~***~
Их проблемы со «Счастливой рукой» только усугубились. Через неделю после того, как Юрий получил изуродованные тела своих посланцев, одно из их хранилищ наличности в Трикорнере сгорело дотла вместе с пятьюдесятью четырьмя миллионами долларов, ожидающими отмывания. Головы людей, охранявших склад, были отправлены в «Айсберг Лаунж», и Пингвин драматично объявил войну «Счастливой Руке», в то время как его лейтенанты — Харли, Юрий, Марти, Борис Косов и София — обменялись друг с другом сомнительными взглядами. Пингвин владел всеми головорезами в городе и почти всей полицией, что значительно превосходило численность «Счастливой руки». Но «Счастливая рука» были опытными убийцами, которые держали свой бизнес в секрете от остального преступного мира Готэма, и независимо от того, в какие двери дилеров они стучались, никто не знал, как до них добраться. Как будто они существовали только экзистенциально, вплоть до того момента, пока не оказались у вас за спиной, ударив ножом в спину, прежде чем отрубить голову. Они были действительно большими любителями отрезать людям головы. Юрию удалось временно усмирить картели, пообещав разобраться с проблемой в Готэме, хотя было очевидно, что он беспокоился, что сам окажется с колумбийским галстуком. Даже без активных действий картелей против них «Рука» всё ещё нарушала маршруты поставок, и колумбийский продукт не попадал в Готэм. «Счастливая рука» также продолжала находить их склады в Готэме, сжигая их дотла вместе со всем, что было внутри, и насилие достигло такого накала, что некий мститель в маске больше не мог оставаться в стороне. «БЭТМЕН ВОЗВРАЩАЕТСЯ!» Газеты ликующе кричали с поразительным когнитивным диссонансом. Они предположили, что он держался в стороне, чтобы не вдохновлять другого мстителя в маске или злодея — уроды в масках порождают уродов в масках, — но, очевидно, он не мог оставаться в стороне, когда Готэм всё глубже погружался в войну с наркотиками. И, когда Готэм был деморализован, люди, не получившие выгоды от хаоса, требовали спасителя, даже если он убил Харви Дента. Харли устала от всего этого. Она не была заинтересована в том, чтобы участвовать в войне с наркотиками или нести ответственность за поиск решений административных проблем недееспособной мафии. Она не была заинтересована в том, чтобы быть в списке наблюдения Бэтмена в любой роли, и она всё ещё думала, что им всем будет лучше, если он умрёт. Работа на Пингвина была хорошим развлечением на некоторое время, и она действительно находила некоторые аспекты работы интеллектуально стимулирующими. Но война с наркотиками была просто насилием и глупостью между двумя упрямыми сторонами, которые отказывались отступать, уничтожая друг друга и всё вокруг в процессе. К маю Пингвин был в отчаянии, и на этот раз он придумал своё собственное решение. Он вызвал к себе в кабинет своих помощников — Харли, Юрия, Софию, Марти и Бориса — и рассказал им о своём плане. — Нам нужно оружие, — объявил Пингвин, свирепо оглядывая комнату. Он сидел за своим столом, его руки были сложены вместе так крепко, что костяшки пальцев побелели, когда он обратился к ним. — Оружие? — София приподняла одну идеально изогнутую бровь. — Что ты имел в виду? — У меня есть… информация, — осторожно сказал Пингвин, на его губах появилась неприятная улыбка. — Что в лечебнице Аркхэм есть оружие. То, которое может кардинально изменить наши обстоятельства со «Счастливой Рукой». — В Аркхэме? — Глаза Харли расширились. Когда она услышала слово «оружие», она, конечно же, не подумала об Аркхэме. — Да, — слабо подтвердил Пингвин. — Мы… — Какое оружие они хранят в Аркхэме? — скептически спросила Харли. — Ты лучше, чем кто-либо другой, знаешь, что Аркхэм считается самым безопасным местом в городе — вот почему они отправили туда Джокера. — Пингвин бросил на неё испепеляющий взгляд. — Мы проникнем в Аркхэм и заберём оружие через неделю. — Как, блядь, ты планируешь проникнуть в Аркхэм? — потребовал Марти. — С помощью Харли, конечно. — Губы Пингвина скривились, когда он указал на неё. — Конечно, — невозмутимо ответила Харли. — Какова природа этого оружия, Освальд? — дипломатично спросила София. — Сначала мне нужно будет осмотреть его, — ответил Пингвин, прищурившись на