_____
Наутро после разбирательства в оранжерее Ноб обнаружил во внутреннем дворике сгоревший остов своего лимонного деревца, а кадушка была пуста и вычищена. Госпожа Нуария возвышалась над учеником, кутаясь в просторный чёрный плащ, полностью скрывающий её пышные телеса, и зловеще молчала. Пухлые угольные губки были сурово сжаты. «Ох, и неслабо же я её вчера рассердил, — сокрушался Ноб. — Теперь она точно мне не даст». Переводя растерянный взгляд с колдуньи на пустую кадушку, он робко спросил: — Вы меня прогоняете, да? — Ты контаминировал стандартную среду выращивания посоха, — проскрипела Нуария. — Благо, ты ещё в самом начале обучения и немного потеряешь, если начнёшь растить новый. Выбери и посади другое семечко, а после обеда я устрою тебе экзамен — проверю, успел ли ты хоть что-нибудь усвоить, или тебя слишком отвлекала дрочка. Отныне я буду пристальнее следить за твоими успехами в учёбе и всегда носить запахнутый плащ, чтобы не давать тебе пищи для фантазий. «Ну вот, приплыли, — опечалился Ноб. — Теперь придётся учиться взаправду, и даже на её титьки не посмотреть! Хоть сбегай отсюда, коли ловить здесь больше нечего. Да только как сбежать-то? Замок колдовской, просто так выход не сыщешь… А и сыщи, куда я потом подамся? Я ведь даже не знаю, где мы находимся! Может, за тридевять земель до моей родной деревеньки»._____
Кабинет заливал закатный свет, окрашенный витражным оком в лазурь и багрянец. Слева от меловой доски за кафедрой стояла госпожа Нуария, разложившая перед Нобом три билета. Один из них был теоретическим, по теме «Базовые принципы начертания Кругов». Другой — исторический: «Первобытные концепции шаманизма». Третий — практический: «Подорожник». Да угадать бы, где какой! Ноб худо-бедно овладел слабеньким целительным заклинанием, но прочей унылой зауми не знал совершенно. В свободное время вместо того, чтобы перечитывать конспекты, как велено, он либо рукоблудил, либо измышлял способы развести сексуальную училку на что-нибудь этакое. — Вы даже не спросите, какое дерево я посадил? — решил потянуть время Ноб. — Я и так знаю, — скрипнула Нуария. — Я хозяйка замка, посему чувствую, когда в нём начинает прорастать новый посох, и чую его породу. От тебя пахнет смолистой хвоей. Ноб был не в силах удержаться. Хоть это совсем не утончённо, хоть госпожа наверняка прогневается, но искушение слишком велико. Да она же сама напрашивается! — И что же я посадил? — лукаво полюбопытствовал он. — Пожалуйста, скажите! Клянусь, я не сомневаюсь в вашей магической прозорливости. Просто хочу восхититься ею, дабы восхищение материло… ой, то бишь, мотивировало меня усердней учиться и самому стать колдуном… Так что я посадил? — Сосну, — ответила наивная эльфийка, попавшись на уловку. — Вы… соснёте? — осклабился Ноб. — В награду за успешную сдачу экзамена вы мне соснёте? По узкому серому лицу скользнула тень замешательства, рубиновые глаза метнулись к паху Ноба, но быстро вновь вперились в его зрачки. Грудь эльфийки приподнялась под плащом, делая глубокий вдох. Она облизнулась и сдавленно проговорила: — Что ж… если только для мотивации… дабы споспешествовать твоему постижению премудростей… — Спасибо вам, госпожа! Вы лучшая учительница на свете! Лучше даже доброго дохтура! — радостно воскликнул Ноб и схватил билет. «Базовые принципы начертания Кругов»… В тот вечер госпожа Нуария действительно знатно поработала над Нобом своим ротиком, но не обсасывая его хозяйство, а изрыгая ругательства в адрес бестолкового ленивого неуча. — А знаете, что говорил дохтур, который учил ребятишек у нас в деревне? — спросил Ноб, когда колдунья выдохлась. — Он говорил, что, отчитывая ученика, учитель на самом деле отчитывает себя за то, что не смог донести знания. Чтобы я хорошо учился, меня надо мотивировать. — Пороть тебя надо, — буркнула Нуария. — Воля ваша, — смиренно склонился Ноб. С его-то матушкой ему было не привыкать к розгам. Да и получить плёткой от тёмной эльфийки представлялось не такой уж плохой идеей, ведь от замахов её плащ распахнётся, и станут видны подпрыгивающие груди. — Но у меня другое предложение. Давайте к следующему уроку я уж точно всё вызубрю, а вы мне за это всё-таки пососёте. — Нет уж, свой шанс на минет ты уже упустил, — фыркнула Нуария и, будто маленькая вредная девчонка, показала язык и поддразнила: — А вот надо было раньше