Убийца Акаме: Обратная сторона титанизма

Ты — словно луч в потёмках, Ты вся — надежды свет. Милей тебя, сестрёнка, В туманном мире нет. Хочу, чтоб сердца пламень Согрел твои мечты. Пусть пляшут под ногами Цветы, цветы, цветы. Сосна-сосна-сосёнка, Стройна и зелена… Сестра-сестра-сестрёнка, В кого ты влюблена? Сосна-сосна-сосёнка, Стройна и зелена… Сестра-сестра-сестрёнка, Ты у меня одна! Но, как в реке воронка, Изменчива судьба. Придёт беда, сестрёнка, — Я выручу тебя. Пью за любовь и смелость, За счастье впереди, Чтоб всё сбылось и спелось На жизненном пути.

— Николай Добронравов, «Сестра-сестрёнка».

— Простите, — Болс миновал шелковый проход сераля. Вейв, отреагировав на голос, раскрыл глаза. — С добрым утром, — здоровяк возвышался прямо перед ложем, где Вейв беспорядочно вытягивался полностью голым. — А?! Э… — он решил для начала прикрыться, но на части одеяла спала Куроме. Тогда Вейв повернулся в другую сторону: — Блядь! Чë за нафиг?! Чë вчера было?! Куроме это особенно повеселило, как и голого Рана — последний приподнялся и спокойно посмотрел сперва на вошедшего: — Да, Болс? — Я приготовил вам завтрак. — Тогда приготовь ещё и ванную. С подогревом. Думаю, после такого сна и еды нам надо будет хорошенько наполниться силой! — Ран потянулся и выглядел в целом приятно себя чувствующим. — Э… Ладно, — Вейв же встал и начал искать свою одежду. — Я так понимаю, он привык к подобному? — Да, Вейв, в Столице совершенно не стоит смущаться решительно ни чему и никак, — говорил Ран. — Отцы здесь живут с дочерями, матери с сыновьями, измена тут не вызывает нарекания и столь же естественная, как любовь на брачном ложе, а свальный грех, содомия, лесбиянство, даже скотоложство, любые вещи, которые в других регионах считаются омерзительными и даже караемыми смертью, порочащими законы божьи и человеческие, здесь считаются верхом приличия. — О, ну… — Вейв хотел в присутствии постороннего как можно скорее скрыть срам хотя бы штанами. — Если речь идёт об обычном постельном разврате, то не имею ничего против. Я не верю, что Создателю Вселенной есть до этого дело. Просто люди приписывают Богу свою человеческую мелочность. Так говорил мой отец. — Ох, Вейв, поверь в Столице спокойно живут люди, которые натворили великих ужасов, — промолвил Ран. — Кхм-кхм, — подала голос Куроме, в этот момент накрывавшая наготу. — Впрочем, не буду сплетничать! — гламурный и подтянутый красавчик-блондин манерно облачился в элегантный халат. — Пошли, Вейв, Болс прекрасный кулинар. — Хм… Да, мне понравился его ужин, — Вейв немного подумал: Ран и правда намекал на нечто важное, чего не намеревался излагать прямым текстом. Сам Вейв, когда был маленьким и жил в общине, слышал постоянные проповеди о том, что эти проклятые безбожники-язычники только и могут, что есть детей, но он сам легко убедился, что люди за пределами гетто ибри очень даже благородны и вообще всякими бывают; он знал, что в больших городах нравы свободнее, чем в деревнях, а Столица — самый большой город в мире, в самой свободной от идеологии стране — потому простое отношение к связям Вейва не удивило. Но вот Ран точно подразумевал нечто иное. Кажется, Куроме об этом тоже знает… Трое перекусили, в очередной раз похвалив Болса: — Сейчас я подогрею вам воду, — громила в маске повесил себе за спину некий громоздкого вида цилиндр под цвет маске, на вид, — от него исходил шланг и заканчивался аналогичного цвета дулом, отчасти по форме похожего на тяжëлый меч, но только по форме, таковым холодным оружием сей предмет мог показаться разве что издали — на этой штуке изображались красные глаза, а само отверстие дула отсылало к пасти дракона. И вот из него вырывался язык пламени, которым Болс нагревал ванную. — Эта штука… и есть Рубиканте? — уточнил Вейв. — Да, это его тэйгу, — пояснила Куроме. — Какие разные они могут быть… — осматривал эту штуку Вейв. — Большой и неудобный тэйгу, я слышал, его сделали из короля саламандр, — Ран даже чисто эстетически презирал Рубиканте — неудобного вида громоздкий цилиндр за плечами, ну что это такое вообще?.. — Зато полезный в хозяйстве, — с юмором аргументировал Болс. — Не всем же красавчиками с изящными крыльями парить над полем боя? Попробуйте воду, — громила убрал свой огнемëт. После ребята разместились в горячей ванне, наполненной приятно пахнущими травами и лепестками роз, которые Болс принëс только что из сада. — Как он всё же учтиво нам служит, — не мог не отметить Вейв, располагаясь посредине в ванной, между хрустящей своë печенье Куроме и блаженно откидывающим голову Раном. — «Небось мучает совесть, потому он хочет заглушить её голос тем, что делает добро всем вокруг. Можно подумать уничтожение десятка деревень можно искупить подобной хренью!» — подумал на такие слова Ран. — Ещё одна, — полицейский по утру обнаружил обезглавленную проститутку. — Бля, почему так неаккуратно? — подошëл ещё один. — И зачем наших ребят стоило класть? Что, не могли договориться по-хорошему? Сложно было, — говорящий взглянул на затянутый туманом канал, — дотащить этих куриц до воды? — Да тут рубили чем-то… Это явно не обычное оружие. Может, хм, тэйгу, хм, может шингу, — осмотрел полицейский. — Да ладно, тревожить сира из-за какой-то ерунды, — отмахнулся второй, тщетно пытаясь при такой влажности поджечь табак. — Ну не знаю, а вдруг это Рейд? — почесал усы распрямившейся товарищ. — Зачем Рейду шлюхи? Они же террористы? На кой ляд коммунякам наши девки? — Ну… тут убили явно неким оружием… Гляди какой гладкий срез, словно работала гильотина. Из тумана позади явился высоченный муж в плаще со следами крови. — Можно и так сказать, в конце концов я профессиональный палач… — проговорил Занк после того как парой лëгких движений отправил головы полицейских валяться в кровавых лужах рядом с прочими трупами. Куроме охотно рассказывала Вейву о своих миссиях по истреблению чудовищ, в каковых ей довелось принять участие вместе с Раном и Болсом после того, как Онест положил конец «внутренним врагам». Вейв с таким же интересом поведал о том, как он охотился за монстрами. Так ребята подобрались к обеду — Болс сварил прекрасные супы из мяса гиппогрифа. — Слушайте, а жители Столицы — ну, то есть кто-то вроде нас — и делают только то, что целыми днями сидят с друзьями и вкусно едят? — задал такой вопрос в общем-то довольный Вейв. — А тебе что-то не нравится? — с улыбкой спросил Ран. — Нет, я… — Разве ты сам не говорил, что мечтал о такой жизни, когда отправлялся в Столицу? — прямо напомнила Куроме. — Я ещё желал славы и побед, — сказал Вейв. — Прославить своë имя в веках, своих отца и мать, даже, возможно, свой род — пусть и прочие мои родственники не оценят то, что я совершаю подвиги ради «богомерзких язычников-безбожников», но всё равно. Я хочу быть полезным стране, которая приютила моих предков и не трогала их… — Какой ты герой, чистый сердцем человек, — выдохнул Ран. — Да ладно, по-моему, я просто нормальный человек, — сказал Вейв. — Вейв, ты думаешь добро сильнее зла? — Куроме спросила, поедая мясо столь же хищно, как это делала её сестра. — Ну… Мой отец говорил, если добрые люди позаботятся о том, чтобы зло проиграло, то тогда добро будет сильнее зла, а если… — жующий мясо Вейв не стал заканчивать фразу, и так понятно. Куроме и Ран обменялись взглядами: — «Добрые люди — это не про нас», — примерно это по смыслу выразили они своими взорами. — Я думала, что зло сильнее добра, потому что злые люди всегда бьют на опережение, — аргументировала Куроме. — Ведь злой человек не ограничивает себя ни законами, ни правилами, он вероломен и всегда может совершить любой по низости поступок. Добрый же человек вынужден атаковать злодея только тогда, когда злодей уже сделал зло. И добрый человек ограничен в методах. Не кажется ли тебе, что зло потому сильнее добра, и потому, ради счастья человека, ему следует выбрать зло? — прямо спросила Куроме, посмотрев на друга с типичным для себя слегка коварным видом. При этом нельзя было сказать, в чëм он заключался конкретно — взгляд, малые детали мимики, даже позы, в совокупности эти оттенки явленного формировали впечатление, которое не могло ускользнуть от осознания. — Э-э, — такое утверждение Вейв никак не ждал и ответил типичное: — Но в конце жизни каждый человек ответит перед Богом. — А если я скажу, что Богу всë равно? — Даже так, зло не принесëт счастья нормальному человеку. Я никогда не буду зарабатывать преступными делами и совершать зло! — уверено ответил Вейв. — Неважно, буду я счастлив или нет. — Но многие люди считают своë счастье самым важным на Земле, — парировала Куроме. — Вот только добрый человек никогда не будет счастлив злыми делами. — Вейв немного подумал. — Если счастье доступно человеку только злом, то я лучше буду всю жизнь несчастлив, чем позволю себе пировать на костях и слезах. — Понятно, ты добродетельный человек, значит — ты не предашь, — заключила Куроме и Вейв подумал, что это большой комплимент и улыбнулся. — «Наверное — это было испытание! Потому что все думают, что мы, ибри, жадные и трусливые скоты, потому она должна была проверить, что я — хороший человек!» — славно подумал наш кавалер. — «Жаль, Вейв», — с долей коварной грусти улыбнулась ему в такт Куроме, — «но я — человек совсем не добродетельный». Занк расселся на кровати. Требовалось перекусить. — Да много вас, — взглянул он на целую семью, вырезанную безо всякой жалости. — Как вас много, люди! Да как вас много, а?! Голоса в голове снова расшумелись. — Да знаю я! Я знаю, что вам надо, чтобы ни одной