Цепная реакция

— Гарри, ты сбежал от меня. Парень сонно завозился, разбуженный шепотом на ухо. Он в ужасе замер, и события вчерашнего дня пронеслись скопом: бросил «Дневника» одного, спящего, никому ничего не сказал. Сбежал. И не просто «Дневника», а Лидера. — Я… — Ты сделал мне очень, очень больно. Следом его обняли руки, а к спине прижалась широкая грудь. Поттер вздрогнул, не ожидая ласки, только удара, инстинктивно стремясь сбежать, но его крепко обвили и ноги Реддла, совершенно по-змеиному, совсем знакомо. — Все хорошо, — прошептал Том, целуя плечо, куда совсем недавно цеплялся зубами. — Тебе ничего не угрожает, это было нужным для всех нас. Я тебя не трону. Спи, еще не все пришли. — Прости меня, — не мог не сказать Гарри, накрыв ладонью крепкое кольцо сжавшихся на грудной клетке рук. — Прощаю. Волшебник с огромным трудом развернулся, прикрывая глаза и утыкаясь лицом в теплую шею слизеринца, слушая его мерное спокойное дыхание, нащупывая губами ровный пульс. Так мирно и хорошо, совершенно не страшно. — Знаешь, договариваться с Лили ходил именно я, — улыбнулся Реддл, погладив спину Гарри. — Когда ты был еще в ее животе. Ты пнул мою руку. Лили была в ужасе, но позволяла трогать свой живот. Я не мог не коснуться ребенка пророчества, которого избрал Лидер. Больше школу я не покидал. Спасибо. — Очень тоскливо застрять тут навечно, — засыпая, пробормотал Поттер, разнежившись в теплых змеиных кольцах на своем теле. — Буду похищать тебя каждую неделю. — Спасибо, — повторил Том, целуя куда-то в волосы.       Очевидно, и разбудил его тоже Реддл. И вновь напугав, но уже присутствием своих жутких двойников. Спина лежала на чьих-то коленях, а голова — на чьей-то груди. Комната была незнакома, но Гарри только порадовался, что эти дедушки не прокрались прямо в комнату мальчиков Гриффиндора. Был бы грандиозный скандал. — Война отменяется, — довольным голосом отчитался «Чаша», сидя в ногах удивленного парня, с самым невозмутимым видом расстегивая свою аврорскую форму. — Лидер приказал любить, Дамблдор попросил любить, волки сыты, овцы целы, а нас наконец-то ждет секс. — Я думал, ты выглядишь старше. Сказать по правде, Поттер считал, там, под Оборотным, скрывался глубокий старик с комплексами. Не зря же он так реагировал на шутки о своем возрасте? Или здесь Реддл под косметическими чарами? Под Оборотным Ликвидатора? «Боже, они такие красивые.» — Все хорошо, если ты не молодой, — доверительно прошептал Гарри, хитро щуря глаза. — Я буду любить твою старую морщинистую… — Как грубо, мистер Поттер, — улыбнулся Ликвидатор, и парень дернулся — именно на его коленях он полулежал. Мужчина успокаивающе погладил щеку, нависая сверху и разглядывая лицо. — Все еще боишься меня? — Я говорил, это будет самым сложным, — пожал плечами другой Том, не торопясь обнажаться и просто разглядывая волшебника снизу-вверх, сидя на полу слева у кровати. — Хотя отношения профессор-ученик тоже настораживали, это далековато от принятия. И более наглядная разница в возрасте, конечно. — Все-таки комплекс, — вставил слово Поттер, пытаясь успокоить учащенный стук сердца и даже не шевелиться. Он валялся на бедрах Ликвидатора все это время. И его за это не казнят. — И боится он не того, кого следует, нет, это абсурд, — пробормотал «Медальон», с прищуром глядя на слишком спокойного и уравновешенного для самого себя студента Реддла, которого имел честь утихомиривать несколько часов назад. Он опустил руки на грудную клетку Гарри, огладив медленными круговыми движениями, с интересом разглядывая его вновь напрягшееся лицо. — Неприятно? — Он сейчас опять в обморок упадет, — рассмеялся голос «Кольца» с правой стороны от кровати. Том перебрался сбоку, без особого промедления запуская руку под пижамную кофту, проведя ладонью по дрогнувшему животу. — Мы открылись слишком рано, но раз уж это случилось… — Реддл широко улыбнулся, заглядывая в недовольное лицо Поттера. — Это же совсем ничего, что мы не станем останавливаться из-за твоих глупых страхов? — Я не боюсь, — прошипел на него гриффиндорец, одним дерганным движением садясь на задницу, оказываясь лицом к лицу с «Кольцом», и грубовато целуя его. «Я не трус. В моей постели пять восхитительных мужчин, а все что я умею — целоваться и мечтать о каких-то пошлостях,» — зло подумалось Гарри, и он обхватил тело Тома руками увереннее, получая его собственные крепкие объятия и все такие же довольные улыбки сквозь порывистые горячие поцелуи. — «Кошки-мышки? Но Я здесь лев.»       