Дорогие читатели, начав писать новую главу, вспомнили, как тяжело постоянно употреблять часто мелькающих персонажей лишь одним именем. Решили это исправить. Часто мелькает Хуайсан, и честно, его тяжелее всего писать разными вариациями с наличием лишь оного имени. Решили дать ему имя и впали в ступор, по правилам (если верить многочисленным форумам) молочное имя состоит из одного иероглифа (тут слава богу мы не налажали по наитию обозвав Мадам Цзинь — Джу и бабулю Цзян — Жоу), а вот в быту уже два или три иероглифа (мы и тут каким-то чудом не налажали). Из этого сделав вывод, что Хуайсан это вежливое имя, мы дадим ему хоть и женское, но всё же молочное, Янлю (ива). Вероятно, всем будет тяжело привыкнуть к мельканию этого имени, но мы приносим свои извинения и постараемся писать так, чтобы было понятно кто-есть кто.
Также один из читателей просил уделять внимание не только семье Цзинь, и мы, вняв просьбе, решили начать раскрывать и другие семьи. Их отношения, их связи и тайны. А также показать прогресс в поиске воскрешения Вэй У Сяня))).
***
До часа петуха оставалась ещё целая палочка благовоний , а небо уже заалело закатом, разливаясь багровыми кляксами по серому, кое-где подсвечённому уходящим солнцем, небу. К вечеру погода, отчего-то, значительно испортилась, и уже с четверть часа моросил лёгкий безоблачный дождик, больше нервируя, чем реально принося дискомфорт. Ветер же разыгрался ни на шутку, беспокойно теребя газовые занавески и ленты цветов, украшающие балкон. Цзян Ваньинь, раздраконенный чтением, ссорой с неожиданно наглым и настырным Главой Яо, что всё норовил поучить «юнца» уму-разуму, разлитым недавно вином, сейчас раздражённо наблюдал как мечется по его покоям Не Хуайсан, втолковывая что-то совсем уж дикое. Из всего сказанного выходило, что мужчине не удалось найти достаточно материала ни в свитках Цинхэ, ни в талмудах, привезённых Лань Дэйю из Гусу. Свитки Юньмэна они ещё не просматривали, но и здесь наследник Не уверял — найти им ничего не удастся. Цзян Чэн бы вызверился на него, наорал, да выставил прочь, но друг был на грани истерики и говорил о вещах, действительно заслуживающих внимания. — Если и в свитках Цзян не найдётся подходящего ритуала, я не знаю, что нам делать. — слишком отчаянно вздохнул Хуайсан и маленьким вихрем подскочил к Ваньиню, выхватывая из рук друга недопитую чарку вина. Не успел Глава Цзян возмутиться наглому посягательству на чужое, как А-Сан залпом выпил крепленое, словно воду, и смачно чихнув, принялся мельтешить дальше. — А свитки Вэй У Сяня? — ошеломлённо переводя взгляд с чарки на друга уточнил Ваньинь, налив и себе вина, он не спеша пригубил и тут же поморщился — напиток оказался слишком крепким. Хуайсан непонимающе замер, медленно повернувшись к Цзян Чэну, и лицо его в этот момент едва не светилось счастьем. — «Забыл» — пожав плечами подумал Ваньинь. — Забыл. — вторя чужим мыслям кивнул Хуайсан, ринулся к своей сумке, в которой хранился цянькунь с рукописями, да так и застыл у подхода, помрачнев и обернувшись к Ваньиню вновь. На немой вопрос и выразительно выгнутую бровь мужчина фыркнул и сложил руки на груди, упёршись бедром о ближайший стол. — Я смотрел, совсем с этим чтением из головы вылетело, там было сказано, что душу необходимо призвать в сосуд. И по сути описан тот самый ритуал самопожертвования, что использовал малыш Мо. Нам это не подходит. — Тут наследник Не прав, — мягкой поступью в комнату прошла бабуля Жоу, неся поднос с чайным сервизом и сладости. Женщина была в соседней, смежной со спальней, комнатушке, выступающей вместо кухни и потому всё слышала. Расставив чашки на столе, женщина чуть хромающей поступью приблизилась к открытым створкам балкона и неспешно их закрыла, не пуская сырость и прохладу в комнату. На плечи А-Сана и А-Чэна тут же упали тёплые одеяла, а сама Фуюян, неспешно придвинув к столу подушку, села напротив внимающих ей мужчин. — Как много удалось узнать ещё? — Не много. — сокрушённо покачал головой Хуайсан, пожевав напряжённо губу. Он уже всю голову сломал, но не будучи изобретателем и таким гением как У Сянь, сам вряд-ли бы смог составить ритуал что им нужен. — Всё упирается в тело. Я нашел около четырёх способов призвать душу, если она не перешагнула грань, но вот куда не призвать — не нашёл. Это же не расспрос с сопереживанием. — Значит, всё что нам нужно, это тело? — уточнила, прищурившись бабуля Жоу, уже прикидывая где взять хороший и крепкий, а главное свежий труп. Словно поняв ход её мыслей мужчины вздрогнули и неловко передёрнули плечами, а Хуайсан поспешил отвлечь деятельную Старейшину. — Не только. — он неловко помялся под взглядом холодных пронзительных глаз Фуюян, но всё же продолжил. — Нужно переделать ритуал так, чтобы тело изменилось под У Сяня и более того, «тело» должно быть живо в момент ритуала. — Вот как… — задумчиво покивала женщина, мысленно перебирая кандидатуры, что могли пойти на подобное. Выходило не больше трёх человек, и то: факт добровольного пожертвования был очень и очень спорным. — Но ведь это не всё? — Именно, есть ещё проблема в недостатке сил. — уверенно кивнул Хуайсан и спешно достал из взятого ранее цянькуня кучу свитков и тетрадей, исписанных до боли знакомым корявым почерком. Одна тетрадь отличалась и толщиной, и способом заполнения, а вернее материалом, что использовался для написания. Цзян Чэн помолился богам в надежде, что кровь была не его брата и запах металла, пропитавший страницы, ему лишь чудится. Наследник Не продолжил. — Если, собрав всех Глав Кланов и ещё парочку добровольцев мы, теоретически, сможем напитать некое приспособление для накопления Ци, и тогда Ян нам непременно хватит, но Инь? Где взять столько тёмной энергии? Мужчина уверенно указывал на кучу помеченных галочками абзацев в разных свитках и тетрадях, особенно выделяя то самое, особое издание руки У Сяня. Ваньиня замутило, Фуюян сжала от напряжения челюсть, с болью и ужасом рассматривая тонкие закорючки, щедро разбросанные по белоснежной бумаге насыщенным алым. Сколько здесь крови? Боже, это же киноварь, да? Молю, скажите, что киноварь, а запах лишь галлюцинация! Видя чужую реакцию на особую тетрадь Вэй-сюна, мужчина в тёмно-зелёном чуть насмешливо хмыкнул. Это лишь малая часть, написанная кровью, та самая, что была более необходима и также менее заляпана. Хуайсан прикусил губу от ярости к миру их окружавшему, он всё ещё помнил, что до тех пор, пока он сам собирался с силами прийти на проклятую гору, друг голодал. Его друг спал на голом камне, мало говорил и писал… писал свои изыскания кровью. Своей и Вэнь Цин, что писала вместе с ним. Прокашлявшись, А-Сан вернулся к разговору, демонстрируя ещё парочку абзацев из талмудов Гусу. Более мягкие техники восстанавливать тело также непременно могли пригодиться для воскрешения. — И где взять накопитель, не забываем, его у нас тоже нет. — раздражённо буркнул Ваньинь нахмурив брови и сложив руки на груди. Нос забивал запах металла, голова слегка гудела от уже давно выпитого кувшина вина. Дела выходили скверные. — Вот. — Фуюян указав изящным, покрытым тонкими белесыми шрамами пальцем в книгу У Сяня. Маленькая строчка названия в уголке страницы, широкий рисунок причудливого на вид артефакта, три столбца описания и ни чёрточки более. Вэй Ин придумал накопитель, расписал его суть, но не оставил чертежа. Это была проблема. — Наметки есть, но этого мало. — Сами мы не создадим его, чертежей я не нашёл, лишь пару слов упоминания в других его текстах. Он написал, как использовать, но не как его сделать. — покачал понуро головой Хуайсан, опустив от досады и плечи. Ваньинь, осмотрев как всегда превосходный рисунок шисюна, лишь тяжело вздохнул. — Так, — остановила их Фуюян, задумчиво покачав головой, всё к чему они пришли не сдвигало их с мёртвой точки. Мысленно похвалив себя за своевременную сообразительность и предусмотрительность, женщина вернулась к разговору. — Итак, что мы имеем? Первое: проще призвать душу в сосуд, чем создать сосуд для души. И сосуд должен быть жив. Правильно? — Именно! — кивнул Хуайсан, задумчиво выписывая всё сказанное Старейшиной Цзян. Им необходимо было наметить план действий и начинать стоило с малого. — Второе: нужен накопитель для сбора энергии Ян, причем вначале нужно определить ритуал, чтобы знать количество необходимой энергии. Фуюян обдумала второй пункт и уверенно кивнула, наследник Не был более чем прав, им необходимо было определить количество энергии, а значит и количество участников. Вероятно, число сильных культиваторов должно превышать десятку, но это лишь примерно. — Я только не пойму зачем нужна светлая Ци, если ритуал тёмный? — нахмурился Ваньинь склонив голову к плечу и оглядев Старейшину и друга внимательным взглядом. Хуайсан возмущённо оглядел товарища и раздражённо цокнул, ну в самом-то деле! — Цзян-сюн! — неодобрение так и выплескивалось жгучими волнами из праведно возмущённого Хуайсана, с щелчком сложившего веер. — Я же всё показал в свитках! Светлая Ци не только вернёт душу и привяжет к телу, но и поможет создать новое золотое ядро, выстроит новые духовные каналы! — И тут, кстати, могут возникнуть проблемы. — вскинулась бабуля Жоу, прервав задумчивость подопечного и гнев его энергичного друга. Наследник Не непонимающе наклонил голову, в то время как Цзян Чэн вопросительно вскинул бровь требуя пояснения. — Душу нужно к чему-то привязать и это что-то ядро, а ядро мы создадим из разных Ци! Не единого массива, а множества разных лоскутков. Мы не сможем привязать душу к полотнищу, если нет баланса или связи с Ци предыдущего ядра! — О. О! — глаза А-Сана в ужасе распахнулись, а зрачки сузились, лицо его сделалось восковой маской полной ужаса и неверия. Ваньинь нервно вздохнул в смятении, прикрыв рот ладонью и нахмурив брови. Дела с каждым новым пунктом становились всё хуже. — Если бы у нас был его прямой родственник с похожей Ци или ядро самого Вэй-сюна… Тогда будет связь… — Чушь не неси. — обрубил Цзян Чэн напряжённо задумавшись. Ядро Вэй Ина они достать бы не смогли в любом случае, тело того разорвано, ядро, вероятно, разбилось вместе с ним. А вот родня… О Цансэ было известно, что она с горы бессмертной и Сяо Синчень ей не родня, но вот Вэй Чанцзэ? У него же должна была быть семья, хоть кто-то? Кажется, подобное было в свитках переписи Цзян. — Я поищу в свитках переписи, кто-то определённо должен быть из семьи Вэй. Хотя бы один человек! — уверенно кивнул Ваньинь на миг задумавшись, что кажется отец упоминал о сестре своего друга или это была не сестра Чанцзэ? Чья-то другая? Надо было проверить, как можно скорее. — Мо Сюаньюй… — вдруг удивлённо распахнул глаза А-Сан, недоверчиво смотря на не понявших его представителей Цзян. Однако бабуля Жоу очень скоро распахнула глаза и неверяще закачала головой. Хуайсан так же неверяще кивнул. — Он один смог призвать Вэй-сюна. Он похож словно его сын… он? — Точно не его ребёнок! Не смей даже думать об этом! — раздражённо шикнул Ваньинь, но потом вдруг замер и неверяще обернулся на такого же ошеломлённого, но совершенно точно вдохновлённого друга. Если не сын, но похож так, что жуть берёт, тогда…племянник? Брат? Если у Чанцзэ была родня, могло ли быть так, что этот малыш его родственник? — Я слышал, скоро прибудет мать мальчика, девица не многим нас старше. Если и она будет схожа с Вэй У Сянем, расспросим о её родне. Я проверю документы в клане Цзян, удостоверюсь в наличии родни или её отсутствии. — Если он его родственник, то стоит лечить его экстренными мерами. У него серьёзные нарушения в каналах, большие блоки и жуткое недоедание. Но он умён, если верить Мадам Цзинь и Мадам Лань, что недавно с нами сблизилась и начала обучать мальчика игре на флейте, — на этом моменте голос Фуюян дрогнул от неожиданного осознания ещё одного совпадения. Хуайсан восхищённо фыркнул. — Он научился правильной каллиграфии за пару дней. Это более чем нереально. — И тоже гений, хах. — неверяще покачал головой наследник Не, скрыв свое нетерпение за веером. Ваньинь потёр лоб рукой, искренне надеясь, что это не пустые мечты, и мальчик на самом деле сможет им помочь. Встрепенувшись, А-Сан вновь нахмурился и, защёлкнув веер, продолжил. — Так, ладно, вернёмся к плану. Третье: нужна энергия Инь, взять которую нам просто неоткуда. — Над этим придётся думать куда больше, но явно не сейчас. — осмотрев собеседников женщина тяжело вздохнула прежде чем вернуться к разговору. — Что ж, предлагаю пока составить ритуал и подумать над всем остальным. — продолжила, потягивая чай Цзян Жоу, — можно обратиться к А-Су. Она уже давно переняла бразды правления кланом, а значит и мастерской артефактов. Она смогла бы нам помочь. — А-Су? Как «без прикрас»? — удивлённо заморгал Хуайсан, переводя взгляд с одного на другого собеседника. Бабуля Жоу расхохоталась, а Цзян Чэн скривился, словно увидел что-то поистине мерзкое. — Кто это? — Су, как «стихия», — отсмеявшись поправила парня Фуюян, вытерев слёзы от смеха с лица и не сильно хлопнула по плечу Ваньиня, прося сделать лицо попроще. — Это нынешняя глава Мэйшань Юй, Юй Су её молочное имя, Киу — в быту, просто я знаю её ещё с детских лет, вот и называю так. — ещё раз уловив гримасу любимого воспитанника, Старейшина Цзян филигранно закатила глаза и не стесняясь отвесила лёгкий подзатыльник своему Главе. — Ну хватит кукситься, А-Чэн! От одного упоминания кузины всё лицо Цзян Чэна исказилось в неприязни, эту женщину он не мог терпеть с самого детства и лишь У Сянь с переменным успехом ладил с маленькой дикаркой. Даже мягкая и милая шидзе не могла проводить в обществе кузины Юй больше трёх палочек благовоний. Видя «довольство» Ваньиня, Хуайсан понял, что будет не легко. — Кстати, — вдруг переключился Ваньинь, обернувшись на друга и внимательно его осмотрев. По спине мужчины в тёмно-зелёном с золотыми узорами ханьфу побежали нервные мурашки чего-то ужасающего. — Мы знакомы столько лет, но я до сих пор не знаю твоего детского имени! Моё и Вэй Ина ты знаешь. — Ох. — нервно вздрогнув и покраснев как маков цвет Хуайсан скрылся за веером, истерично качая головой. Он не желал, чтобы кто-то знал, это имя дала матушка, а она была романтиком и что самое страшное, хотела девочку. Его молочное имя знали всего двое из ныне живущих, а именно брат и тётя, и почивший У Сянь выпытавший его силой и истинно демоническим коварством. — Это…ну…хах. — Не-сю~н. — пропел Ваньинь, находя алое лицо напротив милым и забавным, а ещё очень удачной попытку отвлечь бабулю от разговоров о сестре из Юй. Цзыдянь заискрил и Хуайсан вспотнул уже не от стыда, а от ужаса, что мог его настигнуть. — Ладно-ладно! Но это секрет, больше никто не должен знать! — получив доверительные кивки от собеседников он мучительно побагровел, отведя глаза в сторону и закрыв лицо веером тихо, но членораздельно проблеял, — Янлю, Не Янлю. — Как «бедствие» что-ли? — искренне подивился Ваньинь, но потом прикинув что-то в голове уверенно кивнул. — Всё же предки правы, как назовешь, так и поплывет. Странно, что У Сянь не получил это имя, вот уж кто бедствие на ножках! — Да нет же! Янлю как «ива»! — взвизгнул Хуайсан и тут же мучительно порозовел вновь, лучше бы не изменял значение, так хоть его девчачье имя не бросалось в глаза, а уж со значением… Цзян Чэн, как и предполагалось, заржал, громко и раскатисто, запрокинув голову назад и откинувшись на руки представляя очень милую картину. Хуайсан надулся, тихо бурча проклятья, Вэй-сюн тоже ржал. — Очень красивое имя, молодой господин, не стоит его стыдиться. Я думаю прежде чем развлекаться нам необходимо вернуться к теме с Сяо-Су. — прервала смех Саньду-Шеншоу женщина, поставив пустую чашку на столик. Ваньинь подавился смехом и едва не задохнувшись, с благодарностью хлебнул поданный Хуайсаном чай. — Мы должны привлечь её к этому делу. Она сильный заклинатель, умелый мастер артефактов и не питает ненависти к А-Сяню. — Она ни за что не приедет сюда! Тебе ли не лучше знать, как она не может терпеть Лань Лин? А что до меня? Да она со мной со дня предложения об осаде Луанцзан не разговаривает! — вызверился Цзян Чэн задохнувшись возмущением. Сейчас он бесспорно понимал, как сглупил импульсивно, начав осаду против брата, но чёрт возьми! Эта женщина была его кузиной, однако же не питала к нему любви, предпочитая потакать Вэй Ину, и когда она узнала, что Ваньинь готовит осаду, в ответном письме написала лаконичное: Сдохни, Чэн-Чэн! Перестав с ним общаться и как-либо контактировать. В памяти его были свежи воспоминания фиолетовых с белым одежд клана Юй, изысканные шпильки в чёрных волосах и жуткие зелёные глаза кузины. Она была нежным цветком внешне, внутри неё раскалённая пустошь. Цзян Чэн легко мог охарактеризовать её без подбора кучи слов, всего тремя — похожа на Цзыюань. Юй Су и правда была похожа на свою третью тётю: резкая, грубая в высказываниях. Холодная в отношении к родным и близким, неуклюжая в чувствах и самое главное — непробиваемая. Она могла вбить себе в голову любую чушь и свято в неё уверовать, виня и проклиная всех вокруг кроме себя самой. Ах да, ещё желчная и ревнивая. Словно копия своей тётки и, в каком-то роде, самого Цзян Чэна, оттого отношения их и не задались. — А-Чэн… — тяжело вздохнула Фуюян, вырывая мужчину из тяжёлых дум, и накрыла его похолодевшую ладонь своей рукой в попытке ободрить. Цзян Чэн напряжённо хмыкнул, но руку не оттолкнул. — Я уже отправила ей приглашение с позволения Мадам Цзинь три дня назад, сегодня она прибыла в Лань Лин, сейчас она ждёт в моих покоях. Ужас и странный страх затопил Ваньиня с головой, нет…пожалуйста…только не она! В воздухе ощутимо повеяло навязчивым горьким полынным запахом раскуренной конопли, что применяли для обезболивания медики, и от запаха которой у Цзян Чэна болела голова. Воспоминания вновь метнулись к кузине. Юй Су начала курить ещё на войне, просто однажды отправилась защищать провинцию Гуйчжоу, что была поделена между Мэйшанем и Цишань, а вернулась с трубкой, какие имели богатые цветочницы Весенних домов, и пропахшая зловонием конопли. Цзян Чэн наблюдал за ней с отвращением, спрашивал откуда эта её вульгарная привычка, но всё что услышал в ответ, короткое и ёмкое «Не твоё дело, Чэн-Чэн». Поборов проступившую в теле дрожь Ваньинь нервно потёр друг о друга ладони и с умоляющим взглядом вперился в бабулю. — О нет, бабуля.. Дверь тихо щелкнула закрываясь, в комнате загремел вибрирующий властный голос: — О да, братец…***
Мелкий дождик моросил по покатым черепичным крышам срываясь каплями на ухоженные дорожки, пересекающие благоухающий разнообразием запахов сад, собираясь в мелкие глянцевые лужи, отражающие светлое алое небо, тонущее в закатном багрянце. Последние лучи солнца мягкими мазками оглаживали первозданную красоту чужих оранжерей и садов, играли причудливыми тенями и отблесками на капельках росы, что словно слёзы цеплялись за бархатные лепестки пионов, устилающих большую территорию сада. Золотые, белые, розовые, лиловые и алые шапки на тонких зеленеющих ножках, высаженные вдоль тропинок и вокруг беседок, распространяли нежный тонкий аромат, привлекая любопытных гостей. Капли дождя причудливо играли на длинных, ниспадающих гроздьях глициний с нежнейшим ароматом, плывущим по открытому пространству беседок и прудов, под лиловыми красавицами в затемнённых участках по краям беседок и у начала мостков множества прудов сверкали своей белизной арункусы, что пышными и ажурными кружевами сплетались друг с другом. Плетистые розы, усаженные небольшими группками, гибкими стеблями окружали стоящие рядом колонны и столбы балконов хитроумно сплетаясь и пестря всевозможными цветами нежных бутонов. У одного такого столба усеянного недавно распустившимися тёмно-сиреневыми и белыми бутонами роз замер грозный и могучий Глава свирепых Не. Заложив руки за спину Минцзюэ пусто смотрел в глубину сада слепящего глаза своим разнообразием цветов. Обычно суровое грубое лицо сейчас было разглажено в лёгкой задумчивости и кустистые брови лишь немного сходились у переносья, не собирая привычную морщинку придающую значительный десяток лет ещё молодому мужчине. Тёмные, чуть влажные от дождя волосы трепал лёгкий ветерок, мягкими мазками расчерчивая округу чёрными прядями, что кривыми линиями поднимались в воздух и путались с шипастыми стебельками окружающих мужчину цветов. Минцзюэ бездумно приподнял руку чуть хмыкнув от привычного веса массивных наплечников и устало сжал-разжал ладонь, наблюдая как под загорелой кожей среди синих вен чернеет его безумие. Искажение Ци в последние месяцы не настигало его, но всё ещё зиждилось в крови и духовных каналах уродливыми черными кляксами, что неизбежно украшали кожу росчерками, стоило искажению подобраться значительно ближе. — О чём задумался, дорогой брат? — мягкий певучий голос заставил сильного воина комично вздрогнуть едва ли не подскочив с места, за спиной задорно засмеялись и в следующий миг на крепкое предплечье опустилась тонкая изящная кисть, смотрящаяся жутко инородно на широких руках Главы Не. Минцзюэ хмыкнул, недовольно поморщив нос от обилия запаха лилий исходящего от кузины, но лишь немного дёрнул плечом, не желая обижать женщину своим высказыванием. Не Люинъюэ, облачённая в нежнейшие воздушные шелка светлых бирюзовых тонов и с неизменным веером, на это лишь фыркнула, прижавшись к тёплому боку брата крепче. — Тебе не следует гулять под дождём ещё и по ветру. Ты дитя кормишь, глупая. — цыкнул мужчина краем глаза наблюдая за кузиной, за чуть вьющимися растрёпанными чернильными прядями, за блеском насыщенных зелёных глаз лукаво косящихся на него самого, за бледной кожей пальцев аккуратно сорвавших тонкий стебелек фиалковой розы. — Да~гэ — зашипела женщина, защёлкнув веер и несильно стукнув брата по плечу. Мужчина раскатисто засмеялся, но поперхнулся смешком, когда самовольная девица совершенно бесцеремонно засунула цветок ему за ухо восхищённо присвистнув. — Моим сыновьям уже год, я не кормлю их больше! И вообще, не переводи тему! Тебя что-то гложет…что? — Глупости несёшь. — опять взбрыкнул Глава Не, но А-Юэ была дерзким ребёнком, она смогла образовать ядро, цельное и абсолютно правильное в неполные восемь, она в одиночку уничтожила гнездо Суйко когда малышке исполнилось тринадцать, она разорвала помолвку с А-Саном будучи беременной от брата в свои не полные девятнадцать. И сейчас, когда ей двадцать лет, она так же храбро взирала в глаза того, кого боялись не хуже Старейшины И Лин, к слову о нём — мужчина каким-то неведомым для Минцзюэ образом покорил сердечко кузины и та принялась ласково называть его Сянь-Сянь никого не стесняясь. — Не стоит молчать о своих проблемах. — хмыкнула кузина и совершенно спокойно погладила чужое предплечье, посылая порцию обжигающей бурлящей Ци по слегка искорёженным былыми недугами каналам Минцзюэ. Глава Не поджал губы: А-Юэ была умным ребёнком, начитанным и смекалистым, стань она женой А-Сана он не волновался бы ни о брате, ни об ордене, но красавица Люинъюэ могла лишь претендовать на место советника, даже не Старейшины, ведь не входила в основную ветвь и не имела военных заслуг. — Расскажи, что тебя тревожит, я постараюсь помочь. — Я праведный человек? — неожиданно спросил Глава Не и девушка ошеломлённо обернулась непонимающе оглядев чужое вдумчивое лицо, что отрешённо застыло перед ней. Собравшись с мыслями Люинъюэ пожала плечами потянув брата из-под навеса, стоило дождику перестать накрапывать. — Глава Не славится своей непредвзятостью, честностью и справедливостью. — лаконично отчиталась девушка ни на миг не сомневаясь в том, что говорит. Однако замерла у пышного куста арункуса проводя тонкими пальцами по нежным цветочкам слепящим своей белизной и превосходящим все шелка по мягкости. — Могу я узнать, дорогой брат, по отношению к кому ты был не объективен, раз тебя мучает вина? Не уж-то Старейшина И Лин нашёл отклик в твоём сердце? Минцзюэ вздрогнул от ехидцы в нежном переливе колокольчиков и поджал губы — кузина помимо всех перечисленных ранее качеств, а также врождённого чутья тактики и стратегии, так же была невероятно наблюдательна. И если чувствовала больную тему собеседника всегда била в неё не задумываясь, так как учил её сам Минцзюэ. Кто же знал, что она ударит под дых его самого? Ученик превзошел учителя. — Я…после чтений меня всё чаще посещают мысли, что я…. Был пристрастен? Пошёл на поводу у старого лиса? Не знаю, но… — он замолчал потому что и правда не знал, как ещё объяснить всё то, что клубилось и кипело в его душе после каждой чёртовой главы, после всех тех фактов что рассказывали люди, знавшие У Сяня с самых младых лет, после разговора с Сяо Синченем… — Думал ли когда-то брат, что люди не меняются в одночасье? — не отвечая на его вопросы спросила Дева Не, внимательно посмотрев на кузена и потянувшись мягко погладила чужие волосы, как делала когда-то мать самого Минцзюэ. Мужчину охватило смятение и он, сжав челюсть нервно мотнул головой — конечно он не думал, точнее не хотел думать. — А о том, что вселенским злом не рождаются? Что человек имея всё, не бросит это в одночасье ради мнимого величия и силы? Нет? А может уважаемый брат размышлял о том, что живыми с Луанцзан не возвращаются? Минцзюэ сделалось стыдно, потому что нет, он не думал, гнал все подозрения и доводы совести, потому что боялся, что люди узнают и о их культивации, о тёмном начале их совершенствования, о том, что сам Минцзюэ вполне может стать таким же как У Сянь. — Тогда может уважаемый брат, — ехидно процедила эта совершенно невыносимая особа с силой сжав его предплечье, впиваясь в мышцы острыми ногтями, — рассказать, о чём он думал, соглашаясь на осаду, не проверив всего? — Я… — что именно хотел сказать грозный, сильный, но сейчас совершенно потерянный и по-детски ошеломлённый Глава Не Люинъюэ слушать не стала. Выставив вперёд раскрытую ладонь, она прервала невнятное бормотание и свела тонкие брови к переносице до жути напоминая мать самого Минцзюэ. Глава Не никогда не забывал, что его мать была родной тёткой девушки, не забывал, но никогда не думал что А-Юэ будет так похожа на его покойную матушку и потому увидев давно затёртый в памяти образ просто молча закрыл рот. — Да-гэ, на Луанцзан был ребёнок, — тихо вздохнула женщина и у Минцзюэ всё оборвалось, потому что в самом начале осады шли Цзян и Цзинь, потому что его орден не особо стремился убивать стариков, но…там были дети? — Юноши и девушки, не старше тринадцати, гражданские без ядра и оружия. Там были старики, что славились своим ремесленным делом. Из действительно опасных людей там были трое — А-Сянь, Вэнь Нин и Вэнь Цин, ты знал об этом? Минцзюэ не знал и не хотел знать, потому что если всё, что говорила кузина была правдой, а судя по всему так и было, ведь А-Сан говорил всё точно так же, то он крупно облажался. Великий справедливый Не вырезал гражданских. Не просто гражданских — детей и стариков. Минцзюэ судорожно выдохнул, стремительно вцепившись в свои волосы свободной рукой — идиот! Он же чувствовал, что что-то было не так! — Я! — и задохнулся от боли, когда тонкая нежная ручка сестры сжала его предплечье используя Ци, конечность мгновенно онемела и на миг Минцзюэ померещилось, что он лишился руки. Лицо сестры было пустым и холодным, глаза остры как кинжалы. Люинъюэ не нужны его оправдания, как и положено Не она уже осудила его непредвзято и с оглядкой на все имеющиеся у неё сведения. Она сделала то, что не сделал Минцзюэ. — Не стоит оправданий, брат, всё что мы можем — это вернуть Господина Вэй и принеся прощение обеспечить защиту от сторонних нападок. Не терзай себя тем, над чем уже не властен. — покачала головой девушка, пропустив в холодную зелень глаз немного тепла и осмотрев смятение на лице старшего устало вздохнула, уводя брата глубже в сад. Когда они остались совершенно одни, там, где не ходила даже стража и не бегали слуги Люинъюэ обернулась лишь на миг сверкнув лучистым взглядом чтобы продолжить идти к одному из озёр. — Мы опоздали на неделю, но… как насчет поминальных надгробий и бумажных денег для тех людей что убили зазря? Минцзюэ улыбнулся и кивнул, А-Сану непременно понравится эта идея, он также может взять и Сиченя с молодым даосом Сяо. Глава Цзян вряд ли захочет участвовать во всем этом, но сам Минцзюэ вполне мог наведаться на курганы и зажечь парочку фонариков и несколько палочек для воскуривания. — Не забудь взять меня с собой! — фыркнула девушка и тихо засмеялась, легко кружа вокруг особо пёстрой клумбы пионов, что нежно благоухали во всем саду. Глав Не мог лишь кивнуть, завороженно смотря за кузиной и думая о том, что сделать её Старейшиной через пару лет, будет его самым мудрым решением.***
