Смерть по обмену

— О-фи-геть…       Я в некоторой прострации разглядывала часы на своей руке, переливающиеся в бесконечном свете, особенно вглядываясь в пугающие цифры на них.       10:28:54 09.04.3568897124       В такой относительно приличный вид это пришло только после дополнительного обсуждения с Шинигами, но даже если бы я не участвовала в этом, если бы не просила сама, если бы не знала… Я бы, не поверив в свои догадки, спросила бы у Бога смерти: что это значит?       Потому что да, это были время и дата. Со временем все еще ясно, точность до секунд, правда, стоит учитывать, что времени в местах, где я бывала, это не соответствует. Но ничего, все планеты круглые. Но дата… Я настояла, чтобы было разделение на привычные мне месяцы и дни (с февралем было особенно сложно), однако здесь не было Иисуса и я не знала никаких значимых для этого мира событий. Для Шинигами же значимое событие было только одно — день рождения Земли. Его и взяли за точку отсчета.       Я стала одной из — уверена — немногих, кто знает точный возраст планеты. Если бы заморочилась, узнала бы даже точный день ее рождения (и это не первое января…). Если бы. Математика никогда не была моим любимым предметом, а голова и так шла кругом.       Но удивлялась я вовсе не часам. Не возрасту планеты, не внешнему виду аксессуара (бесполезные кнопочки в виде черепов… мило), а тому…       Да меня так даже родители не баловали!       Нет, ладно, мать с отцом меня вообще не особо баловали, хоть и были обеспеченными людьми, но такая благосклонность от Шинигами каждый раз меня поражала. Мне не казалось, что я имею право о чем-то его просить… Я просила из нужды. Но еще ни разу не получила от ворот поворот, как и хоть намека на недовольство. Прежде, чем осознать масштабы удачности переговоров, стоит вспомнить, как они вообще проходили.       В храм я прошла практически сразу. Причем в этот раз не Шинигами вышел ко мне, а я зашла внутрь, впервые как следует рассмотрев внутреннее убранство храма. Оно вообще не напоминало мое. Даже камня не было, зато был трон, зловещие подсвечники и мощная аура, исходящая буквально ото всего. Но ее основным источником был, конечно, сам бог. Чуть не мямля от робости, я сказала ему, что было бы неплохо, уточняй он время смерти, поскольку даже если таскаться за смертником весь день — их же много! А еще место, чтобы не дергать его каждый раз. Или, — тут я осмелела, — лицо. Так даже проще, ведь выяснить, кто умрет, тяжело даже с именем. А имена я, кстати, прочитать не могу. Да и если смогу, то фиг выясню, о ком речь. И даже через разговор не узнаешь, ведь я — о ужас! — не понимаю местных жителей, а они не понимают меня.       Под конец я уже откровенно выявляла претензии. Сколько стресса пришлось снести из-за этой непродуманности! Вытянули меня из привычного ритма жизни, еще и тут не особо и помогают.       Выразил ли Шинигами хоть каплю недовольства? Не-а. Выслушал с серьзным лицом и все проблемы порешал.       Теперь рядом со сложными иероглифами есть иероглифы попроще. «Не полиглот» — так, если кратко, оправдался бог смерти. Кажется, это какая-то слоговая азбука, то есть, мне совсем немного надо выучить. Если на эти простые или на старые сложные иероглифы поставить палец и сосредоточиться, то увидишь и место, и человека. А еще чуть в стороне от имени написана и дата со временем. Ме-е-елким шрифтом, потому что один только год тут на десять знаков. Да с часами, которые идут даже в Чистом мире, можно чисто за душами выбираться, и все! В остальное время я свободна! Если все будет так просто, пять душ за день — легче легкого собрать будет! И я даже чуть снова не ляпнула, мол, могу хоть пятьдесят собрать, но не стала. Кроме работы у меня и другие дела найдутся, например — жизнь.       