***
Прошло еще три дня. Три дня обработки. Три дня он спал в гостевой комнате рядом с комнатой Тео, ожидая ее появления. — Позволь мне, Розали, — проворчал Драко, забирая у нее тарелки и помогая накрывать на стол. Девушка была лет на десять старше его, но все равно казалось, что она стареет быстрее, чем следовало. Она слабо улыбнулась, протестуя против его предложения. — Сэр, все в порядке, вы не должны этого делать… — Сколько раз тебе повторять? — кивнул он, на мгновение встретившись с ней взглядом, — Я Драко. С каждым праздником он становился на дюйм выше, она знала его с детства. В каком-то смысле она наблюдала, как он растет. Улыбка украсила ее изящные черты. — Я слышала, у тебя был целый год, Драко, — ее слова слетали с языка с непринужденной смесью доброты, — Как ты? Мальчик сидел на коленях вокруг большого обеденного стола, не отрывая взгляда от разложенного фарфора. Он сдержался, чтобы не разбить хрупкое стекло вопросом. Драко должен быть добр к ней. Ему нужно было искупить грехи отца. — Неважно, — он стряхнул с себя вопрос, — А ты? Некоторое время они разговаривали, но разговор их был поверхностным. Просто чтобы скоротать время. Мысли Драко унеслись куда-то еще, а точнее, к девушке, которая впервые за несколько недель направлялась на кухню. Магнолия избегала его уже несколько дней, Тео заставлял ее спускаться вниз и есть; то, что она не хотела делать. Калипсо Крэбб, Гвендолин Гойл и Зора Забини стояли в просторной кухне с зелеными сосновыми акцентами на черных мраморных столешницах Маркизы, потягивая послеобеденный чай. — Вы слышали, что она сделала? Морнингстар? Использовала смертельное проклятие на Люциусе Малфое в 16 лет, — Миссис Гойл подняла брови. — Грегори сказал мне, что подслушал, как ребенок Сеймура говорил об этом с Нарциссой. Судя по всему, Малфой изнасиловал девушку в душе… — Вы получаете то, что позволяете, — отрезала Зора, — Она сама об этом просила. — Мисс Забини, этого вполне достаточно, — вздохнул Тео, засунув руки в карманы. Лия прищурилась, глядя на трех женщин. Сплетни о буре, случившейся всего несколько недель назад, больше не были деликатным предметом. Она уже не в первый раз слышала, как люди говорят об этом. Но она еще не стала бесчувственной к последствиям. — Люциус был верен Темному Лорду, — продолжала она, когда ее друзья поставили кружки, — Больше, чем мы можем сказать о тебе. Ты была с Поттером и его друзьями… Нотт нахмурил брови, встав перед Лией, — Она была шпионом и имела решающее значение для планов Темного Лорда в течение многих лет… Калипсо встряла, когда женщина, управляющая Поместьем, вошла в комнату, — Ты думаешь, что ты такая особенная, потому что Беллатриса обожает тебя… — Кэл, — Нарцисса положила руку на предплечье женщины, — Не будь хулиганкой. Мы все знаем, что ты ревнуешь. Гвендолин хихикнула в свою чашку, наблюдая за их общением. Зора закатила глаза и усмехнулась. Мать Крэбба бросила сердитый взгляд в сторону детей. Лия вышла из-за спины Тео, совет Нарциссы эхом отдавался в ее раздосадованной голове, когда она подошла к Зоре. — Ты видела, каким стал Люциус после того, как обидел меня, — улыбнулась она, — Если твой сын когда-нибудь снова захочет шантажировать меня, я позабочусь о том, чтобы его судьба была куда более медленной и мучительной. Лия убила самодовольные ухмылки на лицах дам, Тео осторожно прочистил горло и усмехнулся. Нарцисса едва заметно кивнула. Слух распространился по Поместью, как лесной пожар; девушка, наконец, отомстила за то, что Люциус Малфой сделал с ней. Гордиться было нечем. Она отняла жизнь, что не было деликатным делом, но люди теперь видели в ней больше, чем протеже Беллы, теперь они видели в ней равную, и скоро она будет такой. — Пойдем, Мэгги, — позвал ее Тео из-за большой двери, — Я уверен, что в гостиной есть еда. Магнолия неохотно оторвала взгляд от мисс Забини, взбешенная