Кто бы что не говорил, но украшенные и пестрящие цветочными гирляндами жилые павильоны были до обидного прекрасны. Каждая жемчужная нить, каждая цветочная композиция и дорогущая ваза, всё до самых незначительных мелочей сочетались в невероятно гармоничную картину роскоши и величия. Медленно продвигаясь по коридорам жилых павильонов к покоям Госпожи Цзинь две женщины вели неспешную беседу вспоминая былые времена и давно ушедшие приключения в которых побывали. — Тётя, — негромким хрипловатым голосом, чуть посмеиваясь, обратилась к идущей рядом женщине высокая широкоплечая Не Лу Лан, склонив голову ближе к невысокой, изящной пожилой даме в белом. — я так скучаю по нашим совместным ночным охотам! Помните? — Оя-Оя, конечно, — зафырчала в рукав Лань Дэйю мягко прислонив ладошку к узкому подбородку, неспешно продвигаясь по широким залитым закатными лучами коридорам. Её светлые одежды, расшитые серебром, нежно мерцали, стоило лучикам скользнуть по аккуратным привередливым стёжкам на подоле или рукавах. Алые лучи причудливо путались в сединах, которые женщина намеренно допустила, когда муж повредил ядро и начал стареть. — Ты была такой крошкой! — засмеялась чуть громче женщина нежно тронув крепкую шершавую от постоянных тренировок ладонь племянницы. — Всё время за брата пряталась, трусишка! — Эй! — возмутилась Лу Лан залившись стыдливым румянцем, потому что да, она до пятнадцати была трусихой и всегда пряталась за спиной старшего брата. Потому что вела себя точно так же как Хуайсан, и потому сейчас не осуждала своего племянника, лишь изредка подначивая да поддразнивая над мальчишкой. — Зато сейчас! По горделиво приподнятому носу игриво щелкнули тёплые пальцы, усыпанные шрамами и порезами. Лу Лан засмеялась, ловя в воздухе тётушкину ладонь и с нежностью сжала чужие искалеченные пальцы, изрезанные ладони, покрытые уродливыми полосами запястья. В тёмных, почти чёрных глазах Старейшины Не заблестели слёзы, лицо бледное и утончённое от природы посерело и словно бы заострилось. Лу Лан остро чувствовала вину за эти искалеченные, ранее невероятно прекрасные музыкальные пальцы. — Мне так жаль…. — Не стоит, — покачала головой Дэйю, спешно забирая свою руку и пряча ту под многослойными рукавами. Она никогда не считала свои травмы и шрамы чьей-то виной. Просто была недостаточно умела, просто часто совершала ошибки, просто ситуация требовала иного решения — кучи, баснословно притянутых за уши оправданий всегда находили своё место в её голове, но не в головах окружающих. Дэйю не любила, когда её жалели, нельзя жалеть за чью-то спасённую жизнь! — Эти шрамы, доказательство моей решимости. Лу Лан молчала, лишь кивнув сбивчиво, потому что нет, это не правда, это была её вина! Тот день до сих пор приходил ей в кошмарах и никак не стирался из памяти. Её трусость и неумение обращаться с саблей едва не стоили брату жизни, а тёте рук. Она до мельчайших подробностей помнила Сяньюи возникшую из неоткуда, её красивую полупрозрачную фигуру, будто сотканную из лазурной глади реки ЖоШуй рядом с которой они и находились. Необычный дух хранил снадобье «от всех болезней», что по преданиям создавала богиня Си Ванму, живущая у истока чудо-реки. А-Лан и её брат хотели спасти тяжело заболевшего отца и потому ринулись сражаться с бестелесным стражем, что оказался куда сильней и едва не разрубил брата Лу Лан пополам. Их спасла тётя, Госпожа Лань Дэйю, в самый последний миг загородила семнадцатилетнего племянника собой и не имея при себе ничего способного защитить их от водяной стихии, превращающейся в острейшие лезвия, создала щит из собственной духовной Ци, что, сдержав натиск, едва не сделал женщину калекой. Тогда они не нашли снадобье, и отец погиб, брат Лу Лан стал главой свирепых Не, а она, пережившая весь тот ужас, перешла от слов к делу, совершенствуясь как сумасшедшая в попытке стать настолько сильной, чтобы однажды вернуться в ту долину и одолев духа-стражника, добыть таки снадобье что залечит не только руки тёти, но и сможет помочь избавиться её роду от преследующего всех искажения Ци. Пока Не Лу Лан предавалась воспоминаниям отрешённо взирая на окружающую красоту и словно на привязи молчаливо шла за Лань Дэйю, сама Госпожа Лань, услышав странные крики в одной из комнат, невольно скрыла их присутствие и заглушив шаги приблизилась к одной из приоткрытых дверей. — Почему? — громкий, почти истерический крик разорвал окружающую тишину, заставив Дэйю и Лу Лан вздрогнуть. Старейшина Не от резкого крика пришла в себя и непонимающе оглянувшись на тётку, но та, тихо шикнув, аккуратно заглянула в небольшую щель. Женщина была уверенна, что слышала имя своего внука, да и голос девушки казался очень знакомым. — Почему Глава Лань расторг мою помолвку? Я недостаточно хороша? Я, чёрт возьми, хуже той суки, что родила Ванцзи ублюдка? Лу Лан нахмурилась, но ничего не сказала, наблюдая как обычно праведная тётка, уподобившись служанкам, внимательно подслушивала в принципе не скрывающую крика девушку. В комнате что-то разбилось и раздался взволнованный крик служанки, умоляющий успокоиться. Хозяйка покоев продолжила раздражённо кричать. Лучистые глаза Дэйю с каждым словом наглой девицы наполнялись жаждой крови. — Я стараюсь! Я всё делаю, а он? — в покоях что-то вновь разбилось и Дэйю поморщилась, а потом вдруг дернувшись отстранилась, широко раскрыв глаза. «Это Лан Мяо» одними губами произнесла женщина, обернувшись к племяннице и глаза не подозрительно сощурились, выдавая в обычно безобидной на вид женщине дикий нрав и жестокую натуру. — Му Юн! Ты говорила, что есть какой-то настой, что может приворожить, я хочу его. — Может лучше напоить господина Лань и возлечь с ним? Он не сможет отказаться если вы понесете, да и Глава Клана вынудит его жениться. — нервно тараторила неизвестная служанка, явно не принадлежащая клану Лань, а происходящая из дальней ветви, носящей фамилию Лан, из которой происходила и сама Лан Мяо. Госпожа Лань тихо, но грозно зарычала, сжимая подол своих юбок до побеления костяшек. — Ну нет, этим их не проймешь! Этот чёртов праведник! Верность он хранит, посмотрите на него! Я! Я его невеста! Так почему мне верность он не хранил, приведя в Гусу своего ублюдка от шавок Вэнь? Чертов Лань Ванцзи! — всё ещё разрывалась в проклятьях девушка, раскидывая вазы и чайные принадлежности, что с громким бряцаньем бились о стены и пол. — Госпожа! Молю, тише, если услышат вас запрут в уединение или ещё что похуже! Дэйю раздражённо заскрежетала зубами, из покоев донеслось ещё одно требование принести чёртово варево, и Госпожа Лань, не выдержав поспешила прочь, закрывая гневно сжатые губы ладонью. Шаги её были резкими и широкими, утратившими всю степенность и изящность. Волосы от быстрой ходьбы растрепались и словно змеи поднимались в воздух под действием кипящей от негодования Ци заклинательницы. Не Лу Лан спешила за гневной тёткой посматривая на неё краем глаза и думая, предложить ли ей то самое, секретное средство, что дражайшая тётя однажды подарила ей, и чем по юности до замужества не брезговала пользоваться сама. Наконец, решившись, Лу Лан дёрнула женщину в один из тёмных пустующих закутков и повесив на стену заглушающий талисман тихо, но уверенно предложила, внутренне содрогаясь от своей жестокости к юной девушке. — Я…— голос Лу Лан дрогнул, но сжав руки в кулаки она, собравшись всё же выдавила из себя предложение, заставив глаза Дэйю радостно сверкнуть. — Я всё ещё храню тот флакончик с ядом сколопендры. — О, — совершенно невинно вздохнула Дэйю тут же расплывшись в жутком оскале, заставившем бывалую Лу Лан нервно вздрогнуть. Старейшина Не всегда забывала как её милая и нежная тётка добилась места жены своего возлюбленного Фуцина, хотя была всего шестой в очереди претенденток. Но в такие моменты она как никогда понимала, что эта женщина готова идти по головам и даже убивать ради того, что считает правильным или же своим, точно так же, как она травила ядом соперниц вызывая у них искажение. Улыбка Дэйю сделалась нежной и умилительной, а глаза ласково сощурились. Захихикав как юная девочка, она смущённо прикрыла стремящийся появится оскал рукавом, и, протянув руку, негромко проговорила. — Присмотри за этой глупой девочкой, я тоже пошлю доверенных людей приглядывать за ней. Если же она решится на приворот, я… Флакончик с ядом мягко опустился в её раскрытую ладонь и женщина, аккуратно подняв его на свет, перекатила в пальцах, наблюдая как прозрачная жидкость на свету сверкает красноватым. Не Лу Лан, тяжело сглотнув, с усилием зажмурилась, прогоняя из памяти лицо всегда нежной с ней тёти искаженное яростью и жаждой крови.***
Когда пришло время чтений в зале как обычно собралось большое количество народу. Представители малых и средних кланов принялись оживлённо обсуждать как прочитанные главы, так и новые слухи, что успели узнать или даже стать свидетелями. Ло Цинъян меланхолично жевала принесенные в угощение пирожные всевозможных форм и начинок и, откровенно говоря, очень скучала. Она не была одна и, если говорить совсем откровенно, то вообще-то находилась в компании, но ей претили разговоры других девушек о красоте того или иного заклинателя с намёком на замужество. Совсем не выносимым стало мнение одной из совсем ещё молодых девиц относительно красоты У Сяня. Эта пигалица, как мысленно окрестила её Мянь-Мянь, уверяла что Вэй Ин был безобразен внешне после возвращения с Луанцзан, а её подруга, зайдя совсем уж далеко, объявила, что якобы лично видела У Сяня еще до войны и что в нём нет ничего особенного. Молчащая до этого Мянь-Мянь обругала наглую девицу и, смущённо порозовев, достала небольшой портрет молодого господина Вэй. Это был один из тех брачных портретов, что рассылала Госпожа Юй до начала военных действий и сожжения Пристани. Цинъян и сама не знала зачем хранила эту бумажку, но иногда, смотря на улыбчивое лицо спасшего её парня, на душе становилось спокойней. И хоть Вэй У Сянь не был ей интересен как мужчина, она не смела умалять его красоты. Что ж, пигалицы умолкли, другие сплетницы восхищённо ахая попросили копию, но молчаливая Цинъян гордо удалилась на своё место в ожидании подруг. И хоть ждать долго не пришлось, Цинь Су и Не Люинъюэ появились спустя всего одну чашку чая, всё пришло к тому, что они лишь молчаливо сидели рядом, не реагируя на обеспокоенные взгляды Мянь-Мянь. Дева Не выглядела в меру задумчивой и определенно воодушевлённой чем-то настолько сильно, что даже веер не мог скрыть лукавые морщинки у краешков глаз когда она прятала улыбку. Цинь Су же наоборот очевидно грустила и молча рассматривала свои дрожащие руки. — Кхм, А-Су, что-то не так? — всё же уточнила Мянь-Мянь оглядевшись, но представителей Главных ветвей кланов Цзян, Не, Лань и Цзинь всё ещё не было, и оттого все вели себя более праздно и раскрепощенно. Цинь Су нервно вздрогнула и выдавила блеклую тонкую улыбку, но под тяжелым требовательным взглядом Девы Не сдулась словно воздушный змей. — Я была на чаепитии с Главой Цзинь, Госпожой Цзинь и Молодым Господином Гуанъяо. — тихо и немного подавленно прошелестела Цинь Су дрожа губами и руками, словно готовая разразиться слезами прям здесь, среди галдящей толпы стервятников. Мянь-Мянь и А-Юэ поспешили обнять поникшую фигурку спрятав девушку в своих одеждах и пышных рукавах. — Глава Цзинь, — нервно сглотнув прошелестела Цинъян, гневно сверкая глазами и трепетно поглаживая чужую опущенную голову по волосам, — тебе что-то сделал? — Нет! — тут же встрепенулась девушка в нежно-розовом ханьфу и поспешила стереть те немногие слёзы, что стекали по фарфоровым щекам. — Просто, — закусив губу словно от дикой обиды Дева Цинь потупила взгляд, — А-Яо, он…он всегда был ласков, и я чувствовала, как он желает нашей свадьбы! Это определённо была любовь! — А теперь? Разве наследник Цзинь не также вежлив и учтив с тобой? — нахмурившись уточнила Дева Не, немного ошарашенная пылкими словами подруги. Цинь Су невесело улыбнулась, скомкано кивнув и приуныла ещё больше, тихо всхлипывая. — Он учтив и вежлив, но…я не нравлюсь ему больше. — дрожащим надрывным голосом поделилась девушка и на недоверчивые взгляды лишь печально пожала плечами. — Он всё чаепитие не сказал и слова, а потом поспешил удалиться, и я думала он просто чем-то опечален и решила догнать, но…он был там не один… — Что? — взъерепенилась Цинъян, гневно поджав губы и сведя брови к переносице. Ей претили измены Главы Цзинь и узнав сейчас, что и наследник не лучше отца, она пришла в дикую ярость искренне вознося молитву почившему другу, что стал бы куда лучшим Главой и был лучшим наследником. — Имея невесту он изменяет? С кем? — Я…кажется помолвки не будет. — как-то отрешенно прошелестела Цинь Су, сжимая дрожащие пальцы на подоле платья и тяжело выдыхая. Подруги смотрели непонимающе, требуя подробностей и девушка не нашла сил смолчать. — Госпожа Цзинь ясно дала понять, что мы молоды и пока положение А-Яо не стабильно, а значит не стоит спешить. Но главное не это…он был с ней… — А? Так он был с Мадам? — тут же сдувшись уточнила Цинъян скептически изогнув бровь и даже позволила себе закатить глаза. Цинь Су хихикнула с её лица и тут же покачала головой говоря, что это не просто недопонимание. — Он смотрел на неё так! Он на меня так никогда не смотрел, — призналась девушка, закусив губу и принявшись поправлять макияж перед поданным служанкой зеркальцем. — Он целовал её руку, не как положено пасынку, нежно и в самые кончики пальцев с таким благоговением, и она позволяла. — Может всё же недоразумение? — с сомнением уточнила Цинъян, но Люинъюэ покачала головой и махнула подбородком куда-то в сторону. Девушки оглянулись невольно замерев, в задние двери неспешно вошла Цзинь Ливэнь придерживаемая Гуанъяо, что не спускал взгляда с женщины. Та не отвечала взаимностью, но явно позволяла ухаживать и вместе они смотрелись словно глубоко женатая пара, что провела бок о бок не один десяток лет. Гармонично и правильно. — Вот это да… Следом главные двери распахнулись и вошла делегация Лань с малышами на руках Главы Лань и Второго господина Лань. Маленькие Юань и Юн забавно вертели своими милыми личиками, блестя яркими серебряными глазами и что-то негромко рассказывали довольно поглаживающему бородку Циженю. За ними мурлыча что-то весьма забавное, судя по улыбке Сиченя, проплыл Хуайсан, изредка поторапливая Минцзюэ, что вновь вел беседу с Сяо Синченем, увлечённо ему отвечающим и оттого частенько спотыкающимся. Даоса бдительно спасал монах из Байсюэ ревностно охраняя друга от всего и сразу. Вслед им, немного погодя, воркуя и милуясь прошли супруги Лань, где госпожа Дэйю совершенно бесстыдно прижималась к плечу мужа и что-то весело втолковывала кивающей и внимающей её словам Старейшине Не и иногда посмеивающейся Старейшине Цзян, вероятно неплохо поладившей с женщинами и сейчас уверенно нёсшей маленького Цзинь Лина. Рядом с Фуюян семенил Сюаньюй тут же просиявший, стоило заметить радостно помахавшую ему Ливэнь. Девушки внимательно следили за тем как все расселись и переговариваясь решали кто будет читать дальше. Начавшуюся суету прервал недовольно ворвавшийся в зал Глава Цзян, раздражённо что-то рычавший себе под нос и торопливо шествующий к своему месту рядом с машущим ему Хуайсаном. За ним неспешно, с достоинством, широкими, твёрдо печатающими шагами шла невысокая статная женщина с красивым породистым лицом в фиолетово-чёрных с белыми подкладами одеждах. Поклонившись, женщина представилась как Глава Мэйшань Юй, Юй Киу и тем же широким шагом прошла до Цзян Ваньиня, покручивая тонкую трубку в изящных пальцах. Не Люинъюэ внимательным взглядом заметила лёгкую нетвёрдость походки и слабое приседание на левую ногу в купе с специфическим запахом раскуренной конопли, вполне можно было сказать, что с ногами или же с тазом женщины были проблемы, доставляющие дикую боль и оттого сильный и явно развитый культиватор была вынуждена прибегать к обезболивающему. Сев рядом с Цзян Фуюян, женщина поморщилась и тут же махом выпила пиалу цветочного вина даже не дрогнув. Люинъюэ уважительно хмыкнула. Последним в зал вплыл Глава Цзинь улыбаясь слишком довольно и радостно. Мужчина весело обмахивался веером и предвкушающе щерился на напряжённую жену, замершую как пантера перед броском. Мянь-Мянь с подозрением осмотрела старого лиса и лишь спустя миг поняла, что так обрадовало старика. Поняли и остальные, особенно Ливэнь, гневно заскрежетавшая зубами, ахнувший Сюаньюй, удивлённо прикрывший рот ладошкой, и Глава Цзян неверующе таращившийся на скромно проскользнувшую за мужчиной девушку. Невысокая, довольно миниатюрна даже для хрупкой Цинь Су, девушка выглядела как изнеженный цветок, хотя лёгкая худоба и слегка заостренные черты говорили, что её совершенно не баловали. Длинные ухоженные пряди чёрных блестящих волос, бледная тонкая кожа, похожая на дорогой фарфор, маленький рот с губами бантиками, большие печальные глаза напуганной лани. Утончённая словно куколка, она была облачена в простое, но добротное платье алого цвета с синими драпировками и неспешно продвигалась за расправившим плечи Главой Цзинь, скромно сложив руки перед собой в почтительный замок. Не Люинъюэ неверяще обернулась на Хуайсана, такого же удивлённого и явно желавшего хорошенько приложиться головой об стол. Вздохнув, Дева Не кивнула сама себе, всё же ей не показалось — красавица, пришедшая с Гуаншанем, хоть и имела совершенно иное телосложение, была болезненно-белокожей и маленькой на рост, всё же имела лицо на диво похожее на породистое хищное лицо У Сяня. Эта схожесть не бросалась в глаза и не кричала своей явностью и если бы Дева Не не видела Вэй Ина в платье, то и не заметила бы. Но она видела и это было что-то. — Позвольте представить, Мо Синь, вторая молодая госпожа Мо и мать Сюаньюя! — громко и черезчур радостно объявил Гуаншань распахнув руки в стороны. Зал по-прежнему был безмолвен, все жадно впитывали красоту девушки и предвкушали новый скандал. Он начался незамедлительно: Госпожа Цзинь тут же вскочила со своего места и грозно рявкнула, притянув мальчика к себе. — А-Юй мой сын! — и Мо Синь почему-то не оспорила, она почтённо поклонилась и тихим шелестящим голосом поблагодарила госпожу за благодетельность и заботу о мальчике. На сына Мо Синь смотрела с тоской, но так словно не очень желала приближаться и это казалось странным всем вокруг, особенно что мальчик и сам не спешил к биологической матери, просто внимательно смотря на её кукольное лицо. Гуаншань, ждавший скандала, раздражённо оглянулся на деву Мо, но та вновь почтительно поклонилась и тихим ломким голосом уточнила можно ли ей присесть где-нибудь. Мадам Цзинь всё ещё нервная, но и порядком удивлённая, махнула в сторону Дев Не, Ло и Цинь, те с готовностью подвинулись, настороженно смотря на новоприбывшую. Мо Синь же не отрывала странного взгляда от Главы Цзян, что удивлённо осматривал девушку. — Кхм. — откашлялась Ливэнь и пару раз вздохнув вернула себе равновесие как душевное, так и физическое, ведь в порыве агрессии едва не оступилась с небольшого помоста. — Раз все в сборе, то кто начнет чтение? — О, могу я? — смущённо порозовев уточнила Цинъян, оглядев присутствующих, в особенности странно молчаливую Мо Синь, всё не отрывающую взгляда от Ваньиня. Цзинь Ливэнь попросила передать книгу девушке, и Ян Лу, не смея перечить, аккуратно отдала печатное издание, что легко скользнуло в руки поблагодарившей её девушке. Эта дева Мо…она…с ней что-то не так. Шелестяще прилетело в ухо Ян Лу, и та даже не вздрогнула, но всё же выпрямилась немного ровнее. Она тоже заметила, что странная мать Сюаньюя была словно неживая вовсе, какая-то пассивная и пустая. Но даже не это привлекло её внимание, очевидно женщина была похожа на Вэй У Сяня и это уже было пугающе. У неё странная энергия и кажется…твою-то мать! Ан Линь ругнулась достаточно громко чтобы Ян Лу вздрогнула и оглянулась в поисках того, что напрягло подругу, но ничего странного не заметила пока её взгляд не упал на всё ту же Мо Синь. Она смотрела на Ян Лу, а если быть совсем точным, то туда где предположительно была призрачная Ан Линь и это было жутко. Ан Линь очевидно что-то сделала, потому что Мо Синь едва заметно улыбнулась и незаметно помахала ей рукой. У Ян Лу дыхание спёрло от ужаса, но именно в этот момент голос Ан Линь слился с голосом начавшей чтение Цинъян. Она меня видит! Глава 9. Высокомерие. Часть четвёртая. Итак, Лань Сычжуй и остальные не обнаружили никаких следов злобной твари в районе древних захоронений и продолжили поиски в Храме Богини. — Уходите из этого храма к гуевой бабушке! — откровенно грубо ругнулся Не Су Лин искоса поглядывая на свою наставницу, но на его слова неожиданно откликнулись все присутствующие. Собравшиеся разными тональностями и голосами один за одним кричали, умоляли и требовали, чтобы дети не смели ходить в этот чертов храм. — Ничего хорошего в этом местечке их не ждёт. — уверенно кивнула Цзян Жоу хмуря брови и прикусив нижнюю губу. Сидящая рядом с ней Юй Киу лишь мимолётно оглядела присутствующих и фыркнув затянулась трубкой, расслабленно выдыхая сизое облако дыма. Цзян Чэн чихнул, Хуайсан раздражённо замахал веером и лишь Фуюян, неодобрительно покачав головой, никак не изменилась в лице. — Судя по тому, что мне известно, — медленно и тягуче, словно смакуя вкус никотина на языке, начала Глава Юй на которую все косились с осуждением, а некоторое ещё и откровенно зажимали носы и рты, — эти дети довольно хороши в заклинательстве. Также на этой горе много других совершенствующихся, к тому же там сильнейший из всех нас, провозглашённый нами Магистр дьявольского культа и просто Старейшина И Лина. Так чего волноваться? Если дети и правда не идиоты, они не впутаются так, что У Сяню придется их спасать. Сказать что-то в ответ не вышло даже у острой на язык Фуюян и твёрдой в убеждениях Не Лу Лан, обе женщины мрачно переглянулись, но смолчали. Кто бы что не говорил, но лишь одно упоминание Старейшины И Лин и мальчишек в одном предложении снизило градус тревоги во всех присутствующих, хотя, казалось бы, не так давно они все твёрдо верили, что он, самое страшное, что может угрожать их детям и им самим. Кроме погоста, где были похоронены предки жителей Ступней Будды, на горе Дафань также находился Храм Богини. Однако посвящён он был не Будде или Гуаньинь, а так называемой «танцующей богине». — Кому-кому? — искренне удивился не молодой Старейшина Не, что до этого и вещал о горе и провинции в богом забытом местечке. С тем же непониманием на лицах ожидали продолжения и остальные. — Разве в пантеоне такая есть? — не совсем уверенно уточнил Хуайсан обмахнувшись веером. Хоть он и был образован в духовной и культурной сферах, верования для него были чужды. А-Сан бесспорно изредка посещал храмы, мог поставить благовоние статуе Гуаньинь, но доподлинно всеми богами не интересовался и потому счёл, что просто не знает эту богиню. — За что она отвечает? — Такой в пантеоне нет. — уверенно кивнул Гуанъяо поджав губы от тревоги. У него была феноменальная память, а его покойная матушка увлекалась храмовым делом и много читала про богов и пантеоны, мечтая, что однажды и её А-Яо вознесётся, став покровителем. Поэтому Гуанъяо было точно известно, что такой богини просто не существует. — Нет, значит… — задумчиво произнесла Лань Дэйю, подозрительно прищурив глаза и потерев подбородок. Цинъян, оглядев всех на желание поболтать и заметив всеобщую задумчивость, уверенно кивнула и продолжила: Несколько сотен лет назад охотник из Ступней Будды отважился покорить гору Дафань и в одной из пещер обнаружил уникальный камень. Он был примерно три метра высотой и, что самое странное, очень походил на сформировавшуюся естественным путём человеческую фигуру, все четыре конечности которой будто бы застыли в танце. — Ого, и такое бывает? — присвистнул один из адептов клана Яо, но тут же стушевался и смущённо поклонившись принёс извинения. Глава Яо неодобрительно окинул парнишку и его друзей предупреждающим взглядом, но ничего не сказал. — И не такое бывает, юноша. — фыркнула Юй Киу покручивая трубку в пальцах знакомым У Сяневским движением, от этого многих бросило в холодный пот, Ваньинь же наконец вспомнил где видел это нервирующее движение брата. Конечно их старшая кузина, что благоволила паршивцу обучила его этому, как и игре на дицзи. Сама же Юй Киу прищурила глаза не желая говорить что-то ещё, несмотря на ожидающие взгляды других. Их клан славился волей и свободой, а также чисто женской системой управления, единственным исключением был её дед, да и тот занял свой пост потому что бабушка погибла на одной из ночных охот сцепившись с Незапечатанным бесом. И потому сама Киу с ранних лет бывала в таких передрягах и видела такое, что многие почтенные Старейшины, собравшиеся здесь, не видели за всю свою длинную жизнь. Совсем уже необычным было то, что сквозь камень смутно проступали человеческие черты, словно улыбающееся лицо женщины. — Чушь какая. Ересь! Глупости. Не бывает такого! — один другого громче восклицали собравшиеся и даже обычно легко принимающая подобные выверты судьбы Цзян Фуюян слегка скептически смотрела на книгу. Фуцин и Дэйю удивлённо переглядывались, мысленно ведя диалог о возможности подобного явления. — Звучит, как что-то очень странное. — покачала головой Ливэнь, скучающим взглядом рассматривая увлечённо что-то пишущего мужа. Гуаншань, ни на кого не отвлекаясь, что-то усиленно выписывал в тонкую книжицу, хитро щуря глаза и изредка посмеиваясь. Мадам Цзинь закатив глаза лишь покачала на это головой и подала жест Люй Лю, что по окончании чтения стянет трактат у мужа и доставит ей в покои. — Именно так появляются боги? — тихо и как-то меланхолично уточнила Мо Синь, склонив голову к плечу, шелк чёрных прядей мягким мазком скользнул по круглому плечу упав за спину. Глаза её неотрывно следили за чем-то, что никто не видел, но девушка частенько замирала взглядом над макушками Главы Цзян, Хуайсана и Ванцзи. Изредка она странно осматривала трёх играющих малышей и чему-то улыбалась, постукивая невероятно знакомый мотив пальцами по своему колену. — Нет. — уверенно покачала головой внимательно смотрящая на неё Юй Киу. Хоть лицо женщины было спокойно, зелёные глаза горели потусторонними огнями. Глава Юй прожигала взглядом каждый участок тела юной прелестницы и судя по выражению лица что-то высчитывала в своей голове. — Боги, это вознёсшиеся заклинатели, получившие высшее проведение и расширившие границы своих золотых ядер. Камень не может стать богом. — Вот как… — позабавлено кивнула Мо Синь, спрятав странную улыбку в рукаве словно знала что-то такое, чего не знали другие. Что-то прошелестев себе под нос девушка лукаво отвела глаза в сторону Цзян Чэна, но опять смотря не на самого мужчину, а куда-то за него. И что-то за плечом Ваньиня так её взволновало, что улыбка ещё шире прежней, сама собой растянула мягкие губы. Жители Ступней Будды были поражены находкой и решили, что это волшебный камень, вобравший в себя энергию Неба и Земли, и придумали целый ворох легенд о нём. — Ну кто бы сомневался. — фыркнула Сол Сумэй, обмахнувшись туаньшанем и скривив напомаженные губы. Родинка над губой неказисто сморщилась, нависнув надо ртом, от чего лицо женщины сделалось непрезентабельным, однако Глава Фэн всё также полюбовно сжимал руку супруги и бесконечно нежно ласкал взглядом её профиль. — Не знаешь, как объяснить, сочини сам. — раздражённо покачал головой Глава Не, сложив руки на груди. Минцзюэ уже порядком надоели пространные изречения книги, не было накала и движения что пронизывали первые главы и вызывали в мужчине трепет. Хуайсан мысленно кивнул брату, так жили все — и простой люд и заклинатели, сами придумают, сами поверят, сами обижаются. — Не понимаешь, оболги и подстрой под себя… — гневно закончил наследник Не, не заметив как сказал это вслух. Все, кто был рядом, услышали, и многие хотели возмутиться, явно уловив намёк на Старейшину И Лин, но грозный взгляд Минцзюэ осадил пыл желающих. Глава Не принял таки решение не рубить с плеча и хоть сейчас это мало что решало, но кто знает что произойдет в будущем, вдруг ещё кого-то придётся понять и простить. Одни мифы рассказывали о бессмертном, что влюбился в Богиню Девяти Небес и высек её изображение в камне, чтобы выразить муки своей любви. Узнав об этом, богиня пришла в ярость, и статуя так и осталась незавершённой. — Романтично и очень мило, если бы было правдой. — смущённо улыбнувшись поделился с другом Сяо Синчень, мечтательно прикрывая глаза и прижимая руки к груди от переизбытка чувств. Он так и представлял ту великую силу любви, что пытался изобразить в дорогих сердцу чертах бессмертный. Хуайсан согласно промычал задумчиво осмотрев вопросительно вскинувшего бровь Ваньиня. Минцзюэ украдкой очарованно осмотрел одухотворенное лицо даоса смущённо отвернувшись, чтобы наткнуться на странно колючий жадный взгляд всегда улыбчивого и нежного Сиченя. Сун Лань кивнул словам друга, но заметив интерес Главы Не тут же нервно цыкнул, пожав плечами и осадив друга вескими холодными словами: — Если бы, да кабы. Это выдумка обывателей, бессмертные же не стали бы оскорблять богов, изображая их лик не на полотнище или нефрите, а в какой-то скале. — и хоть слова монаха казались грубыми и чёрствыми все прекрасно понимали, что это истина. Для статуй богов использовали мрамор, гранит и нефрит, но никак не скалу, что была обычным куском породы. Да и к тому же однажды взявшись за работу лик бога всегда доделывали до конца, прописывая каждую черточку и морщинку, а не бросали на середине пути. Другие же повествовали о Нефритовом императоре и его любимой дочери, которая умерла совсем юной. Предполагалось, что тоска отца по ней отразилась в этой статуе. — Интересно как же? — насмешливо фыркнула Ливэнь, закидывая ногу на ногу и складывая руки под грудью. Лицо её сделалось хищным, а взгляд едким как яд Кумо. — Императорский дворец в тысячах ли от наших территорий и старый Император мало того, что не имеет дочерей, так ещё и держит строгий нейтралитет, не влезая на наши границы. — А почему? — с интересом уточнила одна из юных дев смущённо покраснев стоило мягким глазам Лань Сиченя перейти на неё. Лицо её залилось густым румянцем, а плечи непроизвольно расправились, подчеркивая тонкий стан и соблазнительные изгибы. Да только Сичень смазано мазнув по ней взглядом повернулся к Глава Не, и словно бы в пустоту неспешно объяснил. — Основатели всех кланов, заключив союз, пришли на поклон к императору и под бдительным взглядом бессмертной Баошань заключили пакт, по пунктам которого нам отходят эти, удалённые от столицы, а значит переполненные нечистью территории и каждый из основателей волен творить всё что пожелает на своих владениях, не претендуя на земли Императора, сам же он не лезет в наши дела и не требует отчётности более чем раз в три года. — негромко, размеренно пояснил Сичень, скользя мягкими глазами по присутствующим. Его слушали все, кто-то согласно кивал, кто-то задумчиво тёр подбородок или лоб, кто-то же и вовсе удивлённо округлил глаза. — Мы существуем рядом, но врозь. Для Императора наши территории табу, также, как и для нас его. — Благодарю за вашу мудрость! — поклонилась девушка всё ещё в надежде привлечь внимание понравившегося мужчины, но всё внимание Главы Лань утекло к вновь занятому разговором с Сяо Синченем Главе Не, мягкие глаза цвета коры дуба предостерегающе сощурились. — Странно это, даже если бы и была у него любимая дочь, разве стал бы он вытачивать статую из куска породы, да ещё и так далеко? — позабавлено поделилась Не Лу Лан, искренне веселясь от глупости простого люда. Это ж надо придумать, имперскую дочь им под боком изваяли, Ха! Как бы то ни было, люди придумали множество мифов и легенд на любой вкус и цвет, так что каждый мог поразиться и раскрыть рот в благоговении. И, как и следовало ожидать, в конце концов жители Ступней Будды сами начали верить в то, что говорили. Кто-то превратил пещеру в храм, а каменный помост — в священный алтарь. Статую нарекли «танцующей богиней», и верующие круглый год текли сюда рекой. — Вот же! — раздражённо рыкнул Ваньинь гневно щурясь и что-то ещё бубня себе под нос. Хуайсан закатил глаза как на друга, так и на прочитанный текст, ибо…серьёзно? Зачем? — Сотворить бога своими руками… — задумчиво покачала головой Юй Киу, прикурив трубку и мягко выдохнув сизый дымок в потолок, отделанный позолоченной лепниной. Цзинь Гуаншань и некоторые Старейшины Цзинь