Волнения озера Юньмэн

      Жизнь шла своим чередом, и Цзинь Лин поймал себя на том, что слишком часто наведывается на Луаньцзан. Ускользать из Пристани Лотоса, оказалось, было гораздо легче, чем выманить крольчонка из норы: постоянного учителя у него не было, занятия Цзинь Лин тоже посещал лишь по собственной прихоти, а понадобиться мог только дяде или младшим ученикам. Для Цзян Чэна не было секрета, что племянник посещает Вэй Ина едва ли не через день, а вот у шиди были коротковаты носы, чтобы совать их не в своё дело — поэтому для любопытных он просто уходил помогать сельчанам с поимкой какой-нибудь нечисти.       Не сказать, что Цзинь Лина пугали эта привязанность к Вэй Усяню и походы на Луаньцзан… скорее, несколько настораживали. Раньше он мог объяснить это тем, что передаёт послания от дяди Чэна — ведь для всего заклинательского мира они теперь враги друг друга — однако молодой господин очень быстро понял, что на самом деле ему просто нравилось проводить время с Вэй Ином и малышом а-Юанем, который каждый его приход радовался так, что начинал высоко-высоко подпрыгивать и топать пухлыми ногами, словно пытался повторить какой-то танец. Ранее чурающиеся его Вэни сейчас привыкли и даже не стеснялись обратиться к нему за помощью, угощали свежеприготовленной едой и, как и а-Юань, кажется, были рады ему в своей новой деревне.       Цзинь Лин поправил котомку на плече и отряхнул подолы пурпурного ханьфу от грязи, которой его испачкали лапы игривой Феи. Мнущаяся рядом с ним собака-оборотень, унюхав пыль, чихнула и вильнула хвостом, готовая продолжить путь: они вышли из Пристани Лотоса ещё на рассвете, поэтому к середине часа лошади оказались около старой покосившейся стены с заклинаниями.       Спустя несколько инь Цзинь Лин вдруг пригнулся и спешно махнул рукой ладонью Фее, чтобы она скользнула ему за спину, однако не успел самостоятельно спрятаться. Стоящая впереди фигура в белых одеждах, услышав треснувшую под тяжелыми лапами ветку, мигом обернулась, и Цзинь Лин едва сдержал удивлённый вздох: это был никто иной, как второй господин Лань, Лань Ванцзи! Неприязнь к выходцам Облачных Глубин никуда не делась, однако вбитые дядей правила приличия кольнули юношу сухими цветочками кровохлёбки, поэтому он склонился в неглубоком поклоне и старательно спрятал дрогнувшие пальцы правой кисти в уважительном жесте.        — Ханьгуан-цзюнь, — несмотря на правильное приветствие, не очень-то доброжелательно пробормотал Цзинь Лин.       Второй господин Лань повторил его действия ещё невежливее, просто кивнув головой и не удостаивая его даже лёгкого поклона. Цзинь Лина перекосило: верх неприличия! Неужто праведные устои Облачных Глубин на стандартную вежливость не распространяются?        — Я не знаю вашего имени, прошу меня простить, — сухо ответил Лань Ванцзи и вдруг нахмурился. — Вы направляетесь на Луаньцзан?        — А вы, кажется, Луаньцзан покидаете, — парировал Цзинь Лин, выпрямляя спину и не собираясь расщедриваться на учтивость. Фея, сидящая за его спиной, спешно поднялась и фыркнула, а внимательный взор Лань Ванцзи упал на золотой ланьлиновский ошейник — молодой господин Цзинь медленно покорил себя за то, что вновь забыл оставить его в Пристани Лотоса.       