***
В этот раз Сергей проснулся легко, пусть и неохотно: в меру мягкая тёплая постель буквально манила расслабиться и понежиться в объятиях одеяла ещё минутку-другую-десятую. Однако же собрав волю в кулак, он сумел разлепить глаза и потянулся всем телом, пусть это и оказалось не столь простой задачкой. — Доброе утро, Грей, — прозвучал бархатистый голос Селестии откуда-то с потолка, после чего свет загорелся чуть ярче, разгоняя царивший в комнате полумрак. — Как спалось? — Доброе утро, — поёрзав на кровати, спиной заползая на подушку, чтобы принять полусидячее положение, Лисин зевнул и почесал щёку, постепенно собираясь с мыслями. На противоположной от входа стене комнаты, в которой можно было разместить четыре стандартные одноместные больничные койки с тумбочками, а также ещё и шкаф для одежды, вспыхнул красками широкоэкранный монитор, с поверхности коего смотрела мордочка белой аликорницы. Пару секунд мужчина смотрел в большие лучистые глаза пони, обрамлённые пушистыми ресницами, но затем всё же отвёл взгляд, переведя внимание на обстановку своей временной обители. «Здесь намного лучше, чем на операционном столе», — про себя усмехнулся Лис, вспоминая своё первое пробуждение в бункере. Пол здесь был скрыт под деревянными досками, покрытыми светлым лаком, а стены украшены узорами в виде птиц, вырезанными на панелях светлого дерева (только потолок состоял из синтетического материала, что создавало довольно уютную атмосферу). В левом от входа углу, напротив двухспальной кровати, стоял красный деревянный стол, украшенный золотыми уголками, а также имеющий выдвижные ящики; в дальнем от входа углу находился деревянный же шкаф, на самом деле являющийся одновременно и сейфом, и мини-баром, и хранилищем для разнообразных мелочей от королевских регалий и платьев, до средств самообороны. В правой стене в углу, между кроватью и большим монитором, была размещена дверь, ведущая в туалет и ванную комнату. И всё было бы хорошо, но… принцесса дня заблокировала это помещение, запретив своему гостю даже задумываться о том, чтобы самостоятельно проводить гигиенические процедуры, пока он хотя бы не сможет стоять не держась за подпорки. «Я бы сказал, что это унизительно, но… В конце концов, быть мужиком — это принимать удары судьбы с достоинством, вставать, если упал, а затем идти дальше. Нужно справлять нужду в судно? Буду это делать. Похож на мутанта из Черепашек Ниндзя? Буду искать способ снова стать нормальным. Пока я живой — всё поправимо», — подбодрив себя таким образом, Сергей поправил одеяло, сползшее до середины живота, почесал волосатую грудь (даже подумал о том, что это можно назвать брутальным… пусть и с натяжкой), а затем вернул внимание к крылато-рогатой пони. — Как себя чувствуешь? — спросила Селестия, терпеливо ожидавшая этого момента. — Завтрак будет через пять минут. «Завтрак. Я думал, что хуже бомж-пакетов ничего нет — ошибался. Век живи — век учись: дураком помрёшь», — постаравшись не сильно кривить лицо от воспоминаний о размоченном в воде брикете сухого питания для пони, полного полезных витаминов и питательных элементов, Лисин активнее зашевелил мозгами. — Селестия, Луна просила тебе передать: «Четырнадцать ноль восемь; синий чай лучше пить вместе с зефирным тортом», — припомнив слова принцессы ночи, изрёк Лис. — И-и-и-и-и-и! — огласил пространство радостный визг динамиков системы внутреннего вещания, заставив мужчину прижать ладони к слишком чутким ушам и постараться рефлекторно вжать голову в плечи. — Грей! Лулу жива! Что она говорила?! Как они?.. Грей? — А-а-а?.. — Сергей потёр виски пальцами рук, поморщился и заявил: — Принцесса, ваша технологическая вариация кантерлотского голоса — это нечто сшибающее с ног. Можно использовать как оружие. — Прости, — изображение Селестии сконфуженно прижало ушки, излишне поспешно изобразив виноватый вид. — Просто… Этот код значит, что Луна жива… Понимаешь? Это… Я ведь не знала, смогли ли они спастись. Верила, предполагала, но… Прости, Грей, я уже успокоилась. — Всё в порядке, — заверил собеседницу Лисин, представив себе собственную реакцию на известие о том, что пропавшая без вести дочь спустя несколько месяцев заявляет о том, что она жива и здорова. — Поздравляю с хорошими новостями. — Спасибо, — искренне улыбнулась белая аликорница. — Лу сказала что-нибудь ещё? — Да, — мужчина прочистил горло и начал перечислять: — Кристальная Империя успешно расположилась в кратере луны; две трети граждан погрузились в капсулы жизнеобеспечения и сейчас обитают в виртуальности; Твайлайт проводит масштабную подготовку для возвращения на Эквус, но из-за облаков розового тумана, расползающихся от городов, это произойдёт не раньше чем через пять-десять лет… в лучшем случае; восемьдесят процентов бункеров работают в штатном режиме и присылают отчёты. Со стальной чумой, по всей видимости, удалось справиться, но вещество, которое при гибели выделяли эти организмы отравило землю и воздух. Мир продолжает находиться в изоляции от остального альянса. — Это… хорошо, — после небольшой паузы отозвалась крылато-рогатая пони. — Хорошо? — удивился Лис. — Не пойми меня неправильно, Грей, — Селестия прикрыла глаза и невесело вздохнула. — Эквус не в первый раз переживает катастрофу глобального характера. Те же виндиго однажды едва не уничтожили цивилизацию, из-за чего численность населения снизилась на порядки. Мне больно осознавать, что в том числе и из-за моей ошибки погибли сотни тысяч пони, грифонов, минотавров и других граждан альянса, но… с этим мы уже ничего не можем сделать. Я буду помнить это… Мы будем помнить имена каждого из них и сделаем всё, чтобы эта катастрофа никогда не повторилась, но… нам нужно продолжать двигаться дальше. Мы должны жить и продолжать трудиться ради тех, кто на нас надеются и верят, что принцессы обязательно всё исправят. Я рада… Я безумно рада тому, что мои сестра и ученица спаслись, так и не присоединившись к числу безвозвратных жертв… Я искренне счастлива этому… Делает ли этот эгоизм меня плохой пони? — Нет, — после паузы, которая потребовалась на то, чтобы понять факт, что вопрос не был риторическим, ответил Лисин. — Радость за близких не делает тебя плохой. «Скорее уж это показывает, что ты не столь далеко ушла от обычных пони… и людей», — мысленно добавил мужчина. В это самое время дверь, ведущая из коридора госпитального крыла в палату, открылась, а затем порог пересёк уже знакомый гусеничный железный минотавр, толкающий перед собой столик на колёсиках. Лис, только увидев миску с похожим на кашу содержимым ощутил, как желудок протестующе заурчал, грозя хозяину несварением. «Всё равно есть больше нечего. И пока не будут запущены все системы убежища — не будет ничего другого», — мысленно констатировал Лис, перебираясь на край кровати, упрямо принимая сидячее положение, при этом игнорируя накатывающую слабость. — Какие у нас планы? — спросил попаданец, опираясь локтем левой руки о столик, в то же время берясь пальцами правой руки за ложку. — Сейчас ты должен восстанавливаться, отъедаться… Не кривись так: откуда мы могли знать, что в госпиталь попадёт не пони, да ещё с несколько другими предпочтениями в пище? — принцесса изобразила обиду на мордочке, но быстро вернулась к серьёзному тону: — Потом, когда ты сможешь передвигаться свободно, мне понадобится твоя помощь, чтобы запустить все системы бункера и подключить автоматику. Потом… как ты смотришь на то, чтобы стать отцом моих жеребят? — Гхум-гхум… Кхе-кхе, — поперхнувшись, Сергей закашлялся, после чего поднял взгляд выпученных от напряжения глаз на экран. — Издеваешься? — Я абсолютно серьёзна, — заявила пони. — С такими вещами не