раздражённо зашипели на столь вопиющее поведение, но Глава Мэйшаня даже не взглянула в их сторону. — Самый большой вид глупости человека, это вера что он сотворил бога сам. Не удивлюсь если всё, что там происходит, кара прочих небожителей, оскорблённых столь вероломным посягательством на священный обряд вознесения или над насмешкой более трудолюбивым бессмертным, прошедшим очищение ядра. — Согласен. — кивнул Минцзюэ с уважением и интересом оглядев эффектную женщину что не раз встречалась на войне и шагала по полям сражений словно богиня, несущая знамя свободы и силы. Глава Не никогда никому не признается, что краснея как мальчишка признался в нежной симпатии, но гордая заклинательница лишь раздражённо отмахнулась, на прощание сказав, что замужем. Было обидно, но мужчина с уважением принял отказ, благоговея перед чужой силой. Юй Киу бросила на Главу Не лишь один единственный взгляд, обожгла им все внутренности, вывернула наизнанку душу и, презрительно скривив губы, отвернулась, вновь затянувшись. Ей было жаль этого вояку, он — большой и крепкий, оказался нежным и трепетным в душе, смущённо тушуясь рядом с той что зацепила взор. Однако в жизни этой бессердечной госпожи был лишь один мужчина, юный и прекрасный воспитанник самой Юй Киу на целых десять лет моложе её, но об этом знали лишь опять скривившийся Цзян Чэн и покачавшая головой Цзян Фуюян. Внутри пещера оказалась довольно просторной, по размеру такая же, как храм Эрцзинь, алтарь Богини стоял по центру. На первый взгляд камень действительно напоминал человека — у женщины даже имелась податливая и изящная талия. Но после внимательного осмотра становилось ясно, что сходство весьма и весьма грубое. Однако же статуи, образовавшейся естественным путём и хоть чуточку похожей на человека, было уже достаточно, чтобы большинство простых людей трепетали в священном ужасе. — Подумаешь! Ну образовалась и что? — раздражённо высказался Глава Яо, надменно сложив руки на груди и выпятив грудь. С ним согласились и все остальные ведь подобные явления действительно встречались не редко и можно было привести кучу примеров. — Кажется на территории Цинхэ было природное чудо — дерево в виде оленя, так? — пофыркала Лань Дэйю припоминая какого шуму наделали местные, когда впервые нашли в одной из долин чудо-дерево и тоже устроили там алтарь, на свою беду призвав какого-то низшего беса, что потом терроризировал их почти месяц до тех пор, пока эти люди не соизволили рассказать ордену о проблеме. — А, помню-помню, вот уж точно предел людской глупости, призвать молитвами беса и скрыть его террор из-за нежелания признавать свою неправоту. — покачала головой Не Лу Лан, закатив глаза почти также филигранно, как до неё это делал Ваньинь. Минцзюэ смачно ругнулся, тоже припомнив незадачливых селян, что потом ещё и обвинили его орден в том, что это они проглядели угрозу! — А пещеры светлячков из Юньмэна? — засмеялась Цзян Фуюян и всё старшее поколение подхватило её смех. Эта история была достоянием общественности и научила всех жителей Пристани не лезть туда, куда не просят. Ведь духовная пещера для поднятия совершенствования и более точного врачевания едва ли была не уничтожена из-за того, что забредшим посмотреть на красоту парочкам сделалось худо и те еле унесли ноги. Всё же духовные пещеры на обывателей влияют губительно, забирая крупицы энергии из тел, не конвертируя их в Ян. Ло Цинъян сделала пометку у себя в голове узнать побольше о чудо-дереве и пещерах светлячков, так как знала о всех этих случаях поверхностно и лишь мельком. Сейчас же ей сделалось и правда любопытно, но не заостряя внимания на этом девушка принялась читать дальше: Лань Цзин И поднял и снова опустил Компас Зла, но стрелка по-прежнему не двигалась. — Так. — веско обронил один из близнецов старейшин Цзинь переглянувшись с братом и чему-то кивнув. Его брат понятливо вздохнул и покачал головой, заинтересовав молчаливым диалогом всех присутствующих. Ливэнь оглядев двух верных ей чиновников и покровительно вскинула подбородок. — Уважаемых Старейшин что-то смутило? — голос Мадам Цзинь тягучей патокой обласкал слух присутствующих. Красивое лицо расслабилось немного просветлев, глаза, всегда грозно смотрящие на окружающих, блестели неподдельным интересом, лёгкий ветерок слегка колыхал тяжелые ухоженные пряди. Строгая женщина, наводящая ужас на окружающих, сейчас словно преисполнилась внутренним светом и стала ещё прекрасней чем была. Большинство мужчин даже засмотрелись на хозяйку Башни Кои, но тут же стряхнули наваждение стоило женщине презрительно скривить губы от одного взгляда её мужа. Гуаншань заинтересованно окинул взглядом ладную фигуру, виденную обнажённой лишь один раз в молодости, в день зачатия наследника, и непроизвольно облизнул губы, не скрыв интерес веером. Гуанъяо и Ливэнь, увидевшие это, скривились в омерзении, Цижень раздражённо закатил глаза, вознося молитву предкам Лань с просьбой ниспослать ему спокойствия и терпения, желательно буддистского. — Мой брат заострил внимание на компасе, — с поклоном пояснил один из близнецов Цзинь, положив руку на плечо более скромного родича что, немного стушевавшись, насупил брови. — На горе определенно должна быть нечисть, особенно на самой вершине. А так как храмы строят именно на вершине, странно что компас молчалив. Да и само заострение внимания на этом…. — Подозрительно… — закончила за мужчину задумчиво выводящая узоры на чашке с чаем Цзян Фуюян. Собранный суровый вид Старейшины Цзян заставил всех напрячься в ожидании какого-то бедствия. Ливэнь судорожно оглянулась на играющего с другими детьми внука и слегка нервно выдохнула, немного расслабившись. На столе для подношений лежал толстый слой пепла от благовоний и беспорядочно валялись свечи. Чаши с фруктами источали сладковатый гнилостный запах. — Ну фу-же! Фу! — запищали девицы обмахиваясь веерами-рукавами-туаньшанями. Самая активная из них даже подскочила к распахнутому окну, едва не вывалившись в сад. Лица красавиц в красках, представивших запах и пейзаж, позеленели и слегка осунулись. — Мерзость. — веско бросила Чанг Юнсу скривив тонкие губы в отвращении, ей вторили, и другие дамы, прикрывая лица рукавами и веерами. Сол Сумэй и вовсе зажала нос полноватыми, но изящными и проворными пальцами, демонстрируя степень нетерпения к подобным запахам. — Не вижу причин кривиться и пищать. — осадила всех Фуюян, поджав губы и с осуждением оглядев молодых дев. Ливэнь и Дэйю согласно закивали, тоже не видя смысла так экспрессивно выказывать свои мысли, истинная мудрость в умении себя контролировать! — У людей горе, где уж им до уборки храма? — с искренним удивлением фыркнула Не Лу Лан и сложила руки под грудью закатив глаза. Не Минцзюэ понятливо закивал, соглашаясь с тёткой, её авторитетное мнение имело вес, и Глава Не всегда прислушивался к ней, что бы не говорила тётя это в большинстве случаев оказывалось истинной. Хуайсан неловко потянул брата за рукав и просяще заглянул в глаза, качнув головой в сторону Лу Лан, Минцзюэ тяжело вздохнул. Он сам и его тихоня брат обожали эту женщину, заменившую обоим братьям матерей, они бы не отходили от неё ни на шаг, да только не любила тётка сидеть в ордене больше одного месяца раз в год, исчезая на поиски непонятно чего не сказав ни слова. И потому сейчас Хуайсан и сам мужчина, тоскующие по семейным посиделкам, как в детстве за книгой сказок с тётей ловил те крупицы ускользающей ностальгии. А-Сан обречённо отвернулся, скрывшись за веером, а Минцзюэ задумался, что, если по возвращении, уговорить тётку остаться ещё на недельку? Побыть не старейшиной-главой-наследником, а семьёй? Провести время втроём за бытовыми радостями в виде книг, чаепитий и рыбалки, поговорить о приключениях тёти, рассказать об успехах что добился сам, пожурить А-Сана… От мыслей Главу Не отвлёк голос девушки, что продолжила читать дальше: Большинство членов Ордена Гу Су Лань страдали той или иной степенью мизофобии… — Кхм! — смущённо откашлялись Фуцин и Цижень, отводя глаза от смешков Дэйю и Сиченя. Ванцзи бесстрастно перевел взгляд в окно, не желая встревать в переглядки семьи. Юань и Юн, услышав странное слово употреблённое в одном предложением с их орденом, непонимающе переглянулись и тут же ринулись к отцу. Как более бойкий и заводной, Юн воинственно вскинул голову и, вцепившись в рукава отца и дяди Сиченя, принялся тормошить обоих. Мужчины с интересом посмотрели на смутившегося Юаня, нервно мнущего своё ханьфу, и слегка струхнувшего Юна, спешно отпустившего чужие рукава. — Что значит…мизо.мазо.хм.Юань? — не сумев выговорить нужное слово Юн с надеждой повернулся к брату, но тот сокрушённо покачав головой, повернулся к подошедшему Жуланю в надежде, что хотя бы он запомнил слово. Цзинь Лин смешно скорчил мордашку и развел руками подняв глаза на своего Юй-гэгэ, что, потрепав всех троих по волосам с уважительным поклоном обратился к Главе и наследнику Лань. — Не могли бы достопочтенные господа, объяснить этому недостойному, что значит «мизофобия» и почему этим страдают члены ордена Лань? — мальчик был предельно вежлив и учтив, смущённо розовея под горделивым взглядом Ливэнь, на лице которой тут же расцвела яркая улыбка, а взгляд, обращённый к Сюаньюю, лучился любовью. Кинув взгляд на свою родную мать, Сюаньюй лишь тяжело выдохнул отвернувшись, Мо Синь что-то шептала себе под нос, не смотря на сына. — Это что-то серьёзное? — с явным беспокойством уточнил он, напряжённо хмурясь и инстинктивным жестом загораживая непонимающих мальчишек. Присутствующие с интересом наблюдали за взаимодействием двух Нефритов и детей. Сичень, ласково улыбнувшись, помог Сюаньюю разогнуться и погладил мальчика по голове, тут же потрепав волосы и трёх других ребятишек, Ванцзи же мягко поправил причёски сыновей и накидку Цзинь Лина, окинув А-Юя на предмет неряшливости и не заметив таковой уважительно кивнул. Мальчишка смущённо залился румянцем, отводя глаза. Цзинь Ливэнь мгновенно прищурилась, окинув Ванцзи придирчивым взглядом. Женщина сделала пометку, что сыну возможно нравятся мужчины похожие на Второго Господина Лань. — Мизофобия — это нетерпение грязи и мусора или прикосновения к чужакам тоже можно отнести к подобному термину, она не опасна. — более мягко и расплывчато ответил Сичень, пресекая дальнейшие расспросы обезоруживающей улыбкой и соскакивая с вопроса о нетерпимости именно Ланей. — Дева Ло, что там дальше? — А? Ах, да, кхм, — Цинъян до этого внимательно слушающая что говорят представители Лань немного отвлеклась мыслями о Вэй У Сяне. Девушка припомнила что в начале Лань Ванцзи не желал того касаться, зато после… Хмыкнув на свои мысли она встрепенулась от оклика Главы Лань и смущённо порозовев от своей оплошности принялась читать дальше: … и Лань Цзин И помахал рукой перед носом, говоря: «Местные говорят, что молитвы в этом храме часто доходят до богини, но тогда почему здесь всё в таком запустении? Должны же они хоть иногда приходить и убираться здесь». — Да, когда? Когда, если у них смерть на смерти! — раздражённо фыркнула Мадам Лю, дёрнув острым подбородком и покривив губы, с лёгкой неприязнью смотря на что-то лопочущих малышей. Не любила она детей и от того даже своих отдала на полное воспитание мужа, а тут эта чёртова книга всё о мальчишках, да о проклятом Вэй У Сяне! Ничего путного, одно расстройство! — Согласна, времени у них наверняка не было. — кивнула Дэйю со странной улыбкой рассматривая Мадам Лю. Госпожа Лань будучи очень наблюдательной и хищной в своём роде женщиной, подмечала многое, что уж ей подметить явную неприязнь к её милым правнукам? Впрочем, потолковать с этой дамой она всегда успеет… — А разве при таких бедах люди наоборот не бегут в храм? — удивился Хуайсан обмахнувшись веером. Минцзюэ с гордостью посмотрел на брата и уважительно сжал его плечо рукой. А-Сан тихо пискнул от лёгкой боли, но лишь благодарно посмотрел на да-гэ. — Молодой господин абсолютно прав! Не так ли, Ваньинь? — кивнула Фуюян с улыбкой посматривая на смущённого Хуайсана и спокойно кивнувшего Цзян Чэна. Уж больно сильно ей нравился этот верткий умный юнец, да и не заметить его нежную симпатию к собственному внуку женщина просто не могла и потому решила всячески помочь глупому воспитаннику увидеть в друге нечто большее. — И от того становится всё страннее. Лань Сычжуй ответил: «Уже семь человек потеряли свои души. Все в Ступнях Будды убеждены, что в ночь грозы с их древнего погоста выбралась свирепая тварь, так что, как ты думаешь, осмелится ли кто из местных подняться на гору? В этот храм больше никто не ходит, поэтому и убираться здесь некому». — О! Моя крошка! — умилительно залепетала Дэйю, сложив ладошки вместе и прижав их к своей груди, глядя на спокойно что-то рассказывающего трём другим мальчикам Юаня. Ванцзи горделиво расправил плечи и взгляд его преисполнился ещё большим восхищением, их с Вэй Ином сын был таким же умненьким как сам Старейшина И Лин. — Талант, как он есть! — с довольством кивнула Фуюян, ласково смотря на сына своего дорогого А-Сяня. Этот крошка определенно сын своего отца! Ваньинь заметив, как приосанились Старейшины Лань, как расцвел улыбкой от похвалы Сичень, как довольно поглаживают бороды Фуцин и Цижень, и как восхищённо смотрит на его племянника Лань Ванъюн, почувствовал привкус уксуса на языке. В самом-то деле, это сын его брата! Он и Цзян тоже! Кстати… — Весь в свою мать… — словно прочитав мысли Главы Цзян влезла Юй Киу, сжав губы в тонкую линию, но насмешливо осмотрев скуксившихся Старейшин Лань. Ваньинь оглядев кузину с содроганием подумал, что будь у неё Цзыдянь и крутани она его на пальце, сошла бы за его матушку. Это же заметила и Цзинь Ливэнь, с удивлением и растерянностью рассматривая племянницу подруги, что сейчас очень на неё походила. Сама же женщина, фыркнув, покрутила трубку, поцокала языком и ехидно усмехнувшись продолжила, смотря как морщатся от её яда эти надменные старики. — А она принадлежала Юй и Цзян, истинный талант! — О! И правда! Неотшлифованный нефрит! А как чудо-хороша собой! — поддакнул Хуайсан, со смешком смотря как перекосились лица Сиченя, Минцзюэ и Ваньиня, стоило всем троим вспомнить портрет Девы Ин. Снаружи пещеры послышался надменный голос: «Это просто-напросто бестолковый камень, который не-пойми-кто возвёл в ранг богини, а у местных хватило ума установить его здесь, курить благовония и преклоняться!» — Весомо. — кивнул Глава Не одобрительно, с удовлетворением смотря на Ло Цинъян, что словно читала по ролям, стараясь менять голоса и произношения для пущего эффекта. — Кто же это такой сообразительный? Второй Лань-то рядом с первым в пещере, а этот юнец на выходе. — Даже знать не хочу! — раздражённо зафырчал Цзян Чэн, розовея щеками и слишком неодобрительно косясь на играющего племянника, так что у присутствующих даже вопросов о личности третьего не осталось. Ливэнь в поддержку Ваньиня также тяжело вздохнула, качая головой, а Гуанъяо сконфуженно поджал губы и словно в ужасе от предстоящего позора крепко зажмурился, ухватившись тонкими пальцами за край рукава снисходительно глянувшей на него Цзинь Джу. Цзинь Лин, скрестив руки за спиной, вошёл внутрь. Время заклятия молчания уже спало, так что он вновь мог открывать свой рот. Но из этого рта по-прежнему не доносилось ничего хорошего. — Мелкий поганец… — заскрежетал зубами Ваньинь и даже пискнуть не успел, как тяжёлая рука бабули Жоу хорошенько отвесила ему подзатыльник, да так что Глава Цзян едва в стол носом не уткнулся. Цзинь Лин, наблюдавший за дядей и уже сжавшийся от его гневных слов задорно рассмеялся, шмыгнув в компанию А-Юя и мальчиков Лань. — Поговори мне тут…кто из вас ещё мелкий поганец мы выясним вечером в твоих покоях, когда я и А-Су зайдём на чай. — словно гадюка зашипела Старейшина Цзян и все адепты Юньмэна тут же вытянулись по струнке смирно, усиленно смотря кто-куда, но не на злющую как тысяча гуев бабулю Жоу. Глава Мэйшань Юй же громогласно расхохоталась и крутанув в пальцах трубку хищно оскалилась. — Давно хотела пообщаться с тобой о почтительности и воспитательных навыках. — громкий резкий голос Юй Киу разнесся по залу и от тона, которым это было сказано, все передёрнули плечами, мысленно желая Главе Цзян хотя бы выжить после этой беседы. Ливэнь на строчки из книги обречённо простонала, закрыв глаза ладонью чтоб не видеть этот бренный мир и непочтительного внука, что посыпал её голову пеплом каждый раз при своём появлении. Этот маленький нахал! Гуанъяо опять покачал головой опустив глаза в пол. Что ж, кажется пришло время взяться за племянника со всей строгостью. Один лишь Гуаншань позабавлено наблюдал за этим театром, не чувствуя ни унижения, ни вины за поведение внука, мальчишка ему был побоку и всё, что его касалось, совсем не интересовало Главу Цзинь. Он взглянул на статую и хмыкнул: «Эти деревенщины, столкнувшись с любой трудностью, сломя голову бегут кланяться Будде или ещё кому, вместо того чтобы потратить время с пользой и самим разобраться с проблемами. На свете тысячи и миллионы людей, но и у богов, и у будд хватает своих забот, так что им и дела нет до молитв. — Доля истины в его словах есть, но так насмехаться над богами! — нахмурился Сун Лань сев неестественно прямо, словно проглотил палку. Он, как воспитанник храма, привык чтить и людей, и богов, и для него такое нахальство было верхом непочтительности. Сяо Синчень мягко погладил друга по плечу успокаивая. — Это дитя запуталось и очевидно имея двух дядей всё ещё остаётся одиноким, так зачем гневаться на него? — голос даоса журчал как ручеёк и Сун Лань, поддавшись уговорам, расслабился, чуть ссутулившись и разжав крепко сцепленные на коленях кулаки. Цзян Чэн благодарно поклонился Сяо Синченю, на что даос растеряно замахал руками, напуганный таким поведением Главы Цзян. — Этот обещает наставлять племянника лучше. — пообещал Ваньинь, получив подбадривающую улыбку Фуюян и кивок Ливэнь. Сун Лань благодарно поклонился и расслабился полностью, слегка прижавшись к Синченю. — И всё же малец прав. — важно кивнул Глава Лоу скрестив руки на груди, но на него никто не обратил внимания, не желая нервировать всё ещё уязвлённого поведением племянника Саньду-Шеншоу. …Возьмём, к примеру, вот эту слабую и бесславную богиню. Если молитвы в этом храме действительно достигают её ушей, тогда, пожалуй, я попрошу, чтобы ужасный пожиратель душ с горы Дафань появился прямо передо мной. Ну что, статуя услышала мою молитву?» — Боже, А-Лин! — ахнул Гуанъяо не сдержавшись и дёрнувшись от своего же вскрика трагично смежил веки качая головой. Ему было и стыдно за племянника и страшно одновременно, этот мелкий засранец так упорно ищет на свою голову приключения! — Почему ты не попросил что-то менее опасное? Собаку там, меч, да что угодно! — Этот идиот! — почти рычит Ваньинь в бессильной ярости, сцепив крепче зубы и сжав кулаки до побеления костяшек. Рядом, почти также, яростно шипит проклятья на голову «желторотого глупца, не думающего головой» Цзян Фуюян и раздражённо плюётся ядом Юй Киу, не стесняясь тех выражений, что слетают с её губ. — Этот самонадеянный…! — Ливэнь не заканчивает предложение, но та порция желчи и гнева, что переполняет её фразу говорит сама за себя. Даже Гуаншань, не виноватый в этот раз ни в чём, трусливо вжимает голову в плечи и прячется за веером, с опаской смотря на вскочившую на ноги жену. — Не стоит так необдуманно просить богов о чем-либо, даже если эти боги фикция! — поджав губы цедит Фуцин, и все почтённо кивают, благодаря за наставление, стараясь не смотреть на взбешённых родичей маленького Цзинь Лина, что совершенно не обратил на них внимания, весело играя с новыми друзьями. — Стоит держать свои желания при себе, они имеют свойство исполняться самым жутчайшим способом. — угрюмо кивнул чему-то Синчень напряжённо выпрямившись и сжав руками ткань своих одежд на коленях. Минцзюэ уже хотел уточнить его ли это мысли или наставления Баошань, как даос, прикусив губу, едва слышно всхлипнул. Голос его дрожал, когда он почти прошептал окончание своей речи, заставив вздрогнуть представителей и Лань, и Цзян, и Цзинь Ливэнь. — Моя шидзе мечтала встретить мужчину, что полюбит всем сердцем, и с которым они будут счастливы до самой смерти, почив в один день. И к чему это привело? «Её мечты сбылись…» — с отчётливой грустью и бессильной яростью подумали Ливэнь и Цижень одновременно, вскидывая глаза к потолку в надежде непонятно на что. — «Почему же, ты, дурная, не мечтала дожить до старости и воспитывать внуков?!» Что? Неверяще прошелестел У Сянь, судорожно обернувшись к задумчивой Ан Линь. Девушка напряжённо смотрела на даоса о чём-то думая и, видимо, придя к каким-то заключениям, уверенно повернулась к Вэй Ину. Лицо её сделалось серьёзным и даже жутким, глаза смотрели остро, словно пронизывая душу насквозь. Пожевав губу и оглянувшись на прислушивающуюся к ним Ян Лу, бесцельно скользящую взглядом по залу, брюнетка всё же поделилась своими мыслями. Сяо Синчень не должен знать твою маму. Он не был с ней знаком. Однако… — голос её оборвался и У Сянь с удивлением и лёгкой паникой заметил, как напряглась услышавшая их Ян Лу смотрящая в одну точку. — Этот Синчень её знает, он был с ней знаком. Вэй Ин непонимающе нахмурил брови желая понять к чему ведет его невольная подруга, как вдруг распахнул глаза в понимании. Ну конечно! Он общался с Хуайсаном пока был на Луанцзан — этого не должно было случиться, сказала как-то Ан Линь. Здесь были живы некоторые адепты и Старейшина Цзян — все погибли при пожаре — упоминала брюнетка с отпечатком печали на лице. Сяо Синчень не должен знать его маму — но он её видел и даже жил какое-то время! Вывод был до дрожи ошеломляющим и У Сянь отказывался верить, но как исследователь не мог не согласится с оброненной ранее фразой Ан Линь: Мой мир…параллельный? Кажется…да. Всё ещё ошеломлённо смотря на даоса в белом прошелестела Ан Линь, и в тон ей огорошено вздохнула Ян Лу, неверяще распахнув глаза и судорожно всех оглядев вновь, словно видела этих людей впервые. Обеим девушкам хотелось одновременно и плакать, и смеяться. Боже, когда же этот мир отделился от оригинала? Где они, чёрт подери? За Цзинь Лином пришли несколько заклинателей из кланов помельче, и, услышав его, все рассмеялись в знак согласия. Они постепенно продвинулись вглубь, и царившая до этого тишина сменилась шумом и гвалтом, а в храме стало ощутимо теснее. — Мне одной кажется, что это не к добру? — прищурив глаза Цинь Су цепким взглядом ловила все движения Гуанъяо направленные к Мадам Цзинь. К её облегчению ничего непочтительного не было, всё было в пределах пасынок-мачеха, но… Дева Цинь, будучи наивным и нежным человеком, никогда не была дурой и обладала на диво хорошей интуицией. — Мне вообще вся эта ситуация не нравится, богиня ещё эта… — поджав губы поделилась Лань Ванъюн, но тут же осеклась, наткнувшись на хмурые взгляды остальных Старейшин. Фуцин, заметив оцепенение внучки, раздражённо цыкнул и позволил Дэйю тихо, но грозно припугнуть додельных товарищей, что давили на Ванъюн. — Забить всё пространство, тем самым создав давку… идиоты. — фыркнула Юй Киу затянувшись и хрипло рассмеялась услышав, как забулькали представители мелких кланов. Глава Балин Оуян внимательно оглядел резкую саркастичную женщину, но не высказал неприязни или недовольства. — И правда не дальновидно, случись что серьёзное… — покачал Оуян Сю, головой прикрыв цепкие умные глаза. Глава Мэйшань Юй удивлённо вскинула бровь в немом изумление и когда мужчина, выразив ей почтение, сложил руки перед собой и слегка наклонил голову, она лишь весело зафырчала, вскинув схваченную со стола пиалу с вином. Глава Оуян позабавленно кивнул и тоже, отсалютовав чашей, выпил своё вино. Лань Сычжуй молчаливо покачивал головой, бесцельно поглядывая по сторонам. Его взгляд остановился на голове статуи: черты сострадательно улыбающегося женского лица были едва заметны. И всё-таки он вдруг уловил нечто знакомое в этой улыбке, словно бы уже где-то видел её. Где же, где же он мог её видеть?.. — Видел? Где он мог увидеть статую, о которой до этого не слышал? — с нарастающим ужасом уточнил один из адептов клана Яо, оглядываясь на своих шиди и шисюнов. Другие мальчишки напряжённо молчали, сбившись в кучу и не желая что-либо говорить. Самый юный адепт Яо трусливо прижался к говорившему, едва ли не взгромоздившись на чужие колени. — Да мало ли где он мог её видеть! Может в будущем о ней многие знают. — фыркнула одна из адептов Цзян, маленькая и хрупкая на вид девчушка, сложив руки на груди и состроив кислую мину, подражая Главе Цзян. Ваньинь оскорблённо задохнулся возмущением, в то время как Фуюян на пару с Юй Киу громогласно рассмеялись. — И всё же, это странно. — вздохнула Лан Мяо, скрыв половину лица шелком рукава и лукаво стрельнув в сторону Второго Нефрита глазами. В этот раз она не смогла сесть с ним рядом, мужчина был зажат между своими дядей и братом, сесть рядом с которыми не смел никто кроме родни или Старейшин. Раздражённо прикусив щеку изнутри, она закончила. — Кажется мальчик склонен к излишней мнительности. — Дева Лан! — грозный, ввинтившийся в высь голос учителя Лань осадил возмутительную особу. Цижень смотрел на юную Мяо-Мяо и не верил своим глазам, куда же пропал тот кроткий нежный цветок что он пророчил в жены Ванцзи! Разочарованно качнув головой, мужчина прошёлся холодным взглядом по напрягшейся девушке и тяжело вздохнул. — Сычжуй наследник Лань, на данном этапе книги он к тому же глава их группы, он должен быть мнителен, ведь от его внимания и реакции зависит успех миссии и жизни товарищей. Лань Сычжуй чувствовал, что упускает что-то очень важное, потому он устремился к статуе, намереваясь рассмотреть её лицо поближе. — Ну зачем? Зачем вы все лезете в неприятности! — почти фальцетом закричал Хуайсан всплеснув руками и с надрывными стенаниями упал на грудь растерявшемуся Цзян Чэну. Глава Цзян неловко похлопал друга по спине, едва ощутимо прижимая ближе. Не Янлю всхлипнул, вцепившись в его фиалковое ханьфу и на грани шепота вздохнул. — О, Вэй-сюн, твои дети и без твоего воспитания пошли в тебя…бедный Второй господин Лань. — Он очень умный и внимательный ребёнок. — словно в защиту Сычжуя оскорбилась Цзян Фуюян, притянув названного мальчика в объятия. А-Юань, до этого игравший рядом, тихо запищал, но позволил доброй бабуле угостить себя печеньем и прижать к пышной груди. Цзян Чэн слегка завистливо посмотрел на бабулю, но смолчал, мальчишки Лань его немного побаивались, а Сюаньюй и вовсе трусливо жался к Мадам Цзинь, стоило ему лишь приблизиться. Один лишь Цзинь Лин радостно улюлюкал при виде своего цзю-цзю и всячески проявлял симпатию. Вот и сейчас мальчишка без зазрения совести забрался дяде на колени, с весельем наблюдая как Фуюян тискает двух маленьких Ланей. В ту же секунду в него кто-то врезался. — А! Вот! Вот почему нельзя ходить в опасные места без сопровождения взрослых! — взъерепенилась Не Люинъюэ, стискивая свой веер до скрипа. Рядом с ней закивала взволнованная Цинь Су, тревожно посматривающая на маленького А-Лина и двух детей из Ланей. — Как знал. — отрешённо прошелестел Хуайсан, безлико взмахнув веером и уставившись пустым взглядом вдаль. Минцзюэ и Ваньинь с опаской оглядели на диво спокойного молодого мужчину, тот тяжело вздохнув продолжил. — Такие походы всегда ведут лишь в могилу! Вэй-сюн, где ты, когда так нужен? Заклинатель, что стоял за ним, вдруг обмяк и беззвучно сполз на пол. Все остальные заволновались, а Лань Цзин И настороженно спросил: «Что с ним случилось?» — Стоп. Что? — воскликнула пораженная Ло Цинъян и ещё раз перечитала два предыдущих абзаца с новыми строчками чтобы видеть картину целиком. Ситуация выходила прескверная. — О Боги и Будды! — Эти дети! — рявкнула доведённая до ручки Мадам Цзинь, от обилия чувств притягивая Сюаньюя к себе ближе в жесте защиты. Мальчишка, тихо пропищав, сдался на волю матушке, изредка поглядывая на Мо Синь, но та, как и прежде смотрела куда угодно, но не на сына. — Неужели то чудище пряталось в храме богини? — заголосил впечатленный адепт из Цзинь, вцепившись руками в одежды товарища. На паренька сурово покосилась Ливэнь и пару Старейшин, но остальные не обратили внимание на недостойное поведение принявшись голосить на все лады что дети обречены. — Неужели храм — ловушка? — с сомнением спросил сам у себя Сяо Синчень склонив голову к плечу. Сун Лань напряжённо задумался над словами друга, находя в его мыслях зерно истины. Минцзюэ согласно кивнул, уверив, что если пещера ещё и мала по размеру, то ребятишки точно в громадной беде, при побеге начнется давка. — И всё же… — как-то насмешливо встряла Юй Киу, покручивая трубку и надменно оглядывая присутствующих, окружающие отвечали ей неприязнью, а кто-то и брезгливостью, но женщине было откровенно плевать. Сделав глубокий затяг, она посмаковала дым и выпустила его ажурными кольцами, мягко схлопывая красивые губы. Гуаншань хорошенько так подвис приопустив даже веер. — Что если ловушка не храм, а богиня? — Богиня… — задумчиво прошептал Лань Фуцин и вдруг распахнул глаза в неподдельном изумлении и даже страхе. Юй Киу позабавлено засмеялась хриплым каркающим смехом и подбадривающе бесстыдно взмахнула трубкой, понукая старца продолжить. Фуцин не верящее смотрел в лукавые глаза женщины, не замечая недовольства и возмущения своих подчиненных и жены. — Вы хотите сказать, что это… Искажённое божество? — Ммм… — задумчиво промычала Глава Юй, не обращая внимания на возникшую тишину и всеобщие любопытные взгляды. Она смотрела на того, кто сразу понял её ход мыслей и с нетерпением ждала того часа, когда сможет побеседовать с этим почтенным господином. — Всё может быть, не так ли? — Искажённое божество? Что это? — удивлённо склонил голову Глава Оуян, искренне не понимая, о чём говорят уважаемые госпожа и господин. Не понимали и остальные, лишь немногие кто был куда старше и опытней с ужасом и недоверием взирали на двух заклинателей, предположивших нечто подобное. Не Лу Лан почти ошеломлённо вскрикнула, зажав рот ладонью. — Этого не может быть! — почти безапелляционно шикнула Цзян Фуюян, игнорируя вопрос молодого Главы и смотря на Главу Юй и Старейшину Лань едва ли не волком. Женщина явно была на взводе. — Этого не случалось почти пятьсот лет! Последнее искажение запечатали на горе Муси! И Второй господин Лань с А-Сянем успешно прикончили эту тварь! Сюань У мертва, другие искажения уничтожили ещё основатели! — Всё бывает в жизни, не будь так категорична, тётушка. — пожала плечами Юй Киу и хмыкнув чему-то своему весело оскалилась, становясь