Софию. — Тогда я сообщу вам надлежащим образом. После того, как остальные ушли, снова обменявшись настороженными взглядами друг с другом, что стало привычным после встречи с Пингвином, Харли задержалась. — Тебе не кажется, что я должна знать, что это, — осторожно поинтересовалась она. — Если я… умыкну это для тебя. — Луис заберёт это. Ты помогаешь, — жеманно сказал Пингвин. — Я могу сказать тебе, что это в крыле «D». Мне нужно, чтобы ты разработала план проникновения и эвакуации. — Крыло «D». — Брови Харли подпрыгнули. — Это оружие… человек? — Ты знаешь всё, что тебе нужно знать, — огрызнулся Пингвин, обращая своё внимание на бумагу на своём столе, подразумевая, что их разговор окончен. Харли развернулась и ушла, пройдя через кухню и выйдя через заднюю дверь в переулок, где Непоседа ждал с машиной. Она была зла на Пингвина не столько за то, как он с ней обращался, сколько за то, что он был таким некомпетентным, заставляя её преодолевать такую некомпетентность. Но она также была заинтригована, заинтригована достаточно, чтобы согласиться с этим жалким планом на данный момент. Оружие в крыле «D»? Возможности были безграничны. И, возможно, именно то, что ей было нужно.~***~
Харли развернула чертежи убежища Аркхэм на мясницкой лавке на кухне «Айсберг Лаунж». Вокруг неё стояли Пингвин, Луис, Джонни, Непоседа и Вилли, а также трое русских, имена которых она не потрудилась выучить, и двое парней Марти, которых, как она полагала, звали Боллбэг и Пэдди. Это было последнее совещание по планированию перед тем, как они ворвутся в Аркхэм позже той же ночью. Шесть месяцев назад подобный сюжет заставил бы сердце Харли колотиться от беспокойства, но к настоящему времени она уже умела попадать в щекотливые ситуации и выпутываться из них, а определённая доля приобретённого высокомерия помогала ей сохранять спокойствие. Она использовала чёрный маркер чтобы обвести различные точки на чертежах, отметив лестничные клетки, крылья, точки выхода и входа, а также путь, по которому они будут входить и выходить с оружием. Только Луис знал, что — или кого — они искали. Даже после некоторого мягкого подталкивания Харли всё ещё оставалась в неведении. Джокер так же держал её в неведении в стратегических целях, но только потому, что по умолчанию держал свои секреты при себе. Для Джокера люди, вовлечённые в его операции, существовали только для того, чтобы выполнять то, что ему было нужно от них. В его скрытности не было ничего мелочного. Осознание этого заставило Харли по-другому взглянуть на динамику, существовавшую между ними. Он скрывал от неё свою кампанию против элиты Готэма, позволив ей тратить своё время на Марони, чтобы сбить её с толку и убрать с его пути, но только потому, что для неё не было никакой роли в его генеральном плане. Лонни занимался бы взломом и распространением информации. Самые тупые головорезы Джокера изготовили взрывчатку и подстроили взрыв «Башни Краун». Его более воинственные головорезы были бы на земле, похищая жертв и выставляя напоказ их тела. Единственное место для Харли было бы в домашнем видео, но их исполнение было настолько специфичным, что ему пришлось бы выделить место для неё. Это была дополнительная работа. Для чего? Чтобы доказать ей, что она особенная? Сентиментальность никогда не мотивировала его. Практичность — да, почти в такой же степени, как и хаос. Но Харли также поняла, что, хотя он скрывал от неё свой план из соображений практичности, он также показал ей больше, чем большинство, личную сторону, которую очень немногие могли увидеть. Возможно, у него и были дружеские беседы с Марти за кружкой пива, но они не смотрели «Сделано в алмазном квартале» вместе в постели. Джокер не размышлял о своих внутренних мыслях и чувствах с Бруно, как он иногда делал с Харли. Он мог бы посоветоваться с Лонни о практических аспектах работы, но никогда украдкой не просил совета по поводу своих посланий. Джокер был человеком-островом, и на очень короткое время — всего несколько недель, на самом деле — Харли разрешили провести там отпуск. Могло ли это продолжаться после их ссор из-за Виктора, она не знала. Но он был мёртв, так что это не имело особого значения. Его смерть также означала, что Харли могла наивно оглядываться назад без