Исключительный

Человек должен уметь извиняться и исправлять то, что ещё может исправить. © Каждому надо дать шанс, даже если последний.

В тот момент, смотря глаза в глаза, Чжань с уверенностью мог сказать, что практически кожей чувствовал чужой обжигающий взгляд, все эмоции, которые испытывал Ибо в эту самую минуту. Смятение на лице вкупе с покусанными полными губами создавало довольно занимательную картинку потерянного ребёнка, да, весьма странную для многих, если хорошенько вспомнить, каким парень мог быть на самом деле вне камер. Ибо сметал всех своей харизмой, когда дело касалось танцев, исключительно своей стихии, в которую он старался не пускать чужаков или вовсе смотрел на них с лёгким пренебрежением. Конечно, его можно было понять, по крайней мере, Сяо Чжань давно с этим свыкся и перестал уж слишком драматизировать на этот счёт. Но как бы там ни было, он продолжал в упор смотреть на парня, даже не удосужившись взглянуть на сбежавшего Минсу, явно ретировавшегося от надвигающейся бури. Что именно принесёт их разговор, не знали даже они, но так или иначе Чжаню хотелось наконец-то прояснить ситуацию после разговора с Фань У. Ибо и правда попался ему под горячую руку в тот день, и поэтому после долгой паузы Сяо Чжань повернулся всем корпусом к собеседнику и выдохнул на одном дыхании: — Ибо, я, правда, не хотел, чтобы так вышло, в данный момент мне чертовски тяжело подобрать нужные слова, зная, как сильно я перед тобой накосячил. Ты наверняка считаешь меня полным идиотом, и это абсолютно так. Неужели нет ничего, что я мог бы сделать, чтобы ты простил меня? — последний раз Чжаню приходилось извиняться в далёком детстве, но даже тогда это не было настолько волнительно, как сейчас. Лёгкие сводило судорогой от нехватки кислорода, а руки не находили ни одной вещи, за которую можно было ухватиться как за последний спасательный круг. Ибо был словно бушующий океан, и находясь рядом с ним, ты не можешь точно знать — накроет ли тебя огромной волной эмоций или будет ждать тихий и спокойный штиль в обрамлении бирюзовых волн. Чжань ждал абсолютно любого исхода событий, но всё равно затаил дыхание и расфокусированным взглядом уставился на чужие поджатые кулаки. На костяшках до сих пор виднелись едва зажившие ранки и пластырь, впопыхах наклеенный не совсем правильно. Почему-то именно во всех этих маленьких ссадинах проявлялся и сам Ибо. — Трудно понять истинные мотивы человека, если он толком ничего о себе не рассказывает, не находишь это минусом небольшим в нашей с тобой дружбе? — слово «дружба» Ибо произнёс настолько язвительно, что Сяо Чжань даже не успел опомниться, как парень ловко придвинулся вплотную к его лицу и криво улыбнулся, открыто показывая, насколько глубоко его задели чужие слова. Ибо не ждал никаких оправданий, скорее просто загонял в самый угол и отчеканивал каждое слово так, будто вбивал гвозди в гробовую доску с выгравированным именем Сяо Чжаня. И что самое паршивое: Ибо на самом-то деле говорил по факту, расставляя всё по полочкам в чётком алфавитном порядке. — Чжань-гэ просто сбежал, не дав мне и шанса оправдаться. Я ни в чём не виноват, и ты это прекрасно знаешь, однако в тот момент по странному стечению обстоятельств ты предпочёл поверить Лу Джэ, который, на минуточку, не поскупился на красочное представление на скейте с моим непосредственным участием. Скажи честно, за кого ты меня принимаешь? Хватит водить меня за нос и каждый раз увиливать от ответа. — Послушай, мне искренне жаль, что я заставил тебя так думать, но поверь, у меня были на это свои причины. Каждому человеку, которому веришь, ты обнажаешь душу и собственноручно даёшь в руки пистолет. Как уж он распорядится им, никому не известно. Будет весьма прискорбно, если вскоре пистолет окажется у твоего виска, — последние сказанные слова застряли неприятным комом в горле от осознания того, насколько же в его памяти остались свежи те страшные минуты многолетней давности. Рука неосознанно потянулась к шраму в то время, пока сам Ибо жадно впитывал каждое движение, малейший выдох с чужих губ, в надежде увидеть иную сторону вечно улыбающегося парня, что именно скрывалось за этой маской. И несмотря на всё постепенно слетающие тормоза и стены, Чжань не торопился нажимать на заветную педаль. Надеялся разбиться, снова убежать, не возлагая на себя груз вины. Он поступил опрометчиво, из-за страха ставя клеймо на того человека, который никогда бы даже не подумал о подобном. — Если бы мы встретились в другом месте и в другое время, тогда я смело рассказал бы тебе причину такого поведения и не чувствовал бы огромной вины за прошлое. — О чём ты говоришь? Вину за что? — видеть перед собой настолько разбитого парня даже для подкованного человека станет серьёзным испытанием, что уж говорить о том, кто так и не научился справляться с собственными эмоциями. Ибо с силой мазнул ногтями по коре дерева и снова опустился на землю, давая себе время успокоиться и остыть, пока в животе по-прежнему летали чёртовы бабочки. Его буквально разрывало от противоречивых эмоций и не давало возможности выбрать между тем, чтобы сорваться и прижать этого идиота к себе или продолжить изводить себя, в порыве злости накидываясь с многочисленными заявлениями. Хотелось, безусловно, первого, но невозможно стереть из памяти эти дни бессонных ночей и боли, во время которой Ибо хотел больше всего не выпустить, а задушить этих чёртовых созданий с крыльями. Его колотило, знобило словно в лихорадке, хотя Ибо сложно назвать зависимым. Это пугало, но оттого и манило сильнее. Словно мотылёк летел на огонь и не боялся обжечь крылья, открой Сяо Чжань истинную причину своего поведения. Наверное, разделив ещё с кем-то это бремя, ему стало бы намного легче. — За то, что не выслушал тогда и спроецировал на тебя свои страхи, хотя ты ни разу не давал повода усомниться в обратном, — Сяо Чжань и раньше знал о том, что нужно разговаривать, чтобы в дальнейшем не возникало недопонимания, но почему-то никогда не применял это на практике. Да и прежде это не представлялось возможным. Раньше подобного не возникало с другими людьми, но с Ибо всё переворачивалось вверх дном и нельзя было уже точно сказать, жил ли ты раньше до этого или просто существовал. Наверное, Чжаню настолько не хотелось верить в то, что Ибо знал о его шраме, что неосознанно причинил боль, потому что и так подпустил его слишком близко. Намного ближе, чем кого-либо в своей жизни. Дал возможность немного пробраться под кожу и только от него самого зависело — хотел бы он и дальше продолжать дружбу с таким порой несносным мальчишкой. Мысли крутились в голове бесконечным роем пчёл, а голос и без того дрожал от этих эмоциональных качелей. — Хотелось бы мне отмотать всё назад.

