A Safe Mooring

Кас, спотыкаясь, вернулся в их комнату. Его глаза слезились всю дорогу. Анна и Эсфирь пытались остановить его, спрашивая, всё ли с ним в порядке, но он только кивнул, улыбнулся и пошёл дальше по коридору. Всё кончено, сказал он себе, и какая-то часть его испытала облегчение. Это был только вопрос времени, когда Дину станет скучно, или Кас захотел бы большего, и, по крайней мере, теперь это было сделано. В гневе он агрессивно стянул с себя одежду, стащил ботинки и швырнул их в стену. Он оставил свои вещи в куче, борясь с желанием собрать их и аккуратно сложить в чемодан. Он забрался в постель, выключил свет, и комната, казалось, потонула в темноте. Он дал волю слезам, густым рыданиям, которые сотрясли его грудь и заставляли задыхаться. Измученный, он, наконец, отключился и не просыпался, пока тело не забралось на кровать рядом с ним. — Дин? — прошептал Кас. — Привет, — ответил Дин, обнажённый, двигаясь под простыней, чтобы присоединиться к Касу. Кас потянулся вперёд, чтобы включить лампу. Глаза Дина были опухшими и покрасневшими. Щурясь, Кас приподнялся на локтях. — Что ты делаешь? — Ложусь спать. Кас вздохнул. — Я думал… — начал Кас. — Ты хочешь, чтобы я ушёл? — Нет, — сказал Кас. — Хорошо, — сказал Дин и наклонился, чтобы поцеловать Каса. Сначала он был нежным, тёплым, но потом стал быстрее и стремительнее, больше похожим на Дина. Он притянул лицо Кастиэля ближе, обхватывая его руками, Кас застонал и потянулся, чтобы положить руку на затылок Дина, двигаясь, чтобы свести их бёдра вместе, Кас переместился, чтобы лечь на Дина, принимая грубые, резкие поцелуи. Оставшийся гнев он выместит в поцелуях и укусах и заставит Дина кончить так сильно, что тот пожалеет, что когда-то ревновал. — Чёрт, — сказал Кас. Он был трезв, но его мочевой пузырь был полон. Он вышел из комнаты, чтобы облегчиться, а когда вернулся, Дин сидел на краю кровати с бесстрастным лицом. — Что случилось? — спросил Кас. Дин только покачал головой и потянулся, чтобы взять его за руки, потянув его так, чтобы он встал перед ним. Дин раздвинул ноги, чтобы Кас мог подойти ближе, наклониться, взять лицо Дина в ладони и медленно поцеловать его. Руки Дина пробежали по ногам Кастиэля. Он впился пальцами в задницу и раздвинул ягодицы, большими пальцами массируя мышцы Кастиэля внизу спины. Казалось, что руки Дина обхватали его со всех сторон, двигаясь от ног к заднице и обратно. Он оторвался от поцелуя и оставил влажные, нежные поцелуи на животе Кастиэля, верхней части бёдер и вокруг члена. Большие пальцы Дина сдавили бёдра. Он целовал Каса снова и снова, прежде чем взять в рот почти эрегированный член. Кас откинул голову назад и вцепился в волосы Дина. Дин усилил хватку, притягивая бёдра Кастиэля к себе. Кастиэль хотел толкнуться глубже, и Дин поднял на него широко раскрытые глаза. Он потянул Каса сильнее, и тот начал толкаться. Дин перестал сосать, просто держал рот открытым, чтобы Кас мог входить и выходить. Дин застонал, прижимаясь к члену Кастиэля, и Кас застонал в ответ, толкаясь сильнее, почти слишком агрессивно. Руки Дина сжались вокруг его бёдер, глаза наполнились слезами, когда Кас задевал горло снова и снова, заглатывание головки каждый раз вызывало больше слюны на языке и губах, а Кас, задыхаясь, повторял «Дин» от того, насколько скользким и грязным был его рот. Возможно, это было слишком агрессивно, подумал Кас, но он был так близок, и Дин продолжал стонать, его собственный член блестел толстой жемчужиной предсемени, вытекающего из головки. Это было слишком, Дин смотрел на него из-под длинных ресниц, позволяя Касу использовать его лицо, чтобы трахать всё сильнее и сильнее. Наконец Кас кончил, крепко держа голову Дина в своих руках. Дин попытался проглотить всё, что мог, когда член Кастиэля немного вышел, но случайно прошёл по щеке, оставляя на губах густую белую сперму. — Блять, — сказал Дин. Кас поддался вперёд, чтобы рухнуть на кровать. Дин вытерся простынёй, облизал губы и оседлал Каса. — Я ещё с тобой не закончил, — предупредил он, и всё, что смог выдохнуть Кас было: — Дин… Дин целовал Каса, сильно посасывая его соски, проводя языком по грудине. Дин лизнул кончик эрекции Кастиэля, которая медленно спадала, и всё его тело содрогалось от чувствительности. Дин засмеялся. Затем он подсунул руки под Каса, перевернул его на живот, а потом поднял на колени. Дин потёрся о Кастиэля, его член гладко скользнул между ягодицами. — Дин… — снова простонал Кас, когда Дин положил одну руку на плечо Кастиэля, а другой крепко держал его за бедро. Кас толкнулся назад, прижимаясь к Дину. — Ты мне нужен, Кас, — простонал Дин. — Дин, пожалуйста. — Хочешь, чтобы я трахнул тебя, Кас? — Да, — кивнул он и повернулся, чтобы посмотреть, как Дин прижимается к нему. — Что «да»? — Да, Дин, — тихо сказал Кас, его брови нахмурились, когда он умолял, глядя на Дина с тем же яростным желанием. Дин потянулся за смазкой, которую оставил на прикроватном столике, почему-то зная, что так будет всегда. Кас был рад, что всё ещё немного навеселе, когда Дин размазал смазку вверх и вниз по твёрдому члену и вдавил его прямо в Каса. Кастиэль задыхался, его стоны были глубже и громче, чем когда-либо. Дин старался двигаться медленно, но как только его член оказался в этом горячем, узком месте, ему пришлось толкнуться. Он трахал Кастиэля жёстко и быстро, отодвигаясь достаточно далеко, чтобы вновь врезаться в него. Он крепко держал бёдра Каса, и тот, казалось, разрушался от удовольствия. — О, Дин… — продолжал стонать он. — Чёрт возьми, я люблю тебя, Кас, — простонал Дин, и никто из них не обратил внимание на его слова. На секунду Кас задумался, но был уверен, что Дин имел в виду, что любит трахать его, так как его тело, казалось, не могло двигаться достаточно быстро. Он продержался дольше, чем думал Кас, решив показать ему, на что способен. Кас позволил своей щеке упасть на простыни, издавая тихое бормотание каждый раз, когда член Дина касался этого чувствительного места внутри него. Он подумал, что может кончить ещё. Его тело задрожало, и когда Дин всадил сильнее свой член, чтобы ударить по бёдрам, он кончил. Долгий стон вырвался из его горла, и он наклонился вперёд, чтобы поцеловать спину Кастиэля. Кас пытался приподняться на локтях, оглянулся на Дина, со спутанными волосами и распухшими розовыми губами. — Ты такой охуенно красивый, — вздохнул Дин, вышел из Каса и рухнул прямо рядом с ним. Он схватил Каса за волосы и притянул к себе для очередного грубого поцелуя. Удовлетворённые и опустошённые, они заснули.