учиться! «Прокололась! — внутренне возликовал Ноб. — Она только строит из себя строгую наставницу, а на деле совсем не такая! Она тоже не прочь пошалить!» — Тогда, пока я отвечаю вам все билеты, за каждый верный ответ вы будете снимать что-нибудь из одежды, — нашёлся паренёк. Госпожа Нуария задумчиво прикусила губу и дополнила: — А за неверный — надевать обратно. По рукам. Но руки она не подала. Даже изящной тонкой рученьки не хотела показать Нобу прежде времени! «Ну, ничего, — утешился парень. — Скоро я раздену её полностью! Ночь напролёт над книгами да свитками корпеть буду, на зубок всё затвержу! Чего не сделаешь ради доступа к женским прелестям? Во имя этого можно даже стать настоящим волшебником»._____
Нуария подготовилась тщательно. Надела под ботфорты чулки и закрепила их подвязками на широком кружевном пояске. Две пары трусов, лифчик (за ним пришлось телепортироваться в людскую столицу, ибо груди тёмных эльфиек никогда не были им в тягость, не отвисали и потому не нуждались в подобных помочах), шифоновую блузку, шейный платок, жилет, сюртук, свободную плиссированную юбку ниже колен, волшебный плащ и волшебную шляпу. Всё исподнее было алым, прочая одежда — синих и чёрных тонов. Нуария в жизни не напяливала на себя столько тряпок единовременно. Слои ткани душили её, сковывали движения, вызывали чесотку. Ужасно хотелось освободиться от них, но — нельзя. Учительница облачалась из расчёта: по одному предмету одежды на каждый вопрос экзамена. Долго ли, коротко ли, экзамен начался… Вытянув первый билет, Ноб огорчённо вздохнул. — Что, уже сдаёшься? — скривилась Нуария. — Ничего не выучил? — Нет, госпожа, мне грустно, потому что я и вчера отлично знал эту тему, — ответил Ноб и показал наставнице бумажную полоску с вопросом: — Это практическое применение «Подорожника». Достанься он мне вчера, вы бы мне соснули, как мы тогда условливались. — Ну, а сегодня уговор другой, — напомнила колдунья. Заранее поморщившись от боли, она прокусила нижнюю губу клыком, и по острому пепельно-серому подбородку поползла густая бурая струйка. Нуария нагнулась к Нобу, уперев руки в колени, и приказала: — Исцели меня. — Plantágo-plantaginaceae, — произнёс Ноб заклинание, и подушечка его указательного пальца словно бы засветилась изнутри неярким зеленоватым светом. Под ногтем проступили плавные линии Печати. Ноб, раскрасневшись, провёл наставнице по губам. Подушечка его пальца невесомо, почти без нажима, прикоснулась к ранке и защипала, как спирт, сращивая порванную угольную кожицу. Не совладав с собою, Нуария обхватила палец ученика губками, но ей всё же хватило выдержки, чтобы не начать его посасывать и ощупывать язычком. Ноб с влажным чпоком вырвал палец из плотно сжатых губ колдуньи и обиженно посетовал: — Опять вы надо мной издеваетесь, госпожа. Если хотите взять в рот часть моего тела, я могу вам порекомендовать другую… — Не отвлекайся, — велела Нуария. — Да вы же сами… — Ты смеешь мне прекословить, человек? — прогремела колдунья, выпрямляясь, и Ноб испуганно втянул голову в плечи. Нуария утёрла платком заживлённый ротик и подбородок и сказала мягче: — Что ж, с первой задачей ты справился. Как договаривались, я… — Снимите трусики! — выпалил Ноб. — Меня очень мотивирует осознание, что под юбкой госпожи учительницы ничего нет! — Мы не оговаривали, что ты сам будешь выбирать, какой предмет одежды я снимаю, — сдвинула точёные брови Нуария. — Впрочем, на первый раз я тебе уступлю. С озорной улыбочкой она запустила руки под юбку и стянула верхнюю из двух пар трусов, которые надела заранее. Это были широченные красные труселя, забытые Кохондиром! Когда Нуария извлекла их из-под подола, восторг на лице Ноба сменился недоумением и негодованием. — Как так? — воскликнул он. — Что это, госпожа? — Это трусы моего прежнего любовника, — объяснила Нуария. Краем острого ушка она слышала, что люди не любят делить своих женщин с другими мужчинами, а мужчин — с женщинами. Она надеялась, что это хоть немного отвратит помыслы Ноба от неё, и он поумерит пыл. Но он лишь пустил слюну: — Вы такая развратница, госпожа! Вы настоящая шлюшка! Жаль, они водятся только в больших городах, а у нас в деревне их не было. А то я бы непременно к ним ходил! Зато теперь у меня есть вы… — Но-но! — осадила Нуария. — Продолжаем экзамен. Ноб и впрямь вызубрил уроки на славу. Он щёлкал вопросы, как