Never Fade Away

      От смеха Керри у Ви мурашки пробежали по отсутствующему на данный момент телу – смех был одновременно неверящим и граничащим с сумасшествием. Сам Евродин раз за разом отрицательно качал головой, словно его замкнуло, расплываясь в неуместной широчайшей болезненно-радостной ухмылке, за трескающимся фасадом которой крылось, казалось, самое настоящее безумие.       На миг наемник даже растерялся в тумане эффекта капсул, стараясь подыскать сравнение, но все-таки сосредоточился и нашел – наверное, так можно было среагировать, если кто-то пытался гнать тебе глупейшую, но очень желанную лажу, а ты бы и хотел верить, но тебя хуй наебешь.       Ствол в руке рокера мотался у их с Сильверхендом лица слишком уж опасно разболтанно и хаотично. Ви на рефлексах так и подмывало перехватить запястье Керри и отвести дуло в сторону от греха подальше, но влияния на тело он не имел, поэтому все побуждения к действиям оставались лишь мимолетным изматывающим зудом где-то в сознании.       Одновременно с этим соло испытывал к Евродину острое сочувствие – ему бы вискарика бокал, что ли. Уж точно не помешало бы. Ох уж эта беспощадная тяга рокербоя к эффектным сценам…       – Не, не-е-ет, это какая-то шутка. Погоди… – рука Керри внезапно обрела твердость, малорианский револьвер уверенно и угрожающе снова нацелился практически в лоб Джонни. Все, как Ви и предвидел: какой ненормальный сходу бы поверил во весь этот блядский цирк? Взгляд Евродина вновь стал острым, хищным и хитрым, на лице четко читалось, что он нашел решение, которое моментально уделает всех, кто пытался его наебать. Дескать, тут-то я тебя, лживую шкуру, и выведу на чистую воду. – Что Сильверхенд сказал мне перед смертью?       – Это проверка? – припизженный рокер просто не мог, видимо, обойтись без прогулок по краю, буквально умоляя, чтобы Керри пустил-таки им пулю в лоб. Ну конечно, разве Сильверхенд мог ответить прямо? Перестать вытаскивать все жилы из своей жертвы было не в его стиле. Состроив максимально увлеченную рожу, – Ви даже ощущал это показушное ебанутое выражение собственного, но сейчас чужого лица, – рокербой опустил взгляд к гитаре и снова задумчиво тронул зазвучавшие послушно струны. – Может, лучше еще что-нибудь сыграю?       – Отвечай, – как ни странно, наглое поведение Джонни как будто наоборот успокоило Евродина, тот чуть расслабил пальцы на рукояти револьвера, из них ушла напряженная белизна на сгибах, ствол почти незаметно, но все же пополз вниз. Кажется, рокер и тут умудрялся вести свою игру безошибочно, зная и чувствуя собеседника идеально.       – «Забей на SAMURAI и сделай сольный проект», – снисходительно смилостивился Сильверхенд. Рот Керри буквально на миг приоткрылся в запредельном удивлении, голубые глаза распахнулись широко и неверяще. Но рокербой не был бы собой, если бы не добил фразой напоследок. Наемник, серьезно, удивился бы до крайности, если бы Джонни не выдал этот финальный самодовольный аккорд. – Видишь, я хуйни не посоветую.       – Сука, Джонни Сильверхенд… – отшатнувшись назад, Евродин покачнулся, но, к его чести, устоял. Блеснули в свете закатного солнца золотые перстни и обвивающие запястья рок-идола браслеты, когда револьвер наконец-то пошел окончательно вниз, а сам Керри растерянно двинулся ближе к рокеру. – Откуда ты тут? Как?..       – Сюрприз, – довольно протянул Сильверхенд, обнажая в ухмылке зубы, по которым тут же, ожидаемо и логично с точки зрения Ви, и получил рукоятью Малориана Керри. И даже понимая, что удар сейчас впечатался в его собственное лицо, которое очень скоро перекочует по наследству к нему обратно, соло все равно испытал невообразимое удовлетворение. Будь он на месте Евродина в этой ситуации – всенепременно тоже ебанул бы по самодовольной, наглой, издевательской роже. Да, вероятно, у Керри были иные предпосылки, чем у Ви, но, видит боженька, рокербой частенько прямо-таки нарывался на пару живительных пиздюлин. Иногда наемник, даже при всей своей искренней и всепоглощающей любви, сожалел о том, что не может всечь Джонни от чистой души. Возможно, конечно, если задуматься, это было и к лучшему – а то утирать бы и Ви по итогам, наверное, с лица кровищу. Но оно бы того стоило, серьезно.       – Долбоеб! – одновременно устало и раздраженно Евродин упал на скамейку рядом с рокером и отбросил револьвер, все еще как-то сокрушенно качая головой.       – Окей, ясно, ты меня не ждал, – утирая с губ кровь, Сильверхенд покосился на своего чумбу, то ли удостоверяясь, что тот в порядке, то ли проверяя на всякий случай – не прилетит ли повторно. Видимо, одного раза с него все-таки было достаточно, второй удар он пропускать не собирался.       – Нет, сука, наоборот! Я пятьдесят лет ждал, чтобы тебе уебать! – голубые глаза Керри прищурились яростно, почти сойдясь в яркие убийственные щелочки, рот искривился в непередаваемом бешенстве – Ви ожидал повторного взрыва эмоций, но Евродин внезапно и резко отклонился назад и расплылся в неожиданной широкой издевательской ухмылке, оценивающе и с явной подъебой разглядывая рокербоя от коротко стриженных русых волос на макушке и выбритых висков до модных массивных кроссовок. – А я смотрю, ты немного изменился. Новый стиль? Идешь в ногу с модой?       – Типа того, – нетерпеливо мотнул головой Джонни, на удивление в кои-то веки не принимая призыва к состязанию в остроумии. Сквозь муть и туман соло как будто бы чувствовал настойчивость рокера, его стремление к какой-то цели. – Сам-то ты как?       – Бля… Джонни… – вот тут-то с Керри и слетела ослепительная, насильно им самим натянутая на лицо улыбка. Он опустил взгляд и выдохнул имя друга болезненно и с усилием. Пожал растерянно и недоуменно плечами, стараясь то ли принять ситуацию, то ли, отчаявшись уже принять, просто убедить себя посмотреть, что будет дальше и к чему приведет. – Мне надо накатить. Ну, хорошо… Давай, рассказывай, почему ты выглядишь, как мелкий вор из «Посмертия».       – Это Ви, – они звучали все так же странно для восприятия: сам голос принадлежал Ви, – может быть чуть ниже, больше хрипотцы, но интонации и манера речи точно были присущи Джонни и только ему – характерные и моментально узнаваемые, как и сам рокер. Аккуратно отложив гитару, Сильверхенд поднялся на ноги, автоматически проверив тыльной стороной ладони, остановилась ли кровь из разбитой Евродином губы. – Он тебе понравится.       – Угу. Это ты меня так рад видеть через пятьдесят лет разлуки? – тоже поднявшись, Евродин с ухмылкой кивнул, взглядом указывая на все еще явственно заметный стояк в штанах общего тела Сильверхенда и наемника.       – Это не мое. Все твой гигантский портрет с обнаженкой. Влияет на неокрепшие умы, – криво усмехнулся в ответ рокербой, беззастенчиво рукой через джинсовую ткань поправляя член. Как ни странно, но соло от этого движения явственно тряхнуло, хотя передергивать сейчас должно было Джонни, а вовсе не его. – Я же говорю – это Ви, он тебе понравится.       – Допустим… Блять, Джонни, – на пути к лестнице Керри раздраженно обернулся, изогнул одну бровь и смерил Сильверхенда уничтожающим взглядом. Хорошо так развернулся, злобно, даже полы короткого шелкового халата взметнулись. – Это все еще вообще ничего не объясняет – ни про тебя, ни про этого… Ви.       – Ебать ты устроился, – проигнорировал выпад чумбы Джонни, в своей обычной манере то ли похвалив за предприимчивость и талант, то ли предъявив за любовь к шику, и двинулся следом, показушно небрежно оглядывая обстановку, которую, как Ви было известно, он уже успел изучить до этого момента. Где-то глубоко внутри наемник привычно мысленно закатил глаза: рокер, при всей его, казалось бы, искренности, все равно был просто отличным манипулятором – чудесно знал момент, когда можно было жестом, взглядом или словом донести до собеседника свою точку зрения, заставляя прочувствовать именно ему нужную эмоцию или навести на необходимую ему мысль. Настраивал, сука, окружающих, как свою гитару.       – Это только начало, – не повелся на заход Сильверхенда Евродин – ни одна черта лица не дрогнула. Волшебный полный игнор. Внутренне Ви даже обзавидовался – ему бы такое непробиваемое терпение в отношении трепа рокербоя. Видимо, оно воспитывалось только годами упорных бесконечных тренировок. У соло столько времени не было. – Выпустил четвертый альбом и въехал сюда.       – Хорошо продался, видимо, – поймав свою любимую тему за хвост, Джонни впился в нее с упорством киберпсиха, на миг, видимо, даже позабыв, зачем он здесь. Ви ощутил прилив жара праведного возмущения куда-то в область солнечного сплетения их общего тела. Правая бровь рокера поползла иронично вверх, губы уже почти сложились в характерную ядовитую усмешку. Интересно, на этот миг у него из головы окончательно вымыло мысли о том, что он пришел сюда спасать друга от депрессии, или где-то на периферии он еще помнил об этом? Наемник прекрасно знал горячность Сильверхенда – зачастую, даже когда тот собирался быть спокойным, вальяжным, сосредоточенным и изматывающе саркастичным, забрало у него совершенно определенно внезапно падало, погребая все его планы под лавиной кристальной безбашенной ярости. Поразительно, как при этом он умудрялся оставаться таким отличным манипулятором. Видимо, спасали харизма, похуизм и упорство.       – Завали, Джонни, – само собой, Керри знал рокербоя куда как получше, чем Ви, поэтому без излишних экивоков срезал его заход сразу на взлете, не давая теме развиться. И это было разумнее, чем потом весь вечер посвящать жалким попыткам отмазаться, объясниться или заставить Джонни банально заткнуться. Он все равно вряд ли бы так осчастливил собеседника – не в его духе. – Просто, блять, не начинай.       В этом был весь рокер – сам посоветовал Евродину начать сольное творчество, сам одобрил, сам себя похвалил за совет. Сам возмутился путем достижения. Видимо, по его прикидкам, Керри должен был творчески самовыражаться, сидя с гитарой на стуле над раскрытым кофром на рынке в Джапан-Тауне. Но и тогда бы, соло был просто уверен, Сильверхенд нашел бы, чего приятного и подбадривающего ляпнуть. Например, о бездарности начинания, так ничего и не принесшего. Временами казалось, что он видел у себя в голове какой-то идеальный мир, сферический вакуум, в котором царила сплошная благодать для всех и каждого. Кроме корпоратов, само собой. Не то, чтобы Ви не понимал его идей и устремлений, но иногда все-таки искренне поражался… некоей утопичности представлений что ли? Нет, все казалось стройным и логичным на словах, но рушилось при малейшей попытке представить себе схему реализации желаемого. Впрочем, соло, опять же, принимал рокербоя и восхищался им именно таким – идейным и скрежещущим зубами от любого проявления несправедливости. В этом было его пламя, его обаяние, стоило это признать. Джонни был болью, яростью и разрушением. Моментальной яркой реакцией на происходящее. Но кому-то, мнилось Ви, необходимо было и созидать.       – С кем ты подписался? – ожидаемо не сдался рокер, вызвав внутренний понимающий ироничный смешок соло. Судя по всему, даже опытность Керри в общении с Сильверхендом не спасала его от упрямой въедливости рокербоя. Обычный Джонни, на самом-то деле, – умиляет, раздражает, смешит, вызывает желание, возможно, вдарить чем-нибудь с размаху.       – В смысле? С Арасакой, блять, – Евродин удивился настолько реалистично и серьезно, что Ви даже наивно поверил было и сжался внутренне, ожидая незамедлительной детонации одного отдельно взятого рокера. Словно бы молчание Сильверхенда вдохновило его на более подробные объяснения, Керри продолжил уверенно и гладко, как ни в чем не бывало. – Да-а, с утра записываюсь у них на студии, а вечером Ёринобу заскакивает ко мне на барбекю.       – Заебись. – судя по всему привычно не повелся Сильверхенд, уже ухмыляясь, но все равно, блять, не унялся, конечно же. – А подписался-то с кем?       – MSM Records, – видимо устав от бесконечного преследования и ебанутого упорства рокербоя, выплюнул Евродин, падая на полукруглый золотистый диван. Смел попутно на пол какие-то стаканчики, обертки и подушки, зашуршал, полез куда-то в стык между секторами сидения, вытянув длинные загорелые ноги в модных шлепанцах, и извлек в итоге чудом, видимо, сохранившуюся с последней попойки полупустую бутылку текилы.       – Что ж, тоже уважаемые люди. Столп общества, как и Арасака, – достав из кармана джинсов портсигар, Джонни вытащил сигарету, прикурил с видимым и ощутимым наемнику наслаждением, щелкнув зажигалкой, и, судя по всему, еле сдержался, чтобы не сплюнуть на пол, вовремя вспомнив, что сейчас он находится, так сказать, во плоти.       – Падай давай, – кивнув на диван по другую сторону низкого стола, заваленного остатками какой-то жрачки, книгами, грязной посудой и полупустыми бокалами, Керри пошарил вокруг, нашел наименее грязный стакан и плеснул сразу наполовину. – Рассказывай, где тебя носило столько времени.       Джонни, ничуть не смущаясь, сбросил одним коротким движением с предложенного места на пол чьи-то забытые шмотки, уселся удобно, вытянул ноги и уложил их как и обычно повыше, опасно сдвинув кроссовками на край пару бокалов и миску с каким-то уже сложно определимым на взгляд и запах месивом. Тут, в непосредственной близости от места, где вчера, видимо, шла активная пьянка, остро воняло старыми окурками, выдохшимся алкоголем и синтетической хавкой. Рокер чувствовал себя прям на своем месте, в родной стихии. Ви хотелось бы наморщить в отвращении нос, но он и сам прекрасно понимал, что специфика его работы постоянно заносила его в такие места, где подобный запах не выветривался вовсе. Так что и не стоило кривить душой, для него эти ароматы тоже были вполне привычны, хотя не настолько, чтобы чувствовать уют и ностальгию.       – Один живешь? – закинув руки за голову, Сильверхенд сцепил пальцы в замок на затылке и взглянул на Керри из-под полуприкрытых век, явно специально игнорируя любопытство чумбы, намеренно раздражая и сбивая с толку.       – Не. Еще мой повар Ариэль, но у него сегодня выходной, и этот потом, Мигель… – зачем-то повелся на смену темы и пустился в объяснения Евродин, ухватившись за стакан и глядя отсутствующим взглядом куда-то за спину рокербоя, мимо него. Именно на этом взгляде соло показалось смутно, что с Керри все-таки что-то вовсе не в порядке, даже если не учитывать неожиданное появление пятьдесят лет назад обнулившегося лучшего друга. Царапнула мысль, что Джонни вовсе не просто так измывается, щедро разбрасываясь никому не нужными бессмысленными вопросами. А Керри тем временем сбился с перечисления и вдруг вызверился как-то устало, нахмурив темные брови. – Блять, зачем я?.. Не твое дело, чум. Рассказывай сам давай.       – Долгая история, Кер, – расцепив руки, рокер вытащил из зубов сигарету и нарочито лениво стряхнул пепел на пол, продолжая тянуть из ситуации весь доступный драматизм.       – Да мне похуй, – припечатал Евродин, наконец-то разжав пальцы, и толкнул стакан по столу к Сильверхенду. Сам покопался где-то на полу и выудил еще одну посудину, наполнив и ее текилой. Лицо его оставило странное отсутствующее выражение, вернулась заинтересованность, и даже блеснули во внезапной улыбке ровные зубы. Керри вообще улыбался очень неожиданно, как успел заметить Ви, – хмурился, раздражался, ухмылялся, переходил к серьезности, взрывался, а потом снова удивлял усмешкой. Судя по всему, он был человеком настроения, искренним на реакции и не запаривающимся над тем, чтобы сдерживаться или скрывать что-то. Одна из причин, по которым они были так близки с рокербоем? – Мне важно, чтоб трагизма в каждом моменте было, что пиздец. Только не рассказывай мне, что ты все это время колесил с кочевниками, подставляя свое лицо ветру… Или что ты тусил на орбите и решил оттуда слезть, только для того чтоб меня тут говном поливать. Иначе я ебанусь.       – Поверь, трагизма в этой истории столько, что ты будешь рыдать как сучка, – ухватив стакан, Джонни покрутил его в пальцах, задумчиво рассматривая на свет чьи-то чужие отпечатки, а после, ничуть не брезгуя, сделал с наслаждением хороший глоток.       А после со всей своей щедростью вывалил на модно обесцвеченную голову Евродина весь пиздец последних пятидесяти лет своей жизни и посмертного цифрового существования. Впрочем, надо сказать, что излишней драмы все же постарался избежать. Например, умолчал о том, что наемник умирал из-за того, что чип переписывал его сознание на личность рокера, и о том, что именно они с Ви планировали провернуть в скором времени в Арасака-Тауэр. Хорошая получилась история – трагичная для Сильверхенда, интересная до одури, полная гнусных зловредных корпоратов и смелости и стойкости одного отдельно взятого рокербоя перед лицом армии преследователей и ненавистников.       Ну и немного чести перепало соло, как доблестному чумбе и истинному товарищу по борьбе.       В длительные рассказы Джонни умел, это Ви знал по своему опыту. Слушать рокера, когда на него находило нужное настроение, было одно удовольствие. Вроде и не врал Сильверхенд особо, но приукрасить художественно любил. Речь у него была богатая, красивая, повествование изобиловало занимательными подробностями.       Сигаретный дым от прикуриваемых и рокербоем, и Керри одна за одной сигарет вился размытыми языками вверх, утекая к темноте, прятавшейся у высокого потолка, приятно горчила на языке текила. В особняке стемнело, и Евродин включил мягкое освещение, сосредоточившееся на том пятачке, где они находились, скрывшее в зыбких тенях весь остальной основной пиздец бардака.       Кажется, Керри доставал из бара еще бутылку или две. Псевдоэндотрезин в этот раз не отправлял Ви в полный нокаут, но тем не менее туманил восприятие. Пили они не торопясь, не так, как Джонни тогда в «Посмертии», явно наслаждались первой за полвека беседой, новой встречей, подъебывали друг друга без устали, ухмылялись так, как ухмыляются только лучшие друзья, знающие друг друга целую вечность. Наемник ощущал подогретые текилой ностальгию и чувство уюта, свернувшиеся у рокера где-то внутри, у самого сердца.       Разговор потихоньку начинал пьяно петлять, перескакивая то на сольное творчество Керри, то на какие-то старые обдолбанные истории из общего прошлого, то на сексуальные приключения с совершенно неожиданными сумасшедшими концовками – что-то про сломанный в процессе ебли унитаз в сортире клуба, пробуждение вшестером обнаженными вповалку в одной тачке и еще что-то о вынужденной срочной поездке к риперу из-за воздействия какой-то дикой новой возбуждающей синтетической наркоты… Слушать все эти воспоминания было забавно и интересно – какие-то чисто панковские безумные отрывы. Ви с Джеки тоже достаточно много в свое время отжигали, но до таких крайностей у них не доходило, – то ли темпераменты были не те, то ли сам накал уступал.       Периодически беседа снова возвращалась, само собой, к невообразимой истории Сильверхенда.       – Так и как вы уживаетесь-то в одном теле? – обновляя текилу по стаканам, Евродин зажимал прикуренную сигарету зубами, щурясь от подло норовящего попасть в подведенные глаза дыма. Фоном из профессиональных динамиков уже орали треки SAMURAI – когда их включили, соло отметить не успел, снова кратковременно провалившись в трясину действия капсул. – Ну, то есть, вы договариваетесь? Или ты просто появляешься как ебаный чертик из табакерки, когда тебя никто не ждет?       – Договариваемся. Жрем ебанутые колеса, если нужно выдвинуть кого-то на авансцену или, наоборот, задвинуть в пыльную душную кладовку. Обычно Ви у руля, а я изящно и стильно болтаюсь в кильватере, – махнув залпом порцию текилы, рокербой криво усмехнулся Евродину.       – А чумба у тебя почему такой траченый? Или это ты сам так развлекаешься в чужом-то теле? – хохотнул Евродин, потянувшись по-свойски к вороту футболки наемника, – футболки Джонни, – пальцами, украшенными сверкающими в тусклом свете золотыми перстнями, и сдвинул ткань, обнажая покрытую следами от зубов кожу на ключице, переходе от шеи к плечу и загривке. Только сейчас Ви запоздало сообразил, что и шея его расцвечена засосами разной интенсивности – от мягких и почти незаметных до более суровых, ярко-красных с отливом в синеву. Застареть все эти следы не успевали, так как обычно на заказах приходилось пользоваться стимпаками, влегкую сводившими все эти отметки на нет, но со вчера стимуляторами соло еще не ставился. Старался не делать лишних инъекций без острой необходимости.       Непроизвольно Ви захотелось передернуться, возвращая ворот на место: не то, что бы он глупо стеснялся такой-то ерунды, но просто, оказалось, что когда тебя, принимая за другого человека, так беззастенчиво рассматривают с сознанием полного на то права – это немного нервирует. Но никакой возможности действий в этом теле он все еще не имел, а рокер был совершенно спокоен и расслаблен. Само собой: Керри был ему близким другом, и в его жесте для Сильверхенда не было ничего необычного.       – Пацан ебется как животное. Нимфоман буквально, – пьяно ухмыльнулся рокербой, прикуривая, выдыхая медленно густой дым и изгибая пошло бровь. И как обычно от пиздежа Джонни наемник не знал, что чувствовать – то ли ржать, то ли злиться. Вроде рокер и не спиздел, но и всей правды не сказал; то ли похвалил, то ли и вовсе наоборот. – Напоминает меня в молодые годы.       К смутному облегчению Ви, Сильверхенд небрежно, не акцентируя на этом движении внимания, вернул ворот их футболки на место.       Дружеская попойка продолжалась. Воспоминания о старых временах лились бесконечно и уже немного сбивчиво – соло расслабленно и довольно слушал, ему было интересно узнавать о рокербое и о группе что-то новое, то, что могли рассказать непосредственные участники всего этого восхитительного беспредела, иначе зовущегося творческим пиздецом. В итоге, закономерно, конечно же, подрубили на огромном экране голопроектора концертные записи – и вот тут уж наемник протащился бы по полной, если бы бухой Джонни не рыскал взглядом туда-сюда, выискивая то пепельницу, то стакан, то пойло. Да и в целом, в большей степени, само собой, объектом его взгляда был Евродин, а вовсе не старая видеозапись. А жаль. Ви внутренне настраивал себя на то, чтобы так или иначе заставить Керри поделиться раритетами.       То, что рокер вовсе не так пьян, как казалось соло, он понял, когда тот, изящно, видимо, проведя беседу по всем нужным точкам, внезапно, но, как оказалось, все еще цепко выехал на главную тему.       – Все только и говорят про твою депрессию, – это правда? – максимально расслабленно Сильверхенд развалился на диване, широко расставив ноги, тон был легким, как будто спрашивал он не о депрессии, а о какой-то рядовой заморочке, не требующей внимания. Словно обволакивал своим покоем, почти ощутимо гипнотизировал.       – Не. Часть промоушена, – упрямо пьяно качнул головой Керри. Звякнули тихо серьги в ухе. Нет, серьезно, Ви казалось, что у Евродина какая-то, блять, магическая наработанная защита против приемов рокербоя. С некоторыми прорехами, но все же достаточно мастерская и прочная. Тот помрачнел вроде бы на лицо, но с готовностью изливать душу не начал.       – И попытка самоубийства тоже? – Джонни хмыкнул, не сбиваясь со спокойного, чуть ироничного тона, вытянул одну ногу вперед и сделал глоток из стакана, глядя поверх кромки. – Думаешь, снесешь себе башку и продажи взлетят?       – Ну ты считай себе в башку выстрелил – у тебя продажи вот че-то не пошли. SAMURAI никто не помнит, – вызверился язвительно Керри, нахмурившись, подобрался на своем диване, сел прямее. Слова рокера, кажется, наконец-то прошлись по живому. Евродин склонился на миг к Джонни, ухмыльнулся ядовито и припечатал. – А ты, Джонни, просто бесишься, что я и без тебя нормально справился.       – Ох ты ж бля. И ответить-то даже нечего, – рокер коротко хохотнул и развел руками – дескать, уничтожен до основания.       Наворачивающаяся схема была наемнику неясна – вроде Керри и Сильверхенд были отличными друзьями, но и между ними пролегала какая-то тень. И Ви пока не понимал, что они могли делить? Живая звезда мирового масштаба и давно мертвый рокер, творчество которого помнили единицы. Соло упорно казалось, что корни проблемы идут откуда-то из области искусства, но на этой территории он терялся окончательно.       Срач закончился в этот раз, так и не начавшись толком. Оба оппонента после краткого обсуждения щекотливой темы ее как будто закрыли. Ви был уверен, что со стороны рокербоя это точно не было концом плана.       Тот взялся выспрашивать про остальных участников группы и пытал Евродина воспоминаниями и вопросами, пока тот внезапно не уронил совершенно неожиданно, казалось, даже для самого себя:       – Можно снова собраться, – походил на фоне экрана влево и вправо, пьяно покачиваясь и отблескивая золотом на смуглой коже, а потом утвердился, уперев руки в бедра, сминая полы шелкового халата, и выпалил, словно стараясь не задумываться. – Я не знаю… поиграть вместе.       – Неужто хочешь возродить SAMURAI? – вопрос Джонни звучал небрежно, он выдал его словно нехотя. Между слов читалось прямо то, что не особо ему это и надо, собственно. Но уж если Кер настаивает… то Джонни, конечно, готов пойти ему навстречу. Вот мудила – искренне поразился одновременно с отвращением и восхищением наемник. Он не понимал, для чего конкретно рокер вел ситуацию к этому исходу, но точно знал, что именно сейчас он добился нужного результата. Прямо чувствовал, как победное жаркое пламя растекается по их общим венам. Лицо Сильверхенда оставалось невозмутимым, как у борга с нарушением функций выражения эмоций.       – Ну так. На один концерт, – было заметно, что Евродин как будто что-то заподозрил, но идея уже завладела им всецело, будоража кровь. Он вновь начал мерить шагами пространство перед огроменным экраном. – Сыграем в какой-нибудь дыре, где нас никто не знает. Мне же надо следить за своей репутацией.       – Только я не буду всем по новой объяснять расклад, окей? – нагло выдохнул сигаретный дым рокербой, глядя все так же безразлично. Но внутри он ухмылялся и праздновал – это Ви чувствовал безошибочно.       – Да кому нужна такая скучная история? Забей, – усмехнулся Керри. – Биочипы, планы Арасаки, волшебные таблетки… Просто скажем, что ты мой новый бойфренд.       – Охуенно, – кивнул удовлетворенно Джонни. – Я только за.       – Заебись! – Керри покачнулся, исполнив две рокерские «козы», и открыто и счастливо улыбнулся во все тридцать два. Кажется, рокер был прав, к чему бы он ни стремился – Евродину это было нужно. Он оживал на глазах. – Щас я перешлю тебе номер Нэнси, а сам попробую выцепить Генри и Денни.       – Если меня не будет, договаривайся с Ви, – покопавшись в карманах джинсов, Сильверхенд достал упаковку блокаторов и вытряхнул на ладонь капсулу.       – Дружите, значит, все-таки? – Керри недоверчиво приподнял бровь.       – Пиздец, обожает меня, – не покривил душой рокербой, выразительно и пьяно оскалившись во всю пасть.       – Ага, бля, я заметил, – Евродин, проходя мимо, с усмешкой коротко кивнул на татуировку с сердцем, украшавшую предплечье Ви.       – Пацан забывал иногда, приходилось ему напоминать. Заебался напоминать - решил вопрос радикально.