похожей на дикую кошку учуявшую добычу. Оглядев непонимающую публику, женщина махнула растерянной Ло Цинъян. — Читай же, милочка, я жажду подтверждения своей теории! Лань Сычжуй, придерживая меч, наклонился, чтобы осмотреть заклинателя. Дыхание его было глубоким и ровным, словно он просто внезапно уснул. Но, тем не менее, как бы сильно его ни трясли и ни звали по имени, заклинатель не просыпался. Присутствующие ощутимо напряглись шестым чувством ощущая, что не всё так просто. Минцзюэ воодушевлённо подобрался, всем своим видом показывая, что желал бы быть сейчас в книге, а никак не в окружении перепугано охающих идиотов. Хуайсан и Мэн Яо устало переглянулись с тяжёлым удручённым вздохом, прекрасно понимая, что за мысли бродят в голове их да-гэ. — Почему? Почему не просыпается? — почти панически зашептала одна из юных прелестниц, распахнув пошире карие глаза от ужаса. Лицо её сделалось белым как полотно, а губы взволнованно задрожали. Сидящие рядом с ней девицы тоже начинали паниковать и судорожно взмахивать кто веерами, кто туаньшанями и рукавами. Одна из самых впечатлительных даже вскрикнув потеряла сознание. — Да уймитесь вы! — раздражённо заворчала Цзян Фуюян, поднимаясь со своего места и чуть прихрамывая направилась к одной из девиц, что всё ещё бездыханная возлежала в руках подруг. Над ней кудахтала женщина средних лет, видимо мать, озабоченно смачивая бледный лоб тряпицей. — Всё с ней нормально, просто впечатлительная девочка! Сейчас очнётся. Пару раз похлопав бледную девицу по щекам, Фуюян неспешно вынула из рукава тонкий пузырёк и откупорив крышечку сунула горлышко под тонкий девичий нос. Красавица и правда распахнула глаза буквально через пару секунд, сморщив нежное личико и негромко чихнув. Фуюян лишь глаза закатила, да пузырёк ей передала. — Вот ведь молодёжь… и на кой такие нежные сюда явились…сидела бы дома…всё замуж им невтерпёж! … Да жениха побогаче! — приведя девушку в чувства нюхательной солью, бабуля Жоу негромко ворча себе под нос вернулась на место, дёргано распрямляя одежды под смешки Цзян Чэна и откровенное ехидство Юй Киу. Но стоило ей только сесть, как её тут же закидали вопросами и другие присутствующие. — А почему мальчик потерял сознание? Это может быть поветрие? Возможно на горе Фань есть какой-то яд? — со всех сторон женщину закидали вопросами, и та смогла лишь раздражённо фыркнуть. Цзян Чэн от всего этого даже засмеялся, прикрывая откровенный хохот рукой. Фуюян недовольно закатила глаза, что не осталось незамеченным Госпожой Юй. — Что это вы, досточтимая Старейшина, глаза закатываете? — ехидненько, но негромко сострила женщина, лукаво усмехаясь и почти игриво выдохнула колечко дыма в воздух. Бабуля Жоу раздражённо одёрнула свой никак не распрямляющийся рукав, и не менее ехидно ответила: — Мозгом любуюсь! — ёрничая пропела женщина, наконец победив ткань рукава. Юй Киу со смешком подавилась дымом, Цзян Чэн, закинув голову, всё же разразился ярким хохотом, Минцзюэ, что прислушивался к диалогу, засмеялся столь же заразительно, что и Глава Цзян, стуча кулаком по столику, а Хуайсан восхищённо вздохнул, ускоряя движения веера — так вот откуда Вэй У Сянь ёрничать и скабрезничать научился! «А то! У меня был лучший из лучших учителей! И глаза Чэн-Чэна она закатывать научила!» — тут же сдал женщину бестелесный Вэй Ин, смеясь также заразительно, как и Ваньинь. Хуайсан понятливо кивнул и скрыл смешок за веером. Пока семейство Цзян и сидящие рядом с ними Не веселились, раздражая своим смехом бабулю Жоу, глаз которой уже начинал подрагивать, собравшиеся принялись спорить, от чего-таки упал юноша в книге. Какой-то особо умный адепт вдруг подпрыгнул на месте, радостно стукнув кулаком о свою же ладонь. — О! Это тот монстр, который души ест! — вдохновлённый своей идеей заёрзал на месте парнишка, светясь лучами счастья от посетившей его идеи. Его соклановцы загомонили на все голоса. — А ведь точно! — Ну конечно! Фуцин оглядел обронившего что-то дельное паренька и мог лишь раздосадовано погладить бороду поняв, что юнец принадлежит Цзян, и сейчас краснеет от похвалы Старейшин и друзей. Фуюян тоже отвлеклась на юнца, махнув на Ваньиня и Киу рукой. Лань Сычжуй выпрямился и сказал: «Похоже, что он…» — Что? Что он? — встрепенулись девицы, нервно комкая руками платья. Старшие тут же на всех зашикали. Молчавшая до этого молодая супруга Главы Оуян, изящная как статуэтка, невысокая девушка лет двадцати на вид, с нежным ласковым лицом неожиданно нахмурилась и привстав, придерживая небольшой, но очевидно беременный живот, раздражённо обратилась к щебетавшим девицам. — Если бы вы не перебивали Деву Ло, то мы бы уже дочитали. — обвинительно высказалась девушка, не обращая внимания на нервно теребящего её длинный расшитый цветами вишни рукав мужа и нервно мнущегося рядом маленького сына, смущённо поглядывающего на компанию его одногодок из Лань и маленького Цзинь. Оуян Сю тревожно огляделся, но с облегчением отметил что никто на его супругу не злится, а даже наоборот, Мадам Цзинь, Цзян Фуюян, Лань Дэйю и Не Лу Лан одобрительно кивают, покровительно улыбаясь. Дева Ло и вовсе порозовела от смущения, что за неё заступились и благодарно поклонилась. — Прошу просить мою вспыльчивость. Дева Ло, прошу, продолжайте. — Благодарю, Госпожа Оуян. — мягко улыбнулась Цинъян с трепетом смотря на хрупкую беременную деву, что бескомпромиссно вступилась за неё, уважая труд девушки. Девы, которых пристыдили, смущённо смолкли, поджав губы и отвернувшись от Госпожи Оуян. Не успел он закончить предложение, как тёмная пещера внезапно заполнилась красным светом, будто бы со стен стекали водопады крови. Свечи на столе для подношений и по углам пещеры зажглись сами собой. Девицы испуганно заверещали, та что до этого рухнула без чувств, сейчас судорожно вдыхала стойкий запах нюхательной соли, чтобы вновь не потерять сознание. Супруга главы Оуян вновь раздражённо сверкнула на девиц поразительными голубыми, как летнее небо, глазами и поджала недовольно губы. Оуян Сю нежно погладил супругу по тонкой ладони, мягко влюблённо вздыхая от взгляда на воинственную жену. Ванцзи тяжело сглотнул, с беспокойством оглянувшись на своих мальчиков, что сейчас беззаботно играли кубиками Цзинь Лина. Три ребенка самозабвенно что-то лепетали, радостно перекладывая игрушки и изредка втягивали в игру внимательно слушающего Сюаньюя, что боязливо сжал ладонь Цзинь Ливэнь и прижался к ней всем подрагивающим тельцем. Женщина выглядела донельзя довольной, поглаживая чужой шелковистый затылок тонкими пальцами. В какой-то момент к ним всё же присоединился смущённый, нежный, на вид залюбленный сын Главы Оуян, нерешительно назвавшись Оуян Цзю. Мальчика приняли легко, особенно мягко улыбающийся Юань, втянувший нового друга в очередную игру. Второй Нефрит отметил хмурый взгляд госпожи Оуян, что та бросила на сына и ласковую улыбку отца А-Цзю, поглаживавшего супругу по руке. — Где-то я уже такое видел… — задумчиво прошептал Хуайсан, потирая подбородок пальцами и задумчиво рассматривая стол перед собой. В голове его упорно вспыхивали размытые образы высоких каменных стен пещеры, полумрака, разгоняемого свечами и крови, на стенах, на полу и … в озере! Точно! Озеро крови, отражающееся на стенах бликами багрянца. Радостный Хуайсан схлопнул веер. Рядом понимающе хмыкнул Ваньинь. — Я даже знаю где. — сложив руки на груди покачал головой мужчина, тоже однажды наблюдавший завораживающую своей дикостью и необъятным принижением картину отражающегося на стенах багрянца крови в мрачной, но обжитой пещерке брата. — А я догадываюсь. — качнул головой Глава Не, с укоризной смотря на своего задумчивого младшего. То, что его милый «глупый» братец часто бывал у Старейшины И Лин уже не бесило Главу Не, главное, чтобы младший не вздумал культивировать тёмное искусство, остальное можно пережить. Почти одновременный шорох пронёсся по пещере: заклинатели либо обнажили мечи, либо достали талисманы. — Нечего было туда вообще лезть! — рявкнула Дама Сол, нервно сжимая Туаньшань, да так, что рукоятка того нещадно затрещала. Глава Фэн обеспокоенно заглянул супруге в лицо, трепетно поглаживая по плечам и руке. Сол Сумэй фыркнула, но прижалась к мужу ближе, не обращая внимания на окружающих. Мадам Цзинь же с лёгкой завистью осмотрела очевидно счастливую в браке пару и лишь раздражённо скрипнула зубами, взглянув на флиртующего со служанкой Гуаншаня. — Ну почему вы не ушли прочь? — заныли адепты каких-то малозначимых орденов сжавшись в живой клубок. Впрочем, адепты и Великих орденов также возмущённо гомонили, и даже благочестивые Лани тихо бубнили себе под нос, что следует отступать в таких ситуациях за помощью старших. — Надеюсь всё будет хорошо, они же умные мальчики. — тревожно зашептал Гуанъяо от переизбытка чувств сжав тонкие пальцы Госпожи Цзинь. Женщина, впрочем, его не одёрнула, лишь покачала головой и ласково погладила по голове Сюаньюя. Гуаншань фыркнул на это, не замечая, что творит сын, всё его внимание было приковано к Мо Синь, изящное тело которой он пробовал не раз и сына которой действительно запомнил. Девица на него, впрочем, совсем не смотрела, чему-то рассеяно улыбаясь. В ту же секунду с улицы, словно вихрь, ворвался человек со склянкой алкогольной настойки в руке. Он швырнул бутылку в сторону каменной статуи, и яростные языки пламени заплясали на полу, осветив пещеру так, словно это был день. — Я даже знаю кто этот благородный герой! — радостно хлопнул в ладоши Хуайсан, светясь от переполнившего его воодушевления и счастья. Схватив своего да-гэ за локоток, парень тут же зачастил ему на ухо какой Вэй У Сянь на самом деле молодец и как он всех сейчас спасет. Минцзюэ лишь глаза закатил и кивнул. — Ты хотел сказать бестолковый идиот, да? — опустил Хуайсана с небес на землю Ваньинь, неожиданно почувствовавший себя брошенным, когда друг вместо того чтобы обхватить его плечо, прижался к своему брату. Хуайсан тут же раздражённо схлопнул веер, обличительно вскинув его в строну Ваньиня с не менее грозным и недовольным: — Ну Цзян-сюн! — Мамочка? — вдруг неожиданно встрепенулся А-Юань, каким-то шестым чувством поняв, что описывали его дорогого Сянь-гэ. Цзинь Лин недоверчиво скривил мордашку, повернувшись с вопросом к бабушке, которая едва заметно кивнула, подтверждая слова А-Юаня. — Именно. — шёпотом ответил Юаню и Юну, подскочившим к нему с двух сторон, Лань Ванцзи нежно погладив две вихрастые головки. Мальчики тут же засветились от радости прижавшись к мужчине. Цижень и Сичень, переглянувшись, мягко зафырчали в рукава, лукаво блестя глазами. Дэйю восхищённо запищала, смотря на внука и правнуков, до которых боялась не дожить. Вэй У Сянь использовал всё содержимое мешочка Цянькунь, отбросил его в сторону и закричал: «Все на улицу! Здесь пожирающая души богиня!» — Опа! — удивленно присвистнул Минцзюэ, действительно заподозривший, что с богиней что-то не так, но не подозревавший насколько. Хуайсан испуганно взвизгнул, тут же повиснув на локте Ваньиня, что привычным жестом погладил чужие напряжённые, но ухоженные ладони и длинные тонкие пальцы. — Значит всё же искажение. — трагично вздохнула Фуюян, неверяще смотря перед собой и прикидывая, когда нужно сорваться в экспедицию на проклятую гору, чтобы разрушить эту «богиню». — Её нужно уничтожить уже сейчас, пока она не набралась достаточно сил. — веско кивнул Фуцин, поглаживая бороду. Фуюян, Ливэнь и Лу Лан уверенно кивнули, понимая, как опасна может стать подобная тварь. Однако же всеобщее напряжение не настигло Главу Юй. — Искажение! Да! Я же говорила. — радостно хохотала женщина, даже забыв о своей извечной трубке. Лицо её просветлело и наполнилось диким, почти сумасшедшим желанием битвы и полного всеобъёмлющего удовлетворения своей правотой. Фуюян раздражённо покачала головой. Минцзюэ вновь досадно вздохнул, сетуя на то, что его ожившая мечта уже была замужем и имела двоих детей. — Нужно собрать отряд, что уничтожит тварь. Есть желающие? — заключил Цижень, пряча нервно подрагивающие пальцы в длинных рукавах. В голове его не укладывалось что подобное «существо» действительно может существовать на обычной горе не пропитанной тёмной энергией. — Я! — переполненные восторгом Главы Не и Юй почти одновременно вскинули руки и тут же переглянулись, но не отступились. Вслед за ними с тяжёлым вздохом поднял руку Гуанъяо, желая проконтролировать разгул двух вояк, на него тут же одобрительно глянула Юй Киу. — Я бы тоже хотел, если можно. — смущённо поднял руку Синчень, удостоившийся гордого, почти влюблённого взгляда Минцзюэ. Заметившие это Лань Сичень и Сун Лань одновременно вскинули руки, нервно поджимая губы и гневно сверля соперников. Смотрящая на это все Ян Лу лишь головой покачала, предвкушая какая будет битва и сколько парочек неожиданно образовалось из изначально, вроде бы, гетеросексуальных мужчин. Что ж, раз это «рассказ» об обрезанных рукавах, то…. Она проследит чтобы её любимые пейринги непременно стали каноном, а персонажи нашли друг друга. Кто-то удивлённо завопил: «Поза богини изменилась!» — Чего? — почти взвизгнули девушки, до этого позволившие себе расслабиться и немного отсесть друг от друга. Вместе с ними напряглись и благородные дамы, особенно Сол Сумэй и Чанг Юнсу, до этого напряженные, но сдерживающие себя. Сейчас же их тревога достигла максимума и обе женщины, выпрямившись на своих местах, смятенно следили за происходящим в книге. — Ого. — восхищённо присвистнула Госпожа Оуян под затравленным взглядом мужа, что позволил себе слегка боязливо прикрыть глаза и сильнее сжать ладонь воодушевлённой супруги. Ян Лу отметила, что вероятно Цзычжэнь, романтичный и слегка зажатый — пошёл в мягкотелого отца, нежели в воинственную мать. — Оно шевелится? — взвыли напуганные адепты, сжимаясь кучками и прячась за спинами старших. Представители Лань старались держаться как положено, но всё же подсели друг к другу чуть кучнее, окружая в защитном жесте самых младших шиди, едва достигших десяти лет. — Если это богиня, разумеется она живая! — возмутилась Лан Мяо раздражённо вспыхнув, но после вдруг смутилась, сжалась словно испуганная трепетная лань, невинно опустив глаза в пол, и чуть сдвинув возмущённо вскрикнувшего Юна, прижалась к плечу Ванцзи. — Однако это всё равно страшно! Но я уверена благородный Хангуан-Цзюнь непременно всех спасёт. — Нет. — немного раздражённо, но больше холодно кинул Ванцзи, отодвинув женщину скрытой рукавом рукой, дабы не касаться её кожей и прижал возмущённого мальчика ближе. — Вэй Ин спасёт всех. Лан Мяо вспыхнула как спичка, побагровела щеками, но ничего сказать не смогла, так как рот её неожиданно сковало заклятие молчания, что вероятно наложил Лань Сичень, сурово оглядевший её с ног до головы. Девушка уже собиралась вновь попытать счастья, как неожиданно между ними изящной пташкой опустилась Лань Ванъюн с таким же, как и у Ванцзи бесстрастным лицом. Холодные глаза Старейшины Лань отрешённо оглядели Лан Мяо и также спокойно вернулись к спокойному профилю Ванцзи. — Брат несомненно прав, эта, тоже считает, что Господин Вэй окажет неоценимую помощь. — с лёгким кивком высказалась Ванъюн, уловив благодарственный взгляд обоих Нефритов и бабули Дэйю, что едва ли не кинулась на Деву Лан заметив её близ Ванцзи. — Всё же его тёмное искусство может стать ключевым моментом в ослаблении Богини. — Богиня, вероятно, источает Ян, тогда Господин Вэй и правда необходим с его Инь. — мягко подтвердил Гуанъяо, с поклоном обратившись к Ванъюн. Девушка благодарно кивнула, согласившись со словами мужчины. Присутствующие задумчиво замычали, обдумывая услышанное. Лан Мяо раздражённо отодвинулась от брата и сестры Лань, гневно поджав губы и сжав подол платья кулаками. Её отец лишь головой покачал, обиженный за разрыв помолвки дочери, но не желающий конфликтов и разлада в ордене. И так Цижень и Фуцин начали наседать на совет Старейшин, желая проредить ряды, терять своё место он очень не хотел. Раньше у статуи одна нога была оторвана от земли, а обе руки подняты наверх, правая грациозно устремлена к небу. Но сейчас, на фоне полыхающих алых и жёлтых огней, всё её конечности оказались опущены. Никаких сомнений не было — это определённо не обман зрения! — Да как же так? Такое и правда бывает? — с ужасом вопрошали перепуганные адепты, нервно вжимаясь друг в друга. Мальчишки и девчонки из Цзян и Не отчаянно храбрились, уверяя себя и других что непременно справились бы. Адепты Лань непоколебимыми скалами молчаливо взирали на всех тревожно пряча взгляды и сжатые от ужаса кулаки за рукавами. Цзинь, и вовсе не скрывая, цеплялись друг за друга, вознося молитвы богам. — Это и правда не сказки? — шёпотом уточнил Не Хуайсан, но не рассчитал силу своего страха и голос его взлетел вверх услышанный всеми. Его тут же поддержали и прочие главы кланов с мелкими чинушами. Особо впечатлительные спешно приложились к чаркам с вином. — С чего бы? — искренне удивилась Цзян Жоу, уже как-то смирившаяся с новым искажением. Лицо её было отрешённым от мирского, взгляд же острее лезвия меча, женщина определённо что-то для себя решила и, кажется, не в пользу неведомого искажения. — То есть в Сюань У вы верите, в демонов тоже, а в ожившую статую нет? Это же одна и та же песня. — Но! Богиня? — возмущённо вскрикнул Глава Яо, неприязненно дёрнув усами и раздражённо смотря на Старейшину Цзян. Женщина спокойно пожала плечами и развела руками, не её дело если эти идиоты не верят в существование искажений. Ло Цинъян тревожно оглядела набравшего в грудь воздуха Главу Яо и опережая его громко чётко зачитала: И тут каменная статуя снова подняла одну ногу и сделала шаг из огня! — Бегите! — почти в один голос завопили напуганные девы, почти оглушив бедную Цинъян сидящую как раз через столик от их группки. Цинь Су тревожно приложила свою руку на бледный лоб подруги, в то время как Не Люинъюэ грозно оглядела девиц. — Сражайтесь! — в противовес юным трепетным цветам воскликнули Госпожа Оуян, Глава Юй и Не Лу Лан. Женщин все оглядели с искренним сомнением в их трезвости рассудка, но ничего против говорить не решились. Всем было известно кто зачищал территорию близ Мэйшаня, оставляя за собой горы трупов и реки крови или кто гнал Вэней прочь от владений Цинхэ, обрушивая целые скальные массивы на незадачливых солдат. О Деве Му, ныне Госпоже Оуян ходили слухи не менее яркие, говорили она ещё в начале войны, в одиночку уничтожила отряд Вэнь близ реки Балин, где и познакомилась с будущим супругом, впечатлённым как сильным характером, так и поразительной грацией. — О, мой, бог. — нервно потерев лоб прошептала Ливэнь, успокаивая себя лишь тем, что её дорогие А-Лин и А-Юй сейчас тут, с ней и в кругу заклинателей. Но на сердце было неспокойно. Женщина прикрыла глаза и воздала молитву Гуаньинь за то, что своим проведением послала видение бессмертной Баошань, что и передала им книгу, дабы предотвратить что-то столь ужасное. Вэй У Сянь опять завопил: «Бегите! Спасайтесь! Хватит рубить направо и налево! Это не поможет!» — Слушайте, что вам старшие говорят, гуй вас раздери! — рявкнул Ваньинь, напряжённый с того момента как в пределах его А-Лина появилась какая-то неведомая хрень, явно желающая полакомится за счёт тщедушного тельца незадачливого племянника. Найдя взглядом Жуланя, мужчина просверлил тонкую спину взглядом, дождавшись, когда тот обернётся и сурово проговорил под уверенный кивок. — Если твой глупый дядя Вэй У Сянь, вдруг стал серьёзным, то бросай всё и делай что он говорит, ты меня понял? Вас, Лани — это тоже касается! Цзинь Лин уверенно кивнул, хоть и не совсем понял, что от него хотят и когда дядя Вэй всё же придёт с ним познакомиться. Юань уверенно кивнул, понимая, о чём речь, ведь тётя Цин тоже всегда говорила слушать Сянь-гэгэ безоговорочно, если тот серьёзен. Юн же, как и А-Лин, лишь машинально кивнул, не придавая словам значения и возвращаясь к игре с Оуян Цзю. — Они что, реально решили сражаться? — возмутилась Сол Сумэй, нервно размахивая туаньшанем и бледнея на глазах. Женщина молила всех богов, чтобы её дитя не было на той горе среди беспечной молодежи. — С богиней? — Бестолковые глупцы. — возмутился Цижень, дрожа бородкой и едва ли, не вырывая её с корнем от негодования. Ему вторили другие Старейшины, такие же обеспокоенные и возмущённые. Старшие отказывались верить, что их дети и внуки такие безответственные и неграмотные, раз не оценив врага стремятся в бой. — В таких случаях бегите без оглядки! — вскинула палец вверх Цзян Жоу, сурово просверлив взглядами адептов своего ордена. Ученики послушно закивали, невольно втянув головы в плечи. — Выпускайте фейерверки, зовите старших, но не лезьте сами. Ваше совершенствование ещё слишком хрупко. Любое неосторожное движение не просто может оставить вас бездуховным калекой, а вообще лишить жизни. Юные заклинатели посерели как один и болванчиками понятливо закивали, давя себе зарок не лезть понапрасну и младшим потом передать этот завет. Но большинство заклинателей пропустили его слова мимо ушей. Тварь-пожирательница душ, что они так долго пытались найти, наконец, явила им себя сама, так с чего бы они стали упускать такой шанс? — Шанс? Я правильно расслышала? — рявкнула Не Лу Лан раздражённо оглядев молодняк. Бесспорно, женщина и сама любила встревать в разные приключения и бороться с всевозможными видами нечисти, но делать это ради поднятия престижа? Ради наживы? Она была слишком хорошо воспитана для подобного. — Вы даже не из-за помощи жителям, а ради похвалы бы в пекло полезли? Молодняк молча внимал гневу Старейшины Не и не смел ответить что-то суровой госпоже. Адепты великих орденов, даже Цзинь, раздражённо фыркали, так как не стремились к подобному. Они состояли в орденах способных противостоять императору, так для чего рисковать жизнью в заведомо неравном бою? Но вот ученики мелких кланов… Мальчишки и девчонки смущённо отводили глаза и закусывали от досады и зависти щёки, боясь даже пикнуть на отповедь Госпожи Не. — Бесстыдники. — заворчали старейшины Лань кто теребя усы, кто дёргая бороды. Все старики как один возмущённо тарахтели о чести и морали, о долге заклинателя и о бессмысленном риске ради власти. Фуцин, что собирался одёрнуть коллег, подавился словами, стоило любимой Дэйю больно впиться ногтями в колено супругу. Женщина хмуро покачала головой, позволяя старикам отчитывать смущённо стушевавшихся адептов. — Куда катится мир. — завздыхали Старейшины Цзян закатывая глаза и с разочарованием оглядывая учеников своего и чужих орденов. Фуюян, обернувшись к напрягшимся адептам Цзян, почти ласково пригрозила кулаком, нежно улыбнувшись, от чего все мальчишки и пара девочек сбледнули с лиц вжавшись друг в друга, предвкушая ад на земле, стоит им вернуться в родные пенаты. — Беспредел. — обрубили причитания адептов Цзинь старики их же клана. Близнецы Старейшины с негодованием причитали о разложении морали и нравственности. — Нам и правда необходимо образовать единый лагерь и хорошенько выбить из всех дурь. — решительно рявкнула Цзинь Ливэнь грозно сверкая глазами. Ци взметнулось вокруг неё, создавая светящийся нежно-салатовый ореол, осветивший женскую фигуру. Ей в ответ радостно заискрил Цзыдянь Главы Цзян, раскидывая лиловые искры. Гуаншань, нервно вздрогнув, принялся судорожно обмахиваться веером. Однако сколько бы мечей в неё ни воткнули и сколько бы магических талисманов ни использовали, статуя продолжала идти как ни в чём не бывало. — Да что вы? — всплеснула руками Лань Дэйю закатив глаза. Госпожа Лань обычно не вела себя подобным образом на людях и позволяла вольности только за закрытыми дверями их с мужем покоев. Однако чаша терпения исчерпала себя и женщина уже не могла контролировать ни слова, ни эмоции. — А слово «богиня» никого не смутило? — А что не так? — возмутился Глава Лю при поддержке Глав Лоу и Яо. Мужчина надулся, гневно выпятив грудь, и с вызовом посмотрел на вскипающую Госпожу Лань. Дэйю едва не сорвалась, сделав в голове пометку «побеседовать» с наглым мужчиной, сейчас же лишь фыркнула едко улыбнувшись, но смолчав. — А то, что такое существо как правило не тварь вовсе! Искаженное божество может быть, как Ян, так и Инь! Очевидно же, что она Ян! — вместо Дэйю не выдержала Юй Киу, хорошенько грякнув кулаком по низенькому столику, да так, что чашечка с вином подскочив едва не опрокинулась на неё саму. От крика Главы Юй наглый мужчина присмирел, гневно пыхтя, но не желая спорить с грозной женщиной, ещё и превосходящей по статусу. — Кому это очевидно? — заголосил глава Сю, что всё же вернулся несмотря на запрет Ливэнь, но при поддержке Гуаншаня. Старый развратник не знал Юй Киу в лицо и пропустил приветствие, не имея представления что за женщина посмела повысить голос. В его голове женщины должны были молчать, да служить своему мужчине, за исключением некоторых дам… — Всем! Всем мыслящим людям очевидно! — рявкнула всё ещё оскорблённая Ливэнь наблюдая, всё ту же проститутку рядом с этим мерзким мужчиной, но цветочница скромно молчала, и даже одета была не так вызывающе, как прежде. Однако старый развратник, несмотря на то, что дома ждала жена, беззаботно мацал тонкую талию и пышную грудь куртизанки, потупившей взгляд под гневом Мадам Цзинь. — До этого говорили, что компасы сбоят и энергии обиды никто не почувствовал. Очевидно, что богиня источает Ян, а значит мечи и талисманы, напитанные Ян против неё, также эффективны как тушить пожар огнём! Старик Сю умолк под искрящим бешенством Госпожи Башни Кои, не желая связываться с бешенной женщиной, нрав которой похуже дикой кобылицы и яогуя в помеси. Извращенец лишь сально облизал глазами стройный стан Юй Киу, но тут же отпрянул и отвернулся, наткнувшись на яростные взгляды Глав Цзян и Не. Она была около трёх метров роста и в движении напоминала титана, источая поистине гнетущую ауру. Вдруг статуя схватила двух заклинателей и поднесла к лицу. Её каменный рот, казалось, открылся и тут же закрылся, и мечи заклинателей со звоном упали на землю, а их головы безжизненно повисли. Богиня высосала их души. — Ох господи, пресвятая Гуаньинь! — завизжали девицы и даже госпожа Оуян побледнела, на миг представив подобное. Непроизвольно женщина прижала руки к животику, словно бы защищая дитя от окружающего мира. Цзян Фуюян обеспокоенно проследила за ней, но девушка быстро оправилась, и лекарь пока сбавила мнительность. — Бедные дети. — с отчётливым отпечатком страдания на лице прошелестела Лань Ванъюн, прижав рукой область сердца, что сейчас болело за глупых заклинателей из книги. Она не была нормальной женщиной в прямом понимании этого слова, она не хотела выходить замуж, не стремилась к семье и не желала заводить своего ребёнка. Однако ничего человеческое ей было не чуждо, и потому молодая Старейшина с тревогой оглядела всё ещё скованных адептов. — Кошмар. — ахнула Лан Мяо тревожно вцепившись в свои одежды похолодевшими одеревеневшими пальцами. Несмотря на свои стремления и желания, она искренне испугалась и беспокоилась о будущем необозначенных адептов, что очевидно моложе её. Всё же, не теряя надежды, девушка стрельнула глазами в Ванцзи, но он был всё также равнодушен. — Так. Пора с этой гадостью кончать. — даже веселившаяся до этого Юй Киу неожиданно серьёзно прищурилась, и вся как-то подобралась. Тонкие брови сошлись на переносице, трубка затрещала в сильных, хоть и тонких пальцах, на поясе тихо загудел меч желая ринуться в бой подчиняясь воле хозяйки. Поняв, что никакие их атаки не могли навредить статуе, заклинатели, наконец, послушались Вэй У Сяня. — О? Неужели? — глаза Хуайсан закатил также виртуозно, как до него закатывал лишь Цзян Чэн, что тоже скептически хмыкнул, выгибая бровь. Цзян Фуюян прицокнула языком, скептически качнув головой и сложив руки под грудью. — Неужто головой думать начали? — цыкнула Ливэнь, постукивая сложенным веером о ладонь и раздражённо косясь на веселящегося мужа. — Беспечные идиоты. — закатил глаза глава Цзинь, манерно обмахиваясь веером. Мужчина вообще потерял интерес к дурацкой книге, в которой ничего полезного пока не сказали. Единственное что его радовало, это то, что и ничего компрометирующего тоже не прозвучало. — Они лишь давку устроят. Даром что там от наших наследников лишь маленькая тройка. Собравшиеся промолчали на это замечание. Представители великих орденов и Старейшины справедливо рассудили, что Гуаншань прав, но поддерживать старого лиса желания не имели. Представители маленьких и средних кланов лишь раздражённо поджали губы. Чёртов Цзинь, позахапавший себе и территории и почти все изыскания Старейшины И Лин, а теперь и почти назначенный на должность Верховного заклинателя унизил их так тонко, что и не придерёшься. Плотный людской поток хлынул на улицу, а затем заклинатели со всех ног бросились врассыпную. Людские лица мелькали перед глазами Вэй У Сяня, и он всё больше и больше нервничал: Цзинь Лина нигде не было. — Как это не было? Где этот мелкий паршивец? — всполошились и Ваньинь, и Ливэнь, одновременно подскакивая на своих местах. Глава Цзян настолько ошалел от страха за племянника что, встряхнув заискрившимся Цзыдянем громогласно рявкнул: — Где Цзинь Лин? — Я здесь, цзю-цзю! — звонкий мелодичный голосок отразился от стен, и все удивлённо обернулись к маленькому мальчику в золотом, что до этого увлеченно играл с друзьями близ Лань Ванцзи, а теперь, вскочив на коротенькие ножки, весело прыгал, вытянув руку вверх и задорно ей размахивая, дабы дядя заметил. — Мелкий… — раздражённо зарычал Ваньинь, но вздохнул спокойно, наконец опомнившись и придя в себя, всё же этого ещё не произошло, его глупый племянник был крохой в ворохе золотого шелка, что, не дождавшись от дяди пояснений вернулся к трём мальчикам и игре в кубики. — Ты слишком напряжён, всё хорошо, я же там…я спасу А-Лина. — прошелестело над ухом обдав щеку холодным дыханием призрака и Ваньинь действительно расслабился, почувствовав сильные пальцы брата на своих плечах. Тогда он оседлал осла и рванул было в сторону бамбукового леса, почти сразу же наткнувшись на учеников из клана Лань. — О! — тут же встрепенулся Сичень, скосив глаза на играющую малышню. Дети самозабвенно строили что-то определённо грандиозное, не обращая внимания на старших и лишь иногда отвлекались на Сюаньюя, приглядывающего за ними. — Господин Вэй очевидно связан с ними самой судьбой. — Брат. — укоризненно нахмурился Ванцзи, но и Сичень и Ванъюн увидели порозовевшие кончики ушей очевидно смущённого мужчины. Дева Лань тихо прыснула в рукав, игнорируя острый взгляд Второго Нефрита. — Сичень-гэ, конечно Вэй-сюн с ними связан! Нам