила его до самой смерти, и он послушно ждал ее здесь. Они ушли рука об руку. — отведя глаза от мелькающих в реке образов начал Усянь тоном умудрённого жизнью человека и Ан Линь невольно заслушалась, ловя каждую эмоцию и интонацию красивого мужчины. — Он сказал, это место — ничто, пустота, переправа.
— Переправа? — нахмурила брови девушка, улавливая краем глаза поджавшую губы подругу беспрестанно смотрящую на дверь в ожидании. Сердце защемило. Может ее держит Ян Лу?
— Мгм. — качнул головой мужчина и ласково погладил золотую цепь, что появилась совсем недавно и удавкой оплела шею. Вэй Ин сказал это цепь Цзян Чэна, потому что только его любовь и вера были настолько удушающим, а еще цепь пахла лотосами. Ан Линь запахи пока не различала.
— Если это переправа, то здесь должно что-то происходить, так? — неуверенно поджала губы девушка и напряженно всмотрелась в безмятежные черты. Тридцать лет, подумать только…
— Тот мужчина…. Он сказал, переправа стирает все плохое, очищает душу получше меча заклинателя или любого талисмана. Потому что в конце, там … — Вэй Усянь махнул в праздное ничего за черным туманом, не обращая на это внимания. — там всех ждет перерождение. Если душа не очистится, ее скидывают в воды забвения и тогда она уже никогда не найдет путь в мир к любимым людям.
— А мы значит не отпущенные. Интересно. — кивнула Ан Линь и вдруг заметив что-то интересное переключила внимание на воду. Вэй Ин тоже заинтересованно всмотрелся в черноту прислушиваясь к диалогу на повышенных тонах.
Молчание длилось не долго, лицо Усяня перекосило от непонимания и возмущения, щеки отчаянно запылали и даже волосы, казалось, зашевелились на затылке. Дельфина не смогла подавить смех.
— Хахаха~ — звонкий как перелив колокольчиков девичий смех раскатистым эхом прокатился по пустоте. Ан Линь задыхалась от хохота.
Души что вели свой путь к новому началу оборачивались на них, кто-то некультурно тыкал пальцем, кто-то и вовсе пытался подкрасться поближе, но ничего не выходило. Звучание мягких переливов смеха могло показаться иллюзией в пустоте, где ты оглох и сам себе придумываешь что слышишь. Почти как в немом кино, видишь трясущиеся плечи, слезы в уголках глаз и яркую улыбку, остальное дорисовываешь сам.
Вэй Усянь недовольно рассматривал задыхающуюся от смеха девушку и возмущенно пыхтел. Однако несмотря на показное недовольство, губы его дрожали, а в их уголках спрятались смешинки, глаза улыбались.
— Ой не могу! Дева Ин,
ДЕВА ИН! — почти икая от смеха попискивала Дельфина радостно щерясь в улыбке. Сам факт того, кто сказал об этом был комичен до ужаса, но и слова что произнес Цижень вызывали смешки и улыбку.
— Да как! Да как он посмел! — задыхался от притворного возмущения Старейшина Илин розовея прямо на глазах. — Так просто сказать такое! Я вообще-то, своего согласия не давал! — кричащая душа мужчины размахивала руками и даже тяжелые цепи не могли сдержать того ошеломления, что испытал мужчина в черном.
Ан Линь искоса бросила пытливый взгляд на собеседника и пришла к выводу, что не так уж недоволен этот балагур. Лицо его было все так же светло и даже казалось, что просветлело больше обычного, на губы, что были с усилием поджаты, пробивалась улыбка, так усердно сдерживаемая мужчиной. У Усяня мелко подрагивали плечи от сдерживаемого смеха и конечно светящиеся неверием и однозначно счастьем серые глаза.
— А я и не знала, что ты умер при родах. — все еще веселилась девушка, утирая слезы рукавом. Короткие темные пряди лезли в лицо и Ан Линь невольно раздраженно фыркнула. — Такой молодой, как же так!
— Эй! — возмутился мужчина, поджимая губы от столь едкого замечания. Вот уж и правда хохма,
«Великий Старейшина Илин умер при родах!» кому скажи не поверят. Усянь бросил взгляд в воду и разочарованно вздохнул, эти как раз, поверят. Раз уж даже Цзян Чэн с Хуайсаном и Мадам Цзинь взялись подыгрывать…
— Тебе что, совсем не стыдно? — возмутилась девушка, хихикая в рукав. На непонимающий взгляд серых глаз губы ее дрогнули и расплылись в акульем оскале. — Ну как же? Бросил сына на мужа и помер? Разве ж так делается? Поматросил и бросил!
— Чего? Это кого это я матросил? И никого я не бросал! — возмутился вполне искренне мужчина и даже едва-едва подпихнул девушку локтем. Та вновь залилась веселым смехом пихаясь в ответ.
Души, что шли беспрерывным потоком оглядывались на двух о чем-то спорящих людей. Но внимания к себе не привлекали, позволяя нестандартным душам что-то между собой выяснять. Те, впрочем, их игнорировали не менее профессионально.
— И почему я не знал, что являюсь кузиной Цзян Чэна? Да еще и племянница Мадам Юй? — искренне возмутился мужчина в черном и даже стукнул кулаком по широкой перилле. Ан Линь захихикала вновь, мужчина, вторя ей тихо смеялся в рукав.