Шинигами дал мне все, о чем я просила, и потому завоевал безграничную мою симпатию. Я раньше думала, что моя старая начальница — Смерть, лучше, чем он. Не добрее, не справедливее или еще что. Просто лучше. Потому что знакомая и вообще, она хоть как скелет выглядит, человеческий, а Шинигами — огромный синий рогатый мужик. Но… В целом, даже синий, пятиметровый и рогатый, он мне нравился. А наличие кожи, мышц и какой-то мимики даже позволяло его воспринимать не как что-то сверхестественное и совершенно нечеловеческое.       Ну просто невозможно не симпатизировать чуваку, который одаривает тебя всякими штуками, хотя не обязан. Упрощает тебе не-жизнь и дает возможность для жизни. Однако кое-чего Шинигами сделать не смог… Он не мог перевести текст в тетради на русский, потому что русским не владел, но вот возможность закачать в мою голову местный язык — была. Она была, однако…       «Твоя душа не выдержит». Это если коротко. Объем информации был огромен, если бы я была жива, то при закачке ее мне взорвало бы голову. Про взорвавшуюся голову я додумала сама, но суть одна: не выдержу. У меня не было физического тела, но такое принудительное обучение могло навредить даже моей душе. Причем ощутимо, гарантировано и неотвратимо. Оставался мизерный шанс, что я как-то это выдержу, но даже так мне было бы плохо.       Говорят, кто не рискует, тот не пьет шампанское. Удача — награда за смелость, и все такое. Что ж, я несовершеннолетняя уже двадцать три года, поэтому не пью. А еще сомневаюсь, что согласие на такую процедуру можно назвать смелостью. Скорее уж идиотизмом. По итогу я как была непонимашкой, так и осталась. Но это было уже не так страшно, ведь для работы у меня все есть.

***

      Поначалу наше общение с Индрой проходило по типу жмурок в запертом помещении. Тычешься слепой, вечно в кого-то врезаешься, и каждый раз неловко, что гробец. Вот и с Индрой так. Я хотела подружиться, он тоже мной заинтересовался (и немудрено), и мы то спрашивали друг о друге, то рассказывали о себе. Но, во-первых, стиль вопрос-ответ выглядел максимально натянутым стилем общения. А во-вторых, то и дело возникали казусы из-за менталитета, традиций и языка. Попробуй найди общий язык с полубожественным аристократом, когда в его языке — с десяток вариантов «я», и пара-тройка вариантов «ты”-”вы», а в твоем!.. Загробный переводчик переводил мою речь в зависимости от интонаций, настроя, мыслей и окружающих слов по-разному, причем порой это создавало дикий каламбур.       Разъясню подробнее. Это для мужчины вариантов «я» было предостаточно. Для женщины же вариант только один: «ваташи» (которому, кстати, и учил меня продуманный Кимору).Вдобавок, с женским «я» все было нелицеприятно. Если мужчина говорил «ваташи», он чуть ли ковриком не стелился перед собеседником и сильно себя принижал. Но для женщины невозможны были другие варианты. В чем проблема? Помимо того, что меня это задевало, после того, как Индра об этом рассказал, начались некоторые перлы…       Потому что я, несмотря на всю свою скромность, ковриком себя не считала, и даже периодически становилась о себе очень высокого мнения. Когда я узнала, что в языке Индры по местоимению можно понять иерархию, иерархия пошатнулась. Это для себя я продолжала говорить в женском роде, а вот для Индры… — Хмпф!.. — фыркнула я и насупилась. То, что произошедшее можно целиком и полностью скинуть на традиции этого мира, не делает ситуацию лучше в моих глазах. Конечно, и в моем мире полного равенства полов не существовало, но это!.. А Индра относился к этому попустительски. Еще бы, его-то не угнетают, даже наоборот, явно чрезмерно возносили. А другим теперь страдай. — Я своего мнения не изменю. Мой мир явно в развитии дальше ушел.       