Кто такой этот Нильсен, черт возьми?

В жизни бывают моменты, когда секунды растягиваются в вечность. Время замедляется. Но повлиять на события ты все равно не можешь. У тебя не появляется сверхреакция, ты не можешь двигаться быстрее, чем обычно. Это замедление нужно только для одного – чтобы за эти несчастные секунды мозг успел осознать, что произошло нечто ужасное и непоправимое. Именно это я ощутила, когда увидела, как разгоняется машина и несется прямо на Александра. Время растянулось, как патока, но в тот момент, когда я перестала видеть фигуру Нильсена, пошло в привычном темпе. Из моего горла вырывался глухой крик, а тело само ринулось вперед. Машина унеслась дальше на той же предельной скорости, а я увидела Алекса, лежащего на земле. Подлетев к нему, я рухнула рядом на колени, начав его тормошить. Не знаю, чего именно я хотела этим добиться, скорее всего, сработал какой-то неосознанный рефлекс. Но я почти сразу была остановлена. Мужские руки жестко обхватили мои запястья, фиксируя и не позволяя двигаться. – Агата, ты с ума сошла? Только что, на твоих глазах, мимо пронесся какой-то "Шумахер", а ты перебегаешь дорогу, даже не глядя по сторонам! – Я думала ты сдох, придурок! – Твоя трепетная забота обескураживает, – ухмыльнулся он, поднимаясь, – Со мной все в порядке, я успел отскочить. – В порядке… Ну да. А прилечь ты решил, потому что устал, да? Услышав эти слова, Александр поморщился, но все же снизошел до объяснения очевидного: – Слишком резко пришлось отпрыгивать. Не удержался на ногах, – было видно, что он недоволен этим фактом. Боже! Он только что отскочил от проезжающей на огромной скорости машины, совершив почти нечеловеческий рывок, как герой какого-то боевика, а переживает только о том, что сделал это недостаточно грациозно! Я же говорила – придурок! – Ты уверен, что хорошо себя чувствуешь? Давай я отвезу тебя в больницу. – Нет. Идем домой. Он практически силой утянул меня за собой. В лифте мы ехали молча. Он предпочитал не замечать моего обеспокоенного взгляда. И зайдя в квартиру, он так же, не говоря ни слова, начал снимать рубашку. Подойдя к зеркалу, он посмотрел на ссадину, которая тянулась почти через все предплечье к локтю. Вздохнув, я молча пошла за аптечкой и, усадив его на диван, начала обрабатывать рану. – Знаешь, это ведь не было случайностью, – заметила я, поймав на себе мрачный взгляд голубых глаз, – Я видела, что эта машина стояла на парковке, вырулила только после того, как ты высадил меня, а ударил по газам водитель в тот момент, когда ты вышел на дорогу. Это была очередная попытка убийства. – Похоже на то, – был вынужден согласиться со мной Алекс. – И направлена она была вовсе не на меня. Мы были идиотами все это время. Зациклились на моей персоне, не подумав о том, что это именно в твоей машине испортили тормоза и в твоей квартире организовали утечку. Похоже, что мы искали совсем не там. Неудивительно, что Гудман не смог ничего найти! Да и Эллиа подозрительно долго собирает нужную информацию. А знаешь почему? Потому что ее нет! Готова поспорить, он тоже не найдет ничего предосудительного. Нужно искать в твоем окружении! – Я бы не был так уверен. Исключительно на меня была направлена только последняя попытка. До этого под прицелом оказывались мы вдвоем. – Ну да. Потому что я постоянно рядом с тобой. Завтра я позвоню детективу, пусть начнет искать того, кто хочет избавиться лично от тебя. – Нет, – слово прозвучало жестко. Даже слишком. – Что? Почему? – Я сам разберусь с этим! – Александр, ты себя слышишь? Тебя только что чуть не убили, а ты не хочешь обращаться к профессионалу, – я посмотрела ну очень укоризненно. – У меня есть свой детектив. А тот, к которому обращалась ты, уж прости, не слишком компетентен. Почти месяц он не может найти доказательства того, что твой управляющий подрывает компанию. А с того момента, как ты рассказала, что твоей жизни угрожает опасность, прошла почти неделя. И что мы видим – ничего. Он молчит! О чем это говорит? Он просто не может ничего найти. – Ладно, – согласилась я с ним, – Но пообещай, что не спустишь это дело на тормозах, а доверишь его профессионалам. – Я же не идиот, – поморщился он. Когда я закрепила пластырь на его предплечье, он притянул меня к себе, заключая в кольцо своих рук. Наверное, я могла бы сидеть так вечность. Все же сегодня я сильно испугалась. Очень сильно. Это открыло мне глаза. Не знаю, что