read my heart

— У тебя спина белая. Это первое, что он говорит, как только кончает. С первым апреля, видимо? Ичико выдыхает смешок, поворачивает к Сэму голову, который, кажется, действительно решил хорошенько её разыграть в этот день. Мало того, что не лень было взять инициативу, так ещё и без презерватива. На него не похоже ни в коем разе, впрочем, плохим это не назовёшь – Ичико не ощущала чужой спермы на своей коже очень давно, а это, вообще-то, полезно для здоровья. Она переворачивается на спину и касается липкой кожей простыней. Уже плевать, на самом деле. Всё равно она собиралась сегодня делать стирку. А смывать с себя это всё она не торопится, потому что, как ни странно, это очень заводит. Смотрит на его усталое лицо, хихикает ещё раз, и приподнимает ногу, касаясь ею его живота. Глаза сужает, облизывает губы, и решает попробовать удачу: — Знаешь… В меня не кончали с момента, когда Обама стал президентом. Это явно какая-то первоапрельская шутка, раз он понял намёк без пререканий. Иной раз его не убедишь даже на второй раунд, и это не говоря про такие опасные практики. Но Ичико очень, очень хотелось ощутить это внутри, и знает, что ему понравится тоже. Это видно в её глазах. Сэм перехватывает её ногу, приподнимает, и входит снова. Свободную руку кладёт на постель рядом с её головой, и с самого начала резко и быстро толкаться. Сейчас они оба крайне чувствительные, не прошло даже пяти минут, и им явно не хватило времени на расслабиться, но, наверное, это и есть причина, по которой сейчас всё так хорошо. Ичико хватается руками за простыни, пытается выдохнуть, но вырывается стон. Ощущения слишком яркие, чтобы можно было сдерживаться, как с ним это обычно и происходит. Сэм должен заслужить того, чтобы услышать её, и, тем не менее, сейчас сдерживаться она не может. Как только осознаёт это, то перестаёт сдерживаться – стонет так громко, что у него, наверное, заложило уши, и продолжает в том же духе. По телевизору всё ещё продолжает стонать другая девушка, куда более фальшиво, умоляя не останавливаться, говоря что-то вроде «папочка» и «сильнее», и Ичико в который раз убеждается, насколько же порно ныне нереалистичное. Почему они вообще решили именно этот дешёвый фильм поставить на задний план? Надо будет покритиковать его вкусы в порно. Но это… Потом. Потому что сейчас Ичико слышит, как он рычит ей на ухо, и с её губ срывается куда более рванный стон. Сжимает своими бёдрами его бёдра, не позволяя выйти, и резко поддаётся навстречу, всё-таки вырывая с чужих уст стон на выдохе. Удивлён, Кэмпбелл? То ли ещё будет… Не будет. Они слишком, слишком чувствительны сейчас, ощущения слишком яркие, и всё это безумно хорошо. Его бёдра вжимаются в её, и Ичико царапает ногтями чужую спину, и просто назло кричит так сильно, как только может сейчас – прямо ему на ухо. Внутри всё горячо, и также липко, как сейчас снаружи. Сэм выдыхает, отстраняется и выходит, и следом вытекает и немного спермы. Он тяжело дышит, и, кажется, ухмыляется. — Добро пожаловать в правление Байдена. Сукин сын.