Цзинь Лин вдруг понял, что второй господин Лань был не один. Прежде, чем его охватила тревога, глаза зацепились за тёмное ханьфу, и он облегчённо вздохнул: это был всего лишь Вэй Усянь.       А вот на лице тёмного заклинателя не было и тени лёгкости. Он во все глаза смотрел на доброжелательно помахивающую хвостом Фею и жалобно смотрел на Цзинь Лина, чтобы тот, наконец, убрал её подальше. Юноша закатил глаза и свистнул собаке-оборотню, чтобы она держалась на расстоянии парочки чжанов.        — Наконец-то ты убрал свою пустолайку! Цзинь… — Вэй Ин споткнулся на полуслове, бросая взгляд на стоящего рядом Второго Нефрита, и кашлянул. — А-Лин! А-Юань весь исстрадался, пока тебя не было! Так тебя ждал, что вчера заснул с твоей картошиной-мамой.       Вэй Ин вновь вернулся к Лань Ванцзи и фыркнул.        — С Ханьгуан-цзюнем мы уже распрощались, так что не буду вновь вас утруждать долгими речами и задерживать.        — Доброго пути, второй господин Лань, — снова легко поклонился Цзинь Лин, в этот раз чувствую некое преимущество перед заклинателем: конечно, того отсюда едва ли не прогнали, а его ждали, как дорогого гостя!        — Подумай над моими словами, Вэй Ин, — Лань Ванцзи поджал губы, едва заметно кивнул на прощание всем находящимся и быстро, но бесшумно скрылся в густой растительности подножия горы.       Цзинь Лин долго смотрел ему вслед и недовольно нахмурился:        — О чем это он? И чего он здесь забыл?        — Прицепился к нам на рынке, как а-Юань к ноге, и напросился на обед, — Цзинь Лин не мог поверить, что к такому человеку, как Ханьгуан-цзюнь, применимо слово «прицепился», но, судя по отстранённости третьего дяди, он действительно не заставлял Лань Ванцзи приходить. Вэй Ин вновь фыркнул. Странно, видимо, они здорово повздорили со Вторым Нефритом, раз его привычное дружелюбие испарилось без следа. — Ну и чего мы тут стоим? Смотри, сколько я купил картошки! Посадим её сегодня вместе, а через месяц уже будем её есть!       Цзинь Лин удержал замечание, что картофель растёт совершенно точно не так быстро, и заглянул в холщовой мешок:        — Так она у тебя проросла! — юноша расхохотался, а Вэй Усянь дёрнулся и недоверчиво полез проверять его слова — картошка и впрямь проросла! — Хорош фермер! Ты бы ещё дохлых кур накупил в надежде, что они тебе будут нести яйца!        — Наверное, Лань Чжань меня отвлёк своими расспросами…       Цзинь Лин хмыкнул и, легко сняв котомку с плеча, кинул её хнычущему мужчине.        — Дядя передал тебе несколько мешочков семян, как и просила дева Вэнь, не пропадёте. У меня есть для тебя новости, так что хватит стоять без дела. Они касаются мамы, — заметив, как у Вэй Ина сверкнули глаза при упоминании Цзян Яньли, юноша улыбнулся, но тут же насторожился, кое-что вспомнив. — Лань Ванцзи не станет болтать, что юньмэнский адепт захаживает на Луаньцзан? Если об этом узнают другие кланы, то все старания и дядина сломанная рука пойдут прахом.        — Лань Чжань не из говорунов, — отмахнулся Вэй Усянь. — Пошли скорее, я так давно не видел шицзе, что не могу дождаться этих новостей!