***

Когда Дин проснулся на следующее утро, он снова был возбуждён. Он потянулся к Касу, но того уже не было. Винчестер присел, прислушиваясь к тихому шуму льющегося душа. — Доброе утро, — сказал Кастиэль, смывая шампунь с волос, когда Дин зашёл в ванну и встал позади него. — Скоро так и будет, — выдохнул он, прижимаясь к Касу и проводя пальцами по его мокрому телу, касаясь задницы. Кас застонал и прижал руку к плитке, его голова упала вперёд, позволяя воде стекать по шее и спине. Дин сунул палец внутрь, и Кас всё ещё чувствовал себя подготовленным и мокрым с прошлой ночи. Винчестер выровнял свой член и толкнул его прямо внутрь. — Дин… — повторял Кас снова и снова с каждой толчком. Дин всё ещё не мог прийти в себя от того, как сильно это возбуждало. Его имя слетало с губ Кастиэля, как молитва, и это было напоминанием о том, что Кастиэль был его и только его. Дин мягко двигался, тёплая вода успокаивала его мышцы, и он прислонился к стене, его руки были чуть выше рук Кастиэля. Его бёдра качнулись, и Кас почувствовал, как его тело пошатнулось. Простата внезапно стало такой чувствительной от всего внимания, которое она получила за последние двадцать четыре часа. Его член был таким твёрдым, и пока Дин трахал и трахал его, он чувствовал, что приближается к оргазму. Он не всегда эякулировал, когда кончал от проникновения, но это всегда длилось дольше, всё его тело чувствовало, что оно вот-вот рухнет. Кас дотянулся до запястья Дина и, перекрывая шум воды, застонал: — Кончи со мной, Дин. Ему не пришлось просить дважды, Дин кончил в него во второй раз в этом отельном номере. Во время оргазма он крепко обхватил одной рукой тело Кастиэля и застонал, прижимаясь губами к его шее.

