***
Сергей просыпался тяжело, словно бы всплывая со дна болота, что только подкреплялось тяжестью во всём теле. Попытка вдохнуть чуть сильнее привела к тому, что к лицу прижалось нечто гладкое и мягкое, а по ушам ударил резкий писк, почти сразу оборвавшийся. Впрочем, на замену неприятному режущему звуку пришёл яркий свет, вспыхнувший перед глазами, отчего и без того тяжёлые веки вовсе отказались открываться. Попытавшись руками дотянуться до лица, чтобы убрать мешающий дышать полной грудью предмет, Лисин обнаружил то, что не может оторвать их от своей лежанки, так как их сковывали широкие ремни… как и ноги, и плечи (хорошо, что хотя бы на грудь ничего не давило). Вспыхнувшая было в душе паника была задавлена усилием воли, а голова начала активно работать в попытке осознать происходящее… «Что я помню? Какой-то дурацкий сон про купе поезда… а до него? Вроде бы… я получил какую-то посылку?», — образы последних событий были какими-то нечёткими, словно бы под призмой восприятия алкогольного отравления (которое ещё опьянением называют), но радовало уже то, что Лис сумел вспомнить свою беседу с Луной, уже после того как они с пони из башни напились кофезаменителя. Пока человек пытался успокоить дыхание, попутно разбираясь с кашей в своей голове, которую представляли воспоминания и фантазии больного воображения, нечто подцепило края прижимающегося к лицу предмета, которым была дыхательная маска, а затем сняло её, скользнув по коже чем-то металлическим. Ощутив обретённую лицом свободу, мужчина глубоко вдохнул полной грудью, чувствуя, как в лёгкие врывается прохладный воздух с запахом медикаментов, что разом вызвало в сознании ассоциацию с больницей. И пусть наличие ремней, не позволяющих толком пошевелиться напрягало, но этого оказалось достаточно для того, чтобы настроиться на деловой лад. — Свет… яркий, — разлепив губы произнёс Сергей, поворачивая голову на бок. — Прошу прощения, — прозвучал в ответ приятный женский голос, а яркость освещения резко упала, наконец-то позволяя проморгаться и осмотреться. — Так лучше, Грей? — А… Да, — отозвался Лисин, обнаруживший, что лежит на чём-то вроде операционного стола, над которым висел прожектор с тремя разноцветными лампами (белой, синей и красной), несколькими сложенными манипуляторами, похожими на паучьи лапки, а также маленьким экраном, откуда смотрела мордочка весьма знакомой и узнаваемой принцессы. — Селестия? Неужели я тебя настолько достал, что ты решила пустить меня на опыты? «А где это я вообще? Вроде бы ни в одной из посещённых Эквестрий такого не было», — посмотрев направо, а затем и налево, Лис убедился в том, что находится в операционной, где кроме стола, на котором был закреплён он, стояли ещё два подобных агрегата, над которыми тоже находились похожие на пауков прожектора, закреплённые на свисающих с потолков кранах. Над головой что-то опять запищало, по левой руке же стало растекаться тепло, которое вскоре окутало всё тело, принося с собой спокойствие и расслабленность. Подняв взгляд вверх, Сергей увидел незнакомое оборудование, на большом мониторе коего сменялись какие-то значки, приподняв голову и посмотрев на своё тело, он осознал, что всё ещё одет в пижаму, но при этом дополнительно укрыт до середины груди тонким зелёным одеялом. Кроме всего прочего, к правой и левой рукам, закреплённым ремнями на подлокотниках (словно у массажного стола) были подсоединены капельницы, какие-то проводки, оканчивающиеся металлическими зажимами… а на груди напротив сердца лежала круглая пластинка. — Прости за эту перестраховку, Грей, я не была уверена в том, как ты себя поведёшь при пробуждении, — изображение белой аликорницы прижало ушки к голове и потупило взгляд. — Я не хотела, чтобы ты нанёс себе дополнительные повреждения. «Какие ещё повреждения? Это вообще какой мир? Думаем логически… во втором мире я оставил принцессе наладонник с информацией, при этом так и не раскрыл свою природу. Но ведь проведя обследование, она не могла не понять того, что я — не пони», — Лисин понимал, что должен был волноваться, но вместо страха или чего-либо ещё ощущал лишь умиротворение, словно бы был познавшим дзен монахом. — О чём ты? — спросил мужчина, решив не дёргаться по пустякам, тем более что всё равно ничего сделать не может. «На мне пижама, так что в случае реальной угрозы жизни есть шанс на спасение. Хм… А почему я так хорошо вижу? Словно бы стёкол перед глазами нет», — последняя мысль заставила нахмуриться, но уже ставшего привычным ощущения ткани на лице не появилось. Не имея возможности ощупать голову, чтобы определить наличие капюшона, Сергей начал гримасничать и шевелить ушами (абсолютно бесполезный для человека навык, развитый в далёком детстве от скуки). К некоторому удивлению, которое пробилось даже через пелену спокойствия, окутывающую словно тёплое одеяло, обнаружить наличия капюшона не получилось, а вот ощущение шевелящихся ушей показалось странным: они поднимались и опускались явно не на сантиметр-полтора, как это было раньше. — Грей, что случилось? Тебе плохо? — голос и вид Селестии на экране стали обеспокоенными. — Оборудование не показывает никаких отклонений от установленной нормы… Грей?! «Нужно её успокоить. Нехорошо получилось», — подумал Лисин, прекращая эксперименты. — Прости, Селестия, всё в порядке, — вслух произнёс человек, расслабляясь на своём месте. — О каких травмах ты говорила? Я плохо помню как здесь оказался… И где я? Что происходит? — Это… сложно объяснить, — мордочка принцессы погрустнела, несколько секунд она молчала, а затем заявила: — Если ты не против, то я сперва расскажу о том, как ты сюда попал, потом об этом месте, ну а после этого мы коснёмся событий, которые произошли после твоего исчезновения. Хочешь пить или есть? Я сейчас готовлю палату, в которую тебя можно будет перевести, раз риска для здоровья больше нет. — М… Нет, я не голодный, — прислушавшись