•.•°❀°•.•

      Небо начало медленно покрываться смурной поволокой, когда они добрались до деревни на вершине Луаньцзан. Молодого господина Цзинь встретили тепло, успели накормить и налить полчарки вина, а а-Юань и вовсе растанцевался и теперь устало копошился в земле, воюя за клочок территории с редисом.        — Шицзе всё-таки выходит замуж?! — удивлённо выпалил Вэй Ин, давясь глотком вина. — И… ждёт ребёнка? Тебя что ли?        — Судя по всему, — Цзинь Лин потёр шею — несколько неловко было говорить о своём рождении — и мигом отвлёкся на что-то жующего ребёнка. — А-Юань! — строго крикнул юноша, и малыш, который до этого спокойно копался в земле, воровато вздрогнул. — Ты опять в земле роешься? Испачкал все одежды, ещё и ногти начал грызть. У тебя в животе заведутся червяки!       Видимо, а-Юань не хотел в животе червяков, поэтому в это же мгновение с испуганным взвизгом кинулся прочь от земли, по дороге вытирая пальцы об себя.        — Отстань от мальчика, Цзинь Лин, — беззлобно закатил глаза Вэй Ин, собираясь подхватить а-Юаня на руки, однако племянник опередил его: быстро подбросил ребенка в воздух, заставив его вновь взвизгнуть — на этот раз радостно, и перехватил поудобнее, прижимая к себе.       Ладошки а-Юаня были испачканы землёй, поэтому на пурпурном ханьфу Цзинь Лина тут же отпечатались два темных следа от детских рук, однако он на это не обратил никакого внимания.       Вэй Ин наигранно нахмурился.        — Это мой сын, отдай его сюда!        — Твой сын должен питаться вареными овощами и мясом, а не землёй и зелёным редисом! А-Юань, — он наклонился к мальчику, удобнее перехватывая его, а тот, словно только и ждал обращения к себе, с готовностью вскинул голову. Вэй Ин несчитанное количество раз в шутку называл малыша своим сыном и шутил, что родил его сам, поэтому вскоре Цзинь Лин перестал на это закатывать глаза — наоборот, иногда подыгрывал и был инициатором этих шуток, — хочешь сходить с братцем в Орден дяди Чэна? Там будет много вкусного, а ещё есть собаки, с которыми можно поиграть.        — Его — да в Юньмэн Цзян? Ещё и к собакам? С ума сошёл? — Вэй Ин нахмурился и задрал высоко нос, после чего потянул руки к а-Юаню, намереваясь забрать ребёнка из рук Цзинь Лина. Накормленная вэньцами Фея, которая лежала на достаточно большом расстоянии, дабы не спровоцировать у тёмного заклинателя панику, лениво фыркнула и будто бы закатила глаза, не видя ничего плохого в собаках. — Нет, такому не бывать…       Однако прежде, чем Старейшина Илина успел закончить говорить, глаза маленького Вэнь Юаня загорелись и он радостно начал приплясывать, всё ещё находясь у юноши на руках:        — Хочу-хочу-хочу!        — А-Юань, не слушай его, он тебе наврал с три короба, — уже не на шутку взволновался Вэй Ин, всё-таки забирая ребёнка с рук Цзинь Лина. — Постоянно куда-то отлучающийся адепт вдруг приводит с собой маленького босяка в обносках? Самыми щадящими выдумками сплетников будет то, что у тебя уже есть семья на стороне… В твои-то шестнадцать! А вдруг они догадаются, что ты захаживаешь сюда? Цзинь Лин, ты никак хочешь, чтобы а-Юаня сварили заживо и подали на ужин с редисом!       Цзинь Лин нахмурился — действительно, пусть в Ордене на него и не смотрели косо, но из старших ему мало кто доверял. Многие всё ещё помнили, как он однажды появился на пороге Юньмэн Цзян в одеждах Цишань Вэнь, будучи адептом Ланьлин Цзинь. Тут у кого хочешь голова думать разболится, а он ещё и отлучался каждые два дня… Слухам и конца не будет.        — Переоденем его в клановые одежды и возьмём вместе с собой, когда будем спускаться к Юньмэну. А если кто спросит, то скажу, что подруга попросила присмотреть за её ребенком, пока они с мужем ушли на Ночную охоту! — Цзинь Лин, довольный своей идеей, приосанился. — Идёт?       Вэй Ин посомневался пару мгновений, а после сдался: уж слишком жалобными были у а-Юаня глаза.        — Паразиты, помыкаете мной, как ослом на привязи! — недовольно закатил глаза мужчина, а после дал отмашку: — Идёт-идёт. Вот только если твой дядя начнёт кричать, я всю вину на вас двоих свалю!