***

По дороге домой они остановились пообедать. Дин хотел пирога, исходя из того, что пирог всегда был необходим. Кас ел, радуясь, что ни один из них не страдал от похмелья этим утром. — Я сожалею о вчерашнем, — сказал Кас. — Не стоит, — покачал головой Дин. — Я всё равно рад, что приехал. — У нас всё хорошо, Дин? — спросил Кас. — После прошлой ночи и сегодняшнего утра я бы сказал: да, у нас всё хорошо. На мгновение он задумался, не следовало ли ему извиниться. Дин был тем, кто ревновал и кто ушёл без причины. Кас хотел поговорить с ним об этом прошлой ночью, сказать ему, что он не может просто уйти, а потом снова забраться в постель, когда захочет. Но то, как Дин смотрел на него. — Ты мне нужен, Кас. — Я люблю тебя, Кас. Он выглядел таким виноватым и разбитым, и Кастиэль думал, что, возможно, Дин никогда не скажет ему ни слова. Ни слогов, ни сантиментов. Просто действия, как домашний пирог и ебля дважды в день. Это было неправильно. Это казалось каким-то кривым, и тихий голос напомнил Кастиэлю, что он не может продолжать. Это была почти полезная мысль. Кастиэль позволил страхам покинуть себя. Он понял, что постоянно носит их с собой. Он не мог позволить, чтобы его счастье зависело от Дина, и всё же, когда Дин высадил его и поехал домой, Кас почувствовал боль. Не в смысле постсексуального блаженства. А в том смысле, что он хотел, чтобы Дин пошёл за ним в сад, вернулся с ним домой и просто был рядом. Всегда. Кас покачал головой. У него было много работы, с которой он мог бы разобраться, много вещей в жизни, чтобы поддерживать его удовлетворённым до и после неизбежного конца. Кас не спросил, когда снова увидит Дина, но это был вечер понедельника, как по маслу. Они ели, говорили о своих днях и медленно раздевали друг друга для ещё одной ночи изучения тел.

***

На этой неделе Дин оставался на три ночи. Когда его отец снова поймал его, когда он выходил из дома, собрав свежую одежду, он спросил: «Кто эта девушка? Учитывая, что вы практически живёте вместе?» Джон был более трезв, чем обычно, у Дина в те выходные была гонка, и он надеялся, что Джон пытается приложить усилия. Когда он не был пьян, Бобби позволял ему посещать собрания команды, позволял ему участвовать в обсуждение стратегии. Дин только попытался ухмыльнуться над предположением наличия подружки. Он фыркнул и просто сказал: «Джентльмен никогда не рассказывает». Нырнув за дверь, он сел в машину. Дин пообедал с Сэмом, который объявил, что приедет во Флориду на следующую гонку. — Это потрясающе, Сэм. — Я приведу Джессику, — сказал он. — Может быть, мы втроём могли бы сделать что-нибудь вместе, или вчетвером? — он поднял глаза из-под длинной чёлки. — Вчетвером? — Ты встречаешься с кем-то, не так ли? — Что навело тебя на эту мысль? — Ты был в гораздо лучшем настроении в последнее время, когда заезжал за мной. Ты уехал в прошлые выходные и никому не сказал, чем занимаешься. Бобби говорит, что ты всегда куда-то спешишь в конце смены, и, — Сэм сделал ударение на этом слове, как будто это был лучший номер его программы, — ты всё время напеваешь. — Напеваю? — Дин засмеялся. — Ты учишься в юридической школе, и твой аргумент всего лишь «напеваю»? — Дин, ты всё это время напевал. Дин посмотрел на Сэма с набитым ртом. — Это всё пирог! Сэм покачал головой: — Бобби говорит, что ты делаешь это на работе, а потом в машине со мной. Ты так напеваешь только тогда, когда постоянно трахаешься и радуешься этому. — Ладно! Ладно, — Дин поднял руки. — Моя личная жизнь принадлежит только мне. — Я знаю, — сказал Сэм. — Я просто подумал, что, может быть, ты приведёшь их на гонку, и, возможно, я смогу с ними познакомиться. — Нет никого, Сэмми, — он солгал. — Никого. Сэм только пожал плечами, вздохнул и вернулся к своему куску пирога.

