Коридор от моря к небу

Если раньше всё было плохо, то теперь стало гораздо хуже. В разы хуже, на самом деле. На третий день непрерывных попыток дозвониться до Джереми Ричард сдался — он оставил столько голосовых сообщений, что это казалось физически невозможным. Он уже был готов умолять — только бы Джезза ответил, поговорил с ним, сказал, что он в порядке и всё ещё, блин, жив; его умоляющий голос звучал хрипло, раз за разом разбиваясь о нерушимую стену автоответчика. Он знал, что тот не возьмёт трубку — сколько бы он не звонил. Только если у него не будет информации о Джеймсе — чем он занят и где вообще находится. Так что Хаммонд перестал названивать Джереми и начал названивать Энди. Он никак не контактировал с Уилманом с того самого дня, когда тот уволил Джереми, — не было никакого настроения говорить ни с ним, ни с кем из Би-би-си, присутствовавших на том собрании. Ричард чувствовал, как стучит кровь в висках, пока ждал, когда Энди соизволит ответить, и мысленно надеялся, что хоть он знает, куда подевался Джеймс. Он стоял, в пятый раз набирая один и тот же номер, мучаясь вопросом — а что он будет делать, когда получит ответ? Естественно, он расскажет Джереми, и естественно, тот сделает какую-то глупость. Может, спрыгнет с самолёта в ту дыру, куда уехал Мэй — где бы это ни было, чтобы отыскать его и разрешить консенсус единственным доступным ему методом, то есть упрямо и бескомпромиссно. Ричард готов был выть и лезть на стены, но прекратить звонить он просто не мог — как и Джереми, ему нужно было знать. Может быть — чисто гипотетически — это станет первым шагом к восстановлению привычного порядка вещей. Энди ответил с третьего раза, его голос звучал устало. «Алло?» «Хэй, Энди… это я. Как дела?» «Нормально. Мучаюсь от недостатка общения, ты был занят в последние недели?» — Пошутил тот, но смеяться не хотелось. Молчание со стороны Хаммонда было слишком очевидным, и Энди наконец замолчал, осознав, что он одинок в своём веселье. «Ты не знаешь и половины того, что произошло, так?» — Пробормотал Ричард, не сдержавшись. — «Слушай…» — Вздохнул он. — «Джереми нахуй расклеился. Он потерял работу и лучшего друга меньше чем за четыре часа. Так что будь добр, прояви капельку сочувствия…» Энди вздохнул. «Я знал, что он плохо это воспримет. Что произошло, когда вы уехали?» — Спросил он неуверенно, будто сомневаясь, хочет ли на самом деле это знать. «Мы с Джеймсом отправились на поиски к нему домой, и обнаружили машину, наполовину развороченную о ворота гаража и самого Джереми вместе с полупустой бутылкой Famous Grouse. Вот что случилось. Он наорал на Джеймса, и того после словно ветром сдуло». — Закончил Ричард, и на том конце трубки повисло неловкое молчание. Он продолжил: «Куда он уехал, Энди? Пожалуйста… куда он уехал? Я так больше не могу. Ты не представляешь, что творится с Джеззой». — Умолял он, не зная, что ещё сказать. — «Прошу. Ты должен знать, он должен был сказать тебе». Энди вздохнул, и Ричард окончательно убедился в том, что Уилман всё знает. «Он в Канаде. В Британской Колумбии, в маленьком городке у чёрта на куличиках. Можно было подумать, что ему на всю жизнь хватило снега и холода после той хрени в Арктике, через которую ему пришлось пройти, но, оказывается, нет. Местечко называется…» — Он запнулся, пытаясь вспомнить название, которое Джеймс произнёс как бы между делом. — «Озеро Киняскан? Что-то типа того. Сказал, что это тихий городок, прямо как он и хотел. Хм… Гленора, вот как он называется». Ричард быстро начеркал на бумажке продиктованные ему названия, боясь упустить детали, какими бы незначительными они не были. Энди рассказал ему всё, что знал: название городка и озера рядом, как далеко Джеймс уехал и когда. Остальное он выяснит сам, но прежде чем разговор был окончен, Энди выдержал паузу, не решаясь попрощаться. «Ты собираешься сказать Джереми?» — Спросил он, терзаясь смутными подозрениями, что вне зависимости от того, что ответит ему сейчас Хаммонд, Джереми всё равно обо всём узнает. Так надо. «Да, собираюсь. Энди, Джезза на самом деле о нём заботится, и он не станет сидеть сложа руки. Если он узнает, где искать, то непременно поедет». — Отозвался Ричард, колеблясь, стоит ли рассказывать больше об откровениях друга. Энди вздохнул. «Надо думать. Только убедись, что он не наделает глупостей, хорошо? Канадская глушь и Джереми не особо совместимы». Ричард пообещал, что проследит, и повесил трубку.