к своим ощущениям, через несколько секунд ответил Сергей. — Палату? Где ты сейчас? «Это точно не первый мир. Или же?.. Селестия не выглядит удивлённой», — непонимание ситуации вызывало досаду, но спросить собеседницу о том, как они встретились и расстались напрямую Лисин не решался. — Это… долго объяснять, — потупилась белая аликорница. — Давай я расскажу обо всём по порядку? — Хорошо, — не стал давить человек, тем более, что в его положении требовать что-то было бы неблагоразумно. — Ты появился в атриуме бункера двадцать восемь стандартных дней назад: вывалился из пространственной аномалии в ужасном состоянии… — стоило крылато-рогатой пони заговорить, как изображение на экране сменилось, став демонстрировать просторный бело-серебряный зал с золотыми колоннами, какими-то проходами в боковых стенах, даже на вид массивной дверью, похожей на свинцовую плиту, которые освещались сияющей на потолке лампой в виде солнца. Слушая голос принцессы, Лис увидел как в воздухе в метре над полом исказилось пространство, а затем там появилось тело, в котором с трудом узнавался человек: лицо, грудь, живот… передняя сторона рук и ног были обожжены до такой степени, что субъект опознанию не поддавался. Повисев неподвижно несколько секунд, невезучий путешественник рухнул на пол, распластавшись будто морская звезда, при этом не подавая признаков жизни, а в то же время освещение с тёпло-жёлтого сменилось на агрессивно-красное, тогда как все боковые проходы оказались перекрыты стальными створками. Вскоре к телу подъехали два робота, похожие на минотавров, туловища коих вместо ног были установлены на гусеничные платформы, а следом за ними подкатились четыре механических пони, ноги которых оканчивались колёсиками (или шариками?). Эта шестёрка просветила тело человека… которое сложно было ассоциировать с собой из-за его состояния, далёкого от нормы… большим фонарём с фиолетовой лампой, после чего окатила похожим на пасту составом из баллона, закреплённого на спине четвероногого дроида. Когда к Сергею подъехали носилки, а гусеничные минотавры начали его осторожно перекладывать на них, изображение сменилось на капсулу из стекла, в которой лежал стремительно регенерирующий человек, опутанный чем-то вроде водорослей… — Это что за жуть? — ощутив лёгкую дрожь, пробежавшую по телу при виде то ли растений, то ли червей, спросил Лис. — Очень полезные существа, поедающие отмирающие ткани и выделяющие вещество, способствующее активной регенерации, при этом не сокращая лимит деления клеток, — отозвалась Селестия. — Нормального названия для них так и не придумали, а в официальных документах они проходят как «Препарат сорок семь». Учёные, занимавшиеся исследованием этих существ, полагали, что если хотя бы раз в сутки принимать дозу выделяемого ими вещества внутривенно, то можно полностью обновить клетки организма и остановить процесс старения. «Хех… Элексир бессмертия. Только нужно кормить его производителей мертвечиной. Хотя… наверное и обычное мясо сгодилось бы», — открывшиеся факты не сделали червей (теперь уж точно) ничуть привлекательнее, но вот терпеть их существование стало легче. — Селестия, я надеюсь, что во мне нет их колонии? — на всякий случай спросил Лис. — Конечно же нет, — невинным голосом ответила аликорница. — Они не размножаются вне солёной воды, а срок их жизни ограничивается тремя сутками. Мы пытались вывести образцы, которые могли бы стать симбионтами, но не преуспели в этом. «Слава космическому лобстеру, доктором Зойдбергом именуемому», — облегчённо выдохнул мужчина. — Восстановление твоего тела прошло почти успешно: шерсть в некоторых местах так и не восстановилась, мышечная масса уменьшилась до критически низких показателей, — пони на несколько секунд замолчала, а потом спросила: — Грей, ты ничего мне не хочешь рассказать? «Шерсть не восстановилась? Что-то мне это не нравится. Очень не нравится», — подумал про себя Сергей, осмысляя новую информацию и заданный вопрос. — Что именно тебя интересует, Селестия? — когда пауза начала казаться неловкой, нарушил молчание Лисин, пусть в душе уже и понимал, что именно заинтересовало принцессу. — Я вижу пони; внешние датчики говорят, что ты — пони… но глубокое сканирование показывает, что ты являешься кем угодно, но не пони, — без тени агрессии, просто констатируя факт, заявила белая аликорница. — Пойми, Грей, я рада тебя видеть и… мне очень хочется тебе доверять. Но нынешняя ситуация не располагает к тому, чтобы закрывать глаза на разные странности. Слишком многое стоит на кону. «Маскировка не сработала… Впрочем, правильнее сказать, что она не сработала полностью. С другой стороны, что бы ни случилось с пижамой, основные её функции всё ещё действуют, так что можно рассчитывать на телепортацию в случае угрозы жизни. М-да… главное — чтобы переместило не в новый мир, а домой. Хотя… попади я домой в том состоянии, то скорее всего умер бы, не приходя в сознание. Так что пижама сработала как надо», — все эти мысли промелькнули в голове достаточно быстро, чтобы пауза не начала выглядеть подозрительной. — Ты ведь можешь накачать меня какой-нибудь сывороткой правды? — прикрыв глаза, оставив совсем узкие щёлки между веками, спросил Лис. — Я не хочу этого делать, Грей, — ответила Селестия, изображение которой посмотрело прямо в лицо Лисину. — После этого мы точно не сможем остаться друзьями. — А если я откажусь отвечать? — просто ради интереса спросил мужчина, уже решивший не корчить из себя оскорблённую невинность (тем более, что ничего предосудительного за время своих путешествий так и не совершил). — Мне придётся держать тебя в изолированном медотсеке, — неохотно ответила пони. — Прости, Грей, но ситуация действительно слишком серьёзна. — Понимаю, — Лис улыбнулся и расслабился, полностью открыл глаза и вдохнул полной грудью. — Раз мы друзья, то думаю, что нет смысла что-то скрывать. Во-первых, ты