***

Познакомившись со многими старыми коллегами Кастиэля, Дин постарался разузнать побольше о его прошлом. Расспрашивал Кастиэля о том, каково быть в армии и почему он ушёл. — Это сложно, Дин, — вздохнул Кас, не желая обсуждать это. — Неужели ты воевал? — Да, — вздохнул Кас. — Где? — Я провёл некоторое время в Боснии и Ираке. — Дерьмо, — Дин отвёл взгляд. — Ты когда-нибудь в кого-нибудь стрелял? — Да. Кастиэль предложил Дину ещё пива из холодильника, и тот кивнул. — Ты кого-нибудь убивал? — Да. Дин сделал паузу. — И ты никогда ни с кем из них не спал? — Только не снова, Дин, — Кас отошёл, чтобы убрать посуду. — Я не ревную, мне просто любопытно! — он рассмеялся и подмигнул. Кас вздохнул: — Нет. Я никогда не спал ни с одним из них. — Они знали, что ты гей? — Если бы я рассказал, то меня бы уволили, так что нет, до моего ухода. — Ты знал, были ли там другие, кто тоже был геем? — Я подозревал это. Кое-что слышал. Но ты не спрашиваешь о таких вещах. — Вполне справедливо. Дин подошёл и встал у стойки, чтобы посмотреть, как Кас моет посуду. — То есть, вообще ни с кем. Кастиэль помолчал. — Ну… Однажды я переспал с Анной. — Правда? — Дин чуть не выплюнул пиво. — Нет! — Кастиэль стряхнул на него пену. — Как ты знаешь, я проходил через это. Я не думал о сексе. — А о чём тогда ты думал? Кас закатил глаза и вручил Дину мокрую тарелку для просушки. — Как остаться в живых. На этом разговор на некоторое время закончился, пока они не оказались в постели. — Так ты придёшь на мою гонку в эти выходные? — Не знаю… — вздохнул Кас. — Я могу быть занят. — Да? Кас пожал плечами, а затем позволил нахальной улыбке расплыться по его лицу. — Придурок, — сказал Дин. — Ты хочешь, чтобы я пришёл? — Всегда и во всех смыслах, — пошутил Дин. — Хорошо, — решил Кас. И Дин придвинулся ближе, чтобы положить голову на грудь Кастиэля. — Когда ты решил, что хочешь стать гонщиком? — спросил Кас. Дин задумался. Думал обо всём автоспорте, который начался с самого детства. — Думаю, мне было восемь, может быть, девять. Мой отец отвёз нас с Сэмом на Дейтону. Гонка, которую я прохожу в эти выходные. Кас провёл пальцами, чтобы прочесать волосы Дина. — Он поставил немного денег на машину, чтобы выиграть. Шансы были невелики, но у него было какое-то предчувствие. Это был первый раз, когда мы втроём повеселились с тех пор, как умерла мама. В любом случае, это был отличный день, машина выиграла, и радость на лице моего отца, когда эти машины пересекли финишную черту, была просто невероятной. Я никогда не видел его таким счастливым со времён жизни мамы, возможно, даже раньше. Я просто помню, как он поднял меня и Сэма и так громко аплодировал и так крепко держал нас, что я никогда не хотел, чтобы это закончилось. Дин передвинул ногу, чтобы закинуть её на ноги Кастиэля. — Я просто знал. Даже тогда, как грустно отцу. Как он был разбитой оболочкой человека, который едва видел нас. Но в тот день он снова стал моим отцом. И я просто хотел быть одним из этих гонщиков, быть причиной такой радости моего отца. Кастиэль почувствовал, как у него слезятся глаза. Он хотел сказать Дину, чтобы тот прекратил. Что он не отвечает ни за чьё счастье, кроме своего собственного, что у него есть Кас, и он никогда не причинит ему боль, никогда не заставит чувствовать себя недостаточно хорошим или нелюбимым. Кас будет следовать за ним сквозь каждый пожар, подбадривать его на каждой гонке. Кас мог бы стать его надёжным причалом. Но он не сказал этого, просто поцеловал Дина в макушку, надеясь, что на каком-то уровне он уже это знает.