* * *

«Дис-Лейк, это Дельта-Эхо-Сьерра-Один-Семь, приближаюсь к взлётно-посадочной полосе. Запрашиваю разрешения на срочную посадку». — Затрещало радио в кабине самолёта, едва слышимое свозь оглушающий рёв мотора. «Дис-Лейк подтверждает, Дельта-Эхо-Сьерра-Один-Семь, посадку разрешаю». Джеймс без особых усилий развернул самолёт, направляя его на медленное понижение в сторону узких гравийных полос, составлявших большую часть аэропорта, если его вообще можно было так назвать. Даже с такой высоты были видны небольшие пятна травы, выбивавшейся из-под снега, который укрыл покрывалом почти всю округу. Всё внизу тонуло в белизне, только громадные вечнозелёные сосны возвышались над бесконечным лесным покровом низкорослых деревьев. Окружающий пейзаж как будто был вырезан из программы про дикую природу. Самолёт, на котором он летел, был совсем небольшой — Сессна-172, белый с тёмно-синей крышей и с оранжевой полоской на обоих боках. На хвосте чёрным цветом было намалёвано «D-S17», и свежая краска искрилась в лучах холодного утреннего солнца. Джеймс купил его через три дня после произошедшего дома у Кларксона, уже тогда понимая, что ему нужно уехать из Лондона в более спокойное местечко, при этом удалённое настолько, что ему и вправду понадобится самолёт. Когда Джеймс пошёл на посадку, то заметил группу людей, стоявших чуть левее края взлётно-посадочной полосы — они подняли руки, прикрывая глаза от солнечного света. Он медленно приземлился, чувствуя, как тряхнуло шасси, столкнувшееся с гравием полосы, и плавно продолжил движение, пока самолёт не остановился окончательно. Аэродром состоял из двух полос и двух небольших белых зданий, оба едва превосходили размером большие сараи. Диспетчерская вышка была двухэтажная, но внешне больше напоминала не башню, а две отдельные комнаты, установленные друг на друга и имеющие весьма неустойчивый вид. За вышкой располагалось небольшое Т-образное здание, также выкрашенное в белый, так что различить его на фоне облепившего всё вокруг снега стало практически невозможно. Джеймс вылез из самолёта, поднял с глаз на лоб тёмные солнцезащитные очки и убрал с лица мешающие волосы. Когда он стоял у самолёта, заканчивая проверку после полёта, двое мужчин, стоявших напротив, помахали ему, и он двинулся навстречу, приветливо улыбаясь в ответ. «Джеймс! Как жизнь?» — Спросил тот, что повыше. Он был младше Джеймса, но ненамного, судя по седеющим прядям на висках. На нём была толстая чёрная парка, меховой капюшон которой трепался от порывов ледяного ветра. «Неплохо, Рик, спасибо. Как у вас тут дела?» — Поинтересовался Джеймс, обмениваясь с ним рукопожатием. «Нормально, не жалуемся, думаю, сегодня всё будет тихо. Как полёт? Старушка всё ещё не даёт спуску?» — Полюбопытствовал Рик, кивнув в сторону самолёта, стоящего позади Джеймса. Тот улыбнулся: «В этот раз получше. Думаю, я приноровился к ней». «Это твой третий полёт?» — Спросил второй мужчина, и Джеймс развернулся к нему, кивнув в ответ. Джеймс раньше с ним раньше не встречался, здесь он виделся только с Риком и иногда с его женой Мариен, которая работала в офисе. «Мы не знакомы. Я Кен. Рик иногда вызывает меня, когда нужна помощь с очередной работёнкой, чаще всего — если он слишком ленив, чтобы сделать это сам». — Пошутил он, заслужив толчок в плечо от Рика, который, тем не менее, тоже посмеялся. Кен протянул Джеймсу руку, и тот вежливо пожал её. Он был выше Джеймса, его ясные голубые глаза ненавязчиво изучали нового знакомого. На нём была потёртая кожаная куртка и потрёпанные джинсы с дырками на обоих коленях. Хотя он и был выше, но весил, должно быть, на десяток килограмм меньше, а его лицо отличалось