мрази не осталось! Занк энергично вскочил и начал прорезать дерево стен своими железками. — Ох, как же людей много! Труп мальчика лет девяти оказался почти разделëн напополам, слëзы застыли в холодных глазах. Рядом у стены мать замерла в одной позе, вероятно, она пыталась закрыть собою сына. — Ах! Как я устал убивать! Но ничего, ничего!.. Я профессионал, господин министр! Я профессионал! После еды Занк, прямо одетый, обрушился спать, надеясь, что хотя бы во сне голоса в голове отстанут от него. А будет ночь — снова на работу: — «Будем надеяться, переход на ночную смену не сильно скажется на моëм здоровье», — с такими мыслями Занк закрыл три сонных глаза, свои нормальные и колдовское око аппарата-тэйгу. Подле штата полиции Серью Юбикитас весело играла с ребятишками — позволяла им тискать и таскать своего Коро, покуда он находился в облике живой мягкой игрушки. В такие моменты безумная маньячка справедливости вела себя как обычная девчонка, да и ещё и довольно приветливая и любезная. Не удивительно — она же искренне верила в то, что во время работы делает добрые дела. А почему бы такому человеку не быть добрым в повседневной жизни! — Сорью! — выскочил Гамал. — Рейд нанёс ещё один удар! Он рассказал об убийствах возле канала в нищем районе для проституток, грязнорабочих и иного сброда. — Вообще это не почерк Рейда, — отметил «капитан Огр». — Они не убивают простых шлюх и ментов как самоцель. Но ты — проверь! — Есть! — отдала честь Серью, окружëнная ребятнёй. — Идëм! Тебе выдадут гиппогрифа! — махнул за собой Гамал. — Интересно, чем заняты другие? — Ум-ум! — Вейв уста в уста сосался с Куроме, посаженной на спину Рана в позе пса, коего наш молодец одновременно и сношал. Это делалось практически на свежую голову. — Простите, — заглянул к ним Болс, — но Капитан Огр вызывает вас. — Хорошо, Вейв, докончи в меня и мы двинемся, — сказал Ран. — Хорошо!.. — Вейв был погружëн в страсть и частые движения. — Я скоро! Скоро! — Я дам вам ещё пять минут, — Болс оставил сладкое трио. Через двадцать минут все четверо — шестеро, если считать нежить — оказались перед столом Гамала. — Произошло ещё одно убийство с использованием необычного оружия, — босс зачитал с листка описания ран, — насколько я знаю, это может быть Ртутный клык. Два наручных клинка, очень широких, из ртути, которой колдовство предаëт форму и не позволяет испаряться. Это оружие, если его разрушить, может стать очень ядовитым. Им владел Занк. — То есть он мог присоединиться к Рейду? — удивился Вейв. — Доверенный человек министра? — Ран взял отчëт. — Сомнительно. Да и шлюхи и полицейские — не цель Рейда. — Но это похоже на него. Странно, что он даже не скинул трупы в канал. Хм… — Гамал задумался. — Я послал туда Серью выяснить дело. — Одну? — обеспокоился Вейв. — Не бойся, она и одна стоит многих, — заверил Гамал. — Я сейчас хочу отправиться на полигон — мне необходимо осваивать навыки Адрамелеха. А вы можете делать что хотите. — Что хотим? Не слишком босс озабочен поимкой, — сказал Ран после ухода. — Возможно нам состоит отправиться и помочь Серью, — предложил Вейв. — Мы должны быть тут, если Рейд появится, мы должны оперативно вылететь, — обратил внимание Болс. — Да, Серью опытный боец. Тем более, я не думаю, что они отыщут там убийцу, он должен быть уже далеко, — предположил Ран, впрочем, исходя из того, что убийца — не безумный псих. — Как же нам тогда захватить Рейд? — с долей негодования спросил Вейв. — Только поймав на живца, — Ран коснулся своего гладчайшего подбородка. — У меня есть идея. Я даже приказал после всех недавних убийств Рейда приступить к её исполнению. Думаю, можно рассказать её вам. — Свежая газета! — в штаб Ночного Рейда вернулся Лаббок. До того тренировавшиеся у Булата фехтованию Тацуми и Ияэсу заглянули втроëм в дом. — Что там о нас написали? — повернулась к нему Леоне. — Что мы едим младенцев? — Майн сейчас размешивала сахар в чашке чая. — Что мы делаем это во имя коммунизма? — повернулась Акаме, обсасывающая косточки очередного волка. — Ага, проклятые коммунисты опять нанесли удар по цвету аристократии, — Лаббок указал на нужные сведения: все просто пробежали взглядом по тому, что напечатала газета «Правда». Надженда, как командир, была вынуждена взять эту прессу в живую руку и внимательно изучить. — Акаме, а этот господин Салот Верещагин часом не «дядя Билли?» — А, — Акаме взглянула на новость. — Да, это он! — Кто? — заинтересовался сидящий рядом Тацуми. — Человек, который превратил мою сестру в орудие для убийств. — Акаме немного подумала, прожевала мясо, которого она всегда много ела, и стала рассказывать: — Тацуми, Саë, Ияэсу, да будет вам известно: меня и мою сестру в детстве продали тайной канцелярии и нас разлучили, чтобы сделать убийц. Моей сестрой занимался человек, известный как «дядя Билли», но его настоящее имя — Салот Верещагин. — Он полугудиец, — стала далее пояснять Надженда. — Он при царе входил в закрытую лабораторию по изготовлению «живой воды». По неизвестным причинам ещё до революции он бежал за океан в Виннланд-Фюльксбунд. А там в годы основания отрядов убийц перебрался обратно через большую воду — в Империю. «Дядя Билли» разработал наркотические препараты — на основе «живой воды», в частности: «Свастика», «Коловрат» и другие образцы, они повышали способности бойцов, но взамен вызывали адскую ломку. Вымеряя дозу, он мучительным образом отправил на тот свет десятки, если не сотни детей. Нам известно, что он руководил отрядом Куроме, сестры Акаме, этот человек оставлял без дозы провинившихся и они испытывали ужасные мучения, которые зачастую приводили к смерти. Так Салот Верещагин — один из самых порочных людей клана Онеста. Я с ним не встречалась, когда служила в Империи, но мой наставник, бывший генерал Рокуго, прямо говорил, что Салот этот производит жуткое впечатление — он убеждëнный государственник и социальный дарвинист [1], считающий, что величие Империи должно достигаться любыми средствами. Ещё намекал, что этот Салот любил подростков обоих полов, но при этом терпеть не может содомитов. — Пф, как типично, — вставил Булат. — И тут сказано, он, Салот Верещагин, известный полевой химик, прибывает в Столицу для демонстрации своих разработок, а потом, через неделю, он намерен отплыть обратно в Виннланд-Фюльксбунд! — прочитала Акаме и по лицу её стало видно, что злодея этого она не упустит. — Я знаю, Акаме настолько ненавидит этого человека, что точно не упустит шанс убить его. А мы устроим засаду, — прояснил Ран. — А за что Акаме ненавидит этого… Верещагина? — Вейв прочитал новость в газете. — Это секретно, потому я не могу сказать тебе, Вейв, — Ран отказался от ответа. — Ладно. Опустилась ночь. Занк проснулся, три ока отверзлись разом. — На работу, да? На работу… — поднялся окровавленный верзила с постели. — На работу! На работу! Встаëт Луна, на работу Занк идëт! Серийный убийца покинул дом и решил совершить убийство в соседнем, сломал дверь с помощью своего оружия — внутри жила нищая рабочая семья, только после скудного ужина они улеглись спать в тесной комнатушке. Жертвы даже не успели проснуться прежде, чем Занк их прикончил. Он покинул дом, убил случайного прохожего. Кто-то его увидел — начались крики. Занк погнался за свидетелем. Так он рубил всякого человека, кто попадался на глаза. Плащ окончательно залился в крови. Если людей не оказывалось на улице, то Занк вышибал хлипкие двери нищенских лачуг и вырезал всех внутри — и от этого тэйгу никто не мог скрыться, убийца зрил сквозь стены, он слышал мысли своих жертв, потому никто не мог уйти от этого палача, решившего убить всех людей в мире. — Полиция! Тут всех режут! Режут! — прокричал прибежавший мужчина. Усиленные патрули двинулись к цели. — Где он?! Занк скрылся. Мясник таился и ждал. Когда подошëл ближайший полицейский, он с боку разрубил ему голову. Потом толкнул тело на остальных, оно приняло на себя выстрелы. Остальных сбили с толку иллюзии и пока они могли бы опомниться, дабы осознать что перед ними вовсе не их близкие, а маньяк, палач успел как следует поработать. Положив часть патруля, он схватил их дальнобойное оружие и разрядил в тех, кто бежал и положил так всех, хотя кто-то успел сбежать с задетым плечом. Око-тэйгу позволяло идеально различать малейшие движения жертвы. Откуда-то в голову приходило осознание того, как они поступят в ближайшем будущем: Созерцатель зрел сквозь время. Занк видел мысли жертв, видел их будущие поступки, видел их движения, видел их сквозь преграды и особенно ему бросалось в глаза их оружие, даже если они его ещё не достали. А так как он, Занк, идеально обращался с собственным телом и прекрасно отработал смертельные удары, то в ближнем бою ему не было равных. — Слишком мало, да?! — осмотрел палач кучу положенных тел. — Слишком мало, да?! Он вскричал всем тем голосам, что заговорили в голове. — Дьявол вас побери! Как вы меня заебали! Как заебали-то! Он кричал на пустую улицу, где выглядывали из окон люди. И он кидался на них — в один дом, там всех положил, в другой — там тоже: младенцев, спящих в люльках, стариков, супругов в кроватях, бегающих под ногами детей — всех, даже животных. Таков приговор вынесли голоса в голове и если нас чему и учат религии откровения, духовного опыта, так это тому, что говорящие голоса в черепушке — они от Господа. А кто может быть более справедлив, чем палач от Небес? Впрочем, этой высшей справедливости предстояло померяться справедливостью с другой высшей справедливостью: — Эй, ты! — наконец спрыгнула с крыши ближайшего