— То есть, тебя не смущает, что ты замуж за Второго господина Лань вышел? — выгнула бровь девушка искренне полагая, что шутка более чем прекрасная, но увидев лицо мужчины невольно осеклась. Усянь растеряно мял губы бегая при этом глазами по черной глади воды. Пальцы его беспрерывно перебирали красную ленточку или серый рукав с алыми всполохами.
— Ну, я не против…- растерянно выдавил мужчина и поняв, что именно сказал, в ужасе распахнул глаза. Лицо его тут же потеряло все краски, а затем столь же стремительно начало алеть. Бледные впалые щеки налились жаром и словно спелая клубника румянились на бледном лице. Смущенный Усянь был как отдельный вид искусства, такого как говориться, валить и тра… Впрочем, именно этим Второй Нефрит займется сам, как только его любовь вернется в мир живых.
— Вот это да. — распахнула от удивления рот девушка с неверием рассматривая розоватое лицо и алые скулы. Для достоверности даже пальцем потыкала в недовольно фыркнувшего Старейшину. — Я скорее всего, первая вижу тебя смущенным, да?
— Я не смущаюсь! — почти гневно вспылил Вэй Ин, однако краснота перешла с лица на бледную тонкую шею и залила кончики ушей. Милость зашкаливала, сердце Ан Линь едва не остановилось от невероятного явления. Девушка даже готова была поклясться, что за возможность увидеть это смущенное лицо, люди бы платили целые состояния.
— Ага, конечно, я будто не вижу. — неуверенно промямлила девушка все еще потрясенная поистине прекрасным видением. Усянь наконец справился с собой и поджал губы, но уши и шея продолжали розоветь.
— Ты хотела что-то спросить до того, как они начали читать новую главу. — кашлянул в кулак мужчина, отводя взгляд в сторону. Вэй Ин попытался перевести тему, ведь чувство смущения для него было в новинку, особенно когда на тебя смотрят словно на произведение искусства, не самое приятное чувство. Ан Линь благосклонно поддалась.
— Кстати, как думаешь, на чьей стороне Цзинь Гуанъяо? — подперев рукой подбородок спросила девушка, внимательно смотря в глубь вод под мостом. Там отражался нервничающий невысокий мужчина, который ей немного симпатизировал, да и то, что он решил рассказать о ситуации Ан Линь ее подруге и Мадам Цзинь говорило о том, что мужчина начал меняться. В нем еще не все потеряно.
— Ты насчет какой стороны? — ушел от ответа мужчина не желая обсуждать что-то в таком роде. Он уже год наблюдает за ними и происходящее ему совсем не нравится, абсолютно.
— Ну, на твоей, то есть защищает тебя или на стороне тех, кто тебя ненавидит? — вновь попытала счастье девушка, искренне надеясь, что Вэй Ин поделится с ней своими мыслями. Лицо мужчины стало пустым и серым, он долго смотрел на миловидного парня в воде, что-то обдумывал покусывая губу и наконец сдался.
— Как по мне, у него своя сторона. — голос Вэй Ина слился с еще не сломавшимся по-мальчишески звонким голосом за их спинами. Дельфина и Усянь невольно вздрогнули резко обернувшись.
За ними стоял невысокий довольно красивый парень лет пятнадцати с бледным осунувшимся лицом и усталыми блеклыми глазами. Волосы его, как и положено современности были коротко острижены.
— Ты кто? — удивленно вздохнул Усянь рассматривая непривычно короткие пряди волос. Вэй Ин таких людей еще не встречал, обычно все здесь были серыми и блеклыми, этот же имел какие-ни какие личностные черты.
Старейшина Илин до сих пор не привык к здешнему ощущению присутствия, вот ты стоишь в толпе, кричишь пытаясь дозваться хоть кого-то, но на самом деле ты более чем одинок, в обезличенном потоке чужих лиц. Страшно, но он, вроде бы, привык.
— Майкл! — мимо Вэй Усяня пролетела Дельфина, словно молния, сверкнув своей цветностью и скоростью, и бросилась на шею удивленному парню. Парень смотрел на девушку не более минуты, в глаза его вернулась осмысленность и появилось узнавание.
— Дельфина это ты? А я уж подумал… А где Эльвира? — сжав руки девушки в своих затараторил молодой человек принявшись спешно осматриваться в поисках еще одной девушки. Глаза его то и дело тормозили на удивленном статном мужчине и его длинных волосах.
— Вы знакомы? — Старейшина Илин не мог понять, кто такая Дельфина или Эльвира, но раз девушка не спешила возмущаться, то видимо понимала, о чем речь. К тому же мужчину мучил вопрос, почему Ан Линь кинулась на шею незнакомому парню? Дети явно знали друг друга и были очень близки, раз смущенная девушка скомкано прижалась губами к чужой щеке.
— Вэй Ин помнишь я рассказывала, что из другого мира? — неуверенно уточнила девушка и расслабилась, получив кивок. Дельфина мягко отстранилась от парня и подведя ближе к все еще непонимающему мужчине, продолжила. — Так вот, там у меня было другое имя и у Ян Лу было другое, а Майкл в том мире, был моим любимым человеком.