именно чувствует ко мне Алекс, но для меня это уже не просто фиктивный брак. Не просто секс. То, как замерло мое сердце, дало понять, что я по-настоящему полюбила этого придурка. Со всеми его плоскими шутками, тягой к острым ощущениям, непонятным пристрастием к ананасам и раздутым самомнением. Хотя, нужно признаться, хоть его эго и раздражает, но имеет под собой основания. Пережитый страх еще полностью не отпустил. Оказывается, я очень боюсь его потерять. А сейчас я задумалась еще и о том, что будет, когда закончится эта история с непонятными покушениями. Мы разъедемся каждый в свое общежитие и продолжим общаться как раньше? Да нет, он вроде сам предложил жить вместе. Даже потребовал. Но это было реакцией на недосвидание с Кристофером. Что если он захочет вернуться к нашему изначальному договору и потребует только того, чтобы я соблюдала приличия? Разумом я понимала, что все буквально кричит об обратном. И сегодняшнее странное свидание тоже. Но он так и не сказал мне ничего, что могло бы вселить в меня уверенность в том, что между нами происходит нечто большее, чем просто приятное времяпровождение. Впрочем, выяснять отношения сейчас, когда Алекса чуть не сбила машина, было бы верхом глупости и эгоизма с моей стороны. Я вообще слабо понимала, что нужно говорить в таких ситуациях. Что вообще обычно спрашивают? "Что происходит между нами?" "Как ты ко мне относишься?" "Что ты чувствуешь?" Я понимала, что не задам эти вопросы. Не только сегодня, а вообще никогда. Потому что боюсь услышать ответ. Ну вот, накрутила сама себя. Дура, да? Сама знаю, что дура! Глаза наполнились слезами, которые я всеми силами пыталась сдержать. Но в какой-то миг из моего горла вырвался судорожный вздох. Мое лицо тут же обхватили сильные мужские пальцы и заставили запрокинуть голову. – В чем дело? – недоуменно и даже как-то растерянно спросил Алекс, вытирая большим пальцем слезинку, которая начала скользить по щеке. – Ничего. Это адреналин выходит, – я попыталась выдавить из себя улыбку. Еще минуту он вглядывался в мое лицо, как будто пытался найти там ответ на какой-то свой вопрос. Я была не против. Только смотрела в эти ледяные глаза, которые сейчас как будто потеплели. В них медленно разливалась нежность, которой я никогда не видела там раньше. От этой непривычной картины сердце защемило и начало биться с удвоенной силой. – Знаешь, обо мне никто раньше так не переживал, – тихо прошептал он, скорее самому себе. Как у него это получается? Даже не зная, что именно меня беспокоит, он смог успокоить меня одной фразой. Я не знала, что на это ответить, застыв с приоткрытым ртом. И Алекс этим воспользовался, накрывая мои губы своими, утягивая в невероятно нежный, мягкий, но чувственный поцелуй. Несколько минут чистого наслаждения, после которых начала кружиться голова, и Алекс усадил меня себе на колени, прочерчивая дорожку языком от губ к подбородку, спускаясь на шею и к ключицам. Сегодня не было диких, почти болезненных поцелуев, которые всегда разливались на коже огнем. Но эта нежность была ничуть не хуже. Я начинала плавиться только от того, что слышала его хриплое дыхание, ощущала сильные пальцы на своих ребрах. А нежные, почти неощутимые поцелуи заставляли дрожать. Невыносимо медленно мой свитер пополз вверх. Алекс как будто не просто снимал с меня одежду, а изучал каждый миллиметр моей кожи. Когда в сторону отлетел и бюстгальтер, его губы спустились на грудь, а язык начал обводить горошины сосков. Эти дразнящие движения было почти невозможно выдержать. Мне хотелось больше, жестче, сильнее, но Алекс не спешил. Я вцепилась ему в волосы, пытаясь притянуть ближе, после чего он мягко, но настойчиво убрал мои ладони и завел мне за спину, удерживая их одной рукой. – Будь хорошей девочкой, расслабься. Я пыталась. Боже! Как же сильно я пыталась это сделать. Но когда возбуждение переливает через край, тело перестает себя контролировать. Я все равно ерзала, пытаясь сильнее вжаться в него. Поняв, что покорности от меня можно не ждать, Алекс резко перевернул меня на спину, подмяв под себя. – Тебе нужно всего лишь расслабиться, – прошептал он на ухо, задирая мою юбку. Мужские пальцы накрыли область паха, начав те же медленные и дразнящие движения. Он как будто специально обходил клитор, не задевая его, но еще сильнее меня распаляя. При этом он еще и терзал мою грудь губами и языком. Руки были зафиксированы над