Смерть по обмену

      Смерть твою, смерть твою, смерть твою, — без конца повторялось у меня в голове. Ситуация выходила отвратительная. Призрак явно опасался меня теперь (чисто по логике, правильно делал, но на практике это не так работает: на небеса он отправится в любом случае, со мной или без меня), и хотя он пока не спешил бежать на другой конец света, как это обычно бывает, дать необходимое объяснение я не могла. Потому что Чиха молчал.       И мы все шли и шли по этому проклятому лесу, а меня все больше охватывало отчаяние. Моя коса у него! Запечатана в какой-то бумажке! Убежать я могу в любой момент, если я скроюсь у него из виду и таки смогу перенестись, он просто решит, что потерял меня… Но коса! Это же дар Вечной! Да, толку от неё по большей части никакого, она скорее мешает, чем помогает в работе, да и в своём мире я ходила без неё (исключая моменты, когда был шанс столкнуться с непосредственным начальством в лице Смерти, и ежегодные встречи с коллегами), но как это вообще выглядит со стороны? Зарекомендовать себя как плохого сотрудника с первого же задания в новом мире — последнее, чего мне хотелось.       Вот только выбора, кажется, не было. В голову не лезло ни одного адекватного способа заставить мага вернуть мне мой артефакт, а сама… И даже Асуру этого не попросишь: призраки, особенно на первых порах, сил имеют критически мало. Посему выходило, что заняться вопросом возврата казенной собственности придётся потом, а сейчас нужно просто узнать имя Чихи и убежать подальше. Желательно, если при этом Асура последует за мной. А если мне еще и удастся исправить свою ошибку и отправить его сразу на небеса, будет вообще круто. Но пока думаем о меньшем: имя.       Будущее буквально проносится перед глазами, когда от моего прикосновения к его руке Чиху дёргает так, словно его током ударило. Я уже чувствую вкус крови во рту, боль в сломанном носе… Но предсказатель из меня ещё хуже, чем жнец. Не только потому, что нос — явно не то, во что целились бы, но и потому, что в итоге на нервном дерганье и опасном взгляде все и кончилось. — Света, — говорю максимально четко, кладя руку на грудь в красноречивом жесте. Тычок в сторону Чихи, вопросительный взгляд. — Свэта, — мое имя из уст иностранца (иномирянина, что уж там), как всегда, звучало несколько непривычно. Ну, Свэта, так Свэта. Важнее иное… Чуть подумав, мужчина схожим жестом указал на себя. — Изаму. — Изаму Чиха, — удовлетворенно киваю. Нужно это запомнить. И потом как-нибудь выяснить, как здесь ищут людей за неимением соц.сетей. Типа листовки развешивают? Или платят частному сыщику? Проклятье, надеюсь трудности с первой душой это единичный случай, иначе с тем, чтобы потом найти этого Изаму, могут возникнуть реальные проблемы. Может дойти и до того, что мне придется идти на поклон к Шинигами. Он ведь должен в теории чувствовать всякие смертские штучки? — У, Чиха Изаму, — поправляет меня маг, смотря как-то странно. С секунду я туплю, не понимая, что не так: я имя с фамилией перепутала? Хотя тут же не фамилия, а название расы… Или нет? Но в следующий же миг до меня доходит сразу несколько вещей: во-первых, раз это фентези, «чиха» может быть не только названием расы, но и каким-нибудь кланом, к примеру, а во-вторых, если тут все так похоже на Азию, то почему бы им не ставить фамилию вперед имени, как оно было в моем мире?       Отлично, первый пункт выполнен, — думаю с легким беспокойством. Обменявшись контактными данными с Чи… Изаму, я вскоре убедила его своим видом, что в дальнейшем общении не заинтересована. Мы пошли дальше. Пяти минут вряд ли достаточно, чтобы он ослабил бдительность, но… Смерть. Смерть. Смерть! Я не хочу бросать свою косу здесь! Да, я мечтала порой от нее избавиться, но не так же! Если все так дальше и пойдет в этом мире, она очень мне пригодится!       Но забрать ее сейчас нет никакой возможности… Нет смысла обманывать себя. Призрак сбежал давно, ушел, покрывая меня ругательствами. И мне тоже пора бежать. Куда-нибудь, где можно спрятаться. Правда, есть существенная проблема: местность мне не знакома, в отличие от, очевидно, Изаму. Но кто не рискует, рискует попасть в загробный мир традиционным способом, а это неприятно. Бадум-ц, чтоб его.       Глубокий вдох. Чиха, к счастью, не особенно настораживается моим тяжким вздохом — привык за то время, что мы вместе. Но в этот раз все иначе. Мысленно досчитав до трех, я рванула, что есть мочи, не оборачиваясь. За спиной раздавались звучные ругательства, суть которых была прекрасно понятна и без знания языка. От скорости, с которой приближался голос источника этих самых ругательств, становилось не по себе. Треск мелких веток, попадавшихся под ноги, стоял в ушах. Внезапно Чиха бросил что-то насмешливое вместо ругани. И, видимо, дал мне вырваться вперед.       