ли не знать? — игриво задвигал бровями Не Янлю, прикрывая гадливую улыбочку веером. Минцзюэ раздражённо рыкнул, отвесив брату смачный подзатыльник. Захныкав Хуайсан подполз под бок к Ваньиню, тихо жалуясь на тирана-брата под смешки Главы Цзян и раздражённое бухтение Главы Не. Вэй У Сянь обратился к ним: «Дети!» Лань Цзин И ответил: «Кого ты здесь называешь детьми? Ты знаешь, из какого мы Ордена? Думаешь, мы признаем тебя за старшего, только потому, что ты, наконец, умылся?» — Паршивец! — взвился Лань Цижень искренне поражённый, что в его ордене может быть кто-то столь наглый и это не Вэй У Сянь! Лань Дэйю задорно засмеялась, скрыв лицо рукавом. Ванцзи смущённо отвёл взгляд, а Сичень и Ванъюн лукаво блестели глазами. У всех одновременно мелькнула мысль, что ребёнок слишком сильно похож на Вэй У Сяня. — А разве он не прав? — вдруг удивлённо уточнила девочка в одеждах ордена Не. Маленькая и щуплая, она меньше всего походила на вояку, но резкие черты лица, острый сканирующий взгляд тёмных глаз и испещрённые мозолями руки, говорили о том, что девушка усиленно тренируется и имеет сильный стержень. — О чём говорит юная госпожа? — учтиво уточнил заинтересованный Сяо Синчень мягко улыбаясь зардевшейся девчушке. Та, слегка потупившись и смущённо порозовев, тихо продолжила: — Господин Вэй же и правда их гораздо старше. Для него они ведь и правда дети, нет? — слова маленькой госпожи заставили многих призадуматься, кто бы что не говорил, но почтение к старшим было впитано всеми с молоком матери и не многие смели грубить более взрослым товарищам. — Именно. — кивнул головой Минцзюэ хмуря брови. Глава Не хоть и слыл человеком резким и наглым, тем не менее ему не чуждо было почтение к предкам, старшим товарищам или родственникам. К тому же, он прекрасно понимал, что Старейшина И Лин не только в плане возраста старше, но и мудрее как человек имеющий незаурядный ум, да и к тому же он был старшим учеником Юньмэна, а это определённо высокая должность в клановой иерархии. — Поэтому Учитель Лань и возмущён — мальчик мало того, что нагрубил, так ещё и непочтителен к старшим. Не важно родное это тело или тело мальчика Мо… кхм, Цзинь, — быстро исправился Глава Не, уловив жажду убийства со стороны взбесившейся Ливэнь. — он в любом случае старше. — И то, что он якобы сумасшедший этого не меняет! — кивнула Цзян Жоу тоже раздражённая тем, что её А-Сяню нагрубили и кто!!! Его же будущий сын! — Не важно кто человек, почтение к старшему не должно покидать вас ни на миг. — К тому же, он носит титул Старейшины, а его не дают за симпатичную мордашку и красивые глаза. Он старше по иерархии многих присутствующих здесь. — холодно и слегка равнодушно кивнула своим словам Не Лу Лан, сложив руки под внушительным бюстом. Многие тут же надулись и гневно зароптали, но женщина, вскинув руку, также безразлично продолжила. — Он был старшим учеником Цзян, так же он всё ещё названный брат Главы Цзян, — уловив подтверждающий кивок Старейшина Не усмехнулась краешком губ. Многие, включая Гуаншаня, на этих словах скабрезно усмехнулись. — он гениальный Магистр тьмы, одних этих титулов достаточно, чтобы поставить его в один ряд с главами великих сект и Старейшин этих же сект. — Другими словами, поведение ребёнка Лань было не просто грубым, а неблаговоспитанным, демонстрирующим его дурные манеры и крутой нрав. — чуть оскалившись за веером вступил в диалог Глава Цзинь, незатейливо оскорбляя господ Лань и тут же, словно опомнившись, он поспешил сложить веер и слегка склонить в извинении голову. — Прошу простить меня за грубость, учитель Лань, я ни в коем случае не умаляю вашего таланта, но …всякое же бывает? Вэй У Сянь тоже таким был, не так ли? Глава Цзян? И…вы правда всё ещё считаете его братом? Представители Лань и Цзян раздражённо уставились на вновь скрывшегося за веером Гуаншаня, что так виртуозно напомнил всем о ранее доблестном, но всё же невоспитанном поведении ученика Вэй, и словно бы вскользь сравнив его с мальчиком из Лань, явно намекая, что орден Лань тоже может выпустить в мир ещё одного тёмного магистра. Цзян Чэн от ярости заскрипел зубами сверкая Цзыдянем, но открыть рот ему не дала запаниковавшая ученица Не. — Эта благодарит за наставление. — тут же учтиво поклонилась девочка и своему главе, и Старейшине Цзян, намерено игнорируя Главу Цзинь, что возмущённо прищурил глаза. Звонкий голосок вывел всех из оцепенения и собравшиеся загомонили, тихо перешептываясь и сочиняя небылицы. Вэй У Сянь произнёс: «Ладно, ладно, гэгэ. Пошлите сигнал для своего… для Хань Гуан Цзюня!» — Эй! — раздражённо возмутился Глава Цзян, даже привстав со своего места. Он всё ещё кипел от слов Главы Цзинь, а тут его родной шисюн подкладывает такую свинью! — Помимо Хангуан-Цзюня там ещё есть я! Ты, мелочный засранец! — Чэн-Чэн, не ругайся на А-Сяня, сам же знаешь, что отношения у вас не очень были. — позабавлено засюсюкала Юй Киу, покручивая между пальцев древко трубки. Глава Юй выглядела очень весёлой и откровенно издевающейся над пыхтящим от негодования братом. — Или мой Чэн-Чэн хочет, чтобы милый А-Сянь позвал брата на помощь? Вспомнил детство, а, благородный герой спасающий свою принцессу? — Ты! Замолчи! — красный как рак Саньду-Шеншоу поразил если не всех, то большинство присутствующих. Мало кто знал, что Глава Цзян стремился монополизировать всё время брата и стать для него незаменимым героем. Теперь же, с подачи дурной кузины, об этом услышали почти все. Ледяной взгляд пробирающий до дрожи прожёг красивое лицо Главы Юй, что совершенно спокойно отыскала враждебный взгляд золотых, переполненных ревностью и яростью глаз. С интересом осмотрев красивое лицо Второго Нефрита и милого маленького мальчика, сидящего подле него, женщина лукаво оскалилась. — Что ж, кажется у А-Сяня новый герой, да, тётя? — игриво уточнила Юй Киу едва заметно качнув головой в сторону отвернувшегося мужчины в белом. Цзян Фуюян и Не Хуайсан лишь тяжело вздохнули ничего не говоря. Ученики согласно закивали и суетливо забегали вокруг, охлопывая себя в поисках сигналов. Лань Сычжуй в растерянности сказал: «Мы… мы использовали все сигнальные огни во время той ночи в деревне Мо». — Боже. — тихо простонал Цижень, ухватившись за сердце и едва не харкнув кровью. Эти дети сведут его в могилу! Мало того, что бесстыдны, так ещё и так безрассудны! Боги, за что на его седины все это? Очевидно Цансэ прокляла его ещё в юности, ничем другим подобное объяснить мужчина не мог. — А-Сэ, за что ты даже после смерти глумишься надо мной? — Тише, дядя. Всё будет хорошо, Господин Вэй там и мальчики с ним в безопасности. — ласково погладил мужчину по плечу Сичень, не совсем понимая какую А-Сэ вспоминает его дядя. Судя по смешливому взгляду Госпожи Цзинь, та прекрасно поняла кто такая А-Сэ, как и закашлявшийся, подавившись вином, Глава Цзинь. — Ну обычно эти фитюльки редко нужны. — пожала плечами Юй Киу не видя причин для драмы, что устроил старик Лань. Впрочем, её позабавило как размяк и очеловечился, что-ли старый учитель, до этого всегда наводящий на всех жуть. Кажется, её милый А-Сянь что-то сломал в праведном старике. — Но это не значит, что не нужны совсем! — возмутилась Цзян Фуюян искренне негодуя от беспечности Госпожи Юй. Вот уж кто не нуждался в этих «фитюльках» так это она, но малышня? Детям до семнадцати, а не редко и многим взрослым, жизненно необходимы эти «фитюльки»! Впрочем, Юй Киу, превосходящей по силе даже Юй Цзыюань, подобное и правда было не нужно. Вэй У Сянь был крайне удивлен: «Разве вы после не пополнили запасы?» Обычно сигнальные огни были нужны раз в сто лет. Лань Сычжуй, сконфузившись, ответил: «Мы забыли». — Вот же бестолочи! — возмутилась Ливэнь понимая, что и её внук вряд ли ушёл дальше мальчишек Лань. На слова женщины тут же ощетинился Лань Фуцин. — Так или иначе, но мальчик прав, они нужны раз в сто лет! — и хоть Старейшина Лань попытался защитить детей своего клана, никто не заострил на его словах внимания, предпочитая осуждающе качать головой. Да и сам старик прекрасно понимал, что раз в год и пустой талисман взрывается, и потому всегда нужно иметь при себе всё необходимое, хоть и в единичном экземпляре. — Вот так всегда, — вздохнул Не Су Лин облокотившись на плечо наставницы, на что Лу Лань раздражённо фыркнула, стряхнув парня с плеча. — Когда не нужно что-то, этого в достатке и с довеском, а как понадобилось, так и щепотки не наберёшь. Вэй У Сянь попытался их напугать: «Как вы можете забывать о таком? Если Хань Гуан Цзюнь узнает об этом, вы очень пожалеете». — Серьёзно? Господин Вэй… — ошеломлённо прошелестел Сичень, искренне обескураженный происходящим в книге. Он конечно полагал, что брат станет ещё более суровой версией дяди, но, чтобы пугать им молодняк? С этим определённо нужно что-то делать! — Вот болван, тут им всех пугают, а он вздумал пугать светочем ордена Лань. — засмеялся Ваньинь под смешки сестры и Хуайсана, что хихикал в свой веер привалившись к чужому, обтянутому фиолетовым шёлком, плечу. — Не удивлюсь, если угроза подействует! — пропела Лань Ванъюн стреляя в брата хитрыми взглядами, не обращая внимание на хмурые взгляды других старейшин и предупреждающий взгляд Фуцина. Сам Ванцзи беспомощно таращился на свои руки, беспрестанно полыхая ушами, мысленно проклиная брата и кузину, что не переставали над ним потешаться. Лань Цзин И побледнел от ужаса: «Вот и всё. На этот раз Хань Гуан Цзюнь точно убьёт нас…» — Ну я же говорила. — тихо засмеялась Старейшина Лань, игнорируя гневные взгляды коллег и раздражённый взгляд Лан Мяо, что аж подобралась от такого нахальства. Впрочем, задетыми выглядели и другие адепты Лань и даже Лань Фуцин с Лань Циженем. Сам Ванцзи растеряно прикусил губу, не зная, что сказать в своё оправдание. — Да как у этого отступника вообще хватило наглости. — яростно зашипела Лан Мяо, прищурив глаза и гневно покраснев. Девушку распирало от злости и ревности, она видела, как нежно и тепло относился Ванцзи к отступнику и это раздражало её ещё больше. Мало того, что он спутался с какой-то Девой Ин, так ещё и благоволил столь порочному и грязному человеку, что порочит его имя! — Думаю Вэй-сюну можно всё, да Лань-сюн? — лукаво зубоскалил Хуайсан, похабно играя бровями. Цзян Чэн раздражённо стукнул друга отобранным у него же веером и Ванцзи неожиданно почувствовал себя отомщённым, наблюдая как хнычет и стенает мужчина напротив. Вэй У Сянь подлил масла в огонь: «Точно-точно, он должен наказать вас! Иначе в следующий раз вы опять всё забудете». — Бесстыдник. — буркнул смущённый и слегка обиженный Ванцзи, беспомощно вцепившись в свои одежды на коленях. Его бесконечно расстраивало, что любимый пугал им детей, да ещё кого! А-Юна и А-Юаня! И ведь мальчики и правда верили, это расстраивало ещё сильнее. — Тише, Ванцзи, Господин Вэй ведь шутит. — тревожно зачастил Сичень искренне беспокоясь о брате. Словно понимая что происходит, оба маленьких Ланя оставили компанию друзей и поспешили обнять с двух сторон своего отца, потираясь милыми мордашками о чужую грудь. Сичень и Ванцзи растаяли от умиления и не только они. — Отец, не расстраивайся! Мы с Юань-гэ любим тебя! — бойко зачастил Юн, требовательно смотря на кивавшего Юаня. Сам малыш обнял Ванцзи крепче и поспешил уверить в словах друга. — Да! Я и Юн-Юн любим отца и А-Нян любит! Когда А-Нян вернётся, сильно-сильно обнимет отца и он не будет расстраиваться, да? — Мгм. — нежно прошелестел Лань Чжань поглаживая две чёрные головки, с теплом понимая, как счастлив, что эти двое есть в его жизни, без них он непременно сломался бы ещё в день смерти Вэй Ина. Лан Мяо оцепенела от слов детей, она явно упустила момент, когда обсуждали возвращение не только Вэй У Сяня, но и Девы Ин! Как такое могло быть? Если эта дрянь вернётся, то все её шансы сойдут на нет! Значит пришло время решительных мер, стоит лишь дождаться вечера. Дэйю, всё время наблюдающая за ней, подозрительно прищурила глаза, готовая если не убить нахалку при первой же возможности, то очень удачно сплавить здесь замуж. — Да! Лань Чжань, я шутил, я бы никогда так не сказал всерьёз! Мальчики правы, как только вернусь, сразу заобнимаю тебя! Клянусь, гэ-гэ! — возмущённо затарахтел над ухом Вэй Ин, посылая по коже мужчины сладкие мурашки от звуков любимого голоса. Холодные призрачные руки крепко обхватили чужие плечи и Ванцзи наконец расслабился. За разговорами и умилением двум маленьким ангелочкам из Лань никто не заметил, как плавающий до этого взгляд Мо Синь уверенно сфокусировался над головой Второго Нефрита. Серебряные очи женщины восхищённо заблестели, а на губах расцвела яркая улыбка и она ожидающе склонила голову набок. Он поскакал дальше на поиски Цзинь Лина, но Лань Сычжуй нагнал его и побежал рядом: «Молодой господин Мо, молодой господин Мо! А как вы узнали, что тварь, пожирающая души, не дух или монстр, а статуя богини?» — Кстати, да, как? — склонил голову Минцзюэ прикидывая варианты. Они предположили подобное исходя из опыта старших, к тому же им предоставили большее количество информации как читателям, сам же Старейшина И Лин не обладал тем количеством информации что была у слушателей. — Он же точно не видел, как статуя начала движение, не видел и как она поглотила души тех заклинателей, значит узнал обо всём до прихода в пещеру. Вопрос — как? — А ведь точно! — удивлённо воскликнул Оуян Сю, округляя глаза и ошарашенно крутя головой в поисках ответа. Сидящие близ него люди пожимали плечами и качали головой, кто-то, как и сам Глава Балин Оуян, неуверенно оглядывал окружение. — Странно всё это… — Возможно мы что-то упустили? — непонимающе склонила голову Госпожа Оуян поглаживая живот. Женщина задумчиво прикусила губу, прикидывая в голове что могло натолкнуть У Сяня на подобные мысли, но так и не пришла к одному ответу, везде натыкаясь на пресловутое — «но». — Зачем вообще дети Лань с ним говорят? — возмутился Глава Лю раздражённо всплескивая руками и насуплено подбочениваясь. Его неизменные друзья согласно загудели, но их проигнорировали. — Что ещё может выдать искажение? — не обращая внимания на задохнувшегося от пренебрежения мужчину задумчиво постучала по губам кончиком трубки Юй Киу, вспоминая свои приключения и знания об этих видах монстров. В голову пока ничего не шло, возможно она прочла недостаточно свитков? — Тривиальные знания вряд ли помогут здесь… — неожиданно серьёзно отозвалась Цзян Жоу смотря куда-то в даль. На её слова все с интересом вскинули брови и подались вперёд, женщина же загадочно усмехнулась и лаконично окончила. — Он куда умнее и опыта больше чем у большинства. Вэй У Сянь ответил «Как я узнал? Я увидел». — Ну конечно! — раздражённо рявкнул Цзян Чэн стукнув ладонью по лицу. Саньду-Шеншоу выглядел скорее возмущённым и бесконечно уставшим, чем действительно раздражённым, как пытался показать. Юй Киу на всплеск эмоций кузена лишь хрипло рассмеялась. — Опять он со своими выкрутасами. Нет говорить по-человечески. — Да будет тебе, А-Чэн, А-Сянь всегда так делал, ну. — посмеялась Цзян Фуюян пряча улыбку в рукав и смешливо щуря глаза от чего в уголках собрались лучики морщин, визуально добавляя возраста, но не портя утончённого лица заклинательницы. — Ага, подогревал интерес бросая подобные фразы и сбегал пока все переговаривались. — громогласно расхохотался широкоплечий Старейшина Цзян со шрамом на лице, что был шиди Вэй У Сяня. Мужчина, проглатывая окончания слов, перебивая сам себя хохотом, делился историями из жизни, от чего многие захохотали вместе с ним. — Помнится, он даже разрешал пропускать нудные лекции этикета и сам всё кратко и понятно объяснял тому, кто ответит на его вопросы правильно. Эх, были времена… Адепты Цзян и вовсе скуксились от обиды и ревности, что их Старейшине и Главе достался такой великолепный да-шисюн, что мог преподавать и помогать в столь весёлой манере заставляя думать самому, поощряя вкусняшками и мелкими бонусами в тренировках. — Шиди Цин, тише! Не отвлекай всех на пустяки! — зашипел Ваньинь, но лицо его было красным от смущения, а глаза полны грусти и тоски. Руку Главы Цзян, словно нежная супруга, обхватил Хуайсан, прижимаясь к чужому предплечью грудью и обняв плечо руками. — А кто угадывал чаще всего? — с любопытством уточнил Наследник Не, затыкая друга ладонью и внимательно смотря на Цин Чу. Тот хохотнул веселее стрельнув глазами в Ваньиня, и как-бы незаинтересованно пожал плечами. — Кто-кто, глава, наш, конечно. Если он не отгадывал, то куковал с нами на лекциях по этикету, пока да-шисюн развлекался на рынке или мастерил что-то в библиотеке. — поделился воспоминаниями мужчина, а присутствующие с удивлением вскинули брови — по всему выходило, что молодой У Сянь ещё желторотым юнцом начал изобретать и проводить эксперименты. Уточнить не дала Цинъян, поспешно начавшая читать. Лань Цзин И прибежал следом за своим товарищем. Теперь они бежали по обе стороны от Вэй У Сяня. — Вот ведь мальки, так и ищут приключения на мягкие места! — поцокала Сол Сумэй, искренне утомлённая навязчивостью мальчишек не только не помогавшим, но и вероятно тормозившим Старейшину И Лин своими вопросами. — Дети тянутся к знаниям! — тут же парировала Чанг Юнсу, поджимая тонкие губы и скрещивая руки на небольшой груди. Из-за того, что женщина за всё время чтений ни на миг не сгорбилась, сидя так словно проглотила палку, казалось, что она смотрит на всех свысока, что бы не вылетело из её рта. — Да какие знания у отступника. — вновь заголосил Глава Яо, оборачиваясь к Гуаншаню в поисках поддержки. Глава Цзинь же лишь смерил его ленивым взглядом и, обмахнувшись веером, отвернулся в сторону стайки девиц. — Этот, как вы говорите, отступник, знает побольше вашего! — возмутилась Не Люинъюэ, вспыхивая спичкой от принижения человека глубоко ей не безразличного. Деву Не поспешно поддержали и многие другие, не желая спорить и ссорится с Минцзюэ, что на слова кузины великодушно кивнул. — «Что ты увидел? Мы тоже много чего видели, и ничего». — Ну, правильно говорит, они много видели. — пожал плечами адепт Цзинь, незаинтересованно скользя взглядом по лицам присутствующих. Его шиди и шисюны поспешили заткнуть говорливого друга, напоровшись на предупреждающий взгляд Ливэнь. — Смотреть, не значит видеть. — неожиданно высказался Сяо Синчень, что до этого старался не привлекать всеобщего внимания, беседуя лишь с другом или с Минцзюэ, что уже с готовностью внимать мудрость обернулся к даосу. Синчень на это милое поведение смущённо зарделся, вызывая тихий скрежет зубов Лань Сиченя, что услышал лишь Ванцзи. — Кхм…наставница, всегда говорила это на уроках созерцания и на полуденных медитациях…это…это значит, что если ты видишь что-либо, то не факт, что тебе представляется картина в истинном свете, не так просто разглядеть сущность вещей. — Хм, хотите сказать, у каждого своя истина? Если отталкиваться от этого, то здесь, вероятно, также — они могли не обратить внимания на какую-то мелочь, что заметил Вэй У Сянь? — внимательно оглядел молодого даоса Лань Фуцин, неожиданно осознав, что вообще-то это юное дарование, с мечом имеющим ледяной оттиск, приходится У Сяню дядей в какой-то мере, а значит введя в клан мальчишку Вэй можно и пригласить мальчика Сяо или хотя бы упросить приезжать иногда как приглашённый учитель. Что ж, пока от предстоящего союза Ванцзи с У Сянем вытекали лишь вероятные плюсы. — Помимо мира, в котором мы живём, существует мир невидимый, но реальный. Познать его — это значит научится видеть то, что не видят наши глаза и слышать то, что не слышат наши уши. Не поддаваться иллюзии и видеть истинное предназначение вещей. Так говорила наставница, этот не может быть уверен в суждениях Господина Лань, каждый всегда понимал её слова по-своему. — с поклоном поделился Синчень всё ещё смущённый теперь и пристальным вниманием Лань Фуцина, что оглядывал его с определённым интересом и очевидным одобрением. — «Вы увидели, но какие выводы вы сделали из увиденного?» — Ясно, — кивнул головой Фуцин. На него удивлённо посмотрели все присутствующие, и даже Дэйю непонимающе вскинула бровь. Мужчина пожал плечами и кивнул на книгу. — Как и сказал Господин Сяо, дело в восприятии. Слова Господина Вэя это подтвердили. — И верно! Он ведь спросил про выводы, а не что увидели! Старейшина Лань, эта восхищена вашей прозорливостью! — хлопнула в ладошки Цинь Су, воодушевлённая своими словами, и тут же спешно поклонилась усмехнувшемуся мужчине. Старейшина Лань почтительно кивнул, бросив одобрительный взгляд на юную деву. Лань Дэйю внимательно осмотрела юную и нежную на вид девушку, всё ещё смущённо-розовую, восхищённо взирающую на её, Лань Дэйю, достопочтенного супруга. Заскрипев зубами от окатившей её волны ревности, женщина внешне лишь поджала губы, прижавшись к мужу теснее. Она понимала необоснованность своей ревности, но что-то поделать не могла, слишком привыкла бороться со всеми — с старейшинами, с братом, с родителями, с кучей соперниц-невест, за внимание своего благоверного, даже когда на него не претендовали. Фуцин лишь влюблённо прикрыл глаза, нежно поглаживая руки супруги: ревность любимой заставляла его сердце трепетать и по сей день. — «Что за существа обитают на древнем погосте?» — «Только мёртвые души, что ещё там может обитать?» — Ну логично, кому ещё быть на кладбище-то? — пожал плечами Глава Лоу фыркнув от глупости вопроса Старейшины И Лин. Его вечные товарищи Главы Яо и Лю, подбоченившись, фыркали вместе с другом. До этого молчаливо сидевший Глава Сю, всё не переставая ласкающий тонкую талию и полную грудь своей спутницы из «цветков», наконец оживился. — Этот Вэй просто пытается их запутать, намерено задавая бессмысленные вопросы! — зычно восклицает мужчина от переизбытка эмоций, прижимая пискнувшую женщину ближе. Цветочница в противовес всему выглядит униженной и оскорблённой, а ещё откровенно пренебреженно оглядывает незадачливого ухажёра и звенящим колокольчиками голосом пререкается. — Но господин! Разве на погосте не могут обитать Яо? — лицо женщины вопрошающее, но все прекрасно понимают, что девушка отлично понимает, о чём говорит и никто не смеет её поправить, ведь указывает на необразованность мужчины она несмело, но чётко. Глава Сю тут же багровеет от унижения, но открыть рта не успевает. — Так же оборотни могут быть. — ощетинивается Цзян Жоу, шипя не хуже гадюки которой наступили на хвост. Женщина не сводит застывшего злобного взгляда с побелевших наглых выскочек Лю, Лоу и Яо, что также позорно молчат. — Цзянши тоже. — пожала плечами Цзинь Ливэнь, с интересом наблюдая как униженные «великие умы» молча глотают обиду и нанесённое оскорбление, смиряясь с ущемлённой гордостью и попранным достоинством. Более никто не рискует сказать что-либо ещё и слегка нервная Цинъян, чуть дрожа голосом, принимается читать дальше. «Верно, мёртвые. Вот именно поэтому тварь, пожирающая души, не может быть духом или монстром. Всё очень просто: гора Дафань кишмя кишит мёртвыми душами, и разве монстр или дух не захотел бы полакомиться ими? Конечно захотел бы». — Логично. — азартно кивнул Минцзюэ, сверкая от предвкушения глазами. С ним были согласны и представители Лань и Цзян. Особенно уверенным в словах Вэй У Сяня выглядел, что было неожиданней всего, Лань Цижень, уверенно кивавший каждому слову из книги. Сичень даже невольно с опаской покоился на дядю, но что-либо говорить не рискнул. — Правильно мыслит и здраво рассуждает. — уверенно кивал Цижень и ему внемля кивали Фуцин с Дэйю, также искренне восхищённые такой сообразительностью некогда отступника что слыл лентяем. Цижень же, не желая жалеть сердце своего старшего племянника, словно в никуда прошелестел. — Всегда таким был… — Более чем логично! Душу-то легче поглотить готовую, чем из живого человека! — озарённый этой мыслью поделился со всеми Оуян Сю, искренне сожалея, что не сможет поучиться у Старейшины И Лин даже если того вернут, статус не позволит, а жаль… Об этом раздражённо подумали и Девы Не, Цинь, Ло, а также Ливэнь и Гуанъяо. Хуайсан же, под восхищённое ликование Сяо Синченя и сдержанную радость Сун Ланя, пообещал двум даосам не только познакомить тех с У Сянем, но и попросить об обучении. Слышавшие об этих словах заклинатели завистливо вздохнули. На этот раз вопрос задали несколько голосов одновременно: «Почему?» «Знаете, ребятки, мне бы хотелось вот что сказать об Ордене Гу Су Лань…» — терпение Вэй У Сяня лопнуло, — «Почему вас учат всяким занудным вещам, которые требуют простого зазубривания?» — Этот! Этот! Нахал! Бездельник! Отступник! — заголосили Старейшины Лань и даже Цижень хотел привстать, присоединившись к остальным, но отчего-то замер и невольно оглянулся на дядю. Фуцин задумчиво сощурил глаза и молчал, очевидно сочтя слова мальчишки уместными. А после и сам Цижень зацепился за мысль, что мальчики не поняли объяснения У Сяня, очень ясного и более чем понятного, а это о кое чём всё же говорит… — Ну, в чём-то он прав. — пожала плечами Дэйю, и Сичень с тяжёлым вздохом кивнул, потому что да, простого зазубривания очевидно мало. Юниоры не поняли посыла умного заклинателя, они не разгадали его подсказки, это ли не очевидный провал в образовании? — Да толку в зубрёжке? — неожиданно вскинулась Юй Киу, ощетинившись на оскорбления милого А-Сяня. Женщина не любила уроки, но то как У Сянь просто и понятно объяснял ей многое, когда ещё был жив, всегда вызывало в ней восхищение. Потому она не позволит принижать её милого ди-ди. — Смысл в том, чтобы понять, а не зазубрить. Есть понимание — есть знание! — Согласен, наставница говорила, что для лучшего запоминания нужно понять о чём речь, разобрать на составляющие и лишь потом заучить то, что уже понято и разобрано. — поджав губы скупо кивнул Сяо Синчень, с неодобрением смотря на представителей Лань. В голову даоса и Ваньиня закрались мысли, что с таким отношением ни в какой Гусу Вэй Ин и в помине не поедет, они его туда просто не пустят! Юй Киу же мысленно прикидывала есть ли рядом с её покоями пустые роскошные комнаты, куда она сможет спрятать своего ди-ди. «Зачем запоминать простыни исторических текстов, семейные древа или же этикет общества заклинателей? Вам нужно получать знания, которые можно применить на практике!» — Вы и это учите? — Синчень даже привстал от удивления, тут же спохватившись и прикрыв порозовевшее лицо своим белоснежным рукавом. Сун Лань озадаченно наклонил голову не совсем понимая для чего благородные господа всё это заучивают. — В храме нас обучали базовому этикету, давали представление о нынешней власти мира заклинателей и их приёмниках, но мы никогда не учили исторические сводки, выходящие за базовый уровень, никогда не разбирали родословные каждого ордена и никогда не вдавались в подробности этикета, лишь основы, дабы не оскорбить кого-то своим поведением. Весь упор на выживание в чужой местности и знания о всех видах нечисти. — поделился концепцией образования в храме Сун Лань, немного не уверенный, что его и правда услышат. Однако заклинатели слушали внимательно и многие уже начали согласно кивать и переговариваться о целесообразности такого подхода. — Идиотизм. — согласно кивнув даосу и монаху доверительно сообщила Юй Киу под тихий смешок Не Хуайсана. Минцзюэ с явной неохотой также признал бессмысленность подобного обучения. Что уж говорить о возмущённой Цзян Жоу и скептически настроенному Цзян Ваньиню? — Ну, здесь У Сянь прав. — развела руками Ливэнь. Она не желала обидеть Циженя, оскорбив суть обучения в Гусу, но не признать правильность суждений парня тоже не могла. Цижень, впрочем, обиженным не выглядел, как и Сичень с Фуцином, уже обсуждающие целесообразность замечания. «Например, как можно не понять такую простую вещь? Мёртвые души гораздо легче поглотить, чем живые. Физическое тело живого человека играет роль щита, и, если тварь захочет пожрать живую душу, сначала ей придётся разрушить этот щит.» — Об этом говорил и я. — уверенно кивнул Фуцин, ещё раз убедившись, что мальчишка более ценное приобретение для Гусу, чем все старейшины разом. К тому же младший внук прекратит свой бунт и уединение, вернувшись к делам, стоит любимому поселиться в Облачных Глубинах. — Пока он не сказал ничего, что можно было бы счесть за оскорбление. Лишь факты. — Что? Господин Лань! Да как же? — заголосили старики из совета, неверяще таращась на своего председателя, но Фуцин безапелляционно поднял ладонь заставив всех замолчать и повернулся к Сиченю. — Что думаешь, Глава? — слегка небрежно, но серьёзно спросил мужчина, погладив густую бороду. Сичень уважительно поклонился старшему, серьёзно обдумав как слова У Сяня, так и заметку Фуцина. Придя к определённым выводам, он решил объявить обо всем вслух. — Считаю, что к мнению сторонних наблюдателей нужно лишь прислушиваться, не идя на поводу. — от его слов старейшины расцвели, а Цижень напряжённо нахмурился, но Сичень вскинув ладонь продолжил. — Но так как доводы Молодого Господина Вэй более чем правдивы, то стоит ещё и начать действовать, изменив регламент занятий и перераспределив часы лекций. — Чушь! Программа составлялась ещё нашими предками! — вновь заголосили старейшины и даже некоторые поборники правил среди учеников возмущённо взирали на своего главу. Сичень внимательно оглядел всех недовольных, запомнил их лица и мысленно отметил позже при возвращении в клан хорошенько всех не только наказать, но и отправить в затвор на время переосмысления всех ценностей. — И мы как потомки, что не стоят на месте, просто обязаны усовершенствовать её, убрав ненужное, сократив уместное и добавив необходимое. — кивнул спокойный Глава Лань, напрочь игнорируя все возмущения что вновь посыпались на него. Всё, что сейчас заботило Сиченя, это уважительный взгляд Фуцина, одобрение Циженя и благодарность Ванцзи. — Необходимо пригласить Господина Вэй для консультации в будущем. На словах о возвращении магистра многие поморщились или наоборот подобрались в опасении, но спорить не решился никто. Слишком уж ярко сверкал Цзыдянь в назидание и вибрировал Бичень в предупреждение. «Возьмём, скажем…» — Вэй У Сянь посмотрел на осла, который бежал, задыхаясь и закатывая глаза, — «К примеру, если у тебя есть два яблока: одно прямо перед тобой, а второе в закрытом ящике, какое ты выберешь? Конечно же то, что перед тобой. Эта же тварь поглощает только живые души и знает способ их добычи. Она сильна и весьма избирательна в вопросах питания». — Об этом я и говорил. — хихикнул Хуайсан, когда на него повернулись все разом, вопросительно оглядев совершенно довольного собой и своим Вэй-сюном мужчину. Минцзюэ устало закатил глаза. — Он прирождённый