головой, а тело прижато к дивану. Сейчас у меня с трудом получалось даже ерзать. Я могла только тихо стонать от дикого возбуждения, которое невозможно утолить. В бедро упирался твердый член Алекса, и я понимала, что он тоже на пределе, но почему-то медлит. – Пожалуйста... – взмолилась я. – Сегодня это не поможет, каттен, – прошептал он, поднимаясь к моему уху, нежно прикусывая мочку и снова спускаясь на шею к пульсирующей венке. Я представить не могла, что могу быть настолько мокрой. Липкий сок стекал по бедрам, подо мной уже наверняка образовалось внушительное пятно, а Алекс продолжал скользить пальцами по моим складкам, запуская электрические разряды в моем теле и усыпая кожу поцелуями. Не знаю, сколько именно это продолжалось. Мне показалось – вечность. В какой-то момент я уже не могла воспринимать реальность и погрузилась в некое подобие транса, который только усилил все ощущения. Я чувствовала дикую пульсацию внизу живота, тянущее возбуждение, которое волнами проходило по телу. Кожа стала невероятно чувствительной и каждое прикосновение к ней ощущалось еще острее. И когда я думала, что окончательно свихнусь, почувствовала, как головка медленно раздвигает мои складки, скользя внутрь. Вздох облегчения вырвался вместе с очередным стоном, которые срывались с моих губ почти каждую секунду. Встретившись взглядом с почерневшими глазами Алекса, я подалась бедрами навстречу, но была остановлена жесткой рукой, которая прижала меня к дивану. – Какая же ты нетерпеливая, лилла каттен. Ты же помнишь, что тебе нужно расслабиться. Снова фраза, которую я не могу воспринимать, потому что она ужасно глупая. Ну как можно расслабиться, когда каждая клеточка тела требует обратного? Но Алексу было плевать. Он начал совершать все те же медленные и дразнящие движения, которые только сильнее распаляли, но не приносили желанного высвобождения. Он входил до упора и каждый раз на секунду замирал, прежде чем снова начать скольжение. Я горела и плавилась, пытаясь справиться с собственным телом. Мои ноги непроизвольно обвили его бедра, пытаясь притянуть ближе и задать нужный темп, но силы были неравны. Алекс что-то шептал о том, что мне нужно расслабиться и довериться ему, но я почти не слышала. Тело трясло, как в лихорадке, а голос уже охрип от постоянных стонов. С каждым разом медленные движения приносили все больше удовольствия. И постепенно все чувства начали концентрироваться в одной точке. Напряжение нарастало только в ней, а остальное тело как будто онемело. Это напряжение росло и множилось, заставляя забыть обо всем. Через минуту оно снова начало распространяться по телу, но это уже было совершенно другое удовольствие – чистое, ничем незамутненное. Почувствовав, что мои стенки начали сжиматься, Алекс опустил руку, нажимая большим пальцем на клитор, причиняя одновременно легкую боль и удовольствие, после чего прошептал: – Кончай, Агата. Очередное скользящее движение, и когда член вошел на всю длину, меня накрыл самый мощный оргазм из всех, которые я испытывала. Меня разорвало на части, сознание помутилось, а тело на секунду перестало ощущаться. Это было не обычное удовольствие, а практически квинтэссенция оргазма. Алекс сделал еще несколько более быстрых финальных толчков, которые продлевали удовольствие, заставляя меня выгибаться, и опустился рядом со мной. Прошло уже больше десяти минут, а я до сих пор лежала, не в силах пошевелиться, наслаждаясь чувством полного опустошения, и думала о том, сколько еще сюрпризов есть в запасе у этого непредсказуемого мужчины. – Что это было? Я думала, что свихнусь, – не удержалась я от смешка. – Хочешь сказать, тебе не понравилось? – Вообще-то понравилось. Очень, – признала я, услышав возле уха довольное фырканье. Когда я окончательно пришла в себя, Алекс поднял меня на руки и перенес в спальню, укладываясь рядом. Снова устроившись в кольце его рук, я вдыхала аромат, который действовал на меня лучше любого афродизиака. Сейчас, ощущая как он легко перебирает пальцами мои волосы и окунаясь практически в эйфорию, мне почему-то захотелось признаться Александру в чувствах. Даже кончики пальцев начали покалывать, но набрав в грудь побольше воздуха, я так и не смогла ничего сказать. Пытаясь совладать с собой, я попробовала еще несколько раз, но каждый раз останавливалась, скованная страхом. Я так и не решилась на признание, уплывая в сон с мыслями о своем малодушии.