права, и я не пони, а человек… Сергей коротко поведал о том, что жил в другом мире, где единороги, пегасы и другие магические существа были героями сказок и мультфильмов, а магия считалась обычным вымыслом фантазёров, коим тесно в рамках реального мира (либо же хочется найти чудо, решающее все проблемы щелчком каблуков волшебных сапог). Он рассказал и о пижаме, которую получил через службу доставки по ошибке курьера, и о том, как случайно попал в другой мир, когда решил примерить обновку для фотосессии, и о пробуждении в постели Селестии (а вот о том, что хлопнул её по крупу ещё до знакомства умолчал, так как это были совершенно неважные подробности). Всё пребывание в первой Эквестрии уложилось в несколько предложений, после чего мужчина поведал о своём возвращении домой, а также повторном применении пижамы, но уже более осознанно. Принцесса дня слушала внимательно и не перебивала, лишь на моменте описания попадания в третий мир посмеялась над тем, что Луна совсем не знает, что нужно делать с оказавшимися в её постели жеребчиками. Лис же поведал о своём путешествии в башню на горе, описал попытку организовать там нормальный рабочий процесс, а закончил тем, что получил некую посылку, предположительно от Селестии… — Я не могу быть в этом уверена, но мне сложно поверить в то, что молодая версия меня пошла бы на такую… подлость, — опустив ушки, пробормотала белая аликорница. — Я бы ни за что так не поступила… — Я тебе верю, — улыбнулся Сергей. — …Скорее бы прилетела лично, либо отправила за тобой стражу, чтобы они притащили тебя ко мне, — закончила свою мысль пони. — Второй вариант даже реальнее, так как в тот момент у меня с Луной были… весьма натянутые отношения. — Гхм… — неловко кашлянул Лисин. — Мне кажется, что молодую версию тебя хотели подставить, чтобы спровоцировать Луну. «Теория выглядит логично», — отметил про себя мужчина. — Это уже не важно, — вновь вздёрнув ушки, отозвалась Селестия. — В любом случае, с тем миром мы связаться не можем, так как следов телепортации не осталось. — Ты мне веришь? — уточнил Лис, который сам вряд ли принял бы чужие слова за истину, незадолго до этого узнав, что ему врали (ну или не говорили правду). — Ты не врал, пусть и не рассказал всего, — улыбнулась аликорница. — Большего мне не нужно. Однако же… у меня для тебя несколько новостей, которые вряд ли тебе понравятся. «Началось. И тут даже не хорошая и плохая новости, а несколько новостей, которые мне не понравятся», — человек порадовался тому, что успокоительное всё ещё работает. — Ты решила пустить меня на органы? — вопросительно изогнул брови попаданец, мысленно порадовавшись тому, что хотя бы мимику сейчас ничто не скрывает. — Даже не шути так, — сердито осадила его пони, но затем её голос смягчился. — Первая новость — ты не человек… не похож на людей, которых мне доводилось видеть. Ну и второе… ты либо не тот Грей Фокс, которого я знала, либо же тебе только предстоит попасть в прошлое этого мира. — Что значит — не человек? — спросил Сергей, нахмурившись. — Селестия, мне ли не знать, к какой расе себя относить? «Может быть она сравнивает меня с девочками из школы Кантерлота из зазеркалья? На них я действительно не похож», — нашёл для себя ответ Лисин, но произнести это предположение вслух не успел. — Смотри, Грей, — изображение белой аликорницы сменилось на картинку, где были изображены разные люди, начиная от разноцветных, будто бы мультяшных, заканчивая натуральными арийцами с гордым и надменным видом. — В своих мирах эти существа называли себя людьми. А теперь… твоя внешность. Экран мигнул и перед мужчиной появилось нечто вроде зеркала (примерно так работали мобильные телефоны с камерой на передней стороне). Непонимающий взгляд упёрся в лежащее на столе существо, покрытое серой шерстью с почти белым животом, ярко-красными глазами, будто бы светящимися изнутри, словно анимешные шаринганы, треугольными ушами, дёрнувшимися вверх-вниз при попытке ими пошевелить, растущим изо лба рогом… и вытянутой мордой лица, щёки и нижняя челюсть которого красовались абсолютно голой кожей, словно выбритой станком с полудюжиной лезвий. Стоило же открыть рот, как стали видны и зубы, среди коих отчётливо выделялись острые клыки, количество которых превышало обычное раза в три. «Ну и страхолюдина. Верпоньф какой-то. Такого в тёмном переулке увидишь — сразу вылечишься от запора», — оценив откровенно жалкий вид тощего существа, на человека похожего примерно так же как какая-нибудь горилла… страдающая дистрофией, Лис повернул голову вправо-влево и подмигнул картинке. — Красавец, — изрёк Сергей. — Это же шутка, да? Экран мигнул, возвращая изображение крылато-рогатой пони, мордочка которой казалась одновременно и сосредоточенной, и сочувственной. А затем собеседница заговорила: — Прости, Грей, но это правда. Я верю тебе в том, что ты — человек… Ну или был человеком. Однако же сейчас твоё состояние таково, что тебя можно назвать полукровкой… который родился бы, если бы пони и люди могли иметь общее потомство. Не успел Лисин начать нервничать, как от капельницы по его левой руке начала распространяться новая волна тепла, вымывающая все негативные эмоции с той же лёгкостью, как смывает пыль с дороги садовый шланг. Мужчине пришлось сделать над собой усилие, чтобы произнести с недовольством: — Не делай так больше. В конце концов, я — не кисейная барышня, и в руках себя держать умею. — Прости, — опустила голову собеседница, состроив крайне виноватое выражение мордочки. — Я подумала, что для тебя это может стать шоком… — Не важно, — облизнув губы заметно увеличившегося рта языком, который теперь тоже казался длиннее, Лис спросил: — Есть идеи о том, что со мной случилось и как вернуть всё назад? «Даже дочка вряд ли оценит подобные перемены в папке, а как на работе обрадуются», — поймав себя на мысли, что всерьёз обдумывает то, как скрыть свою