Never Fade Away

      «План говно», - сказал Джонни. Но Ви его не послушал, потому что говном у Сильверхенда по умолчанию было все, что не было им или не принадлежало ему. Ви был тупым ебланом, современные анархисты – позерами, бунтари – мамкиными быдланами, искренние проявления чувств – беспросветной глупостью, современная музыка – посредственностью, а про корпы и банды не стоило даже упоминать вслух, чтобы не выслушивать пламенные монологи до сумерек. Ценил рокер, казалось, только ебанцу, старый добрый рок, бухло, красивых решительных телок (последние два пункта, он, видимо, сразу делал своими, что моментально пропускало их в круг приемлемости) и собственные манифесты. И котиков, что было дюже удивительно, потому что коты были свои собственные, и поначалу наемник сомневался - не жрать ли их на обед любил когда-то Сильверхенд.       План по захвату базы мальстремовцев принадлежал Ви, поэтому реакция Джонни была вполне прогнозируемой. План, значится, говно. Угу.       - Есть другие предложения, гений тактики? – больше для подъебки, чем для пользы задал вопрос Ви.       - Пойти в стриптиз-клуб и надраться, а не таскаться по сраным помойкам. У тебя к ним патологическая тяга, Ви. Был бы у тебя психолог, я бы рекомендовал проработать этот вопрос, - Джонни вообще сегодня на удивление ебланился, на двадцатку из десяти, - Но ты голодранец, у тебя даже психолога нет. Так что хуй с ним.       - Тогда пойдем по-моему, - в таком состоянии, Ви уже знал, Сильверхенда рекомендовалось либо подъебывать, доводя до саркастического оргазма, либо игнорить, - Дельтуем, Джонни.       А теперь на часах было за полночь, и истерзанный Ви вывалился из своего старенького Арчера в гараже башни М10, разом рухнув на колени. Да еще и ладони ободрал об асфальт. И хуй бы с ним, с многочисленными ушибами и парой царапин от пуль, прошедших по касательной – для любого соло это игрушки. Хуже всего была передозировка стимуляторами. Биомон уже час как выдавал истерические сообщения о перегрузке гормональной стабилизирующей системы, но накатило серьезно только теперь. Конечности начали подрагивать еще в машине, сейчас же подрагивания перерастали в полноценные конвульсии. Ви думал, что обойдется. Но, возможно, Джонни прав, он и правда тупой еблан.       Терпим. Терпим. Дышим. Еще одно заклинание, привычное еще с давних времен.       Но сейчас что-то не помогало. Очередная судорога свела плечи, перетряхнула по позвоночнику, и Ви на грязном асфальте сначала свернулся в позу эмбриона, а потом чудовищным усилием заставил себя расслабиться и перевернулся на спину. Болезненно сощурился, уставился сосредоточенно на тусклые лампы, освещавшие второй уровень парковки. Челюсти свело и зубы стукнули о зубы первый пробный раз, предвещая неотвратимый пиздец. Приближалось настоящее ебаное адреналиновое цунами.       Терпим. Дышим. Дышим…       - Я мог бы напомнить, Ви, что я предупреждал, - наемник только успел сомкнуть на секунду веки, а когда с трудом раскрыл глаза, Джонни уже нарисовался в своем эксцентричном картинном стиле – прямехонько над Ви, расставив свои длиннющие ноги по обе стороны от головы наемника, глядя снисходительно сверху вниз, - но, вижу, тебе и так хреново.       - Подметил, да? - что за мудацкая манера у рокера вечно выбирать позы, словно на него направлено не менее десятка камер? Сейчас бы снизу неплохой кадр вышел, под названием «Полное доминирование над раздавленным наемником», - Ты был прав, Джонни, план – говно. Можешь плясать.       - Есть у меня ощущение, пацан, что если щас кто и спляшет, так это будешь ты, - Сильверхенд выудил из воздуха вечную сигарету и, переместившись чуть вбок, опустился на корточки, - Тут, по классике, лежа на парковке, оттанцуешься или, как взрослые, домой пойдем?       - Так-то, ты, Джонни, спляшешь со мной, - мстительно огрызнулся Ви, содрогнувшись в новой конвульсии. Насчет дома, надо было признать, идея была хороша, но вот подняться на ноги, по которым пробегали волны судорог, казалось почти невозможным, - У нас с тобой на двоих одно тело.       - Да только у меня первый передоз был, когда твоя мамка еще на свет не родилась, - хмыкнул рокер безжалостно и вновь поднялся в полный рост, выпустив облако табачного дыма, - Разбирайся со своими конечностями и двигаем к лифту.       Со слов Сильверхенда все было просто донельзя, на деле оказалось почти нерешаемой проблемой. Ви напряг все свои нехилые мускулы, стараясь заставить себя перестать предательски трястись, осилил встать, но тут же содрогнулся и грохнулся на одно колено. Сердце заходилось в судорожном ритме, дыхание перехватило, а в глазах от усилия потемнело. А из глотки, как назло, еще и рванул знакомый изматывающий кашель, свидетельствующий о сбое биочипа.       - Да, блядь, Ви! – Джонни внезапно в своей манере перешел от вальяжности к активности, заметался раздраженно вправо-влево, периодически исчезая и перемещаясь в вихре помех. Навернул пару дистанций, отбросил сигарету, и неожиданно крепко ухватил Ви за плечо, рванув вверх, - Двигай ногами, пока не обнулился!       Уже сползая по стенке лифта, Ви сквозь оглушающее биение сердца, перекрывающее даже вопли рекламы с экранов, отстраненно удивился преобладанию психосоматики над физиологией. Сильверхенд существовал только в его голове, но воображаемая помощь рокера сработала и значительно облегчила путь. Со стороны это путешествие, наверное, выглядело, как минимум, странно.       - Ничуть не хуже, чем обычно, - язвительно отрезал Джонни, нервно и пружинисто меряющий шагами пространство лифта, считав мысли Ви, - Релаксанты дома есть?       - Есть, - губы Ви непроизвольно подрагивали, и ему приходилось напрячься как при лихорадке, чтобы выговорить слова, - но теперь уже сработают не сразу, стабилизатор на пределе.       Доковылять до квартиры удалось даже самому, без помощи конструкта. Правда, напугав до полусмерти стайку чумазых детей, тусующихся на этаже. Извечные местные наркоманы смотрели на Ви из своего угла понимающе, как на своего, и он их не осуждал.       Наемник ввалился в квартиру, сдирая на ходу с себя куртку и кобуру, роняя и то, и другое на пол. После споткнулся обо что-то, ебнулся сам, и до кровати пришлось ползти позорно на четырех конечностях. Нибблс из своего угла взирал на него свысока и с охуением, как умеют только коты. И Сильверхенд. Все, на что Ви хватило – это всадить в себя две дозы релаксантов и упасть на постель, после чего его накрыло окончательно. Руки и ноги выкручивало в непроизвольных конвульсиях, подергивались даже пальцы и губы. Зубы выбивали замысловатую дробь. Он давился собственным сердцебиением, а окружающие звуки, казалось, разрастались до неимоверных осязаемых размеров, наваливались неумолимо, грозя разворотить стены. Вендинговые автоматы трещали и щелкали прямо в голове, а дети пересмеивались где-то под кожей предплечий.       - Джонни…       - Заткнись! Просто заткнись нахуй, пацан, - наемник ощутил внезапную навалившуюся тяжесть и панически распахнул пересохшие глаза. Сильверхенд обнаружился оседлавшим бедра Ви, склонился угрожающе. Металлический указательный палец был нацелен Ви в грудь, - Сейчас ты будешь слушаться меня, выполнять все, как хороший мальчик, и не пиздеть.       Происходящее представлялось каким-то горячечным бредом. В первый момент соло показалось, что Сильверхенд наконец-таки ебанулся окончательно и сейчас, выбрав подходящий момент, удавит его нахер во славу анархии. Но ничего поделать с этим в настоящий момент наемник не смог бы. Оставалось покорно охуевать. Своим собственным корчащимся телом Ви ощущал, как Джонни тоже потряхивает, но мелкой дрожью. Рокербой снял авиаторы и отбросил, не глядя, куда-то за спину. Темный и острый взгляд Джонни ощутимо давил, брови были нахмурены. Гипнотичности добавлял необычный южный разрез глаз на совершенно в остальном европейского типа лице – словно у какого-то кровожадного древнего ацтекского бога.       - Ты будешь слушать только меня. Не шуршание крыс снаружи, не голоса блядского города, не свои объебанные мысли. Меня, - Джонни по-хозяйски пересел удобнее, ничуть даже в этой ситуации не потеряв небрежной пластичности, притиснул конвульсивно дергающиеся руки Ви к его же телу и прижал своими коленями сильнее, фиксируя как можно жестче.       - Джонни, ты… - крепкая ладонь, обвитая татуировкой полосатой кобры, моментально закрыла рот Ви, большой палец дополнительно впился под нижнюю челюсть, бескомпромиссно фиксируя, не давая и шанса на новую попытку сказать что-либо.       - Ебало на ноль, Ви. Я говорю, ты слушаешь, если не хочешь обнулиться от остановки сердца, - голос Сильверхенда был негромким, но уверенным до крайности и каким-то горячечным. Тяжелая металлическая ладонь легла на грудь Ви и ощутимо вдавила в матрас, выбивая остатки воздуха из легких, - Ощущаешь давление – выдыхаешь, когда я ослабляю давление – ты вдыхаешь. Дышишь так, как позволяю тебе я. Понял, Ви? Кивни, пока не задохнулся.       Ви ощущал себя судорожным хомяком на столе безумного ученого. Но что еще оставалось судорожному хомяку? Он кивнул, шею скрутило очередной конвульсией – и тут же ладонь, закрывавшая ему рот, пропала. Сильверхенд, все еще тяжело упираясь хромированной рукой ему в грудь, переместил живую ладонь на подушку рядом с головой Ви, опустил взгляд, склонился ниже – черные пряди закрыли лицо. Ухом наемник явственно чувствовал потустороннюю для окружающего жара прохладу одного из серебряных перстней рокербоя.       В глазах у Ви почти потемнело, когда Джонни ослабил давление своей металлической руки и, все еще склоненный, шепнул хрипло и отстраненно: «Вдыхай». Сильверхенд словно выслушивал что-то в их общем теле и, мало того, явно слышал то, что искал.       С каждым новым вдохом и выдохом, продиктованным чужой волей, явленной давлением тяжелого металла руки на грудь, комната, казалось, уменьшалась в размерах, из углов выползала блаженная чернильная темнота, раздражающий сейчас сетчатку свет отступал. Сильные судороги постепенно сходили на нет, но Ви охуевал как-то отстраненно, потому что слушал Джонни, а не свои мысли.       А Джонни вполголоса, все так же бархатисто, хрипло, отвлеченно и размеренно вещал о том, как на мексиканской войне он научился справляться с передозом стимуляторов, как их нахуяривали перед боем, перед тем, как отправить в жаркие кабины военной техники и бросить в мясорубку бойни. А Ви все так же отстраненно было стыдно за то, что он подумал в первую очередь об обыкновенных наркотских передозах.       С каждым словом, с каждым вдохом Ви ощущал, что все вокруг исчезло, остался только окруживший их с Джонни небольшой черный горячий вакуум, пропахший общим потом и табаком, обволакивающий, завораживающий тембр голоса рокербоя, прикосновение прядей его волос к шее Ви и одно на двоих тяжелое дыхание. И это было так же правильно и комфортно, как и чувство, испытанное Ви в момент, когда Сильверхенд потеснил его в собственном теле. Хотелось, чтобы это длилось и длилось, чтобы Джонни продолжал так же близко прижиматься, контролируя его, Ви, дыхание, чтобы хриплый голос звучал, продолжая свои исповеди.       Словно в ответ на эту мысль Джонни внезапно содрогнулся всем телом и, как будто очнувшись от тяжелого транса, поднял голову. Светлый овал его лица выделялся на фоне окружающей темноты, и наемник встретился глазами с каким-то нездешним, затуманенным, голодным и жадным взглядом Сильверхенда. И, как ни банально, понял, что потерялся в этой жаркой ограниченной персональной темноте на двоих. Выпростав руки из плена коленей рокербоя, Ви быстро, словно боясь с чем-то опоздать, коснулся его голых горячих плеч над майкой, провел ладонями выше, к шее под волосами, поймал в темноте пахнущие порохом пряди губами. Джонни стиснул коленями бедра Ви, приоткрыл губы и выронил тяжелый громкий выдох, содрогнулся снова всем телом, и это снесло Ви голову окончательно – он был уверен, что никогда в своей жизни не встречал ничего более животного и настоящего, чем происходящее в этот момент между ними. Возбуждение настигло моментально, без обычной раскачки, сознание как-то даже не поспевало за телом.       