В диапазоне между отчаянием и надеждой

Прощально шелестнув страницами, книга в руках женщины тихо захлопнулась. Буквы в самом центре обложки лениво поблёскивали при слабом свету. — Ангелами становятся лучшие из людей, милая. Те, кто не боятся жертвовать всем ради дорогого им. — «Жертвовать»? — малышка поднялась на локтях в своей кровати, упрямо борясь со слипающимися глазами. Мама мягко ей улыбнулась. — Отдавать что-то взамен необходимому. Жертвуя одним, мы что-то теряем. Но при том обязательно обретаем иное, — взгляд мазнул по циферблату на запястье, и она поднялась, плотнее кутая дочку в одеяло. — Новую сказку я расскажу завтра. А сейчас пора спать, Вики. Дочь послушно отвернулась к стене. Женщина, крадучись, подобралась к торшеру, выключая свет. Очертания мебели и стен просторной детской оставались едва различимы под касанием тонкого луча ночника. — Мама... — непоседа выпростала лицо из одеяла, потирая глаза. — А ты чем-нибудь жертвовала? — Да, дорогая, — она склонила голову вбок, складывая ладони на груди. — Каждому рано или поздно приходится выбирать. — А зачем? Как? Ребекка приблизилась, тронув губами висок дочери, и вновь оправила одеяло на крошечных плечах. — Уже очень и очень поздно. Спи, мой ангел. Её драгоценность с голубыми глазами была любознательна до крайней черты, в своём озорстве непоседлива и охоча до приключений, маленьких и больших. Она безумно напоминала Ребекке покойную сестрёнку, память о которой стереть не удалось ни годам, ни тяготам. Едва ли можно сказать, что она ждала это дитя. Цели её были совсем другими. И сейчас, разглядывая мерно вздымающийся под одеялом комок теплоты, она готова была поклясться — всё идёт так, как то было необходимо. У неё наконец всё хорошо. Впрочем, к большому сожалению, не во всём Ребекка была права. Любому счастью дан точный срок, и далеко не всегда тому суждено быть долгим.

***

Спустя двадцать чёртовых лет и целую утерянную жизнь Ребекку из толпы Непризнанных нагло и с большой надеждой прожигают родные голубые глаза. Сердце Серафима, впервые за долгие годы давая о себе знать, гулко падает в самый низ. Обе помнят последнюю ночную сказку. Нет, ангелами не становятся достойнейшие из смертных. Если мир и забирает лучших, путь к небесам не бывает чист.