шутят, Грей. — Селестия, — выдохнул Лисин. — Ты ведь не хочешь моей смерти, вызванной тем, что еда не в то горло попадёт? — Прости, — потупилась принцесса. — Просто последние новости подействовали на меня чуть сильнее, нежели я решила сначала. Разумеется я не желаю тебе зла, Грей. В бункере имеется инкубатор, в котором находятся под чарами стазиса зародыши пони… Так как в ближайшие годы мы не сможем выйти на нормальный контакт с кем-либо другим, а ты… можешь исчезнуть, как и появился, я прошу тебя помочь мне вырастить жеребят, которые станут персоналом убежища. Я же обещаю, что не буду возлагать на тебя всю работу, а в процессе займусь твоим обучением магии. «Какие у меня варианты?», — задумался мужчина, отправив в рот очередную ложку кашицы, похожей на вкус на зелёный чай с пшеницей и опилками, разведёнными в воде. Не то, чтобы Лис не хотел помочь аликорнице, но одно дело — подключить оборудование и совсем другое — заниматься воспитанием пони. Второе занятие даже на первый взгляд должно было занять куда больше времени, да и возлагало заметно большую ответственность. Впрочем… спешить ему было особенно некуда (не возвращаться же домой в нынешнем виде, если эта функция пижамы вообще сработает?), а требовать от правительницы помогать себе, при этом не делая ничего взамен, было бы минимум свинством. — Ты ведь понимаешь, что это займёт годы? — уточнил попаданец. — У нас есть средства, чтобы ускорить взросление жеребят, — отозвалась собеседница, улыбнулась и добавила: — Спасибо. Я знала, что могу на тебя положиться. «Вот ложиться на меня точно не надо: моя тонкая натура этого может не выдержать. Да и я ещё ни на что не согласился», — хотел было заявить новоявленный приёмный отец, но промолчал, прекрасно понимая, что в глубине души уже всё решил.***
День первый. «Спокойно, Сергей… Ну появился у тебя хвост и чего такого? Плоский хлебушек… если бы только в хвосте было дело», — стараясь сохранять спокойствие, при этом жалея о том, что успокоительное, которое вкалывала Селестия, перестало действовать, Лисин ощупывал себя чуть пониже пояса. К счастью для психики мужчины, которая изрядно пошатнулась из-за осознания факта превращения в неведому зверушку, принцесса согласилась временно отключить камеры в комнате и оставить его наедине с собой, что позволило хотя бы в собственных глазах сохранить достоинство. Впрочем, она могла и обмануть, просто выключив монитор и динамики, при этом оставив включёнными камеры (ради его же блага, разумеется), но Лису хотелось верить в честность белой аликорницы. В чём же была проблема? Просто пижама, превратившись в самую настоящую шкуру для человека, обеспечила своему носителю не только наличие рога, хвоста и шерсти, но и своеобразного чехла для гениталий. Защиту это обеспечивало довольно сомнительную, пусть и скрывало всё, что принято скрывать в приличном обществе, но от ощущения того, что мужчина был голым, не избавляло (а ведь после первого пробуждения у него и мысли такой не возникло). «Мне нужны штаны… или шорты… или хотя бы трусы. Килт, на худой конец», — мысленно констатировал Сергей, подумывая о том, чтобы обстричь хвост. К счастью для Лисина, управляться с чехлом было не сложнее, чем с кармашком у кальсон, так что он мог бы к этому привыкнуть… если бы не то, что зад прикрывался только хвостом. Учитывая же, что в ближайшем будущем предстоит заниматься гимнастикой, чтобы вернуть себе хоть сколь-нибудь пристойную физическую форму, желание обзавестись хоть какой-то одеждой становилось особенно сильным.***
— Это что? — спросил мужчина, продолжающий лежать на кровати, до пояса укрываясь тонким одеялом, с интересом рассматривая небольшое медное кольцо, которое ему протянул гусеничный минотавр. — Принудительный тренажёр для жеребят, — отозвалась крылато-рогатая пони, мордочка которой снова появилась на экране монитора. — Обычно его используют для того, чтобы имеющие проблемы с магией единороги ощутили, как и куда нужно направить энергию для сотворения заклинаний. — И мне нужно… надеть его на рог? — уточнил Лис, второй рукой коснувшись витого отростка на голове. — И что потом? — Кольцо всё сделает само, — ответила Селестия. — Обследование показало, что в этой области ты не отличаешься от пони, так что процедура совершенно безопасна. — Ну… — Лисин шевельнул ушами, поднёс артефакт к голове и, продев кончик рога в отверстие, плотно зафиксировал ободок. — Готово. Ничего не чу-у-у… «Очуметь», — промелькнула мысль в голове Лиса, в то время как перед его мордой лица засветился тусклый светлячок, в который превратилось кольцо. Физически процесс ощущался довольно необычно: Сергею казалось, что отросток на голове гудит как трансформатор, в то время как по телу от области в середине туловища протягивается некий канал, звенящий словно натянутая струна. По этому своеобразному то ли проводу, то ли каналу текло нечто… непонятное (процесс отдалённо походил на набор крови из пальца при помощи шприца). — Грей, снимай кольцо, — командным тоном приказала принцесса, так что мужчина подчинился без вопросов и возражений. — Хорошо. Как себя чувствуешь? Голос белой аликорницы сменился на обеспокоенный и заботливый, что заставило задуматься о том, что не так уж она и уверена была в этом методе. Впрочем, высказывать какие-то претензии Лис не видел смысла: во-первых, чувствовал он себя вполне хорошо, если не считать уже ставшей привычной слабости; во-вторых, как-то это не по мужски — устраивать истерику по малейшему поводу. — Нормально, — пожал плечами попаданец, сжав кольцо в левой руке. — Как всё прошло? — Без отклонений, — успокоила собеседника крылато-рогатая пони. — Ты сумел почувствовать магию? Брови Селестии вопросительно изогнулись, а ушки наклонились вперёд, в то время как глаза выражали внимание и заботу. — Что-то я действительно почувствовал, — признался Сергей, прикрывая глаза. — Странное чувство, будто от низа груди к голове протягивается струна, по которой что-то перетекает в рог, начинающий из-за этого гудеть, словно трансформатор под напряжением. — Отлично, — улыбнулась белая аликорница. — Первый этап ты успешно прошёл и магию внутри себя почувствовал. Второй этап заключается в том, чтобы вызвать это ощущение самостоятельно. Обычно у жеребят это получается инстинктивно, но тебе может понадобиться заняться медитациями. Всё же это… как шевелить пятой ногой или вторым хвостом. — Понятно, — хмыкнул попаданец. — Можно мне ещё раз воспользоваться кольцом? — Можно, — кивнула собеседница, а затем нахмурилась и добавила: — Но не злоупотребляй этим. И старайся не заниматься этим при посторонних пони. — М… — уже хотевший снова надеть ободок на рог, путешественник между мирами задумался. — Я, пожалуй, обойдусь. «Не хотелось бы выглядеть взрослым мужиком с соской… а то и чем-нибудь похуже», — мелькнула мысль на грани сознания.***
