Пленники сонных квартир

Разговоры с Артёмом и Егором — пустая трата времени, Глеб — далёкий и недоступный, а Уланс держит мою ладонь и снова тащит к Кизару. На протяжении месяца мы каждый день приезжаем в эту квартиру, к Олегу. Наркотик привычно бьет в голову, в глазах мутнеет, а воздух в лёгких заканчивается. Дым тянется от бланта Олега, окутывает нас, путает мысли. Делаю затяжку прямо из рук Кизару и опускаю голову на плечо Кристалла. — Ева! — недовольный голос Егора вырывает меня из размышлений о чем-то неясном. Открываю глаза и вижу перед собой Ракитина, выцепляю взглядом Кизару и смотрю на него, умоляюще, с болью. — Ты едешь домой! — заявляет бесцеремонно Ракитин и хватает мою руку, тянет на себя, но во мне слишком много веществ, чтобы стоять на ногах. — Э, малый, погоди, — Олег ловит мой потерянный взгляд и вклинивается между мной и Егором, — с хуя ли? Никуда она не едет, пока сама не захочет! — Слышь, я тебя спрашивать не планировал, — фыркает Ракитин и делает шаг в мою сторону, но Олег выставляет вперёд руку. — Девочка взрослая, сама разберется, — делает замечание Кизару и выпускает дым в потолок, — Ев, что скажешь? — Я… не знаю, — выдавливаю из себя и снова упираюсь носом в плечо Кристалла, что молча гладит меня по ноге. — Я плевать хотел на вас, — злится Егор, — ей надо домой! — отталкивает Кизару и, наклонившись, поднимает меня на руки. — Детка, ты куда? — тянет устало Кристалл, распахнув глаза. Я тяжело вздыхаю и утыкаюсь в грудь Егора, не в силах отбиваться, закрываю глаза и отключаюсь. *** Просыпаюсь в своей комнате и это кажется таким странным, неправильным. Не помню, когда в последний раз была здесь. Кажется, я дома не появлялась целую вечность. В коридоре слышится возня, разговоры, шум. Не отрываю голову от подушки, отворачиваюсь от двери в комнату и накрываюсь с головой одеялом. Нахожу телефон на тумбочке, тянусь за ним. lilkrystalll, 05:48 детка, кто тебя забрал?

shtkn.ev, 13:22 Егор, вроде

lilkrystalll, 13:23 ладно, я заеду сегодня?