учитель. Спорить не решился никто. Более того Фуцин даже не хмыкнул скептически, лишь задумчиво наклонил голову, словно что-то просчитывал, а после неожиданно оглядел отстающую группу адептов. От пристального внимания мальчишки выпрямились ещё больше чем уже сидели, и даже задержали дыхание. Фуцин кивнул чему-то своему и отвернулся. — Да-шисюн всегда таким был. — поддакнул Старейшина Цзян приосанившись, и с лёгким превосходством смотря на тех, кто кидал на него завистливые взгляды, ведь его обучал умненький Вэй У Сянь, разжёвывая и поясняя всё что просили его милые шиди. Цижень задумчиво наклонил голову: могло ли такое быть, что в Гусу он просто не считал нужным показывать весь свой потенциал? Кажется, так и было. Лань Цзин И в изумлении воскликнул: «Так вот оно что! Теперь всё ясно! Эй, ты что, не сумасшедший?» — Серьёзно? — с самым явным сарказмом уточнил Хуайсан закатив глаза. Ваньинь с интересом посмотрел на юркого маленького Ланя, что всё больше походил на его брата в молодости, не мог же его дурачок и правда родить, да? — А по мне, так он сумасшедший и есть! — развалился на места Су Шэ, что до этого молчал внимательно слушая. Впрочем, и его терпению пришёл конец, а потому наглый мужчина поспешил высказаться. — Не будьте столь категоричны, молодой Глава Су, — мурлыкающе начал Гуаншань, обмахиваясь веером и лукаво щурясь. Мэн Яо напряжённо проследил взглядом за отцом и за некогда хорошим товарищем, но не решился ничего сказать: в последнее время он многое переосмыслил и с лёгкостью отказался от неблагонадёжного Су Шэ, что не отказался от своей мести. — Он хоть и демон…кхм…то есть, демонический культиватор, всё же гений, не так ли? Хуайсан и Ян Лу раздражённо просверлили старика взглядами, мысленно прикидывая где закопают чужой слишком раздражающий труп. Су Шэ же раздражённо дёрнул подбородком, ненавидя У Сяня уже за то, что его «гений» признали даже не смотря на отступничество. «Ещё один выскочка!» — гневно вздохнул Миншань дёрнув плечом и отвернувшись. — Ванцзи! — слишком сурово, но достаточно тихо шикнул Цижень, и полоснул острым взглядом по племяннику. Ванцзи почтительно кивнул, закрыв играющих мальчиков своим телом, словно бы случайно, и внимательно посмотрел в глаза мужчине. — Этот Ванцзи займётся воспитанием детей, дядя. Дяде не о чем переживать. — уверенно ответил Второй Нефрит и лицо Циженя расслабилось, а взгляд потеплел. Кивнув племяннику, он вернулся к чтению, мужественно закрыв глаза на расшалившихся малышей, играющих в непосредственной близи от него. Лань Сычжуй на бегу объяснил: «Мы все думали, что из-за того, что люди начали терять души после грозы и разрушения погоста, это должен был быть злобный дух, вырвавшийся на волю». Вэй У Сянь не согласился: «Нет, не то». «Что не то?» — Вот-вот! Нам тоже интересно! — воскликнули адепты из Яо с неподдельным интересом ожидая продолжения и даже что-то записывая в небольшие тетради. Заметив это, другие адепты поспешили достать письменные принадлежности, и спешно записали всё что запомнили, дабы не потерять крупицы чужой мудрости. Цижень внимательно осмотрел адептов Лань, с довольством отметив что юные умы также спешно достали тетради и кисти, принявшись с усердием всё записывать. Одна лишь Лан Мяо возмущённо скрестила руки под грудью и не спешила что-то конспектировать, не отрывая взгляда от Ванцзи. — Дева Лан столь умна, что запоминает сиюминутно? — уточнил сухо Цижень, внимательно рассматривая вспыхнувшее румянцем лицо и заблестевший от гнева взгляд. Впрочем, Лан Мяо молча поклонилась учителю, и неспешно достала письменные принадлежности, лениво что-то выводя на листах. «Порядок событий и связь между ними не те. Скажите мне вот что: что было раньше — сход части горы Дафань или же начало череды потери душ? Что из этого причина, а что — следствие?» — Конечно сход причина, разве не очевидно? — неуверенный уже совсем ни в чём адепт из Цзинь оглядел своих шиди, шисюнов и шидзе. Те неуверенно пожали плечами, но оспаривать ничего не стали, обратив вопрошающие взгляды к Ливэнь. Госпожа Башни Кои оглядела их суровым взглядом, но подбадривающе кивнула, и адепты, приободрившись, принялись шептаться, выясняя кто прав. — Ну, если действовать согласно учебникам, то молодой господин прав, сход причина. — также неуверенно кивнула бойкая до этого девочка из ордена Не. От чего-то её терзали сомнения, но, привыкшая полагаться не на интуицию, а на холодный рассудок, она не решилась сказать что-то ещё. Не Лу Лан мягко погладила пышные пряди ребёнка, вызвав у той тихий радостный писк. — Мы тоже так считаем. — заголосили все адепты что присутствовали. Даже многие представители старшего поколения неуверенно соглашались, с опаской поглядывая на Старейшин и господ из Великих кланов. Цзян Жоу обернулась к ученикам требовательно выгнув бровь и все как один болванчиками закивали, соглашаясь с теорией предыдущих учеников. Фуюян уже хотела тяжело вздохнуть, однако один из её учеников задумчиво почесал щеку и всё же высказался. — Но не странно что он задал такой очевидный вопрос? — Шисюн никогда не задавал вопросы просто так в подобных ситуациях. — вступил в диалог Цин Чу, припоминая все охоты с их да-шисюном. Из его слов выходило, что здесь есть подвох, и все напряжённо задумались. Ванцзи припомнил случай в Цайи и согласно кивнул: даже тогда Вэй Ин хоть и вёл себя как шут, всё же спас его от гулей, и понял, что перед ними бездонный омут. — Шиди Цин прав, У Сянь редко на охотах несет чепуху, даже если вначале именно так и кажется… — веско обронил Саньду-Шеншоу, задумчиво прикидывая, как связана богиня и странный вопрос шисюна. — Он связал свой вопрос с тем, что это богиня, как? — постучал пальцами по коленям Минцзюэ, но на его вопрос все промолчали, неловко отводя глаза. Хуайсан, прикрывшись веером, неожиданно прошептал что-то совсем уж глупое, на что Минцзюэ решил не обращать внимания, не замечая, как сосредоточено впился в книгу взглядом его брат. — Значит вопрос с подвохом? — уточнила Не Лу Лан, а потом задумчиво повернулась к Ло Цинъян, понукая продолжить, и девушка молча повиновалась. Лань Сычжуй, не задумываясь, ответил: «Сначала случился сход горы, а затем начали пропадать души. Первое было причиной, а второе — следствием». — Ха! Мы были правы! — радостно заголосили адепты, но та самая девочка из Не неожиданно нахмурилась. Впрочем, нахмурены были и Старейшины великих орденов и их главы, даже Гуаншань опустил веер, крепко стискивая его пластины в ладони от неожиданно охватившего его напряжения. — Что-то мне подсказывает, что всё это неправильно. Что мы ошиблись! — покачала головой Не Люинъюэ, опасливо кукся лицо и невольно занимая оборонительную позицию, прикрывая подруг собой. Цинь Су обеспокоенно обняла чужие плечи подбадривая подругу, но выглядела также напряженно и неуверенно. — Да бросьте! Не будьте такой мнительной, госпожа! — захохотали парни из Цзинь, и Люинъюэ тут же ощетинилась, забыв о своих тревогах и переключившись на столь явное хамство. — Как считаете вы? — обратился к ученикам Цижень, внимательно оглядев юниоров в белом. Лан Мяо покладисто поклонилась, и как старшая ученица, а также ответственная за большинство присутствующих здесь групп, поспешила ответить. — Эта посоветовалась со своими младшими и пришла к выводу, что суждение юного наследника Лань, — на последних словах девушка едва заметно поморщилась, но быстро справилась с эмоциями. — более чем обоснованное и верное. Так ли это, наставник? Цижень согласно кивнул, объективно полагая, что всё действительно правильно, однако что-то всё же насторожило его, и потому он поспешил добавить, что вероятно они не знают всей картины, способной опровергнуть их суждения. Вэй У Сянь ответил: «Целиком и полностью неверно. Сначала было положено начало череде потерянных душ — это причина, а затем уже случился сход горы — это следствие!» — Что? Как же так? — заголосили собравшиеся на все лады и голоса. Никто не мог понять, как причина может быть очевидным с взгляда У Сяня следствием и наоборот. Представители Лань и вовсе слегка поморщились едва ли не фыркая. Ванцзи осадил учеников суровым взглядом, молча вернувшись вниманием к детям. — Вот! Именно об этом я и говорила! Слишком просто всё было. — самодовольно приосанилась Не Люинъюэ интенсивно размахивая веером и почти с ощутимым довольством отхлёбывая из чаши вино. Её оппоненты удивлённо переглянулись. Цинь Су же тихо хихикнула поведению подруги и ласково погладила ту по руке. — Тогда почему так правильно? — всё же уточнил мальчик из Лань очень смущённый своей дерзостью, но Цижень лишь подбадривающе кивнул немного гордый, что его подопечные любознательны и не глупы признать своё незнание чего-либо. — А…ну…не знаю. — тоже смешалась заклинательница стыдливо покраснев. Дева Не лишь чувствовала неладное и полагалась на высказывания других, что Господин Вэй не стал бы шутить на охоте, однако совсем не знала чем всё обосновать. Её мягко погладила по волосам Цинь Су успокаивая, и легонько похлопала по плечу Цинъян, дружески подбодрив. — Не зазорно чего-то не знать, зазорно не стремиться к знанию. — веско высказался Лань Фуцин, пресекая все открывшиеся рты и не давая облить грязью юную деву. «В ту ночь бушевала гроза, и молния уничтожила гроб — держите в голове этот момент. Первым человеком, который потерял душу, стал городской лодырь, которого гроза застала врасплох, и он был вынужден переночевать на горе, а через несколько дней вдруг женился». — Ну и что? — непонимающе спросила Госпожа Се недовольно скривив лицо и всё ещё раздражённо косясь на играющих детей, что невероятно нервировали её. Лань Дэйю предупреждающе цокнула, сверля струхнувшую женщину взглядом. — Женился и женился, что такого-то? — развел руками Не Су Лин, тут же отхватив подзатыльник от наставницы за столь непочтительное поведение. Молодой Старейшина возмущённо надулся, но сказать, чего не рискнул. — Но… — вдруг вступила в диалог позабытая всеми Цветочница, смутившаяся от внимания. Девушка из красного павильона вела себя на этот раз как монахиня, скромно потупившись и смущённо скрыв половину лица веером. — Откуда у него деньги? — Да какая разница! — взъерепенился Глава Яо, но его перебила Сол Сумэй. — Большая! Он лодырь! Бездельник! Ясно вам? — привстав и уперев руки в бока почти в голос вскричала женщина, не обращая внимания на вспыхнувшего смущением Главу Фэн, что неловко пытался утихомирить возлюбленную. — Так откуда у него деньги? Свадьбы не дешёвое удовольствие, особенно если невеста из приличной семьи! Лань Цзин И спросил: «Ну и что тут неверно?» Вэй У Сянь ответил: «Здесь всё неверно! Откуда вдруг бестолочь и лоботряс, без гроша в кармане, нашёл деньги на такую шикарную свадьбу?» — Именно! — воодушевлённо воскликнула Сол Сумэй и ошеломлённо замолчала, смотря за непонимающими лицами вокруг. Ну конечно! Откуда бы всем этим богатеньким людишкам знать, как тяжело обычным смертным! Когда она была проституткой, то едва ли сводила концы с концами, потому прекрасно осведомлена о «цене» жизни и главное о цене свободы. Не смотря на сокрушения Сол Сумэй многие из мелких кланов и торговцев уловили суть вопроса и теперь также задавались вопросом «Откуда же деньги?» — Может украл? — тихо спросил невысокий сухопарый мужичок у своего соседа, тот лишь плечами пожал, не смея даже загадывать наперёд в такой ситуации. Как оказалось, даже великие благородные ошибаются, так куда же им, мелким ничтожным кланам? Юноши безмолвствовали, пытаясь осознать слова Вэй У Сяня. Но, честно говоря, это получалось у них плохо, потому что Орден Гу Су Лань был одним из тех, кто мог позволить себе не волноваться о таких приземлённых вещах, как деньги. Многие почувствовали себя неловко. Малые кланы, а также небольшие торговцы и помещики откровенно завидовали, отводя глаза и хмуря брови. Средние кланы и зажиточные чинуши жадно щурили глаза оглядывая потенциальных женихов, так как не для кого секретом не было что всех, даже безродных, в Великих кланах хорошо обеспечивают. Крупные кланы, но не вошедшие в четвёрку лучших, лишь самодовольно переглядывались и нет-нет, да завистливо косили глаза на тех, кто успешней и богаче. Сол Сумэй с раздражением наблюдала за этой ярмаркой лицемерия, хотя и сама относилась к богатым уважаемым особам после вступления в брак. Цзини горделиво вскидывали носы, не сочтя данное высказывание грубостью, а лишь подчёркиванием их величия. Они всё же самый богатый клан после войны! Мадам Цзинь на всё это фыркала и уже составляла мысленно смету о сокращении расходов для всех членов клана, чтоб знали цену деньгам и не глупили потом на охотах. Господа Не и Лань смущённо переглядывались, не уверенные в том как необходимо реагировать на подобное высказывание. Хуайсан тоскливо вздыхал, сетуя на необразованность и юниоров, и привольность жизни всех заклинателей. Сичень смущённо мялся на месте, не находя слов в защиту адептов, потому что да, они могли позволить себе обеспечить всех в своём клане, и дети не знали недостатка, но…возможно это неверный подход? — Стоит ли урезать обеспечение адептов? — неловко уточнил он шёпотом у дяди, на что Цижень глубоко задумался, взвешивая своё решение. Наконец, придя к чему-то, мужчина кивнул и слегка повернув к племяннику голову ответил также шёпотом. — Не стоит, — поглаживая бородку высказался Цижень и не дав подслушивающим Старейшинам расслабленно выдохнуть продолжил. — Следует сократить выдачу расходов на время миссий, самый минимум средств научит детей ценить средства и понимать горожан. А вот на обеспечение Старейшин можно средства урезать, всё равно сидят в клане безвылазно. Фуцин на слова племянника согласно кивнул, признавая правоту, а вот Старейшины едва не позеленели, поняв, что власть с каждым словом демонического мальчишки Вэй из книги утекает из рук по крупинкам. Фуюян оглянулась на адептов Цзян прикинув стоит ли и им сократить расходы, но отринула эту мысль, их дети и так жили среди горожан по сути своей, и цену прекрасно знали. К тому же большие накопления получали лишь старшие ученики и главный адепт, ну и сами Старейшины. Цзян Чэн же лишь вздохнул, наконец вспомнив, что до прибытия в Юньмэн его брат был беднее церковной мыши, и несмотря на свой образ гуляки и расточителя деньги считать умел, не соря ими направо и налево, как твердила молва и как обвиняла его мать. Вэй Ин умел быть бережливым. Вэй У Сянь продолжал: «Вы осмотрели все мёртвые души, что бродят по горе Дафань? Среди них был старик, который умер от удара в голову и похоронен в одеждах тонкой работы, изготовленных из хорошего материала. Его семья явно была богатой и, наверняка, к нему в гроб положили разные погребальные предметы, тоже отличного качества и, как следствие, цены. Молния, среди прочих, разбила и его гроб. Но местные, что пришли перезахоронить останки старика, не смогли найти погребальных предметов — вот и ответ на то, почему лодырь так внезапно разбогател. Для большинства это стало открытием и даже Сяо Синчень не имеющий излишка в средствах выглядел искренне изумлённым. — Ограбить мертвеца? — задушено прошептал Сун Лань, жизнь которого в монастыре строилась лишь на почтении к мёртвым и на уважении к живым. Для монаха нечто такое было сродни молнии в безоблачном небе. — Уличные бродяжки, да и просто бедняки не гнушаются подобным. — тихо печально произнесла цветочница, опуская глаза в пол. Многие с интересом обернулись к ней, ожидая что скажет куколка которой позволили быть среди бессмертных. — Кто-то продаёт весь скот, кто-то грабит людей или могилы, кто-то убивает ради наживы, а кто-то продаёт своих детей в рабы или проститутки. Голос женщины надорвался, и она поспешила скрыть лицо шифоновой тканью, скрывая заблестевшие в глазах слёзы. Многие девы и юноши вздрогнули, адепты кланов молчаливо вознесли молитвы что не оказались в числе тех несчастных кого постигла такая участь. Бойкая девочка из клана Не, сжавшись в комочек от охватившего её ужаса, неловко вцепилась пальцами в рукав ханьфу наставницы, на что женщина лишь тяжело вздохнула. Зал накрыла гнетущая тишина пока Глава Яо не фыркнул откровенно презрительно, выводя всех из тяжких дум: — Тоже мне, страдальцы! Читайте, Дева Ло, читайте! А то мы так и до следующего лета не дочитаем, делать нам нечего, слушать проститутку, ха! Ливэнь скрипнула зубами, Фуюян и Дэйю презрительно цыкнули, сверля старика взглядами, а тихо утирающая слёзы торговка весной мелко вздрогнула, прикусив до боли губу чтобы не разрыдаться в конец. Он решил жениться именно после ночи проведённой на горе, а значит тогда случилось что-то из ряда вон выходящее. Как вы помните, гроза застала его врасплох, и ему срочно нужно было где-то укрыться. А где на горе Дафань лучше всего спрятаться от ветра и ливня? Конечно же, в Храме Богини. А что делает большинство людей, оказавшись в храме?» Лань Сычжуй предположил: «Молятся?» — А что ж там ещё делать? — всплеснула руками Госпожа Сю, брезгливо поглядывая на всё ещё утирающую слёзы цветочницу, что сидела через стол от неё. Терпение женщины трещало по швам, муж откровенно любовался прелестницами, сидящими маленькими стайками в окружении мамок и кормилиц. — Ну не светские же вечера проводить! — расхохотался Глава Лю, вскинув чашу с вином вверх, призывая всех наполнить чаши и выпить вместе. Друзья его тут же поддержали, представители же более крупных кланов молча отказались. Гуаншань с презрением оглядел присутствующих, молчаливо сетуя на тот беспорядок и расходы, что принесли с собой задержавшиеся гости. «Верно. Вот и наш лодырь молился о том, о чём обычно молятся люди: денег бы побольше, да жену покрасивше, и всё в таком духе. Богиня услышала его молитву, наслала молнию на погост и разрушила гроб богатого старика, позволив лодырю завладеть сокровищами. Итак, его желание было исполнено, и богиня пришла к нему в первую брачную ночь и в качестве жертвы себе высосала из него душу!» — Оооо. — прошелестел восхищённо и задумчиво Не Су Лин, не веря, что до всего этого можно дойти, просто правильно поняв ситуацию и собрав нужную информацию. Сам он, хоть и был талантливым генералом, всё же не имел столь прыткого ума и острого глаза, но вот наставница Не вполне могла посоперничать с У Сянем в глазастости. — Ну конечно! — неожиданно подскочил на месте Минцзюэ, отчего Хуайсан даже подавился вином, судорожно закашлявшись. Глава Не же, воодушевлённо блестя глазами, громко, иногда слишком поспешно высказал то, что его так поразило. — Тот старик!!! Нам же не просто так про него упомянули, ещё и выделили, что одежды его дорогие и изысканные! А я ещё гадал, зачем нам это рассказали? — К тому же всё теперь почти понятно, душа эта плата. Но что же с той девой? Той, которая вернулась, но сошла с ума? — взволнованно уточнила Цинь Су, и все напряжённо повернулись к Ло Цинъян, понукая девушку продолжить чтение. Лань Цзин И сказал: «Это ведь всё только догадки, да?» Вэй У Сянь ответил: «Да, только догадки. Но если мы примем их за правду, то всё, что случилось дальше, может быть так же логически обосновано». — Ха! Догадки! — саркастично фыркнул Глава Сю, бесцеремонно притянув тяжело вздохнувшую цветочницу в свои объятия. Женщина лишь поджала губы не смея перечить, и опустила в пол глаза ощущая, как липнут сальные взгляды большинства стариков к её фигуре. — Он просто навешал нам лапши! — подскочил на месте Глава Яо, тыча пальцем в книгу и выглядя так, словно бы лично раскрыл тайну этого монстра. Не Люинъюэ и Цинь Су, не сговариваясь, одновременно скривились, с шипением отвернувшись от старого сплетника. — Но это же многое объясняет! — возмутилась Ло Цинъян отвлёкшись от книги и раздражённо посверлив старика взглядом. С девушкой согласились и многие другие, прекрасно понимая, что если всё, что сказал У Сянь — ложь, то объяснить, как появилась богиня и как убивает не выйдет. Лань Сычжуй спросил: «А как бы Вы объяснили случай с той девушкой, А-Янь?» — Ох! — смущённая тем, что её вопрос задал молодой господин Лань, Цинь Су порозовела до корней волос, неловко прикрывая лицо рукавом. Не Люинъюэ заинтересованно подалась вперёд, тоже безмерно заинтригованная. Ванцзи всё так же молчал, но Цижень и Ванъюн прекрасно видели, что вся прямая сильная фигура Хангуан-Цзюня так и лучится гордостью за своих любознательных детей и отвечающего им с очевидным учительским рвением Вэй Ина. Ванъюн прикрыла улыбку рукавом своего ханьфу, в то время как Цижень поспешил скрыть добрую понимающую усмешку в пиале с чаем. — О, та сумасшедшая? — без особого интереса спросил Минцзюэ, всё ещё возмущённый тем, что какой-то девчонке посвятили времени больше чем невероятной битве с рукой. — Мы всё же вернемся к ней? — Да-гэ, нам же нужно сложить все кусочки мозаики. — покачал головой Не Янлю, прикрыв нижнюю часть лица веером и сверкнув недовольно глазами на возмущённого брата. Сичень с лёгкой улыбкой обласкал черты мужественного лица Минцзюэ и неожиданно наткнулся на заинтересованные серые глаза Сяо Синченя, смотрящего прямо на него. Неловко улыбнувшись Первый Нефрит спешно отвернулся, не замечая как лукаво сверкнули глаза даоса, подмигнувшего хихикающему Хуайсану. Вэй У Сянь произнёс: «Отличный вопрос. Вы, наверное, порасспрашивали местных, прежде чем подняться на гору. В то время А-Янь как раз обручилась. А все новоиспеченные невесты желают только одного». — Чего? — удивлённо уточнил Сяо Синчень, с интересом оглядывая юных прелестниц. Заинтересованными выглядели и другие мужчины, даже Гуаншань приподнял в вопросе бровь, обернувшись к жене. Ливэнь раздражённо цокнула, обмахнувшись веером, но ни от кого не укрылось как порозовели скулы Мадам Цзинь и других представительниц женского пола. — Ну как же! — всплеснула руками задорно рассмеявшаяся Цзян Жоу. Лицо её разгладилось и словно помолодело, скулы налились лёгким румянцем, а глаза заблестели таинственным блеском. Девушки от неё не отставали, возбуждённо перешептываясь и переглядываясь. — Это же элементарно! — Чтобы муж богатый был? — неуверенно уточнил Цзян Чэн, действительно не понимая, что ещё могут желать дамы. Девицы на него тут же посмотрели волком и фыркнув отвернулись в оскорбленных чувствах. Так их в меркантильности и жадности ещё никто не оскорблял. Улыбка Фуюян неловко стекла по лицу и женщина со вздохом посетовала, что видимо никогда не женит внука под звонкий смех Юй Киу поддакивающей тётушке. Хуайсан хмыкнул, ликуя в душе, что желающих среди дам теперь точно поубавилось и на волне эйфории, обмахнувшись веером, мечтательно произнёс, кося глаза на удивлённого Ваньиня. — Нет, Цзян-сюн, они мечтают быть единственной для своего избранника! — девушки тут же возбуждённо загалдели, восхищаясь понятливостью наследника Не, в то время как сам А-Сан, с грустью смотря на чесавшего щеку Цзян Чэна, думал о том, что он тоже мечтает стать первым и единственным у одного конкретного мужчины. Ваньинь с совершенно невыразительным выражением лица лишь пожал чему-то плечами. Лань Цзин И недоумевал: «И что же это за желание такое?» Вэй У Сянь ответил: «Обычно это что-то вроде «Хочу, чтобы мой жених всю свою жизнь любил только меня одну». — О, Хуайсан, смотри-ка, почти угадал! — присвистнул Минцзюэ до этого не сильно уверенный в правдивости слов своего брата. Не Лу Лань лишь глаза закатила на выразительно поднятую бровь Хуайсана так и кричащую: «ты сомневался во мне?». Минцзюэ, подняв руки перед грудью, поспешил откреститься от своих сомнений. — Глупости! — брезгливо отозвался Глава Лоу, заядлый холостяк и гуляка, от чего многие дамы не желали идти на контакт с этим человеком. — Как, скажите на милость, любить одну, когда вокруг столько прелестных цветов? Гуаншань, Глава Яо и Глава Лю понимающе усмехнулись переглянувшись. Заметившая это Ливэнь гневно зашипела, не сдерживаясь прижав ногу супруга каблуком, от чего мужчина, закусив губу, тихо заскулил на одной ноте. — Если любишь, то твоя спутница станет центром мира и никакие цветы тебя не увлекут. — грозно пророкотал Лань Фуцин, к которому с искренней нежностью прижималась польщённая Лань Дэйю, с превосходством взирая на наглых гуляк. Её Фуцин, как и большинство Ланей, был верен и любил её одну. — Вот именно! Нет в жизни ничего крепче любви и, если любовь настоящая, ты будешь смотреть лишь на неё одну! — взвился довольно трусливый и обычно покладистый Глава Фэн, с непередаваемой гордостью держа руку своей ненаглядной Сол Сумэй, от чего женщина смешалась и впервые в жизни прилюдно покраснела, смущённо дрожа губами и растерянно хлопая глазами. Цзинь Ливэнь завистливо вздохнула, но её рукава аккуратно коснулись тонкие пальцы смущённого Гуанъяо, от чего женщина невольно порозовела. Юноши совсем растерялись: «И как же можно исполнить такое желание?» Вэй У Сянь развёл руками: «Очень просто. Если её жених немедленно умрёт, технически это можно засчитать за «любить всю жизнь только меня одну». — О! — искренне изумился Глава Не, вскинув соболиные брови, весь его вид кричал о нешуточном возбуждении и интересе, очевидно Минцзюэ лишь сейчас достаточно осознал, что именно все потеряли убив Вэй У Сяня вместо простого пленения. Ошалевший Хуайсан нервно обмахнулся веером. — Как, однако, радикально… — икнул от иррационального страха Сун Лань, невольно вцепившись в тонкую ладонь Синченя, бессмысленно смотрящего в даль с отсутствующим лицом. Ян Лу позабавлено хихикнула, всё так же молча наблюдая за собравшимися. — А что, любить нас всю жизнь без смертельного исхода уже не вариант? — искренне возмутилась Чанг Юнсу всплеснув руками и обернувшись на бледного, неожиданно молчаливого мужа. Мужчина посерел лицом от взгляда благоверной ещё сильнее. — Ну? Что молчишь? — А? Ну… конечно можно, дорогая… глупости всё это! — слишком растерянный чтобы поставить жену на место заблеял Глава Чанг, нервно вспотев у висков. Лишь от одной мысли что на месте того бедолаги мог оказаться любой другой мужчина и даже он сам, внутренности сводило холодом. — Не всем так везёт. — саркастично выплюнула Ливэнь и повернувшись к мужу с ласковой улыбкой самого свирепого гуя произнесла, заглядывая в расширившиеся от ужаса глаза бледного супруга. — Я вот, например, загадала бы такое же желание, где только Богиню такую найти? — Милая? — проблеял Гуаншань ни на шутку перетрухнувший от той кипучей ярости что, не стесняясь посторонних, демонстрировала обычно холодная жена. Лань Цзин И, наконец, разобрался, в чем дело, и возбуждённо воскликнул: «Ага, ага! Да, да, так значит, выходит, что жениха А-Янь разорвали волки на следующий день после помолвки, потому что накануне она ходила молиться в Храм Богини!» — Ну логично. — кивнул Цзян Чэн прокрутив кольцо на пальце и привалившись плечом к пискнувшему под чужим весом Не Янлю, что всё ещё нервно обмахивался веером. — Теперь его никто не уведет, и он будет любить её одну «до конца дней своих». Умно. — Ох бедная! — заголосили девицы всхлипывая и постанывая от горя, словно это их собственного жениха убили волки. Пожилые дамы тоже погрустнели, и кто-то даже пустил слезу, скрыв лицо рукавами. — Ну так сама виновата, нечего всякую чушь загадывать. — пожала плечами Госпожа Оуян, поглаживая свой беременный живот. Оуян Сю нежно гладил её спину и возносил богам молитвы за то, что его любимая была не столь суеверна и не молилась о чём-то подобном. Юй Киу с интересом оглядела бойкую женщину, что уже не раз за этот день зацепила её взгляд. Вэй У Сянь ковал железо, пока горячо: «Сейчас уже неважно, напали ли на него волки или ещё кто. Важно вот что: почему из всех потерянных жертв только душа А-Янь вернулась? Чем она отличается от всех остальных несчастных?» — О! Точно-точно! Она же жива, хоть и блаженная теперь. — покивала взбудораженная Госпожа Оуян, от нетерпения даже переставшая трогать живот. Оуян Сю с тревогой подлил в чашу успокаивающего чая, но женщина безжалостно отвергла заботу поникшего мужа. — Блаженная или нет, но тот факт, что она жива, очень настораживает. — отрубила Не Лу Лан, сложив руки под грудью, от чего бюст мягко колыхнулся и большинство мужчин невольно зависли на этом осоловелым взглядом. Все задумчиво прикидывали отчего душа девушки не пришлась по вкусу Богине, но ни к чему так и не пришли, беспомощно переглядываясь и пожимая плечами. Юй Киу задумчиво почесала щеку, припомнив, что кажется, и отец этой девицы лишился души, но высказываться не стала, с усмешкой ожидая подтверждения своих мыслей. «Ответ прямо перед нами: у неё есть родственник, который тоже потерял душу. Или, если сказать точнее, не просто потерял, а заменил душу А-Янь! Её отец, кузнец Чжэн, очень любил свою дочь. Увидев, в каком ужасном состоянии она была и, осознавая своё бессилие, кузнец решил бороться с бедой единственным возможным для него способом. Каким же?» — В храме-то? Молиться только. — пожала плечами Чанг Юнсу, и тут же взволнованно ахнула от осознания сказанного, руки её взметнулись, прикрыв рот от ужаса. Женщина уже хотела высказать свою догадку, как заметила прижавшую к губам тонкий палец Главу Юй, что задорно ей подмигнула. Понятливо кивнув, женщина затаилась, ожидая ещё чьего-то озарения. — Ну да, только положиться на волю бога. — покивала Сол Сумэй, нервно обмахнувшись веером, но очевидно не заметив того ужасающего, что таилось за её беспечными словами. Не заметили и другие, просто согласно кивая. Однако же, Юй Киу с довольством отметила пискнувшего от ужаса Хуайсана, распахнувшего в понимании глаза Ванцзи и чертыхнувшихся Цзян Чэна и Не Минцзюэ. — И то верно, когда сами не справляются, бегут в храм. — надменно фыркнула Госпожа Се, скосив глаза на супруга, что побагровел от её тона и слов. Женщину сильно задело замечание, что она лишь третья и от того она не смела так явно влезать до этого момента, но желчь внутри оказалась сильней, особенно приправленная сальными взглядами супруга на молоденьких девиц. — Прямо как сестрица Ван, что по любому поводу бежит в храм. Говорила Госпожа Се так, словно бы делилась великим секретом, но судя по гневному лицу её мужа и обращению к некой «Ван», оскорбила она одну из старших супруг, что нехило задело мужчину. Ливэнь с неприязнью осмотрела надоевшую особу, но ничего не сказала. На этот раз Лань Сычжуй оказался быстрее: «Он мог только довериться воле Небес. Именно поэтому он тоже пошел в Храм Богини и произнёс молитву: «Пожалуйста, пусть душа моей дочери А-Янь вернётся!» — Ох! — ахнули наконец в понимании все девушки и женщины, с ужасом смотря на книгу в руках Ло Цинъян, что и сама слегка дрожала пальцами. Многие тут же принялись тихо всхлипывать, кто-то даже украдкой стирал слёзы. — Всё же нет ничего сильнее любви