Натянув белые мешковатые штаны, сшитые из какого-то лёгкого материала, отлично пропускающего воздух, Сергей откинулся на гору из подушек, чтобы перевести дыхание. Одежда, предоставленная по его просьбе Селестией, предназначалась для пони-хирургов, из-за чего штанины оказались слишком короткими (костюм для минотавра был бы удобнее, но в бункере не предполагалось наличие персонала этого вида). «Ну… Хотя бы длинные шорты у меня теперь есть», — мысленно констатировал Лисин, чувствующий себя чуть более комфортно и уверенно, чем прежде. — Я нашла эспандеры, гимнастические кольца и резинки, — сообщила принцесса, изображение коей взирало на мужчину с экрана большого монитора. — Если ты готов, то тренировку можно начать прямо сейчас. Только нужно будет надеть браслеты с датчиками температуры, пульса, давления, сахара и кислотности. — Как скажете, доктор, — шутливо козырнул Лисин. — Не будет ли с моей стороны наглостью попросить включить какую-нибудь музыку? — Хм… — белая аликорница потёрла подбородок правым передним копытцем. — Пожалуй, я могу пойти на эту уступку. Но музыку выбираю я. — Само собой, — хмыкнул Лис, чувствуя себя готовым к новым свершениям. Вскоре в палату въехал гусеничный минотавр (возможно тот же самый, который принёс одежду, а может быть и другой), в манипуляторах коего находилась пластиковая коробка. Поставив свою ношу на край кровати, механический работник удалился в коридор, чтобы не нервировать попаданца своим видом, слишком уж напоминающим Терминатора из первой части, после того как с него содрали шкуру. Слушая инструкции белой аликорницы, Сергей нацепил на руки и ноги широкие браслеты с датчиками, надел на голову тонкий обруч из серебристого металла, а затем вывалил на постель кучу пружинок, мячиков, резиновых ремней. Насколько он понял, ближайшее время ему предстояло тренироваться растягивать и сжимать разнообразные предметы, пока мышцы не восстановятся до той степени, чтобы можно было безбоязненно вставать на ноги. «А ведь ещё недавно я мог отжаться полсотни раз и не вспотеть… Печаль-тоска», — почесав выпирающий подбородок, понимэн поморщился и непроизвольно дёрнул ушами, что вызвало довольно необычные ощущения. — Возьми красную резинку на обоих концах, оканчивающуюся петлями, — велела крылато-рогатая пони, взглядом указывая на нужный предмет. — Хорошо. Один конец надень на заднюю… правую ногу, а второй — переднюю… правую руку. — Селестия?.. — несколько даже удивился подобному именованию конечностей Сергей. — Ты не забыл, что я вижу тебя как обычного единорога? — насупилась принцесса, вопросительно изогнув брови. — Мне тяжело концентрироваться на том, что твоя внешность ближе к минотаврам, нежели к пони. — Извини, — стушевался Лисин, после чего предложил: — Можешь называть конечности так, как тебе привычнее. Я всё равно пойму, о чём ты говоришь. — Договорились, — с явным облегчением кивнула аликорница. — Ложись на спину, Грей, и начинай растягивать резинку правыми ногами. После пяти повторов перейдёшь на левые ноги… «Как сказал бы один ленивец с причёской в стиле ананаса: «Напряжно», — подчинившись тиранической воле белой и пушистой пони, подумал про себя суровый и независимый мужчина. — А где же музыка? — спросил Лис. Вместо ответа со стороны потолка зазвучал бодрый ритмичный мотив, похожий на тему из какого-то фильма про спортсменов (нечто подобное обычно вставляют в моменты, когда показывают нарезку из тренировок главного героя). Воображение тут же нарисовало серого понимэна, взбегающего по длинной лестнице, чтобы оказавшись на верхней площадке встать в какую-нибудь пафосную позу…***
— Три-четыре, — подбадривая себя, упираясь руками в края небольшого передвижного столика, вслух произнёс Сергей и напряг ноги. Со скрипом (то ли суставов, то ли колёсиков) Лисин оторвал своё седалище от кровати, утвердившись на ногах, колени коих заметно подрагивали. Пальцы рук, до судорог вцепившиеся в края столешницы, состоящей из лёгкого прочного пластика, вот-вот грозили соскользнуть… — Один маленький шаг… — попытавшись перенести вес на правую ногу и руки, при этом оторвав левую стопу от пола, мужчина ощутил, как начинает оседать из-за подогнувшегося колена. «Не вышло из меня Армстронга. Нужно было Гагарина пародировать», — оттолкнувшись назад и отклонив торс, Лис рухнул обратно на постель, не удержавшись в сидячем положении и раскинувшись на спине. — Тц… — недовольно цыкнул попаданец, чувствуя, как бьётся сердце в груди. — Ничего страшного, Грей, — поспешила утешить его Селестия. — Попозже попробуем ещё раз. Если хочешь, то я могу устроить тебе прогулку верхом на роботе. «Верхом на робопони? Было бы забавно», — впадать в уныние Сергей не собирался, прекрасно осознавая, что ему это совершенно не поможет, в то время как боевой настрой даст сил быстрее справиться с собственной немощью (во имя силы юности!). — Не надо, — ответил Лисин самым спокойным голосом, на который был способен. — Сейчас я чуть-чуть полежу и попробую ещё раз. — Не перенапрягайся, Грей, — в тоне принцессы одновременно чувствовались и забота, и строгость, и что-то ещё, что мужчина так и не смог расшифровать. — У нас достаточно времени. «Точно-точно. Если моё нынешнее состояние не сказалось на основных функциях пижамы, то проснусь дома я через шесть часов после того, как уснул, сколько бы времени тут ни провёл. А вот если сказалось… то спешить смысла нет: меня давно объявили пропавшим без вести. Наверняка и Светка свою руку приложила… не знаю к чему, но приложила», — тяжело вздохнув на собственные мысли, Сергей принял сидячее положение, ухватился за край стола и подтянул его поближе к себе. — Раунд ту… Файт, — объявил Лис решительно, повторяя попытку встать.***
— Абсолютная власть! — воскликнул мужчина, лёжа на кровати и глядя в отражение небольшого зеркальца, которое держал на вытянутых руках. — Му-ха-ха-ха-ха!.. — Грей, ты в порядке? — обеспокоенно спросила белая аликорница, взирающая на своего единственного собеседника с экрана монитора, занимающего дальнюю от входа стену. — Может тебе температуру померить… ректально? — Э-э-э… Зачем такие резкие меры? — изобразил обеспокоенность Лисин, откладывая зеркало, в котором рассматривал своё отражение с сияющим магией рогом. — Я просто радуюсь первым успехам в магии. Это ведь не плохо… — Я предпочитаю предотвращать мысли о мятеже, а не давить его зачинщиков, — невинно улыбнулась крылато-рогатая пони. — Ты же, как мне показалось, решил сделать шаг на тёмную сторону магии. — Ты ничего не докажешь, — сложив руки на груди, нагло заявил Лис. — Мне и не придётся, — усмехнулась хозяйка бункера. — В конце концов, у суда будут только наши слова… Даже не знаю, кому из нас поверят следователи? — Тиран, — беззлобно огрызнулся попаданец, отворачиваясь от монитора. — Есть что-нибудь перекусить? — Разумеется, — откликнулась старшая триарх Эквестрии. — Я приготовлю твои любимые сухие пайки. С кипяточком! Ответом ей был жалобный стон…***
— С неба падают капли дождя, заполняя ёмкость пустую: я вовсе не сошёл с ума; я так себя тренирую, — сидя на широкой скамье из рельефного пластика, который очень неприятно давил на седалище крупными пупырышками, по всей видимости несущими массажную функцию, Сергей смотрел на потолок прямоугольной душевой кабинки, с наслаждением принимая водную процедуру. — Я хочу привыкнуть к борьбе — вдруг я стану солдатом удачи; я хочу привыкнуть к воде — если рядом кто-нибудь заплачет! Пусть исчезнет вместе с водой, память о былых неудачах; всё, что было раньше со мной — для меня теперь ничего не значит! — Как же так, Грей? — прозвучал всхлипывающий голос Селестии из динамиков. — Всё, что между нами было… для тебя ничего не значит? — Селестия… — Лисин вздохнул, помассировал свою морду-лица и заявил: — Во-первых, перестань подсматривать за мной в душе — это уже неприлично и вообще домогательство… — И ничего я не подсматриваю! — праведно возмутилась принцесса дня. — Я подслушиваю. Пусть в душе и не было монитора, но мужчина явственно представил себе картину того, как белая аликорница показывает ему язык, при этом надувшись словно хомяк. — Во-вторых, то как твои роботы убирали моё судно и выносили утку, я действительно хотел бы забыть, — невозмутимо припечатал Лис, после чего взял стоявший на скамье флакон жидкого мыла и стал наливать на себя, начав с головы и плеч. — Не волнуйся, Грей, эта тайна останется только между нами… и Луной, — начав говорить доверительным томным голосом, закончила крылато-рогатая пони с