* * *
Управляя облаком, плывущим через мир снов, Найтмер Мун находилась в смешанных чувствах: в прошлом долгое время она считала это место своей вотчиной, но тысячелетнее заключение на луне привело к тому, что относительный порядок, установленный по праву силы, оказался забыт и нарушен, а восстанавливать его прямо сейчас не было времени… сил… желания. Пожалуй, потрать она несколько месяцев на отлов самых наглых кошмаров, истребление низших и устрашение чуть более разумных, можно было бы говорить о безопасности и исполнении своего долга, но сейчас… Кроме всего прочего, ещё в годы совместного правления с сестрой владычица ночи чувствовала некую интимность процесса, когда она погружалась в чужие грёзы, дабы помочь своим подданным с их страхами и проблемами. К сожалению, далеко не все это запоминали, а благодарными оставалось ещё меньше сновидцев. Впрочем, имелся ещё и фактор гордости профессионала, труд которого могли оценить единицы обученных помощников… искусство коих, по всей видимости, оказалось придано забвению. И вот сейчас, когда Грей попросил её о помощи, иссиня-чёрная аликорница испытывала смущение, будто привела жеребчика к себе домой, а там мало того, что грязно, так ещё и какие-то посторонние пони поселились. В то же время в глубине её души клокотала злость, источников которой было несколько, но… их никак не удавалось локализовать. Ну и в дополнение ко всему, на грани сознания клубился страх, порождённый опасением как за самого Фокса, что мог пострадать в непривычной ему обстановке, так и за его реакцию в её отношении, когда он со всем разберётся и составит более полное впечатление. «Не забивай себе голову глупостями, он тебя точно не испугается. Ты же это чувствуешь», — сама себе повторила иссиня-чёрная аликорница, бросая взгляд на жеребца, образ которого то и дело подёргивался дымкой, словно бы не сформировался окончательно (такое случалось у сновидцев, чей материальный облик отличался от представления себя в голове). — Видишь эти звёзды? Это всё сны, — продолжала вещать крылато-рогатая кобыла, правым передним копытом обведя пространство вокруг. — Их становится больше, чем больше пони… и других существ спит. По цвету, издаваемому звуку, испускаемому запаху и некоторым другим признакам можно понять, снится ли сновидцу приятный сон либо же он мучается от кошмара. К примеру… возьмём вот эту грёзу. С последними словами Найтмер подвела облако к розово-карамельному сгустку, сияющему ровным спокойным цветом, пахнущему сахарной ватой и издающему мелодичный успокаивающий звон. С внутренним трепетом, отголоски коего испытывала очень и очень давно, она подозвала серого единорога поближе и предложила изучить наиболее безопасный объект для тренировок. — Это… умиротворяет, — после непродолжительного молчания заявил Грей, что хотел было прикоснуться к звезде, но удержал копыто на некотором расстоянии. — Что это? — Романтическая грёза, — подмигнула спутнику владычица кошмаров. — Предлагаю начать тренировки именно на ней. — А… мы не помешаем? — Фокс явно смутился и даже испугался, что для иссиня-чёрной аликорницы выглядело одновременно мило, раздражающе и забавно. — Нет, не помешаем, — хмыкнула правительница Эквестрии. — Сновидцы, которые видят подобные сцены, крайне упорны в своём стремлении не замечать деталей и подгонять происходящее вокруг под тот образ, который хотят видеть. Если грубо не вмешиваться в основной сюжет, то можно там хоть народные танцы минотавров исполнять — это ничего не изменит. — Стесняюсь спросить, а чего такого в танцах минотавров? — проявил любопытство серый единорог, желая сменить тему разговора. «Грей-Грей. Ты ведь сам попросил тебя учить», — с досадой, каплей обиды и раздражения подумала императрица, тут же устыдившись своих эмоций — в конце концов, это с высоты её опыта всё было так просто и логично, а жеребчик в деле сноходчества делал только первые робкие шаги. — Позже я тебе их покажу, — пообещала Найтмер. — Тебе же нужно, во-первых, научиться погружаться и выходить из сна, для чего безопасная романтическая грёза — лучший вариант, а во-вторых, следует отработать навык воздействия на чужой сон при помощи своей воли. Ну и понаблюдать за процессами, происходящими в это время, не помешает. — Да я не против, — вскинув передние ноги, будто бы в жесте защиты, заявил Фокс. — Просто… а этот сон не превратится в более… откровенный? На секунду владычица ночи задумалась, пытаясь осознать услышанное, а затем рассмеялась, искренне радуясь подобной реакции. Она почувствовала, как отпускают грудь тревоги и волнения, а их место занимают веселье и предвкушение. «Как же всё же приятно, когда тебя не боятся и не подозревают во всяком нехорошем», — подумала про себя крылато-рогатая пони.* * *