дома Серью. Залитый в крови Занк показался из ближайшего дома: — Ась?! Созерцателем он определил, кто перед ним и на что способна эта девушка. — Ты — злодей?! — Серью попутно осмотрела кучи трупов вокруг. Занк оставил позади очередную груду мяса. — Я — высшая справедливость! — заявил о себе тот, кого завтра газеты запишут в ярые коммунисты. — Я всех убиваю! Не будет больше преступлений на Земле, ежели не останется ни одной дышащей твари! — Ты делаешь это без позволения Императора! — упрекнула Серью. — Тебе нет прощения! Сдавайся, злодей! Я — Серью Юбикитас, несу возмездие во имя Императора! Коро, — швырнула она своего пса, — охота! Тварь мгновенно увеличилась и обернулась по сути одной большой пастью, каковая десятками зубов вращалась в пыли перед Занком, а зубы те белели на фоне экстрамерной бездны. — Хм! — Занк смог без особых усилий вовремя ускользнуть от Коро и с ветерком прошедший рядом огромный монстр просто врезался в дом, сломал стену и обрушил затем двухэтажное здание целиком, под крики молодого парня на крыше. — Ах ты злодей! Сколько людей погибло из-за тебя! — Серью расчехлила огнестрел. Пока она это делала, от облака пыли с разлетающимися досками до неё домчался сам маньяк. Серью уж могла прямо в упор изрешетить высоченного злодея, но вот на месте акульей физиономии появилось лицо её отца. — Папа?! — Серью не могла так просто расстрелять кого-то, кто имел облик самого любимого ею человека. Занк знал, что так будет, он видел будущее, он знал, что этих секунд ему хватит на вонзание лезвия в шею Серью. Обычный человек сразу утратил бы голову, но противница таковой не являлась: Занк обратил внимание на то, что у неë нечеловеческая физиология, он слышал, что Стайлиш изменил организм девушки, дабы сделать её невообразимо живучей и устойчивой ко всякому урону. Пинок отправил тело девушки следом в полëт, как только шея оказалась прорезана до кости — Ртутный клык не взял её. Коро же развернулся и с неимоверной злобой начал возвращаться. Занк понял, что Серью не мертва, иначе бы тогда бестия потеряла жизненную силу, но добивать её он не успевал и, попытайся он сделать это, оказался бы проглочен — потому палач вместо добивания схватил Серью и швырнул в Коро. Это сбило монстра с толку и заставило захлопнуть зубастую бездну. Занк побежал, успев захватить продвинутое огнестрельное вооружение Серью. — За ним, Коро! — волосы и плечо Серью вымокли в крови, она почувствовала, что больше половины тела не отзывается, она даже потеряла там ощущения. Но, тем не менее, девица осталась жива, могла соображать и сейчас находилась на руках своего верного любимца. Коро бросился было на задних ногах, производя немного неуклюжий вид. Занк перед тем, как скрыться за поворотом, развернулся и смог с большого расстояния в сумерках угодить по пуле прямо в глаза бестии. Пока Коро восстанавливался, Занк уже сбежал и преследователь не видел, куда делся враг. А кровью тут пахло везде. Ищейкой Коро был не очень. — Серью пострадала?! — Вейв оторвал голову от подушки, он лежал там в компании Рана и Куроме, все они предстали взору Болса, разумеется, обнажëнными. — Стайлиш говорит, он легко это восстановит. Серью так просто не убить, даже один скелет её трансмутирован в вещество по прочности на уровне алмаза, костный мозг заменëн на металлическую начинку, — пояснил Болс. — Все знают, что владельцы тэйгу-животных сами по себе уязвимы, потому Серью улучшили в алхимической лаборатории. — Нет-нет! — Вейв встал с постели и начал искать штаны. — Я не могу вот так валяться, покуда идут бои! Я тут для борьбы со злодеями! — Болс, скажи, что там случилось? — попросил Ран, пока не намереваясь ни скрывать наготу, ни куда-то идти. Болс сообщил подробности. — Ран, похоже, Занк просто сошëл с ума, — встала Куроме и начала быстро и собрано одеваться. — Он не из Ночного Рейда, он сам по себе. — Верно, — стал также собираться Ран, — если так, то он появится там же следующей ночью. Он не может себя контролировать. — Утренняя газета! — прибежал в штаб Лаббок. — Серийный убийца с тэйгу устроил бойню! Он зачитал вслух перед другим и отдал газету тем, кто хотел посмотреть сам. — Занк — если не ошибаюсь, он работал в спецназе, министр назначил его личным палачом, то есть он казнил преступников прямо на месте и служил телохранителем, — рассказывала Надженда. — Пока у него не ухудшилось психическое здоровье. Он сетовал на то, что слышит голоса своих жертв. Тогда его перевели… на работу палачом в государственную тюрьму. Но он продолжал появляться во Дворец, ещё когда я там служила несколько лет назад. Дальше Надженда объяснила, как работает Созерцатель. — Ах, если бы я только знала, что этот чувак поедет крышей! Я бы не бежала из Дворца! — пожаловалась Челси. — И да, Лаббок, ты купил мне леденцы? — Да, держи. — Нам надо достать этот тэйгу, — постановила Надженда. — Прямо из-под носа той гвардейской засады, которую обещают этому потрошителю? — спросила Шелли. — Да, мы сами по себе штурмовая группа, а благодаря Шамбале сможем отступить. Да, Лаббок пока один раз за день может открыть портал, но этого достаточно. Мы уже проверили безопасность этого портала, — сказала Надженда. — Да, без этого тэйгу им никак не вычислить Челси прямым способом, — согласился сидящий и задумчивый Булат. — Тем более сегодня полнолуние, мой тэйгу будет на пике силы, — напомнил Иэясу. — Только ты не будешь его так использовать: это слишком опасно, тебе нужно освоить пока обычные приëмы и только потом приступать к козырю, — настоял Су. — Я помню, как одна девушка с этим оружием случайно нарезала себя в колбасу. — Хм, — Акаме до того молча вкушала волчатину. — Я согласна, этот тэйгу может очень пригодиться Тацуми. — Согласен, — поддержал тот, — мне нравится идея смотреть на всякие скрытые штуки… Надженда нашла карты того района города. — Самое опасное — это столкнуться с воинами тэйгу, я думаю, они там точно будут, — Надженда была в этом уверена. — Мы можем напасть на них и забрать их тэйгу. Я думаю, они не будут это ждать, — хищно потëрла ладонь о ладонь Леоне. — Если только это не хитрая ловушка наших врагов, — вдруг подумал Булат. — Но ничего, — Челси сосала леденец, — я с воздуха осмотрю там всё. Они выбрали людей для миссии — отправились наиболее незаметные, то есть Тацуми, Леоне, Булат, Саë и Акаме, а также, конечно, Лаббок и Челси. Майн и Шелли сложно было спрятать оружие, как и Иэясу, его также решили оставить по причине малого опыта. Су было бы непросто скрыть свои рога. Когда стало вечереть, Ночной Рейд в составе указанных участников прибыл в Столицу — у них были свои люди, позволяющие им миновать посты, а кое-где Лаббок с помощью нитей перетащил напарников через стену. Челси в облике птицы облетела район. Егеря тоже приготовились. Куроме вошла в помещение, где лежали два накрытых человеческих тела и ещё два больших, явно нечеловеческих, также скрытых тканью. — Просыпайтесь, — Куроме обнажила Яцуфусу, — Воль, Хентар, Эйпман, Кайзер! — Вы уверены, сир, что стоит задействовать Тагула? — спросил идущий за Гамалом Ран. — Да, стоит, а чего он мокнуть на дне будет? Министр сказал, на случай если Рейд появится — захочет себе Созерцатель или наше тэйгу, когда мы за ним бегать будем — тогда Тагул должен будет дыхнуть и… — Капитан Огр набрал в грудь воздуха и выдохнул. Они оба выглянули на канал, жители останавливались и смотрели на воду, где двигается по дну нечто огромное и тëмное, больше десятка метров ростом. — Министр опасается, что Рейд решится напасть на Дворец, потому я буду во главе ракшасов защищать его, — сказал Гамал. — Ракшасы как раз пригодились бы на передовой как никто другой, — Ран возмутился, но ничего более высказывать не стал. — Это Тагул Смерти? — вглядывался в воду Вейв. — Да, опасный зверь, которого обнаружили в спячке в вечной мерзлоте. Он обладал огромными силами при жизни. Его спящего разобрали на запчасти и пронзили Яцуфусой и перенесли сюда с помощью Шамбалы. Он — первый рубеж обороны Столицы. Древняя могущественная нежить, — пояснил Ран. — Министр приказал Куроме пробудить его и использовать только в случае массированного нападения Ночного Рейда. — Понятно. — Его энергетическое дыхание способно стереть с лица земли целый квартал за один ход. И он сам достаточно прочен, чтобы пережить такую атаку. Иногда Созидательная Сила порождает поистине сильных чудовищ. — Ран с философским видом вгляделся в тёмные очертания плывущего по дну Тагула Смерти. — Ого! — Вейва это восхитило и испугало одновременно. — Но я надеюсь… — Не бойся, до его использования дело не дойдëт. — Ран чуствовал себя уверенным в этом. — Но может быть он лапой как букашку прихлопнет Занка, если тот подойдëт. Когда настало время вечера, Егеря также перемещались по воздуху — Вейв сидел в седле позади всадника гиппогрифа. Натала правил пегасом, а Куроме обхватывала руками его сзади. Ран летал с помощью своего тэйгу. Внизу район патрулировали солдаты, полицейские и дружинники, три нечеловеческие марионетки Куроме затаились в канале, три человеческие ходили бок о бок с живыми людьми. Простые смертные должны были при появлении противника бежать и на бегу зажечь факелы, чтобы привлечь внимание Егерей. — «Жаль, Серью ещё не исцелилась», — подумал Вейв. — «Но хорошо, хоть жива». Они время от времени приземлялись и поднимались в небо по очереди, разумеется с ними ещё какое-то количество солдат из «небесной кавалерии» производило облëт местности. — Да, какие силы они подняли, — смотрела в небо Леоне, изображавшая из себя проститутку (ну, то есть