— О. — кивнул понимая, о чем речь мужчина и хотел уже познакомиться с заинтересованно его оглядывающим парнем, как вспомнил о кое чем важном. Бегло осмотрев парня, мужчина сожалеюще заглянул в глаза девушки. — Ты же понимаешь, что если твой друг здесь, то он тоже умер. Он скоро уйдет, у него нет цепи. — после услышанного Ан Линь непонимающе посмотрела в глаза своего парня, губы ее нервно дрогнули и уголки болезненно поникли.
— Дель, ты помнишь свое пятнадцатилетие? — получив неуверенный кивок от взволнованной девушки, парень заглянул ей в глаза и бережно сжал маленькие руки. — Мы тогда были пьяны, ты, Эльвира и Эдвард попали под машину. Вы были в реанимации, и я с Марьяной ждали результатов от врача. Утром следующего дня, мы узнали, что вы мертвы. У Марьяны не выдержало сердце, ты же знаешь какое у неё оно слабое, я остался один без друзей и любимой девушки, как думаешь, что мне ещё надо было делать? Ни семьи, ни друзей? Я был никому не нужен…
— Ну это же не значит, что ты должен покончить с собой! — на глазах девушки заблестели слезы, голос ее дрожал и вибрировал. Вэй Усянь сжал ее плечо в поддержке, но Деля даже не ощущала этого слишком поглощённая услышанным. Она хотела еще что-то сказать, но вдруг замерла и охрипшим голосом спросила. — Постой ты сказал, авария в которую мы попали в пятнадцать лет?
— Ну да. Тебя не стало месяц назад. — непонимающе кивнул своим словам парень, а лица Усяня и Ан Линь удивленно вытянулись, ибо что? Месяц назад? Вэй Ин мог поклясться что буквально пару дней назад девушка точно взрослая и куда более старшая была в его мире.
— Так, подожди. И я, и Эльвира помним, что после этой аварии, мы выжили и ещё двенадцать лет прожили спокойно. — непонимающе выдавила девушка шумно сглатывая. Майкл удивленно выгнул бровь явно ничего не понимая. Что-то, очевидно, было не так. Трое, замерших посередине моста душ, непонимающе таращились друг на друга.
— Что значит, еще двенадцать лет? — голос парнишки дрогнул, лицо стало совсем уж потерянным и серым. Вэй Ин непонимающе переводил взгляд с одной на другого подозрительно щурясь, в его голове роились весьма интересные мысли, которые мужчина обдумывал уже не одну неделю.
— Я не понимаю… — голос девушки тоже дрожал, ее захлестывала паника. Вся ее жизнь сейчас летела в тартарары, не оставив почвы под ногами. Рядом как поддержка замер Усянь придерживая обмякающее тело за плечо. Дельфина была ему как никогда благодарна, вот уж действительно — главный герой, почти как принц в сияющих доспехах. — Подожди. Я хорошо помню прошедшие двенадцать лет! Может ли быть так, что твоя память повредилась пока ты был здесь?
— Как я и сказал, ты ушла из жизни, чуть больше месяца назад. Я боролся до последнего, но больше сил нет, сегодня я решил последовать за своими друзьями. — убежденно кивнул своим словам Майкл. Вэй Ин прищурился еще больше и вдруг чему-то улыбнулся, словно наконец понял что происходит. Высказаться ему не дала сама девушка, шагнув к парню твердым шагом она уверенно произнесла, глядя в его глаза.
— Я не сумасшедшая. Я хорошо помню университет и нашу с тобой свадьбу, я помню, как плакала моя мама с Элей на свадьбе, помню, как мы радовались, когда я забеременела и как у нас родился сын. — переходя на крик доказывала девушка, вцепившись себе в волосы. Майкл ошарашенно слушал, что говорит ему его подруга и искренне ничего не понимал. Дельфина же пребывала, словно, не в себе и начинала уже истерить вцепившись в грудки парню, напротив.
— Деля! Деля, успокойся! — сжимая дрожащие плечи зачастил Майкл, беспомощно оглядываясь на Вэй Усяня, которой удерживал девушку за талию не давая вырваться и кинуться на парня. Ан Линь раздраженно дергалась и рвалась вперед.
— Я же помню! Я помню свадьбу Эльвиры и ее девочек-близняшек! Я помню, как мы все ходили к ней в больницу, когда ее положили на сохранение с третьим ребёнком! Все это было! — глаза девушки наполнились слезами и она, повиснув в руках Усяня горько разрыдалась, обхватив чужие широкие ладони так надежно сжимающие ее плечи. — Вэй Ин! Ты же веришь мне? Я не сумасшедшая!
— А-Линь, послушай, я верю, слышишь? Я верю тебе. — мягким успокаивающим голосом заговорил мужчина, поглаживая прижавшуюся к нему девушку по голове. Ан Линь рыдала навзрыд тихо поскуливая, поверить, что вся ее жизнь лишь выдумка было сложно. А вдруг и все остальное тоже? Может и Эльвира с ребятами иллюзия? Может нет и Вэй Усяня? Глубокий мурлыкающий голос над ухом разорвал сомнения. — Я есть. Я настоящий и все остальные тоже.
— Но… — голос сорвался на сип, и девушка умолкла, прижавшись носом к горячей груди обтянутой черным шелком и цепями. От Усяня пахло острым перцем и лотосами, а еще кровью. Не его, чужой, той что никогда не смыть.