новую внешность для похода на работу, Сергей фыркнул от досады (определённо, лекарства не лучшим образом сказывались на его мышлении). — Воздействия Ядошутки, либо схожих с ней по действию магических катализаторов не обнаружено, — ответила Селестия после нескольких секунд молчания. — Предположу, что если в момент покушения магический артефакт был надет на тебе, он мог активировать одну из скрытых функций, чтобы спасти тебе жизнь. Я обещаю сделать всё возможное, чтобы откатить трансформацию и по возможности отделить тебя от костюма, ну или придумать способ тебе вновь превратиться в человека. Во втором случае твой истинный облик так и останется таким, но… ты сможешь смешиваться с людьми хотя бы внешне. «Хорошее мероприятие… и конкурсы интересные. Доигрался, блин», — Лисин прикрыл глаза и помолчал, пытаясь хотя бы примерно представить все те проблемы, которые ему создало его желание погрузиться в магическую сказку. — Селестия? — позвал молчащую аликорницу мужчина. — Да, Грей, — отозвалась принцесса дня, тактично не вмешивавшаяся во внутренние самокопания человека. — Спасибо, — просто произнёс Лис, но потом добавил: — Спасибо за то, что спасла и… вообще со мной возишься. — Не за что, Грей, — улыбнулась крылато-рогатая пони. — Мы же друзья. — Скорее всего я не тот Грей, которого ты знаешь, — заметил попаданец, снова посмотрев на изображение. — Если уж Эквестрий много, то я не удивлюсь, что таких как я по вселенной тоже немало разбросало. — Это не важно, — дёрнула ушами белая аликорница. — Ты стал другом для двух моих копий, двух моих сестёр, моей ученицы и многих других пони. Для меня этого более, чем достаточно, чтобы предложить тебе и свою дружбу. Так что скажешь, Грей Фокс, будешь моим другом? — С удовольствием, Селестия, — ответил человек (по крайней мере остающийся таковым в душе). — И раз уж мы друзья, то может быть освободишь меня от ремней? Обещаю, что буду вести себя хорошо. — Интересное предложение… — задумчиво постучала себя по подбородку Селестия, посмотрела куда-то в сторону и ответила: — Думаю… нет. — Нет? — в удивлении вскинул брови Сергей. — Нет, — уверенно подтвердила принцесса дня, возвращая взгляд на Лисина. — Почему? — мужчина нахмурился, пытаясь сообразить, что ему делать или говорить (в конце концов, всё ведь шло хорошо… насколько вообще возможно). — Мне так больше нравится, — заявила белая аликорница, затем её губы растянула улыбка и, прищурившись, она добавила с усмешкой: — Шучу-шучу. Хи-хи… Видел бы ты свою мордочку. «Лучше бы не видел. Такой мордочкой только гопников в тёмных переулках пугать», — промелькнула в голове Лиса недовольная мысль. — Ладно тебе, Грей, — вскинула передние ноги в жесте капитуляции крылато-рогатая пони. — Сейчас освобожу… Но постарайся не делать резких движений и не вставай: в твоём организме ещё много лекарств, да и из-за уменьшения мышечной массы тебя будет преследовать слабость. «Чем дальше, тем чудесатее», — мысленно вздохнул попаданец, в этот раз действительно попавший по полной программе «Всё включено». — Учту, — произнёс он вслух, с подозрением покосившись на зашевелившиеся лапки-манипуляторы. — Сейчас я подвезу каталку, чтобы ты мог сразу перебраться на неё, — произнесла Селестия, в то время как механические лапки стянули с Сергея простыню, после чего стали освобождать его от ремней. «Прямо как в больницах у янки: чем бы ты ни болел, но выехать из здания должен на коляске. А то вдруг ударишься на их территории… Или же это какой-то стереотип всплыл?», — почувствовав свободу, Лисин вытянул руки вверх, заметив, насколько же тонкими они кажутся, пусть шерсть и скрывала костлявость, а потом неуверенно прикоснулся к лицу, ощутив вытянутую нижнюю часть, изменившийся нос и… невозможность подцепить шкуру там, где гладкая кожа переходила в мех. Последняя надежда на то, что всё это была глупая затянувшаяся шутка распалась тогда, когда мужчина прикоснулся к своему витому рогу и почувствовал это. Никакой боли или удовольствия он не заметил, лишь отметил сам факт прикосновения к чему-то гладкому, словно бы покрытому эмалью (а ведь фанфики рассказывали, что это едва ли не эрогенная зона, а удар по нему сравним с пинком между ног). «Пожалуй… этого я проверять не буду», — решил для себя Лис, после чего принял сидячее положение и потёр ноги, прежде чем развернуться лицом к краю стола и спустить стопы. — Одну минуту, Грей, — попросила принцесса дня, немного отодвинувшая прожектор с лапками. С другой стороны операционной уже ехал робот с тележкой, похожий на гусеничного минотавра (ну или на робота из фильма «Батарейки в комплект не входят»). «За кого она меня принимает?», — возмутился попаданец и совершил движение вперёд, приподнимаясь и отталкиваясь руками, чтобы соскользнуть со стола и приземлиться на ноги. Стопы коснулись пола, колени на миг задержали падение, а затем подогнулись и всё тело человекоподобного пони стало падать вперёд, на рефлекторно выставленные ладони. Удар коленями был не сильным, встречи же с полом ещё и лицом (мордой?) удалось избежать приложением всех сил и упрямства. — Грей! — испуганно-возмущённо-обеспокоенно воскликнула белая аликорница, не успевшая отреагировать на неразумный поступок своего подопечного из-за медлительности опускающего крана, но спустя пару секунд тонкие манипуляторы уже поддерживали бестолкового и беспокойного жеребца за плечи, не давая ему окончательно завалиться на пол. — Ты не сильно ушибся? — Тц, — прикрыв глаза, путешественник попытался разогнуться, что благодаря помощи со стороны у него вполне получилось, так что положение «сидя на коленях» было принято. — Похоже, что мне всё же нужна тележка. — Я тебе говорила, — осуждающе заявила крылато-рогатая пони. — Если ты и дальше намерен игнорировать рекомендации лечащего доктора, то может мне следует вернуть меры со связыванием? — Нет-нет, я всё понял, — поднял руки в жесте защиты