Колючие

Макс бросил кубик, торжественно прошагал фишкой на четыре клетки вперед, встал на какую-то шипастую загогулину и спросил: — Чё там значит эта хуйня? — Надо вернуться на старт, — уверенно ответил Мишка. Макс недоверчиво заглянул в мятый листок с правилами, закатил глаза и вернул фишку на старт, передав кубик Юрке. — Макс, а как называлась та тупая песня из твоего плейлиста? — как можно равнодушнее спросил Мишка, пока Юрка выбирал призовую карту. — Которая из? — Ну, которая это самое… Ты еще рассказывал про ваши убогие школьные дискачи. А, и она же играла, когда в тебя чуть мопед не въехал, ты еще тогда про яйца космонавтов чё-то говорил. — А? — Ну, яйца космонавтов в ёбаный мешочек, кажется. Юрка фыркнул, и Макс оскорбленно выпрямился: — Кто за рулем не матерится, тот не следит за дорогой. Юрка смущенно отвел глаза. Мишка саданул Макса локтем по рёбрам и повторил: — Так чё за песня? Девка еще поет, сопливая такая. — А? Алсу, что ли? — Нет, Алсу гнусавая, а та сопливая, — терпеливо пояснил Мишка, кидая кубик. — Стёпка! Степан решительно зашвырнул кубик под диван и сам ринулся следом, воинственно задрав зад и распушив хвост. — Ну, ты хоть слова напомни, а то они там все сопливые и картавые, — сказал Макс, пока Мишка с Юркой поднимали диван. — Ох, ни хуя себе, вот это склад у тебя, Стёпка! — Да я чё, помню, что ли? — Мишка выгреб из кошачьей нычки кубик, под осуждающим взглядом Степана вернул остальное барахло под диван и добавил: — Чё-то там про проблемы и запреты и про а-а-а-а. — А, так это это, как его… «Солнышко», да? — Вроде, — буркнул Мишка, украдкой забивая название в поисковую строку спотифая. — А чё, дискач грядет? Кого клеить будешь? — оживленно спросил Макс. — Иди на хуй! — возмутился Мишка и бросил кубик. — Я победил. — Запомни, когда она поет про «делать это вдвоем», зыркаешь так со значением, — наставительно сказал Макс. — И подмигнуть можно. Но я бы на твоем месте чё-нить более обжимательное выбрал, ту же Алсу. Под нее долго топтаться можно, это выгоднее. Пока дама нюхает твой одеколон и обалдевает, заливаешь ей про ее глаза как звёзды и про упругий… Ай! Чё драться-то сразу?