Бег, бег, бег, бег… Не моя дисциплина, я всегда это знала. Но до этого момента я и не подозревала, насколько. Огненный маг настигал меня даже не напрягаясь, изредка оборачиваясь, я видела его насмешливую улыбку, расслабленную позу. Он нагонял меня едва ли не шагом. И это бесило, пугало и злило одновременно. Игра в кошки-мышки продолжалась уже пятнадцать минут, но преследователь не выглядел запыхавшимся, в отличие от меня, что вкупе с однообразным лесным пейзажем вызывает чувство, словно я в ловушке. В какой-то мере, возможно, так оно и есть.       Лес, лес, лес, лес… Все бесяче зеленое, пугающе одинаковое, и даже просто сказочные виды: золотистый свет, падающий сквозь яркую крону, нежно-салатовый мох, мелкие цветочки — выводят из душевного равновесия. Душевного. Ха, души. Так как сегодня первый день, на пробу я должна была собрать всего одну душу. Собрала. Молодец. Как бы теперь не собрали меня. Это очень, очень, очень опасный мир.       Когда впереди мелькает что-то более светлое, чем прежний пейзаж, мне отчего-то представляется, что это Чистый мир, и я ускоряюсь до предела. Дыхание сбивается. А я выбегаю на поляну, заканчивающуюся обрывом. Сказочные виды, да. Особенно тот, что внизу. Замираю, с неприкрытым страхом оборачиваясь. — ■■■■■■■■■■? — хмыкнув, спрашивает Чиха. Рука его недвусмысленно находится на рукояти того странного ножа. Мне необязательно знать, что именно он мне сказал: интонации прекрасно справляются с нагнетением атмосферы. Впереди обрыв, позади убийца. И то, и то — смерть, очевидно. Для обычного человека. А мне просто надо сбежать. Изаму, поигрывая ножом и сполна наслаждаясь моим испуганным лицом, подходит ближе, в то время как я ловлю самую глупую и опасную за всю свою жизнь (да и не-жизнь тоже) идею. — Будем надеяться, ты тупой, — бросаю напоследок, не замечая, что голос уже уходит в писк. А потом… для смелости, не иначе, разогнавшись, прыгаю вниз.       Раз — волосы резко взлетают вверх, балахон наполняется ветром.       Два — край земли проносится перед глазами и я успеваю заметить, как параллельно мне вниз, под силой гравитации, летит тот нож. Чиха явно такого не ожидал… Но я просто знаю, что люди бывают страшнее любых несчастных случаев, военные склонны вызнавать информацию не самыми приятными способами, а средневековье само по себе знаменито жестокими нравами. К смерти.       Три, четыре — в ушах свистит, а в глаза дует так, что открыть я их не рискую даже не из одного лишь страха. Земля все ближе, — подсказывает интуиция (или разум, подсчитавший, сколько примерно до нее лететь).       Пять — я еще никогда так громко не орала. Правда, справедливости ради, стоит отметить, что и костей так много разом мне ломать не приходилось.       Пожалуй, это была не такая уж хорошая идея… Я лежу в неестественной позе, от боли даже не чувствуя того жуткого запаха крови, который наверняка стоит вокруг. Взгляд стоило бы отвести, но сил даже на то, чтобы сообразить это, нет. И я невидяще смотрю в небо, которое заслоняет мне Изаму, с ошарашенным видом смотрящий с обрыва. Идиотка я…       Когда Чиха спрыгивает следом, я слишком занята попытками не скулить и не рыдать в голос (Как больно!), чтобы реагировать должным образом. Когда ты переломал себе половину костей (наверное. Я не очень объективна сейчас) одним прыжком, вообще становится как-то не до удивления. И даже когда оказывается, что уж он-то, в отличие от меня, ничего себе не повредил, я тоже не особенно удивляюсь. — ■■■■ ■■■■… — выдает он на выдохе. Зрелище, кажется, еще то. Сочувствие в блеснувших алым глазах меня на данный момент только злит. А из-за кого я с обрыва сиганула, а?! Жаль ему меня, ха! — ■■■■■■■… ■■■■■ ■■■■ ■ ■■■■■■-■■ ■■■■■■■?! ■■■■ ■■ ■■■■■■ ■■ ■■■■■■■■…       Монолог мага звучит до смешного проникновенно, даже при учете того, что я его не понимаю. Но наслаждаться этим не получается. Из глаз текут слезы, а изо рта, кажется, кровь… — ■■ ■■ ■■■■■, — выносит вердикт Чиха и, бросив на меня еще один сочувствующий взгляд, тянется к… еще одному ножу?! Он хочет меня зарезать?! Мозги, хоть отупели от боли, резко начинают соображать быстрее. Сообразить, правда, получается лишь одно: я не хочу, чтобы к моим ранам добавилась еще одна! Я не умру, он, вероятно, после этого уйдет, что мне же выгодно, но!.. Но я не хочу боли… — П…жал…ста… — шепчу, силясь отползти. На жертвы порой приходится идти, но сейчас мне совершенно не хочется еще одной партии боли. Такое не зарастает мгновенно, мне будет больно еще минуту-две.       Но если бы мои просьбы до него доходили. Даже если Изаму меня понял, на его действия это не оказало никакого эффекта. По горлу резанул металл. Во рту стало больше влаги. В уголках глаз — тоже. Чиха, поддавшись какому-то порыву, закрыл мне веки. Стало темно. Темно и больно. На ближайшую вечность.