откровенным весельем. — Правда, только если ты сам расколешься во время сеансов связи. «Вот ведь… кобылы», — мысленно вздохнув, попаданец принялся усердно тереть свою шёрстку, за две недели нахождения в облике мутировавшего понимэна ставшую восприниматься вполне естественно. Так как иной связи с внешним миром не было, а дорвавшаяся до новостей Селестия оказалась крайне настойчивой личностью, Сергею пришлось работать своеобразным гонцом между сёстрами-аликорнами (а один раз даже Твайлайт удалось увидеть). В конце концов дело дошло до того, что его график бодрствования и сна был составлен так, чтобы за сутки успевать четырежды передавать сообщения туда-обратно. «Хорошо, что хотя бы не каждые два часа. А то бы я себя точно младенцем почувствовал: такой же беспомощный, питаюсь гадостью и сплю почти целый день», — Лисин, разумеется, понимал, что передавать инструкции и отчёты — очень важно, но когда распорядок дня состоит только из сна, тренировок, справления нужды, еды, тренировок и сна — это утомляет очень быстро. Тем временем шёрстка, пропитанная ароматным жидким мылом с примесью хвои, стала активно пениться, превратив мужчину в некое подобие бигфута. Представив же себя со стороны, он не сумел сдержаться от тихого смеха. — Эй! — вновь подала голос белая аликорница. — Чего смешного? — Ничего особенного, — отмахнулся Лис, начав смывать с себя пену. — Смех без причины… — начала ворчать пони, а затем припечатала: — …Признак плохого чувства юмора! — Как скажешь, о великая солнце… ликая, — отозвался попаданец, приподнимаясь со своего места для того, чтобы выжать хвост (странное ощущение возникало, если за него потянуть: вроде бы и не больно, но приятного мало). — Выключай гидрант! Струи воды оборвались, разом заставляя Сергея погрузиться в тишину, нарушаемую только собственным дыханием да редкими каплями воды, срывающимися в непродолжительный полёт. Взявшись за выступающие ручки, он раздвинул в стороны дверцы душа, тут же ощутив прохладный воздух, ворвавшийся в маленькую комнатку из общего помещения. «Жаль, что здесь нет большого фена, как в кино про домработника, который устроился к матери-одиночке, занимающейся каким-то бизнесом. Чуть ли не первая сценка с голой женщиной, которую я увидел по общественному телевидению… пусть и взгляд со спины. Интересно, как актриса согласилась на это?», — осторожно встав на резиновый коврик, Лисин осмотрелся вокруг: у левой стены, напротив входа (выхода в палату), стоял низкий столик с большим зеркалом, у правой от входа стены находился длинный шкаф с мыльно-рыльными принадлежностями, а в левом ближнем к двери углу приютился королевский унитаз. Унитаз был королевским по всем параметрам: несколько более низкий, нежели принято у людей, овальной формы, почти в полтора раза более широкий, с мягкой сидушкой. Стены, пол и потолок красовались небесно-голубым цветом то ли пластика, то ли иного материала, похожего на него на первый взгляд. «Тёплые полы, мягкая сидушка для унитаза, большой телевизор в палате… Кто-то явно не собирался себя стеснять», — констатировал мужчина, поднимая левую руку и направляя её на дверцу шкафа. Пришлось концентрировать своё внимание на дверной ручке, открывающейся от нажима вперёд, чтобы распахнуть узкую створку, скрывающую за собой полки с полотенцами. Лис даже помогал себе жестами рук, облегчая концентрацию на совершаемом действии, но спустя почти пять минут и кучу усилий, затраченных на вытаскивание куска материи с вершины самой верхней стопки, он с немыслимыми удовольствием и облегчением принялся вытираться. — Да здравствуют мыло душистое и полотенце пушистое… — вспомнив сценку из фильма «Властелин колец», в переводе от когда-то популярного юмористического переводчика по прозвищу Гоблин, продекламировал строчку из «заклинания» Сергей (на грани сознания промелькнула мысль о начальнике умывальников, который тиранит маленьких детей, не желающих соблюдать гигиену). «Фильм ужасов — Мойдодыр. Только в кинотеатрах Советского Союза», — криво усмехнувшись, мужчина обернул чистое полотенце вокруг бёдер наподобие юбки, взглянул на себя в зеркало и растянул губы в широкой ухмылке, демонстрируя острые зубы. — Готов к труду и обороне, — заявил Лис, демонстративно сжимая кулак, напрягая кажущуюся тощей левую руку. Пусть он уже и не выглядел скелетом, обтянутым шкурой, но и прежней мускулатурой попаданец не обладал. Хорошо было уже то, что после двух недель тренировок ноги уверенно держали вес тела, а руки не дрожали после малейшей нагрузки. И всё же для того, кто успел оценить преимущества атлетичной фигуры, нынешнее состояние казалось чистым издевательством. — Если ты закончил, Грей, то мы можем приступить к делам? — поинтересовалась Селестия, голос коей звучал откуда-то с потолка. — На кровати в комнате уже лежат одежда и твой личный коммуникатор. — Неужели ты решила-таки выделить мне собственный униПК? — почти искренне восхитился Сергей, которому пока что приходилось только слышать о продвинутых технологиях, в то время как видел он не так уж и много (в конце концов в том же роботе не было ничего такого, что нельзя было бы повторить при помощи имеющихся человеческих технологий начала двадцать первого века). — Я никогда и не говорила, что собираюсь тебя ограничивать, — обиженно проворчала принцесса дня. — Сейчас ты оденешься, перекусишь, и мы начнём расконсервацию основной части бункера. «Жизнь за Селест-ию!», — мысленно отсалютовав невидимым видеокамерам, которых не могло не быть в этом помещении, Лисин направился к выходу в палату. Створка двери перед мужчиной открылась, а в нос ударил уже осточертевший запах растворённого в воде сухого пайка, от коего в первые дни живот урчал, бурлил, рычал… и вообще грозился устроить качественное несварение. Однако же со временем это прошло и питаться стало можно без страха отравиться, пусть вкус и не изменился ни на йоту. В комнате перед кроватью уже стоял столик на колёсах с миской, заполненной похожей на кашу субстанцией, но основное внимание привлекли белые мешковатые штаны, некое подобие белого же халата и… вроде бы резиновый широкий браслет, на коем красовался прямоугольный гибкий экран, диагональю не превышающий мобильного телефона. Насколько знал Лис из слов белой аликорницы, управление устройством производилось либо голосом, либо при помощи маленьких кнопок, спрятанных внутри браслета (от сенсорных экранов было решено отказаться, так как копытами с ними работать не слишком удобно). На то, чтобы одеться много времени не ушло: тут худоба сыграла Сергею на руку, так как и штаны, достающие только до середины голеней, и халат, не застёгивающийся на груди, пришлись почти впору. После этого Лисин быстро подкрепился, закидав в рот две трети содержимого миски, стараясь не обращать внимания на вкус, ну а затем уже приступил к изучению личного коммуникатора. Резиновый браслет был надет на правое предплечье так, чтобы экран находился с внешней стороны руки, а кнопки, похожие своим расположением на джойстик какой-нибудь Нокии, с внутренней стороны. Стоило активировать прибор, как на экране появилось изображение радужного диска, символизирующего загрузку, которое сменилось мордочкой Селестии, приветственно помахавшей мужчине правым передним копытцем. — Технология военная, так что не бойся разбить или замочить: всё предусмотрено, а прочность заложена двойная, — гордо заявила принцесса, высоко вздёрнув ушки и улыбаясь. — Ты недооцениваешь русских военных, — хмыкнул Лис. — При желании мы способны на всё. «Потерять титановый шарик в герметичной комнате в том числе», — вспомнив старый (с огромной бородой) анекдот, подумал понимэн в процессе трансформации. — Эм… Тогда