орешки, и один предмет гардероба колдуньи за другим ложился на пол. Мягкий бордовый ковёр устилали плащ, сюртук, шейный платок, жилет, ботфорты, блузка, чулок, подвязка, вторая подвязка, ажурный поясок и второй чулок. Когда Нуария сбросила бюстгальтер, и её груди радостно выпрыгнули из душных тканевых оков, Ноб взвыл: — Я больше не могу, госпожа! Ради вас я так сосредоточенно готовился к экзамену, что не дрочил целый день! А вы тут трясёте своими огромными серыми сиськами! Мои бедные яйца вот-вот взорвутся! Дайте, дайте мне ваши упругие горячие дойки! Дайте помять их вдоволь, полизать, потискать соски, присосаться! Страстные выкрики Ноба летели в Нуарию, как файерболы, от которых нет защитных чар, и тело тёмной эльфийки пылало похотливым пламенем. Как бесстыдны притязания этого человечка! Как незамутнённо он восхищается ею! Как прекрасно и чисто его вожделение! О, происхождение Ноба — ошибка природы! Ему надо было родиться тёмным эльфом! Алые кружева трусиков — единственного, что осталось на Нуарии — взмокли так, что хоть выжимай. Прогнув спину, она билась откляченным задом в уголок кафедры. Извиваясь, ласкала ладонями животик и крутые бёдра, зажала между сисек указку и водила по её тонкому концу кулачком. Из последних сил Нуария прерывисто проговорила: — Соберись… мой адепт. Остался… последний… вопрос… — Я не могу думать, госпожа, — пожаловался Ноб. — Вся кровь из мозгов прилила к елде. Давайте потрахаемся, и нам обоим полегчает! Я вижу, вы тоже хотите. — Нннннет, — простонала Нуария, отворачиваясь, но не прекращая водить толстым концом указки по тесным алым трусикам. — Мы не должны… Хороший маг обязан уметь… концентрироваться в самых экстремальных… ситуациях. Сексуальный стресс — ничто по сравнению с хаосом на поле боя. Отвечай на вопрос, Ноб! — «В чём разница между колдовским Кругом и Печатью?» — зачитал ученик тему билета и отчеканил: — Круг имеет больший диаметр. Он рисуется на земле, стене (то бишь, любой горизонтальной или вертикальной плоскости), либо, если маг достаточно могуч, в воздухе. Служит для создания порталов, вызова демонов и сотворения волшебных предметов с ограниченным сроком существования, а также может являться системой наведения для масштабных заклинаний. Печать же ставится непосредственно на предмет, подлежащий зачарованию, или на часть тела колдуна или объекта колдовства, которой требуется временно придать магические свойства. — Ум-нич-ка, — улыбнулась Нуария, отложила указку и, всунув большие пальцы за лямки трусиков, потянула их вниз. Ноб вытаращился на гладкий пепельно-серый лобок, атласные большие половые губы, поблёскивающие размазанными по ним соками, и тонюсенькую чуть более тёмную полоску малых губок между ними. Словно зомбированный, парень поднялся из-за парты и медленно двинулся к эльфийке, бормоча: — Какая вы гладенькая, госпожа, какая красивая опрятная лысенькая кисонька… Вот что я хотел увидеть! А то у наших сельских девок всё в спутанной волосне… — У эльфов волосяной покров только на голове, — машинально пояснила Нуария. Стоя на возвышении перед кафедрой, одной рукой она сжимала сиську, другой шуровала у себя между ног. Она обречённо смотрела на приближающегося Ноба, понимая, что больше не в силах противиться его напору. Стоит хоть раз поддаться страсти и слиться с пылким юношей, и тёмная эльфийка уже не сможет остановиться. Её избалованное либидо начнёт требовать ещё и ещё, и уроки колдовства будут заброшены, как случилось и с Кохондиром. — Я хочу поцеловать вас туда, — облизывался и сглатывал Ноб, расстёгивая ремень брючек. — А потом… я больше не хочу, чтобы вы мне сосали. Пожалуйста, возьмите мой хрен своей мандой! А потом в жо… Ноги паренька подкосились. Нуария едва успела подскочить и подхватить падающее тело, чтобы он не ударился головой об пол. Похоже, вся кровь Ноба действительно отлила от мозгов к тазовой области, и у него приключился обморок. Как слаб, как неудобен человеческий организм! Аккуратно уложив ученика на ковёр, колдунья послушала его сердце и дыхание: всё в порядке, скоро оклемается. Она поднялась, накрыла паренька своим плащом, подложила под голову свёрнутый сюртук и, быстро собрав остальную одежду, пошлёпала босыми пятками в свои покои. «Это к лучшему, — рассудила Нуария. — Мы не потрахались, значит, у меня есть шанс охолонуть и взять себя в руки. Учёба продолжится!»