shtkn.ev, 13:23 вряд ли, я напишу вечером

lilkrystalll, 13:23 не скучай Голоса стихают, блокирую телефон и утыкаюсь носом в подушку, закрываю глаза. Дверь в комнату открывается, тихие шаги слышатся сзади, матрас прогибается под чужим весом. — Моя девочка, — дрожащий голос из-за спины пробивает, словно током, теплые пальцы касаются моих волосы, перебирая пряди. Показалось! Приснилось! Ты бредишь! Его голос обжигает, тянется сладко, путает сознание. Начинаю трястись, боюсь обернуться и остаться одной снова. Открываю глаза, дыхание учащается, собираюсь с силами, надеваю маску равнодушия и поворачиваюсь. — Глеб, — прячу взгляд, боюсь столкнуться с его глазами, — ты что здесь делаешь? — Я скучал, — он тянется ближе, хочет сгрести меня в охапку, но я отодвигаюсь и вскакиваю с кровати. — Не трогай меня, пожалуйста, — говорю твердо, стараясь уничтожить в памяти день, когда Голубин чуть не совершил главную ошибку. Хватаю полотенце, сменную одежду и выбегаю из комнаты, стараясь никого не встретить по пути, добираюсь до ванной. Провожу ванной с полчаса и, не хотя, покидаю комнату, переодевшись в домашний топ и свободные шорты. — Ева, иди сюда! — слышу напряжённый голос Артёма из кухни и плетусь туда, боясь столкнуться с братом. — Доброе утро, — тихо приветствую всех, обвожу беглым взглядом и сажусь на стул, опускаю глаза. — Не очень, — фыркает брат, делает глоток из кружки и запрыгивает на подоконник, — ничего не хочешь рассказать? — Ничего, — отрицательно киваю головой, перебирая пальцами ткань шорт, — Тём, заканчивай с этой хуйней, мне плевать, — выпрямляюсь и бросаю взгляд на брата. — Малая, — он говорит тихо, спокойно, не обращает внимания на мою интонации, — мы же все обсудили! Не вынуждай меня принять меры, тебе не понравится! — Ебать, очень страшно, — усмехаюсь слишком наигранно, а внутри миры рушатся, синим пламенем догорают остатки разума, ломаются ребра до хруста, — не нужно со мной ничего обсуждать, я в состоянии решать самостоятельно. — Заметно, — подает голос Ракитин, — ты вчера самостоятельно решила хуйней нанюхаться? — он злиться, но старается оставаться спокойным, — я тебя не узнаю нихуя, — встает с места, — ладно, ты уже сотню раз слышала то, что я думаю на этот счёт, мне ехать надо, — парень в тишине покидает комнату. Артём поднимает взгляд на меня, качает головой, смотрит на часы и, оставив на подоконнике кружку с чем-то горячим, следует за Егором, бросив тихое «мне тоже пора». Остаюсь наедине с Глебом, черт. Блондин задумчиво водит пальцем по поверхности стола, не решаясь смотреть на меня. В коридоре захлопывается дверь, нависает тишина, что звоном бьет по головам. Встаю с места, достаю кружки и чай. — Тебе чай налить? — спрашиваю негромко. — Налей, — пожимает плечами в ответ он, все ещё, не поднимая глаз. Кипяток льется по кружкам, я тихо вздыхаю, ставлю перед Голубиным кружку и сажусь рядом, поджимая губы. — У тебя правда никого не было? — наивно спрашиваю, а в глазах горит нелепая, детская надежда. — Да, Ев, не было, — соглашается он и расплывается в нежной улыбке, — а у тебя? — Я с Кристаллом спуталась, слышал, наверняка, — горько усмехаюсь и опускаю глаза, — знаешь, он другой, мы друг друга спасаем, но не любим. — А в чем смысл? Если любви нет, — Глеб делает глоток из кружки и облизывает губы, обжигаясь горячим чаем, — Ев, ты готова простить меня? — Я не знаю, Глеб, — честно признаюсь я, — мы оба сильно налажали, утратили доверие друг друга, утратили химию между нами. Голубин придвигается ближе ко мне, хватает за руку, тянет на себя и целует. Нежно, аккуратно, как впервые. А я таю в его руках, плавлюсь, как шоколад на жаре, ладонями цепляюсь за его лицо, не желая отпускать. И Уланс из головы исчезает, и проблем, будто бы, не стало, и обиды забываются. — Больше не целуйся без любви, — наставляет блондин и расплывается в самой тёплой улыбке. — Сдаюсь, химия никуда не делась, — хочу снова коснуться его губ своими, но боюсь, а Глеб чувствует, берет за руку и к себе притягивает, усаживает на колени и позволяет запустить пальцы в его волосы, целуя мою шею, — Гле-еб, — сбивается дыхание, говорю шепотом. — Остановиться? — парень дразнится, обжигает кожу дыханием, скользит ладонями по спине. — Нет, пожалуйста, — провожу рукой по его волосам, целую щеки, нос, лоб, губы, — я так скучала, — сдаюсь окончательно и бесповоротно, я слишком устала от лжи, чтобы врать и ему. — Я люблю тебя, Ев, — выдыхает мне в губы, тихо-тихо, но так оглушающе громко. И я вновь готова отдаться ему целиком, раствориться, забыться в одном человеке. Согласна совершенно на все, ради него. Ледяной декабрь за окнами не помешает мне согреться даже в самый холодный день в руках Глеба, в его словах и взглядах. Я помнила о том, что Уланс скоро уедет, и решилась объясниться прежде, чем он исчезнет. Я помнила об Артёме и Егоре и чувствовала себя полнейшей дурой. Но этим утром мне следовало лишь хватать каждый поцелуй Голубина, жаться всем телом, вдыхать аромат парфюма с бархатной кожи и кусать шею, оставляя багровые метки.