«Один маленький шаг для человека…», — стоя перед сияющей звёздочкой, мысленно настраивал себя на погружение в чужой сон Сергей, но додумать не успел, так как в этот самый момент почувствовал толчок чуть пониже спины, заставивший качнуться вперёд. Чтобы удержать равновесие Лисин взмахнул руками, однако же опереться ему оказалось не на что, в результате чего он буквально провалился в розовое свечение. В следующую секунду облако под ногами исчезло, звёздное небо посветлело и резко отдалилось, а потом… Плюх! «Что за?..», — рефлекторно начав грести руками и ногами, мужчина вынырнул из воды и начал отфыркиваться, озираясь вокруг себя. Оказалось, что Лис упал в озеро, по поверхности коего плавали большие кувшинки, похожие на настоящие лодки, а на берегу возвышался воздушный дворец из розового мрамора, состоящий из куполов, башенок и мостиков между ними. Над головой сияли звёзды, перемигивающиеся цветными огоньками, над горизонтом висел серебряный диск луны, а до слуха доносилась какая-то тихая музыка, разобрать которую никак не получалось. — Грей, ты в порядке? — появившаяся на одной из лодок-кувшинок Найтмер Мун перегнулась через бортик из лепестков и протянула ему ногу. — Хватайся, я тебя вытащу. «Вот спасибо. А не ты ли меня сюда скинула?», — не то чтобы Лис испугался или же как-то серьёзно пострадал, но от неожиданного купания, пусть и только во сне, удовольствия особого не получил. Внезапно в голову попаданцу пришла сценка из «Короля-Льва», а в душе вспыхнули азарт и предвкушение. Вероятно, если бы он подумал чуть дольше, то предпочёл бы не дёргать тигра за усы (фигурально выражаясь), но в эти самые мгновения осторожность куда-то ушла, сменившись беспечным озорством. Вместо того, чтобы схватиться за копытце владычицы ночи, предлагающей вытащить его из озера, человек чуть погрузился в воду, а затем сильным гребком подбросил себя вверх, обхватывая её руками за шею. Импульс прыжка закончился, и, подчиняясь силе всемирного тяготения, работавшей даже во сне — ну, как минимум, в этом, — владелец пижамы снова стал погружаться в водоём, увлекая за собой находящуюся в не самом устойчивом положении пони. Он ещё увидел, как удивлённо расширились изумрудные глаза, а затем услышал испуганный вскрик, прежде чем они оба рухнули вниз. «Хе-хе-хе… Месть сладка», — мысленно посмеялся Сергей, вновь выныривая, чтобы тут же схватиться за кувшинку и, стараясь двигаться не раскачивая импровизированную лодку, выбрался из озера. Бросив взгляд назад, Лисин с удивлением не увидел иссиня-чёрную аликорницу, которая должна была бултыхаться в воде. Только пузырики воздуха, образующие небольшую шапку пены, стремительно лопались примерно там, куда рухнула кобыла… — Найтмер? — в голосе мужчины появилось беспокойство, и он, стоя на коленях, опёрся руками об один из лепестков цветка, чтобы наклониться над водоёмом и заглянуть вниз, глазами выискивая крылато-рогатый силуэт. Озеро было необычайно чистым, из-за чего даже в лунном свете не составляло труда увидеть песчаное дно, где небольшими островками росли колышущиеся водоросли, громоздились кораллы, стайками плавали разноцветные рыбки, ползали крабы. Несмотря на то, что большая часть, если вовсе не все обитатели водоёма, тут находиться не могли, сновидца это явно не волновало, как и самого Лиса, старающегося найти свою спутницу, что словно сквозь землю провалилась. — Не видишь? — прозвучал голос над ухом, а в отражении успокоившейся водной глади появился иссиня-чёрный силуэт, грозной тенью нависший над попаданцем, хищно посверкивая белоснежной улыбкой. — Найтмер, я… — обернувшись, человек нос к носу столкнулся с аликорницей, прищурившей глаза и, в отличие от него самого, выглядящей совершенно сухой. — Я не в обиде, — мягко прервала его пони, но прежде, чем он успел что-то ответить или хотя бы облегчённо выдохнуть, копытце владычицы ночи толкнуло его в грудь, вновь отправляя в воду. — Вот теперь — точно не в обиде. Как сладка месть за месть…* * *