***

Когда я проснулась, солнечный свет уже полностью заливал комнату, намекая, что спала я долго. Даже слишком. Алекса рядом не было, а за стенкой раздавались тихие шорохи. Быстро накинув на себя его рубашку и отмечая про себя то, как быстро я научилась спать обнаженной, я вышла в гостиную, обнаружив уже полностью одетого и сосредоточенного Александра. – Ты куда-то уходишь? – Да, нужно кое-что проверить. – Что случилось? – Пришел отчет от Эллиа. Есть хорошие и плохие новости, – сообщил он и, не став ломать комедию, сразу же продолжил, – Фишер чиста как слеза младенца. Ни в ее счетах, ни в переписке нет ничего, за что можно было бы зацепиться. И это очень плохо, потому что других рычагов давления на твоего управляющего у нас нет. А вот с Кристофером ситуация немного иная. Оказывается, бухгалтером он был не всегда. До недавнего времени он числился личным помощником Аннет. Но когда… ее не стало, его перевели, серьезно понизив в должности. Не знаю, кому он успел насолить, да это и не важно. Важно другое. Он весьма плотно общался с твоей тетей. А потом, почти сразу после перевода, взял отпуск и начал не менее плотно общаться с тобой. – Хмм.. Почему Гудман не сказал о том, что раньше у него была другая должность? – Не знаю. Может не придал значения или подумал, что ты сама знаешь о том, кем и кто работает в твоей компании. А еще, я не рассказал тебе самое важное – до недавнего времени он был в Кембридже. Но последние операции по его банковской карте происходили уже в Лондоне. И ты не поверишь, где он покупал кофе вчера. – Где-нибудь в районе пятидесяти метров от этого дома? – Умная девочка, – хмыкнул Алекс, – Причем, примерно за полчаса до того, как мне попытались обеспечить тесное знакомство с автомобильным капотом. И вот теперь, когда мы точно знаем, что вчерашнее происшествие не случайность, пора браться за дело всерьез. – Что ты предлагаешь? – Агата, это новый дом, а значит, здесь везде стоят камеры наблюдения. Нужно только получить к ним доступ. – Идем в полицию? – предложила я логичный вариант. – Пока нет. Нужно убедиться, что все на самом деле так, как я думаю. – Ладно. Но я иду с тобой! – А вот это совсем необязательно! – он привычно сложил руки на груди и скривился. – Еще как обязательно! И это не обсуждается. Мне кажется, мы с тобой это уже проходили, – бросила я и убежала в ванную, чтобы не дать ему возможность привести аргументы, согласно которым я должна остаться дома.