«что, если бы» Сяо Чжань не стал так рисковать той ночью. Спасение Бохая изначально было провальной идеей. Судьба или неудачное стечение обстоятельств?

«что, если бы» Его голос не восстановился, кем бы он хотел стать? Захотел бы вообще продолжать жить вопреки слезам матери?

«что, если бы» В его жизни не появился такой своенравный человек, как Ибо, смог бы он хоть когда-нибудь снять эту маску без посторонней помощи?

Люди могут не вернуться.

— Мне кажется, ты всю жизнь оправдываешь чужие ожидания, игнорируя то, что до тебя хотят донести другие. Я не крыса, Чжань-гэ, и ни черта не знаю ни о твоём шраме, ни о тебе самом. Просто тебе было легче думать, что я поступлю так же по отношению к тебе, как и другие до этого. И не говори, что я в чём-то не прав, — Ибо больше не смотрел в его сторону, но Чжань до сих пор чувствовал болезненные ожоги на своей коже и не переставал одёргивать резинки любимой толстовки, будто это хоть как-то могло его отвлечь от дурацких мыслей. Несколько минут звенящей тишины показались ему вечностью перед тем, как Ибо слабо улыбнулся чему-то своему. В этот момент Сяо Чжань по-настоящему задумался, что впервые в жизни хотел бы открыться, понять, что на самом деле чувствовал. Благодарность или нечто более значимое? В их ситуации с Ибо всё с самого начало было почти на грани. — Твои извинения приняты только потому, что я хочу когда-нибудь наконец-то понять причины твоего страха, докопаться до истины, называй как хочешь, это уже не имеет особого значения. — Но мне правда плевать на то, что они думают. Ибо, всё не так, как ты думаешь, я… — а так ли это на самом деле, Сяо Чжань не знал, скорее всего, он снова лгал сам себе. Постоянные беспочвенные страхи, дикая усталость и беспокойство о том, что когда-нибудь его прошлое всплывёт где-нибудь в СМИ. Трудно оставаться хорошим для всех, но он правда изо всех сил старался соответствовать навязанным общественным стандартам, ведь учтивость и понимание чаще всего стояли на первом месте. Даже когда его открыто оскорбляли, Сяо Чжань не подавал виду, придерживаясь своего направления и не обязательно, что оно должно было привести к светлому пути, скорее, последние несколько лет его преследовала чёрная полоса. Да, ему пришлось пережить многое, поэтому отчасти во взрослой жизни парень пресекал попытки хоть как-то его пожалеть. Но Ибо практически всегда шёл как танк к стенам, выстроенным вокруг Чжаня, поэтому им ничего не оставалось, как пасть под таким жёстким натиском. Но жалел ли он об этом? — Неужели? Я всегда считал, что если кому-то не нравится, кто я, то, по крайней мере, я остаюсь верен себе. Не скрывай, что до этого не знал о моей репутации бесчувственного сноба, а что скажешь сейчас, похоже на правду? — отрицательный кивок получился не слишком уверенным, но этого вполне хватило, чтобы Ибо впервые за весь их разговор мягко улыбнулся. До определённого момента атмосфера вокруг них буквально искрила и грозилась превратить все окружающие объекты в угольки, пока они оба ходили по лезвию ножа. Судя по тишине за пределами зала, все ушли на обеденный перерыв и вряд ли кто-нибудь спохватится их в ближайшие двадцать минут. — Эй, Чжань-гэ, взгляни на меня, я уже не зол, честно. Больше эта маска тебе не понадобится, — Ибо показательно взял в руку горстку земли и медленно пересыпал в другую ладонь, тем самым показывая Сяо Чжаню, что стало с его излюбленной маской. Такая вот некая ассоциация, попавшая прямо в точку. Без анестезии и права собрать воедино. — Очевидно же, что до этого передо мной была совершенно другая личность, не ты настоящий. Знаешь, теперь я поступаю так, как чувствую. — И что ты чувствуешь? — Чжань впитывал, словно губка, каждую улыбку, каждый жест парня, который восхищал его не только своей решимостью, но и тягой к свободе. Ибо был свободолюбивой птицей и вряд ли бы позволил запереть себя в клетке, скорее всего, он сломает себе крылья, будет ползти прочь, но не сдастся. И сейчас смотря на этого, казалось, холодного мальчишку, Сяо Чжань чувствовал обжигающее тепло и не мог оторвать взгляд от того, как ловко тот парил над землёй на любимой скейте. Осталось хоть что-нибудь в этом мире, чего не умел делать Ибо? И даже запыхавшись, он подполз к замершему в нелепой позе Чжаню и мазнул краской с рампы по его щеке. Боевое крещение вместо ответа и неловкое касание, означающее желание остаться. Будь он чуть смелее, то, возможно, смог бы испытать это всепоглощающее чувство адреналина и даже заставить себя перестать так откровенно пялиться на угловатую улыбку. Это довольно редкое явление, которое стоило отпечатать у себя где-нибудь на подкорке. Что б уж наверняка. — Может, прозвучит слишком слащаво, но за всю жизнь встретить одну родственную душу — вполне достаточно, — Ибо нахмурился и как-то выжидающе уставился на Сяо Чжаня, замершего от столь неожиданного откровения. Неожиданно даже для себя он внезапно нервно засмеялся, чем ещё больше ввёл в заблуждение своего незадачливого друга, успевшего за эту секунду разом покраснеть и побледнеть от нахлынувших эмоций. Конечно, со стороны могло показаться, что Чжань совершенно тронулся умом, но как бы там ни было, Ибо как-то слишком воодушевлённо подскочил на ноги и потянул за собой ничего не понимающего парня. Застать врасплох — довольно хорошая идея, если нужно моментально заткнуть человека. Вот только стоя рядом со скейтом Чжань испуганно икнул и попятился назад в надежде избежать тёплых цепких рук. Прокатиться на скейте? Явно не в этой жизни. — Ты веришь мне? Давай же, скажи это, ну же. Доверься хоть раз.

♬♫♪◖◗♪♫♬

Рано или поздно каждый встречает того человека, с которым будет просто хорошо, уютно и спокойно. И ты просто больше не можешь дать определение этой дружбе. Сорок восьмой/Шестидесятый день. Начало подготовки и съёмки четвёртого эпизода. Тема: Историческая.