Он прервался, когда другая пара рук обняла сзади, подтягивая обратно на чужие колени, но «кольцо» останавливаться не собирался, и подвинулся ближе, вновь захватывая внимание губ и языка, словно другие руки ему совершенно не мешали, не стесняли в движениях. Хотя Гарри уже ощущал себя змеиной жертвой в ее тугих кольцах — дышать стало гораздо сложнее, не то, что просто сдвинуться с места. — Какой горячий мальчик, — прошептал «Диадема», наблюдая за совершенно развратной сценой со стороны. — Гарри, не спеши, — улыбнулся студент Том, пригладив его напряженную мышцу бедра. — Ты всю кожу себе сотрешь. Нас пятеро человек, будь нежнее со своим телом. Поттер сдвинул брови к переносице, чувствуя, как Реддл-«Кольцо» отклоняется назад, разрывая поцелуй, и нетерпеливо подался следом, однако руки Ликвидатора сжались крепче, не позволяя сдвинуться со своих колен. Том очаровательно улыбнулся, показательно облизывая слегка припухшие губы, сверкая возбужденными темными глазами. Гарри огорченно стиснул зубы, но заставил себя перевести дыхание и расслабиться. — Все со мной в порядке, не девчонка, не расклеюсь, — спокойно произнес он. — Это ты пока так говоришь, — ухмыльнулся аврор, совершенно немыслимым образом оказавшись в одном белье. Заметив жадный пожирающий взгляд гриффиндорца, подобрался ближе, и свет свечей упал на бледную кожу, испещренную шрамами от рейдов. — Нравится мое дряхлое тело, маленький наглец? Или придется использовать алкоголь, чтобы заставить его облизывать? — Я могу начать прямо сейчас, — не своим от возбуждения голосом пробормотал Гарри, совсем себя потеряв: обнаженное столь открыто тело Тома Реддла он видел впервые. И оно было прекрасным. Кажется, среди остальных — самое мускулистое и крепкое, подточенное в физических упражнениях и настоящем бою. Впрочем, для главы Аврората это не было удивительным: физическая подготовка у них так же важна, что и владение магией. Том склонил голову набок, разглядывая эмоции в потемневших зеленых глазах парня, считывая его мысли и пробуя на вкус полноценное возбуждение, не омраченное страхом и переживаниями. Шрамы его нисколько не напугали, как и наличие крупного здорового мужика совсем рядом с собой: никакой опаски в лице Поттера не было. Доверие? А ведь утверждал, что его нет. — Начинай, — он развел руки в стороны, с насмешкой наблюдая, как Гарри пытается бороться с удерживающими его на одном месте руками. — Что, никак? Гарри сощурился, вспыхнув от злости на эти игры, и Том произнес уже без издевки: — Не спеши, дневничок прав: вырубишься на половине пути, разве ваши тренировки по квиддичу не начинаются… С разогревающих упражнений? Или ты действительно думаешь, что получится удовлетворить пятерых взрослых мужчин нахрапом? Гарри, тебя на нас всех не хватит, — не разглядев в чужих глазах понимания, он вздохнул. — Упрямый. — Я был прав, — с превосходством в голосе отозвался профессор Реддл, и «Чаша» закатил глаза. — И принес сразу три флакончика. Поттер настороженно посмотрел на него, и тот вытащил из кармана небольшую склянку с неизвестным зельем вишневого цвета. Парень дернулся еще раз на пробу и, наконец, расслабленно прислонился спиной к чужой груди — что же, если они хотят именно так, то Гарри не имел права требовать или заставлять. Особенно если его желания в меньшинстве.       Ощутив поцелуй на шее, он дрогнул, но постарался держать свои мышцы в спокойствии, а легкий страх прогнать, убеждая разум не паниковать от присутствия Ликвидатора: если в тебя вдалбливают с первого курса об их опасности, если ты знаешь, что они делают, страх — естественная привитая реакция, и Поттер не считал себя трусом за нее. К тому же, черт подери, Лидер. — Прелесть, правда? — рассмеялся Том-«Кольцо», забираясь на мгновенно ставшую тесной кровать, опуская обе ладони на колени парня и мягко прикладываясь губами к его рту, практически невесомо толкаясь внутрь языком. Гарри прикрыл глаза, больше не используя напора, ласково отвечая, и руки на его груди ослабили хватку, позволяя дышать свободнее. Он обхватил Реддла, легко толкая его на себя ближе, чтобы почувствовать сильнее, теснее, тихо простонав от удовольствия. Его слегка затрясло, когда губы «Медальона» вернулись к шее, пощипывая кожу и втягивая ее в глубину рта, оставляя легкие отпечатки покраснений. Гарри скользнул рукой ниже, накрывая промежность Реддла, начав неторопливые прикосновения через ткань брюк, двигая тазом легкими покачиваниями, стимулируя крепко стоящий член Ликвидатора, вырывая из них обоих шумные вздохи.       Ладони Реддла за спиной переместились на бедра подростка, направляя его движения ритмичнее, и вскоре Поттеру уже не требовалась поддержка. Губы пропали, по его мнению, слишком быстро, и Гарри недовольно распахнул мутноватые глаза, натыкаясь на ясный взгляд и румянец. — Тебе нужно принять зелье, — улыбнулся он. — Какое еще… — его прервали другие губы, когда голову повернули в противоположную сторону. Казалось, совершенно одинаковые, отличающиеся от прошлых чем-то неуловимым, призрачным, быть может, другая зубная паста, может, другое предпочтение в выборе чая, но это было таким же шокирующе приятным, правильным, идеальным. Опомнившись, он крепко сжал челюсть, но поцелую, казалось, это нисколько не помешало: губы продолжали ласкать рот, и их обладатель не хотел выслушивать возражения. — Простые стимуляторы, — отозвался голос преподавателя где-то над головой. — Это не наркотик, от него не станет плохо. Гарри, не бойся. «Когда тебе кто-то говорит «не бойся», бояться, блять, стоит!» — прокричал в своих мыслях Поттер, и с нескольких сторон сразу раздался упрекающий вздох. — «Я спортсмен, вашу мать, мне нельзя