как изображавшую…). — Ищет полиция, ищут пожарные! — Мы так и не решили, будем ли мы разделяться? — спросил Лаббок, также переодетый под девочку, истинный цвет волос скрывал длинный парик с чепчиком. Булат благодаря своему яркому образу косил под обслугу дам и любителей пассивных ролей. — Возможно нам стоит разделиться по двое, — сказала Акаме, доставая карту, она сейчас тоже маскировалась под проститутку. Увы, карта была у них только одна. Клиенты почти не пытались их снять, на улице вообще почти никого не было, кроме патрулей, которые иногда подходили и советовали валить подальше. — Вообще-то нас прислали под прикрытием помогать вам искать маньяка, — придумала как-то раз соврать Леоне. — Да, между прочим — я офицер, — не солгал Булат. Как-то раз полицейский обратил на него внимание. — Ты такой щегол… Какой высокий. Ты часом не Брэд, Убийца сотни человек? — посмотрел на ориентировку его коллега. — Я не могу быть Брэдом, Убийцей сотни человек, — уверено отвечал тот, — потому что ебу мужиков в задницы и сам даю в попу. Ты видишь, какой я разодетый, а? — А я слышал этот Брэд — как раз законченный пидор, я слышал, он сам так сказал, когда убивал лорда Сюру, — вспомнил полицейский. — Вы чаще читайте газету «Правда» — там каждый, кто хоть слово говорит против власти, так сразу коммунист и пидарас одновременно, — улыбнулась Леоне. — Совершенно верно, «уничтожьте гомосексуализм — коммунизм исчезнет», — процитировал Лаббок. Полицейские убрались с пути, тогда Леоне наконец вся изошлась смехом. — Ладно, хватит, я не очень понимаю, что в этом смешного, — сказал Тацуми с долей раздражения. Леоне от этого ещё больше бросило ржать. — Леоне, хватит, — наконец повелела Акаме. — Да, прости, — смолкла та. — Собери мысли на деле. Акаме проследила взглядом за приземлением птицы. Челси следом выбежала из укрытия, где она могла бы свободно обернуться обратно человеком. — Ничего нет, мне надо немного отдохнуть. Она выглядела запыхавшейся. — Если они что-то увидят, то начнут спускаться в одну часть, мы в тут сторону и побежим, — указал Лаббок на небесные патрули. Окна в зданиях не горели: так как от маньяка не спасали двери, то многие жители просто сбежали из домов, покуда Занка не поймают. — Каков шанс, что мы так на него наткнёмся? — спросил Тацуми, краем глаза наблюдая за ночным туманом, который поднимался с мрачных вод канала. — Не очень велик, но присутствует. — Акаме бросала взгляд то туда, то сюда, обращая внимание на всякую подозрительную тень. Занк не собирался и в эту ночь сидеть сложа руки. Он выбрался из замаскированной ниши в стене, каковую он до того обнаружил только благодаря Созерцателю и никому бы в голову не пришло, что тут можно на ровном месте замаскироваться. — Ах! — зевнул монстр в человеческом обличии. — Поспал — и на работу! В этот раз злодей, обратив внимание на воздушные патрули, решил действовать тихо. Благодаря своему зрению, он спокойно ориентировался в темноте, а вот патрули с воздуха в густых сумерках его практически не видели. Фонари в таком районе стояли не везде, а окна домов, обычно дававшие освящение, по большей части не горели из-за бегства жильцов. Несколько наземных отрядов прошли мимо маньяка, он просто затаился, заранее зная, куда они свернут. Занк проник в один из домов, пока чтобы перекусить и отдохнуть. Он даже запланировал поспать в нормальной позе, но голос министра в голове выгнал палача в ночь. Занк только успел бросить чего в желудок. — Ну ни минуты покоя! Какая работа! Какая работа! — Ты ещё никого в эту ночь не убил! — требовал Онест в голове. — Ах, точно, да! Точно! Маньяк принципиально не мог сдержать жажду крови. Больше никак — он напал на патруль, ударил в спину из пистолетов-пулемëтов Серью и положил всех перед тем, как кто-либо успел подать сигнал. И ещё дал немного огня в небо, чтобы сбить ближайшего гиппогрифа. Этим самым он поднял такой шум, что к нему ринулись и Егеря, и Рейд. — Оружие из чрева Коро! — Ран подлетел к Вейву. — Похоже, он совсем не может себя контролировать! Он твой противник! — Да, точно! — пошëл в бой наш герой. — Что это за громкие и частые выстрелы? — не понял Тацуми. — Похоже на пулемëт Артасании! — бежал Булат. — Наверное это оружие из чрева Гехатонхейра! — верно предположил Лаббок. — В газете говорилось, он забрал оружие владелицы Гекатонхейра, но не говорилось, какое точно! — вспомнила Леоне. — Саë, как только мы увидим его, ты бросай сферу огня! — приказала Акаме. — Как только он будет от неë уклоняться, пускай сразу тройку, — она разумела все сферы, кроме взрыва и урагана, их нельзя было использовать в городе по понятным причинам. — Ага! Поняла, Акаме! — От такого количества он не уклонится даже при его навыках! — рассуждала наша убийца. — Слушай, а тэйгу его не сломается от этого? — уточнил Тацуми. — Не должно, — отвечал Булат, — все тэйгу очень прочные. — В любом случае, наша главная цель, чтобы это тэйгу не досталось министру! — напомнила Челси. Она приняла облик птицы и взлетела для наводки. Занк увидел в мыслях противника идею испепелить себя, потому ломанулся прочь от того места, где на него излилась бы струя огня — Болс выпустил пламя, достаточно метко, чтобы ничего лишнего не поджечь. Следом в мыслях у противника Занк прочëл идею — расстрелять себя с воздуха, потому запрыгнул в первый попавшейся дома и так исчез из поля зрения. — Где он?! — Ран завис над тем местом, где напарник испустил пламя Рубиканте. — Эй, Болс, осторожнее! Это не деревня! Это наша Столица! Болс услышал и отозвался, правда недостаточно, чтобы Ран услышал: — Нам разрешено терять своих, кроме того, тут мало людей, — в общем-то с огнемëтом наперевес Болс запланировал спалить дом с противником, но не успел подойти. Ночной Рейд был здесь. — Крылья?! Эта Мастема! — Булат указал на Рана. Занк видел последнего сквозь крышу и направил стволы на Рана, намереваясь его поразить. Пули пробили деревянные доски нищенского дома, однако крылья отреагировали на них и молниеносным движением рассекли воздух, от столкновения с ними пули не просто отразились рикошетом, а полетели прямо по той траектории, по которой были запущены. Они угодили в кисти Занка, закрытые Ртутными клинками, потому со звоном отскочили. Сквозь материал огнестрела, сам маньяк понял, что почти потратил все патроны. А Ран благодаря этому понял, где убийца. Тогда Занк бросился в подвал, благодаря своему взору маньяк понял, куда лучше всегда спрятаться. А там, где он только что был, уже сыпались перья, острые, как ножи — Ран не жалел их для личного палача министра, а, кроме того, взлетел повыше, чтобы не получить ещё чего-нибудь. И это стало его ошибкой. — Козырь Мастемы — отражение прямых атак, потому, Саë, только ураган! — приказал Булат. — Он как раз забрался повыше! Мы не заденем город! — Да! Сфера пошла в ход. — Какого?! — светлые волосы Рана развились в такт тому ужасу, что наполнил глаза, когда вокруг из воздуха закружилась густая воронка. — Что?! — подлетающий на гиппогрифе Вейв также не ожидал торнадо, который уже сметал нижним концом всë с поверхности крыш жалких домов. Воронка особенно растянулась сверху и захватила в себя порядочное число полицейских на летающих животных. — Союз! — поняла Куроме. — Ты здесь, сестра! Натала оказался достаточно опытным наездником на пегасе, чтобы сразу резко направить животное вниз и тем самым избежать затягивания в воронку. — А?! — смотрящий на еë центр Болс, разумеется, сразу прикрутил огнемëт, по понятным причинам. — А не слишком ли?! — Леоне не нашла такие действия адекватными. — Ничего, так прихлопнем воинов министра одним махом! Всë равно тут мало людей! — Булат действовал как военный, а не как гуманист. — А если Саë не справится с этой силой?! — испугался Лаббок. Сейчас ветер пока только трепал им волосы и одежду, но ничего страшного — магия Союза сконцентрировала потоки воздуха, несущие противника вверх, только вокруг захваченных в воздухе целей. Так как Вейв облачился в Меркаву, он смог вырваться из бешеного круговорота небесной стихии и упасть на крышу и пробить собою чердак. Пегас сломал себе конечности и вообще сильно врезался, но Куроме и уж тем более Натала спокойно встали и последний по приказу первой добил летающего коня. — Жаль, я не могу взять тебя в коллекцию, — Куроме, не обращая внимание на портящий причëску ветер, хладнокровно распрямилась и обнажила Яцуфусу. — Надо же оставить место для сестрёнки? Выходи, Эйпман! — позвала она через меч одну из затаившихся в воде марионеток. Ураган же развеялся, а те, кого он подбросил, посыпались в канал. И да будет тебе известно, читатель, что это в нелепых голливудских фильмах достаточно упасть с какой угодно высоты в воду, чтобы ничего потом не было — в нашем реалистичном сеттинге из тех, кто упал в воду, выжил только Ран, благодаря тому, что волшебные крылья могли снизить силу удара о воду. И это были простые полицейские и солдаты — ни слуги злодеев, а честные люди, жëны и дети которых совершенно заслуженно проклинали потом Ночной Рейд. Тяжëл путь воина добра! Сложно сражаться со злом и не замарать руки в невинной крови! — Отлично, Саë! — Булат снова похвалил подопечную. — Теперь вперëд! — Вот он! — Акаме сквозь ночь увидела выбежавшего на улицу маньяка. Он, разумеется, сразу же скрылся за поворотом. — Я буду кидать в него! — Саë держала сферы наготове. Потому свалившийся с чердака на мостовую Вейв смог сразу понять кто они. — Ночной Рейд! — Воин Колесницы! — Булат выступил вперëд, когда все остановились. Думать было некогда. — Беру на