не надо проверять УниПК на прочность, — попросила белая аликорница. — Зарядка аккумуляторов производится в пассивном режиме при помощи удалённого подключения к энерговодам бункера, доступ к базам данных я тебе дала, так что ты сможешь изучить интересующее в свободное время. К сожалению, собственная память прибора ограничена и почти полностью занята программным обеспечением. — Чипы слежения, датчики здоровья? — скорее в шутку, нежели серьёзно, спросил попаданец. — В бункере я так и так знаю, где ты, ну а свои показатели здоровья ты можешь выставить на экран, чтобы следить за ними в реальном времени, — отозвалась крылато-рогатая пони. — Можешь подключиться к камерам внутреннего наблюдения… но смотреть там сейчас не на что. Интерфейс у УниПК оказался интуитивно понятным и кроме надписей, после наблюдения за которыми появлялся понятный перевод, имелись картинки, кажущиеся взятыми со всё тех же телефонов старых моделей. В какой-то момент даже обнаружился локатор «Ушки На Макушке», на расстоянии в сто метров определяющий наличие представителей органической и неорганической жизни. «М-да. И вроде бы я понимаю, что эти технологии найдены в другом мире… но как же обидно осознавать, что наш прорывной проект уже морально устарел. И ведь если я притащу эту штуку к себе на работу, то мне не «спасибо» скажут, а начнут задавать очень неудобные вопросы», — пробежавшись по очередному списку файлов, попаданец вернулся на своеобразный рабочий стол, который сменился изображением мордочки пони. — Ты наигрался, Грей? — спросила старшая правительница Эквестрии, глядя на собеседника с экрана внимательным взглядом, тщательно скрывая в глазах нетерпение. — Так точно, — усмехнулся собеседник, вновь демонстрируя чрезмерный для человека набор кусалок. — Жду инструкций, ваше высочество.***
С обувью в бункере в целом и медицинском крыле в частности было не очень густо… по сути её вообще не было (во всяком случае той, которая могла бы налезть на «задние копыта» человека). Однако же Сергей к чему-то такому был готов, а потому не расстроился, вместо бессмысленных рефлексий и хождения босиком, решив обмотать ноги в какие-нибудь тряпки, роль коих сыграли довольно большие полотенца. «Армия-армия… Эх! Не поспал в казарме я», — вспомнилась задорная песенка одной музыкальной группы, для некоторой части меломанов ставшей классикой меньше, чем за два десятка лет. Из полотенец получились не такие уж и плохие портянки, разве что на полу они слегка скользили, что могло стать опасным. Впрочем, прилепленные на подошвы полосы пластыря, коим мужчина закреплял тканевые конструкции на ногах, чтобы те не размотались в самый неудачный момент, частично этот недостаток компенсировали. Ну а то, что в своём наряде он выглядел как пугало… «Кому до этого есть дело? Ну… кроме смеющейся Селестии», — утешив себя подобными мыслями и пообещав потребовать у белой аликорницы удалить все записи с ним из архивов убежища, Лисин направился на свою первую вылазку. Коридор госпитального крыла встретил Лиса тишиной и ярким светом потолочных осветителей: за прошедшие две недели он уже выходил сюда, чтобы размять ноги, тем самым разнообразив тренировки, но маршрут оканчивался у дверей одной из операционных. Теперь же путь лежал к другим дверям, что находились ровно посередине одной из стен. Двойные створки легко разошлись в стороны, лишь слегка загудев скрытыми в стенах моторами, а взгляду попаданца предстал бело-бирюзовый длинный коридор, дальний конец которого был скрыт во мраке, так как туда лампы не доставали. Высокие потолки позволяли идти ровно и свободно, а по самым скромным прикидкам даже пегасы здесь должны были чувствовать себя более или менее комфортно. Перпендикулярный туннель пересекался другими коридорами, одни из коих перекрывались дверьми с обеих сторон, другие были открытыми, но утопали в царящем там мраке (Селестия это объясняла нехваткой электричества для всех потребных целей). Однако же УниПК, на экран коего была выведена карта этажа, услужливо обозначал названия отделов, мимо которых проходил Лис. В голову мужчины сама собой пришла песня, которую он негромко запел… при этом не сразу заметив то, что вокруг звучит музыка: Куда ты, тропинка, меня приведёшь? Направо полезешь — проблем огребёшь. Налево — тупик, ну а прямо — завал… Какой-то в убежище этом аврал! Ах если б принцесса назвала пароль, Без главного сервера — ужас и боль! Ведь я не смогу починить ничего, Ни тостер, ни чайник, ни то радио! Ведь я не смогу починить ничего, Без главного сервера мне тя-же-ло-о оо-оо оо-оо!.. Музыка резко оборвалась, а попаданец закашлялся и пошатнулся, хватаясь за грудь. Перед глазами всё поплыло, ноги стали какими-то ватными… но прилагая максимум усилий над собой Сергей сумел устоять, после чего осторожно сел на корточки, левой рукой упираясь в пол. Когда звон в ушах пропал и зрение нормализовалось, он наконец обратил внимание на голос Селестии и шум двигателя робота за спиной. «И сейчас как в фильме ужасов меня чем-нибудь приложат по спине, а то и голове», — промелькнуло у Лисина на грани сознания. — Я в порядке, Селестия, — сглотнув слюну, произнёс вслух мужчина, для демонстрации своих слов вновь принимая вертикальное положение. — Видишь? — Грей, ты хоть представляешь, как меня напугал?! — возмутилась белая аликорница, мордочка которой отображалась на экране браслета. — О чём ты думал, когда применял песенную магию?! — Эй-эй… — замахал левой рукой Лис. — Это случилось непроизвольно. Я вообще не знаю, что нужно для её включения. К этому моменту гусеничный минотавр уже подъехал к попаданцу, остановившись слева от него. — Прости… — прикрыла глаза и опустила голову пони, в голосе которой зазвучали виноватые нотки. — Я всё это помню, просто… Не делай так больше, хорошо? Собеседнику принцессы, на которого она устремила взгляд больших влажных глаз, оставалось только согласиться, пусть он и не был уверен в том, что подобного не повторится совершенно случайно. Где-то на грани сознания же промелькнула мысль, что он настоящий подкаблучник: дома потакал сперва жене, а потом и дочери, здесь же роль командирши на себя взяла пони…***
Первый подземный этаж бункера был достаточно просторным и, если смотреть на его карту сверху, напоминал некую решётку: в нескольких параллельных коридорах, соединённых одним длинным и несколькими более короткими туннелями, располагались госпитальное крыло (самое крайнее слева), рядом с коим разместились лаборатории и инкубаторы, скрытые за сейфовыми дверями. Ещё правее были расположены офисы для представителей разных структур, комнаты охраны с арсеналом, центральный атриум, комнаты отдыха. Отдельное ответвление вело к помещениям управления (в данный момент недоступным, так как основные системы не были запущены), ну а с самого правого края находилась большая столовая. Из атриума (и только оттуда) можно было попасть на этаж выше, во внутреннюю шлюзовую камеру, с которой соседствовала комната временной изоляции: там были обустроены все условия для более или менее комфортного проживания четырёх разумных, проходящих период карантина. Поднявшись по шахте ещё выше, можно было попасть во внешнюю шлюзовую камеру, откуда имелось несколько выходов на поверхность и где находилась система наблюдения за внешним миром. Минус второй этаж, отведённый под проживание основной массы пони, был самым большим: он делился на жилой и спальный районы. В первом секторе размещались школы, столовые, комнаты отдыха, помещения охраны, прачечная, различные хранилища, небольшой бассейн. Второй сектор представлял из себя всё ту же решётку из коридоров, с кучей дверей в обеих стенах, ведущих в маленькие