Сергей, после чего опустил ладони на край подъехавшей тележки. — Лучше помоги забраться на эту платформу. А то что-то я в себе уже сомневаюсь. «В последний раз я так себя чувствовал… Никогда я себя так не чувствовал», — сцепив зубы, напрягая трясущиеся руки и ноги, чувствуя, как его поперёк груди и подмышками подхватывают металлические лапки, Лисин кое-как вскарабкался на каталку, оказавшуюся достаточно невысокой, широкой и длинной, чтобы на ней можно было расположиться с некоторым удобством. — Следующая станция — ВИП палата номер один, — пародируя голос, объявляющий поезда на вокзале, объявила Селестия. — Пожалуйста, не вставайте с ваших мест до полной остановки платформы и не высовывайте за её пределы конечности. Ваше здоровье в ваших копытах. — Я уже понял, что сглупил, — устроившись в сидячем положении спиной к роботу, руками Лис взялся за поднявшиеся справа и слева бортики. — Может быть не будем вспоминать это досадное недоразумение? — Думаю… я найду другие темы, чтобы тебя поддевать, — совершенно серьёзным голосом ответила принцесса дня. — Не волнуйся, Грей, я просто шучу. «Хотелось бы верить», — промелькнуло в голове мужчины, когда тележка дёрнулась и поехала вперёд, огибая операционный стол так, чтобы передом направиться к большим двустворчатым дверям из затемнённого стекла, которые разъехались в стороны, демонстрируя небольшую шлюзовую камеру и ещё одни полупрозрачные герметичные двери. Едва они въехали внутрь маленького помещения, как створки позади робота сомкнулись, на потолке вспыхнула и погасла зелёная лампочка, после чего передние двери разъехались в стороны, открывая путь в довольно широкий светлый коридор с белыми полами, зелёными стенами, и ещё одними дверями в дальнем конце коридора (стоило прищуриться и напрячь зрение, как удалось разобрать красный крест и римскую цифру два). — Там вторая операционная? — не сразу вспомнив, что Селестия разговаривала с ним через монитор, спросил Сергей. — Да, — ответил голосом белой аликорницы гусеничный робот, неспешно поехавший вперёд. — Госпитальное крыло бункера рассчитано на одновременное содержание восьмидесяти пони в общих палатах и четырёх в палатах для ВИП-персон. В двух операционных одновременно можно проводить шесть операций, да и это я ещё не говорю о двух смотровых, обставленных по последнему слову техники и помещениях с капсулами для регенерации. Гордись: тебе предстоит жить в палате, подготовленной для приёма королевских особ! — То есть у меня будут горничная и личный дворецкий? — преувеличено радостно уточнил Лисин. «Да и чему тут гордиться? Вот то, что я спал с тремя принцессами, а с ещё одной принимал ванну — это достижение. Опустим то, что мы просто спали, как и то, что они — пони», — добавил про себя мужчина, постаравшись представить себе лицо того же Боксёра, если тот вдруг узнает об этих фактах жизни своего друга (его мнение по ходу рассказа наверняка изменилось бы от «Везучий засранец» до «Нормальную женщину тебе найти надо»). — Того, что за тобой ухаживаю сама сиятельная я… тебе уже мало? — возмутилась пони, продолжающая говорить через динамик робота. — Через роботов не считается, — парировал Лис. Так они продолжали переговариваться до тех пор, пока телега не оказалась перед створкой отодвигающейся двери, не решаясь переходить к серьёзным разговорам до той поры, когда более ранняя информация уляжется в голове. Всё же для них обоих это был довольно напряжённый день, который ещё даже не подходил к своему логическому завершению.***
Наблюдая за тем, как её гость перекатывается с каталки на широкую и длинную кровать, застеленную белыми простынями с одеялом и подушкой, Селестия мысленно вздохнула. Грей Фокс… Её Грей… это был не он. «Судьба та ещё зараза: любит помахать перед носом сладкой морковкой, чтобы потом сунуть в рот горькую редьку», — сама над собой посмеялась принцесса дня, несмотря на показания медицинского оборудования, утверждавшего о том, что перед её взглядом находится не пони, позволившая себе обмануться и понадеяться на то, что её особенный друг наконец-то вернулся, пусть и не в лучшем физическом состоянии, чтобы помочь всё исправить. Гость же, оказавшийся человеком, который неосторожно воспользовался каким-то необычным артефактом, не был ни в чём виноват… Во всяком случае из того, что он рассказал выходило, что оба Грея занимались практически одним и тем же: появляясь в мире, они приносили технологии иной цивилизации пони, после чего некоторое время просто жили в Эквестрии. Только вот и разница была достаточно заметной: Фокс Второй (так его решила называть белая аликорница) оставался представителем иной расы, из-за чего и к пони у него было соответствующее отношение. «Интересно, мой Грей тоже бывал в нескольких Эквестриях?», — стоило подумать о том, что серый единорог с белым пузом заигрывал с другими Селестиями, как стало… неприятно и обидно, в результате чего она решила не строить никаких голословных догадок и считать, что других отношений у близкого жеребца не было. А ведь начиналось всё очень схожим образом с тем, как Фокс Второй попал в свою вторую Эквестрию: однажды утром старшая диарх проснулась оттого, что рядом с ней на кровати кто-то появился, а потом начал трясти за плечо. Сперва она решила, что это Луна пришла напомнить, что нужно поднимать солнце, но когда открыла глаза и увидела незнакомого пони… «Хи-хи. Давно никто из жеребцов не решался пробраться ко мне в спальню. Не говоря уже о том, чтобы у него это получилось», — внутренне улыбнулась Селестия, вспоминая то пьянящее, необычное ощущение неизвестности, новизны, утерянного контроля. В тот день принцесса едва не опоздала на ритуал смены ночи на день, а затем и вовсе шокировала недавно вернувшуюся из изгнания на луну сестру, попросив подменить её на дневных мероприятиях. Младшая диарх с подозрением осведомилась о причинах подобного желания, за что была ещё раз шокирована