паранойи. В то время она постоянно была настороже, ожидая, что он покажет своё истинное лицо. И в те последние несколько дней она думала, что наконец-то увидела это. Жестокого мучителя, и ничего больше. Но на самом деле он никогда не скрывал от неё, кто он такой, и Харли всегда знала, что в нём было нечто большее. Больше, чем просто психопат в костюме клоуна. Совсем как она. Шесть месяцев назад, думая о Джокере таким образом, Харли забеспокоилась бы, что она просто марионетка на ниточках, чувствующая всё, что он от неё хочет. Теперь, когда он был мёртв, Харли подумала, что, возможно, наконец-то поняла, что на самом деле произошло между ними. Два человека, сведённые вместе уникальными обстоятельствами, которые просто подошли друг к другу лучше, чем кто-либо из них мог себе представить. Это была самая нормальная вещь, которую Харли когда-либо испытывала. И она упорно сопротивлялась этому на каждом шагу. Но на этом все закончилось. Теперь Харли снова оказалась в положении, когда нужно было выяснить, чего она хочет, чтобы получить это для себя. Агентство. Свобода. Что-то другое. Что-то большее. У неё было кое-что из этого, но всё равно казалось, что этого недостаточно. Харли натянула наплечную кобуру в ванной, готовясь подальше от остальных. Они не казались её товарищами по команде или компаньонами. Они были там только для того, чтобы служить различным целям, которые она им дала. Пингвин не пришёл, а Луис не мог говорить, что делало её главной, не только по умолчанию, но и потому, что она была единственной, кто знал Аркхэм. Она убрала в кобуру новый пистолет, который купила для себя, «Глок», модифицированный до полностью автоматического, идея, которую она подхватила у Джокера. Даже сейчас, как бы она ни чувствовала себя комфортно с пистолетом в руке, она всё равно была ужасным стрелком. Определённо, было что сказать в пользу стратегии «нажми на курок, и в конце концов ты во что-нибудь попадёшь». Её волосы стали слишком длинными, заплетёнными в толстую косу, свисающую через плечо. Она потрогала косу, размышляя о том, что длинные волосы предназначены для праздных женщин, которые не пачкают руки. Это была роскошь, а роскошь была скучной. Она схватила нож, спрятанный в заднем кармане, и расплела косу, затем срезала её, пока она не оказалась у неё в руке, а волосы не рассыпались по плечам. В порыве она схватила прядь волос, упавшую на лицо, и отрезала их, сделав себе ровную чёлку, которая помогла скрыть её лицо. Рассматривая себя в зеркале, Харли не знала, кто она такая. Ни Харлин Квинзель, ни доктор Квинзель, ни даже Харли Квинн. Она могла быть кем угодно. Удовлетворённая, она выбежала из ванной и вернулась на кухню, где парни готовились, заряжали своё оружие и убирали в ножны ножи и дополнительные боеприпасы. — Идём, — нетерпеливо рявкнула она, топая через кухню и выходя в переулок, где стоял чёрный фургон без опознавательных знаков.~***~
Поездка в Нэрроуз прошла почти в полной тишине, если не считать русских — которых Харли считала русскими 1, 2 и 3, поскольку не знала их имён, — время от времени разговаривавших друг с другом на их родном языке. Когда они пересекли мост Нэрроуз, фургон съехал на обочину, и через тридцать секунд за ними подъехала машина скорой помощи. Водитель и два ирландца остались в фургоне, в то время как Харли и остальные перебрались в заднюю часть машины скорой помощи, и они снова тронулись с места, фургон следовал за ними. Когда они приблизились к Аркхэму, фургон тронулся с места, а фары и сирены скорой помощи начали мигать и выть, когда водитель нажал на газ, проехав оставшиеся кварталы, отделяющие их от Аркхэма. Они внезапно резко остановились у задних ворот Аркхэма, сирены всё ещё кричали, требуя внимания, когда водитель нажал на клаксон. Лазарет Аркхэма использовался для размещения пациентов, эвакуированных из Готэм-Дженерал годом ранее — в случае неотложной медицинской помощи им приходилось открывать ворота даже в три часа ночи. Старые железные ворота с грохотом отъехали в сторону, позволяя машине скорой помощи въехать внутрь. Харли выглянула в заднее окно, опуская палец на спусковой крючок своего пистолета, наблюдая, как двое охранников в коричневых костюмах открывают двери в лазарет. Вилли посмотрел