комнатки-купе с двумя-четырьмя койками. На минус третьем этаже, заметно уступающем второму по общей площади, были обустроены производственные линии высокой автоматизации, в коих предусматривалась возможность перехода на копытный труд, а также гидропоника и небольшой классический сад. Именно там производились как продукты питания, так и начинка для техники, одежда, болты и гайки, мебель и посуда. Минус четвёртый этаж занимали склады, а также системы фильтрации воды и воздуха. Кроме того там находились резервуары, являющиеся запасом на «чёрный день», за счёт коих убежище будет способно протянуть какое-то время, пока не будут отремонтированы системы жизнеобеспечения, либо не найден иной путь к спасению. В самом низу, в своеобразной вершине перевёрнутой пирамиды, разместился главный реактор: шахта диаметром в шесть метров и глубиной в двести метров, стенки которой напоминали пчелиные соты серо-стального цвета, собирающие тепловую и магическую энергию, трансформирующие её в электричество, по энерговодам отправляющееся вверх. Из-за того, что Сергей не был внесён в базы данных ни как сколь-нибудь высокопоставленный пони, ни как хотя бы гражданин Эквестрии, доступ в комнату управления ему был закрыт: тамошний ВИ попросту отказывался открывать двери что роботам, что незнакомому единорогу, а на запросы Селестии не реагировал. Взламывать же металлическую дверь, рассчитанную на попытку подрыва — задача неперспективная изначально. Единственным выходом оставалось спуститься вниз, перевести реактор в активное состояние вручную, после чего активируется центральный сервер и будут задействованы системы распознания, что позволит принцессе дня получить полный контроль над убежищем.***
По указанию Селестии, Сергей свернул в одно из правых ответвлений, отходящих от центрального коридора, чтобы спустя ещё пару минут упереться в закрытые створки лифта. На нажатия кнопки вызова, находящейся на уровне талии и имеющей квадратную форму механизм не отреагировал, так что пришлось открывать боковую панель, расположенную в левой стене, чтобы воспользоваться рычагом, чем-то похожим на домкрат. — Ф-фух, — переводя дух после не слишком сложной, но всё же выматывающей работы (а ведь будь он в нормальной физической форме, то даже не заметил бы нагрузки), Лисин окинул взглядом открывшуюся кабинку грузового лифта, освещённую красным светом аварийной лампы. — Селестия… может быть тут всё же есть лестница? А то как-то мне не внушает доверия эта коробка. Не хотелось бы оказаться запертым внутри без возможности открыть двери. — Лестница есть, — подтвердила предположение мужчины принцесса, голос коей раздался из браслета. — Спуск рассчитан на техников и представляет собой вертикальную шахту с перекладинами. Прости, Грей, но я совсем не уверена, что ты справишься с тем, чтобы слезть своими силами. — Спасибо, что веришь в меня, — саркастично пробормотал Лис. — Это много для меня значит. Я прямо чувствую воодушевление и прилив сил. — Прости, — виновато отозвалась аликорница. — Но твоё физическое здоровье для меня важнее жеребцовой гордости. В лифте же есть свой источник питания, предназначенный как раз для таких случаев. — Верю тебе на слово, — дёрнув ушами и вздохнув, попаданец решительно шагнул вперёд. — Не будем тянуть. Но помни: если со мной что-нибудь случится, я тебе этого не прощу. — Всё будет в порядке, — заверила Сергея крылато-рогатая пони, на этот раз воспользовавшись динамиком гусеничного минотавра, который тоже заехал в кабинку лифта. — Нажми нижнюю кнопку на панели. Она находится справа от тебя. — Угу… Вижу, — присев на корточки, одной рукой упёршись в стену, Лисин нажал на словно бы стеклянный красный квадратик с цифрой «четыре». «К реактору всё равно придётся спускаться. Ну… хотя бы не через пять этажей», — промелькнуло в голове мужчины. В следующую секунду двери с шелестом закрылись, а затем кабинка стала мягко опускаться вниз. Лис вообще усомнился бы в том, что они с роботом куда-то едут, если бы зелёный огонёк, вспыхнувший рядом с обозначением сперва первого этажа, а затем и второго, не перемещался к четвёртому. «Как же быстро я привык к присутствию подобия терминатора где-то рядом. Впрочем, этому помогает то, что роботом управляет знакомая пони. Правда… среднестатистическому человеку пришлось бы свыкаться с самой мыслью, что бывают подобные разумные… Хе-хе-хе. Чувствую себя уникальным», — мысленно посмеявшись над самоиронией, с некоторым напряжением сил попаданец принял вертикальное положение. — Уже почти на месте, — сообщила принцесса. — На этаже не работает освещение, так что я воспользуюсь прожектором робота. После этих слов левый глаз гусеничного минотавра вспыхнул белым, создавая широкое пятно света на створках лифта. Глаза Сергея заслезились от яркости, а и без того тусклая красная лампочка стала казаться вовсе не серьёзной. А тем временем лифт остановился и створки раскрылись, открывая выход в тёмное просторное помещение. Робот поехал первым, освещая дорогу прожектором, выхватывая из темноты штабеля каких-то плоских коробок. Сергей непроизвольно поёжился от неуютного ощущения, создаваемого тишиной, темнотой и прохладой, что добиралась до кожи через одежду и шерсть, а память назойливо стала подбрасывать картинки из разных фильмов ужасов… «Как бы мне тут не одичать совсем», — подумал про себя Лисин, на миг задумавшийся, что Селестия может оказаться не настоящей, а компьютерной программой, которая хочет… чего-то непонятного (стать настоящей, например). Отогнав от себя глупые мысли, которым противоречило хотя бы то, что во сне он разговаривал с Луной, передавая ей сведения от сестры и обратно, Лис поспешил догнать успевшего чуть вырваться вперёд робота. Когда они добрались до конца хранилища, попаданцу пришлось открывать замок на металлической двери, что потребовало некоторого времени. Стоило же открыть створку, как взгляду предстало квадратное помещение с ещё тремя дверями в стенах и люком в полу. — Ш-ш-ш… — помехами отозвался браслет, заставляя с удивлением посмотреть на экран УниПК, покрывшийся рябью. — Я же говорила, что тут сильные помехи? — смущённо уточнила белая аликорница через динамик гусеничного минотавра, так и оставшегося за порогом. — Реактор, даже в не активном состоянии создаёт излучение, блокирующее беспроводную связь и нарушающее работу сложной электроники. — Понятно, — кивнув, понимэн зарылся в пряди гривы пальцами правой руки. — Это не опасно? Я лучевой болезни здесь не заработаю? — Нет, Грей, — утешила его крылато-рогатая пони. — Излучение опасно только для сложной электроники. Кабина резервного пульта управления под люком: тебе придётся справляться самому. «Почувствуй себя незаменимым специалистом», — подумал Сергей, проходя внутрь сравнительно небольшого поселения, чтобы взяться за кольцо на люке и потянуть… — Ух… — отпустив кольцо, Лисин левой рукой схватился за поясницу. — Хьюстон, у нас проблемы. — Что случилось, Грей? — тон Селестии, продолжающей говорить через робота, стал обеспокоенным. — Ты в порядке? — Неприятно это признавать, но люк я открыть не могу, — с некоторым усилием разогнувшись, мужчина повернулся к гусеничному минотавру. — Может есть какая-нибудь верёвка, чтобы привязать её к люку и открыть его с помощью дрона? «Как же неприятно чувствовать себя таким слабым. Прямо не челоконь, а котёнок какой-то», — промелькнуло в голове у Лиса.***