Ещё ни разу за весь многолетний опыт в шоу бизе Ибо не приходилось облачаться в исторические костюмы. Ханьфу оказались довольно непрактичными во время танца и то и дело с непривычки цеплялись о реквизит, стоило только парню попробовать исполнить какую-нибудь несложную связку. В таком же настроении находились практически все участники обеих групп, за исключением единиц, которые ещё задолго до шоу сталкивались с подобными нарядами и париками и чувствовали себя в них абсолютно комфортно. Намечалось что-то поистине грандиозное, если судить по масштабным декорациям для каждой группы людей и музыкантам, постепенно занимающим свои позиции вне видимости камер. Ибо мимолётно слышал от менеджера, что компании довольно сильно потратились именно на создание этого эпизода, возлагая на него огромные надежды и предвкушая огромный зрительский рейтинг. К тому же сейчас осталось минимум слабых участников, дошли только те, кто по-настоящему хотел здесь присутствовать, а не просто просиживать задницу ради популярности. Зрителей довольно сложно обмануть в таком ключе, если, конечно, они не продвигали своих любимчиков, это общепринятый факт. От фанбазы зависело много, и Ибо не понаслышке знал, чего стоило разозлить таких людей. — Не глупи, некоторые только учатся танцевать, другие рождены для этого. Многим даже не приходится стараться, — Ибо нахмурился и тщетно попытался вспомнить имя этого человека, крутя в руках горячий имбирный чай, но почему-то в голову ничего не приходило. Видимо, в самом начале своего пути он не удосужился запомнить тех, кто не умел ничего лучше, чем строить козни, так что не стоило особенно расстраивать из-за такого незначительного упущения. Да, безусловно, эти ребята не произнесли ни одного имени, но и без слов было понятно, о ком шла речь. Белая ворона среди своих. Ибо устало потёр виски и попытался взглядом выловить знакомую фигуру среди многочисленной толпы стаффа, специально проходя мимо парней и шепча одному из них что-то вроде: «На вашем месте я бы потратил драгоценное время на тренировки, а не на пустую болтовню». Как жаль, что у него не оказалось под рукой камеры, чтобы запечатлеть это вмиг покрасневшее от злости лицо. Безумно занимательная картинка. Сяо Чжань нашёлся в самой дальней части павильона, занятый обсуждением игры на флейте и постановки пальцев с кем-то из студентов музыкального факультета. Их приглашали на подобные шоу довольно часто, так как это было не слишком затратно по финансам и к тому же для таких ребят это был очень хороший и значимый опыт. Увлечённый разговором, Чжань не сразу заметил подкравшегося Ибо, отчего с испугу чуть не ударил того инструментом, благо, что реакция у парня была просто отменная, иначе снова пришлось бы объясняться перед менеджерами. Он поспешно поклонился и повернулся обратно к Ибо, успевшего за это время уже заметно растрепать длинный парик. На удивление ему безумно шёл такой образ и выгодно подчёркивал точёные скулы и полные губы, щедро намазанные чем-то блестящим. Сам же Сяо Чжань давно свыкся к вечно лезущими прядям и как-то с сожалением смотрел на тех, кто впервые примерил ханьфу. Благо, что в павильоне стояла не такая духота, как в тот раз, когда съёмки исторического фильма происходили на улице под палящим солнцем, и вряд ли бы чёрная ткань хоть как-то спасла ситуацию. Ибо понимающе хмыкнул и улыбнулся, а Чжань понял, что сказал это вслух. — Мне тут о тебе много гадостей наговорили, — Ибо даже не повёл бровью на это замечание и только внимательно смотрел на немного хромающего Сяо Чжаня, наехавшего вчера на одно из ограждений. Он был настолько уверен в своих силах, что решился повторить один из трюков, пока Ибо отвернулся скинуть кофту, но не ожидал, что вскоре очень близко познакомится с твёрдой поверхностью. Полёт длился недолго, но был настолько красочным, что Ибо успел поседеть на несколько прядей и на эмоциях отчитать друга за такую беспечность. Кто же знал, что этот трюк