***

Через полчаса, после того как Алекс быстро и уверенно подкупил охранника этого жилого комплекса, мы смотрели в маленький монитор, надеясь найти вчерашний инцидент. Я думала, что это будет быстро. Но на самом деле ушло около часа. Наконец, я увидела на записи мой вчерашний кошмар. Со стороны все выглядело не так страшно, как было на самом деле. Но все равно жутковато. Немного отмотав назад и поставив видео на паузу так, чтобы было видно модель и номер машины, Нильсен достал документы и начал сверять что-то в них. – Что ты делаешь? – Ищу. Подожди секунду, – он снова углубился в бумаги, чтобы через минуту продолжить, – Так и есть. Это та машина, которую он взял в аренду вчера утром. – Значит, его можно смело арестовывать, – я даже немного растерялась, – Так просто? – Это жизнь, каттен, – рассмеялся Александр, – На одного Мориарти приходится тысяча таких Кристоферов, которые решили добавить недругам в кофе банальный цианид. Или тормоза подрезать. Заметь, его первая попытка тоже была на редкость глупой. Он поднялся, поблагодарил охранника и предупредил, что эти записи удалять нельзя, по крайней мере, до прихода представителей правопорядка. – Теперь ты можешь отправиться в полицию. – Я? А ты куда отправишься? – не поняла я. – Собираюсь нанести визит нашему рыжему другу. – Это еще зачем? Нет! Это может быть опасно. – Каттен, опасно это было, когда мы не знали, чего ожидать. А сейчас он не более опасен, чем любой другой мужчина на этой улице. К тому же, я сам к нему приду и у него не будет времени подготовиться. Оружия у него нет – Эллиа бы выяснил, если бы он купил пистолет. Так что лучше не спорь со мной. Я все равно наведаюсь в ту гостиницу, где он остановился. – Тогда я иду с тобой, – заявила я, когда поняла, что спорить бесполезно. Наблюдая, как Алекс уже начал набирать в грудь побольше воздуха, чтобы остановить очередной мой порыв, пояснила, – Ты сам сказал, что это не опасно. У тебя тоже нет выбора. Либо я иду с тобой, либо я сейчас начну кричать, что ты опасный террорист и следующие сутки ты проведешь за решеткой! Алекс рассмеялся и притянул меня к себе. Мое недовольство сразу же растворилось. Наверное, уже нужно перестать удивляться тому, как на меня влияет этот мужчина. – Идея глупая, но считай, что я добавил тебе очки за креативность. Ладно, ты можешь поехать со мной. Но как только мы окажемся в номере, тебе запрещается говорить что-либо, пока я не разрешу. Ни звука. Чтобы ты там не увидела. Это понятно? Я кивнула, поймав немного скептический и недоверчивый взгляд. Но все же Алекс не стал дальше спорить, позволив мне сесть в машину.

***

По дороге он набрал какой-то номер и начал разговор, наплевав на все правила дорожного движения. Из того, что я услышала, можно было сделать вывод, что Алекс звонил кому-то знакомому из полиции. Он вкратце обрисовал ситуацию и попросил приехать по указанному адресу в назначенный срок, чтобы арестовать Кристофера. Машина остановилась возле ничем непримечательного отеля, каких в Лондоне насчитываются тысячи. Странно. Почему он не вернулся в свою квартиру? Неужели хотел потом заявить, что находился в Кембридже на момент предполагаемого убийства? У стойки регистрации Алекс узнал номер нужной комнаты, незаметно вручив администратору очередную купюру. Стоя рядом с ним в лифте, я не выдержала и спросила: – Зачем ты хочешь с ним увидеться? – Что я говорил о твоем молчании? – выгнул бровь Нильсен. – Речь шла только о номере, но мы пока в него не зашли. Так ты ответишь? – Хочу узнать его мотивы. В полиции вряд ли будут узнавать подробности. И уж точно не расскажут их нам, – пояснил он, а когда двери лифта разъехались, быстро прошел к нужному номеру и постучал. Дверь открылась и на пороге возник Кристофер. На лице быстро промелькнули недоумение, узнавание, испуг. Не дав ему времени прийти в себя, Алекс оттеснил его внутрь комнаты. Зайдя следом, я прикрыла дверь. – Привет тебе, мой рыжий друг, – начал Александр, – Я вижу, ты меня узнал. Сразу поясню, я пришел для того, чтобы узнать, как тебе пришло в голову устраивать покушения. Ты в любом случае