Индра, до того показательно спокойно и самоуверенно попивающий чаек, резко поперхнулся. Откашлялся, поднял шокированный взгляд на меня и снова закашлял. Такие гримасы для него были редкостью, поэтому — а еще потому, что труп умереть не может — я стояла в стороне, ожидая. Пока он кашлял, я уже себе нафантазировала… — Извини, я не хотела тебя обидеть, — извиняюсь с виноватым выражением лица. — Наши миры сравнивать бессмысленно, потому что они абсолютно разные. Но именно в плане отношения к людям мой мир действительно лучше. Не идеален, но лучше.       Я все распиналась и распиналась, но причина по итогу оказалась в другом… — Ты сказала «орэ», — выдавил Индра, возвращая самообладание. В прострации добавил: — «Орэ»… Не «ваташи».       Уже знающая о различных вариантах «я» в этом мире, я лишь секунду стояла в тишине. А потом заржала. «Орэ» о себе говорили всякие альфа-самцы, мужики, считающие себя пупом земли. С точки зрения Индры хрупкая девушка, выражающаяся так, выглядела… забавно.       Да, периодически случались конфузы. Но они никого не смущали и не препятствовали общению. За неделю знакомства наши отношения сильно эволюционировали. Как и наше мнение друг о друге.       Первое и самое важное — Индра наконец показал характер. Был ли он спокойным, познавшим все тайны мироздания мудрецом в обличии юноши? М-м-м… нет. Он таким казался, что-то такое в нем было, но в основе его личности лежало не это. Без всего этого пафоса и тоскливых взоров Индра был высокомерным, на все фыркающим подростком, ломающим из всего драму. Он был довольно образован, воспитан, действительно многое знал и любил философствовать (а еще точно был старше, чем подросток, даже физически), однако это не единственные его стороны. Первое время я молча офигевала с таких открытий, но потом привыкла, смирилась и это даже начало казаться забавным.       Разумеется, характер он показал, потому что мы ощутимо сблизились. Настолько, что даже обращаться он начал ко мне на «ты» и в целом общение стало свободным. Кое-как мы прожили момент его осознания того факта, что солгать мне он не может. До этого Индра разговаривал много, ничего не боясь, но после стал молчаливее. Ну и в итоге вновь начал больше со мной разговаривать, но уже не на личные темы. О его прошлом в общих чертах я узнала: отец — тот самый полубог — лишил его титула наследника, хотя он был достойнее брата, из-за чего с братом Индра разругался, подрался и, в общем… Он не сказал, но я подумала, что он мог умереть от его руки. В таком свете его желание, высказанное на исповеди, помириться с братом, казалось еще трагичнее.       Я о себе говорила чуть больше, но только о не-жизни как жнеца. Вспоминать о прошлом слишком болезненно, а Индре интереснее именно быт жнецов и современного мира. Вот о наших мирах мы говорили почти без остановки: я — о технологиях, Индра — о чакре.       Магия в этом мире была интересной вещью. Сама магическая энергия называлась «чакра», а вот заклинания всякие — «ниншуу». Точнее, это были не заклинания. На типичное фентези это было не похоже. Никаких тебе магических кругов, демонов, эльфов, всяких рас. Были только люди, в каждом из которых было какое-то количество чакры, которую они могли использовать, чтобы управлять одной из стихий. Стихий было пять: огонь, вода, земля и почему-то молния и ветер, а не «воздух». Плюсом шли некие инь и ян, с которыми вообще все сложно. Индра рассказывал об этом, как об основах, как о чем-то элементарном, рассказывал без особых подробностей и энтузиазма. Я сидела и хлопала глазами. Я не понимала ни гроба.       Но о магии, о ниншуу, если точнее, можно узнать потом, — так я думала и больше слушала рассуждения Индры о делах тонких. Об инь и ян. Если сначала эти стихии ассоциировались у меня только с парными подвесками, Китаем и всем таким прочим, то теперь я понимала в этом гораздо больше. Пусть только теорию, но о них я узнала достаточно.       