люди тренировали годами и за одно такое неудачное падение могли схлопотать не только ушиб, но и полноценный перелом. В тот момент Сяо Чжань виновато поджал ноги и отвернулся в противоположную сторону, прекрасно понимая, что сглупил. Увидев, куда именно смотрел Ибо, он аккуратно поднял ханьфу до колена и продемонстрировал довольно внушительный синяк. — Не беспокойся об этом, это всего лишь синяк, скоро буду как новенький. Мне не в первой. — Не воспринимай это падение настолько легко, тебе очень повезло, что ты отделался всего лишь синяком, особенно с твоей-то нулевой подготовкой. Что касается этих сплетников, то давай же, удиви меня, — на чужой удивлённый взгляд Ибо ухмыльнулся и поспешил объясниться: — Хочу дорассказать то, что они упустили. Люди любят приукрашивать и это ни для кого не секрет, — Сяо Чжань хотел было что-то добавить, но, как и его собеседник, услышал громкий голос, оповещающий о начале съёмок. За эти несколько часов им предстояло снова на время превратиться в соперников и постараться выложиться на полную, пожелав друг другу удачи вне тысячи камер. Забывая о том, что вокруг многие только и ждали, чтобы найти очередную жертву для многочисленных сплетен. Хоть это и оставалось только в стенах этого здания и их компании, но не менее раздражало, когда многие видели в их дружбе скрытый смысл. Ведь в этом шоу на выживание каждый ищет способ создать дуэт или остаться с кем-то из самых сильных участников. Проще говоря, их взаимодействия боялись и ждали, когда же такая вот импровизированная пороховая бочка взлетит на воздух. Запись эпизода по-прежнему началась с поочерёдных выступлений группы X-NINE, в каждом из которых участник стремился показать свои навыки, индивидуальность и хорошее владение реквизитом, выданным несколько дней назад. Нельзя сказать точно, что все основательно подошли к подготовке, кто-то и вовсе не придал этому никакого значения, рассчитывая на свои навыки. Ибо насквозь видел пренебрежение к своему увлечению, подмечая у участника хорошие танцевальные данные, но полное отсутствие связок между переходами и понятия «общая целостность танца». Всё получалось обрывками, оттого и воспринималась судьями довольно отдалённо, поэтому можно было даже не сомневаться в низких оценках и дополнительной критике. Конечно, у них ещё была возможность посоревноваться с непрошедшими отбор, но как бы там ни было это была та низкая ступень, на которой любое лишние могло стать последним. Никогда не стоит доводить до такого состояния, если дорого участие в этом шоу и позиция в группе. Надо уметь мыслить рационально, без особенно завышенных требований на этот счёт, иначе падать с такой высоты будет весьма болезненно. Но кто-нибудь хоть раз придерживался этого правила? Чепуха, конечно же, нет. Когда же пришла очередь последнего участника чужой группы, все начали громко перешёптываться и подходить ближе к сцене для лучшего обзора. Ибо не стал исключением и уже через минуту мог отчётливо видеть каждую прядку на сосредоточенном лице, а ещё как подрагивали в напряжении тонкие губы, и щурились глаза от слишком яркого света софит. Ибо не мог даже предположить, чем Сяо Чжань сможет удивить взыскательных судей, видавших в этой жизни, пожалуй, всё что только можно. Однако с первых секунд мелодии скептическое мнение окружающих сменилось на единогласное восхищение и, кажется, вдребезги разбивало что-то в груди Ибо, так болезненно сжавшего ткань своего белоснежного ханьфу. Держа в руках флейту, Чжань играл на ней настолько виртуозно и при этом не открывая глаз, из-за чего складывалось впечатление, будто он сам та самая музыка и находился вовсе не здесь, не в этом месте под прицелом сотни взглядов. Лёгкость движений, грация и умение заворожить публику пленило и не отпускало даже в те моменты, когда Сяо Чжань выполнял что-то из совершенно другого стиля, не выходя из своего хорошо продуманного образа. Чёрное ханьфу выгодно подчёркивало природную худобу