себя! — Сволочь! — Вейв кинулся сломя голову, потому легко угодил в сверкнувшие в лунном свете нити Лаббока. — Попался! — он их только закинул, но не мог удержать. — На! — Булат в Инкурсио с пинка отправил Вейва в ближайшее здание, отчего его стену из плохих и тонких досок снесло начисто. Булат, зная о прочности Меркавы, следом вмазал Нойнтотером по перекладине между потолком и чердаком, здание обрушилось. — За ним! — Булат указал в сторону, куда пропал Занк. — Я этого задержу! — Да! — Акаме уже вела бойцов за основной целью. — Только почуй его, Леоне! Как только они вышли из-за угла, их увидел Болс. — Ночной Рейд! — выпустил он по ним поток пламени. На уровне боевого предвидения Акаме заметила это ещё тогда, когда выстрел только полыхнул вдали. — Саë! — Да! — деревенская девчонка соображала, однако, быстро — и выпустила сферу горячей стихии, она приняла на себя длинный язык вражеского огня и оно всë потянулось в эту маленькую точку, каковая немного повисла на месте. — Хватит, бросай! — приказала Леоне. — Да! — Саë направила сферу дальше, она легко втягивала в себя струю Рубиканте. — Ну надо же!.. — Болс ясно увидел несущуюся прямо сквозь геенну сферу адского огня. — Боги карают меня!.. Шар преисподней попал в громилу и Болс исчез от взора в собственной стихии, в какой нашли свой конец бесчисленные загубленные им жизни невинных. — Отлично, Саë! — хвалила Леоне. — Теперь за маньяком! Тацуми, Челси и Акаме не тратили время на похвалу, а гнались за убийцей. Вскоре наши герои оказались на распутье. — Блядь! Дым мешает мне нюхать! — Леоне, разумеется — в облике полузверя, пыталась найти по запаху свою цель. Они услышали выстрелы, правда, из обычных револьверов, — но это указало им путь. И одновременно с этим выстрелы прогремели с противоположной стороны буквально через несколько секунд. — Леоне, Лаббок — туда! — указала Акаме. — Мы — туда! Челси, посмотри что там! — Да! — она опять стала пташкой. Тацуми, Акаме и Саë неслись на выстрелы и интуиция подсказала нашей бравой убийце, что это они найдут злодея. Занк обезглавил очередного горе-дружинника. Ещё один попробовал встать у него на пути всего лишь с какой-то рогатиной. Оставив его лежать на мостовой, Занк кинулся к туману, что разливался подле этой стороны канала, где его сложнее было бы отыскать. Однако он вскоре понял свою ошибку, тут не было шанса бежать, впереди по сути крутой обрыв в мутную воду, где безумцу примерещились лица своих многочисленных жертв. Потому он отпрянул и побежал обратно — Созерцатель уловил среди мглы преследователей, к ним маньяк и выскочил. Саë увидела в нëм свою мать и сперва подумала даже, что это просто похожая женщина. Тацуми увидел Иэясу и решил, что друга просто прислала для чего-то Надженда. Акаме увидела свою сестру и по понятным причинам, это не помешало ей поднять на неё меч вне зависимости от того, что это было. Мурасаме столкнулся с Ртутными клыками. Звон оружия развеял видение Тацуми и Саë. — Не бросай! — только выкрикнул первый. — Да! — Саë помнила, что не должна использовать Союз если расстояние от цели до союзника меньше двух метров. Акаме пришлось среди тумана схлестнуться с маньяком самой. Занк идеально различал её движения, даже предсказывал, она вообще сражалась перед ним голой, если не считать револьвера и ножей, размещëнных под одеждой, которые владелец Созерцателя мог ясно видеть. Но и Акаме видела его не менее чëтко, она быстро отбила его выпад с самого начала атаки и перешла в нападение, Занку к собственному изумлению пришлось увеличить свои ртутные клинки на максимум и только успевать ставить на пути выпадов катаны. Акаме решила уж самого его положить, решив не тратить сферы, в конце концов, ей хватит даже одного касания. — Акаме! — Тацуми захотел помочь и выбросил свой длинный меч. Занк бросился бежать, когда Акаме как раз замедлилась, чтобы не попасть под него. Вообще Занк мог бы после изящно заскочить за бок Тацуми и подрезать его, но решил именно удирать, ибо в таком бы случае открылся для Акаме… потому что он прочëл это в её мыслях! — «Да она невероятна!» — подумал Занк, доставая пулемёты, там ещё оставалось совсем немного патронов. В этот момент на пути он различил какую-то девушку. В шляпе с широкими полями, она целилась в него. Занк выпустил в неë на бегу оставшиеся пули. Женщина не дрогнула. И тут он понял — в её голове нет мыслей! — «Галлюцинация!» — подумал маньяк. — «Только зря потратил последнее, что могло меня спасти!» Грохот в ответ, всполох пламени в тумане — пуля пробила Занку грудь. — Доя! — по характерному звуку Кольтов Уокера Акаме поняла, кто это. Ещё грохот — пуля пробила руку Занка. Громила рухнул на колени. — «Отлично, ну хоть голоса затихнут…» Он аж улыбнулся, ещё одна пуля вонзилась в спину. Доя, не обращая особого внимания на остальных, так как ей приказали охотиться только на Занка, подошла к палачу. В её груди красовалось несколько пулевых отверстий, но так как бравая северянка уже умерла, известную убийцу это не очень интересовало. — Саë! — приказала Акаме. — Да! — сфера разложения поразила Дою через туман и решительное лицо северянки мигом пропало в зелëной порче, обратилось голым черепом и её скелет рассыпался в труху, на мостовую подле трупа Занка рухнули лишь два Кольта. — Значит моя сестра действительно здесь! Иначе её марионетка тут бы не бродила! — Акаме больше взволновало это, чем завершение миссии. — Марионетка?! Эта девушка была нежитью?! — Тацуми подбежал к Занку. — Да, берëм тэйгу и уходим! — Акаме наклонилась снимать Созерцатель. Тацуми взял в руки Кольты: — Фи, какая гадость! Они ему сразу не понравились. — Посмотрим, как тебе зайдëт это, — Акаме сняла тэйгу Занка, — примерь, а я пока возьму его шингу. Лаббок и Леоне тем временем бежали по другому пути. Они наткнулись на всплошëнный патруль. — А ну пошли вон, шлюхи! С дороги! Девушка и трап прижались к стене. — Там огромная обезьяна! — пояснял один патрульный другому. — Её не берут пули! — Обезьяна?! — посмотрел Лаббок на Леоне. — Обезьяна — это не к нам! — оторвалась та от стены. Подлетела Челси, как только лишние глаза пропали, она снова стала девочкой. — Короче, там какая-то огромная обезьяна идëт через город, её пытаются убить, но она никого не атакует, только идëт! — Куда идëт, блядь?! — спросила Леоне. — Примерно туда, откуда мы! Особенно говорить у них не нашлось времени — в ночи прозвучали короткие очереди близ канала. На этот раз точно из оружия Серью — наши ребята погнали. — Будем надеяться, Акаме его уделяет! — сжала зубы Челси. Она искренне волновалась за свою возлюбленную… — Сука! — Вейв без особых усилий вынырнул из-под обломков здания и получил по виску удар наконечником Нойнтотера — прямо как лопатой, его отшвырнуло обратно и вбило в кучу обломков. — Блядь! Ебать! — Давай, поднимайся, мальчик, — стоящий среди пыли Булат положил копьë на плечо. — Я буду с тобой понежнее… — Ах ты ублюдок! Террорист! — Вейв резко вскочил и в этом прыжке взмыл в воздух, очень высоко. Булат отпрыгнул от того места, куда приземлился Вейв — увы, но ударная волна от падения таки сбила нашего богатыря-копейшика с ног — и Булат врезался в кирпичную стену ближайшего целого здания, отчего кладка сильно на него осыпалась. Не успел он подняться, как яростный Вейв вновь обрушился с ноги и ударная волна в этот раз обратила в кучу обломков здание почти целиком и ещё дальше и сильнее отшвырнуло Булата — им оказалась пробита кирпичная стена ещё одного дома. — Блядь! — в густой пыли и среди валящихся на голову обломков Булат не видел, куда метаться, потому наугад оттолкнулся ногой от убегающего из-под стопы пола — его вырвало через стену дома и он оказался на улице, среди ещё более убогих лачуг. Где-то слышались крики. — «Тут ещё есть люди, но этот парень слишком взбешëн, чтобы на них смотреть!» Вейв уже взмыл в ночное небо. — «Он прыгает и каждый раз сбивает меня! Надо скрыться!» Булат перешëл в невидимость — у этого режима была одна проблема, наш витязь мог бы стать полностью недоступным для зрения только в том случае, если бы сам утратил способность видеть [2]. Но если надо затаиться и не двигаться, то ничего — потому Булат вжался в стену и скрылся полностью. Вейв бегал рядом, это было хорошо слышно. — «Моя задача тянуть время», — Булат выждал секунд десять, покуда Вейв отдалился в сторону кричащих людей, после чего он сам покинул укрытие и направился в обратную сторону, выдавая себя лишь глазами. Выстрелы из оружия Серью навели на нужное направление, вот только Вейв их тоже слышал, не мог не слышать. — Ну как? — спросила Саë, когда они втроëм отошли от трупа Занка и Тацуми закрепил у себя на голове эту штуку. Зеленоватый механического вида глаз открылся на лбу. — Сработало, — поняла Акаме, — Тацуми, это твой тэйгу. — А?.. — Тацуми увидел голую Акаме со всем её скрытым под одеждой оружием. — Ого! — наш герой начал озираться по сторонам. Он спокойно видел сквозь туман и в глаза легко находили в ночи очертания любых объектов. Особенно Тацуми реагировал на движущиеся — без особых усилий он разглядел летящую птицу, осознал что она думает и понял, что это Челси. — Эй! Мы здесь! — он привлёк внимание, и она оказалась тут. — Мы всë сделали! — доложила Акаме. — Хорошо, уходим! — Челси собралась было убегать, но тут появился некто из тумана, Тацуми и Акаме разглядели его первыми. И он был не один — за ним бежал кто-то ещё. У них не было мыслей, но Тацуми не понял, что это нежить. А вот Акаме это заподозрила, ибо эти двое в тумане не переговаривались и не переглядывались, а