на Харли в поисках подтверждения, и, когда она кивнула, он пинком открыл задние двери машины скорой помощи. Оба охранника вытащили пистолеты на секунду позже, чем следовало, и несколько пуль попали каждому из них в грудь. Харли выпрыгнула из машины скорой помощи и присела на корточки рядом с одним из охранников, сорвав с его пояса ключ-карту. Как только они вошли в лазарет, раздался взрыв, который сотряс всё здание. Это означало, что ирландцы взорвали главные ворота и штурмовали вход, отвлекая других охранников внутри. Они выбежали из лазарета, мимо зала заседаний и старого офиса Блейкли, и только тогда сердце Харли забилось немного сильнее, когда её захлестнули старые воспоминания. Но она заставила себя сосредоточиться и не отвлекаться, когда их разношерстная группа нырнула в лестничный проём первого этажа и поднялась по каменным ступеням. Когда они достигли второго этажа, дверь, ведущая в крыло «А», распахнулась, и внутрь ворвался охранник, стреляя, прежде чем осмотреться и попасть русскому номер два в шею. Харли, Вилли и Джонни уже поднимались на третий этаж, в то время как остальная часть их команды теснилась под ними, бросившись обратно вниз по лестнице, когда охранник стрелял наугад. Вилли повернулся и выстрелил охраннику в голову, убив его, но за первым появился второй охранник. Его первый выстрел попал Вилли в плечо, заставив его застонать и упасть на стену. Харли нетерпеливо фыркнула и спрыгнула вниз по ступенькам, видя, что требуются более продуманные действия. Она ударила локтем по руке охранника, заставив его бросить пистолет, затем толкнула его на лестничную клетку, где выстрелила ему в голову. Видите ли, с близкого расстояния Харли на самом деле была очень хорошим стрелком. Они помчались вверх по лестнице в крыло «C», Харли взяла на себя инициативу с ключ-картой, её знакомство с извилистыми коридорами Аркхэма стало для неё второй натурой, как и тогда, когда она работала там по шестнадцать часов в день. По дороге в крыло «D» они столкнулись с ещё одним вооружённым охранником, потеряв в бою ещё одного русского и Джонни, но Харли продолжала двигаться. Наконец они добрались до вращающихся дверей сестринского поста крыла «D», где их ждали четверо охранников. Бой пять на четыре в их пользу — неплохие шансы, решила Харли. Она использовала вращающуюся дверь в качестве прикрытия и выстрелила одному охраннику в ногу, в то время как Вилли попал другому в живот, заставив оставшихся двоих разбежаться. Пять на два с половиной. Шансы ещё выше. Поскольку охранники нырнули в укрытие, Непоседа и последний русский прикрывали Харли и Луиса, в то время как Вилли действовал как живой щит, когда они пробегали мимо поста медсестры к двойным дверям, ведущим в крыло «D». Крыло «D» было защищено как картой-ключом, так и клавиатурой с шестизначным кодом. Код не менялся ни разу за год, проведённый Харли в Аркхэме, и она надеялась, что они были достаточно глупы, чтобы не менять его с тех пор, как она ушла. Если бы это было не так, Луис бы взял C4, которая справилась бы с задачей, но это заняло бы драгоценные секунды, которые они не должны были тратить впустую. Она набрала старый код и провела украденной карточкой, и двери открылись внутрь, заставив Харли закатить глаза от абсурдности Аркхэма. Вилли получил пулю в голову, когда Харли и Луис поспешили в крыло «D», и Харли пришлось отмахнуться от больного приступа ностальгии, который она испытала, снова оказавшись там. Прямо слева от неё была комната для сеансов, где она провела часы с Джокером, узнавая и понимая его лучше, чем она когда-либо могла себе представить. Но сейчас не время для ностальгии, сказала она себе, наблюдая, как Луис бросился к крылу «D», проверяя каждую камеру на предмет имени пациента, прежде чем перейти к следующей. Харли медленно следовала за ним, адреналин усиливал её чувства, когда она поняла, что это оружие было человеком. Заключённым. Лица появлялись в окнах каждой камеры вдоль коридора, некоторые из них кричали или безрезультатно стучали по стеклу. Луис переходил от одной камеры к другой, в то время как Харли следовала за ним, оставляя варианты выбора открытыми до тех пор, пока Луис не остановился у камеры в конце ряда. Он сбросил рюкзак и вытащил липкий