парня и красиво развивалось, стоило ему только взмахнуть рукой в такт мелодии и улыбнуться так сладко, что не оставалось сомнений в его принадлежности к чему-то нечеловеческому. Неудивительно, что Минсу упомянул о раннем участии Сяо Чжаня в исторических дорамах. Безусловно, это было его. Сяо Чжань — внутренняя красота, способная затмить даже многих одарённых безупречными внешними данными. Иногда под этой цветной обёрткой скрывалось абсолютно другая начинка, и нет никакого смысла потом обижаться на себя самого, да и вообще винить за то, что поверил. В случае с Сяо Чжанем былая некая золотая середина и нет ни единого шанса выбрать, что же из этого лучше. Сяо Чжань — пламя, тянущее за собой всю группу. Порой он превращался в настоящую солнечную батарейку и физически не мог усидеть на месте хотя бы минуту. Для инфантильных людей Сяо Чжань автоматически превращался в недоброжелательный объект, покушающийся на их спокойствие, в то время, как других эта активность подстёгивала сделать хоть что-нибудь. Сяо Чжань — стихия, способная перевоплощаться во что угодно в зависимости от настроения и образа. Такие метаморфозы удивляли и пугали одновременно, заставляя ещё больше захотеть прикоснуться ко всем граням характера этого человека. — Танец — то, что внутри. Обычно танцоры забывают об этом, и по итогу мы получаем бездушный танец, на который нет желания даже тратить своё время, несмотря на то, что навыки участника выше всяких похвал. Но здесь и не нужны все эти неуместные трюки и связки, если цепляет история, вкупе с хорошо подобранной музыкой, — данный комментарий одной из судей всполохнул среди участников волну негодования, в то время пока Сяо Чжань низко кланялся в знак благодарности и судорожно пытался смахнуть несколько мешающих прядей с лица. Крупные капли пота стекали по уставшему лицу, на котором, кажется, не осталось и следа от косметики, только ужасные блёстки на скулах. — В танцах есть много безумия, и если вы не ощущаете его телом, душой, то можно смело сказать, что танцы не ваше. Механическое повторение движений не то, чем нужно хвастаться. Запомните это перед тем, как ставить собственный танец. После таких наставлений многие участники UNIQ явно поникли духом, в отличие от Ибо, который готов был рвать и метать особенно после того, как прошедший мимо Сяо Чжань подбодрил его мягким похлопыванием по плечу. Он прогонял свой танец от и до несколько сотен раз, просматривал по видеозаписи, что можно было бы улучшить до максимума, пока не остался доволен конечным результатом. Многие движения требовали хорошей физической подготовки, что усложнялось ещё и работой с реквизитом. Выверенные акценты с каждым взмахом веера, идеальная осанка в сочетании со струящийся тканью, будто танцующей вслед за хозяином. Ибо не слишком обращал внимание на окружающие его объекты, жил танцем, растворялся в нём, подкидывая веер в воздух. Шаг, ещё один кувырок и чёткое исполнение элемента. Казалось, что воздух насытился электричеством, буквально искрил, иначе Сяо Чжань не мог объяснить того факта, что всё время выступления просто боялся дышать, настолько профессиональным оно было. Ритмичное постукивание веером, взмах влево и последнее движение, после которого последовали оглушающие аплодисменты. Но Сяо Чжань уже не видел ничего, кроме Ибо и его болезненной улыбки после полного завершения выступления, стараясь не сорваться на сцену до оглашения окончательных оценок. Ван Ибо — красота и лёд, обжигающие всё в радиусе десяти метров. Без жалости и возможности остаться невредимым. Его личная особенность. Ван Ибо — пантера, грациозная и опасная. Одно неловкое движение в сторону и можно запросто оказаться под сильными лапами зверя. И не факт, что тот не захочет впиться когтями намного сильнее. Дикий, безудержный характер вкупе с холодным хищным взглядом карих глаз. Ван Ибо — человек, идущий против общепринятых правил. Индивидуальность, граничащая с кричащим лозунгом «мой мир».