ее замечанием. — Приятного чаепития, леди. Тео проигнорировал свои инстинкты и повел ее за талию, когда они свернули за угол коридора. — Не слушай их, милая, — пробормотал он, — Они ничего не знают… Из столовой донесся сладкий смех. — Что это? — Лия нахмурилась, выходя в коридор. Она вцепилась в стену, а Тео последовал за ней. Ее глаза, в конечном счете, установить на Драко. Тео не сказал ей, что они нашли письмо, как все узнали эту новость, было неизвестно. Яма ревности образовалась в ее животе, когда она увидела сцену перед собой. Розали улфбалась до ушей, пока Драко выплевывал шутку, которую Лия не могла расслышать с такого расстояния. Помада у нее была красная — цвет любви и страсти. Это ее устраивало. Чего Лия никак не могла понять, так это почему Драко уделял ей столько времени. Он не стал бы этого делать, даже со своими друзьями. Так что же такого особенного было в молодой служанке, что заставило его обратить на нее такое внимание? Тео видел зависть на ее лице, странное поведение. Как правило, это был Драко, который носил оттенком зеленый. — Ты собираешься с ним поговорить? — в его словах сквозило раздражение. Лия молчала. После того, как он не смог сказать «Я люблю тебя» в ответ, она знала, где они стояли. — Нет. Однако она не терпела соперниц, ее гордость выросла настолько, что она не жаждала его внимания. Она считала свои права на него хрупкими и почти невидимыми. — Ты голодна, — Тео легонько похлопал ее по плечу, стараясь не прикасаться к ней, — Ты откусишь горничной голову с такой скоростью.***
Драко неторопливо прошел через большие живые изгороди, которые вели в сад. Его мать с зимы отказалась от этого дела, но весна принесла новую жизнь, и Розали без колебаний занялась побегами. — Здравствуйте, мистер Малфой… Драко. — Розали, — торжественно кивнул он, заметив ведро с водой в ее затянутых в перчатки руках, — Нет волшебной палочки? — Я придерживаюсь традиций, — кивнула она. Драко никогда не смотрел на нее слишком долго, это вызывало кошмары. Он был удивлен, что его отец не довел эту невинную женщину до безумия. — Можно? — Драко протянул руку, кольца на пальцах блеснули на солнце. Она с улыбкой склонила голову, — Конечно. Драко начал осторожно поливать растения, только что уложенные в почву. Несколько мгновений они молчали. Мальчик снова погрузился в свои мысли. Он заглушал волны негодования, разбивающиеся о берег его совести, и подавлял искушение подбежать к двери Тео и выбить ее. Это была луна, которая обращает на приливы и отливы. Точнее, была. Он не видел Магнолию уже несколько дней. Он был виновен в том, чего не делал, но все же не чувствовал, что имеет право нарушать ее исцеление. Но каждый день, который он проводил вдали от нее, превращал волны в нечто большее. Были бури. Скоро начнутся цунами. Он имел дело с давлением, оказанным на него Темным Лордом. Его лучший друг злился на него, а мать делила свое время между новым компаньоном и сыном. Кроме того, он справлялся с потерей. Однако было необычно оставаться раздираемым смертью и наслаждаться свободой, которую она ему давала. Единственное, чего он хотел — это поговорить с Магнолией. И единственным человеком, который не ненавидел его во всем Поместье, была Розали. Если он мог поступить правильно с одной из жертв своего отца, возможно, он мог поступить правильно и с другой. Он взглянул на женщину, которая сидела на корточках перед клумбой, — Знаешь, тебе больше не нужно здесь работать. Она осторожно встала, — Что вы имеете в виду? — Я с радостью заплачу за все, что тебе понадобится в будущем. Я бы оплатил все твои расходы на проживание, тебя и всю твою семью. — Я не могу… — Да, ты можешь, — он поднял глаза, выражение его лица было непроницаемым, — Ты можешь покинуть это место. — Сэр, это слишком великодушно… — Я никогда не смогу исправить то, что случилось с тобой здесь, — вздохнул