«Кажется, я… заигралась», — смущённо подумала владычица ночи, при помощи телекинеза выудив Грея из воды, чтобы усадить в лодку-кувшинку напротив себя, а затем высушить усилием воли (всё же магия в этом месте была далеко вторичной, в то время как главную роль играли воля и воображение). — Гхм… — кашлянув в копытце, иссиня-чёрная аликорница поёрзала на своём месте, после чего спросила: — Ты не против продолжить урок? — Всеми конечностями «за», — ответил жеребец, старательно делающий вид, будто ничего не случилось. «Кажется, он не обиделся», — с заметным облегчением подумала крылато-рогатая пони, старательно собираясь с мыслями, дабы начать новую лекцию. — Оглянись вокруг, Грей, — кобыла сделала паузу, дожидаясь, пока Фокс исполнит просьбу. — Что ты видишь? — Озеро, дворец, звёздное небо, — перечислил серый единорог, затем поколебался и добавил: — Вон там в лодке плавает какая-то парочка. — К ним мы ещё вернёмся, — кивнув, пообещала Найтмер, затем подняла правую переднюю ногу и копытцем обвела пространство вокруг. — На самом деле, Грей, всё это — декорации. Фоновые, активно использующиеся, но декорации. Понимаешь? Последнее слово владычица ночи произнесла, склонив голову и приподняв брови, наблюдая за учеником. — Если честно, то… не совсем, — признался жеребец, начав чесать шею левой передней ногой. — Нет. У меня есть предположения, но… — Хорошо, — прервала его иссиня-чёрная аликорница, жестом прося помолчать, затем выпрямилась в сидячем положении и продолжила: — В мире снов пространство, как и любая материя — это условные факторы. При помощи воли, воображения и желания можно создать всё, что угодно… в своём собственном сне. С этими словами на вытянутом вперёд копыте крылато-рогатой кобылы появился бутон белой розы, который превратился в голубя, взмахнувшего крыльями и, обратившись лебедем, взмывшего в ночные небеса. Ей пришлось перебороть себя, дабы не создать чёрного ворона или же вовсе летучую мышь, но явно заинтересованный взгляд стоил того, чтобы подавить позывы, пытающиеся рваться наружу откуда-то из глубины души. — Находясь в чужом сне, следует понимать, что приоритетные права тут имеет сновидец, следовательно, при равных приложенных усилиях именно его желания будут осуществлены, — поучительным тоном продолжила говорить правительница Эквестрии, затем хитро улыбнулась и подмигнула. — И тут в дело вступают мастерство, а также хитрости. В конце концов кошмары, которые приходят во сны пони, желают именно подкормиться, а не потратить все свои силы в борьбе, которую никак не смогут выиграть. Сущности низшего порядка пользуются общими для многих слабостями, такими как страх неизвестности, неприятные звуки, ощущение хищного взгляда в спину… Они инстинктивно видят слабые места, в которые и бьют без сомнений, жалости и осторожности. Впрочем, сновидец, если у него достаточно высокое самообладание, может перебороть воздействие, для чего порой хватает встретить страх с высоко поднятой головой, а ещё лучше — посмеяться над ним. — Прямо испытание для хранительницы Элемента Смеха, — улыбнувшись чему-то своему, произнёс Грей, на что Найтмер согласно кивнула, подумав о том, что если бы ей было нужно мотивировать потенциальную носительницу Элемента Гармонии, она воспользовалась бы именно таким трюком. — Сущности среднего порядка, обладающие разумом, пользуются более сложными приёмами, — продолжила лекцию владычица ночи, покосившись на парочку, плавающую в другой лодке (настоящей там была только кобылка, а вот поющий серенаду жеребец являлся лишь собирательным образом некого красавчика, у которого в один момент могли быть крылья, а в другой — рог (при этом сознание само отбрасывало несоответствия, как нечто незначительное). — Проникая в чужой сон, следует помнить, что наибольшую власть сновидец имеет в зоне своего восприятия: то, что он видит, может изменять, ну или мешать ему меняться. Из этого же следует, что едва хозяин сна отвернётся, как за его спиной возникает пространство, где кошмар, ну или другой сноходец, может творить почти свободно, не боясь перерасхода сил. То же самое касается и фона: прямо