только бежали к ним — то есть вели себя не как живые люди. — Тацуми, ты этого! — указала Акаме на того, кто оказался ближе к ним и у кого на вид не было никакого оружия, кроме пары ножей в руках — опытный взгляд Акаме различил это оружие даже в тумане. Сама она взяла за цель дальнего — у кого на руках был высокий щит. С помощью своего чудо-взора Тацуми узрел противника сквозь обильно закрывающие его ткани, которые он частью с себя сейчас скинул, дабы не стесняли движений. Тацуми понял, почему этот нелюдь так тщательно скрывался — он выглядел как полностью безволосый и краснокожий гуманоид, по пропорциям и чертам — стройный мужчина в рассвет лет, у него были полностью белые глаза, кажется, из головы росли рога с отрубленными концами. Что за отродье сатаны? — А-а-а! — Тацуми выбросил меч, проворный враг смог уклониться с поразительной гибкостью — и демоноид замахнулся прямо в воздухе острым ножом. Но Тацуми видел красного чëрта во всех деталях и заслонился широкой плашмëй. Созерцатель помог понять, что враг в него именно кинет — и он кинул, нож отлетел, а Тацуми знал, куда этот брат-акробат прыгнет, очень про этом сильно изгибая все свои четыре конечности… Вот Тацуми и умудрился при приземлении его подрезать — кисть отлетела прочь. Но, как и ожидалось, это никак не остановило ловкача-прыгача. — «Нежить!» — когда Тацуми это понял, Челси подбежала позади к нему, на ходу оборачиваясь в некого человека, в похожей одежде. Из-за этого противник не только замер, но и успел озвучить короткую фразу на незнакомом для Тацуми языке — и меч-шингу снял голову и половину плеча впридачу. Потом ещё Тацуми обрушил Нож Малака вертикально, разделил торс. Как только это свершилось, наш герой незамедлительно бросил взгляд Всесозерцателя на Акаме — она почти добежала до щитоносца. Сквозь поверхность щита Тацуми разглядел некое хитрое устройство — и понял, что оно стреляет чем-то острым, и что враг планирует подождать, когда Акаме окажется совсем перед щитом, чтобы можно было бы её поразить и она не могла бы уклониться. Точнее он не думал, мыслей в башке нежити не было. Это как-то без мыслей делалось. — Акаме, стреляет! — Тацуми смог прокричать только это и ужаснулся: что если Акаме не справится?! Но Акаме очень быстро сообразила, что тут может стрелять, потому взмыла в воздух — толстый болт из центра щита прошëл под ней. Она же очутилась позади противника и от лысого черепа располовинила его до горла. После чего вынула и ещё несколько раз рубанула, не жалея силы, ибо знала, что с нежитью надо только так. Она продолжала его рубить даже тогда, когда лысый мужчина в чистой светлой одежде повалился перед ней. — Акаме! — Тацуми и Челси обе оказались чрезвычайно рады, что она победила. — Это нежить моей сестры, уходим! — только сказала она. Все четверо погнали, на ходу переговариваясь. — Тацуми, ты убил Хентара — это был известный боец племени Бан, их воины умеют сливаться с природными духами и получать невероятную ловкость! Я слышала что один из них — этот Хентар — марионетка Куроме! Потому я приняла облик его соплеменника в национальной одежде, чтобы сбить с толку! — пояснила Челси. — Но разве нежить можно?!. — Саë не очень поняла. — Что-то от прежних людей у них остаëтся, я читала! — А я поняла, что передо мной Воль — известный телохранитель, стреляющий щит — его фишка! — пояснила Акаме. — Похоже, он тоже повстречался с моей сестрицей! Лаббок и Леоне решили сократить путь и перемахнули через забор с помощью своих сверхспособностей — именно тогда их усекла глядящая с крыши Куроме. — Вот они! — она сказала своему мечу. — Эйпман! Лаббок и Леоне услышали, как нечто очень крупное бежит к ним, оно распугало бывших тут людей — кто-то выстрелил в него. — Это что, та обезьяна?! — Леоне почуяла запах мокрой шерсти. Оно появилось — высотой раза в четыре больше человека, бурое, прямоходящее, очень раздутое по части мускулатуры и крайне монструозное в чертах — у него торчали острые уши как у эльфа, большой нос, здоровые клыки скалились изо рта. — Что это, Лаббок? — Не знаю, Леоне! Выглядит, как будто дэ́в выебал гориллу! Демон-обезьян с очами-углями безошибочно направился к нашей парочке. — Удушу! — Лаббок накинул нити на шею обезьяна, но нежити осталось бы только посмеяться над попыткой перекрыть ей кислород. — Сука! — Леоне выхватила из-под одежды проститутки револьвер и высадила барабан в морду — целилась она в глаза, и смогла их повредить. Лаббок был уж уверен, что громила испустит дух, но ошибся — Эйпман даже не замедлился. — Какого?! — тенетник оторопел. А вот быстро сообразившая Леоне ногой оттолкнулась от мостовой и с наскока подошвой врезалась в широкую волосатую грудь примата и того перевернуло от этого на спину, гигант повалился и Леоне соскочила с него, дабы избежать попадания под очень массивные мохнатые ручища. — Да сволочь ты ебаная! — Лаббок утратил хладнокровие и начал ругаться на неубиваемого противника. Леоне хотела побыстрее оторвать ему голову — и чуть не попала под руки! Монстр нелепо повалился на спину, ему не удалось встать, но он ещё мог тянуться ручищами до Леоне. И тут сработала ловушка. — Лаббок! — Леоне увидела, как девица с мечом спрыгнула с крыши дома и оказалась позади напарника. — Леоне! — в свою очередь Лаббок увидел вырвавшегося оттуда, откуда появился обезьян, высокого парня в белом пальто и с длинным оружием вроде тяжëлой глефы. — Так! — Куроме с размаху ударила Лаббока лезвием — она могла бы легко обезглавить юношу, но била так, чтобы не сильно изувечить тело, ведь она хотела сделать из него свою марионетку. Именно это спасло Лаббока — удар катаной сбил его на колени, проклятый меч Яцуфуса не смог пройти в плоть. — «Что?!» — Куроме никак не ожидала этого. Пока ей потребовалось совсем немного от мгновения, чтобы занести катану для поражения по голове, которая на вид не была защищена — сам Лаббок захватил вокруг пояса нападавшую нитью и движением пальца сорвал её назад от себя — она успела рубящим ударом огреть Лаббока, но попала только по спине, где опять же смогла лишь маскировку проститутки порвать. Когда Куроме отлетела к стене, то смогла перерубить нить. Лаббок быстро встал — он понял, с кем имеет дело только увидев меч, который выглядит в точности как Мурасаме. — Хана те, Куроме! — Лаббок впустил сразу множество лесок. Куроме была вынуждена без подготовки запрыгнуть в окно и разбить собою мутное низкокачественное стекло. Лаббок не мог поразить кого-то вне зоны видимости. — Блядь! — он хотел помочь Леоне, но на пути восстал Эйпман, этот адский обезьян! Нежить, которую перепуганному Лаббоку было нечем убивать! Он смог сделать лишь одно: нитями переместить себя на крышу дома, захватив кирпичную трубу; Эйпман со всей дури врезался в стену, хилая, она проломилась под такой массой и зверюга вошла в дом, и задание начало валиться — перемахнувший на соседний дом Лаббок надеялся лишь на то, что нежить завалит с головой и у него наконец откажут силы. Куроме разбила окно первого этажа, где она укрылась, и попробовала застрелить цель из револьвера, но с такой позиции все пули, кроме одной, ушли в никуда, только одна попала и как раз туда, где Лаббок был покрыть рубахой из нитей: они закрывали во время боевых операций всë тело под одеждой и могли принять на себя колюще-режущие раны, потому от попадания пули Лаббок отделался лишь болящим ушибом, а от катаны — только поверхностными повреждениями кожи. То есть ещё оставался боеспособен. А вот Леоне повезло меньше. Она сперва уклонилась в сторону от выпада Натала — запрыгнула на крышу. Натала врезал по зданию и вся стена обрушилась. — «Удары его штукой усиливаются!» — Леоне спрыгнула с уходящей из-под ног стены на мостовую позади Натала — там ей в спину угодило несколько пуль от полиции, но это фигня для шкуры Леонеля. Леоне хотела напасть на Натала со спины и сломать шею или оторвать голову вообще нафиг — зачем она нужна? — но Натала был очень быстро, он идеально ловко и легко управлялся с этой тяжëлой на вид штукой. Ударившие его обломки здания никак не отразились на боеспособности, то же самое можно было сказать про угодившую в глаза пыль. Нежить, казалось, без проглядывания, смогла понять где в пыли враг, и Натала врезал своей штукой по мостовой, благодаря чему земля буквально разверзлась под ногами у Леоне, она оказалась сбита и лезвие на конце длинного древка устремилось к ней. — «Не достанет!» — скорости и силы, впрочем, у Леоне было тоже не занимать, потому она на всех четырёх отпрыгнула назад. Но лезвие само удлинилось и таки достало её и пустило кровь. — А-а-а! — Леоне в ужасе поняла, что её грудь разрезана, и то не смертельно лишь потому, что Натала не намеревался превращать её тело в бесформенное месиво; ибо Куроме приказала по возможности лишь выводить из строя опасных противников, дабы она потом могла отдать их жизни Яцуфусу и поднять в виде нежити. Потому Натала обратной стороной своего шингу впечатал Леоне в кучу мусора и ещё долбанул потом, чтобы не шевелилась. — Леоне! — Лаббок от печной трубы на нитях сиганул на мостовую и со всей силы всеми доступными усиками захватил Натала и швырнул им куда подальше. Когда мертвец натолкнулся на первую же преграду, то успел ударить по ней своим шингу, ударная волна не только разметала преграду, но и отбросила нити Лаббока. Он был вынужден отпустить покойника в надежде, что тот окончательно упокоится под кучей руин, что свалились ему следом на голову. Зато позади выбралась из-под балок дьявольская обезьяна. Куроме затаилась, выжидая момента для броска