Драко, — Поэтому, пожалуйста, прими мое предложение. На мгновение воцарилась тишина. — Мой папа в больнице Святого Мунго. Я пыталась оплатить его операции… — Сделано. Женщина подошла к нему легкой трусцой и благодарно положила руку ему на плечо, — Спасибо большое. Он напрягся от прикосновения, женщина заметила это и отстранилась. Ее брови нахмурились в знак благодарности, когда она шла в том направлении, откуда когда-то пришла. — Прежде чем ты уйдешь, не возражаешь, если я спрошу тебя кое о чем? Розали оглянулась, зная, что он собирается сказать. — О чем, мистер Малфой? Ее поведение разлагалось вместе с именем. — Магнолия Морнингстар.***
Лия и Тео стояли на балконе, с которого открывался вид на все Поместье, девушка потягивала воду из стакана, а не из контейнера с огневиски, который был вырван у нее из рук всего несколько минут назад. — Здесь так чертовски светло, — проворчала она, — Отдай мне бутылку. Тео сел в кресло напротив нее, — Нет, мне поручили следить за тобой… — Посиди со мной, — ее поза напряглась при виде пары, смешавшейся в саду. — Мэгги, это чертовски нелепо. Сейчас десять утра и… Его лицо вытянулось, когда он увидел, на что уставилась Лия. Драко взял ведро с водой из рук Розали. Лия со стуком поставила бокал на стол, провела языком по внутренней стороне щеки и скрестила ноги. Схватившись за подлокотники кресла, она обратила внимание на рассеянный взгляд Нотта. — Что с вами обоими? Он покачал головой, отводя взгляд, — Ничего. Она прищурилась, глядя на него, — Ты лжешь. — Ничего серьёзного! — Ты никогда не лжешь мне! — она раздраженно опустилась на свое место, скрестив руки на груди, — Что он сделал? — Неважно… — Ответь мне. — Мэгги… — Теодор… — Он назвал меня п… п… У нее отвисла челюсть. Ему не нужно было этого говорить. — Не может быть, — выдохнула она, наклоняясь вперед, — И что ты сделал? — Я ударил его по лицу. Ее желудок скрутило, — Еще одно слово из него, и я… — Что ты собираешься сделать? Противостоять ему? — Тео усмехнулся и закатил глаза, — Оставайся на месте. Ее бдительный взгляд вернулся к тем двоим в саду. Розали положила руку на плечо Драко. Костяшки пальцев Лии побелели. — Драко очень подружился с ней в последнее время, ммм? — Мэгги, она на десять лет старше его… Лия закатила глаза, — Возраст еще никого не останавливал. Тео замолчал. Она не собиралась отталкивать его до такой степени, чтобы предаваться удовольствиям в присутствии другого, а лишь предоставить себе свободу вернуться к нему незапятнанной и реабилитированной. Потому что как она могла прижечь его раны, когда сама еще истекала кровью? Наблюдая за ним с Розали, она лишь глубже вонзила кинжал своих безответных чувств в кратер раны. Он уже двинулся дальше. Он уже перешел на помощь. Но в конце концов, кому нужен человек, который убил его отца? Кому нужен человек, с которым справился их отец? Она знала, что Драко знал об этом инциденте. Все знали. Лия предположила, что он больше не желает ее из-за статуса ее целомудрия. Если она испытывала отвращение к самой себе, то почему бы и ему не испытывать?***
— Я ненавижу тебя. — Нет, это не так, — пробормотал он, целуя ее в затылок и толкая на кровать. Двое влюбленных были обнажены под тонкой белой простыней, покрывавшей их. — Драко, — усмехнулась она, проводя руками по волосам на его затылке, слегка потянув, когда он прикусил ее ключицу, — Разве ты не устал от меня на один день? Он поднял бровь. — Мне никогда не будет достаточно тебя, — сказал он, медленно соединяя их губы. Ей захотелось взять его запястья, которые он прижал к ее бокам, и перевернуть их так, чтобы она оседлала его губы, а одеяло упало с ее головы. С губ Драко сорвался гортанный смешок. Она показала ему то же самое, осыпая поцелуями его грудь, когда переплела их пальцы. — Неужели у тебя совсем нет терпения, Магнолия? Она закатила глаза. — Это ты начал. Поэтому