Колючие

Макс вернулся через полчаса и снова шумно ввалился в квартиру, но на этот раз его появление не вызвало напряжения. Во-первых, он позвонил заранее, чтобы Сенька впустил его в подъезд, во-вторых, исходившее от Нестерова спокойствие передалось Юрке, убеждая, что угрозы нет. Но Юрка всё равно старался не отсвечивать. Конечно, рано или поздно Анна Степановна заметит его губу, а потом еще и Маша вернется, но можно же хоть оттянуть неизбежное… — Фу, еле допер. Лифт опять не работает. — Макс шумно выдохнул, свалив на диван рядом с Сенькой куртку, рюкзак и пакет. — Так, смотри, Мишань, контурные карты, рабочая тетрадь по биологии, русский с литературой там сразу лежали, английский и обществознание я вынул, история вот… — А форма? У меня завтра физкультура, — угрюмо сообщил Нестеров. — Бля. — Да ладно, Максик, чё ты, — успокоил его Сенька. — Как-нибудь решим. — Зато я доклад по истории не забыл, — гордо сообщил Макс, вытаскивая красную папку. — Это на понедельник, — буркнул Нестеров. — Понял, нет мне прощения, — вздохнул Макс. — Ладно, короче, вот. Шмотки тебе на завтра, всякое мыльно-рыльное, зарядка для телефона… Чё-то еще надо? — Нет. — Так. Сень, держи. Макс вынул из пакета помятую коробку. — Ух ты, эклеры, — обрадовался Сенька. — Ты чё, на них сел? — хмуро спросил Нестеров. — Почти. Пока бумажник в карман убирал и ключи искал, сунул коробку под мышку, а она вон чё. Хуй их знает, чё они такие хлипкие. — Макс ковырнул смятый угол коробки, сочащийся масляным кремом, и облизал палец. — Фу, — брезгливо констатировал Нестеров. — Телефон хоть взял? — А? Ага. — Макс вытер пальцы о штаны, вынул из пакета пару пачек жевательного мармелада. — А это вам, чтобы было чем на ночь глядя зубы портить. Юрка изумленно посмотрел на цветастый пакетик, который Макс бросил ему на колени. Нестеров свой мармелад положил на журнальный столик, принялся сердито перебирать учебники в рюкзаке. — Чё ты математику не вынул, таскать теперь… — Да блядский Чехов ухом в профиль! Ну, я не знаю, давай ее сюда, в машину закину. — Да ну. Макс вздохнул: — Ладно, всё, я пошел. Если вдруг чё, звоните. Юрка всё теребил в руках пакетик с мармеладом, понимая, что так и не додумался сказать спасибо. Нестеров отвернулся, но Макс всё равно погладил его по рыжим патлам — небрежным, привычным движением, как до того гладил Джека. Анна Степановна перехватила Макса уже почти в коридоре, сунула пластиковый контейнер: — Держи, хоть поешь. Там яичные рулетики, ты же любишь. — Анна Степановна, я ваш навеки, — пылко объявил Макс и поцеловал ей руку. Юркина губа заныла, и он сообразил, что улыбается. Нестеров деловито разложил на журнальном столике учебники, больше не обращая внимания на происходящее. Макс еще раз обернулся, переглянулся с Сенькой, пожал плечами и исчез в коридоре. Юрка слышал, как он обувается и застегивает куртку. — Макс! — позвал вдруг Нестеров. — А? — Там под козырьком скользко, не наебнись.