принимать никакие стимулирующие зелья, утром начнется откат!» — Я освобождаю тебя от занятий, — торжественно изрек Том, пригладив черные волосы. — И подумаю насчет высшего балла по своему предмету за любой невыполненный доклад. Гарри мгновенно замер, корыстно прислушиваясь, все же умудрившись избежать поцелуев аврора. Он посмотрел цепким и совершенно серьезным взглядом на слегка опешившего «Диадему»-добычу: — По экзамену. — Доклад. — Экзамен, или я каждый раз буду напоминать вам о вашем насилии. — Мы трахаться пришли или ваши склоки слушать? — скучным голосом вклинился студент, поднимаясь, наконец, с пола и невозмутимо стягивая с себя школьную одежду. — Гарри, я напишу за тебя эссе, экзамен, все ебучие в душу доклады, но прошу, хватит болтать о какой-то чепухе во время нашей близости. Я разозлюсь, если даже сейчас вы продолжите говорить о школе. Гарри глянул на профессора с открытым превосходством, когда тот даже не попытался начать спорить с неадекватным «Дневником». Тот лишь покачал головой, прекрасно видя все эти манипуляции, но вместо ответа подцепил челюсть гриффиндорца пальцами, намекая разжать ее, и следом — влил в открывшийся в разрешении рот темно-красное зелье.       Перекатив прохладную безвкусную жидкость по языку, он с опаской проглотил, замерев и перестав обращать внимания на любовников. Голова оставалась ясной. Сердце, кажется, начало биться быстрее, учащая дыхание и возбуждая мышцы немедленно двигаться. — Черт, — прохрипел Поттер, и его крупно отчаянно затрясло. — Боже. Боже. Черт. «Я горю,» — мучительное состояние нарастало, и все что парень сумел сделать — бросить умоляющий взгляд на все еще внимательно считывающего его состояние профессора. — «Я ГОРЮ.» — Вот теперь можно начинать, — с улыбкой произнес Ликвидатор, улавливая мысли Гарри куда быстрее и яснее других. Он потянул наверх края кофты Поттера, быстро выпутывая из нее полыхающее тело, сжимая запястья и позволяя Тому-аврору навалиться сверху, вырывая из Гарри довольный громкий стон. — Осторожнее с ним, некоторое время он ничего не будет соображать. Можете навредить. — Все хорошо, — жарко выдохнул «Чаша», скользя языком по влажным губам и телом по тяжело вздымающейся грудной клетке одновременно. Гарри практически не понимал, что творит, вожделея только трущееся об него тело, с обеих сторон, со всех одновременно, совсем как в коконе, обжигающем, ненормальном. Член стоял колом, и Поттер даже не мог говорить, не мог попросить, потребовать, чтобы к нему прикоснулись. Его руки держали крепко по бокам от тела, и еще мучительнее было оставаться на месте, только выгибаясь навстречу и назад поочередно, на ощупь ища восхитительные губы, но ничего не имея против зацеловывать и зализывать любую кожу, до которой дотянется.       Кажется, он слышал несколько голосов, но в ушах дико долбила пульсация крови, перед глазами темно, во рту — привкус соли.       Через несколько минут мучительного адреналина в венах, разум взял верх над телом, и Гарри осознал себя в той же позе, в том же положении, только уже полностью обнаженным. Глубоко вздохнув несколько раз, Поттер кивнул. Они еще за это ответят. В злость и страх вплелась благодарность, что ничего важного в близости не пропустил, и никто ни к чему не принудил в бессознательном состоянии. — Пришел в себя, — с облегчением произнес «Дневник», ласково улыбаясь на недобрый молчаливый взгляд. — Я люблю тебя, Гарри. Тот изумленно приоткрыл рот, моментально вспыхнув до кончиков ушей за совершенно очевидное нападение, и ярость просто испарилась. Парень еще раз вздохнул полной грудью и обнаружил собственные руки свободными, чем поспешил воспользоваться. «Вот теперь можно начинать, да? Если это не сигнал, то…»       Он притянул к себе Реддла, выдохнув ему в шею молчаливый вопрос, и слизеринец ободряюще сжал его ягодицу, прижимая Поттера сильнее, не прерывая чужую страсть, даже не пытаясь заменять ее на спокойную нежность, как вначале. Гарри прикусил ключицу, поднимаясь маленькими, но крепкими укусами выше, пока не нашел растянутые в ухмылке губы, слизывая удовлетворенный стон.       Парень вторил ему, когда к спине прижалась другая обнаженная грудь, а пенис уверенно сжала грубоватая мужская рука, смазывая с головки выступившую смазку. — Теперь я, — произнес голос «Диадемы», и профессор сменил «сына», крепко вдавливая в себя простонавшего согласие Поттера, будто поглощая его рот своим. Гарри смутно помнил поцелуи профессора до этого, но точно не такие горячие, вкусные, разжигающие нечто в груди, похожее на… — Я сейчас тебя съем, если не перестанешь, — весело поддел его Реддл, но в глазах не было ни капли смеха. — Или я, — прошептал Гарри, притягивая затылок мужчины обратно к своему лицу, с дрожью сталкиваясь с его языком, слюной, кожей — восхитительно. — Хорошо, — вновь разорвав поцелуй, усмехаясь, Том надавил на голову Поттера, сгибая его пополам и утыкаясь в раскрасневшиеся губы обнаженным напряженным членом. Гарри со стоном обхватил влажную головку ртом, стискивая пальцы на чужих бедрах и с силой насаживая себя до основания, плотно прижимаясь