резкими, угловатыми чертами. Он был привлекателен в том плане, о котором Джемсу не особо хотелось думать, а ещё лучше — совсем выбросить из головы, так что он натянул обратно свои очки в надежде, что это даст ему хотя бы немного чувства защищённости. Неожиданно Рик вспомнил о письмах, оставленных на имя Джеймса — какие-то бесполезные бумажки, которые требовалось заполнить для лицензии, и счёт из местной телефонной компании, и отлучился, чтобы принести их из здания. Кен собрался закурить, повернулся и предложил сигарету Джеймсу, который её принял. Он похлопал по карманам куртки, ища зажигалку, но тут ему протянули другую. Кен ухмыльнулся и зажёг сигарету, и мужчины обменялись тихим «Спасибо». «Так ты не местный, я полагаю?» Джеймс отрицательно помотал головой: «Нет, из Лондона. Переехал сюда… около месяца назад». «А, понимаю. Но почему кто-то вроде тебя переехал в такое местечко, если не секрет?» — Спросил он, прищурив глаза, и это заставило Джеймса рассердиться. Никого не должно волновать, почему он переехал. По крайней мере, не настоящая причина. «Устал жить там. Хотелось чего-то нового, чего-то… более спокойного, что ли». — Произнёс он, оглядывая бесконечный океан хвойной зелени вокруг, любуясь им с трепетом, как в первый раз. Казалось, эта чарующая красота никогда не перестанет удивлять его. Кен нахмурился, но понимающе кивнул, пока Джеймс стоял, уставившись на свои ботинки, чувствуя появляющееся давление в висках. Ему не хотелось снова возвращаться к тому, почему ему пришлось уехать, и тем более обсуждать это с незнакомцем. «Я знаю лишь один случай, когда человек покинул свой дом и уехал так далеко, когда что-то дома заставило его уехать…» — Пробормотал Кен, обращаясь скорее к самому себе, нежели к Джеймсу, но тот всё равно услышал. Кен выбросил бычок и повернулся к Джеймсу. «Надеюсь, это не так. Ты кажешься хорошим парнем, не хотел бы, чтобы у тебя были неприятности». Какой-то холодок, никак не связанный с погодой, всколыхнулся в животе у Джеймса, и тот едва удержался, чтобы не рассмеяться от того, насколько ироничным казалось ему сказанное Кеном. Он не успел подумать над ответом, как вернулся Рик — он шёл из офиса, размахивая пачкой писем и манильским конвертом. «Вот, всё что у нас есть для тебя. В основном всякое коммунальное дерьмо, счета за воду, отопление, связь и прочее. И кое-что от сотового оператора». — Произнёс Рик, передавая стопку Джеймсу, который благодарно кивнул. «Спасибо, Рик, я посмотрю всё это дома. Лучше возвращаться поскорее — не хотелось бы лететь по темноте». Рик кивнул и похлопал мужчину по плечу. Джеймс повернулся к Кену — тот мягко улыбнулся и снова протянул руку. «Было приятно познакомиться, Джеймс. Как тебе не стыдно — жить так далеко, а то я мог бы угостить тебя пивом». Джеймс рассмеялся. «А то. Кто я такой, чтобы отказываться от халявного пива?» — Парировал он, заставив остальных усмехнуться. Он пообещал, что прилетит снова до конца месяца, что оставило всех довольными. Когда предполётная проверка была закончена, Джеймс помахал мужчинам из окна, и начал поворачивать к другой взлётной полосе. Взяв радиопередатчик с центральной панели, он произнёс: «Дельта — Эхо — Сьерра — Один — Семь, начинаю движение к полосе, запрашиваю разрешение на взлёт». «Разрешаю. Безопасно добраться домой, Джеймс». — Голос Рика хотя и был приглушён треском рации, но всё же хорошо слышен в кабине. Джеймс положил устройство на место и сосредоточился на управлении самолётом и, когда тот с лёгкостью оторвался от гравия взлётной полосы, задрав переднюю часть, он почувствовал, как убралось шасси. Самолёт был небольшой и относительно дешёвый, но Джеймса это ничуть не