Поиски верёвки не затянулись: в одном из ящиков на складе лежали инструменты, похожие на причудливое снаряжение альпинистов, аккуратно уложенное в ящик с соответствующей маркеровкой. Робот вскрыл упаковку, так что попаданцу оставалось только зацепить карабин за кольцо, после чего отойти и не мешать натяжению тонкого, но прочного каната. Тяжёлый даже на вид люк медленно поднялся вертикально, отражая своей серо-стальной поверхностью свет прожектора, а затем с грохотом упал на пол, подняв облачко пыли и вызвав гулкое эхо. Из открывшегося зева спуска светили тревожные красные огоньки, расположенные на стенах помещения два на два на два метра, где стояли кресло и панель управления с небольшим монитором. Вниз вела отвесная лестница из металлических перекладин, спуск по которой не вызвал бы проблем, если бы Сергей находился в нормальном состоянии. Однако же так как рисковать принцесса не хотела, ему пришлось обвязаться верёвкой, а затем медленно сползать с края люка вниз, продвигаясь ровно настолько, насколько гусеничный минотавр ослаблял натяжение каната. — Грей, говори что-нибудь, чтобы я знала, что с тобой всё в порядке, — попросила белая аликорница. «Анекдот рассказать, что ли?», — мысленно хмыкнул Лисин. — Не кочегары мы, не плотники, но сожалений горьких нет. А мы — монтажники-высотники, и с высоты вам шлём привет! — начал напевать мужчина, перебирая ногами и руками по ступенькам-перекладинам. — Грей! — прервал его душевный порыв, как и спуск к креслу управления, возмущённый, раздражённый и даже испуганный вскрик. — Песенная магия! «Упс», — Лис представил себе, как его накрывает вдохновение что-нибудь спеть, а потом он обвисает в петле, обвязанной вокруг пояса, по причине резкой слабости. — Виноват, — буркнул попаданец. — Продолжаем! Остаток пути до места назначения прошёл спокойно: Сергей удобно устроился в не совсем удобном для человека кресле, после чего взялся вводить пароль в терминал. После трёх повторений, когда на экране наконец загорелся символ готовности к работе, оставалось только одновременно повернуть два ключа, что заставило красные лампочки погаснуть. Спустя секунду тишины вспыхнуло белое освещение, а до чуткого слуха донеслось набирающее силу гудение, доносящееся одновременно спереди, сзади, справа, слева и снизу. — Отлично, — заговорили динамики, вмантированные в стены, а на экране терминала появилась довольная мордочка Селестии. — Бункер подключён к питанию. Можешь выбираться. Но сперва введи ещё пару команд…***
После активации реактора Лисин ещё два дня отдыхал в больничной палате, отъедаясь опостылевшими сухими пайками, занимаясь зарядкой и прогуливаясь по первому этажу. При нормальном освещении здесь было довольно уютно, тепло и комфортно, чему способствовала ещё и ненавязчивая музыка, звучащая где-то на фоне словно в супермаркете. В то же время крылато-рогатая пони, получившая полный доступ к управлению всеми этажами убежища, при помощи роботов наводила порядок, проверяла находящиеся в наличии ресурсы, строила планы. Ей требовалось запустить производственные линии, она собиралась начать выращивать овощи и разнообразные травы, попутно подготавливая комнаты на втором подземном этаже, где будут проживать жеребята и их двуногий нянь. Вечером, накануне дня, когда Лису предстояло заняться зародышами пони, он решил ознакомиться с кинематографом Эквестрии. Селестия предложила посмотреть режиссёрскую версию фильма «Дейринг Ду и затерянный храм Луны», снятого незадолго до обрушившейся на Эквус катастрофы, но успевшего собрать немало положительных отзывов у её подданных. «Ну… Индиана Джонс, только на четырёх ногах, с крыльями и…», — мысли мужчины прервались на очередной сцене фильма, когда уже попаданец ожидал того, что будет сделан скачок на другие события. — Селестия… — прокашлявшись, Сергей обратился к своему браслету, с которого на него смотрела принцесса дня. — Это что? Последние слова были сопровождены взмахом руки, с вытянутым указательным пальцем, застывшим прямо напротив экрана, в то время как сам говоривший продолжал полусидеть на кровати, спиной облокачиваясь на подушки. В это самое время актёры, оказавшиеся запертыми в подземелье храма, куда их загнал главный злодей фильма, занимались тем… что в человеческом обществе перевело бы картину в категорию фильмов для взрослых. — Романтическая сцена, — невозмутимо ответила пони, затем выгнула брови и спросила: — Что не так? Раньше тебе этот фильм нравился. — И… Это показывают у вас в кинотеатрах для семейных просмотров? — чувствуя себя так, словно на полном ходу врезался лбом в стену, спросил попаданец (дочка, скорее всего, была бы не против такое посмотреть, но вот как ответственный отец он бы на подобное точно не пошёл). — Гре-ей… мы — пони, — словно бы это всё объясняло, заявила Селестия, но поняв, что до собеседника не дошло, постучала правым передним копытцем по подбородку и попыталась объяснить: — Ты ведь помнишь то, во что были одеты пони, когда тебя забрасывало в другие миры? Из-за этой твоей маскировки я забываю, что ты — человек, а потому правила приличий и морали у нас разные. В общем… для пони нормально ходить «голыми», а также у нас не было таких норм поведения, которые утверждали бы, что секс — это постыдно. Поэтому в фильмах, если по сюжету герои приближаются к постельной сцене, что обоснованно как взаимными чувствами, так и психическим состоянием, можно увидеть нечто подобное и никого это не удивит. Для жеребят до первого взросления делают урезанные версии фильмов, в которых сцены насилия и интимной близости либо полностью вырезаются, либо урезаются, либо заменяются чем-то более мягким. В ряде картин актёрам приходилось снимать сразу по две сцены одних и тех же событий: одну сцену для режиссерской версии, ну а другую — для жеребячьей аудитории. Тебя это смущает? Если хочешь, я могу поставить версию для жеребят, не достигших первого взросления. Мужчину подмывало согласиться, но подумав он понял, что жеребячья версия может быть избавлена не только от сцен интимного содержания, но и того, что пони посчитали излишним насилием. Логика подсказывала, что тот же «Мортал Комбат», который на Земле не запрещалось смотреть даже дошкольникам, здесь мог бы не пройти цензуру, пусть по меркам людей там всё было вполне пристойно. «М-да… Вот тебе и добрые цветные лошадки из детского мультфильма», — подумал Лис, снова бросая взгляд на экран, где сцена активной близости главных героев уже закончилась, и теперь они говорили, обмениваясь своими мечтами о том, как бы хотели жить дальше. — Просто перематывай моменты эротического содержания, — принял решение Сергей (не то, чтобы он был против порно в целом, но вот понячья его версия точно не вызывала положительных ощущений). «Даже знать не хочу, как бы они сняли мультфильмы «Все псы попадают в рай» и «Сто один далматинец». Стоп… роды они в фильмах тоже показывают? Бр-р-р», — от последней мысли Лисина даже передёрнуло. — Насколько я знаю, других сцен близости в этом фильме не будет, — заметила принцесса. — Скажи, Грей, ты считаешь, что нам следовало ограждать жеребят от этого до второго взросления? Чтобы они узнавали об особой близости пони самостоятельно, экспериментируя в тайне от взрослых между собой, либо же находя взрослых, которые пользовались бы их неопытностью и отсутствием даже теоретических знаний? Открывший было рот мужчина задумался. С одной стороны, как отец маленькой девочки, он хотел категорично заявить, что «да», вы должны были скрывать это от подростков (по крайней мере так он понимал период между первым и вторым взрослением), но с другой стороны… Ему в своё время до всего приходилось доходить своим умом, узнавая всё во дворе… «А нынешним поколениям обо всём рассказывает интернет, где полно разного мусора. Вот ведь… пони», — так и не придя к какому-то решению, Лис пожал плечами. — Не знаю, Селестия, — попаданец удобнее устроился на подушках. — Для меня это… Не мне тебя учить, как воспитывать молодёжь. Остаток вечера прошёл в спокойной непринуждённой обстановке, и к этой теме они более не возвращались.***