это расскажешь. Но можешь для себя выбрать, по какому сценарию будет протекать наш диалог – хорошему или плохому. – Да что ты себе позволяешь? Убирайся отсюда! – Кристофер немного пришел в себя и попытался огрызаться. – А то что? – усмехнулся Алекс, – Полицию вызовешь? Вперед. Даже интересно на это посмотреть. Очевидно, связываться с сотрудниками правопорядка Кристофер не хотел и попытался решить проблему в лице Алекса силовым методом. Он замахнулся, целясь кулаком в голову Нильсена, но тот ловко ушел в сторону. – Что ж, ты сам выбрал плохой вариант. Нильсен одним молниеносным движением оказался перед рыжим и, ухватив одной рукой его за плечо, второй ударил в область живота. Замаха почти не было, но Кристофер буквально согнулся пополам. – Короткий урок анатомии. Это было твое солнечное сплетение – самый крупный нервный узел в твоем теле. Удар в него парализует диафрагму и дыхание восстанавливается еще очень долго, делая тебя практически беспомощным. Ты пытаешься сделать вдох, но у тебя не получается. Тебе кажется, что легкие разорвались и ты больше никогда не сможешь дышать. Но не переживай, они всего лишь скованы спазмом, – разговоры не мешали Алексу зафиксировать руки Кристофера непонятно откуда взявшимся скотчем. – Алекс, – прошептала я испуганно. – Агата, ты помнишь о чем мы с тобой говорили, когда ты напросилась со мной? Все разговоры потом. – Подожди. На нем же останутся следы, а нам его еще в полицию сдавать, – не выдержала я. Александр взглянул на меня удивленно, а в глазах скользило одобрение. – Именно поэтому я заматываю его скотчем, а не веревкой. И удары наношу туда, где редко остаются синяки, – он снова повернулся к рыжему и усадил на пол, – Это был только первый урок анатомии. И если не хочешь получить следующий, советую начинать говорить. Отпираться смысла нет. Ты оставил много следов. У полиции достаточно оснований для твоего ареста, а любой суд отправит тебя за решетку на очень долгий срок, даже если я не поспособствую. А я поспособствую, особенно, если ты сейчас не удовлетворишь мое любопытство и не расскажешь, наконец, зачем ты устраивал эти тупые покушения. – Что ты хочешь знать? – спросил Кристофер после минутного молчания. Его лицо все еще хранило испуганное выражение, но постепенно оно сменялось какой-то обреченностью. – Начни сначала. Когда тебе пришла в голову эта идея. – Когда я узнал, что единственная наследница Аннет – совсем молодая девушка, – он посмотрел на меня со смесью злости и досады, – Я не планировал ничего такого. Но ты спутала мне все карты. Ты хоть представляешь, сколько времени у меня ушло, чтобы зародить в голове у Аннет идею о том, что ты должна выйти замуж? Постепенно, я бы убедил ее, что являюсь лучшим кандидатом на роль твоего мужа. Но все полетело к чертям вместе с ее смертью! Аннет решила выдать тебя замуж за какого-то шведа! Кристофер замолчал. Было видно, что внутри он еще кипит от гнева, но пытается сдерживаться. – Продолжай, – приказал Алекс, – Нам очень интересно. Всегда мечтал разобраться в том, как мыслят идиоты. – Идиоты?! Да что ты вообще понимаешь? – снова вышел из себя рыжий, – Я знал, что брак фиктивный. И был готов подождать даже эти пять лет. Мне как раз хватило бы времени, чтобы привязать к себе Агату, стать для нее тем, кто защитит от ненужного мужа. Тем, на кого можно опереться. Но ты начал вертеться вокруг нее. Я прекрасно видел, чего ты добиваешься, хотя Агата как раз долго не догадывалась о твоих мотивах. Но до женщин всегда позже доходит. Я же сразу понял, что ты пытаешься сделать этот фиктивный брак настоящим. И когда она переехала к тебе, я больше не мог ждать и смотреть на то, как столько лет работы смываются в унитаз из-за твоей смазливой рожи. И я начал действовать. – Дальше можешь не рассказывать. Обо всех твоих провальных и зачастую тупых попытках меня прикончить мы уже знаем, – Нильсен придвинулся к нему вплотную, – Я бы мог сейчас просто уйти и оставить тебя полиции, но за то, что ты подверг ее опасности, я проведу еще один урок анатомии, – за этими словами последовал короткий, но очевидно, сильный