Колючие

— Куда ты? — спросил отец, и в его голосе проскользнула былая требовательность. — Побираться, — бросил Юрка, застегивая куртку. Отец, кажется, собирался сказать еще что-то, но Юрка решил не давать ему такой возможности. Он выскочил на лестничную площадку, излишне громко захлопнул за собой дверь и сбежал вниз по ступенькам, потому что промедление у лифта грозило взрывом. Часы на новеньком смартфоне показывали половину десятого. Мишка, похоже, дрых допоздна: ни одной картинки, ни одного мема со вчерашнего вечера. Хоть они и договорились встретиться у Мишкиного подъезда, Юрка всё же написал: «Скоро буду, выходи». Мишка в ответ скинул эмодзи с одобрительно поднятым большим пальцем. Когда Юрка свернул к подъезду, Мишка оказался на месте, но что-то явно было не так. — Без куртки пойдешь? — спросил Юрка, хотя интуиция и орала, что никто никуда не идет, раз Мишка стоит у подъезда в растянутых трениках и домашней футболке. — Пошли. — Что случилось? — не выдержал Юрка, когда они подошли к лифту. Мишка сунул ему под нос правую руку, и Юрка с трудом увидел в тусклом свете, что она вроде бы какая-то пятнистая, а не просто веснушчатая. — Ветрянка, что ли? — Крапивница. Такая аллергическая реакция, — пожал плечами Мишка. — На что? — А хуй знает. — Что ж ты сразу не сказал? — спросил Юрка, чувствуя себя отвратительно неловко. — Я бы не пришел… — То и не сказал. Зайдя в квартиру, Мишка кивнул в сторону закрытой двери и шепнул: — Только тихо, Макс спит. Они прокрались в Мишкину комнату и закрыли за собой дверь. — Точно ничего, что я здесь? — спросил Юрка, мучительно краснея от неловкости и от коряво сформулированного вопроса. — А? — Мишка нахмурился, потом понял, помотал головой: — Я просто будить его не хочу, пусть дрыхнет. Всю ночь проторчали в больнице. — Из-за крапивницы? — Ну. Меня ночью обсыпало, Макс испугался, вдруг умру. — Мишка постарался произнести это насмешливо, но Юрка не купился. — Потом еще этому звонить пришлось, мало ли… — Этому? — переспросил Юрка. — Угу. Мишка достал телефон и включил видеозапись. Сначала в кадре было размытое пятно, потом — фрагмент бардачка, потом — зажатый в Мишкиной руке айфон. — …серьезно! — доносился сквозь шум и шорохи голос Макса. — Или ты сейчас возьмешь паспорт в зубы и приедешь, или я тебя за яйца приведу, так понятнее? — Зачем? — спрашивал, если верить высветившемуся на экране айфона имени, Андрей. То есть Максов брат, Мишкин отец, тот самый спермодонор? — Затем, что у Мишани какая-то аллергическая хуйня, а отец у нас ты, — продолжал Макс, подтверждая Юркину догадку. — Ничего себе, — сказал Юрка, когда видео закончилось. — Угу. — И что, так и не приехал? — Да притащился потом, рожу корчил недовольную, кофе сосал, — с отвращением сказал Мишка. — Мне уже захуячили дозу всяких там анти… ну, короче, чтобы отека не было. Буквально на глазах всё прошло. Сначала волдыри вообще жуткие были, смотри. Юрка присвистнул, разглядывая фотографию. — И что теперь? Мишка пожал плечами: — Всё нормально, через пару дней совсем пройдет. Выписали таблетки на всякий случай, если повторится, сказали штук десять в стакане воды разболтать и выпить, вроде как быстрее усваиваются тогда. И надо еще попытаться найти аллерген. Чё-то тесты какие-то… Не знаю, это Макс там уже записывал. — А видео зачем? — Мало ли, — неопределенно ответил Мишка. — Пригодится.