— Грей… — М-м-м. — Грей Фокс… — М-м-м… — Вставай, Грей! — ворвался в уши спящего Сергея раздражённый голос Селестии, заставляя его резко проснуться и сесть. — А?.. — пару раз моргнув, Лисин сфокусировал взгляд на гусеничном минотавре (и почему Селестия не использовала пониподобные платформы?), что стоял рядом с его постелью. — Во имя пресвятого Скайнета, Селестия, у меня чуть сердце не остановилось! — Прости, — виноватым тоном отозвался браслет, надетый на правую руку. — Просто ты не просыпался, и я уже начала волноваться. «Спасибо, что хоть ледяную воду на голову выливать не стала», — сердито подумал мужчина. — Проехали, — решил не развивать тему Лис, после чего широко зевнул и потянулся, щёлкнул зубами и потёр живот. — Сколько времени? — Девять утра по центральной Эквестрии, — отозвалась белая аликорница. — Твой любимый завтрак готов. — Что-то я не голодный, — попытался пропустить приём пищи попаданец, уже не способный сохранять хладнокровие просто смотря на эту гадость, что пони называют сухим пайком (морду-лица он скривил совершенно непроизвольно). — Ну что ты как маленький? — посетовала крылато-рогатая кобыла, после чего заставила робота поднять манипуляторы, демонстрируя куртку и штаны оранжевого цвета. — Смотри, что я для тебя сшила. Правда мило? «А пока я спал, Селестия времени не теряла. Интересно, она скидывала шкуру, чтобы стать человеческой женщиной? Хе-хе… Вот это Динамо: Василиса не делила постель с Иваном, притворяясь жабой», — представив себе Селестию, выбирающуюся из шкуры пони… Сергей отвесил себе пощёчину и помотал головой, дабы избавиться от характерных реакций организма (уж больно живописную картину нарисовало воображение, наделив принцессу модельной внешностью). — Не так уж и плохо получилось, — обиженно проворчала белая аликорница. — В любом случае, Грей, либо ты надеваешь это, либо продолжаешь ходить в неподходящем наряде. — Нет-нет, мне всё нравится, — поспешил заверить пони Лисин, привставая со своего места, чтобы снять с манипуляторов робота куртку и штаны, похожие на рабочую робу тружеников дорожных служб. — Это я из-за своего… Гхм. Спасибо. — Пожалуйста, — откликнулась Селестия, но по голосу было понятно, что она ни слову не поверила. — Если вдруг захочешь ещё что-нибудь себе сшить, то я распаковала скоросшиватель и пару рулонов ткани. Это всё лежит в мастерской на третьем этаже. Завтракай и готовься к работе: у нас сегодня много дел. Едва прозвучали последние слова, как за гусеничным минотавром закрылись двери. И пусть белая аликорница могла воспользоваться камерами и динамиками в любом помещении, но намёк на то, что она обиделась и ушла, был дан более, чем однозначный. «Чудесно начался новый день», — мысленно вздохнул мужчина, начав натягивать на себя обновку.***
«Утрись, Наруто Узумаки, теперь человек-апельсин — это я!», — разгладив свою одежду, с тенью веселья подумал попаданец, в памяти коего всплыло, что именно оранжевым цветом выделяли заключённых, склонных к побегу в одном буржуйском фильме. С завтраком и мыльно-рыльными процедурами было покончено, так что причин оставаться в палате у Лисина больше не было. Выйдя же в коридор, он наткнулся на своего механического спутника, махнувшего механическим манипулятором в приглашающем жесте. — Селестия, ты так и будешь дуться? — не выдержал молчания Лис, когда они покинули госпитальное крыло. — Я не дуюсь, — ответила пони через динамик гусеничного минотавра. — С чего бы мне это делать? — Понятия не имею: я ведь уже сказал, что моя реакция была вызвана другим, — со вздохом ответил мужчина, поднимая взгляд к потолку. — И чем же? — робот остановился у второй слева металлической двери, пикнувшей, щёлкнувшей замками и слегка приоткрывшейся наружу. — Я представил тебя в образе человеческой женщины… голой, — решил не играть в скромность попаданец, тем более тогда, когда это могло сулить реальные проблемы. — И-и-и… я была красивой? — заинтересованно уточнила принцесса, голос коей неуловимо изменился. — Очень, — вновь сказал чистую правду Сергей, коему воображать некрасивую женщину не позволило бы собственное чувство прекрасного. — Даже жаль, что ты — пони. — Пф-ф… — раздался фырк уже от браслета Лисина, что можно было считать за косвенный признак прощения. — Будто бы это проблема. Было бы желание… Шевели крупом, Грей, нас ждут великие свершения. «Я понял — это намёк; я всё ловлю на лету», — мысленно напел себе мужчина, заходя внутрь импровизированного сейфа, чтобы увидеть розовую плёнку, отделяющую заднюю часть комнаты. — Это нормально? — ткнул пальцем в сторону плёнки Лис, заглядывая в экран своего УниПК. — Да, Грей, это обычное сканирующее поле, пропускающее только органиков, не заражённых металлической порчей, — отозвалась белая аликорница. — Пройти через него сможешь только ты, для чего придётся снять браслет. Я же тебе рассказывала. На последних словах пони надулась, сердито сведя брови на переносице. — Я просто уточняю, — поднял свободную руку в защитном жесте Сергей, после чего вернул на морду-лица серьёзное выражение и заявил: — Я пошёл. Но если со мной что-то случится — виновата ты. Сняв с предплечья УниПК, Лисин подошёл вплотную к плёнке и… осторожно ткнул её пальцем. В голове возникла идея о том, чтобы притвориться будто что-то случилось и закричать… но столь детский порыв был подавлен усилием воли. Кроме того, что это выглядело бы глупо, так ещё и в ситуации, в которой оказалась Селестия, принцесса могла отреагировать слишком резко. «Обезвредит и вопросов задавать не будет. И… в общем-то правильно поступит», — мысленно добавил мужчина, осторожно погружая в барьер всё запястье. Ощущение от прохождения через магическое поле было примерно таким же как при погружении в воду. Разве что слой «жидкости» был очень тонким и статичным. Только когда Лис убедился, что ничего с его рукой не произошло, он вдохнул, будто перед прыжком в озеро, а затем шагнул… «Почувствуй себя Гарри Поттером на первом курсе Хогвартса», — подумал попаданец, поёжившись от ощущения холодка, пробежавшего по всему телу. На другой стороне от магической преграды было сухо, прохладно и светло. Пол, стены и потолок красовались светло-серым цветом, а противоположная от входа стена оказалась занята широким монитором и клавиатурой с большими кнопками. Справа и слева вдоль стен стояли белые шкафы, похожие на технологичные картотеки с выдвижными ящиками, на дверцах коих красовались таблички с какими-то записями и зелёные мигающие лампочки. От пола до потолка в каждом ряду было по восемь секций, а всего попаданец насчитал двенадцать рядов в каждом из хранилищ. «Восемь на двенадцать… девяносто шесть. Умножить на два — сто девяносто два зародыша. И это только в одном хранилище», — отметил про себя Сергей, уже успевший узнать о том, что подобных автономных помещений, не зависящих от основного реактора, на этаже размещено целых восемь (а это уже более полутора тысяч жеребят). Так как бункеры, по словам Селестии, строились по одному плану, можно было предположить, что в других местах тоже имеются запасы зародышей. И… Лисину оставалось только похвалить пони за то, насколько основательно они подошли к выживанию своего вида. — Посторонние мысли в сторону, — сам себе приказал мужчина, твёрдым шагом подходя к клавиатуре. — Сейчас отключим поле и выберем жеребят. Хах… Вот уж не думал, что когда-нибудь стану отцом народа… пусть и формальным. «Будь я героем какой-нибудь литРПГ игры, то сейчас получил бы особое достижение», — хмыкнул про себя Лис, вводя в терминал заученный код.