Чистый

Слэш
NC-17
Завершён
6173
автор
Размер:
309 страниц, 49 частей
Описание:
Посвящение:
Примечания:
Публикация на других ресурсах:
Уточнять у автора/переводчика
Награды от читателей:
6173 Нравится 1036 Отзывы 2204 В сборник Скачать

V

Настройки текста
      — Вы друг для друга, что, прости?       — Терапия, — Арсений выдыхает и зажмуривается, в самых тончайших красках предугадывая реакцию Сережи.       — Да вы там совсем охуели, что ли?! — Матвиенко орет благим матом, чтобы через секунду сам себя одернуть и продолжить уже гневным шепотом. — Какая ... н-нахуй, «терапия», Арс? Ладно Шастун, он в сердцах не ебет что это такое и какие могут быть последствия, но ты же, блять, практикующий психотерапевт, куда ты лезешь, придурь?       — Я не знаю, — тупо, зато очень честно отвечает Арсений и роняет голову на вовремя подставленные руки. — Не знаю ...       — Что ты не знаешь? Что тут, блять, можно не знать? Я тебе ещё тогда сказал завязывать, ты меня чем вообще слушал, а? Арсений, мать твою! — Серёже очень хочется наорать Попову на самое ухо, чтобы выбить всю дурь из головы, но вместо этого он присаживается перед ним и очень старается не давить, чтобы Арс не ушёл в отказ, с концами закрываясь. — А-арс...       — Я завязал, — Арсений втирается лицом в ладони, бормоча невнятно, но слышно.       — И? — Матвиенко вертится на месте, силясь заглянуть в чужие глаза или хотя бы расслышать в интонациях искреннее сожаление.       — Я закрыл терапию...       — И?!       — А он пришёл ко мне, сказал заткнуться и слушать, а потом прижал к стене словами о том, что уверен, что я сейчас переживаю контрперенос, — Арс отрывисто выдыхает и Серёжа долю секунды беспокоится о том, чтобы он сейчас не разрыдался в его кабинете.       — Ну охренеть! Хлопаю твоему Шастуну стоя, умный мальчик оказался, сообразительный! Даже он догадался, а ты, идиотина, воротишь свой нос вместо того, чтобы объективно посмотреть на ситуацию!       — Я не могу объективно посмотреть на ситуацию, — теперь Арс точно всхлипывает или пытается этот самый всхлип задавить.       — Потому что ты уже залип, балбесина ты такая, а! — Матвиенко в очередной раз одергивает себя, нащупывая опасную границу состояния Арсения, и пытается заговорить тише и спокойнее. — Ты же чувствовал, что залипаешь. Ты, блин, охуительный психолог, я ни в жизни не поверю, что ты не почувствовал, как эта гадость на тебя перекинулась. Ну почему ты не дал заднюю, а? Когда ещё можно было все закончить без всей этой ...       Он не подбирает нужных слов и просто размахивает руками с соответствующим сопровождением раздосадованных охов-вздохов. В это время Арс поднимает голову и сразу отворачивается к окну, быстро моргая и пытаясь избавиться от неприятного жжения в глазах.       — Я пытался, — одними губами оправдывается он. — Я правда пытался. Ещё после того случая, когда мы ...       — Вы что? — Матвиенко заметно напрягается.       — Когда я поцеловал его, потом он, потом ... — Арс вымученно стонет на выдохе, физически отворачиваясь от всей этой ситуации и ерзая на месте. — Мне до последнего казалось, что я держу ситуацию под контролем, отслеживаю свои переживания и держу нужную дистанцию, чтоб не навредить.       — Ага, я видел твою шею после твоих попыток «держать дистанцию». Херово получалось, ты не находишь? — Серёжа пытается заглянуть в глаза друга, пока тот неопределенно жмёт плечами в ответ. — Нет уже никакой дистанции, Арс. Очнись, блин. Пока все не зашло слишком далеко...       — Зашло, — неслышно выдыхает Арсений и Матвиенко моментально меняется в лице.       — В смысле?       — В смысле, все уже зашло далеко. Слишком далеко, — Арсений проглатывает последние слова с сухим всхлипом и снова роняет голову на руки.       — А вот сейчас быстро объяснил мне, что произошло у вас там, — Сережа проявляет чудеса самообладания, но лишняя секунда тишины умножает его старания на ноль. — Арсений, твою мать!       — Ничего, — Арс поднимает голову и раскрасневшимися, но все ещё сухими глазами ловит охреневший взгляд Матвиенко.       — Ничего? — недоверчиво до истеричной усмешки.       — Он мне только отсосал, а так ... — Арсений поджимает губы, машет головой и приподнимает плечи, рассеянно пожимая ими. — А так ничего.       — Арс, ты...       Серёже стоит титанических усилий не надавать другу профилактических лящей прямо здесь и сейчас, но одна безобидная слабая улыбка на губах Арса шлёт все к херам.       — Ты вообще не понимаешь, что ты делаешь, да? Нет, ты, блять, мне скажи, у тебя в твоей ... Дай сюда свою тупую бошку! — он в сердцах стучит ладонью по вихру волос, но этого ему кажется мало и ещё одна звонкая затрещина прилетает в бедро под тихое недовольное шипение. — Ты совсем с ума сошёл, что ли?! Какой, нахрен, отсосал? Молчи! Молчи, блять, не хочу я знать никаких подробностей! Я тебе что сказал сделать? Я тебе, как друг... Как друг, блять, которому ты, придурь, дорог, сказал найти мужика! Мужика, Арс! Постороннего мужика. Не пациента. Не Шастуна этого твоего... да еб твою мать, Арсений! Ты дал ему себе отсосать? И лыбится сидит, нет, вы посмотрите на этого идиота! У него карьера к хуям летит, да чего там, у тебя жизнь к хуям летит, а он лыбится. Ему отсосал пациент. Ахуеть не встать, Арсений. У меня все.       Серега подскакивает на ноги и целенаправленно идёт к бару, но достаёт только один стакан, а на вопросительный взгляд, отвечает резко.       — Не налью я тебе. Иначе ты выводов никаких не сделаешь и уйдёшь дальше с чистой совестью свою херню творить, а я тебе друг, а не святой отец. Грехи не отпускаю и ещё надеюсь тебе мозги на место вправить, — он выпивает залпом, морщась от крепости и даже не закусывая.       Арсений молча сглатывает и облокачивается о спинку дивана. Все самое страшное позади, хотя ...       — У тебя же был этот твой... как его? — Матвиенко щёлкает пальцами, требуя подсказки. — Валера?       — Вадим, — нехотя подсказывает Арс.       — Точно, Вадим. И чё? Где он теперь? — Арсений неоднозначно кивает в ответ и Серёжа обновляет себе порцию. — Знаешь, Арс, раз ты сам себе помочь уже — акцентирую — уже помочь не можешь, я самопровозглашаю себя твоим психотерапевтом.       — Ты не можешь, — Попов кривится. — Ты мой друг.       — Не дружу я с теми, кто сует свои члены куда не надо, — Матвиенко осушает стакан второй раз и упирается руками в стол. — Значит так, Сеня, сейчас достаёшь свой телефон, звонишь этому своему Валере ...       — Вадиму.       — Да похуй. Звонишь этому своему Вадиму и назначаешь встречу. Сегодня! — Серегу не смущают страдальческие гримасы на лице друга.       — Зачем? — Арсений почти болезненно морщится.       — Затем, что будем для тебя открывать мир других мужчин. Других ртов. Членов и отсосов.       Серёжа был настойчив настолько, что Арсению пришлось звонить Вадиму под его пристальным взглядом. На удивление, неудавшийся любовник ответил почти сразу и даже не вспомнил о их последней встрече, которая так неприятно закончилась для обоих.       Договорились вечером поужинать и поговорить. И пока Серёжа радовался первому успеху и пытался втолдычить в упрямую голову, что так сейчас нужно, Арсений не мог отделаться от только-только зародившегося внутри чувства предательства.       Между ним с Антоном не было никаких договоренностей, условий и прочей ерунды, которая могла бы спровоцировать эти чувства, но Арсу было откровенно тошно от самого себя и ситуации в целом.       Он попрощался с Матвиенко под предлогом, что ему нужно отдохнуть и привести себя в порядок перед встречей, на самом же деле он мечтал оказаться где-нибудь слишком далеко от переживаний, которыми грузил его друг в комплекте с обязательствами и ответственностью.       И головой ведь понимал, что поступает неправильно. Что нельзя вот так пользоваться уязвимостью состояний обоих, но в одном Серега оказался прав: он слишком изголодался по ласке, теплу и поцелуям.       Губы, кажется, до сих пор коротко пульсировали, напоминая о том, что случилось, и, дотрагиваясь до них подушечками пальцев, Арс мыслями возвращался к тем моментам, когда так податливо приоткрывал губы навстречу чужим, терпким и горьким.       