кусок С4 из запечатывающего пакета, затем прикрепил его к стальной двери камеры. Харли придвинулась ближе, игнорируя Луиса, когда он отмахнулся от неё, жестом показывая, что она должна оставаться у двери, чтобы прикрывать его в случае необходимости. Ещё чего. Она бочком подошла к нему и заглянула в окно камеры. Лицо, смотревшее на неё в ответ, заставило глаза Харли расшириться от искреннего удивления. Это была женщина. Она выглядела примерно ровесницей Харли, бледная и измождённая в своём оранжевом комбинезоне Аркхэма. У неё были широко расставленные зелёные глаза и волчьи черты на круглом лице. У неё были высокие скулы, маленький рот и губы купидона, а тёмно-рыжие волосы были заплетены сзади в тугую французскую косу. И хотя её зелёные глаза выглядели запавшими и усталыми в тёмной камере, невозможно было не заметить хитрую искру, блеснувшую в них. Харли и женщина нерешительно рассматривали друг друга через маленький квадрат стекла. Харли не знала эту женщину, и она не знала, что сделало её оружием или как Пингвин узнал о ней. Но то, что делало её ценной для Пингвина, делало её ценной и для Харли. Ей нужно было собственное оружие, и, возможно, эта женщина могла бы им стать. И, кроме того, мысль о том, чтобы передать её Пингвину, чтобы с ней обращались, как с вещью, которую можно использовать, вызвала дрожь отвращения, прокатившуюся по животу Харли. Таймер на C4 издал звуковой сигнал, когда Луи активировал его, мигая красными светодиодными цифрами, сообщая им, что у них есть пятнадцать секунд до взрыва заряда. Харли махнула женщине отойти от двери, и она попятилась в свою камеру, выглядя сбитой с толку. Таймер сократился до десяти секунд, когда Харли спокойно повернулась к Луису. Когда она направила на него пистолет, он попытался броситься на неё в отчаянной попытке выбить его у неё из рук, но Харли всадила пулю ему в живот, прежде чем он смог добраться до неё. Таймер пробил пять секунд, когда Харли бросилась по коридору, избежав радиус взрыва всего на несколько футов, когда заряд сдетонировал, и оглушительный взрыв прокатился по всему коридору. Харли зажала руками звенящие уши и, морщась, побежала обратно в камеру. Луис лежал на полу, мёртвый и весь в копоти, его левая рука была отделена от тела, а камера женщины была открыта, её дверь была разломана на две части. Пыль всё ещё оседала внутри камеры, когда Харли просунула голову внутрь. — Ну же! — закричала она, жестом приказывая женщине следовать за ней. — Кто ты, чёрт возьми, такая? — потребовала женщина, прижимаясь спиной к стене, её зеленые глаза подозрительно сверкали. — Я тот человек, который помог тебе сбежать. — огрызнулась Харли, и, когда женщина открыла рот, чтобы возразить, Харли покачала головой. — Нам нужно убираться отсюда к чертовой матери прямо сейчас. Ну же! Женщина поколебалась, затем оттолкнулась от стены и бросилась через свою камеру, через остатки двери и вышла в заполненный дымом коридор, где она покачнулась и остановилась, столкнувшись с тем, что осталось от Луиса на полу. Харли схватила её за запястье, сильно дёрнув, чтобы заставить двигаться, и женщина неохотно перешла на бег трусцой, чтобы не отстать, когда они пробежали по крылу «D», заключённые кричали и яростно стучали по своим камерам теперь, когда они узнали, что происходит побег. Харли провела ключ-картой и набрала код, приоткрыв дверь, чтобы посмотреть, как продвигается перестрелка. Непоседа и оставшийся русский укрылись за столом медсестры справа, а двое оставшихся охранников прятались за тележкой с припасами слева, один из них изо всех сил пытался перезарядить своё оружие. Харли открыла дверь достаточно широко, чтобы просунуть руку и плечо, и выпустила патрон в оставшегося русского, попав ему в грудь, но не попав в Непоседу, который метнулся в сторону стола, где она не могла до него дотянуться. Снова схватив женщину за руку, Харли вытащила её в переднюю комнату, развернувшись влево, чтобы расстрелять оставшихся охранников со всей эффективностью, которая достигается при удерживании спускового крючка до тех пор, пока она во что-нибудь не попадёт. Когда она была уверена, что они мертвы или умирают, она заставила женщину встать позади неё, пока искала Непоседу. Он прыгнул на неё, его пистолета