Колючие

Макс проснулся от характерных звуков, напоминающих подавившийся комом грязи насос, на автомате стряхнул с себя блюющего кота вместе с одеялом и страдальчески застонал, пытаясь сориентироваться. За окном было непонятно: небо серое, тусклое, с рыхлой крупой, которая надеялась сойти за дождь и снег одновременно. То ли утро, то ли вечер, то ли и вовсе день. С кухни пахло чем-то вредным, мучным, жаренным на сливочном масле. Макс почувствовал волну облегчения еще до того, как вспомнил все подробности: раз Мишка орудует у плиты, значит, с ним всё в порядке. Вместе с воспоминаниями о событиях ночи пришли сомнения, и Макс отправился на кухню, спеша убедиться, что это не какая-нибудь сердобольная соседка готовит ему блинчики, чтобы смягчить новость о том, что Мишка задохнулся от своей аллергии, пока некоторые дрыхли. — Чё ты соскочил? — спросил Мишка, когда Макс открыл кухонную дверь. — Мы же вроде тихо… Юрка, разливавший по сковородке новую порцию теста, застыл с черпаком в руке, настороженно глянул на Макса — и тут же отвел взгляд, то ли смутившись, то ли убедившись, что всё в порядке. — Да Стёпка шерстью блюет, — пояснил Макс. — Надо ему траву высадить. Чё там твоя крапивница? — Нормально, — пожал плечами Мишка. — Жрать будешь? — А? Щас, я это самое. — Макс кивнул на свою непрезентабельную одежду и удалился мыться и наряжаться. Приведя себя в порядок и закинув в стиралку заблеванный пододеяльник, он вернулся на кухню. — Если ты в рассвет зари не исполнишь повеленье, — торжественно декламировал Мишка, дирижируя деревянной лопаткой, — я отдам тебя в мученье, прикажу тебя пытать, по кусочкам разрывать. Вон отсюда, болесть злая! Договорив, он мгновенно перевоплотился, понуро опустил плечи и потащился условно прочь — а на самом деле шагнул два шага и уперся в холодильник, потому что пространство кухни не позволяло большего размаха. — Что, Иванушка, невесел? Что головушку повесил? — спросил Юрка, подглядывая в затрепанный сценарий. — Так, всё, антракт, — объявил Мишка, наконец заметив Макса. — На, жри. Макс послушно сел за стол и принялся за обильно политые абрикосовым вареньем блины. — Сами-то чё не жрете? — спохватился он. — Да мы там по ходу дела напихались, — отмахнулся Мишка. — Чай будешь? Макс подозрительно хмыкнул. — Чё? — вскинулся Мишка. — Вот и я думаю, — кивнул Макс. — Так чё? — Ничё, просто… — Мишка поставил перед ним чашку. — Да не тяни кота за это самое. Чё? — Ну, я сегодня репетицию прогулял, а больше нельзя, — виновато сказал Мишка. — В среду надо идти. — Так добровольно же, — сказал Макс, собиравшийся держать Мишку дома все каникулы во избежание рецидива. — А чё они там без меня будут репетировать? Я же Ивана играю… Так чё? — Ладно, если эта хуйня опять не повылазит, иди, только это самое, таблетки с собой возьмешь, мало ли, — кивнул Макс и строго добавил, понимая, что продешевил: — И еще Стёпкин лоток будешь убирать.