он позволил ей продолжить работу, нежно посасывая его бледную кожу и оставляя синяки на ее теле. В конце концов, она ослабила хватку. — Ну, — он удовлетворенно ухмыльнулся, приподняв пальцем ее подбородок, — Ты прекрасно выглядишь на мне, принцесса. — Мы сделали это, — она схватила пальцы, которые ласкали ее лицо, целуя его ладонь с улыбкой, — Уйти было не так уж плохо, ты не думаешь? Он провел большим пальцем по ее загорелой щеке, избегая серьезного разговора. — Думаю… Я голоден, — он провел руками по ее бедрам, — И еда в Париже изысканная, но я жажду особого вида деликатесов. Ее глаза затрепетали, когда она соединила их губы, рука Драко двигалась вдоль изгибов тела девушки. Он перевернул их так, что снова оказался сверху. Его поцелуи становились все более жадными с каждым движением их языков. То, как он обнимал ее, как целовал, было совсем другим. Вскоре на ее лице почувствовалось покалывание бороды. Запах лосьона после бритья задел знакомый нерв. От Драко не пахло лосьоном после бритья. Это делал его отец. Когда она открыла глаза, Люциус навис над ней. Тео проснулся от пронзительного крика. — Мэгги, — Тео бросился к ней, мягко встряхивая за плечи, — Проснись, давай. Ее глаза резко распахнулись, когда она оттолкнула его руки. — Отвали! Остановись, Пожалуйста… Пожалуйста… Я не могу… — она начала яростно отбрасывать одеяло, Тео поднял руки в защиту. — Любимая, это всего лишь я, — он отступил, стараясь встретиться с ней взглядом, — Все в порядке. Ты в безопасности, Мэгги, это был кошмар… Ее грудь отчаянно вздымалась и опускалась, когда она кивнула головой, — Кошмар? Но он был… — Кошмар, — он опустился на колени рядом с ней, — Дыши со мной. — Я думала, что я… Драко, он… — она запнулась. — Эй, — капелька пота скатилась с ее лба, — Здесь только я. Ты в порядке. Дыши. Она вдохнула по его команде, он сделал глубокий вдох, чтобы подбодрить ее, — Я в порядке. Лия начала успокаивать дыхание. Лед ее прошлого почти не замерз и все еще был слишком тонким, чтобы по нему можно было ходить, Тео видел это. Он остался рядом с ней, одобрительно кивая и поддерживая зрительный контакт. — Выпей это, — он порылся в ящике прикроватного столика, — Это снотворное. Это избавит от ночных кошмаров. Она попыталась разрядить обстановку. — Кто ты? — Лия взяла маленькую бутылочку из его рук, — Мастер зелий? — Очень смешно, — он поднял брови, — Ты в порядке? Хочешь поговорить о… — Нет, — поспешно ответила она, только потом осознав, как грубо это прозвучало, — Нет, спасибо. Он внимательно осмотрел ее лицо, потом оглядел с ног до головы. Одеяло упало в изножье кровати, когда Тео откинул его, — Постарайся уснуть, у тебя завтра большой день. Нотт облизнул нижнюю губу и послал ей добрую улыбку, прежде чем направиться в другой конец комнаты. Нотт спал на диване уже бессчетное количество ночей, она заняла большую кровать с тех пор, как переезала — Ты уверен, что не хочешь поменяться? — пробормотала Лия, в шестой раз за неделю ночевавшая в его комнате. Тео провел грязной рукой по волосам и плюхнулся обратно на кожаный диван, — Ерунда. Она прижала подушку к груди. — Спокойной ночи, Тео. — Спокойной ночи, Мэгги. Она легла спать, зная, что Люциус тоже спит, в шести футах под землей. Но это не успокоило ее шаткий ум. Ночи, которые она проводила, уставившись в потолок в поисках ответа на вопрос, как она восстановит себя, сделали ее бесполезной, Магнолия никогда не думала, что это приведет к смерти. И все же его ухода было недостаточно, чтобы отменить то, что он сделал. Поэтому она задремала.***