заявлением «У меня свидание». Луна, разумеется, попыталась допросить родственницу о том, кто он (или она?), откуда, чем занимается, чего хочет добиться… Но на все расспросы получала один ответ: «Всё потом, Лулу». Не без труда, но Селестии всё же удалось выбить себе целый выходной, который она провела общаясь с необычным гостем, подарившим ей информационный планшет. Какое-то время они играли с электронным устройством и даже посмотрели фильм из мира людей, потом гуляли по саду, вместе валялись в тени раскидистой яблони… и говорили-говорили-говорили (Грей знал настолько много обо всём сразу, что принцесса порой чувствовала себя рядом с ним словно неопытная кобылка, слушающая о разных чудесах открыв рот и развесив уши). А потом был ритуал смены дня на ночь и… новые разговоры под светом серебряного диска. К сожалению выходной закончился, и белой аликорнице пришлось вернуться к делам, ну а за Фокса взялась уже Луна, начавшая допытываться до подробностей. Старшая диарх даже поймала себя на мысли о том, что начинает ревновать, но достаточно быстро поняла, что родственница просто дразнится и не имеет на её жеребца никаких планов. Ещё через день пришлось разделить внимание Грея с ещё одной принцессой: из Понивилля прибыла Твайлайт Спаркл, которую до светящихся звёздочек в глазах заинтересовали новые знания. Но с этой стороны угрозы ждать не приходилось — любимая ученица отдала своё сердце науке и не собиралась ей изменять (один гвардеец почувствовал это на своей шкуре, когда пытался за ней ухаживать). Когда в Кантерлоте появилась Пинки Пай, решившая устроить вечеринку прямо во дворце, никто так и не понял. Целый месяц пролетел будто минуты: принцесса дня чувствовала себя словно в юности, когда каждый новый миг нёс необычные впечатления… Только вот в один не слишком прекрасный день Фокс исчез как и появился — без следа и предупреждения. Все попытки его найти так и не увенчались успехом… «Даже проект Зазеркалье я одобрила не из-за каких-то там перспектив, а ради глупой надежды, что смогу найти его в других мирах. Пусть даже совершенно случайно», — невесело хмыкнула большая крылато-рогатая пони. Воспоминания о дальнейших событиях закрутились перед внутренним взором бешенным калейдоскопом: сперва пони организовали институт по изучению данных с электронного устройства, оставленного Греем, а потом Селестия, Луна и Твайлайт, при поддержке Каденс, в Мэйнхеттене созвали всенародный саммит, куда позвали всех соседей. На повестке дня стояли два вопроса: внедрение новых технологий и создание производств на территориях разных стран, а также проект «Зазеркалье», который обещал пони и их союзникам массу новых знаний. В результате этой встречи образовалась мощная коалиция, подписавшая договора о сотрудничестве, создании Школы Дружбы, а также университета продвинутых технологий имени Грея Фокса. Разумеется, не все пони были рады инициативе принцесс, желающих поделиться знаниями с представителями других видов. Канцлер Нейсей организовывал митинги, составлял петиции, пытался подговаривать и подкупать промышленников… но рамок закона не переходил. Зато группа более радикальных аристократов, которые возомнили себя хозяевами Эквестрии, попытались захватить дворец Кантерлота и принцесс, чтобы принудить их к браку и подписанию ряда законов. «Самоуверенные сопляки», — недовольно подумала принцесса дня, вспоминая, как подкупленные гвардейцы оглушали своих недавних соратников, а на самих принцесс, воспользовавшись блокирующим магию металлом (предоставленным королевой чейнджлингов) надели кандалы и блокирующие кольца. План мог бы и удасться, если бы за некоторое время до атаки во дворце не была установлена система пожаротушения, под маскировкой которой Луна приказала разместить распылители усыпляющего газа. В результате этих событий, через четверть часа после начала нападения, из резиденции принцесс вынесли крепко спящие тела предателей и защитников (первые отправились в темницы, ну а вторые — в больницы). Наличие у Кризалис вещества, излучение которого не позволяло использовать магию пони, немало взволновало общественность. Это побудило Эквестрию обратиться за помощью к союзникам, после чего в Скверноземье заявились совместные силы пони, грифонов, минотавров и зебр, дабы принудить беспокойного соседа к миру… Твайлайт Спаркл, после исследования вещества, блокирующего магию пони (и грифонов, как выяснилось в процессе), нашла способы блокировать воздействие при помощи изоляции из золотой фольги, а кроме того разработала зелье, в чём ей помогла Зекора, чтобы делать минерал безвредным. Таким образом преимущество перевёртышей было нивелировано, а Кризалис вынуждена признать капитуляцию… «Великая победа коалиции Эквуса!», — мысленно фыркнула белая аликорница, вспоминая, как перевёртыши почти без боя сдавали позиции, когда на них шли закованные в современную броню двуногие воители с башенными щитами (а ведь потом пришлось решать их проблемы с голодом, чтобы целый разумный вид не вымер «по вине» сил света). Размышляя над этой ситуацией сейчас, когда других занятий практически не оставалось, Селестия была готова признать то, что королева чейнджлингов её обошла. В процессе военных действий выяснилось, что блокирующее магию вещество было передано пони радикальной группировкой под командованием Фарингса, который не счёл нужным оповещать об этом свою правительницу, желая сделать «приятный» сюрприз в виде захвата Эквестрии. Однако же так как план не удался, заговорщик и его союзники предпочли промолчать, в результате чего нападение коалиции для Кризалис стало «чудовищной неожиданностью»… В итоге разборок нашлись даже те, кто искренне сочувствовали «жертвам агрессии», спровоцированной действиями преступников. «Так я и поверила, что фанатично верный Фарингс решился бы пойти на подобное, не доложив обо всём королеве. Скорее уж он взял на себя всю вину за проваленную