— Послушай Ан Линь. Помнишь я говорил про мужчину, что рассказал мне про это место? — заглянув в красные заплаканные глаза уточнил темноволосый и улыбнулся, когда девушка кивнула. — Он рассказал, что помимо миров в которых живут те или иные люди, есть и очень похожие на них миры. Это миры называются побочные, они не правильные, точнее в них все тоже идет согласно оригиналу, но в какой-то точке происходит сбой и все меняется. Понимаешь?
— Меняется? — нахмурила брови девушка старательно пытаясь понять, о чем говорит мужчина, как для нее наконец дошло. Побочный мир, ну конечно! То или иное событие меняет жизнь в разные направления! Глаза девушки загорелись осознанием и Усянь наконец расслабленно улыбнулся. — Хочешь сказать, мы находимся в побочном мире, моего оригинального мира? Значит, либо я, либо Майкл являемся копией, что пошла по другому сценарию.
— Именно! — радостно закивал мужчина, глаза его горели любопытством и жаждой познать новое. Старейшина в принципе был более чем любопытен и даже смерть воспринимал больше как забавное путешествие, чем как что-то критичное. Таков уж был этот взрослый с душой ребенка.
— А ведь и правда! В той книге, которую мы с Эльвирой принесли, рассказывается оригинальная история твоего мира, но некоторые события разнятся. — так же возбужденно от появления интересной теории частила девушка, сложив руки на груди и начиная ходить туда-сюда. Вэй Ин задумчиво покивал пытаясь выяснить, является ли он копией или все же оригинал. — Кстати. А что это за история с переодеванием?
Подозрительный взгляд карих глаз пронзил сбледнувшего с лица Усяня насквозь. Мужчина нервно хихикнул, потеребил подол одежд, почесал кончик носа забавно сминая губы и наконец собравшись Усянь нахмурился, стараясь не смотреть в глаза оппонентке.
— Да, там такая забавная история, ха-ха. Давай я потом расскажу? — с надеждой всмотревшись сверкающими серебром глазами в лицо весело фыркнувшей девушки предложил мужчина. Ан Линь задумчиво постучала пальцем по подбородку, но все же сдалась и кивнула.
— Я так понимаю Эльвира из одного со мной мира? — для справки уточнила девушка, переводя тему для повеселевшего мужчины. Усянь радостно засмеялся и довольно кивнул, Дельфина вздохнула, Майк все еще непонимающе переводил взгляд с одного на другого, но молчал. Деля подойдя к перилам, вновь заглянула в черноту воды. — Так, что там, на счёт сторон Гуанъяо?
Вэй Ин скривился и раздраженно закатил глаза, вот уж точно, один из Цзиней явно не то, о чем он хотел бы поговорить. Майкл беспечно пожал плечами и тоже приблизился к замершим мужчине и девушке. В воде отражался невысокий мужчина о чем-то говорящий с красивой статной женщиной и Эльвирой, облаченной в древнекитайский наряд.
— Ах да, на счет Гуанъяо. — устало вздохнул Старейшина и прислушался к негромкому диалогу. Голос Мадам Цзинь выдавал ее нервозность, Ян Лу явно была растеряна, сам Мэн Яо откровенно дергался от резких звуков извне. — Я думаю, он не так уж и плох, хотя бы решился рассказать правду Мадам Цзинь. Она единственная в этом гадюшнике, кому можно верить, все же не зря Мадам Юй так дорожила их связью.
— И то верно. Может он исправится? — неуверенно осмотрев мужчину предположила брюнетка, едва не перевалившись через перила. Усянь вовремя потянул хрупкую фигурку назад. Ан Линь испуганно кивнула, принося благодарность.
— Он более чем интересен, лицо как у нежного лотоса, а взгляд точно Хули-Цзинь. — задумчиво покивал Майкл с интересом рассматривая правильные черты и сквозившую в каждом движении грацию. Ну точно лиса-искусительница. — А если честно, скоро все сама увидишь и поймёшь.
— Знаешь ли, смотреть через водную гладь, которая все время колышется не самый удобный способ просмотра информации! Да еще и звуки едва слышны! — возмутилась девушка под неторопливый кивок Усяня. Майкл весело фыркнул и протянул подруге руку.
— Пойдемте, я вам кое-что покажу. — сказал Майкл, поймав тонкую ладонь в свою и пошел в сторону сгустившегося тумана скрывающего другую сторону моста. В темноте что-то шевелилось или так играли тени, но Ан Линь с Усянем нервно переглянулись, что-то очередное приключение пахнуло большими неприятностями.
***
Цзинь Ливэнь спешила.
Она спешила скрыться от пристального взгляда мужа, что наверняка пожелает выспросить у нее все, что ему нужно. Спешила прочь от тихих причитаний и извинений адептов ордена Цзинь, что за столько лет ей опостылел, как и сучья натура мужа. Иной раз, она даже задумывалась, а не сдать ли этого кобеля в бордель? Ну правда, сучка, она и в другом мире сучка.
Женщина спешила поговорить с раздражающим ублюдком мужа, и вроде не сделал он ей ничего плохого, но на глаза накатывала красная пелена, а на язык рвались оскорбления, сдобренные ядом. От чего так, женщина не знала, просто чувствовала его внутреннюю гниль, как у папаши, А-Юй и А-Сюань были другими. Но в последнее время, этот бастард неуловимо изменился, пара чтений и терпимость к этому человеку невольно проникла в сердце Мадам Цзинь. Или изменилась она сама?