и удара по голове. — Леоне! — Лаббок подбежал к напарнице. С одной стороны улицы стояли полицейские, они пока держались подальше. Они увидели пока только двух проституток, одна из которых пыталась помочь другой. Кажется. Из-за пыли и дыма они плохо ориентировались и не хотели влезать в разборки между обладателями тэйгу. На грохот сюда прибежали Вейв и Булат, последний скрывал свои глаза среди клубов пыли, где хуже видел сам, но зато в ночи там не так хорошо заметен был он. — Здесь Брэд, Убийца сотни человек! — предупредил Вейв. — Появился, — Куроме коварно молвила лезвию Яцуфусу, — давай, Кайзер! — Бой начался! — поняла Челси, разумея прямую схватку между Рейдом и Егерями — Ну и дела! — ускорился Тацуми. Он мог видеть через заборы и дома, потому сразу находил пути. Созерцатель, похоже, наделял тактическим предвиденьем. Попутно они увидели, как из канала выбралась лягушка, очень мягко-болотно-зелëная, размером как два быка, на которых поставили ещё два. — Что это?! — спросила Саë. — Лягушка Кайзера! Чëрт с ней! — Акаме тоже хорошо её разглядела, несмотря на то, что животное пробегало далеко от них в сумраке и тумане. — У этой лягушки нет мыслей! Она тоже нежить! — определил Тацуми. — Туда! — указал он через трущобы. — Куроме! Куроме! — Вейв прорвался через облако пыли и двинулся через обломки стены, оставленные от удара Натала. — Вейв! — Куроме появилась из целого дома напротив. Вместе с ней рядом остановился обезьян-гигант Эйпман. — Ты в порядке?! — Да! Как Ран? — Не знаю, его затянуло в ураган! — Вейв страшно перепугался за друга-любовника. — А где Болс?! — Не знаю! — Проклятье! Блядь! Это Ночной Рейд! Они напали на нас, когда мы искали Занка! Блядь! А что если это их план, чтобы выманить нас и ударить в спину?! — Вейв не озвучил следующего, а лишь сообразил в мыслях: «Ночной Рейд настолько порочен, что готов пойти на бойню простых людей, чтобы выманить нас?!» Несмотря на то, что шкуру Эйпмана повредили во многих местах, сам он плотно покрылся пылью и занозами, высоченный мертвец чувствовал себя нормально. — Ты вызвала его из воды?! — Вейв взглянул на монстра. — Да. — Эм… — он посмотрел на толпу полицейских поодаль. — Они не знали о монстрах, кроме Тагула… — Чтобы Рейд о них не узнал. Ничего, они всего лишь немного постреляли в них — пулями их не убить, — спокойно отнеслась к этому Куроме. — Главное, что Кайзер сможет растворить Инкурсио! Под шумок Булат успел подойти к Леоне и взять её на руки. Его глаза смогли увидеть полицейские, но они только начали кричать о появлении монстра, только один выстрелил из ружья и получил за это нитью от Лаббока. — Бежим! — Булат указал на путь вдоль канала. Они побежали, надеясь уйти относительно незаметно. — Среди них двое маскируются под шлюх! — пояснила идущая Куроме. Она и Вейв достигли полицейских и те указали на убегающих. Эйпман помог своему напарнику по маршу мертвецов выбраться из-под тяжëлых балок — белое пальто испачкалось, но в целом Натала оказался бесподобен, в конце концов он происходил из партии алхимически модифицированных детей-убийц. — Чëрт! Как же нам найти Акаме и ко?! — отчаянно гнал Лаббок. — Как только достигнешь Брэда, отними Нойнтотер! Понял?! — приказала Куроме. — Да! — Вейв погнал, следом за ним устремились Натала и Эйпман. Челси в обличье птицы обнаружила это дело и сразу сообщила своим, куда бежать, чтобы оказаться где надо. — Ясно! — Акама чуть ли не по полностью гладкой поверхности забралась на крышу. Тацуми и Саë озадачились, Челси приняла облик небольшой виверны, кажется, это был её максимальный размер. Так она помогла забраться друзьям. Они побежали по длинному зданию — Акаме легко перемахнула через улицу. — Лучше не рискуйте! — Челси помогла Саë и Тацуми тем же способом преодолеть преграду. Попутно Тацуми лишний раз обратил внимание на лягушку, которая бежала где-то туда же, куда неслись они, но другим маршрутом. И она оказалась там быстрее, сократив путь через канал, в конце концов амфибия, пусть даже такая, прекрасно плавала. — Сука! — Булат, чтобы защитить Леоне и Лаббока, прыгнул навстречу взметнувшему в небо Вейву, после громкого столкновения они оба рухнули в канал и подняли много воды. — Получи, пидор! — Вейв схватил Нойнтотер и ногой оттолкнулся от Булата, тот полетел ко дну. Сам же Вейв прекрасно чувствовал себя в воде — доспехи Меркавы, созданные из морского дракона Раавы, не шли ко дну, давали владельцу возможность дышать тем кислородом, который был растворён в текучей стихии. Вейв всплыл и только перед тем, как покинуть воду, успел увидеть, как достигшего дна Булата проглотила лягушка Кайзера. — Брось меня! Я всë равно сдохну! — сказала Леоне, увидев несущегося на них злобного обезьяна. — Это не повод! [Не та ситуация, чтобы тебя бросать] — Лаббок запустил нити, наконец обхватил плотной леской ноги и громадный Эйпман просто рухнул метров в двадцати от них. — У меня только кончаются силы! — посетовал зеленоволосый, в этот момент различая бегущего за обезьяном Натала. И ещё из канала выбрался Вейв с Нойнтотером. — Шамбала! — прокричала Леоне. — Не могу! А как же другие?! — Лаббок мог перенести их, но… оставить прочих на растерзание этой ораве? Пока юноша медлил, выжидая до конца, над домами появилась небольшая виверна, в которой он узнал Челси. — Наши идут! — обрадовался он. — Саë, в обезьяну — молнией! — скомандовала Акаме. — Да! Грохот, всполох небесного пламени — выжигающая синева во всей своей полноте поразила Эйпмана, обезьян обратился в рухнувшие кости, их окружил пепел и внутри разбитый на кусочки скелет сильно заполыхал. Вейва и Натала тоже шарахнуло, но, в целом, куда меньше и они оба это пережили. Если так можно было сказать про Натала, конечно; если Вейва уберегли доспехи, то мëртвый воин через своë оружие увëл разряд в землю и остался в общем-то с виду цел. Не, живой бы человек в один миг стал бы трупом, но Натала на то им уже и являлся. — «Не умно — Натала раз в десять сильнее Эйпмана!» — подумала наблюдавшая за боем Куроме. — Ребята! — Лаббок был как никогда рад видеть друзей. — Вы все тут?! Он видел, что все. — Где Булат?! — Акаме взглянула на Вейва державшего Нойнтотер. — У них ещё сферы! — боец Меркавы видел две над Саë — взрывная и ледяная держались рядом с деревенской девушкой. — Уходите прочь! Иначе я вас взорву! — пригрозила та. — «Дела плохи. Жаль, я не смогу воссоединиться с тобой, сестра!» — Куроме, наблюдавшая за этим издалека, перед кучей полицейских, подняла Яцуфуса. И, не сказав никому ничего более, кинулась бежать прочь. — Жаль, сестра! По поднятию катаны, из вод канала, из самого широкого и глубокого места, начало восставать чудовище. Больше десяти метров, кажется, прямоходящее, тëмно-серое, всë как скелет, дракон уставился пустыми глазницами черепа. — Что это?! — Тацуми смог первым во всех деталях рассмотреть это нечто. — Секретное оружие Империи! — ответил Лаббок. — Точнее сестры Акаме! Оно высилось более чем на десять метров, обладало массивными широкими плечами с острыми выростами, достаточно длинной шеей, при этом ниже сплошной и тяжёлой угловатой грудиной, полностью единой и монолитной, отверзалась тьма в районе живота в окружении трёх больших рёбер с каждой стороны. Длинные костяные руки свободно спускались вниз. Пока Тацуми широко раскрытым Созерцателем изучал Тагула Смерти, Акаме сообразила: — «Первая — Доя, второй и третий — Хентар и Воль, четвëртый — Натала, пятая и шестой — лягушка и эта обезьяна, седьмое место сестрёнка наверняка приберегла для меня, а восьмой — конечно же Тагул Смерти, сильнейшая марионетка Яцуфуса!» Пока все, включая Вейва, увлеклись рассматриванием этой громадной нежити, Акаме сумела распознать свою сестру, вдалеке удирающую за толпами полицейских. В принципе, ей было достаточно скомандовать Саë бросить туда взрывную сферу и прикончить Куроме разом с кучей народа. Но у Акаме была проблема. Она честно о ней говорила. Она не могла просто так взять и убить родную сестру. — «До чего ты докатилась, Куроме, используешь против нас ОМП в жилом городе!» — подумала Акаме и сразу опомнилась: — «Впрочем, Булат под моим командованием бросил сферу урагана, так что я иду за тобой вслед, Куроме!» — «Неужели Куроме ударит Тагулом по Рейду?!» — Вейв застыл в шоке, не зная что ему делать. У него, конечно, броня, но выстрел Тагула, как бы сказано, испарит целый квартал! — Эй, отдай сюда! — Булат вырвал Нойнтотер из рук Вейва и кулаком отправил юношу в ближайшее здание, и следом же скрестил Нойнтотер с шингу Натала. Ударная волна прокатилась нехилая от такого столкновения, мостовая подпрыгнула, плащ Булата всколыхнулся. — «Прочная штука! Должно быть это шингу первого поколения! Точно, Трисула!» — А-а! — Тацуми не собирался сидеть без дела и кинулся к Натале. Булат нечто держал в свободной руке. И это он бросил в лицо мëртвого юноши, отчего оно начало сразу слезать — кусок желудка лягушки Кайзера, наполненный разъедающим практически всë подряд соком. — «В книге тэйгу написано, что мертвецы Яцуфуса видят то, что видит владелец, даже если у них нет глаз. Но если владелец не видит нас, то мертвецу остаётся положиться на свои глаза!» [3] — с таким соображением Булат ослепил Натала. После чего схватил за древко Трисулы, лезвие шингу вытянулось, но прошло мимо плеча Булата. Натала резко дëрнулся назад — Булат не смог удержать его. — «Нет, Тацуми!» Он испугался за друга — ведь Натала как раз двигал в его сторону этой своей шуткой. — Эх! — Тацуми в последний момент лицом упал на мостовую, лезвие Трисулы прошло над