Стук в дверь заставил Тео неохотно открыть ее, — Малфой, что ты делаешь? — Я услышал ее крик из соседней комнаты, и я… Взгляд Нотта стал жестче, — Тебе не следует здесь находиться. Блондин стоял в простой рубашке и поту, держа книгу в левой руке, — Она приняла снотворное, не так ли? Драко подслушивал за дверью. Тео чуть не рассмеялся, — Так ты теперь ее преследователь? — Отвали, — он оттолкнул его, их плечи столкнулись. Брюнет сжал челюсти, когда Драко нежно положил на нее глаза, оба теперь отстраненные, — Сколько времени пройдет, прежде чем она проснется? — Еще пара часов, — процедил Тео сквозь зубы, — Она выпила весь напиток, ее надо вырубить. Он перевел взгляд на девушку, которая прижимала к груди подушку, ее темные волосы разметались по одеялу. Она напоминала ангела, спящего на облаках. — Я собираюсь остаться с ней сегодня вечером, — Драко придвинул кресло в нескольких футах от нее, то самое, в котором она просила Тео сидеть столько ночей, — Я хочу провести с ней столько же времени до… Завтра. Обида Тео на него не ослабла, но ради Магнолии они свели ссору к минимуму. Он прислонился к дверному косяку, наблюдая за ними издалека, зевая, — Я буду рядом. — Нотт? — шепотом крикнул Драко. — Что? Он неохотно связал слова. — Прости, что я такой придурок, — пробормотал он, быстро встретившись с усталыми глазами, — С моей стороны было нечестно называть тебя… — он поморщился, — Знаешь как. Видя, что Магнолия ударила его чувством вины, она не хотела, чтобы он так обращался со своим лучшим другом. Тео удивленно поднял брови и взял с дивана подушку и одеяло, — Ты самодовольный придурок, ты это знаешь? На лице Драко появилась раздраженная усмешка. — Меня называли и похуже, — он стряхнул его с себя, полностью сосредоточившись на девушке, лежавшей перед ним. Дверь со щелчком закрылась, оставив их вдвоем впервые за целую вечность. Ему было больно смотреть на нее, но в то же время в животе у него заплясали бабочки. Это было горько-сладко — иметь ее только тогда, когда она была без сознания. Слова застряли у мальчика в горле, он не знал, что сказать. Он репетировал этот момент сотни раз, но всегда думал, что она заговорит первой. — П-Привет, любимая, — выдохнул он дрожащим голосом, — Я скучал по тебе. Драко удержался, чтобы не дотронуться до ее тускло приоткрытых губ. Это была его любимая часть ее тела — ее губы. Он восхищался тем, как они двигались. Он обожал, как они ему поют. Он обожал, когда они распухали от занятий любовью. Он любил каждое слово, которое вылетало из них: ругали его, дразнили, ненавидели… любили. И если он закроет глаза, то все равно почувствует ее на себе. Он обратил внимание на ее ладонь, которая лежала тыльной стороной вверх, ее пальцы мягко согнулись, а кожа полностью зажила. Но, похоже, это было единственное, что вылечилось за последнее время. Он не прикасался к ней. — Я принес это для тебя. У нас в библиотеке был экземпляр этой книги, — он перевел взгляд на книгу, лежавшую у него на коленях, провел кончиками пальцев по разорванному переплету, — Ты читала мне ее в тот день в «Томах и Свитках», о Второй мировой войне. Он не стал дожидаться ее реакции. — Ты уже читала мне эту часть книги, но мне нужно, чтобы ты вспомнила храброго солдата, который продолжал сражаться, — он листал страницы, облизывая большой палец, чтобы найти нужное место, — Независимо от того, сколько пуль было выпущено в него, независимо от того, сколько врагов пробралось ночью, он продолжал сражаться. И мне нужно, чтобы ты сделала то же самое. Он прошел через окопы, каждый шаг… И сквозь обломки виднелось что-то блестящее… Дома его ждала красивая малышка… Она призналась ему в любви словами раскаленными… Ветеран спросил себя: «Если бы он не сражался, то представлял бы себе все то, что он пропустил?» Прошло два часа, два часа самого счастливого дня в его жизни. Он захлопнул книгу. — Ты, наверное, достаточно наслушалась моего голоса для одной ночи, а, принцесса? — Драко наклонился вперед со своего места, положив локти на матрас и позволив ему опуститься. Она пошевелилась во сне. — Ты помнишь, что я написал о тебе в своем дневнике? Я бы восхищался тобой, когда ты лежала вот так, в одной