к стволу языком. — Боже. «Бананы,» — с ухмылкой стрельнул мыслями в расширенные возбужденные глаза своего профессора, объясняясь за практику. — «Вы были плохим преподавателем, если не позаботились о моих умениях.» — Черт возьми, — рассмеялся «Кольцо», шлепнув по голой заднице Поттера. — Это наше упущение. Том-«диадема» не нашелся с ответом, пораженный совершенным развратным парнем, сжимая его волосы на затылке в кулак и ритмично подмахивая бедрами на движения его головы, с удовольствием не получая ни единого прикосновения зубов, ни единого возражения. — Кровать рухнет, — лениво заметил другой Реддл, силком раздвигая ноги гриффиндорца и немыслимым образом перетекая под него. — «Медальон». Гарри глухо простонал нечто невнятное, на что никто не обратил внимание, когда на его спину полным весом опустилось довольно крупное тело, прижимая к кровати, а подрагивающий орган не окунулся в чужой подставленный рот. — Не отвлекайся, — мурлыкнул Ликвидатор, натягивая голову волшебника обратно на член профессора Темных Искусств. Он толкнулся бедрами, и бедра Поттера вновь вдавились в лицо «Дневника», что плотно обхватывал кольцом губ полыхающий твердый ствол. Рассеянно заметив на своих ногах впившиеся в кожу ногти, гриффиндорец напряг мышцы, с трудом поднимаясь на четвереньки и приподнимая следом лежащее на нем тело хоркрукса, начав поступательные движения тазом вниз, в не менее обжигающий рот, непрерывно постанывая от долгожданных исполненных желаний. Он мог обсасывать, впитывать в себя, считывать вкус солоноватого от смазки органа Реддла, наконец, наконец, напрямую, чувствовать давление на свой затылок и шумное дыхание со всех сторон, потрясающую тяжесть на спине, узкое горло слизеринца и его умелые движения головы. «Змеиное спаривание, клубок, змеиные кольца,» — бездумные ассоциации, Гарри испустил еще один чувственный звук, когда на них отреагировали удивительно сильным сжатием рук вокруг грудной клетки, вышибая из легких весь воздух. — «Да, да, пожалуйста.»       Потеряв голову, чародей был способен лишь на ответные движения телом, получать удовольствие, приносить удовольствие, думая об одном человеке, сразу о пяти. «Я сейчас кончу,» — мысленно предупредил Поттер, когда кожу знакомо закололо в преддверии оргазма — говорить с глубоко вставленным в горло членом он по понятным причинам не мог. — «Я люблю тебя.»       Он подался бедрами вверх, но «Медальон» вновь с силой придавил их к кровати, к лицу «Дневника», и тот не был против, крепко обхватывая содрогающиеся от волн оргазма ноги, усиливая давление воздуха во рту, испивая первые пульсирующие потоки спермы парня.       Не было никакого облегчения. Напряженные мышцы, казалось, были способны на несколько часов тяжелых тренировок под руководством Вуда, член не опадал, и сознание не спешило возжелать окончания. Если это были стимуляторы, то прямо сейчас Поттер был им безумно благодарен, потому что никакого удовлетворения не получил. — Гарри, — посчитал нужным также предупредить профессор Реддл, усиливая фрикции и натягивая на себя голову парня сильнее, и тот замычал, обхватывая губами его пенис плотнее, позволяя трахать свое горло, а следом — облить его семенем. Сумев не поперхнуться и поспешно проглотить горячую жидкость, Поттер отстранился, судорожно вздыхая нагретый воздух полными легкими. — Я буду первым, — подал голос староста, отпихивая своего «отца» и подтягиваясь выше, оказываясь лицом к лицу с покрасневшим гриффиндорцем. Тот без промедления впился в губы требовательным поцелуем, оглушенный окончательно мыслями и собственным вкусом: он чувствовал свой, а Реддл свой, и более извращенного за всю свою жизнь Поттер еще не встречал. — Постой, — прошептал Гарри, когда рука аврора обхватила его пенис, направляя в отверстие «Дневника». Парень вздрогнул всем телом, моментально забрыкавшись между двумя хоркруксами. — Нет, стой, постой! — Гарри, мы готовились, — абсолютно невинным жестом чмокнул его в губы Том, и в темных глазах плескалась явственная насмешка над испугом такого правильного и нежного волшебника. Затем с абсолютно пошлым жестом ухмылки пошлепал пальцами по его губам. — Кажется, одно место освободилось. Гарри сверкнул глазами, с силой врезаясь членом между ягодиц Реддла, и тот прикрыл затрепетавшие веки, выдыхая через рот скомканное ругательство. Поттер несдержанно застонал, потрясенный новыми ощущениями узкой прямой кишки, совсем оглушенный, почти пьяный, счастливый. — Не теряй сознание, тебя все еще хотят пять мужчин, — с усмешкой прокомментировал его искаженное от удовольствия лицо «Чаша», занимая место своего старшего хоркрукса, надавив большим пальцем на подбородок гриффиндорца и аккуратно вставляя налитый кровью член внутрь. В отличие от «Диадемы», двигался Том плавно, чувственно скользя по мокрому языку головкой, вбирая глазами лицо Поттера, его движения тела, отдачу, запоминая все мысли каждой секунды. — Не сдерживайся. Ему не нужна нежность. Не заслужил. Реддл зашипел, когда Том под Поттером с силой процарапал его кожу на бедре в отместку. «Такой горячий,» — подумал Гарри, быстро втрахивая Реддла в кровать, дурея от присутствия сразу нескольких любовников рядом с собой — физически — губы, руки, о его красную щеку терся еще один член, движение тел, Поттер продолжал полыхать, одурманенный, одурманенный. — «Такие горячие.»       