♬♫♪◖◗♪♫♬

Тик-так. Тик-так.

Каждая их встреча была подобна уколу адреналина или свободному полёту в бездну без парашюта. Ведь Ибо не мог и секунды усидеть на месте и оставить бедное бренное тело Сяо Чжаня почивать на повидавшем жизнь неуютном диванчике. После шоу им дали два дня отдыха, не забывая при этом напомнить о необходимости не забрасывать тренировки и не налегать на вредную местную пищу с таким упорством, каким требовал молодой организм. Тело не должно отвыкнуть от ежедневных тренировок, а вес остаться с тем же показателем, как и раньше. Но все планы Чжаня полетели в мусорку по самой длинной траектории, стоило только Ибо появиться на горизонте и уговорить его выбрать три числа от одного до десяти с одним единственным уговором, что узнает он о заданиях только вечером. Будучи в неведении Сяо Чжань целый день находился на иголках и успел надумать себе много страшных вещей, пока прибирал вместе с другими участниками комнату выбывшего. Уход Лу Чжинь Хэ не стал для кого-то сюрпризом, так как парень ещё в прошлом месяце проговорился о том, что уже перегорел становиться знаменитостью и хотел бы больше времени проводить со своей семьёй в провинции Хэнянь. Было бы лучше помочь им по хозяйству и перенять общее ремесло, пока есть такая возможность. Отправитель: Чжань-гэ. 23:05 Ты уверен, что стоит выбираться в город так поздно? (⇀‸↼‶)

Отправитель: Ван Цзе. 23:06 Не совсем.

Отправитель: Чжань-гэ. 23:07 Звучит совсем не обнадёживающе. *фото*

Отправитель: Ван Цзе. 23:15 Но от этого не менее интересно. (￢‿￢)

Отправитель: Чжань-гэ. 23:16 Пообещай, что никому не расскажешь о том, что сегодня произойдёт. Что-то мне подсказывает, что я пожалею об этом.

Отправитель: Ван Цзе. 23:20 Оу, законы созданы, чтобы их нарушали. К тому же тебе нужно хорошенько развеяться, а то скоро совсем зарастёшь пылью.

Отправитель: Чжань-гэ. 23:21 Ты просто псих! (╮°-°)╮┳━━┳ (╯°□°)╯ ┻━━┻

Отправитель: Ван Цзе. 23:25 Возможно, но всё же ты до сих пор рядом. Так что, может, перестанешь быть таким занудой? Жду тебя внизу через десять минут, не опаздывай. (◎ ◎)ゞ

За всеми этими размышлениями стрелка часов давно перевалила за десять вечера, а телефон парня не переставал вибрировать от наплыва входящий сообщений. Чжань на цыпочках пробрался в коридор и надел любимую толстовку со спанч бобом, скрещивая пальцы в надежде, что никому из ребят не приспичит пообедать именно в этот момент. Ещё днём он предупредил их о внеплановой тренировке, но всё равно перестраховался и соорудил в постели кокон в человеческий рост, имитируя спящего человека. Уловка довольно детская и примитивная, бесспорно, но на время она способна усыпить бдительность любого. Честно говоря, передвигаясь по пустынным коридорам и на ходу отвечая на чужие сообщения, Сяо Чжань чувствовал себя каким-то воришкой, которого вот-вот поймают с поличным. К счастью, долго ждать Ибо не пришлось, и уже через двадцать минут они были за пределами компании. По правде говоря, при лучшем раскладе у них есть несколько часов до того момента, пока их телефоны не начнут разрываться от причитаний менеджеров. Они постараются провести это время максимально свободными от всех ограничений, так думал Сяо Чжань, следуя по пятам за чересчур воодушевлённым парнем.