ним. — Саë, морозь! Тацуми вначале хотел экономить сферу холода на воине Меркавы, но решил, что этот опаснее. Из-за того, что Булат отвлëкся на Тацуми, он в слепую почти получил от Натала — почти потому, что в последний момент перед ударом, синева холода сковала мертвеца и он, с лицом-черепом и оружием, застыл, обледеневший. — Хи-я! Молодец, Саë! — Тацуми вскочил и с размаху располовинил эту скульптуру от плеча до таза. Одновременно с этим он видел, как поднимается Вейв. — Булат, его! — указал он наставнику. — Не дам Тацуми в обиду! — Булат встретил Вейва и с большой эмоциональностью отшвырнул воина Меркавы обратно. Возвышающийся на десятку и более метров Тагул Смерти отверз костяные уста — его очи темнели пустотой глазниц, но, очевидно, страшилищу не требовалось зрение, чтобы выстрелить в место, куда его развернула видевшая направление Куроме. — Так, Булат здесь, шингу у нас, мы уходим, да, Акаме?! — повернулся к ней Лаббок. — Погоди, надо победить это… — указала на Тагула Акаме, совершенно собрано и хладнокровно. — Блядь! Шутишь?! — уставилась на неë Леоне. — Саë, будь готова бросать в него! — указала Акаме. — По моей команде! — Д-да! — Саë сообразила. — Вы!.. Сволочи! — вырвался из-под обломков Вейв. — Поверь, парень, это совсем не так! — Булат взглянул на труп молодой женщины, чью голову проломило упавшей балкой — упавшей потому, что он швырнул Вейва в это задание. — Ну то есть не совсем так!.. — Я никогда вам этого не прощу! — Вейв указал на следы разрушений, причинëнные нашими героями. У Тагула Смерти же из раскрытых челюстей повалил золотой свет, хорошо заметный всем в ночном небе. Понимая, что сейчас будет выстрел, Вейв погнал: — Да что бы вы сдохли! — Акаме, я открываю! — Лаббок сжимал Шамбалу. — Погоди! Саë — давай! — выкрикнула Акаме. — Да! — и Саë бросила последнюю сферу. — Шамбала! — приказала Акаме. — Наконец-то! — Лаббок махнул камнем и отворил мерные врата, в круг которых встали все. Сфера же преодолела около километра, попала меж челюстей Тагула Смерти и там разорвалась и вместе с ней детонировала вся собранная мощь мëртвого зверя — его костлявая голова изнутри начисто разлетелась на ошмëтки. И никакой более центральной нервной системой не управляемый, безголовый труп завалился с зияющей дырой на месте трахеи; мистическая сила пропала и он переломился в районе живота, у него отвалились длинные руки от широкой спины; всем этим Тагул поднял волны, омывшие ближайшие здания, кое-что монстр порушил, но всë же это оказалось не сравнить с тем, что было бы, попади он энергетическим извержением по целому кварталу. — Сестра! — Куроме остановилась, после взрыва пронаблюдав, как древний скелет разваливается на части и уходит на дно канала. — Что?! — Вейв тоже остановился, когда вслед за громким взрывом послышался грохот падения разваливающейся туши Тагула. — Какого?! Вейв какое-то время носился между затянутыми дымом домами — в этой части района, кажется, начинался пожар. Он увидел, как полыхает дом. И к нему вдруг подошëл Болс, навëл Рубиканте и втянул пламя, оно всё исчезло, оставив в покое почерневшее здание. — Болс?! Ты жив! — подбежал Вейв. — Да, им следовало бы помнить, что одеяние владельца Рубиканте неуязвимо для огня, — спокойно промолвил здоровяк, похоже, занятый в это время предотвращением пожара. — Да?! — удивился Вейв. — Маска не позволяет мне задохнуться от угарного газа, но мне нужно дышать кислородом. Они бросили в меня огонь Союза Смертей; он выжег вокруг меня кислород и я чуть не задохнулся из-за этого. Я потерял сознание — может на несколько минут, может на несколько секунд только… Увы, карающее за грехи провидение — не в этот раз. — Оу, какая жалость, — наверняка промолвил Эру в Чертогах Безвременья. — Ага, хорошо, мы должны найти остальных! Куроме и Рана! — вместе с Болсом Вейв кинулся на поиски. Они увенчались успехом. Сперва они нашли Куроме среди суетившихся людей. — Они ушли через Шамбалу, — приземлился и сообщил им Ран, — я видел, как почти одновременно с их исчезновением взрыв поразил Тагула. Я различил красный светоносный шар над городом в темноте… Похоже, они дождались, когда Тагул будет атаковать и использовали скопленную им силу для того, чтобы его же самого ещё сильнее взорвать. Потому он оказался так легко обращён в прах!.. — Ран посмотрел туда, где сложились косточки Тагула. — Я читал в отчётах, что Тагул способен выдержать своей костяной оболочкой даже отражение собственной атаки! Потому Акаме знала, что его можно уничтожить только изнутри и она атаковала как раз в момент!.. Поразительная решимость! Она же могла просто сбежать! Но она не упустила ни возможности нанести нам урон, ни лишить нас такого оружия! Поразительно! Она великолепный убийца, невероятно решительный человек и просто ненавидит Империю! — когда Ран всё осознал, он не скупился на похвалу, будучи чрезвычайно поражён качествами противника. — Лягушка Кайзера также не смогла растворить Инкурсио, я видел, как она сожрала Булата, — сообщил Вейв. — Что д… я потеряла всех марионеток, — Куроме, постепенно утрачивая хладнокровное выражение, взглянула на Яцуфуса. — Даже Дою и Натала… — Главное, мы живы! — Вейв присмотрелся к Рану, тот выглядел ужасно потрëпанным. — Мне нужно к доктору Стайлишу, у меня могут быть внутренние травмы, — проговорил побитый красавчик-блондин. — Да-да, быстрее!.. — засобирался Вейв. — Надо, чтобы он осмотрел вас всех! *** — Признать, я был уверен, что мы хоть кого-нибудь, но потеряем, — говорил в штабе Лаббок, попутно он нервно накладывал субстанцию нитей на рану Леоне. Одновременно Иэясу клал куски мяса в рот Леоне, она всё ещё находилась в облике полузверя. Разумеется, в это время Лаббок совершенно не обращал внимание на свои собственные раны, которые, впрочем, были ничтожны по сравнению с повреждением Леоне. — Каковы её шансы? — спросил Тацуми. — Она должна выжить, — сказала Надженда, — пока действует Леонель, она должна быстро заживлять раны, если давать ей мясо. — Главное, чтобы тэйгу-облик продержался, но я думаю, ещё на несколько часов его хватит и тогда Леоне залечит рану. К счастью, у нас много этих волков, — добавил Су. — Проклятье, Тацуми, какого хуя ты ринулся тогда под хуëвину Натала?! — разозлился в это время Булат. — Пф! Я должен был придерживать лëд на того второго, — он имел в виду воина, подобного Булату, — а этого… — Тацуми, запомни, ты не должен рисковать зря! — Булат казался очень разгневанным. — Пф! — Тацуми понял, что сейчас лучше просто замолкнуть. Булат, выпустив пыл, скрылся из виду в другой комнате. — Так или иначе, этот риск стоил того, — подвела итог Челси, — мы захватили два шингу и два тэйгу, возможно сделали Тагула. Любимая Акаме, — поднялась она и приобняла её, — ты молодец! — Хорошо, мы можем отдыхать. Завтра узнаем, убили ли мы Тагула или нет… Акаме, принимая поцелуй Челси, подумала про свою сестру. — «Но ты пока жива. Я не смогла убить тебя. А шанс был». *** Вейв после «ночного дежурства» наконец оказался в тëплой ванне, любезно подогретой Болсом. Рядом саблей покоилась его Колесница, после случившегося с генералиссимусом Будо, никто из воинов тэйгу со своим оружием старался не расставаться. Отлежавшись, накрытых халатом молодец подошëл к постели и обнаружил там закутанную в такой же халат Куроме в обнимку с Яцуфуса, рядом валялось печенье. — Эй, — ему показалось, она плачет. Так и есть. — Куроме. «Мама говорила, если женщина плачет…» — Вейв не смог вспомнить, что там мама говорила дальше. — Вейв, — Куроме в слезах сама прижалась к нему. — Я боюсь, я бесполезна!.. Натала нет, Дои нет, я потеряла Эйпмана! Он мне так нравился! Даже Хентар, моя гордость, и Воль погибли! Потеря Тагула — мой величайший провал! Хотя он мне никогда не нравился!.. Вейву показалось странным, что Куроме переживает за нежить. — Послушай, главное из живых друзей ты никого не потеряла, я жив и я буду рядом! — Вейв очень романтично обнял плачущую девочку. — Мне страшно, Вейв, что от меня избавятся, если я не оправдаю ожиданий… — Куроме смогла совладать со слезами. — Не говори глупостей, тебя не казнят за провал. Мы делали всё возможное и никто из нас не сплоховал. — Вейв был уверен в этом. — Ты много не знаешь… Но ладно, страх и слёзы не помогут, потому я побуду с тобой, раз нет Натала и Дои и даже пушистого Эйпмана, — на том Куроме обняла своего любовника и тот её поцеловал. Ран быстро оказался в порядке и не стоит говорить читателю, какую цену назначит Стайлиш за исцеление. Бывшая женщиной Серью оказалась избавлена от этого и завтра с восходом солнца уже чувствовала себя прекрасно. — Так значит, нам надлежит выманить сестру Куроме? — усмехнулся высокий лысый немолодой господин в броском аристократическом облачении и со старомодным моноклем. — Именно так, господин Верещагин, — кивнул Ран. — Что ж… это будет интересно. Я готов на всë ради Империи. Нет ценности более великой, чем хорошая и славная Империя! — рассуждал Салот, и сразу намылился по делам: — А пока я навещу мою Куроме, давненько она не была с «дядей Билли»! *** От автора. О, читатель, как ты видишь, тернист и сложен путь добродетели в мире зла и порока! Этот путь и этот мир никогда не были другими. Сложно бороться с тьмой и при этом самому не погрязнуть в крови невинных. Сможет ли Акаме вернуть свою сестру на путь добродетели и чем же закончится история двух сестёр? Сможет ли Вейв разобраться в том, за кого ему быть? Сможет ли Эру воздать Болсу? О, читатель, с новой опубликованной сюжетной аркой, ты, возможно, узнаешь ответы на какие-нибудь из этих вопросов.