Гриффиндорец обхватил руками тело Тома, прижимая ближе к себе, и голову Поттера поддерживали на весу, несмотря на моментально разболевшуюся шею, это было очень даже ничего. Пенис плотно обхватывали горячие стенки мышц, постоянно сжимающиеся, увлажненные смазкой, приближая ко второму оргазму намного быстрее, чем рот, и вскоре Гарри замер, вбившись максимально глубоко и заливая нутро слизеринца спермой, вырывая из его груди низкий стон.       В тот же момент лицо парня прижали к паху аврора, и язык наполнился идентичным с предыдущим вкусом семени. Понимая, что Реддл-«Дневник» еще довольно возбужден, продолжил размашистые движения тазом, неотрывно смотря в черные и уже почти звериные глаза под собой, задыхаясь от усилий и все более напрягавшихся мышц — руки, тяжелое тело давили сверху, что, впрочем, все еще не вызывало ни грамма протеста.       Наконец, уловив искажение лица в большем наслаждении, парень прильнул к губам старосты, проталкиваясь внутрь языком и считывая его усиленное рычание, болезненное чирканье ногтей по спине и сильное сжатие мышц на пенисе. Гарри упал головой на плечо Тома, когда пропала опора — он нащупал рукой его орган, помогая в разрядке сильными ритмичными движениями. Выдержав на своем плече знакомую хватку челюстей, Поттер опустился на подрагивающего от оргазма Реддла всем телом, с трудом переводя тяжелое прерывистое дыхание. — Зелье, — прозвучал голос сверху, и парень умудрился кивнуть, разрешая чьим-то рукам задрать голову обратно и влить в рот новую порцию стимулятора. Тяжесть со спины никуда не пропала, но переживать ее стало гораздо лучше. Через несколько секунд в голове запылало, и сознание вновь улетело в тартарары, заволакиваясь пламенем и дурманом.       Во второй раз дозировка была немного меньше, только поддерживающая первую, и Гарри из реальности выпал ненадолго, а когда проморгался, обнаружил под собой аврора, чувственно расцеловывающего его грудную клетку. — Почему мне так х-хреново, — сумел выдавить из себя Поттер, но быстро поправился: — Нет, мне великолепно!.. Боюсь, скоро отключусь. Не... Не понимаю. — Мы хоркруксы, — медленно поглаживая свой член, ответил «Кольцо». — Нас слишком много для одного тебя за раз. — Это не значит, что ты можешь отказаться или сбежать, — добавил с ухмылкой Ликвидатор, опустив ладони на округлые ягодицы Гарри, массируя их. — Не отключишься. Мы рассчитываем время до секунды, — он пригладил вспотевшую спину, пристально следя, как Поттер на этот раз сам аккуратно проталкивается в колечко мышц другого Реддла, крепко прикусив губу от новых волн облегчения и удовольствия. Протянув руку, «Медальон» несильно сжал напряженные яйца, и стон все же сорвался, принося удовлетворение им всем. — Постарайся, хорошенький наш, в следующий раз ты будешь лежать. Мы тебя оседлаем. И твое прекрасное личико. — Я отлично себя чувствую, — Поттер не собирался казаться перед ними немощным сопляком, в подтверждении этих слов подхватив нелегкие бедра хоркрукса, и тот закинул на его талию мускулистые ноги, одобрительно сверкая бесовскими глазами. Том сжал одной рукой свой пенис, другой уперся в жалостливо скрипящую кровать, чтобы у Гарри и вовсе спину не прихватило — разница тел между ними виднелась лучше всего, и сейчас не время проверять худенького подростка на силу. — Г-госпди!.. — Тяжело? — нахмурился глава Аврората Реддл. «Пиздец моей пояснице. Господи, как две тонны!» — Великолепно!.. — простонал опять Гарри, задыхаясь, с огромным трудом удерживая себя навесу, но вот с движениями было гораздо сложнее. Казалось, он попросту свалится сверху на неимоверно тяжелого мужчину. Ощущения потрясающие, волшебник не отрываясь пожирал взглядом рельефные мышцы взрослого колдуна, пораженный их красотой в хорошем доступе зрения, ни в коем случае не жалея о немаленьком весе — Реддл был восхитительным. — Мне просто нужно немного… Он вскрикнул, когда Том сам сместился ему навстречу, с одного толчка принимая в себя член Поттера до основания. Понимая, что ничего не может поделать со своими мыслями, Гарри только молчаливо поблагодарил за свою сохраненную гордость — парень обожал тело «Чаши», но был физически не готов после такого напряжения собственных мышц держать даже часть веса более крупного мужчины, а в идеале — сделать ему очень приятно.       Подхватив Реддла под ягодицами удобнее, стискивая на них пальцы, Гарри замер на одном месте, но его собственное тело с каждым толчком сильно подавалось назад, с каждым самостоятельным движением таза хоркрукса, и Поттер покрывался мурашками каждый раз, не смея оторвать глаз от бледной кожи, шрамов, ожогов, от перекатов мышц, совершенно идеальных, до которых ему было еще далеко. Член немного побаливал от постоянного трения, но смазки в мужчинах оказалось достаточно для комфортных проникновений, чему Гарри радовался — он не хотел причинить боли.       