Сияние твоего самоцвета

Когда Хината проснулся, он оглянулся по сторонам и отметил, что что-то не так. Вроде он целый, да и в комнате ничего не изменилось… Точно. Вокруг была кромешная тьма. «Наверное, все спят», — подумал рыжик и принял решение спуститься вниз. Еще не были потушены факелы, которые тихо освещали первый этаж. Эхом разносился стук каблучков о каменный пол, который казался чуть ли не оглушительным в абсолютной пустоте. Он дошел до выхода на улицу, ветер легко обдал его тело. На небе не было ни одной из двух Лун, что случалось довольно редко. Никто не мог сказать точно, почему это случается. Точнее, Шое никогда не слышал, чтобы кто-то об этом говорил. Не обращая на это особого внимания, он приметил другую деталь. Все небо кроме того, что было полностью черным, было усеяно какими-то точками, изредка мигающими о чем-то своем. Они так и завораживали, так и манили прикоснуться. Словно зачарованный, Циркон сел на каменную ступеньку и принялся разглядывать ранее не изведанные объекты. Недостаток энергии сказывался очень сильно: самоцвет едва ли не падал от истощения, но взгляда от небесного полотна не отрывал. Время потеряло какой-то смысл, не имея силы над самоцветом. Того окружили летающие капли чего-то, которые излучали слабый свет, и рыжий рефлекторно дернулся. — Не бойся, Хината-кун, — улыбнулся Киноварь. — Это ртуть, но пока я не захочу, она к тебе не прикоснется. А тебе пока что нужна энергия. Расслабься. — И как вот это даст мне энергию? — Они притягивают слабый свет звезд, который тоже является питательным для нас, — шарики ртути немного приблизились к рыжему. — Звезды? Что это? — Видишь эти мигающие точки? — Шое кивнул. — Каждая из них — это такое же Солнце, но они находятся слишком далеко, чтобы посылать столько же света, сколько и Солнце. — То есть звезды — это Солнца? — Скорее, Солнце — это звезда, — хохотнул старший и потрепал рыжего по голове. — Красиво, не правда ли? — Да, — все, что смог ответить. — Скоро зима, и некоторых звезд будет не видно, — вздохнул красноволосый. — Почему это? — недоумевал рыжик. — Никто не знает, но Обсидиан нашел кое-что в людских книгах. Вот. Тендо протянул младшему книгу с раскрытыми страницами. Ртуть чуть ли не касалась огненных волос, испуская свет. «Тепло и холод», — прочитал Циркон название. — Что это? — В отличие от людей, мы не ощущаем температуру, а «тепло» и «холод» — это основные понятия, описывающие температуру. Тепло бывает летом, холод зимой. Насколько я понял, люди предпочитали тепло холоду, следовательно, тепло приятнее холода. Так же Солнце обладает теплом. — Тогда все становится понятно, — хмыкнул рыжик. — Тогда, может, просветишь? — вопросительно склонил голову Киноварь. — Солнце обладает теплом, а зимой солнечного света не хватает, потому что самого Солнца нет. Отсюда выходит, что Солнце… Холодеет? — Возможно. Но не навсегда, так ведь? — Весной Солнце возвращается, а значит, ему хватает сил бороться с холодом. Тогда получается, что некоторые звезды тоже зимой холодеют. Те, которым тепла не хватает. — Может, так и есть, — вздохнул Сатори, — но для нас это не имеет значения. — Почему это? — Что изменится в твоей жизни после того, как ты узнаешь правду? Ровным счетом, ничего. Просто ты будешь думать о большем, чем сейчас. Но мыслить — не всегда хорошо. Понимаешь, о чем я? — Думаю, да. — Отлично. Наверное, кое-кому надо идти спать, не находишь? — Можно я немного посижу и потом пойду? — Только не до рассвета, Хината, — предупреждающе взглянул красноволосый. — Рассвет? — карие глаза засверкали. — Я никогда еще его не видел! — Я так понимаю, спать ты не пойдешь? — рыжий отрицательно покачал головой. — Держи. Тендо изящно стянул перчатки со своих рук и дал Циркону. Тот непонимающе посмотрел на старшего, но все же надел их. Тогда Сатори отделил часть ртути, все еще летающей вокруг них, и дал в руки младшему. — Чтобы ты не свалился раньше времени, — пояснил он. — Мне пора идти, так что до новых встреч, малыш Хината. — Пока, Тендо. Оставаться наедине со своими мыслями ой как не хотелось. Рыжий перекатывал шарики ртути по крепко сомкнутым пальцам, понимая, что не откажется хоть от чьей-то компании. — Хината? — послышался до боли знакомый голос. — Ты чего не спишь? — А ты? — ответно спросил оранжевый Циркон и посмотрел на своего «брата». — Время уже позднее, патрульные должны спать, чтобы на завтра иметь много энергии, — сакрастично отметил рыжий. — Не хочу, — ответил Кагеяма. — Я сяду? - … Садись. — Что это? — показал пальцем Тобио на шарики в руках Шое, однако прикасаться к ним не стал. — Ртуть. Тендо дал, чтобы я не уснул прямо здесь, — выдохнул Хината. — Тендо?.. Это Киноварь? — Да, именно. Лучше не прикасайся к ртути, а то заразишься, и поврежденные части придется отколоть. — Именно поэтому ты натянул эти перчатки? — да, стоит признать, они были ему великоваты. Шое кивнул. — Я хотел сказать, что зря я тебе все это тогда наговорил, — вздохнул синий Циркон. — Прости меня, если сможешь. — Звучит как вызов, — хохотнул рыжий. — Но я не сержусь. В конце концов, твои слова помогли мне многое осознать. — Вот как. Некоторое время они молчали и смотрели на звезды. Тихий голос рыжего разрезал нагнетающую тишину. — А ты знал, что звезды холодеют? — Теперь знаю, — слегка приподнял уголки губ синий Циркон. А в следующую секунду происходит следующее: Хината резко вскакивает и закрывает Кагеяму собой, а пока тот непонимающе глядит на рыжую макушку, она раскалывается. Слышен свист копий. Размышлять времени нет: Кагеяма хватает клинки, которые всегда носит с собой, и кидается в бой. Ему повезло, что пятно было старого типа: как только был обезврежен главный сосуд, пятно начало медленно рассеиваться. — Шое, идиот, какого хрена? — Кагеяма раздраженно поднял хрупкое тельце и осмотрел: один глаз, половина носа и рот были на месте, остальная голова была расколота. — Знаешь, один самоцвет сказал мне, что чтобы быть полезным, нужно научиться жертвовать, — виновато опустил один, уцелевший, глаз рыжий. — Идиот, ты всегда был полезен. Идем собирать твои осколки, — Тобио поставил Хинату на ноги, а затем они принялись собирать отколовшиеся камни.