нигде не было видно, и ударил Харли наотмашь по лицу. Её голова дернулась в сторону, но адреналин помог ей быстро прийти в себя, и она снова развернулась лицом к Непоседе, всадив ему в грудь серию пуль. Женщина ахнула и попыталась вырваться, но Харли крепче сжала её запястье, почти потащив её к лестнице. Харли подсчитала, что до приезда полиции у них оставалось не более десяти минут, но, когда она начала спускаться по лестнице, женщина снова оказала сопротивление. — Подожди-подожди! Кто, чёрт возьми… — Послушайте, леди, — рявкнула Харли, разворачиваясь, чтобы посмотреть на женщину, которая стояла на две ступеньки выше неё. Харли сильно сжала её запястье, чтобы привлечь её внимание. — Это твой единственный шанс выбраться отсюда. Мне нужно, чтобы ты не стояла на месте. Глаза женщины сузились, а ноздри раздулись, но она всё равно закрыла рот и поспешила вниз по лестнице рядом с Харли. Они сбежали по лестнице в крыло «С», двигаясь обратно в лазарет. Задние двери были открыты, машина скорой помощи всё ещё стояла там с мигающими огнями, тела первых двух охранников лежали точно там, где они их оставили. Женщина остановилась, чтобы посмотреть на тела, но прямо за углом завыли полицейские сирены. Харли впилась ногтями в руку женщины и рявкнула на неё, чтобы она двигалась, когда тащила её через ворота. Свобода, казалось, что-то сделала с женщиной, которой внезапно захотелось перебежать улицу с Харли, и вместе они нырнули в тёмный переулок как раз в тот момент, когда полицейская машина проехала квартал позади них. Переулок, зажатый между двумя полуразрушенными жилыми зданиями, звуки ревущих телевизоров и споривших людей не полностью заглушались воем сирен по мере того, как подъезжали новые патрульные машины. Харли замедлила шаг, чтобы они могли перевести дыхание, но, когда она снова начала двигаться, женщина упёрлась пятками. Харли повернулась, чтобы пристально посмотреть на неё, грубо дернув её за руку, чтобы подчеркнуть свою точку зрения. Женщина сузила глаза и обхватила свободной рукой предплечье Харли. — Леди, — огрызнулась Харли, её терпение лопнуло. — Мы должны… Внезапно на Харли обрушилась приливная волна смешанных эмоций, её зрение затуманилось, как будто она стояла лицом к солнцу или даже к самому Богу — яркому, тёплому и любящему, но также ослепляющему и болезненному. Она ахнула, когда сложная серия чувств и ощущений пронеслась через неё, заставляя чувствовать себя так, словно она кувыркается в бушующем шторме, но в то же время находится в тёплых, успокаивающих объятиях. Это было одновременно и ужасное, и самое прекрасное, что Харли когда-либо испытывала. — Кто ты? — прошипела женщина. — Харли! Харлин Квинзель! — Харли зашипела, её рот двигался без её разрешения. Но было приятно сдаться и не делать выбор самой. — Ты Харлин Квинзель? — недоверчиво переспросила женщина. — Ты Харли Квинн? — Да! — ахнула Харли. Волны ощущений исчезали, оставляя её оцепеневшей, как будто она была отделена от своего тела, больше не управляя им. Больше не она сама. Это было умиротворяюще. — Чего ты от меня хочешь? — нетерпеливо фыркнула женщина. — Они сказали, что ты оружие. Мне нужно оружие, — лепетала Харли, отчаянно желая дать женщине то, что она хотела. Всё, что она хотела. Харли хотела дать ей всё. — Мне просто нужна помощь, — умоляла она. — Так ты хочешь использовать меня, не так ли? — ощетинилась женщина. — Ты хочешь использовать меня из-за моих способностей? — Я ничего не знаю о твоих способностях, — Харли мечтательно улыбнулась, блаженно спокойная впервые в жизни, теперь, когда ей не нужно было волноваться. — Мне просто нужна твоя помощь, — добавила она. — Помощь, — тихо повторила женщина, а затем отпустила Харли. Внезапно тёмный переулок вернулся, и Харли снова оказалась в своём теле, звуки сирен и человеческие крики были почти оглушительными. Она начала терять сознание и согнулась пополам, оказавшись на четвереньках, и оставалась там, глубоко дыша, пока не смогла поднять голову. Она уставилась на женщину, все мысли и чувства, которые она только что испытала, снова пронеслись через неё, на этот раз ужаснув её. — Кто ты, блядь, такая? — потребовала Харли хриплым голосом. — Памела, — отрезала женщина, вздернув подбородок. — Памела Айсли.