Чакра образовывалась от смешения равных долей инь и ян. Обычная чакра. Колебания баланса позволяли преобразовать готовую чакру в стихийную, но тут были тонкости. Это все было бы интересно мне, будь я жива и умей пользоваться ниншуу. Но так как я Жнец и давно мертва, а также, по подозрениям Индры, обычным магом (ну, пользователем ниншуу — «маг» сказать проще) не стану никогда, то интереснее было другое.       Индра говорил, что Чистый мир создан из какой-то неведомой, «чистой» энергии. Это не то инь, не то ян, не то какое-то непонятное их смешение. Даже Индра — по его словам: очень знающий человек — не мог толком понять, что это за энергия. Но в чем он был уверен, так это в том, что призраки созданы из инь. Чистой инь. Инь была духовной составляющей чакры, тогда как ян — материальной (не очень понятно, в чем конкретно это выражается, но ладно), так что это было не так уж удивительно. У Индры все звучало логично, и я слушала его без особых удивлений тем или иным выводам. (А если честно, то большей частью я просто пыталась расшифровать его умозаключения, поэтому сил на удивление не оставалось.) До тех пор, пока его мудреные теории не коснулись меня.       Индра смотрел в упор. Сама его раскованная поза в раскорячку (ноги под себя подобрал) на моем диване не сильно меня смущала: после первого приглашения он покидал храм только чтобы «застолбить» место в очереди и исповедоваться Шинигами. В моем доме Индра освоился не хуже меня (и я сразу оценила, что в моей квартирке есть вторая «ненужная» спальня), он вел себя, как хозяин здесь, однако так на меня смотреть было не в его стиле. — Индра?.. — да что со мной не так? Что? Не выдержав, начинаю проверять лицо. Последний раз я ела пять часов назад, но паранойя заставляла думать, не прилипло ли что к щеке. — Что-то не так? — Я размышляю, — философски вздохнул Индра, пялясь на меня с трагичной мудростью в глазах. Этот его вайб по-прежнему впечатлял, но привычка позволяла находить в этом и забаву. — Что есть призрак? Призрак — есть инь. Что есть человек? Человек — есть гармония инь и ян. Что есть Шинигами-сама? Неведома божья суть. Одначе что есть ты? Я думаю об этом и имею мысли…       Ты не мысли имеешь, а мои мозги!.. — взвыла мысленно я, но в реальности лишь слегка скривилась. Помимо того, что Индра выражался…так, он еще и любил долгие введения, пространные рассуждения и отступления от темы. —… Одначе мне надобно подкрепить их. Позволишь ли ты мне то?.. — подвел Индра к главному вопросу. Подкрепить догадки ему нужно? — Ну, я-то всегда «за»… — тяну с сомнением, — но давай уточним, а как ты их проверять собираешься? Кровь сдавать не надо будет? А то я иголок боюсь… — Я лишь взгляну, — заверил меня Индра и…       Он правда лишь взглянул. Но предупреждать, гроб, надо, прежде чем глазами краснеть! Когда Индра подошел вплотную ко мне и его глаза покраснели и начали светиться, я ни о какой науке не думала. Я просто завизжала на весь дом.       Тогда и с Шинигами объясняться пришлось… Но хотя бы пережитый ужас был не напрасен (хотя его можно было избежать, просто предупредив, но нет, предупреждения же для плебеев, да, Индра?). Догадки Индра подкрепил. Мое тело отличалось от тел призраков или обычных людей. Обычные люди, грубо говоря, обычная чакра «плюс» материя. Призраки — ноль материи, ноль ян, просто инь. Состав Шинигами был неведом, а Чистый мир полностью состоял из неизвестной энергии. Я же… Я тоже состояла из этой энергии, но вместе с тем у меня было и немного инь, и немного ян. Что это значит? Без понятия. Для меня все эти теории были просто… досугом. А свои силы и время я посвящала работе и исследованию мира.       