Впрочем, сейчас ей нужно быстро выслушать этого человека и направится в свое крыло, там надежно скрыт мальчик, рядом с которым ее кровоточащему сердцу спокойней. При первой встрече ей даже почудилось, а не переродился ли ее А-Сюань? Если и да, то только как-то смешавшись с ребенком Вэй, вот уж действительно, опасная смесь.
— Моя Госпожа, не желает навестить покои своего мужа? — лукавый мурчащий голос Гуаншаня настиг ее у поворота к ее павильонам, Дева Ян и Гуанъяо замерли ровнёхонько за проемом скрывшись за кустами жасмина, усыпанного нежнейшими белоснежными цветами, благоухающими так сладко, что кружилась голова. Цзинь Джу раздраженно подкатила глаза и цыкнула.
— Я не в настроении посещать этого мужа. — голос едва не сорвался, на языке замерло «сучьего сына». Вдохнув пару раз и приведя мысли в порядок, женщина с поистине императорской грацией и величием обернулась к прикрывшему веером лицо, мужу. Лисьи глаза вцепились в нее бульдожьей хваткой, руки сжались в кулаки, как же он…бесит. — Мне, не о чем говорить с Главой Цзинь. Могу лишь дать совет…
Изящная бровь мужчины надменно изогнулась в вопрошании, но увидев лицо жены Глава Цзинь невольно сбледнул с лица. Хищно усмехнувшись, женщина, постукивая веером о ладонь, мягко подошла к напряженному золотому павлину и понизив голос прошипела прямо в побелевшее толи от страха, толи от ярости лицо.
— Этому Главе, стоит заняться делами ордена, а иначе, этим займется супруга главы. И тогда… — светлые глаза женщины наполнились кровожадным блеском, Гуаншань нервно отшатнувшись сглотнул. — этому мужу придется ходить по павильонам
оглядываясь. На этом нам стоит распрощаться.
Мягко развернувшись и с той же императорской манерой направилась прочь, приказав подошедшим ее личным адептам из Лэшань Хуа не пускать никого в свои покои без ее на то дозволения. Крепкие юноши закивали, замерев у арочного входа в цепь павильонов и садов. Глава Цзинь раздраженно щелкнул сложившимся веером и спешно направился прочь.
Ждавшие женщину девушка и парень, восхищенно встретили Госпожу Башни Кои. Женщина окинула их двоих нечитаемым взглядом, осмотрелась вокруг почувствовав странную едва ощутимую потустороннюю энергию, но ничего и никого поблизости не было. Списав все на нервное напряжение, Мадам Цзинь распахнув веер обмахнулась пару раз и стремительно шагнула вперед ощутив, что внутри все сжалось от переизбытка энергии Инь, но как быстро ощущение нахлынуло, так же быстро оно и исчезло. Цзинь Ливэнь покачала головой.
Воздух в груди сперло, и замершая бестелесным призраком Дельфина едва не задохнулась. Мадам Цзинь сама того, не ведая едва не развеяла ее своей светлой энергией, когда вероломно шагнула вперед и прошла девушку насквозь. Дельфину никто не видел, она проверила: подергала за рукав Мэн Яо, покричала на ухо подруге и вот, теперь через нее, совершенно не изменившись в лице прошла одна из сильнейших заклинательниц.
Обидно было чертовски, губы задрожали, на глаза навернулись слезы и до девушки наконец дошли слова встреченной за странным туманом давней подруги-язвы: «Мертвых оставляют мертвыми. Ты мертва, забудь дорогу в мир живых».
Дельфина смотрела тоскливым взглядом на бледную нервную Ян Лу и на душе совершенно эгоистично появилось чувство довольства, подруга за нее переживала. Покачав головой, девушка неспешно двинулась за процессией приняв для себя единственно верное решение, раз ей не вернуться в мир живых, то почему бы не остаться между мирами?
Оставшись призраком, она сможет видеть свою подругу и изредка приходя во снах наставлять ее, за гранью Ан Линь ничего не ждало, в мире живых была оторванная ото всех Эльвира. К тому же был шанс, что, вернувшись в мир живых Вэй Усянь сможет придумать хоть что-то и девушка тоже воскреснет? Даже если станет лютой, даже если не в своем теле…
Гуанъяо с искренним преклонением рассматривал изящную, благородную и такую стойкую женщину и невольно подумал, что хочет, чтобы и его жена была столь властна и сильна.
Ан Линь ничему не удивившись с легкой апатией приняла, что мысли окружающих не были для нее секретом. Странно конечно, быть абсолютно уверенным в том, что думает другой человек, воспринимая его мысли как свои собственные, но озвученные чужим голосом, однако не более того. Дельфина даже позволила себе хихикнуть, уж не сходит ли она с ума?
Впрочем, отвлекаться она не стала, предполагая, раз она мысли слышит, то может она сможет и свои мысли доносить до других людей? К слову, мысли Мэн Яо девушка более чем одобрила, и Мадам Юй и Мадам Цзинь которую она узнала за то недолгое время были лучшими из женщин — богини войны, не иначе. «Эх, А-Яо, чует мое сердце, под такой женщиной ты быстро превратишься в Цзян Фенмяня и будешь послушным подкаблучником.»