операцию, чтобы Кризалис смогла разыграть карту невинной жертвы», — принцесса дня пыталась на это злиться, но в определённой степени она понимала правительницу перевёртышей, пусть от этого та и не нравилась ей ни на каплю больше. Постепенно шумиха вокруг войны улеглась, а все газеты, радио и иные средства массовой информации, стимулируемые вливаниями из казны государства, вещали об успехах на почве изучения, изменения и использования новых технологий. Жители стран альянса с надеждой и нетерпением смотрели в будущее… Первым делом был обследован мир, находящийся по ту сторону зеркала Старсвирла. Выяснилось, что эквестрийское золото и драгоценные камни имеют там высокую покупную способность, что позволило сперва обзавестись землёй, закупить материалы и готовые технологии, изучить методы работы служб безопасности, ну а затем и выйти на контакт с правительством, уже имея понимание окружающей реальности. Главы государства были обеспокоены наличием у себя под носом неизвестных пришельцев, обладающих магическими способностями, однако же принцессам и другим членам коалиции удалось заверить их в своих дружеских намерениях… в чём немалую роль сыграло вливание золота в пошатнувшуюся экономику. Окрылённые первым успехом, который дал серьёзный толчок развитию всех сфер жизни на Эквусе, работники института изучения параллельных миров открыли новый портал, который привёл их… в пустошь. Мир отгремевшей годы назад чудовищной войны, небеса коего были затянуты тучами, землю покрывали лёд и снег, а руины городов источали смертоносное излучение, из-за которого многих исследователей пришлось буквально откачивать, а некоторых и вовсе не смогли спасти, многому их научил, в первую очередь напомнив о том, что вселенная — это не такое уж и безопасное место. Пока велась осторожная разведка пустоши, во время которой исследователи узнали о том, что обитали в ней существа, похожие на драконов, был принят ряд законов и правил. Техника безопасности на военизированных базах, куда перенесли все действующие и только готовящиеся порталы, многократно возросла, а во всех городах родного мира стали строить типовые бункеры, способные спасти как от взрывов огромной силы, так и от излучений, болезней, атак каких-либо чудовищ. Даже велись споры о том, чтобы свернуть проект, но полученные из мира драконов компьютерные технологии, приборы, способные создавать плотные иллюзии и другие устройства вроде роботов, коими до сих пор пользуются эквестрийцы, оказались слишком большим соблазном. «Кроме того, врага лучше обнаружить первыми, чтобы быть готовыми встретить его на своих условиях, нежели прибывать в счастливом неведении до самого последнего момента», — мысленно повторила доводы сестры Селестия, которая под общим напором трёх аликорниц не смогла устоять, сколь бы её ни пугали возможные угрозы (даже надежда найти Грея уже не так сильно гнала вперёд). Следующим миром, куда они открыли портал, стал очередной Эквус, в котором никогда не было аликорнов. К гостям тамошние пони отнеслись с подозрением, а правящий совет из королевы единорогов, маршала пегасов и старейшины земнопони вовсе ожидал, что пришельцы попытаются их захватить… Принцесса дня в тот раз продемонстрировала свои дипломатические таланты, благодаря чему к альянсу присоединилась ещё одна Эквестрия, за которой последовали и другие страны (по сути у них и выбора-то особого не было: либо совместное процветание, либо затухание в тени стремительно развивающегося соседа). Только вот чего-то сколь-нибудь полезного в этом мире найти не удалось, так как секретами магии местные маги не обладали, пользуясь всё теми же заклинаниями вроде телекинеза, телепортации и лечения, а в плане технологий отставали даже не в разы. Что же касается золота, то и его, и драгоценных камней, как и прочих ресурсов, оставшихся бесхозными, после гибели владельцев, в мире драконов было огромное количество. «Пусть мы и чувствовали себя расхитителями могил, но понимание того, что живым эти вещи нужнее, затыкало голос совести. Да и мы старались оказывать погибшим, останки которых находили в том мире, все возможные почести», — вновь вспомнив те дни, белая аликорница ощутила, как усиливается её печаль. И всё же проект «Зазеркалье» продолжал набирать обороты, принося всё большее и большее процветание: некоторые обнаруженные миры даже на первый взгляд выглядели слишком воинственными, а потому с ними вовсе не пытались выйти на контакт, другие же были примитивны, из-за чего общим решением их оставляли развиваться своим путём. Однажды минотавры открыли портал в очередную Пустошь, где после ядерной войны выживали одичавшие люди, превратившиеся в техно-варваров: одни из них сбивались в банды и грабили торговые караваны, другие выживали в поселениях, где царили законы, установленные самыми сильными, опасными и жестокими бандитами. Но хуже всего оказались мутанты и обезумевшие роботы, сжирающие и выжигающие на своей территории всё живое. Разумеется, альянс мог бы помочь тому миру, попросту введя туда свои войска, принеся технологии и магию, но тогда они бы превратились в обычных захватчиков. Действовать приходилось осторожно, чтобы не раскрыть себя раньше времени и не спровоцировать агрессию: нанимались местные солдаты, авантюристы, выкупались у бандитов рабы, обустраивались и укреплялись города… За десять лет цивилизация достаточно укрепилась, чтобы не скатиться обратно в дикость без поддержки со стороны, после чего перед новоявленными лидерами своего народа открыли правду о других мирах. Белая аликорница не могла сказать, что они занимались благотворительностью, так как технологии людей были ничуть не менее интересными, чем у драконов. В конце концов, чего стоили только лампы, являющиеся трёхмерными компьютерными платами в керамической оболочке? Пусть в случае поломки ремонту они и не подлежат, но мощность компьютеров, построенных на их