Хотел бы он вернуться в кабинет Серёжи и твёрдо заявить, что не будет прислушиваться к советам, не пойдёт ни на какую встречу, а уж тем более не позволит себе ничего такого, но пока бившаяся в предсмертном припадке рациональная часть была жива, он этого сделать не мог.       Сейчас, глядя в отражение в зеркале, Арс мог геройствовать и думать, что спасает этим их обоих, но многим глубже, куда невозможно заглянуть даже сквозь бездонные колодца глаз, он знал, что делает это только потому, что боится уничтожить этой связью Антона.       Уязвимый и слабый, он тонул в этом болоте быстрее Попова. Признаться, сам Попов до конца не был уверен, что в нем живет контрперенос и именно он управляет его мыслями и желаниями. Надежда на что-то настоящее ещё трепыхалась внутри, но слишком много неоспоримых фактов и обстоятельств травили со всех сторон, чтобы дать этой надежде расправить крылья.       Бабочек не было, от них осталась только пыльца. Арс в это не верил, но вынужден был принять.       Так говорил в нем психотерапевт, так говорил подневольный супервизор в лице Серёжи. Так говорило тело, изнывающее от желания снова млеть в чужих руках. И так говорило саднящее внутри чувство вины, когда Арсений-таки заказал злосчастный салат и бокал вина все в таком же неприлично дорогом ресторане.       Вадим вёл себя достойно. Ни разу не упрекнул за поведение в их последнюю встречу, рассказывал о том, что произошло в его жизни. Об успехах и неудачах, улыбался за двоих и смеялся так же, пока Арсу невмоготу было даже заливать в себя алкоголь.       Как бы он не пытался зацепить нить разговора, получалось из рук вон плохо. Все в интерьере ресторана оказывалось интересней историй собеседника, а самым тяжелым камнем, топящем Арсения в собственном омуте, оказался мобильный телефон.       Неосторожно сдвигая шторку оповещений вниз, он с легкостью и каплей раздражения смахнул несколько сообщений от матери, ещё один пропущенный с заблокированного номера, к слову, тоже принадлежавшего матери, а, наткнувшись на последнюю строчку, впервые за вечер потянулся за бокалом.       Антон не просил о встрече, не извинялся за все, что произошло. Он писал без суеты и лишних слов, лаконично, кажется, впервые без фейерверков эмоций, которые так мешали ему сформулировать простые предложения.             Антон Шастун 21:10             «Арс, как ты?»       А Арс внутри себя никак. До свиста сквозняка и шелеста скользящего по пустыне перекотиполя. Никак.       Никаким на вкус был салат и вино, никакими были разговоры и даже улыбки, никакими были случайные прикосновения рук, от каких Арсений, к своему стыду, шарахался как школьник. Никак он сел в чужую машину, поддержал очередной разговор ни о чем и даже не стал противиться, когда Вадим напоследок взял его за руку.       К своему немому ужасу Арсений лицом принимал пощёчину неоспоримых фактов: ему было бы никак, поцелуй его сейчас Вадим или нет, позволь он себе большее, затащи в постель, сделай все, что захочется. Останься до утра, останься, блять, в его жизни до конца дней.       Никак.       Никак, если в кармане ютится телефон с неотвеченным смс от абонента «Антон Шастун», присланное ещё в 21:10, когда сейчас электронный дисплей в машине подсказывает 22:03.       — Увидимся, Арс, — Вадим не спрашивает, а Арсений не считает нужным отвечать, вылезая из машины и прячась в парадной своего дома.       В лифте он ловит неприятный приступ тахикардии, жмётся к каждой из стен, запрокидывает голову и почти слышно скулит, чтобы ворвавшись в полумрак своей квартиры рухнуть на пол прихожей, прижаться спиной к входной двери и всё-таки достать телефон из кармана.       Он знает, что будет делать, и пальцы почти не трясутся под давлением колотящегося в груди сердца. Оно опасно замедляется только в тот момент, когда все сделано и большой палец замирает в нескольких миллиметрах от сенсорного дисплея над кнопкой отправки.       Взгляд ещё раз скользит по каждой из важных деталей секундой до того, как палец в одно касание спускает курок.             Кому: Антон Шастун 22:17             «Приезжай ко мне. Пожалуйста».
Права на все произведения, опубликованные на сайте, принадлежат авторам произведений. Администрация не несет ответственности за содержание работ.