волновало. Он был достаточно прост в управлении, манёвренный и шустрый, что компенсировало некоторые его проблемы с механикой, и, можно сказать, нравился ему. По крайней мере, он доставил его домой из аэропорта и без проблем совершал рейсы в ближайший городишко в нескольких милях к востоку, когда нужно было пополнить запасы продовольствия и других товаров. Не было необходимости брать пассажиров или совершать грузоперевозки, так что небольшого двойного сидения Сессны было вполне достаточно. К тишине его жилища, такой же, как дома, Джеймс всё ещё привыкал. Он был изолирован от всего мира — вокруг лишь деревья и зверьё, и нет никого, с кем бы пришлось спорить, ни за кем не надо бегать, и это было именно то, чего ему хотелось, так что он надеялся, что это пойдёт ему на пользу. Полное одиночество сперва пугало, и первые ночи в домике он провёл, бодрствуя и прислушиваясь, не слышно ли медведей, которые, казалось, могут ввалиться к нему через входную дверь. Ему не давала заснуть мысль, что он может умереть здесь, в этой глуши, и никто не узнает об этом. Он старался выбросить это из головы. С тех пор ему стало немного спокойнее: тихий голос в голове был слишком занят бытовыми делами и тем, как обустроить жилище, и это отвлекало от того, что осталось позади, в Лондоне. Он пообещал себе, что не будет зацикливаться на местах и людях, в которых он не нуждался. Больше нет. Джеймс так увлёкся самоанализом, что не заметил, что добрался до места назначения, когда заметил под собой край взлётно-посадочной полосы у его обиталища. Домик был небольшой, но достаточно вместительный, чтобы жить там одному; он стоял на поляне среди деревьев. Сложенный из надёжно подогнанных друг к другу тёмных брёвен, с каменной облицовкой по углам и спереди, крыша прикрыта тёмной соломой. Над входной дверью на тонких деревянных столбах держался небольшой навес, а из каменной трубы выходили облачка дыма от системы отопления на газу, которую Джеймс сделал, как только в первый раз приехал сюда — её дополняли солнечные панели, установленные на всякий случай. В нескольких метрах от хижины начиналась грязная взлётная полоса, построенная в одно время с домиком, что было очень удобно для Джеймса, который без труда мог посадить там свой транспорт. Она начиналась у домика и тянулась примерно на милю, теряясь в куще деревьев, прячущих в тени всё под собой. В домике было четыре комнаты, подвал и небольшой чердак, где хранилось всё барахло, которому не нашлось места. Кухня была отлично обустроена, с дубовой мебелью и элементами из нержавеющей стали — это было обязательным условием для Джеймса. В этой глуши предметы роскоши были малодоступной редкостью, так что он притащил сюда всё, что смог достать. С кухней соединялась тёплая гостиная, лампы в которой излучали уютное оранжевое свечение, окутывавшее простенькую каркасную мебель; выступающие белые окна на другой стороне комнаты пропускали в помещение достаточно естественного света, да и деревянный камин, встроенный в стену, добавлял яркости. В спальне стояла кровать, шкаф для одежды и комод — ничего лишнего, а из неё можно было пройти в ванную комнату, оборудованную необходимыми удобствами и горячей водой. К тому времени, как Джеймс обустроил здесь некое подобие дома, сумерки сгустились в настоящий ночной мрак. Он лежал в кровати, подложив руки под голову, а лунный свет струился по одеялу, проникая через шторы. Он не мог не думать о доме, о Лондоне, особенно после сегодняшнего, но решительно встряхнулся, прогоняя минутную слабость. «Теперь это — дом». — Прошептал он в темноту. Он закрыл глаза и повернулся на бок, изо всех сил стараясь не думать о том, как всё могло бы быть.