♧Задание №5♧

Уличный художник.

Сяо Чжань изначально подозревал, что задания не будут иметь ничего общего с простыми вещами, но почему-то не решался спросить об этом напрямую в самом начале их прогулки. Сейчас ему оставалось только дрожащими руками держать баллончики с краской и судорожно выглядывать в темноте стражей правопорядка. Ибо, кажется, это вовсе не волновало, так как он спокойно продолжал выводить на стене ровные полосы, медленно оживляя картинку под своими руками. Чжань до конца надеялся, что эта участь обойдёт его стороной, и они быстро вернуться, убегут подальше от этого места, но как бы не так. Ибо спиной почувствовал страх парня и почти на бегу остановил его от побега, возвращая к рисунку и вручая баллончик. Из-за дрожащих пальцев Сяо Чжаня ему пришлось собственноручно зафиксировать в своих ладонях чужие и нажать на форсунку, распыляя чёрную краску. Чжань не переставал пререкаться, пока не вошёл во вкус и не начал уже самостоятельно наносить рисунок по эскизу под чутким руководством друга, чья гордая улыбка была куда ярче тусклых уличных фонарей. — Это же чистой воды вандализм, — взвыл Сяо Чжань по окончанию работы, но как выяснилось чуть позже, это часть здания вдали от центра была выделена специально для тех, кому не терпелось испробовать себя в искусстве. Так юные художники не портили местные достопримечательности и могли вдоволь порезвиться, изображая всё, что придёт в голову. Конечно, на стене рядом с поистине профессиональными работами теснились и нецензурные слова, впопыхах начирканные местной шпаной. Их же совместный рисунок льва под лучами палящего солнца гармонично уместился рядом с африканской девушкой, создавая целостную картинку, которую Ибо сохранил в галерею своего телефона. Смотря на это, Чжань глупо улыбался, пачкал и без того грязное лицо и футболку, совершенно не задумываясь о том, можно ли её будет вообще отстирать. Всё это отошло на второй план с того самого момента, как Ибо звонко засмеялся и не смог толком собрать оставшиеся аэрозольные баллончики.

◇Задание №8◇ Гурманы. До отвала.

Следующим пунктом в их импровизированной вылазке был гастрономический тур по лавочкам с местной едой. Пахло чертовски вкусно, из-за чего все вкусовые рецепторы Сяо Чжаня буквально вопили о том, чтобы их наконец-то угостили чем-то более сытным, чем протеиновый йогурт и жалкое яблоко. Однако спустя несколько неудачных попыток купить лапши Ибо почти за шкирку привёл его в довольно приметный ресторанчик с чунцинской едой. Нужно было хотя бы из принципа спросить у Ибо, с чего вдруг он решил так сильно потратиться, если многие из этих блюд довольно сильно били по их кошелькам. Вот только уже за столом Сяо Чжань за обе щеки уплетал вяленую говядину по-сычуаньски в то время, пока Ибо наслаждался местной лапшой. Если не сильно задумываться о калориях, то это лучшая еда, которую он ел за последние несколько месяцев. Ему очень редко удавалось выбраться к матери в провинцию, а в родном городе он и вовсе не был с того самого случая. Так что после лёгкого потрясения с граффити это помогло сгладить общее впечатление. — Ты решил мне так отомстить? — Ибо отчаянно замахал руками и залпом выпил стакан молока, который Сяо Чжань заранее попросил принести до того момента, пока не подсыпал чуть больше перца в чужую лапшу. Он сделал это не для того, чтобы навредить, а скорее добавить острых ощущений за то, что Ибо не предупредил его заранее о своих намерениях. Всю оставшуюся трапезу он молчал и зло поглядывал на друга, успев сто раз пожалеть о том, что обмолвился о своей непереносимости острых блюд. Чего нельзя было сказать о Сяо Чжане, который практически сразу подтвердил слова Минсу о своей огромной любви к остроте. Смотря на такое количество перца, Ибо потряхивало от одного лишь вида, а в горле снова скапливался неприятный раскалённый ком. К счастью, они находились в отдалённой части заведения и не попадались на глаза горожанам, не беспокоясь о наличии масок, скрывающих большую часть лица. — С чего бы мне это делать? — Чжань аккуратно прикусил палочки только передними зубами и хитро прищурился, чем ещё больше ввёл парня в заблуждение. С каждым таким жестом Ибо всё отчётливее задумывался о том, что вряд ли доберётся живым до компании после последнего приготовленного задания. Сяо Чжань не являлся настолько экстремальным человеком, из-за чего мог отреагировать на поездку довольно агрессивно, на эмоциях забыв всё, о чём ему скажут. Рисковать человеческой жизнью Ибо совершенно не хотелось, поэтому он дал себе обещание не делать ничего против воли Сяо Чжаня. Стрелки часов неумолимо приближались к трём часам ночи и у них оставалось всё меньше времени успеть попасть на пустую автомагистраль до основного потока машин с сонными и нетерпеливыми водителями.