Он хмыкнул, когда в ответ на его мысли позади раздался смех, и на макушку опустилась рука, невесомо разворачивая голову влево, без давления: другие мужчины знали, что парень начал выдыхаться — и нужно отдать Поттеру должное, это был его первый секс. Губ коснулись нежным поцелуем, что абсолютно не сочеталось с быстрыми, хаотичными движениями чужих бедер снизу, к спине плотно прижалось чье-то тело, своим пылающим рассудком Гарри уже не мог понять, кого именно, однако прижимать своим весом к постели не стало, и этому гриффиндорец вновь был благодарен.       Он приоткрыл рот, принимая в себя медленные глубокие мазки языка, дразнящие и ласковые, словно дарящие часть сил. Конечно, мышцы так же болели и дрожали от перенапряжения, но все это стало резко незначительным, и в спорте Поттер знал похожее чувство «второго дыхания». Боднув напоследок лицо хоркрукса, Гарри отстранился и обхватил таз Реддла увереннее, начиная двигаться самостоятельно, тяжело втягивая воздух ртом. — Гарри, — простонал аврор, пожирая лицо подростка жадным взглядом, облизываясь на его трепещущие веки, бросающие тени на затуманенные наслаждением глаза, приоткрытый влажный от слюны рот, полыхающие щеки, капли спермы на подбородке. — Том, — вторил задыхающимся шепотом парень, принимая его оргазм в пульсации мышц вокруг пениса. Он опустил взгляд ниже, смотря как подрагивает большой член мужчины, выталкивая из себя белесые струи семени. «Черт возьми, я не могу.»       Гарри замер, осторожно опуская бедра Реддла на взмокшую простынь, выходя из его тела все таким же напряженным органом. Все так же не чувствуя облегчения. «Нет, могу.»       Устало усмехнувшись, гриффиндорец склонился ниже, широко облизывая дорожку спермы с кубиков пресса и мышц груди, и на его голову опустилась ладонь, оглаживая. — Ложись, — Том позади оставил поцелуй на влажном от пота плече, самостоятельно заваливая его на кровать. — Дать тебе порцию стимуляторов? Или продержишься? — Порядок, — кивнул Поттер, обхватывая бедра нависшего сверху «Кольца.» Тот ударил его по рукам, призывая лежать тихо и спокойно, самостоятельно направляя орган в заранее растянутое отверстие и рывком насаживаясь. — Боже!.. Он выгнулся, застонав громче, когда Реддл без предупреждения начал двигаться на нем, скалясь полубезумной улыбкой на состояние уже порядком измученного подростка под собой. В лежачем положении он мог позволить сделать с собой уже большее, и Том кивнул одному из хоркруксов, указывая на Поттера.       Уловив рядом с собой близкое присутствие еще одного мужчины, Гарри рывком притянул его бедра к лицу, принимая ртом член и обнимая ягодицы обеими руками. Расслабленность мышц оглушала новой неподвижностью, узкое отверстие Тома ощущалось как никогда заполненным им, закинутая на грудную клетку нога «Медальона» приятно давила на легкие, никак не мешаясь, не вызывая затруднений дыханию. Восстановленное дыхание легче справлялось с глубоко толкавшимся в горле пенисом, и парень успевал вовремя вдыхать, чтобы не подавиться, не сбиться.       Скользнув руками по округлым половинкам и услышав тихий стон где-то за головой, Гарри уже более уверенно провел пальцами к ягодичной складке, проникая глубже и проталкивая внутрь анального отверстия сразу два пальца, и голос Реддла застонал ниже, урчаще, передавая гриффиндорцу свое удовольствие и одобрение его инициативы. Он переместил весь свой вес на голову Поттера, разведя ноги шире, когда длинные пальцы надавили на простату. «Совсем как змеи. Сплелись, не понимаю, где я кончаюсь,» — мелькнуло в мыслях у Гарри. — Я напомню тебе, — усмехнулся «Кольцо», сжимая его пенис собой, заставляя волшебника ахнуть от сильной стимуляции, от неожиданности захлебнувшись протолкнувшимся в глотку членом Ликвидатора. — Осторожнее. Я тебе сейчас причиндалы оторву. «Медальон» остановил движения, медленно повернувшись в сторону парня и полыхая бордовыми глазами, на что Том моментально поднял перед собой руки в поражении. — Сколько можно грызться друг с другом, — с ленивой угрозой вклинился «Чаша», развалившись на соседней койке и наблюдая за жарким соитием волшебников, прихлебывая запасенный алкоголь. — Если вам больше не интересен милашка-Поттер, так я его заберу, и втыкайте весь вечер в себя эту бутылку по самое донышко. — Гарри, ты в порядке? — тихо спросил Ликвидатор, потеряв интерес к остальным хоркруксам, выскользнув из рта гриффиндорца и пригладив его щеки, смазывая натекшую слюну. Тот прокашлялся, смаргивая выступившие от глубокого минета слезы. — Почему ты остановился? — прохрипел Поттер, глядя на мужчину с острым вожделением. Он втянул воздух сквозь зубы, когда Реддл на его бедрах увеличил темп, приближая себя к оргазму. — Да, пожалуйста, пожалуйста. Он сам потянулся лицом к промежности волшебника, чуть перекручивая торс, чтобы начать потираться о покрытый слюной орган, будто кот о корни валерьянки, потерянный от удовольствия. Скорее, шестая змея. Подросток замычал, услышав продолжительный стон «Кольца» и мокрые брызги его семени на своей груди. — Змея, — с