Мэн Яо же совершенно очарованный профилем Цзинь Джу продолжал мечтательно вздыхать. Такие женщины на вес золота, а обладающих красотой Цзинь Ливэнь днем с огнем не сыщешь. Гуанъяо был сражен той хищной грацией, что довелось ему увидеть пару минут назад. Воистину лучшая из женщин.
Ан Линь фыркнула и закатила глаз, не твоего полета птица, бедное ты дитя.
Мадам Цзинь величественно прошествовала в свой павильон, минуя множество комнат и пристроек проходя в «Сад Тысячи пионов» усыпанный изобилием сортов пионов, каких здесь только не было: алые с резными краями, белоснежные с пурпурными сердцевинами, бардовые с черной каймой и жёлтой завязью. Целое море разнообразных размеров, цветов и запахов. Нежное благоухание сливалось в тонкий стойкий аромат оседающий на золотых одеждах и темных убранных в прическу волосах.
Ан Линь поморщилась, любование здешней красотой обернулось для нее прогулкой в мир иной. Не самое интересное путешествие, если быть до конца откровенным. Девушка обернулась.
Следом за женщиной неуверенно шествовал оглядывающийся Гуанъяо бывавший здесь всего раза два и те мельком. Сейчас мужчина позволил себе неспешную прогулку с любованием на раскидистые соцветия и нежные лепестки, изредка кидая взгляды на неторопливо ступающую чуть впереди Госпожу Цзинь. Рядом с ним нервничая и невольно теребя ленту на груди шла Дева Ян, совершенно не обращавшая внимания на красоту окружающей ее природы и явное восхищение мужчины сбоку.
Дельфина тоже нервничала, фырчала как большая кошка, закатывала глаза пренебрегая правилами приличия и откровенно пользуясь своей невидимостью, но все же не теряла времени посмотреть по сторонам. Эх, душа поэта требовала впитать красоту природы и воспеть в стихах. Стихоплетом девушка не была от слова совсем, а умеющая сочинять стихи Эльвира явно была не расположена к вдохновению.
У небольшого искусственного озерца, окруженного маленьким бамбуковым пролеском, находилась уютная беседка из темного мореного дуба доставленная в Лань Лин за большие деньги еще при деде Гуаншаня. Наследник Цзинь завороженно провел рукой по раритетному дереву, искусно отшлифованному и выточенному в резные колонны.
— О чем хотел поговорить этот Наследник? — холодный голос Мадам Цзинь, о которой, если быть до конца откровенным, Цзинь Гуанъяо позабыть все никак не мог, выдернул его из дум. Оглянувшись, мужчина увидел, что и женщина, и девушка уже сидели в беседке держа поданный слугами чай. Мадам Цзинь острым взглядом буравила лицо мужчины.
— Прошу простить этого Наследника. Дело, по которому я попросил разговора, очень серьезное. — поклонившись женщине высказался брюнет и расправив одежды, неспешно и очень аккуратно сел с права от Цзинь Ливэнь, так чтобы старшая женщина была в центре. — Глава Цзинь приказал убить Деву Ан. Ее тело было в одном из прудов, в саду моего павильона, в западном крыле.
— Бог ты мой, а ты как я погляжу не разучился лгать, я уж думала на исправление идешь. — разочарованно покачала головой брюнетка, критично осматривая бледное лицо мужчины. «Хорош зараза!» — Хотя, это скорее привычка преувеличивать или приуменьшать, да? Вот любишь же ты смуту навести! Ведь глава Цзинь приказал меня схватить, а не убить. — понимая, что её никто не услышит, она все ровно комментировала очевидное закатывая глаза и раздраженно прижимая ладонь ко лбу.
Ян Лу на подозрительный взгляд подруги была бледна через край, неужели поверила? «Эля, Эля, знаешь же как он любит поднять бучу из ничего!» — покачала опять головой брюнетка и тяжело вздохнула. Подруга вздрогнула, оглянулась излишне нервно и подозрительно поджала губы, потому что прищуривание всегда считала очевидным фактом недоверия. Дельфина тяжело выдохнула и вскинула голову к небу.
Эльвира же умная девочка, наверняка тоже понимала, что Мен Яо может по привычке что-то приукрасить, от чего же повелась? Видимо стресс и страх ее подточили, из-за нервов она готова была верить во все что скажет наследник Цзинь.
Дельфина тяжело оперлась руками в плечи наследника и критично осмотрела едва не истерившую подругу. Мен Яо показалось или он почувствовал чьё-то потустороннее присутствие, но он связал это с волнением и потому лишь передернул плечами. Ан Линь заинтересованно прикусила губу.
— Что? — в один голос взвились обе женщины распахнув глаза. И если Мадам Цзинь старалась себя сдержать, то Ян Лу едва ли не пышала жаждой немедленной расправы. Гуанъяо спешно вскинул руки нервно взмахивая красивыми ладонями с длинными пальцами.
— Я подслушал его разговор с наемниками, хотел найти Деву Ан или рассказать все Деве Ян, но началось чтение, и я не решился прерывать. — поморщившись от досады высказался мужчина и заглянул в полные слез, глаза юной девы. Мадам Цзинь тяжело осела и закрыла лицо ладонями. Помассировала пальцами глаза, потерла переносицу и устало вздохнула.