удар в правый бок, сопровождавшийся негромким криком. Кристофера начало трясти как в лихорадке, – Это печень – второй по важности орган после сердца. Что в ней хорошего – если знать, куда ударить, можно попасть в блуждающий нерв, который связан со всеми другими нервами в твоем теле. В мозгу происходит короткое замыкание, заставляя посылать боль по всем существующим нервным окончаниям. Тело перестает слушаться, полностью парализованное проходящими через тебя импульсами. Сердцебиение замедляется, а давление падает, заставляя твой мозг поверить в то, что ты находишься на грани смерти. Но это ненадолго. Скоро выброс катехоламинов снова запустит сердце, разгоняя его до предельной скорости и вызывая неконтролируемую панику. Алекс разрезал скотч, обмотанный вокруг запястьев Кристофера, и поднялся. – По моим расчетам, полиция приедет через три минуты. Как раз успеешь немного оклематься. Нильсен подошел ко мне, ободряюще сжал мои плечи, отнял от лица ладони, которыми я прикрывала рот, чтобы не закричать, и вывел из номера. По пути домой я молчала, все еще осознавая то, что услышала от Кристофера. Когда машина притормозила возле нашего дома, Александр повернулся ко мне и внимательно оглядел практически с ног до головы. – Не нужно было тебе идти со мной. Я тебя напугал, – это был не вопрос, а утверждение. Он уже сделал для себя какие-то выводы, видя мою реакцию. Наверное, его действия действительно должны были напугать меня. Но я не чувствовала страха, находясь рядом. Это странно и почти необъяснимо, но теперь мне было еще спокойнее. И дело не только в том, что покушения, наконец, прекратятся. – Совсем нет, – поспешила возразить я, после чего одобряюще взяла его за руку, – Я просто… Кристофер и его план… Это немного выбило меня из колеи. Алекс улыбнулся. Открыто и легко. Так, как почти никогда не улыбался. Он притянул меня к себе и почти невесомо поцеловал. – Мой храбрый маленький котенок… Иди домой. Я скоро приеду. – А куда ты направляешься? – В полицию. Нужно дать показания против Кристофера. Но тебе там быть совсем необязательно. Хватит с тебя потрясений на сегодня, – он усмехнулся, – Моих показаний будет достаточно. Отдыхай. Я не стала спорить. Мне действительно не хотелось торчать в участке и общаться с полицией. Хотелось просто расслабиться, возможно, принять ванную. А главное – насладиться тем, что теперь я могу спокойно ходить по улицам, не чувствуя постоянного напряжения.

***

Эйфория длилась уже больше часа. Я просто не могла поверить, что те страшные события, которые происходили на протяжении последних нескольких недель, закончились. Причем разгадка нашлась так легко и просто. Кристофера посадят, можно будет вернуться в Кембридж, возобновить учебу. Именно поэтому, полежав вдоволь в ванной, я начала собирать свои вещи. Наверное, можно будет уехать уже завтра. За этим занятием меня застал телефонный звонок. На экране отображалось имя Гудмана. –Алло. Здравствуйте мистер Гудман. Как раз сегодня нашли того, кто организовывал покушения. – Замечательно, миссис Харрис. Но я звоню по другому поводу. Вы ведь еще хотите разобраться с тем, что происходит в вашей компании? – уточнил он. - А? Да, конечно. Мысленно я отвесила себе звонкую затрещину. Это ж нужно было так расслабиться, чтобы выкинуть первопричину моего приезда сюда из головы. В мозгу слишком сильно засело, что покушения и проблемы компании связаны. Но оказалось, что это две совершенно разные проблемы. И одна из них до сих пор не решена. А я уже вещи начала собирать. Идиотка! – У меня есть информация, которая будет вам интересна. Но вам лучше приехать лично, чтобы я передал вам все документы. – Конечно. Если я заеду к вам сегодня через пару часов, будет не сильно поздно? Я дождусь Алекса, и мы приедем. – Подождите, вы говорите об Александре Нильсене, за которого вы вышли замуж согласно завещанию? – Д-да, – я слегка растерялась, – А почему вы спрашиваете? – Я бы настоятельно не советовал вам приезжать вместе с ним. – Почему? – Именно Александр Нильсен заплатил Кеннету Далтону за то, чтобы он создал проблемы в вашей компании.