родителя к своему ребёнку. — уверенно произнесла Цзинь Джу, прижав к себе Сюаньюя, что нежно прижался в ответ, утыкаясь носиком в тонкую шею своей приёмной матери. На глазах ребёнка едва заметно блестели слезы и Ливэнь не могла не заметить, как всё время её мальчик тоскливо поглядывал на безучастную Мо Синь, и от этого её сердце кровило от боли. Все женщины и многие мужчины согласно загомонили. Многие принялись прижимать детей и внуков к себе, расцеловывая заплаканные лица. Ещё не познавшие радость родительства мужчины и женщины с завистью поглядывали на семейные пары. Одна Мо Синь отрешённо смотрела поверх голов двух мальчиков Лань, нежащихся в объятиях Лань Ванцзи. Её полубезумные глаза неотрывно рассматривали полупрозрачный овеянный тьмой силуэт, усеянный алыми всполохами, что мягко парил над крохотной семьей Лань из отца и сыновей. Вэй У Сянь удовлетворённо сказал: «Итак, душа А-Янь вернулась, но взамен её отец лишился своей. Однако, хотя душа и была теперь у хозяйки, пребывание её у богини не прошло даром. Душа оказалась повреждена, и девушка, получив её назад, начала бессознательно подражать танцующим движениям богини и даже улыбаться, как она». — Пресвятая Гуаньинь! — ахнула девица в зелёном жуцюне, трепеща веером у побелевшего от ужаса лица. Глаза её широко распахнулись и влажно заблестели. — А ведь Господин Вэй упоминал, что движения статуи ему что-то напоминают! Вот же оно! — И то верно! Она подражала позам Богини! — шалея от своей смелости высказаться пролепетала дева в нежно-розовом платье, до этого всегда молчаливая даже в перерывах в кругу подруг. — А ведь им и обвинить-то и некого! Сами же виноваты. — покачала головой Цзян Фуюян, перебирая складки своего рукава. Женщине было жаль жителей деревни, но она как никто знала, что люди почти всегда сами создают себе проблемы, веруя в неодушевленное и оживляя это, либо же разоряя могильники, тем самым гневя души мертвых, либо же убивая, и вместо похорон небрежно пряча труп. — О! Так вот почему на ней заострили внимание… — искренне изумился Минцзюэ, с удивлением отметив, что даже не подумал о чём-то подобном. Впрочем, девица и сейчас мало интересовала его, всё, что действительно заставляло кровь кипеть, это предстоящая битва с Богиней! Не Янлю словно, прочитав мысли брата, язвительно закатил глаза и помассировал точку меж бровей. Людей, потерявших души, объединяло одно — все они накануне молились перед статуей. И богиня поглощала их души в обмен на исполнение их желаний. — Вот как… — задумчиво протянул Хуайсан прижав веер к губам. — Выходит, равноценный обмен? Как в купле-продаже? — Выходит так. — кивнул Сичень, тоже искренне удивленный столь простому и сложному одновременно пояснению. — Но их желания… погибли из-за такой ерунды! — всплеснула руками Лань Дэйю, вполне законно возмущённая такой трате жизненной силы и души. — Лишь желание отца А-Янь следует уважать, всё остальное можно создать своими силами. Их желания лишь пыль, не стоящая внимания! Поначалу статуя богини была самым обычным камнем, который немного напоминал человеческую фигуру, но сотни лет беспричинных поклонений и подношений даровали ей некоторые силы. — Ну правда, зачем поклоняться камню? Что с простыми людьми не так? — с нескрываемым удивлением и интересом всё же высказался адепт из Цзинь, и даже не вздрогнул, ощутив прищуренный взгляд Мадам на своей макушке. — Молодой господин, прошу простить эту безродную, но позвольте ответить, — поклонилась цветочница, неловко улыбнувшись накрашенными губами. Мальчишка, заметивший в глубоком вырезе белоснежную упругую грудь, мгновенно покраснел, но всё же согласно кивнул. — простому люду нужно во что-то верить. Благородные бессмертные, праведные заклинатели и небожители редко снисходят до мелких бед ничтожных. А что же нам делать? Кого просить о урожае? О хорошем муже или жене? О здравии детей и внуков? Потому мы сами создаем себе бога и ему возносим молитвы, лишь для успокоения себя самих, а не в надежде на помощь. — Как интересно, — вскинула бровь, действительно заинтересованная Фуюян, небрежно смахнув прядь волос с красивого лица. — То есть вам по сути и не нужна помощь? Молитесь лишь для того, чтобы в случае неудачи облегчить душу с мыслью «сделал всё что смог»? Цветочница кивнула, неожиданно смутившись столь глупому поведению как своих смертных собратьев, так и себе самой, не раз и не два молившейся о выкупе из борделя. Однако существо вышло жадным и быстро свернуло на скользкую дорожку: оно решило пожирать души, чтобы увеличить свою мощь. Богиня обменивала исполненные желания на души просителей, и со стороны это выглядело честным и не противоречащим морали. Технически получалось, что молящийся жертвовал ей свою душу добровольно. — И не оспорить ведь! Всё честно! — восхитился коварности и хитрости самопровозглашенной Богини Сяо Синчень. Сун Лань лишь головой покачал на слова друга, но ничего говорить не стал, тоже невольно восхищаясь кружевам лжи и поистине дьявольского порока Богини. — В любом случае, умная или нет, значения не имеет, всё что мы должны знать, это то, что пока мы здесь читаем, эта каменюка обретает форму! — ужаснулся Хуайсан теребя и веер, и рукав Ваньиня, что устало смотрел на друга не одёргивая его. В какой-то момент, всё же устав, Цзян Чэн с тяжёлым вздохом притянул друга в неловкие полуобъятия, заставив Хуайсана даже замереть от неожиданности. — Разберёмся. — воодушевлённо кивнул Минцзюэ, предвкушающе потерев руки и сверкнув глазами на своих новых компаньонов. Мэн Яо нервно дёрнул уголком растянутых в улыбку губ, Сичень натянуто улыбнулся, не зная, как отнестись к детскому восторгу друга, Ваньинь же лишь глаза закатил, молча кивнув, всё ещё потирая ладонью руку Янлю прижавшегося к его боку. — Эх! Я уже хочу её увидеть! — Да-гэ! Ты даже не знаешь, как с ней бороться! — буквально отскочив от вздрогнувшего Ваньиня мужчина напустился на брата, яростно желая отлупить этого любителя драк и острых ощущений своим любимым веером. — Да что там знать? — почти нахально пожал плечами Глава Не и слегка оскалился. — Нас будет четверо, все мы сильны и опытны, так чего боятся? Сичень на эту непосредственность дорогого сердцу человека лишь мягко усмехнулся. Гуанъяо с сомнением покачал головой, чувствуя неладное. Цзян Чэн же тяжело вздохнул, как никогда остро ощущая, что ему не хватает крепкой хватки на плечах и знакомого Усяневского тарахтения на ухо. Вот почему стрелки Компасов Зла не двигались, флаги, привлекающие духов, не работали, а магическое оружие и талисманы были бесполезны — тварь, терроризирующая гору Дафань, оказалась не духом, не демоном, не монстром, не призраком — а самой настоящей безымянной богиней, рождённой из сотен лет восхвалений. — Ну тогда понятно почему всё сбоило! — радостно хлопнула в ладошки Цинь Су, получив ответы на все вопросы. Девушка облегчённо выдохнула и принялась радостно щебетать Ло Цинъян о том, как рада что всё решилось. — Значит дело не в изобретении Господина Вэй! — не менее радостно улыбнулась Не Люинъюэ, гневно стрельнув глазами в компанию стариков, до этого уверявших всех, что дело именно в этом. Склочники раздражённо отвернулись, поджимая губы. Цинь Су довольно сверкнула глазами, радостно подпихнув подругу плечом. Поэтому пытаться бороться с ней предметами, которые используют против духов и прочих порождений тьмы, то же самое, что пытаться потушить костёр огнём! — Да ну? — лицо Главы Не очень явственно вытянулось, а брови взлетели под весёлый смех его тётки, что уже потешалась над племянником и его жаждой битв. Глава Не неприятно удивился, услышав что-то такое, до этого всё казалось предельно просто: пришли — увидели — пару раз вдарили — сломали нафиг! А это, оказывается, бесполезно? Да вы издеваетесь? — А я говорил, да-гэ! Вот никогда меня не слушаешь! — змеей прошипел Хуайсан, морща аккуратный нос и сжимая в полоску губы. Минцзюэ раздражённо цыкнул, отвернувшись от вечно ноющего и возмущающегося младшего, мысленно давая себе обет по прибытию в родные пенаты загрузить этого засранца по самые уши. — Но если не стандартными методами, то чем? — непонимающе наклонил голову Сяо Синчень, выглядя донельзя прелестно в своей наивности. Фуцин и Фуюян переглянулись понимающе усмехнувшись, уж они прекрасно поняли кто именно своим заклинательством избавит всех от божества. Лань Цзин И вдруг громко закричал: «Постой! Но тогда, в храме, когда тот заклинатель лишился души, я не слышал, чтобы кто-то произносил желание!» — Точно! — воскликнул адепт Цзинь напряжённо подавшись вперёд. Сейчас большинство адептов, и золотого ордена в том числе, так прониклись учением У Сяня, что слушали, затаив дыхание, лелея надежду попасть на парочку охот с этим мужчиной в будущем. — Я внимательно слушал, желание никто не загадывал и не молился. — Возможно Господин Вэй просто выдумщик и всё что он сказал лишь интересная выдумка. — насмешливо высказалась Лан Мяо, игнорируя все взгляды. Девушка сама не знала от чего так вызверилась на незнакомого мужчину, но была уверена он, как и неизвестная Дева Ин, непременно заберет её Ванцзи, а значит потенциально опасен. — Да ну! Все что он говорил до этого было логично и правильно! — возмутилась малышка из Цзян, храбро выступив из толпы шисюнов. Ребята постарше тоже возмущённо загалдели. К ним присоединились мальчишки из Не и даже пара ребят из Лань, храбро вставая на защиту бывшего тёмного магистра. — Согласен, да-шисюн не стал бы врать в таком деле! — возмутился почти по-детски Старейшина Цзян, бережно лелея все воспоминания о своем шисюне, что не раз спасал его и других ребят шкурки из разных передряг. Цзян Чэн устало покачал головой, едва слышно возмутившись, что У Сяня всё ещё зовут «да-шисюном» хотя он даже не состоял в ордене официально и потому права на него имел только сам Ваньинь, как брат, а не как соученик. Сердце Вэй У Сяня пропустило удар, и он резко остановился: «Чью-то душу забрали прямо в храме? Опишите мне всё, что случилось до этого, не пропуская ни единой детали». — Ооо! Вэй-сюн! Спаси всех этих желторотиков! — подбадривая воскликнул Хуайсан, взмахивая руками в своеобразной поддержке. Мужчина настолько воодушевился, что невольно подпрыгивал на месте, блестя глазами и сверкая довольной улыбкой. Минцзюэ, которому не раз прилетело веером то в ухо, то в щеку, возмущённо отвесил брату подзатыльник, угомонив энергичного фаната. — Ха! Да что он может? — насмешливо уточнил Глава Яо, с пренебрежением посмотрев на наследника Не, но тут же столкнулся с яростными взглядами Глав Не и Цзян, своими спинами заслонивших незадачливого наследничка. Проглотив язвительный комментарий Глава Яо неловко улыбнулся, отведя взгляд. — Ну уж побольше вашего, всё же Старейшина И Лин! — скабрезно усмехнулась Сол Сумэй, обмахнувшись туаньшанем и стрельнув хищно глазами. Она имела личные счёты с этим сплетником, не раз портившим ей жизнь, и потому старалась изничтожить мужчину хоть таким образом. Репутацию старому сплетнику она подпортила уже знатно, и надеялась к концу чтений полностью растоптать его авторитет, дабы никто ему больше не верил. — А ведь точно! Призовёт армию нежити, и никакая Богиня не устоит. — воодушевлённо залепетали адепты разных кланов, мечтательно закатывая глаза. Один за другим мальчишки и некоторые девчонки проникались симпатией к Старейшине Илин. — Хотел бы я это видеть! Впрочем, видеть хотели бы многие, особенно охочий до битв Минцзюэ и обожающий всё что касалось У Сяня Ванцзи. Цзян Чэн и Юй Киу тоже бы не отказались посмотреть, как их А-Сянь с лёгкостью уничтожает монстра. Лань Сычжуй быстро, но подробно рассказал, как всё было. Когда он дошел до слов Цзинь Лина: «Если молитвы в этом храме действительно достигают её ушей, тогда, пожалуй, я попрошу, чтобы ужасный пожиратель душ с горы Дафань появился прямо передо мной. Ну что, статуя услышала мою молитву?», Вэй У Сянь воскликнул: «Вот же оно, желание!» — Этот! Этот! Ах ты мелкий паршивец! — взревел на своём месте Ваньинь, подрываясь на ноги и взмахивая заискрившим Цзыдянем. Пурпурная молния шипящей змей сделала круг над головами собравшихся, втянувших головы в плечи, и плюясь мелкими искрами, зазмеилась аккурат ног хозяина свиваясь кольцами. — Тебе несказанно повезёт если спасет тебя У Сянь, а не я, иначе сидеть не сможешь до конца дней своих. — Святая Гуаньинь, ниспошли мне терпения, а этому мальчишке ума! — воскликнула поражённая в самое сердце Ливэнь, от переизбытка чувств притягивая Сюаньюя ближе к себе, утыкая бледное детское личико аккурат в пышный бюст, от чего ребёнок едва не задохнулся, тихо пища. Гуаншань безмятежно усмехнулся, обмахнувшись веером, он не был так погружён в книгу и потому не воспринял опасность для внука так буквально. — Там Господин Вэй, всё будет хорошо. — сцепив руки в кулаки прошелестел бледный как полотно Гуанъяо, едва разлепляя онемевшие губы. Глаза его неотрывно смотрели на маленького племянника, но он всё никак не мог убедить себя, что тот в безопасности. — Ноги переломаю и заставлю на них сражаться! — зарычала обычно миролюбивая Цзян Фуюян, сверкая тёмно-лиловым отсветом Ци в глазах и медицинских иглах, прикреплённых к наручам у запястий. Цзян Чэн от этого жуткого голоса даже присел невольно, вспоминая кто именно вечно грозил переломать им с У Сянем ноги, и матушка здесь была увы не причем. Цзинь Лин же безмятежно перекладывал кубики, совершенно не обращая внимания на крики бабули Жоу и цзю-цзю, эти двое любили поорать погромче в Пристани вдали от чужих глаз, но вдруг терпеть стало невмоготу? Потому А-Лин с видом великого просвещённого что-то уверенно лепетал восхищенному Юну, иногда кося взглядом на ошеломлённо таращившегося ему за спину Юаня. Все остальные заклинатели согласились с Цзинь Лином, и богиня посчитала их просьбу за общую молитву. А в тот момент, когда она явила им себя, желание исполнилось. Настало время получать жертвоприношения! Цзинь Джу молча сжала А-Юя крепче, пряча бледное лицо с покрасневшими уголками глаз в золотом ханьфу ребёнка, что бережно гладил приёмную мать по голове и неожиданно чётко осознал, что очень любит эту женщину и привязался к ней куда сильнее чем к кровной родительнице. Ливэнь же, всхлипывая в шею сыну, малодушно благодарила богов и богинь за то, что забрали душу не её глупого А-Лина, а какого-то неизвестного мальчика. — Глупые дети. — трескающимся от боли и невозможности помочь голосом просипела Лань Дэйю, скорбно прикрывая глаза. Это были не её мальчики, но от знания этого легче не становилось, всё же смерть детей, своих или чужих, это всегда больно и страшно, это всегда хоть и не буквальная, но смерть для родителя. — Этому мальчишке везёт также яро, как и его дяде. — то ли с ужасом, то ли с восхищением произнесла Юй Киу, осматривая хрупкую фигурку племянника, которого не знала от слова совсем. Она, как и У Сянь, пропустила первую луну А-Лина, а после просто не нашла сил посмотреть на ребёнка умершей шимэй, в сиротстве которого обвинили её А-Сяня. — И язык у него такой же длинный и очевидно бескостный, как и у него! Очевидно этот балбес пошел в своего среднего дядю. — уже немного успокоившись с иронией обронил Ваньинь, не обращая внимания как многие покосились на него после этих слов. Что ж, он совсем не стыдился называть глупого обормота своим братом, не после того как стал причиной его смерти. Вдруг осёл резко затормозил, развернулся и побежал в обратную сторону. — Ха? — воскликнула одна из юных дев и тут же поспешила закрыть руками рот и поспешно извиниться. Для юной девы, да и вообще для женщины, подобные звуки считались неприемлемым и многих критиковали, но видимо не сейчас, когда накал страстей достиг пика. На деву даже не обернулись тактично, замяв ситуацию. — Вроде же храбрый ослик был, чего это с ним? — оторвалась от книги Ло Цинъян, прервавшись на предложении. Цинь Су удивлённо развела руками, Люинъюэ задумчиво постучала по щеке веером. — Неужто испугался Богини? — насмешливо фыркнул Глава Лоу, которого тут же осадила Не Лу Лан. — Мы же все помним, что говорим об осле? Животным склонно потакание инстинктам, особенно если это базовый инстинкт выживания. — насмешливо уточнила женщина, выгнув дугой чёрную бровь. Голова её вопросительно склонилась чуть в бок и длинный чёрный хвост соскользнул с плеча, а откинутая до этого чёлка завесой скрыла один глаз. Весь вид женщины так и сквозил насмешкой и сарказмом, и потому более никто не решился что-либо сказать. Вэй У Сянь опять почти свалился от неожиданности, но на этот раз он крепко вцепился в вожжи. Прямо перед ним послышались звуки чавканья вперемешку с хрустом и прихлёбыванием. В кустах бамбука, уткнувшись лицом в землю, на животе ползала исполинская фигура. Заслышав шум, она тут же подняла голову. Их глаза встретились. — Ого! Так он не убегал, а наоборот привел к Богине? — восхитился Глава Не, уже предвкушая возможную битву потерев руки. Янлю опасливо скосил глаза на брата, отодвинувшись ближе к Саньду-Шеншоу скрыв при этом испуганное лицо за веером. — Где бы найти такую животинку? — Боюсь это только А-Сянь может. — расхохоталась Юй Киу довольная тем что и питомец её мальчика был таким же особенным, как и он сам. Чем-то данное животное напоминало духовных зверей, что специально выводили и обучали, о чём не преминула высказаться Глава Юй, лично тренировавшая тигра-призрака, очень редкого и опасного духа. — Прям как духовный питомец, жаль не обучен подобающе. — То есть, Господ не смутило, что Богиня чавкала? — почти визжа воскликнул Глава Сю, притянув цветочницу ближе и спрятав лицо в её изгибе лебединой шеи. Женщина от страха тоже вжалась в него теснее, побелев до цвета рисовой бумаги. — Фу! Мерзость какая! — запричитали девицы морщась и усиленно обмахиваясь кто чем. Адепты орденов малодушно закрыли глаза, вжимая головы в плечи на манер черепах. Старшее поколение лишь обречённо вздохнуло. Сначала лицо богини едва проступало сквозь камень: очертания глаз, носа, рта и ушей лишь слабо угадывались. Но после того, как статуя пожрала души нескольких заклинателей за раз, оно преобразилось в лицо улыбающейся женщины, которая сейчас жевала оторванную руку, а с уголков её рта стекали капли крови. На зал мгновенно опустилась тишина, накрывая своим пологом всех собравшихся действительно ошеломлённых и испуганных. В тишине огромного зала легко можно было услышать негромкие шепотки детей, что-то усиленно рисующих на предоставленных им свитках. — Ох, пресвятая Гуаньинь! — надсадно прошелестела Чанг Юнсу, разрывая молчание и от охватившего её ужаса прижимая руки к груди и зажмуривая глаза. Девы, словно очнувшись от забытья, запричитали громче прежнего вторя женщине, стеная и ахая на все лады. Кто-то вновь схватился за пахучие мешочки желая унять накатившую тошноту, кто-то менее впечатлительный приложился к вину. — Мало ей душ, она и плоть жрать начала! — возмутился один из близнецов Старейшин Цзинь, сморщив лицо в отвращении. Сидящие рядом с ним старейшины важно покивали, какой-то молодой и особо впечатлительный из них принялся обмахиваться рукавом зеленея лицом. — И точно, жадная тварь! — покивал его близнец, поглаживая свои усы и щуря пронзительные глаза. Не Лу Лан в напряжении поджала губы и сжала скрещенные под грудью руки крепче. Её ученик и второй старейшина Не Су Лин ошеломлённо ругнулся, тут же отхватив подзатыльник от учителя. Вся компания последовала примеру осла и рванула в обратную сторону. — И всё же умная животина! — восхищённо присвистнул Минцзюэ азартно блеснув глазами и подавшись вперёд через столик, едва не свалив бутыль с вином. Хуайсан скептически взглянул на брата наморщив от неудовольствия нос, но ничего не сказал, прикрывая лицо веером. — Ну хоть кто-то из них двоих должен же думать головой. — фыркнул позабавлено Ваньинь, тут же получив тычок под ребро от Не Янлю и подзатыльник от бабули Жоу, бдительно отслеживающей состояние окружающих во всем зале, в попытке предотвратить потерю сознания или тошноту. Гневный взгляд кузины Юй молниеносно послал табун мурашек по его загривку и спине, оседая колючими иголочками в районе копчика. — Глава Цзян так категоричен к своему шисюну… — обмахнулся веером Гуаншань скабрезно усмехнувшись и не отрываясь смотря на гневно алеющего мужчину. Ливэнь предупреждающе прищурилась, тихо зашипев в попытке осадить бестолкового беспрестанно нарывающегося мужа. Сюаньюй боязливо прижался к женщине в поисках защиты, подозрительно посматривая на своего предполагаемого отца. — Не ваше дело! Следите за своими словами и поступками, не залезая в чужие покои! — яростно зарычал Ваньинь, сверкая кольцом в тщетной попытке утихомирить разошедшийся Цзыдянь. Юй Киу предупреждающе сжала рукоять своего меча, пристально смотря на старого развратника, не упускающего возможности обхаять её, пусть и не самого любимого, но всё же брата. Лань Сычжуй уже ничего не понимал: «Так не должно быть! Старейшина И Лин говорил, что только низкоуровневые твари пожирают плоть, те же, кто выше рангом, предпочитают души!» — О! — воодушевлённо подскочил на месте Глава Оуян блестя глазами и едва ли не потирая от переполнившей его радости руки. Прочие главы кланов с интересом посмотрели на молодого мужчину. — Эта же та классификация, что из сборника Старейшины, под пером «доброжелателя»! — Сборника? — непонимающе наклонила голову Глава Юй, явно пропустившая что-то грандиозное пока налаживала дела клана и не покидала резиденцию. Хуайсан нервно обмахнулся веером под подозрительными взглядами Цзян Чэна, брата и Лань Сиченя. Эти трое уже знали у кого хранятся записи Старейшины, но то что их издадут? — Поверить не могу, что наши адепты читали что-то подобное! — возмущённо высказался господин Ван, один из старейшин Лань. Его коллеги мгновенно поддержали одного из значимых и мудрейших старцев своего ордена. — Если пользуются, значит хорошая классификация! — неожиданно встрял глубокий мурчащий голос, погрузивший весь зал собраний в тишину. Заговорила молчавшая всё время Лань Юйхэ. Вид она имела невероятно нежной женщины с пустым безэмоциональным лицом и холодными чёрными, как сама тьма, глазами. Волосы её были аккуратно уложены и держались благодаря тонкой белой ленте с чёрным камнем посередине. Лента очевидно отличалась от нынешних лент Гусу, как и белоснежные летящие шелка и газовые ткани, окутывающие стройную высокую фигуру. — Если адепты знают, что содержат сборники, значит они введены в общие учебные трактаты. — Ха! Да что вы говорите! Это не книги, а чушь! — заголосил глава какого-то мелкого клана, насмехаясь на всё такой же безэмоциональной женщиной. Друзья, что обычно поддерживали мужчину, неожиданно втянули головы в плечи и попытались утихомирить зазнавшегося мужчину. Тот, не замечая, как замерли в напряжении окружающие, продолжил. — Кто вообще дал женщине слово? Молчала, вот и молчи! — Хо? — веско протянула женщина, плавно поднимаясь с места, что было в окружении прочих Старейшин Лань, сейчас боязливо сжавшихся и опустивших головы в пол. Лицо её оставалось всё таким же безмятежным, чёрные океаны глаз же напротив просветлели до безликой белизны выпущенного на волю потока Ци. — Очевидно этот нахал не знает с кем имеет дело? — Очевидно это так, Госпожа! — залебезил Гуаншань чувствуя, как чужая Ци подавляет всех вокруг, буквально вынуждая опуститься на колени в ужасе и благоговении. Глава Цзинь поспешил подскочить на месте и позвать стражников. — Выведите наглеца, оскорбившего Уважаемую Старейшину Юйхэ вон! Адепты, стоявшие на страже, поспешили подхватить замершего от ужаса мужика под руки. До наглеца, стоило прозвучать имени, наконец дошло кого он оскорбил. То была не нежная госпожа своего клана, не чья-то смазливая невеста или дочурка, женщина, представшая пред ним, была единственной достигшей бессмертия, но не ушедшей на небеса или в священное поселение Старейшина Лань — Лань Юйхэ. Мудрейшая и старейшая среди присутствующих, сильнейшая и самая праведная, о ней слагали легенды и Цижень с великой гордостью всегда рассказывал о ней на занятиях. Ходили даже слухи что она ровесница знаменитой Лань Иъ ушедшей в небытие после трагической гибели её спутника на пути самосовершенствования. Лань Юйхэ всегда была в уединении далеко в горах, так откуда же ему было знать кто эта юная красотка? Извинится мужчина уже не успел, его выволокли прочь, а Гуаншань поспешил поклониться молчаливо севшей на место женщине. Вэй У Сянь не смог удержаться от комментария: «Почему вы так слепо почитаете его? Даже его собственные изобретения не всегда работали как надо!» — Чего? — заголосили собравшиеся не ожидавшие что Старейшина И Лин будет критиковать сам себя. Лань Юйхэ одобрительно качнула головой, мысленно одобрив будущего супруга Второго Нефрита. Женщина видела его искренность и праведность скрытую напускным безрассудством и веселостью. Она сердцем чувствовала, что он тот, кто изменит их клан к лучшему. — Тот, кто знает столь много, но смело критикует свои изыскания достоин восхищения. — мягко высказалась Почтенная Старейшина Лань с благодарностью принимая из рук Дэйю пиалу с чаем. Сама же Дэйю неожиданно подумала, что будь эта женщина на их стороне и Вэй У Сяня никто не посмеет отобрать у Ванцзи. Словно прочтя её мысли Лань Юйхэ едва заметно подмигнула и отвернулась. — Не всё, что вылетает из его рта — истина, но ошибается он редко. — качнул головой Ваньинь, знающий эту особенность брата легкомысленно бросаться словами и фактами. На Главу Цзян заинтересованно покосились, но требовать пояснения не решились. «Эта старейшина…ещё один человек, никогда не появлявшийся в оригинале. Кажется, этот мир — не книга…» шелестящий голос Ан Линь настиг напряженную Ян Лу, что уже который час тревожно осматривала присутствующих находя всё больше и больше не фигурировавших в книге, однако очень значимых здесь лиц. Ей до дрожи в пальцах не хотелось верить, что мир, в который они попали был не тем, что здесь всё может идти по-другому. «Нет правила без исключений. Можете считать это существо ребёнком: беззубые младенцы едят только супы и каши, но когда они подрастают и обзаводятся зубами, то, конечно же, хотят пустить их в ход и отведать мяса! Её мощь возросла многократно, и теперь она жаждет попробовать чего-то новенького!» — Так значит всё же его изыскания верны, но и им присущи не вписывающиеся в общую картину исключения. — кивнул сам себе Цижень, понимая, что вероятно стоит изучить сборники «доброжелателя» имеющего записи Старейшины. Лань Дэйю весело фыркнула, с лукавством попросив стушевавшегося Оуян Сю одолжить чудо-сборник или хотя бы рассказать где тот купить. — Тоже мне ребёнок! Да такого дитя упокоить будет мало! — заголосили адепты и старшие были вынуждены согласиться. Гуаншань же корыстно прищурился, прикидывая сможет ли Сюэ Ян подчинить эту самую Богиню, с которой его орден станет просто непобедимым, и все наконец склонятся перед его величием. — Ничего не может быть абсолютного. — покачал головой Сяо Синчень всё больше сожалея, что так и не познакомился со своим названым племянником. Вэй У Сянь по всем описаниям был просто невероятным человеком, гением среди серости, алмазом, окруженным камнями. — И богиня этому пример, праведная святая, что должна защищать, отнимает жизни, а теперь и пожирает плоть. Богиня-пожирательница душ встала с земли во весь свой огромный рост и радостно принялась танцевать, бешено размахивая руками и ногами. Она казалась очень довольной. — И чего только радуется? — возмущённо зашептал один из адептов Цзинь скрестив руки на груди и недовольно поморщившись. Чего мальчишка не ожидал, так это неожиданного ответа одной из хихикающих девиц из-за веера. — Может новой еде? Там как бы два подающих надежды адепта Лань и сам Старейшина! — лукаво стрельнув глазами в миловидного юношу прощебетала девушка, прикрывая напудренное лицо веером. Её большие чёрные очи, словно омут, мерцали в свете ламп и распахнутых настежь окон, лучась весельем. — И ослик! — обиженно пролепетал неожиданно оживившийся наследник Оуян, выпячивая недовольно губу. На блестящие детские глаза набежали слёзы, и Юань с А-Лином поспешили похлопать друга по плечам, пока Юн строил милые рожицы. — И ослик. — согласно кивнула ему в ответ та самая весёлая девушка, тяжело вздохнув и с нежностью посмотрев на четырёх малышей, так мило смотрящихся вместе. Подавив завистливый вздох девушка с обидой взглянула на свой плоский, скрытый платьем живот, и тут же злобно оглядела молодых мужчин, словно винила их в том, что ещё не замужем и не имеет своего дитя. Возрастные дамы лишь лукаво заулыбались поведению юной прелестницы и умилились малышам. Вдруг в воздухе просвистела стрела и пронзила лоб богини насквозь, наконечник её вышел из каменного затылка. — Да ладно? И кто же тот смельчак? — больше восхищённо, чем удивлённо воскликнул Минцзюэ, потирая руки и прикидывая сможет ли он при случае забрать этого умельца к себе в клан. Хуайсан смерил брата очередным скептическим взглядом и опять промолчал, вернув внимание деве Ло что-то увлечённо зашептавшей в ухо его кузины. — Насколько мне известно большинство талантливых стрелков водится в Юньмэне… — задумчиво потерла подбородок Не Лу Лан, прикидывая не ввести ли ей стрельбу из лука как обязательную дисциплину в их ордене. Пока пунктов «за» было значительно больше чем «против», да и обмен опытом с Пристанью явно пойдёт им на пользу. — В Лань Лине тоже много умельцев! — возмутился Гуаншань и тут с ним не решался спорить никто, ведь соседствуя с всё тем же Юньмэном, Золотой орден быстро поднаторел в стрельбе, и даже устраивал показательные стрельбы совместно с Пристанью. — Если это тот, о ком я думаю, то я оторву ему руки! — неожиданно прервав вполне мирные препирательства рявкнул Ваньинь засверкав Цзыдянем. Минцзюэ заинтересованно повернулся к Главе Цзян, очевидно опознавшем умельца, впрочем, бабуля Жоу тоже смотрела с понятливой обречённостью, очевидно зная предположительного стрелка. Услышав этот свист, Вэй У Сянь обернулся в его направлении. В небольшом отдалении на пригорке стоял Цзинь Лин, уже готовящийся для следующего выстрела. Он натянул тетиву до предела, и ещё одна стрела пронзила богине голову с такой силой, что она была вынуждена сделать несколько шагов назад. — Мелкий паршивец! — зашипела бабуля Жоу с силой сжимая руку Ваньиня, что уже сверкала рукоятью Цзыдяня. Минцзюэ присвистнул наконец поняв, чего так разгорячились представители пурпурного клана, что ж, потерять наследника так нелепо вполне очевидная причина для злости и страха. — А-Лин! — зарычала Ливэнь подрываясь со своего места и гневно посверлила внука