— Что творит этот старый идиот! — голос ее взвился в высь и утонул в ветвях окружавшей беседку сирени. Ян Лу тихо растирала слезы по красивому лицу и негромко всхлипывала. Что же теперь делать? Почему она вообще отпустила подругу одну в этом мире? Здесь же каждый второй, не смотря на свое благородство, потенциальный убийца! А у ж Глава Цзинь…
— Как же быть… Ан Линь… — тихо постанывала девушка, закрываясь ладонями, внутри ее душила боль, ее лучшая подруга, ее семья! Как же так…
Дельфина растроганно наморщила лоб и едва не разревелась сама. Присела рядом с плачущей блондинкой и нежно, насколько хватило трепета в окоченевших пальцах, стерла соленые дорожки с бледного лица. Эля вздрогнула судорожно заморгав, но ничего не увидев вновь тихо заплакала.
— Кто-то еще знает? — хмуро осмотрев присутствующих вздохнула Цзинь Ливэнь и жалостливо погладила голову плачущей Девы Ян. Чувство потери знакомо ей не понаслышке. Бледный серьезный Гуанъяо спешно покачал головой и наклонился чуть ближе понизив голос.
— Я попросил своего доверенного слугу присмотреть за теми наемниками, как только они найдут тело, их тут же схватят. Как доказать, что все подстроил Глава Цзинь я пока не знаю. — мужчина собранно смотрел в глаза женщины напротив и готовился что она из ненависти обвинит во всем его, прямо здесь и сейчас, но Мадам Цзинь молчала, смотря проницательными глазами прямо в душу.
— Ты сделал все верно. — наконец вздохнула женщина, поглаживая всхлипывающую девушку по голове. Гуанъяо взволнованно замер впервые получив одобрение и похвалу сидящей напротив него женщины. Мадам Цзинь обдумала что-то еще, постукивая пальцами по подбородку и снова заговорила. — Продолжай наблюдать, все что узнаешь сообщай мне. Я найду способ доказать вину этого шелудивого пса!
— Да, Мадам. — закивал Мэн Яо и перевел взгляд на опустошенную полностью обессиленную девушку. Ян Лу безликой тенью себя прежней восседала рядом с Госпожой Башни Кои и пустым взглядом смотрела в стол, не реагируя на окружающих. Ливэнь покачала головой и вздохнула.
— Дева Ян, вас переселят в мой павильон, думаю пока вам можно не присутствовать на чтениях, если сами вы не хотите. Сейчас стоит отдохнуть. — решила все женщина и позвала свою служанку, которая помогла Ян Лу подняться и повела прочь. Гуанъяо тоже раскланялся и попрощался с Госпожой Цзинь неспешно уходя прочь стараясь не попадаться на глаза слугам и соглядатаям своего отца. Сама же Цзинь Ливэнь устало потерев лицо руками направилась к комнатам Сюаньюя.
***
— Дельфина… — до боли знакомый голос заглушил мысли живых, и девушка вздрогнула. Пространство вокруг нее пошло рябью, ощущения, запахи и цвета начали меркнуть, заклубился знакомый темный туман, и девушка невольно закашлялась, прикрыв глаза от едкости забившегося в нос смрада.
Первое что увидела распахнувшая глаза Дельфина, все тот же мост и клубящийся непроглядный туман. Ладно, хорошо, она вернулась. Затем в глаза бросилась тень, накрывшая ее, оказавшаяся встревоженным Вэй Усянем взволнованно встряхнувшим ее за плечи, но голос звавший ее был явно женским.
— Что здесь… — договорить она не смогла, из-за спины Старейшины шагнуло давно забытое видение: ее подруга-язва Марьяна, главная заводила и причина всех их приключений. За ней безликой тенью, как и бывало обычно, замер Эдуард невыразительно глядя на подругу.
Дельфина лишившись дара речи ошарашенно смотрела на парня и девушку, тоже призраков. В голову невольно залетел вопрос, как Эльвира вообще выносила Эдика? Он же такой тихий, жуть какой скучный, только и делал, что все учебники зазубривал, впрочем, он прекрасный друг, но для любви этого же мало, да? Или эта старая женщина вконец задолбаная жизнью что-то не понимает?
— Дель, то что ты видела не иллюзия. Это место, оно позволяет бестелесно присутствовать в мире живых. — неуверенно, все еще оглядывая странную черную дымку начала говорить Марьяна и вздохнула. — Давай все обсудим, наше время здесь ограниченно.
Вэй Усянь бережно приобнял девушку за плечи и мягко повел к их излюбленному месту у перил. Деля тяжело потерла пальцами переносицу, ну какого черта, спрашивается?
***
Мальчика поселили в соседней с хозяйскими покоями комнате. Цзинь Ливэнь лично выбрала самую большую и светлую комнату цвета Цин, белого и бирюзы, с множеством подушек, украшений и большой удобной кроватью. Милые безделушки, вазы с благоухающими цветами, изящной резьбы курильница и туалетный столик — все что могло понадобиться ребенку было здесь. И конечно все возможные игрушки, все что любил в этом возрасте А-Сюань было предоставлено и маленькому Сюаньюю.
Ребенок нашелся у широкого окна, выходящего в сад в ворохе подушек играющий с маленьким щенком, подаренным Цзинь Ливэнь ее подругой-служанкой Люй Лю, женщина тоже была здесь. Служанка сидела в дальнем уголке комнаты и зорко за всем следила, пока мальчонка звонко смеясь от вылизывающего его лицо щенка наглаживал мягкую пушистую животину. В памяти невольно всплыло похожее воспоминание из детства сына.