удовольствием повторил «Дневник», шлепнув ладонью по дрогнувшей грудной клетке, пачкая щеки Гарри полупрозрачными каплями. — Да, змея. И он еще возбужден. Папочка, не желаешь присоединиться вновь? Вообще-то я и сам хочу, тогда… — Но перебьешься. — Я не против, — выдохнул Гарри. — Твое тело — против, — не согласился «Диадема», нависая над ним и разглядывая усталое осоловелое лицо. — Из тебя вытянули много энергии, завтра на ноги не поднимешься. И послезавтра тоже. — Нет. Мужчина протянул руку, призывая из аккуратно сложенной неподалеку мантии последний пузырек с зельем, без лишних вопросов напаивая им обессиленного волшебника. Впрочем, профессор не собирался отказываться от предложенного ему такого легкодоступного сейчас тела, потрясающего и неожиданно выносливого для природной комплекции и запаса сил. Обычных колдунов вырубает после первого оргазма хоркрукса.       Не дожидаясь, пока первоначальный наркотический эффект спадет, Реддл оседлал бедра гриффиндорца, и, прикрыв глаза от долгожданного удовольствия, плавным движением опустился на напряженный член. Гарри под ним заметался, будто в горячке, вновь потерянный и пылающий огнем, и Ликвидатор с легкой улыбкой прижал его плечи к кровати, не позволяя вырваться и перенапрягаться. Сидевший у изголовья «кольцо» накрыл рот подростка ладонью, когда тот закричал, потрясенный огнем и наслаждением, подаренным глубокими плавными качками бедер на органе. — Оседлай его, — возбужденно прошептал профессор Хогвартса, немного меняя угол проникновения, чтобы головка члена проезжалась по комку простаты. — После поменяемся местами. Дьявол, он горяч, это потрясающе. «Медальон» пригладил мокрый лоб Поттера, холодя его сознание иголочками льда, и тот перестал судорожно вырываться, расслабляя сведенные мышцы и глубоко вдыхая. Том-«Кольцо» разжал рот, когда понял, что Гарри больше не собирается кричать. — Да, прошу, — одними губами ответил гриффиндорец, пытаясь притянуть бедра хоркрукса обратно, и Том переместился сам. Гарри обвил мужчину расслабленными руками, запрокидывая лицо выше. — Пожалуйста, пожалуйста. — Что ты с ним сделал? — рассмеялся староста Слизерина, наблюдая за совсем спятившим от желания подростком, подперев подбородок рукой. — Вы убьете его к утру. Он же совсем измучен. — Я контролирую его состояние, — ответно улыбнулся Реддл, размещая мускулистые бедра по обе стороны от головы постанывающего Поттера и опускаясь сверху, с первого мгновения потеряв себя от тесноты разгоряченного лица между ягодиц. — Блять. — Свое проконтролируй, — задыхаясь, не мог не сказать «Диадема», так же ровно двигаясь на чужом члене, не сводя темного взгляда с новой развратной картины перед своими глазами, на самом деле зорко следя и за психическим состоянием Ликвидатора. Том простонал еще одно ругательство, опершись рукой о борт кровати, опуская свой вес полностью, приоткрыв рот, когда стон Поттера раздался вибрацией в промежности. Двигаться плотно сидящим на лице было невозможно, чтобы доставить удовольствие и Гарри, и «Медальон» напряг ноги, чтобы приподняться, получив долгожданное трение. Переместив на спинку уже обе руки, Реддл начал медленные круговые движения, запрокинув голову, дурея от своих ощущений, от пьяных, совсем наркотических мыслей Поттера, потерявшись среди них так же, как и гриффиндорец от воздействия магии и зелья. — Я чувствую его язык, — хрипло прокомментировал мужчина. — И его сознание. Он продолжает умолять. Это великолепно. Он приостановился, второй раз смещая вес на голову парня, вдавливая ее в матрас, и от Гарри словно взорвались волны удовольствия, заставляя сдавленно глухо стонать и заметно трястись. Осознав последнее мутным от вожделения разумом, Том сместил центр тяжести на колени, проталкивая в широко распахнувшийся рот парня член, улыбаясь на его опьяненный взгляд и тяжелое прерывистое дыхание. — И он кончил два раза в меня, — добавил «Диадема», резко насаживаясь на Поттера, крепко удерживая его бедра на месте — тот пытался двигаться самостоятельно, расходуя и без того стремительно исчезающие силы. — Я практически все. Том пережал свой орган у основания, выдохнув, и медленно поднялся, перемещаясь к изголовью и доводя себя до пика разрядки за несколько быстрых сильных движений руки. Прижав головку к лицу захлебывающегося стонами Гарри, заливая его тремя пульсирующими потоками семенной жидкости, не отрывая своих глаз от глаз младшего колдуна.       