С ними шутки плохи.

      В комнате царило молчание. Ни слова от Ан Джуна, ни слова от Чон Чоншина. Лишь тихий треск едва сияющего хлыста, что лежал на полу, у ног Джуна. — Так и будешь молчать? — внезапно отзывается Шин, проводя своими когтями по внутренней стороне ладони второй руки, но аккуратно, не разрезая. — Я… Не знаю, что тебе сказать. Шин, я не думал… Что так произойдёт. — тише обычного честно отвечает Ан, подняв глаза на демона. — Не думал. Кх, а ты тогда вообще когда-то думаешь? Даже сейчас. Ты блять серьёзно думал, что Тэхён ответит тебе что-то после таких ударов? Ты ебанутый? — Чон выгибает бровь, поднявшись с края постели, и подходит ближе. — Его когти неестественны, это против природы ангелов. — Ан Джун вновь опускает взгляд, молясь, чтобы Шин не начал выкапывать из воспоминаний давно забытые странности. — Да? Хочешь сказать, тебя так же пытали? М? — с ухмылкой интересуется Чоншин, проводя кончиком когтя по нежной коже щеки Старшего ангела. — Или же тебя ещё не поймали? Эти клыки ничем не скрыть, Джун-и. Даже если ты их срежешь, то они останутся, разве нет?       Ответа нет, потому что Джун поджимает губы, повязнув в воспоминаниях, где ещё во время встреч с демоном ангел мог кусаться, как среднестатистический вампир. Партнёр был не против, даже заводился сильнее, а Ану было это на руку. Ангел в который раз задавался тем же вопросом, откуда у него демонические корни, но ответа так и не получил, окунувшись с головой в манипуляциях со стороны тех, кто знал о подобной особенности. — Или мне отхлестать тебя, чтобы ответил? — Шин поднимает хлыст, понимая, что энергии хватит как раз на один удар. — М?       Ан Джун крупно вздрагивает, понимая, что демон спрашивает серьёзно, но сейчас Ан оказался в ловушке, потому что вложенная магия в хлыст больше не возвращается обратно к ангелу, а используется до конца. — Шин, пожалуйста, не делай этого. Мы же обо всём поговорили, зачем нужен хлыст? — торопливо оправдывается ангел, пытаясь хоть как-то двинуться, но телекинез Чоншина был гораздо сильнее желания Ана жить. — Поговорили? Тэхён на грани жизни и смерти благодаря твоему хлысту. Хочешь получить от меня милосердие? А хочешь… Я вырву тебе крыло? Или только сломаю его? Как думаешь, что больше подойдёт для оплаты за жизнь ангела? — с явной злостью, распаляясь в геометрической прогрессии интересуется Чон, давя Джуна вопросами. — Или я могу срезать твои крылья этим хлыстом… как думаешь? Хватится ли тебя твой любовничек, когда заметит твоё отсутствие?        Демон знал самые болезненные темы для ангела и делал акцент только на них, слабо проводя ладонью по хлысту, внося в него часть своей тёмной энергии. Ан заметил всё, абсолютно всё, а боязнь того, что его так и не спасут, росла всё больше. — Если Тэхён не выживет… Ты будешь очень долго страдать, перед тем, как умереть, Ан Джун. — больше Шин ничего не сказал, вернувшись на кровать, ожидая теперь звонка от Чонгука или хотя бы СМС.