— А-Юй. — мягко позвала вошедшая Цзинь Джу и невольно улыбнулась, когда ребенок замерший в заходящих лучах солнца ярко ей улыбнулся тут же, вскочив на ноги и бросившись к ней. Ливэнь присела на кровать, притянула радостно поздоровавшегося ребенка к себе и поспешила обнять маленькое тельце. От мальчика пахло лечебными настоями и мазями, лекари уже привели его в порядок.
— Вас долго не было, тетя Цзинь. — звонкий голосок разлетелся по покоям, серебряные глаза ярко сияли, а на щечках выступил нежный румянец, но женщина немного нахмурилась, хоть и искренне умилялась невинности и хрупкости человечка перед ней.
Сюаньюй утонувший в теплых объятиях поднял голову и тут же боязливо замер. Мальчик заметно напрягся, разглядывая посмурневшую госпожу и уже хотел начать извиняться, как узкая теплая ладонь нежно погладила его по заплетенным в косу волосам, мягким хорошо вымытым и пахнущим травяным шампунем. Лицо женщины расслабилось и Сюаньюй радостно вздохнул.
— А-Юй, я хотела тебя попросить, можешь ли ты называть меня… — голос невольно задрожал, потому что Цзинь Джу понимала, как жутко прозвучит ее просьба для ребенка только вчера видевшего родную мать, но ей так хотелось еще раз услышать заветное обращение. Пересилив себя, она закончила, смотря прямо в яркие понимающие глаза мальчика. — может ли А-Юй хоть иногда называть меня мамой?
— А-Юй не понимает зачем тетушка этого хочет, но, если вам так хочется… — неуверенно замялся ребенок, разглядывая красивые, даже на взгляд очень добрые черты женщины. В глазах доброй приведшей его сюда тети, была печаль и даже слезинки. Сюаньюй грустно вздохнул, ему не хотелось, чтобы добрая тетя плакала.
Она ведь сделала для него столько хорошего! Привела в большую комнату с кучей всего и красивым садом перед окном, в котором А-Юю уже разрешили погулять вместе с тетей. Здесь было хорошо, вкусно накормили, переодели в красивую дорогую одежду, залечили вывих и синяки, дали игрушки, которые не мог забрать противный кузен, иногда поколачивающий А-Юя.
Здесь не было тетки, что любила его унижать пока мама не видит и мамы тоже не было. Сюаньюй любил маму, хотя она всегда говорила странные вещи, смотрела на него пугающим одержимым взглядом, как шептались служанки в доме деда и совсем не защищала А-Юя от кузена, прося подружиться с вредным Юанем. Тетя Цзинь же попросила называть ее мамой.
— Понимаешь малыш, эта женщина потеряла своего безмерно любимого сына и свою невестку, что была добрей и красивей любой существующей женщины… — начала объяснять Цзинь Джу увидев задумчивость на лице мальчика, но ребенок перебил ее вскинув свои невообразимые глаза.
— Эта не-ве-стка была даже красивей тети? Ой! Матушки. — тут же поправился мальчик, смущенно прикрыв ладошками рот. Цзинь Ливэнь мягко рассмеялась, прижав мальчика еще крепче и погладила по голове. Ребенок разомлел, прижался к ее плечу щечкой и радостно заулыбался. — Матушка…самая красивая из всех женщин что я видел.
— О, да ты льстец! — вновь захихикала Цзинь Ливэнь умиляясь розовому румянцу, залившему не только щеки, но и уши ребенка. А-Юй пискнул возмущенно, когда женщина потрепала его за щечку, повернулся в ее руках и спрятал лицо на чужой груди тихо попискивая от смущения. Такой чудесный! — А-Ли была самой лучшей. Они умерли, А-Юй, я так скучаю по ним, но кроме внука у меня совсем никого нет. Поэтому, что думает этот молодой господин о том, чтобы стать приемным сыном этой, как ты сказал? «Красивой тети»?
— Матушка! — мальчишка заалел еще сильнее и прижался теснее чувствуя теплые объятия, которыми давно не баловала мама, ссылаясь на то, что сын уже взрослый и должен стать сильным и тогда за ним приедет папа. А-Юю папа был не нужен, он хотел, чтобы мама любила его сильнее всех, но мама любила неизвестного «папу», которого мальчик помнил очень смутно. Тетя Цзинь хотела стать ему мамой, так может? Мальчик вскинулся и все еще неуверенный кивнул. — А-Юй хотел бы стать вашим сыном. Он будет послушным ребенком, но можно иногда навещать…
маму.
К концу голос притих, и брюнет взволнованно вжал голову в плечи не желая злить тетю, но та лишь ласково погладила его по голове и мягко улыбнулась. В глазах ее очень красивых и светлых была ласка и нежность, а еще понимание.
— Раз в месяц А-Юй и я будем навещать твою маму, не переживай. Сейчас давай покушаем и погуляем в саду? Я покажу тебе пруд с красивыми рыбками, м? — ласково говорила Цзинь Джу и сердце ее наполнялось огнем, потухшим после смерти сына. Сюаньюй радостно хлопнул в ладоши и закивал, Мадам Цзинь потрепала ребенка по голове подозвав слуг.