И кстати о работе. После того, как была усовершенствована Тетрадь смерти, работа упростилась… нет, не в сто — в тысячу раз. Сначала я пыталась усложнить себе задачу, прибывала на место смерти заранее, готовилась, однако позже у меня появилась другая стратегия. Во-первых, я достала свой дресс-код. Черный балахон, маска… косу стыбзили. Чтобы понять причины, достаточно знать, что каждая вещь из этого набора была артефактом, призванным упростить Жнецу жизнь. В современном мире это вообще не работало, поскольку ту же косу использовать было негде, маска маскировала так, что проще макияж сделать, а плащ… Ну, что делал плащ, я так и не знаю. В любом случае, все это было для маскировки, которая просто необходима, если я хочу свободно гулять по этому миру. А еще это был первый пункт.       Во-вторых же я начала являться на нужной локации, где-нибудь в углу или у стенки, аккурат перед смертью человека. Зачастую я оказывалась в толпе обеспокоенных, где никто меня не замечал, а иногда меня просто не запоминали, впадая в шок от внезапной смерти.       Замаскироваться, быстро прийти и уйти — рабочая схема, которая освободила мне столько времени, что я могла бы строить вторую карьеру параллельно, и не сильно бы страдала. Или я могла бы окунуться в изучение мира. Или болтать с Индрой дни напролет. Я бы все это могла, но…       Никакую карьеру я тут строить не хотела. Для начала бы язык изучить. Мир я изучала и так, но на это не нужно все время мира. А с Индрой общаться интересно, но мы и без того болтаем очень много.       Кто-то может и обрадовался бы нежданной халяве, а вот меня заела совесть. И буквально на вторые сутки…       Невероятно. Я смотрела на свои руки, на блестящие на запястье массивные часы, и поражалась. Пятнадцать человек. Мне раньше приходилось собирать столько душ за раз, но это был аврал, массовые жертвы!.. А тут это были разные люди в абсолютно разных локациях! Ничем не связанные! Прошло всего-то три часа, а я уже…       Исчезала я со ступенек храма Шинигами и вернулась туда же, но что стало шоком, так это…       «Было не сложно?»       Бог смерти возвышался надо мной гигантом, и, когда я задрала голову, чтобы видеть его лицо, шею тут же защемило. Но я не обратила на это особого внимания. — Все прошло замечательно! — восклицаю, переполненная эмоциями. — У меня на каждого ушло не больше пяти минут, потому что я могу телепортироваться прямо к жатве! И перерывы были, их можно где угодно проводить — часы везде работают! И жертв я сразу в лицо узнаю, и мест так много посетила! Я даже не устала! Смертушки, я люблю вас, босс!       Меня, определенно, занесло. Синее лицо Шинигами будто бы стало фиолетовее и исказилось в сложной гримасе. Тяжело дыша и все еще улыбаясь, я медленно осознавала…       «Смущение-смущение-смущение»       Такой ответ на мои признания послал мне бог смерти. И я смутилась тоже, но не сильно. В конце концов, мой запал закончился только… — И я думаю, что смогу работать так постоянно! Ну, я буду говорить вам, босс, когда мне надо объем повысить, а так пусть пять минимумом и останется! — на этом сомнительном заявлении.       Иными словами, я опять взвалила на себя лишнюю работу, хоть никто меня об этом и не просил. Счастье, что хоть оставила за собой условие просить о дополнительной работе отдельно. Впрочем, эта работа меня и не напрягала. С каждой собранной душой я все больше узнавала этот мир, в моей голове откладывалось все больше новых локаций, я выходила в свет…       Не-жизнь налаживалась. И я даже думала, что скоро действительно смогу…жить. Просто жить. Языку понемногу учил меня Индра, и, исключая моральные терзания по поводу утраты связей с друзьями и прошлым миром, он был моей единственной проблемой. У меня был друг, у меня был дом, у меня впереди было много путешествий (как только научусь говорить — сразу куда-нибудь пойду!).       Мне казалось, настала стабильность, и в этой стабильности легко было потихоньку привыкать к этому миру. Все шло стабильно, и мне это нравилось.       А потом кто-то постучал в дверь. Мы с Индрой переглянулись.