моей рубашке, украшенная моими любовными укусами, — он слабо улыбнулся и прищурился, — Жаль, что мы не можем снова стать такими. Он склонил голову, слегка коснувшись лбом одеяла, и собрался с духом, чтобы еще раз взглянуть в лицо ее дремлющей грации. — Что касается того, что ты написала в дневнике, я не виню тебя за то, что… Что произошло. Ты не виновата, — он с трудом выдавил из себя слова, — Ты, конечно, должна знать, что моя привязанность к тебе выходит за рамки таких земных вещей. Девушка глубоко вздохнула, ее руки приблизились к его. Он почувствовал, как в горле у него образовался ком, а глаза остекленели с каждым произнесенным словом. — Я понимаю, что тебе нужно время, и буду осторожен, чтобы не потерять терпение, я подожду. Но Магнолия, я не буду… Я не буду ходячим напоминанием о том, что с тобой сделали… Потому что я не могу… Я не могу… Он уперся кончиками пальцев в переносицу, его тело сотрясалось от тяжелых рыданий. Драко не смог закончить фразу, даже представить, что она пережила от рук его отца, было невыносимо. — Я знаю, когда ты видишь меня, — губы его задрожали, слезы заструились по щекам, лоб болезненно нахмурился, — Ты видишь его, и ты понятия не имеешь, что это делает со мной. Я буду принимать гребаное Многосущное зелье каждый день, мне все равно. Ее боль пронзила его сердце, и он видел эту боль даже на ее спокойном лице. Ему потребовалось несколько минут, чтобы успокоиться, его руки отчаянно тянулись к ней хотя бы на минуту. Секунду. Минутку. Драко глубоко вздохнул и вздрогнул, — И, возможно, для нас было бы лучше расстаться, но я уверяю тебя, ни один другой поклонник не смог бы повторить даже малую толику того, что мы разделяем. Он опустил голову на простыни со своим комментарием, надеясь снова отдохнуть рядом с ней. Он почувствовал, как она пошевелилась, и легкий ветерок вырвался из ее легких, когда ее рука блуждала по одеялу. В конце концов она нашла то, что искала. Он был парализован ее прикосновением, когда кончики ее пальцев легли на его Темную Метку, удерживая его в своей хрупкой хватке. На этот раз он не боялся, что она ускользнет от него. Вместо этого он боялся, что провалится сквозь нее. Он продолжал свой монолог. — Ты всегда была лучшей из нас двоих. Ты по-прежнему такая. Я верю, что однажды ты посмотришь на меня так, как раньше, — Драко сделал паузу, взял ее руку и прижался губами к тыльной стороне ее ладони, — Я никогда не пойму ужасов, которые ты пережила в этом доме, но я буду ждать тебя. Тебе не придется сталкиваться с этим жестоким миром в одиночку, пока я жив, ангел. Последовало долгое молчание, пока он наблюдал, как ее глаза двигаются под веками. Ангел. Термин для описания невинности, добродетели, благодати. Вещи, которые, как она думала, были у нее отобраны. Но это было не так. Они просто были спрятаны. Он подождет, пока они снова появятся, и со временем научится любить каждый ее аспект, каждый темный порыв, каждый безнравственный инстинкт, который он обожал. После всех мучений с отцом он все еще смотрел на нее с непоколебимым почтением. — Что бы ни случилось завтра, это ни в коей мере не уменьшит моей любви к тебе. Ты хорошо это помнишь.***
К утру Драко исчез. Она проснулась от знакомого кожаного переплета их дневника. На внутренней стороне был нарисован рисунок углем. На ней была изображена Магнолия; спящая и умиротворенная, с волосами, распущенными по слоям подушек. И его изысканным почерком в углу страницы было написано: Знай, что мой язык больше не требует попробовать каждый кусочек тебя, Мне не нужно твое тело, Ибо я поклоняюсь твоей душе. Чей-то голос прервал ее резкие мысли. — Пойдем, Лия. Они все ждут внизу, — Нарцисса постучала в дверь, — Белла должна начать ритуал. Ее некогда фарфоровая душа, контрастирующая с кожей, вот-вот будет испорчена жестокостью, чернила Темного Лорда теперь потекли по ее венам.