♤Задание №3♤ Стрелка спидометра (180 км/ч)

На знаке ограничения скорости написано 80 км/ч. Ибо, прошу, помедленней! Я и так плетусь как черепаха. Кого ты пытаешься обмануть?

Что и требовалось ожидать, Сяо Чжань практически всю дорогу отчаянно прижимался к лёгкой ветровке Ибо и, кажется, оставил ему несколько ощутимых синяков на рёбрах, не забывая на поворотах припомнить ему все его грехи. Ибо солжёт, если скажет, что ему не нравились эти словечки, ведь по сути они были сказаны под действием страха и не имели ничего общего с реальностью, однако он не простил бы себе отказ от такого яркого представления. Выжимая всю мощность из арендованного мотоцикла, парень нёсся по пустой трассе, сбавляя на поворотах и не забывая, кто именно из последних сил цеплялся за тонкую ткань. Ещё на подходе к мотоциклу Ибо пришлось хорошенько объяснить Сяо Чжаню о необходимости крепко держаться, если он не хотел лишиться парочки конечностей. Безусловно, Ибо не был мастером хороших ассоциаций, из-за чего уже на лету получил увесистый удар шлемом. В какой-то степени его страх вполне можно было понять. Не каждый раз ты испытываешь что-то настолько запредельное. 110 ударов в минуту. Рёв мотора и гулкое биение чужого сердца. Почти наркотик вперемешку с адреналином на виражах. — Что ты ощущаешь, когда садишься за руль мотоцикла? Почему именно он? — Ибо разжал замёрзшие от холодного ветра пальцы и повернулся всем корпусом к Чжаню, успевшего за долю секунды чуть не навернуться с мотоцикла и защемить застёжкой нежную кожу под подбородком. По его горящим глазам было заметно, как важно и интересно ему узнать, почему Ибо выбрал такой опасный вид транспорта. Честно говоря, он и сам толком не помнит, когда впервые сел за руль, вспоминались только ощущения и первые ссадины от падения. Со всеми его травмами и танцами у него просто не оставалось времени на свой собственный байк, который так и остался в Лояне под чутким уходом отца. Наверняка со временем запчасти пришли в негодность и краска облезла в некоторых местах, но так или иначе это первый собранный им мотоцикл. — Не тяжело же… — Я ощущаю страсть и возможность контролировать скорость. Это можно запросто отнести к укрощению молнии, как во всеми любимых фантастических фильмах. Вот только с одной единственной поправкой: там это всего лишь кино, а здесь реальность. Нет ни дублёров, ни спецэффектов, только ты и дорога. Скажи, а что ощутил ты сам? — Чжань аккуратно облокотился о мотоцикл и уставил куда-то в сторону мигающих неоновых вывесок огромного мегаполиса, разделённых несколькими громадными мостами. На его лице уже не было улыбки, отчего их разговор сразу приобретал другой оттенок, без шуточных замечаний и упрёков. Ибо и сам хотел бы узнать мнение Сяо Чжаня обо всём этом маленьком путешествии, за который они обязательно получат совместный выговор, но об этом хотелось думать в последнюю очередь. Не стоило отрицать того факта, что им обоим было необходимо выплеснуть адреналин после всех негативных событий, произошедших за эти недели. — Свободу, даже некий карт-бланш, — и это чистейшая правда, ведь именно Ибо единственный захотел узнать его настоящего со всеми шрамами и причудами. Конечно, изначально всё это было лишь для того, чтобы позлить, но сейчас всё стало совершенно иначе. Они оба сделали решающий шаг к изменениям, требовавшим ответных действий. Невозможно исправиться за несколько дней, результаты требовали времени, и все это прекрасно понимали. Сяо Чжань хоть и снял маску, но пока не готов был принять своё прошлое окончательно, хотя и верил, что Ибо со своим характером просто не даст ему снова задуматься о непоправимом, пряча своё «я» в многослойном коконе. Не сейчас, когда он готов был дышать полной грудью. — И я не знаю, дело лишь в этой дурацкой скорости или в тебе самом. Я пока что не определился.