основе, стоила подобных неудобств. Всё рухнуло в тот момент, когда очередное открытие нового портала пошло не так, как было запланировано: из-за ошибки или злого умысла, но вычислительный компьютер получил неверные координаты и проход открылся в некую серую пелену, откуда хлынул серо-стальной туман. Тут же ангар был изолирован от остального комплекса, а питание прервано, но было уже поздно. Где-то через сутки карантина с базой пропала связь, а удалённо управляемые дроны передали картинку того, что в сторону ближайшего города выдвинулась колонна существ, в которых отдалённо узнавались пони, грифоны и минотавры, примерно на треть состоящие из металла. Сперва заражённых пытались захватывать, но те дрались отчаянно и умело, а источаемый ими серый дым, оказавшийся чем-то вроде маленьких роботов, объединённых в роевое сознание, заражал живых существ при первом же касании, начиная перестраивать их в киборгов без жалости и сомнений. Из-за того, что все поражённые Стальной Скверной, (как её назвали) могли обмениваться информацией на больших расстояниях, без слов, и быстро обучались а также сохраняли часть навыков тех, кем были ранее. Вскоре они сумели сломить сопротивление не готовых к подобному сил самообороны. Даже шаги отчаяния вроде применения Элементов Гармонии по площадям, выжигающие землю бомбардировки и применение иного оружия массового поражения, не принесли желаемого результата, лишь замедлив продвижение орды. На восьмой день заражённые, внешне выглядящие как обычные пони, грифоны, гиппогрифы, стали появляться в городах и деревнях. Обнаружить их помогли чейнджлинги, которые не чувствовали от диверсантов никаких эмоций, словно бы те и живыми-то не были. И это стало сигналом для того, чтобы была объявлена последняя тревога: граждане эвакуировались в бункеры, предварительно проходя проверку на заражение, Кристальная Империя перешла в осадный режим, а затем применила устройство телепортации, скрывшись на луне (ради этого принцессе ночи пришлось приблизить своё светило к Эквусу, что вызвало череду приливов по всему миру). Вместе с Каденс, в городе-государстве спаслись и тёмно-синяя с фиолетовой аликорницы, и оставшиеся хранительницы Элементов Гармонии с семьями. Находясь в Кантерлоте на правах старшей правительницы, Селестия лично активировала самореплицирующееся мега-заклинание, разработанное буквально несколько часов назад, благодаря самоотверженным исследователям, которое гарантированно уничтожало Стальную Скверну, а именно мельчайшие частицы из которых она состояла, при этом был не просчитанный побочный эффект: в процессе разрушения создавались ядовитые испарения в виде розового тумана. В этот момент на неё и её телохранителей напали придворные и аристократы, две трети которых уже оказались заражёнными: скоротечный бой дорого стоил аликорнице, которая оказалась не только ранена, но и отравлена разлагающим плоть розовым туманом, в который превратились диверсанты… Селестия плохо помнила то, как телепортировалась из зала, как оказалась в бункере и добралась до медицинской капсулы. В себя она пришла уже будучи подключённой к системе виртуальной реальности, откуда и наблюдала за собственным телом, облепленным водорослями и залитым солёной водой. Принцесса дня не имела связи с внешним миром, так как бункер в рабочий режим так и не перешёл, продолжая находиться в консервации. Полноценно активировались только системы госпитального крыла, несколько десятков роботов и камеры внутреннего слежения за пустыми комнатами и коридорами. За двенадцать месяцев ожидания и беспомощности не явились ни пони, ни поражённые Стальной Скверной мутанты, что одновременно и радовало, так как давало надежду на то, что мега-заклинание всё же справилось со своей работой, и вгоняло в уныние, так как означало… что попросту некому более приходить. Где-то там должны были выжить пони и представители других народов… Где-то там должны были жить её сестра, племянница и ученица… Где-то там… Но об этом оставалось только догадываться, постепенно утопая в отчаянии. В какой-то момент разум даже стал проводить параллели с изгнанием Найтмер Мун, которой пришлось тысячу лет провести в одиночестве на холодном спутнике Эквуса. Тело регенерировало крайне медленно, а медицинское оборудование выдавало прогнозы о том, что до более или менее сносного состояния её организм исцелится не раньше, чем через лет пятьдесят в лучшем случае (уж больно ядовитой оказалась зараза, которая и по магической составляющей аликорна била). Доктора же, который мог бы провести процедуры для ускорения восстановления, тоже не было, а роботы имели программное ограничение, которое не позволяло «навредить» пациенту, даже если он сам это требует. Белая аликорница уже планировала уйти в спячку, чтобы дождаться своего исцеления, ну или прибытия спасателей, коли таковые всё же появятся. После этого ей предстояло активировать системы бункера, выведя его из консервации, запустить выращивание зародышей пони, находящихся в стазисных камерах… Даже при худшем из исходов её народ должен был выжить, чтобы стать умнее и сильнее, вернуть себе родину и… А что делать после того, как Эквус вновь будет населён, она не знала, да и не хотела об этом думать. К счастью для других миров альянса, сразу после обнаружения заражения связи через порталы были перекрыты, а когда стало известно о Стальной Скверне, Эквус получил статус запретной зоны. Так что… можно было быть уверенной хотя бы в том, что находившиеся по ту сторону барьеров подданные уцелели, и даже если саму Селестию постигнет неудача, они или их потомки однажды вернутся… И вот в момент, когда оставалось отдать последние команды и погрузиться в сон без сновидений, появился Грей Фокс. И пусть он был совсем не тем, кого любила и искала принцесса дня, но само его наличие дарило надежду на то, что всё ещё можно изменить. Нужно только немного потерпеть и потрудиться.