***

— Тэ… Ты меня слышишь? — тихо спрашивает Чонгук, осторожно неся Кима в семейный дом.       В ответ не было ничего, совсем ничего, ни мычания, ни движения головой, даже дыхание замедлилось до минимума. Такая боль сыграла злую шутку с ангелом, заставив умирать не смотря на то, что кровь была остановлена. — Держись.       Чон почти забегает в дом, естественно, не тряся парня на своих руках. Демон был не асом в медицине, но попытаться решил. Всё-таки, объяснять врачам существование ангелов и демонов было труднее, чем научиться лечить самому. Гук аккуратно опустил падшего на широкую кровать и осторожно избавился от верха, стараясь не задевать раны. Да, они были заморожены, но по-прежнему не обезболены. Ладони Чонгука предательски вспотели, из-за чего парню пришлось вытереть их о свои джинсы. — Тэ… Только не умирай. Я постараюсь всё аккуратно сделать, будет больно, но ты потерпи. — Гук это почти шептал, боясь сделать громким голосом больно, ведь состояние Тэхёна было критическим.       Не медля больше и секунды, Чонгук сосредоточил своё зрение на крови ангела. Радужка засияла алым, а сам демон теперь мог рассмотреть каждый капилляр. Чон не так давно освоил телекинез, поэтому шанс ошибиться был высок, но пришлось рискнуть. Демон аккуратно отвёл крыло Тэ от раны, реакции не последовало, впрочем, что и ожидалось, и внимательнее присмотрелся к ране, телекинезом соединяя сосуды. Сначала от падшего не было и реакции, но манипуляции с сосудами заставили Кима вскрикнуть, сжав слабо не исчезнувшими когтями одеяло, изрывая его. — Потерпи немного, Тэ… — из-за сосредоточенности голос Чонгука звучал холодно.       Но терпеть пришлось не мало, ведь исполосована спина была знатно. Первое время ангел лишь иногда вскрикивал, но чем дальше Гук заходил, тем больнее было Тэ. В середине процесса Тэхён впился когтями в бедро Чона, заставив его хмыкнуть, на секунду прервав лечение. — Если тебе так будет легче, то можешь резать, как угодно. — слова демона звучали по-прежнему холодно.       Чонгуку было больно, но он не издал и звука, понимая, что ангел терпел сейчас невероятную боль. Останавливаться уже было поздно, поэтому Чон продолжил, поджав губы, чтобы не издать даже звука. Тэ терпел. Крылья не слушались, поэтому по-прежнему не были убраны, но даже этот момент не смущал Гука. Спустя 3 часа демон осмотрел свою незаконченную работу, судорожно выдохнув от боли в бедре. — Тэхён, сейчас будет больнее всего… Постарайся не вырвать мне мышцы. — спокойно предупредил Чонгук, собираясь соединить самые крупные сосуды.        Ким слышал всё очень размыто и едва ли мог что-то понять. Но пронзающая боль в спине дошла слишком хорошо, из-за чего падший выкрикнул, калеча бедро демона ещё сильнее, окрашивая белоснежное одеяло кровью. Чон терпел и по окончании закрыл глаза, переведя ладонь на руку Тэ, плавно вытащив её из собственного бедра. — Всё, Тэ, можешь отдохнуть. — демон наложил охлаждающий эффект на раны, чтобы так яро не травмировать только что соединённые сосуды бурным потоком крови.       Лишь опустив взгляд на постель Гук вспомнил о ране на бедре и оторвал от одеяла достаточно хороший кусок, чтобы перевязать рану. Не важно, сколько ран получит Чонгук, он защитит Тэхёна, если калечить будет даже он сам. Он уже всё для себя решил, закончив с перевязкой, занимая место рядом с Тэ на постели. — Тэхён, ты как? — тихо спросил Чон, погладив нежно щеку ангела. — Ч…Чонгук…? — только сейчас до Кима дошло, кто его спаситель, а боль в спине значительно поутихла, было не сложно догадаться из-за кого именно. — Спасибо…       Но падший всё ещё был слаб, поэтому, прижавшись щекой к одеялу, он заснул, расслабив и без того распластанные крылья. Гук облегчённо выдохнул, когда услышал Тэхёна, и лёг уже всей спиной, вытаскивая из кармана джинс телефон и отправляя брату СМС с хорошими новостями. И вот в комнате повисла тишина и нет, она не давила, а наоборот, успокаивала, потому что душераздирающие крики Кима было слушать слишком больно. — Теперь ты в безопасности.

***

      Всё время ожидания ни Чоншин, ни Джун не проронили и слова, а лишь думали о своём. Внезапное СМС было прочитано незамедлительно. — Чонгук, ты молодец. — очень тихо пробубнил Шин, а после убрал телефон в сторону, поднявшись с постели, вновь прокручивая в руке хлыст. — Призови крылья, Ан Джун. Ты обязан расплатиться за ту боль, которую испытал Тэхён. — Шин, пожалуйста… — в голосе Ана звучали ноты раскаяния, но это не волновало демона. — Крылья.       И Старший ангел больше ничего не говорил, раскрыв свои роскошные белоснежные крылья, сияя чистой энергией. Шин без колебаний обошёл Джуна и со всей силы прошёлся хлыстом по одному из крыльев, рассекая его на две части. Ан вскрикнул, вздрагивая от стука отрубленной части крыла об пол. — Это мой тебе подарок на годовщину, Джун-и. При следующей встрече это будет твоя голова. — Чоншин говорил холодно и твёрдо, обходя вновь Ана. — А теперь… Прощай. И даже не думай искать Тэ. Считай это моим личным предупреждением.       Больше не было сказано и слова. Шин ушёл, убрав телекинез, а Ан Джун остался плакать над своим крылом, сжимая злосчастный хлыст свободной рукой, пока вторая пыталась остановить кровь из покалеченного крыла. Никого не заботило, выживет ли он. Абсолютно никого. Тот самый ангел давно его бросил на произвол судьбы, сбежав к одному из высокопоставленных ангелов. Да и как Ан смог бы вернуться в таком состоянии, как бы рассказал причину получения такой травмы? На этом история Старшего ангела была закончена знаменитым оружием для пыток — хлыстом правосудия.