Колючие

— Всё, отбой на сегодня, — объявил Макс. — Я зае… устал я, короче. Мишка смерил его убийственным взглядом и сообщил: — Ты убрал одну грядку. И то не всю. — Так а кто сумки таскал, кто Стёпку с дерева снимал, кто Златке качели чинил, кто пол вытирал, кто пробки менял? — Нефиг было сажать Стёпку на дерево, садиться своей толстой жопой на качели, спотыкаться о ведро и врубать древний кипятильник в сеть. Макс сердито фыркнул и пробурчал: — Ничё она и не толстая. — Макс в прошлом году жопой за забор зацепился и в варенье сел, — доверительно сообщил Мишка, повернувшись к Юрке. — Всё потому, что не учитывает габариты. — Иди ты на х-хату, — возмутился Макс. — Щас печку будем топить. Юрка нерешительно огляделся. Почти всё время после приезда они проторчали на улице, убирая мусор, сгребая в кучи листья и наводя порядок на грядках. Лазили друг к другу через забор, помогали, все вместе перекусывали пирожками и чаем из термосов в беседке. Теперь, когда пришла пора перемещаться в дом, Юрка не был уверен, в какой именно дом полагается идти ему. — Пошли, чё встал, — сказал Мишка. — Злат, ты идешь или чё? — Я потом, Миш, мне некогда, — серьезно откликнулась из-за сарая Златка. Макс нахмурился, беззвучно шевельнул губами, формулируя ругательство, и метнулся к сараю. — Пошли, пока нас не припахали, — сказал Мишка и потянул Юрку за рукав. Снова оказавшись в сенях, которые до этого не успел толком разглядеть, Юрка завертел головой. Разнокалиберные полочки и ниши, всякое барахло, свисающее с крючков и прислоненное к стенам: сломанные удочки, сачки, сети, высоченные резиновые сапоги, весло, грабли, непарные галоши, дождевики, плащи, комбинезоны… — Бардак, — мрачно констатировал Мишка. Он проследил за Юркиным взглядом, увидел россыпь ночных бабочек на потолке и скривился: — Фу, бля! Юрка неловко молчал. Ему сени показались уютными, но говорить об этом Мишке было неудобно. Они разулись, но куртки снимать не стали: холодно. — И чё сразу печь не затопили? — пробормотал Мишка, сворачивая в коридор. — Тут раньше была комната Макса, теперь моя. Юрка послушно заглянул в приоткрытую дверь, отметил про себя царящий в комнате порядок и спросил: — А Макс теперь где? — Вон там. — Мишка мотнул головой в конец коридора, потом подошел к угловой двери: — А тут Златка живет, не пугайся. Юрка всё же отпрянул от неожиданности, и Мишка радостно фыркнул: — Все так реагируют. А вот тут у нас свинарник. Юрка заглянул и в Максову комнату, не обнаружил никакого бардака, недоуменно обернулся. — Просто он тут с осени не был, — пояснил Мишка. — Не успел насвинячить. — Опять поклепы возводишь? — возмутился из-за его спины Макс. — Правда же, — пожал плечами Мишка. — А куда ты Златку подевал? — Да она там это самое, короче, будку Степану и Джеку строит. Одну на двоих, — пояснил Макс. — Ну чё, экскурсию провести успел? — Типа того, — пожал плечами Мишка и обернулся к Юрке: — Ванную и кухню ты видел, щас в гостиную пойдем. Они прошли обратно в сени, к запертой двери, которую Юрка даже не заметил. — Гостиной мы не пользуемся, там совсем бардак, — пояснил Мишка, берясь за дверную ручку. — Ни хуя себе! — Чё? — невозмутимо спросил Макс. — А где вся хуета? — Мишка снова повернулся к Юрке, объяснил: — Тут вообще пройти негде было, коробки всякие и вообще. — Так на квартире же, — сказал Макс. — На антресолях и в кладовке в основном. Ну, кроме мебели и рога. Мишка нахмурился, мысленно собирая эту головоломку, а Макс вдруг скомандовал: — Замри. — Чё? Макс шагнул в гостиную, нагнулся к потертому ковру, что-то поймал, быстро сложив ладони, и вернулся к двери. Мишка поспешно шарахнулся прочь, а Макс вышел в сени и попросил: — Юр, открой. Юрка распахнул входную дверь, и Макс выпустил на траву ногастого паука. — Всё. Щас печку растопим и везде приберем. — Угу. — Мишка мрачно глянул на озадаченного Юрку и пояснил: — Не люблю насекомых. — Так паук же не… — Похуй. Юрка задумчиво кивнул.