Ви застонал в голос, прижимаясь каменным стояком к Джонни, восторженно чувствуя такой же стояк в ответ, ощущая, что от прошивающих навылет эмоций его просто разбирает на части. Джонни вновь уронил голову, как-то отрицательно и пьяно качнул головой – словно споря сам с собой, замер на несколько мгновений, оперевшись на напряженные подрагивающие руки, а потом внезапно жадно припал к Ви, тяжело и максимально интимно вжимаясь всем телом.       А затем наемника знакомо дернуло из реальности, качнуло и потеснило из собственного тела, накрывая уже испытанным эйфорическим ощущением полноты, подавляющим протест и возмущение – Ви не хотел на пассажирское место, он хотел сам касаться Джонни, но его никто не спрашивал. Зрение и ощущения на какой-то момент раздвоились, затем выравниваясь и приходя к равновесию.       Когда Джонни расстегнул штаны и, смочив ладонь слюной, сгреб член Ви – или свой? - в горячий кулак, соло ощутил странное возбуждение за двоих, словно отражение в двух зеркалах, стоящих друг напротив друга и образующих бесконечный коридор. Ви боялся, что в какой-то момент, умножившись, оно станет невыносимым.       Джонни дрочил умело, уверенно и затейливо, с незамутненным наслаждением, то переходя на простые размеренные движения кулаком, то ослабляя напор и лаская член кольцом из двух пальцев, оглаживал влажной ладонью головку, и вновь возвращался к грубоватым простым движениям кулака, точно зная, что ему нужно и как это получить. Он стонал тихо и хрипло сквозь зубы, закрывал глаза, склоняя голову, словно слушая себя, как до этого слушал, склонившись, наемника, и Ви содрогался от экстаза вместе с Джонни, потому что и в дрочке, как оказалось, у Сильверхенда тоже был непередаваемый блядский пресловутый стиль. Ви хотелось извиваться на сбитой постели, подмахивать, вбиваться членом в кулак, но, выяснилось, что он был почти полностью вытеснен на периферию, и все, что ему оставалось – это только оглушающее голое удовольствие, которое он не мог физически проявить – ни движения, ни стона. И это сводило с ума куда больше, чем простое удовольствие. Это было ебаной пыткой.       Казалось, что Джонни мог бы еще держаться, мог бы еще продолжать это безумное наслаждение, но, судя по всему, его накрыло ощущениями сходящего с ума Ви, практически мечущегося в агонии, поэтому кончили они внезапно, бурно и оглушающе.       И почти одновременно, без единого слова, наемника грубо вышвырнуло в негу собственного тела, во влажную блаженную пустоту.       Ви очнулся от почти уже забытого размеренного стука затылка Джонни о стену. Сильверхенд со скучающим видом стоял на своем обычном месте у окна и курил. Все было при нем – потрепанный бронник, авиаторы и саркастическая усмешка на безразличном ебале, словно бы не он полночи рассказывал ему шепотом о сокровенном, а потом разнузданно стонал прямо в ухо.       - Спасибо, Ви, - чуть сдвинув авиаторы вниз, Джонни ухмыльнулся шире и издевательски задорно выгнул бровь, - подрочить вживую – лучший подарок при адреналиновом передозе. Если надумаешь еще какой хуевый план, не забудь позвать.       - Да обращайся, - Ви был растерян до охуения и все еще не мог собрать свои мысли в одну кучу, чтобы понять что это было, но уже осознавал одно: он зол и чувствует себя использованным. Все было обставлено максимально по-сильверхендовски: искренне помог, приманил, одурманил, выеб в мозг без спроса и сделал вид, что нихуя не случилось. И теперь Ви мучило галимое чувство, что он все понял неправильно и очень многое себе этой ночью надумал. Как и те до него, в кого сам Ви так боялся превратиться, попав на орбиту звезды по имени Джонни, - Но если ты еще раз провернешь такую хуйню без спроса, то вместо дрочки закусишь блокаторами.       Как ни странно, ввязываться в спор Джонни не стал, хотя даже соло видел в ситуации огромный потенциал для бесконечных подъебок. Ви вообще показалось, что он почувствовал на мгновение какие-то отзвуки чувства облегчения.       Так Ви сделал для себя открытие четвертое: «Каким бы искренним ни казался Джонни, кого-то все равно выебут в мозг».