взглядом. Играющий с друзьями мальчик, услышав голос бабушки, мгновенно обернулся чтобы испуганно отпрянуть от её дальнейших слов. — Выпорю так что не сядешь! — Зуму? — удивлённо пролепетал маленький А-Лин не совсем понимая, что успел сделать, раз так разозлил бабулю. Большие глаза Цзинь Лина наполнила обидная влага, заставив их заблестеть, и это привело женщину в чувства. Неловко кашлянув та подозвала боязливого ребёнка к себе и пригладила растрепавшиеся вихры. — Всегда слушай своих бабушек и дядей, А-Лин! — наставительно шикнула женщина, на что ребёнок уверенно кивнул, не понимая, когда именно он перечил или не слушал старших, А-Лин вообще-то был очень послушным мальчиком! — Да, зуму! Если А-Лин будет послушным мальчиком для бабушек и дядей, его Сянь-цзю вернётся? — мальчик с сомнением посмотрел на возмущённого Гуаншаня, но, пожав плечами, отвернулся. Бабуля не говорила слушаться деда, а значит Сянь-цзю вернётся даже если А-Лин ослушается неприятного дедулю. Растерянная Ливэнь лишь кивнула, не зная, как ещё ответить. Она даже не представляла, что её внук тоже ждет возвращения «великого и ужасного» в мир живых. Ваньинь на слова племянника лишь раздражённо закатил глаза под смешки Хуайсана. Лань Сычжуй закричал: «Молодой господин Цзинь! Скорее пошлите свой сигнал!» — Точно! У него должен быть сигнал. — радостно встрепенулись девушки собравшиеся в кучку, и тут же принялись вдохновлённо щебетать что спасение в лице Хангуан-Цзюня и Саньду-Шеншоу всё же придёт. Не Люинъюэ на их восторженные писки лишь глаза закатила, но тоже невольно помолилась чтобы их слова сбылись. — Определённо. — кивнул Хуайсан облегчённо вздохнув и погладив напряжённое плечо Ваньиня, ожидаемо удивлённого действиями друга. Не Янлю не решился что-либо пояснить, но руку с надплечья не убрал, мягко поглаживая сквозь ткань пальцами ключицу. — Давай, А-Лин! Позови меня или Хангуан-Цзюня! — почти истерично попросил Цзян Чэн отвернувшись от друга, и с нарастающим ужасом посмотрел на книгу, а также на скорбное лицо Ло Цинъян, что послала ему извиняющийся взгляд. Цзинь Лин, полный решимости убить тварь, пропустил его слова мимо ушей. С сосредоточенным видом он вложил в лук сразу три стрелы. — Этот мелкий поганец силиться нарисовать тигра, а получает жалкое подобие собаки! — взвился Цзян Чэн с ужасом осознавая, что его там нет, и защитить племянника может лишь У Сянь, который в теле Мо Сюаньюя слабее самого распоследнего шиди. — Уши поотрываю! — Да ты издеваешься! — рявкнула Ливэнь резко вскочившая и тут же подкошено рухнувшая на своё место, откинувшись на спинку стула. Её бледная ладонь обречённо опустилась на пылающий от мигрени лоб. Холодная ручка А-Юя трепетно погладила её собственную ладонь, и ребёнок поспешил налить матушке чая. Взгляд Мо Синь трепетно вцепился в худощавую фигурку сына, но она поспешила отвернуться прочь. Женщина знала что её ждет и не желала идти против судьбы, тем более сейчас, когда за её мальчиком обязательно присмотрят. Каменный лоб был поражён уже дважды, но пожирательница душ, казалось, совсем не разозлилась, и, всё также расплывшись в улыбке, пошла к Цзинь Лину. Цзян Фуюян нервно вцепилась дрожащими пальцами в свои одежды невидяще смотря в отполированную гладь стола. Юй Киу, заметившая её состояние, в приободрении сжала чужое плечо, также тревожно поджав губы, кажется её племянник унаследовал спесь Ваньиня и безбашенность А-Сяня, упрямство отца и ни фэнь мудрости и осмотрительности матери. — Этот малец напрашивается на неприятности с каждым предложением всё больше. — полным впечатления и сочувствия голосом поделился с братом Хуайсан, кося глазами на взбешённого Главу Цзян. Минцзюэ, замерший в смеси восхищения мальчишкой и пониманием ужаса Главы Цзян, смог лишь кивнуть. — Выпорю. — ёмко и очень угрожающе обронила Цзинь Джу поджав губы и сжав кулаки, лишь этого хватило присутствующим, чтобы посмотреть на мальчика полными сожаления и жалости глазами. Гуаншань впервые подумал, что необходимо спрятать внука от дражайшей супруги во избежание членовредительства. Хоть она и двигалась пританцовывая, скорость её ужасала, и богиня буквально за несколько мгновений преодолела половину пути. Тут со стороны показались несколько заклинателей и бросились сражаться с ней, путаясь у неё под ногами. — Кажется отсутствием инстинкта самосохранения может похвастаться не только Цзинь Лин. — едко цокнула Глава Юй, всё ещё сжимая плечо Фуюян тонкими, но сильными пальцами мастера-изобретателя. — А это, товарищи, базовый инстинкт! — И чему их там только учили? — с явным разочарованием в голосе попенял Не Су Лин качая головой. Он, как один из Старейшин и наставник целых пяти выдающихся учеников, знал, что первым делом вырабатывается готовность обороняться, спасать свою жизнь и, если необходимо, отступать, и уже потом всё остальное. — Стремиться так бездарно закончить жизнь — верх глупости. — согласно кивнула Лань Ванъюн, что, будучи Старейшиной лекарского павильона, знала не только цену жизни, но и цену потери ядра или души — безумие и смерть. В такт каждому гигантскому шагу статуи Цзинь Лин выпускал по стреле, вероятно, намереваясь израсходовать их все, прежде чем вступить с ней в ближний бой при помощи меча. Рука его была тверда, а выстрелы точны, но любое магическое оружие бесполезно против этого исполина! — Ну он хотя бы унаследовал чудесную способность А-Сяня и А-Чэна всегда попадать в цель. — с каким-то странным выражением лица попыталась пошутить бабуля Жоу, погладив пальцы Главы Юй на своём плече. Женщина понятно кивнула и убрала руку. — Может это у него от отца! — почти возмущённо зашипел Гуаншань, неожиданно вновь вступившись за честь почившего сына. Ливэнь с потрясением осмотрела мужа и промолчала, позволив защищать её погибшего мальчика. — Цзысюань был более чем прекрасен в стрельбе из лука. — Вэй Ин был лучшим. — неожиданно холодно влез в перепалку Лань Ванцзи, цепко всмотревшись в лицо удивлённого Главы Цзинь. Удивились, впрочем, почти все, те же, кто не удивился, уже знали о причастности Девы Ин к Вэй У Сяню, и лишь закатили глаза. Сичень же ласково улыбнулся, умиляясь трепетной заботе брата о возлюбленном. «Ах! Мой Лань Чжань самый лучший!» тут же заголосил мельтешащий за ними Вэй Ин, лениво поигрывая волосами возлюбленного и с лёгким опасением наблюдая за неотрывно смотрящей на него Мо Синь. Ваньинь закатил глаза злобно цокнув, Хуайсан весело фыркнул в веер, а маленькие Юн и Юань неожиданно весело засмеялись, обняв отца с двух сторон и на два голоса защебетали что отец лучше всех. Женщины и девушки умилительно вздохнули. Лань Чжань спешно склонил голову, скрывая красные уши за волосами. Сичень и Дэйю ласково засмеялись, скрывая веселье рукавами. И Цзян Чэн, и Лань Ван Цзи находились в Ступнях Будды, ожидая новостей. Кто знает когда они поймут, что что-то пошло не так, и поспешат на помощь? — Не верю, что не оставил соглядатаев, что могли бы позвать на помощь. — с уверенностью высказался Ваньинь склонив голову к плечу и задумчиво покрутив кольцо на пальце. Фуюян тоже склонила голову в задумчивости, находя зерно истины в словах мужчины. — Младших учеников обычно приставляют к старшим, либо старшие следуют за ними тайком. — также уверенно кивнул Цижень, прищурив глаза от неожиданно охватившего его волнения. — Неужели мы никого не приставили? Или приставленные уже мертвы — повисло мрачным грузом в воздухе невысказанное, но ужасающее понимание. Костёр можно потушить только водой. Значит, если магическое оружие не сработало, может быть, поможет тёмная энергия? — Ну кто бы сомневался. — цокнул Саньду-Шеншоу мгновенно расслабившись и закатив глаза, он тяжело вздохнул, почти без усилий приложившись ладонью к лицу. Хуайсан истерично хихикнул, подбадривающе пихая друга в бок. — Так вот что имелось в виду… — вдруг озарено прошептал Минцзюэ и едва ли не навалился на столик, подаваясь к книге ближе в ожидании невероятного зрелища. Глаза мужчины горели азартом и ожиданием, и даже дыхание слегка сбилось от возбуждения. Ло Цинъян, почти умилившись такой детской по сути реакцией Главы Не, поспешила продолжить. Вэй У Сянь ловко вытащил меч из ножен Лань Сычжуя, срубил побег бамбука и на скорую руку смастерил флейту. Он поднес её к губам и сделал глубокий вдох. Её резкий звук, словно стрела, пронзил ночное небо и вознёсся к облакам. — Так! — вдруг хлопнула веером по ладони Госпожа Оуян слегка пригладив живот. — Стоп! Стоп! Флейту? На коленке? — Он уже создал из какой-то чепухи мешочек для ловли духов! — тут же заступился за Старейшину И Лин какой-то адепт в серых одеждах, и ему поспешили поддакнуть остальные. Особо ретивые даже принялись распевать дифирамбы его изобретениям и талисманам. — Меня тревожит другое… — задумчиво произнес Старейшина Цзян, склонив голову набок и оглядев внимательно Фуюян и Ваньиня. — Разве он может заклинать без Чэн Цин? Она же его духовный инструмент… — Он может и свистом, и хлопками и чем ещё угодно, главное сила что он вкладывает, и намерения. — закатил глаза Ваньинь отвернувшись от шиди, что понятливо кивнул. Но, повернувшись ко всем, неожиданно опешил от числа подозрительных взглядов, направленных на него. — Что? — Глава Цзян так уверен в способе совершенствования своего шисюна… — по лисьи протянул Гуаншань прикрывшись веером. — Неужели тот учил его чему-то такому? Абстрактно взмахнул рукой старый лис неожиданно остро ощутив опасность от мальчишки. Неужели всё это время чертов У Сянь обучал Главу Цзян тайным техникам тёмного искусства? И ничего не рассказал остальным… Паршивец! — Чушь! — рявкнул Ваньинь и поторопил Цинъян, гневно сжимая челюсти. Дыхание его сбилось, и он нервно дёрнул плечом, отворачиваясь к окну в надежде скрыться от взглядов, направленных на него. Вот так себя чувствовал Вэй Ин на собраниях? Как зверушка на выпасе? Это была последняя надежда Вэй У Сяня, но и дела обстояли уже хуже некуда, поэтому не имело значения что за существо он призовёт. Только бы его сила и жажда убийства оказались достаточными для того, чтобы разорвать пожирающую души богиню на мелкие кусочки! — Кто-то такой мощи? — с сомнением зашептались окружающие переглядываясь. Юй Киу недоверчиво хмыкнула, прикусив нижнюю губу. Фуюян задумчиво почесала кончик носа, заставив Ванцзи от этого жеста ошеломлённо распахнуть глаза. — Под это описание разве, что Призрачный Генерал подходит… — Так он мёртв! Среди собравшихся мгновенно поднялись дебаты. Люди наперебой голосили кто во что горазд, какие ещё монстры могли бы сравниться с Призрачным Генералом, однако пока действительно дельных идей не возникло. Гуаншань, услышав как один из юных мальчишек уточнил можно ли воссоздать подобие Призрачного Генерала, сбледнул с лиц, тут же почуяв неладное. Он всё ещё надеялся, что тайна треклятого Вэня останется его секретом, но книга неумолимо намекала на обратное. Ливэнь, Гуанъяо и Хуайсан мрачно переглянулись, кажется настало время. Мэн Яо и вовсе подобрался на своём месте — он искренне надеялся, что ему будет дано прощение и, если потребуется, он готов был принять смерть, перед этим посодействовав свержению старого ублюдка. Все трое посвящённых в тайну ни секунды не сомневались, что после чтения нужно сразу же собраться с Главами оставшихся трёх Великих орденов и всё обсудить. Мо Синь задумчиво хмыкнула, бессмысленно смотря в окно, лишь на её губах застыла отрешённая улыбка. Заслышав флейту, Лань Сычжуй в шоке застыл, а Лань Цзин И закрыл уши руками: «Нашёл время играть! И звучит просто ужасно!» — Навыки растерял что-ли? — насмешливо бросил Ваньинь покачав головой. Глава Цзян всё ещё с опаской поглядывал на окружающих и мысленно возносил брату молитвы и просьбы о прощении. Фуюян раздражённо шикнула на своего Главу поджимая губы. — Он был мёртв, Цзян-сюн! Да и вряд ли Сюаньюй учился игре на флейте! — вступился за друга Хуайсан, хотя и понял, что его друг шутит. Оставить честь Вэй Ина испорченной он не мог, скоро они найдут выход, и он вернётся, а для этого нужно очистить его репутацию и не загадить её ещё больше. — О! Этот учится прямо сейчас! — радостно хлопнул ладошками Сюаньюй, привлекая к себе внимание. Люди тут же принялись шептаться, с опаской покосившись на ребёнка. Мальчик, широко улыбнувшись, радостно закончил. — Матушка и учитель говорят, что у этого есть определённый талант. — Хо… — заинтересованно протянул Гуаншань, наконец по-новому взглянув на ребёнка, и тут же выкинув Призрачного Генерала из головы. Но мальчика тут же скрыла Ливэнь с взглядом бешеной тигрицы защищающей детёныша. Мужчина был вынужден отступить. Тем временем, в битве с богиней уже три или четыре заклинателя лишились душ. Тогда Цзинь Лин обнажил свой меч. До статуи оставалось меньше, чем два цзана. Сердце его колотилось как бешеное, кровь прилила к голове, и он подумал: «Если я не снесу ей голову одним махом, то тут же умру. Что ж, победа или смерть!» — Ты! Ты! — взорвался яростью и смятением Ваньинь, подскочив на месте и вцепившись до побеления костяшек в мерцающий шипящий Цзыдянь хищной змеёй, лёгший у его ног. Одновременно с ним подскочили и Ливэнь с Фуюян. — Несносный глупый мальчишка! — заголосила Фуюян, блестя гудящим мечом и сверкающими иглами. Юй Киу с опаской отодвинулась от разгорячённой тётушки, припоминая, что в таком гневе женщина входила в состояние «отойди, не то зашибу» и разносила в пух и прах всё не так лежащее или не там стоящее. — Ты зачем туда лезешь? Там Хангуан-Цзюнь! Там два твоих дяди, одни из сильнейших в своём поколении! Один из них вообще тёмный практик! — надрывала горло Ливэнь ощущая, как заполошно бьется её сердце и видя, как перед глазами замелькали картинки бледного тела сына с пробитой грудью. Едва не словив искажение Ци женщина, пошатнувшись, села на своё место, попадая в тёплые крепкие объятия напуганного Сюаньюя. Вздохнув, Ливэнь притянула мальчика ближе и закрыла глаза. — Молодой мастер и правда безрассуден. — покачал головой, поражённый Старейшина Цзинь, поглаживая густую бороду. Остальные согласно закивали, сокрушаясь вспыльчивости, запалу и безрассудности наследника, пока не казавшегося таким беспечным. В ту же секунду со стороны лесов горы Дафань послышался звенящий звук. Звяк, звяк, звяк, звяк. — Звяканье? — удивлённо вытянула лицо Чанг Юнсу, недоуменно разглядывая собравшихся, но ей никто не ответил. Даже Фуцин с Фуюян неуверенно пожали плечами. Один лишь Хуайсан подозрительно прищурил глаза из-за веера, но на него никто не обратил внимания. — Что это за монстр? — засуетились адепты великих орденов и кланов поменьше. Особо ретивые схватились за кисти для письма, собираясь не только восторгаться неведомой твари, но и внимать непременно последующую мудрость Старейшины И Лин. — Может кто-то в цепях? — неуверенно предположила милая ученица из Не смущённо потупившись стоило взглядам обратиться к ней. Лу Лан тут же радостно кивнула, погладив девочку по смышлёной голове. — Ну конечно! Звякает метал, а точнее звенья цепей! Этот монстр скован цепями! — воодушевились молодые заклинатели, радостно переглядываясь и щебеча о том, какой же силой может обладать существо, что даже скованным оно пришло на зов! Гуаншань нервно обмахнулся веером лихорадочно соображая, что же делать. Существо невиданной мощи, скованное цепями, да ещё и ответившее на зов сильнейшего среди заклинателей как светлых, так и тёмных, определённо не могло быть чем-то простым. Это мог быть Вэнь Нин… Очевидно, окажись это так, и его тайна мгновенно раскроется, посеяв смуту в мгновение ока. Иногда он ускорялся, иногда замедлялся; иногда останавливался и снова возобновлялся, эхом отражаясь в безмолвных лесах и напоминая звук ударяющихся друг о друга железных цепей, которые тащили по земле. Он всё приближался и приближался, становясь всё громче и громче. — И всё же? — задумчиво наклонила голову Юй Киу прищурив глаза. От неё не укрылось нервно состояние Гуаншаня и мрачные переглядывания Госпожи Цзинь с наследником. К тому же замечание юного дарования из Не о звоне цепей оказалось верным, а значит существо, что шло на призыв, было либо давно свободно, либо…либо оно освободилось услышав Хозяина… неужели… — Вас что-то заинтересовало, Глава Юй? — участливо уточнил Глава Не, стараясь не смотреть на женщину, но своими словами сбивая её с мысли, до этого момента казавшейся абсолютно верной. Минцзюэ нервно побарабанил пальцами по столу ожидая ответа, ему всё ещё было до безобразия обидно, что его первая любовь так вероломно отвергла признание, выйдя замуж за другого, и за кого! За своего ученика! — Меня интересует что нечисть такая…с цепями… — задумчиво произнесла кузина Ваньиня, не отрывая пристального взгляда от Главы Цзинь. Гуаншань, чувствуя её интерес, отворачивал лицо всё сильнее, прикрываясь своим веером. — Неужели монстр освободился… ради зова У Сяня? — Может он там и бродил! — возмутился Су Шэ, видя замешательство и лёгкую панику Главы Цзинь после слов этой жуткой женщины. Юй Киу спокойно перевела взгляд на него. — И поэтому куча заклинателей, бродившая там, его не нашла? — фыркнула она, скрестив руки на груди и иронично усмехнувшись, замечая, как побагровел от её слов выскочка из мелкого клана Молин Су, даже не существовавшего ещё год назад. Су Шэ открыл рот в попытке что-то ответить, но не смог, хмуря брови и отводя взгляд. Глава Юй надменно фыркнула. По непонятным причинам этот звук вызвал у людей смутное ощущение угрозы. Даже богиня-пожирательница душ прекратила свой дикий танец. Она подняла руки, тупо вглядываясь в темноту, откуда шёл звук. Вэй У Сянь опустил флейту и внимательно посмотрел в том же направлении. — Что же это за нечисть, раз богиня насторожилась… — удивлённо ахнула Цзян Жоу, с подозрением косясь на неожиданно развеселившуюся Главу Юй. Женщина в чёрно-фиолетовом одеянии вела себя так, словно разгадала загадку, и теперь лишь ждала, когда правда вскроется. Фуюян недовольно покачала головой — вот откуда на её бедную голову два этих сумасшедших гения в лице Юй Су и А-Сяня? — Что-то настолько сильное… как такое возможно? — неверяще прошелестел Лань Фуцин, и на него тут же все обратили внимание, мужчине пришлось продолжить. — Богиня не просто нечисть, она искажённое божество, то есть прошла ряд развитий и совершенствований до той степени, что стала способна вершить судьбы, хоть и так примитивно, но она боится… кого? От слов самого старшего в главной ветви Лань, слушавшая мужчину в пол уха Фуюян ошарашенно вздрогнула. Мощь что пугает даже богиню? На её памяти такой мощью, не считая другие искажения, обладали всего двое — подобный самому сильному демону, почти непревзойдённому Вэй Ин, и его преобразованный, сотканный из тьмы, Призрачный Генерал Вэнь Нин…но ведь оба давно почили…или нет? — Демон? — в тихом ужасе уточнила Цинь Су, вцепившись в руку бледной до зеленцы Не Люинъюэ. Дева Не судорожно дышала прикусив губу, и не отрываясь смотрела в холодные пугающие глаза о чём-то торжествующего Хуайсана. Фуюян поджала губы с вопросом обернувшись к Юй Киу, и та лишь беспечно кивнула, заставив женщину ошарашенно прикрыть глаза. Ваньинь вопросительно дёрнул подбородком, но зловредная кузина лишь насмешливо отвернулась, а бабуля Жоу осмотрела Гуаншаня жёстким, почти свирепым взглядом. — Не знаю, но…такая мощь? — недоверчиво покачал головой Фуцин, заметив странное поведение представителей Цзян и сам непроизвольно напрягся. Цзинь Ливэнь, слушавшая их рассуждения, распахнула глаза в ошеломлении, неужели Призрачный Генерал так силён? Гуанъяо выглядел не менее удивлённым. Внутри него всё больше и больше росло недоброе предчувствие. Но, по крайней мере, эта тварь пришла на его зов, а значит будет худо-бедно подчиняться его приказам. — Значит не демон. — уверенно качнул головой Хуайсан, размеренно взмахнув веером, мысленно закатил глаза на всю ту панику что развели эти «сильные бессмертные» и снизошёл для пояснения. — Вэй-сюн не управлял демонами, да, он их видел, потом пытался приручить и использовать, но большинство демонов имеют сознание и потому не управляемы. Они как мы или же как небожители. — Это имеет смысл. — кивнул Сяо Синчень, поражаясь силе и уму своего племянника, сам бы он не рискнул приблизится к демону, хотя наставница не раз рассказывала о них и даже ловила для них низших демонят, чтобы показать для примера. Сун Лань на слова друга молча кивнул. — И всё же то, что он призвал управляется «худо-бедно». — усмехнулся Гуаншань, мысленно молясь что бы это был демон, а не тот, на кого он думает. Ливэнь, прочитав его мысли по лицу, лишь хмыкнула, предвкушая будущее. Внезапно звук стих, и воцарилась гробовая тишина. Из темноты выступила фигура. Когда заклинатели смогли наконец хорошо рассмотреть тело, а главное — лицо этой твари, то их перекосило от ужаса. — Ага, значит что-то человекоподобное? — хлопнул в ладоши Минцзюэ, в предвкушении потерев их друг о друга. Внутри него мгновенно вскипела сила и забурлила кровь: монстр, что пришёл на зов, очевидно был более чем силен! — Неужели всё же демон? — неверяще распахнула глаза Не Люинъюэ обмахнувшись веером, но всё ещё не спуская глаз с насмешливого лица кузена спрятавшегося за веером. Цинь Су на её плече боязливо всхлипнула и прижалась ближе, Ло Цинъян хранила молчание, но её лицо от беглого просмотра текста сделалось белее мела. — Не думаю, что они бы так испугались какого-то демона, когда так неистово нападали на богиню. — неуверенно покачал головой Сичень, стискивая руки в кулаки от напряжения и накатившей тревоги. Всё же там два его милых племянника и будущий зять! Эй, он имеет право волноваться! Лань Ванъюн тревожно нахмурилась, и незаметно погладила пальцами сжатую в кулак руку Хуаня. Ванцзи покачал головой, считав мысли брата, и лишь прижал детей к себе, желая ощутить их живыми и невредимыми в мнимом жесте успокоения. — Именно, а значит это кто-то или что-то, что известно всем и является гораздо страшнее Богини. — согласился Цижень, даже не подозревая что это может быть. Фуюян судорожно втянула в себя воздух остро ощущая, как задыхается. Юй Киу почти безумно оскалилась, подгоняя тревожную Ло Цинъян продолжить чтение. Ещё секунду назад они сражались с каменным исполином, который мог высосать их души в один присест, и не выказывали ни страха, ни замешательства. Но сейчас их крики были наполнены ужасом, который заклинатели никак не могли скрыть. — Ну! Кто это? — почти истерично возмутилась Госпожа Оуян, лихорадочно блестя глазами и попеременно сглатывая от нетерпения. Юные заклинатели, уподобившись ей, голосили со своих мест, вскидывая руку и призывая продолжить. Лан Мао фыркнула на этот цирк что устроили адепты и лишь закатила глаза. Ло Цинъян сделалась ещё бледнее прежнего, напугав всех своим поведением. Руки девушки ощутимо тряслись, а губы беспрестанно поджимались. Прежде яркие глаза с ужасом обвели притихшую толпу взглядом и девушка, нервно всхлипнув дрожащим голосом, дочитала оставшуюся строчку. »…Призрачный Генерал! Это Призрачный Генерал! Это Вэнь Нин!» На зал опустилась тишина и лишь тихие судорожные вздохи Ло Цинъян разбавляли её. — Что? — охрипшим голосом уточнил Лань Цижень, мгновенно обернувшись к посеревшему Гуаншаню. Лицо учителя Лань было столь живописно, что сомневаться не приходилось, промолчи старый лис на его вопрос, и он кинется на него с мечом. — Чушь! Его сожгли год назад! — тут же вскочив воскликнул Су Шэ, нервно оглядываясь на Главу Цзинь, что замер напряжённой статуей и не знал, как правильней будет сейчас сбежать, ведь на плече, больно сжимая ногти, лежала тонкая кисть его супруги, давящая вниз монолитной плитой. — Это не смешно Леди, не обманывайте нас! — заголосил Глава Яо, которого стройным хором поддержали не только его друзья, но и большинство присутствующих. Мянь-Мянь гневно зашипела, распахнув книгу и повернув её страницами ко всем. — Я прочла так, как тут написано. — раздражённо рыкнула Ло Цинъян, тыча книгой в скуксившегося старика, вцепившегося в свою бороду. Но и сама девушка была в недоумении, она знала, что прах генерала развеяли вместе с прахом его сестры, так как же? — Неужели возрождение Старейшины влечёт за собой восстание из пепла Призрачного Генерала? — в ужасе спросил кто-то и зал, погрузившись в хаос, наполнился сумбуром криков и ругани. Люди, сжимаясь в трясущиеся кучки, гневливо проклинали Старейшину И Лин под тихое рычание Хангуан-Цзюня. — Или же его просто не сожгли, а? — насмешливо хихикнула Юй Киу, закинув ногу на ногу и поигрывая нефритовыми чётками в сильной руке. На неё с ужасом воззрились присутствующие, и женщина оскалившись уточнила. — Кто-то вообще видел, как его сжигали? Не его сестру, а самого Генерала? Люди мгновенно заголосили на все лады, обмусоливая слова Главы Юй. Ваньинь, судорожно вздохнув, припомнил, что смерти Вэнь Нина он и правда не видел, так как пришёл немного позже, но ведь кто-то же застал, так? Глава Цзян моляще посмотрел на Сиченя, но тот, такой же потрясённый, покачал головой. Взгляд на Хуайсана не принёс облегчения, за веером наследник Не совершенно очевидно глумливо усмехался, хищно прищурив свои красивые глаза. — Хватит голосить. — раздражённо рыкнул Минцзюэ хлопнув ладонями по столу, хмурый сверх меры он безрезультатно обдумывал услышанное и всё никак не мог вспомнить видел ли он смерть пса Вэнь или нет. — Не наводите смуту, Глава Юй. — чуть раздражённо от своего бессилия вспомнить точно шикнул Глава Не, и повернувшись к всё ещё бледной девушке приказал. — Дева Ло, читайте, уверен дальше всё объяснят. Призрачный Генерал имел такую же дурную славу, что и Старейшина И Лин. Чаще всего эти двое появлялись вместе. — Ну ещё бы! — нахально фыркнул Су Шэ, усиленно перетягивая внимание на себя. Глава Цзинь всё ещё безуспешно пытался выбраться из хватки жены не привлекая внимания. Юй Киу же по-прежнему давила хищную усмешку. — Ага, псина у ног хозяина! — поддакнул Глава Лю закатывая глаза. Ему, смеясь, вторили его друзья, стараясь скрыть как нервничают они от появления этого чудовища вновь. — Какая ненависть к трупу…вас даже жаль. — пожала плечами Юй Киу строгая и холодная, она островком спокойствия сияла в центре творящейся бури хаоса. Глава Юй знала Вэнь Нина лично, и хоть не питала тепла, всё же видела, как предан и трепетен мертвец к её А-Сяню, как они дороги друг другу. И всё же…женщина ещё не забыла ту сжигающую её ревность по отношению к Вэнь Цин, что играючи забрала её место старшей сестры. Единственное, что усмиряло ярость, так это та же глухая ненависть Цзян Янь Ли, которая также ревновала У Сяня к новой женщине в его жизни. Титул этот означал тварь, что была правой рукой Вэй Ина, Старейшины И Лин: существом, который помогал извергу в его преступлениях, будоражил ветра и моря, играл роль шакала при тигре, вместе с ним поставил мир на колени; и, что самое главное, лютым мертвецом, обращённым в пепел много лет тому назад — Вэнь Нином! На зал вновь обрушилась тишина. Все были согласны с описанием, и всё ещё пребывали в ужасе от возвращения ещё одного монстра. Каждый пытался припомнить сожжение мертвеца и всё никак не мог. Девушки тихо всхлипывали от ужаса, женщины хмуро прикидывали не начнётся ли новая война, что вновь унесёт жизни их сыновей, мужей или отцов. — Глава Цзинь не хочет ничего пояснить? — мурлыкнул Хуайсан стрельнув глазами в бледного Гуаншаня, плечо которого онемело от хватки жены. Ливэнь с интересом повернулась к супругу, мило растянув губы в улыбке, явно не несущей чего-то хорошего для паникующего Гуаншаня. — Вы ещё не ответили на мой вопрос. — холодно процедил Цижень, сверля бывшего одноклассника и в какой-то мере друга пристальным взглядом. Фуцин смотрел также остро слегка прищурившись. Дэйю и Сичень скупо молчали, с интересом разглядывая Главу Цзинь. — Кхм! Я также как и все не знаю что происходит! — спешно заверил всех Гуаншань, подскочив наконец на своем месте и судорожно замахав руками. Лицо его было бело как мел, и присутствующие беспечно сочли это за такой же страх, как и у них самих. Одни лишь представители главной ветви Лань, Глава Не, Глава Цзян, да усмехающаяся Глава Юй очевидно не верили ни слову. Сглотнув, Гуаншань зачастил ещё громче. — Давайте пока успокоимся, выпьем чаю, проветримся пару палочек благовоний, и продолжим чтение, дабы во всём разобраться. — не успел он закончить, как встала с места его жена, презрительно оглядев своего недоделанного супруга. — И правда, не стоит горячиться, давайте отдохнём, приведём мысли в порядок. — мягко начала она, поймав благодарный взгляд мужа, на что лишь фыркнула. Осмотрев встающих с мест ещё раз, она поспешила продолжить. — Главы Цзян, Не, Лань, Хангуан-Цзюнь, Старейшина Цзян, Глава Юй, Наследник Не, прошу вас посетить мой павильон и побеседовать о совместном проекте по обучению нового поколения, как раз от всего отвлечёмся. — мягко наставила женщина, приглашающе взмахнув рукой и для бо́льшей убедительности оглядела всех острым, не терпящим возражения взглядом. Уловив согласные кивки Ливэнь мягко улыбнулась и обернувшись к Гуанъяо проницательно заглянула тому в глаза, заметив мгновенное понимание. — Гуанъяо, распорядись о приготовлениях, и прошу, принеси нам те карты с пустыми участками пригодными для будущего лагеря. Ах да — даос Сяо и монах Сун не желают присоединиться к нам? — Мы с радостью примем предложение Госпожи Цзинь. — с поклоном ответили мужчины приблизившись к компании уже ожидающей Госпожу Башни Кои у дверей. Фуюян незаметно сжала плечо Ваньиня, взволнованно следя за Гуаншанем. Многие не спешили выходить, любознательно следя за происходящим, кто-то и вовсе порывался набиться в столь знатную компанию, но был осажен одним лишь взглядом злющего Главы Не. И хоть всем было интересно, что ещё будут обсуждать столь великие заклинатели, но Госпожа Цзинь чётко обозначила границы, да и рисковать ссорой с Минцзюэ никто не желал. Гуаншань нахмурился. — Моя госпожа, я. — мягко начал мужчина, порываясь присоединиться к группе, однако Ливэнь, окатив его холодным предупреждающим взглядом, спокойно отвернулась, направившись к двери. — У Главы много дел, он должен проверить расчётную книгу и принести её мне для составления сметы, ты же помнишь? — обернувшись на мужа в самом проходе беспрекословно уточнила Цзинь Джу, чётко расставляя приоритеты. Гуаншань лишь скрипнул зубами, но поспешил успокаивающе помахать жене рукой. — Да-да, конечно… — Люй Лю! Забери юных наследников и сопроводи в покои Сюаньюя. — громко объявила Ливэнь осмотрев любопытно щебечущих малышей и приблизившись к верной соратнице понизила голос. — Глаз с них не спускать, старый лис может навредить детям. Отвечаешь головой.