Колючие

— Чё у тебя щас? — спросил Нестеров. Юрка с трудом отлепил щеку от теплого клеенчатого мата и сонно ответил: — География, а у тебя? — Математика. А до тебя Танечка доёбываться будет, блин… Меня уже Селёдка клевала сегодня как это самое, как орел ее любимый. Клюет и бросает, и смотрит в окно, — трагически процитировал Нестеров. — А? — Пушкин. Чё ты дохлый такой? — Спал плохо. — А, угу, я тоже. — Нестеров окинул Юрку внимательным взглядом, потом встряхнулся и пожал плечами: — Ну и ладно, зато сегодня можно русский прогулять. Повезло Селёдке. — Почему? — без интереса переспросил Юрка. — Так репетиция же, — пояснил Нестеров. — Забыл? Юрка бессильно прикрыл глаза. — Чё, реально забыл? — обалдело переспросил Нестеров. — Угу. Мне там надо… Короче, документы на паспорт подать. После рисования пойду, нам на час назначено, — сказал Юрка. — Я посмотрю, может, успею вернуться. — Правда? — просиял Нестеров. — Если получится. Юрка снова закрыл глаза. День выходил слишком насыщенным, слишком длинным. Вот бы просто уснуть прямо здесь, чтобы никто не дергал… Но нельзя. Надо идти на уроки, потом — подавать документы, потом — на репетицию, а еще же неплохо бы зайти к Джеку, да и домашку никто не отменял. — Так, чё сидим? — спросил Сенька, заглядывая в дверь. — Опоздаете же. Он взял сетку с мячами, залпом допил чай и снова исчез в коридоре. Нестеров утянул с тарелки печенье, подхватил рюкзак и шагнул к двери. — Идешь? — Угу… Юрка нехотя встал и потащился за Нестеровым. Сначала Танечка, потом Селёдка. Дожить бы до рисования… — Чё там, сильно хуёво? — спросил Нестеров. — А? — Ну, на тебя уже накапали? Или сам сдался? — Сам, — пожал плечами Юрка. — Ничего не было. Нестеров просветлел, явно считая, что отец встречал Юрку так же радушно, как Макс. — Совсем ничего, — мрачно уточнил Юрка. — Ему плевать.