Ликвидатор Реддл пригладил взъерошенные сексом волосы Поттера, выскальзывая из рта, и со смехом оттолкнул его голову обратно к подушкам, когда недовольный окончанием Гарри потянулся следом. Заметив в сознании сильный всплеск усталости, «Медальон» в очередной раз коснулся лба, вплетая ментальную магию, и губы подростка растянулись в совершенно невменяемой улыбке. — У него осталось несколько минут, — сказал Том, меняясь местами с другим хоркруксом. — Спятит, если я еще раз попробую принудить организм не терять сознание. Утром Поттер не поблагодарит нас за изнасилование. Он ничего не соображает уже. — Знаю, — кинул профессор, повторяя позу Ликвидатора до него. — Хорошо, что расплачиваться за это не мне, — сахарным голосом добавил замечание староста, неспешно поглаживая себя за наблюдением сцены секса, впрочем, не собираясь присоединяться. Он с психопатичным удовольствием заключил: — Если его разум будет поврежден, я развяжу войну на следующее утро. Убью вас всех наконец-то. — Ты хочешь, чтобы Гарри сошел с ума? — тихо спросил чаша, нащупывая волшебную палочку возле себя. Останавливать хоркруксов не стал — бесполезно. Но вот с дневником всегда были проблемы. — Я люблю его, — туманно ответил Том-«Дневник», не отрывая взгляда от привлекательного тела, медленно мастурбируя на него и отголоски наркотических мыслей.       Гарри терялся в переживаниях: то его тело было легким, расслабленным, и он не чувствовал конечностей, то разом тяжелело, не способное пошевелиться, он слышал голоса хоркруксов, наслаждаясь ими, он слышал их стоны, он видел жадные темные глаза, круговорот змеиных глаз, и он ощущал тела мужчин, и был способен только впитывать их, тереться, проникая в них и впитываясь, ничего, ничего не соображая кроме муки и удовольствия. «Умоляю, умоляю, горячо, все горит, пожалуйста, горит, горит, горит.»       Когда его пенис обхватило плотное кольцо горячих мышц, инерционно подался вперед, раскаляясь как Адское Пламя от моментального обездвиживания бедер под весом Ликвидатора, под змеиными кольцами, не понимая, почему его останавливают в фрикциях, но когда нужное трение на ужасно болевшем члене было восстановлено, облегченно улыбнулся. «Да, спасибо, да, да, Том, прошу, прошу тебя, прошу.»       Осознав на грудной клетке вес еще одних бедер, Поттер моментально обнял их малопослушными руками, пытаясь притянуть обратно к лицу, чтобы сделать хоть что-то, чтобы избавиться от затянувшегося дурмана, чтобы продлить его, чтобы был вкус Реддла, его полное змеиное присутствие в тумане.       Когда бедра совсем опустились на полыхающее лицо, Гарри потерся о такую же горячую промежность, приоткрыв рот и широко проведя по ней языком, вновь толкнулся головой вперед, размазывая между ягодиц профессора Реддла его же сперму, вновь скользя ватным языком, слизывая ее, находя растянутое собственным членом колечко мышц и проникая в него глубже, глухо застонав от удовольствия этой близости и слыша ответные звуки удовольствия, подтверждения обоюдности, согласия. «Спасибо, спасибо,» — в голове были односложные мысли, полностью выражающие его суть. — «Я люблю тебя, спасибо, продолжай.»       Бедра навалились на голову сильнее, и Гарри всего затрясло: он мог принимать большой вес крупного мужчины еще лучше, острее, проникнуть в него глубже языком, насколько мог, безостановочно трахая им стенки кишки, облизывая полыхающие мышцы, одурманено обнимая таз хоркрукса, пытаясь заставить того опуститься полностью, перекрывая кислород. Трение на члене, широкие ладони, скользящие по торсу, вкус перемешенной воедино спермы во рту, жар двух тел — Поттер не прекращал плавиться, подходя к какой-то теплой пропасти, в которую мечталось окунуться и упасть. В ней не было ничего страшного — если он не один, если пламя утихнет. — Не один, Гарри, — донесся шепот сверху, с вершины, и парень летел вниз, в темноту. — Уже никогда.       Дерьмовое, дерьмовое, дерьмовое пробуждение. В голове все долбилось, как после бурной пьянки, тяжелое совершенно больное тело и по ощущениям до крови стертый член. Это было первое, что встретил Поттер после того, как с трудом разлепил опухшие глаза. Поясница страшно захрустела, отзываясь болью, как и многие мышцы. Словно мешки с камнями таскал всю ночь. И когда получилось нашарить на прикроватной тумбочке очки, обнаружил себя в гриффиндорской башне в окружении еще дремавших сокурсников. Чудесно. Но безопасно: Гарри не особо хотелось объясняться, почему из одной постели с идеальным примерным старостой-отличником, он выбрался, будто крепко избитый. Память возвращалась быстро. На столике оказалась и краткая записка, объясняющая какие и когда зелья пить, что втирать, куда приходить на свидание, где найти…       Парень прикрыл глаза, щупая грудную клетку, где сердце забилось быстрее. Свидание. Не один уже никогда. Хотя, конечно, повторять это групповое змеиное безумие точно не будет.       Без интересных бонусов за него. Может быть. — Гарри?.. — прозвучал заспанный голос Уизли с соседней кровати. — Э?.. А чего ты как с войны вернулся?! «Получал высший балл по Темным Искусствам, Рон. Не спрашивай, как.» Бонус:       Лидеру очень хотелось разобраться в произошедшем. Ему нравилась власть, нравилось нынешнее безопасное положение, нравились новые законы и порядки. И все было хорошо благодаря его своевременной озабоченности собственной жизнью. Конечно, ребенок из пророчества не должен стать врагом, только подчиненным союзником, но влюбленный мальчишка из пророчества — тоже неплохо.       Лидеру очень хотелось разобраться в произошедшем.       И почему за одно прикосновение к «Медальону» он получил воспоминания о пяти членах в своей заднице и отчетливое очертание чужого лица на своих ягодицах.