сейчас мы бы могли сменить ночь на день, ну или рассвет-закат, при этом не трогая всё остальное, и эта пони не заметила бы ничего странного. А ещё можно сделать так… С последними словами воздушный дворец побелел и превратился в замок, нависающий над озером. Грей это заметил, чем вызвал довольный хмык своей наставницы, а вот сновидец продолжила вздыхать над комплиментами, коими её осыпал собирательный образ жеребца-красавчика. — Как видишь, подмена одного образа на другой, схожий по ассоциациям, тоже не вызывает трудностей, — заметила иссиня-чёрная аликорница вслух. — Кошмары, чтобы превратить красивую грёзу в воплощённый ужас, начинают с малого и меняют сперва фон, затем дальние декорации, а потом уже переходят к более активной деятельности. Впрочем, временами хватает того, чтобы искажать образы на периферии зрения, превращая их в нечто страшное или неприятное, чтобы сновидец начинал бояться отвернуться… либо начал панически оглядываться. При этом чем чётче становятся образы на периферии, тем выше вероятность, что сам хозяин сна станет их поддерживать своей волей… Неосознанно, разумеется. Убедив же пони, что он видит именно то, что нужно, подобный паразит может просто наблюдать и время от времени подталкивать события в нужную ему сторону, питаясь выделяемыми жертвой магией и эмоциями. Пока что всё понятно? — В основном да, — после непродолжительной паузы, серый единорог кивнул. — Принцип я понял. — Отлично, — широко улыбнулась обладательница рога и крыльев. — Тогда, Грей, перейдём к практике.* * *
«Б-е-з-г-р-а-н-и-ч-н-а-я в-л-а-с-ть!», — стоя в лодке-кувшинке, Сергей воздел к небосводу руки… и фон, на котором сияли звёзды с луной, стал розовым. — Неплохо, — заявила Найтмер, вырывая Лисина из приступа самолюбования, а когда он вновь развернулся к своей наставнице — протянула крупный лимон, извлечённый прямо из воздуха. — Вот, пожуй. — М, — не понял смысла происходящего мужчина, но фрукт всё же взял, а затем решительно откусил, прокусив удивительно тонкую кожуру. — А зачем это? — У тебя слишком довольное выражение морды… было, — заявила иссиня-чёрная аликорница, невозмутимо глядя мимо Лиса. — Очень смешно, — вздохнул попаданец, из-за нахлынувшего на него воодушевления совершенно забывший об этой шутке, но выбрасывать лимон всё же не стал. Потому что был воспитанный и не хотел мусорить даже в чужом сне. — Ну и кроме того, ты даже не подумал о том, что лимон можно превратить в нечто более вкусное, — взглянув точно в глаза человеку, совершенно серьёзным голосом припечатала крылато-рогатая пони. — Мы же занимаемся практикой по сноходчеству, а во сне возможно разное. И как я уже говорила: пока это происходит вне фокуса внимания сновидца, изменения не требуют больших затрат сил. «А ведь верно. Э-э-эх… Не выйдет из меня настоящего волшебника: мыслю как магл с палочкой», — разочарованно подумал Сергей, на секунду проведя параллели между собой и Гермионой Грейнджер из фанфиков, которая знает кучу заклинаний, но при этом не может использовать их творчески (так же и он, вроде бы выучил способ изменения сна, но не сообразил воспользоваться этим в чуть других условиях). — Грей… — поднявшись со своего места, отчего лодка-кувшинка покачнулась, владычица ночи подошла к Лисину и коснулась его плеча правой передней ногой. — У тебя всё хорошо получается. Правда. Далеко не все могут быстро привыкнуть к разнице между реальным миром и планом снов. Переведя взгляд с фрукта на кобылу, мужчина встретился с яркими изумрудными глазами, в которых плескались волнение и… что-то ещё. Усилием воли встряхнувшись, он сосредоточился на лимоне… а затем ещё раз от него откусил, почувствовав во рту вкус мармелада. — Не надо обо мне так тревожиться, я взрослый… — не дав себе ляпнуть «человек», лис просто подмигнул. — Что дальше, учитель? — Думаю… — отведя взгляд, Найтмер Мун посмотрела на лодку с кобылкой, которая продолжала слушать безвкусные серенады, явно не собираясь продвигаться в своём романтическом сне куда-либо дальше. — Тебе нужно преодолеть границу между привычным и возможным во сне. «Бабушка, я опять летал во сне! — Я не бабушка, а диспетчер», — промелькнул в голове Лиса старый, можно даже сказать бородатый анекдот. — И как мы это сделаем? — отправив в рот последнюю мармеладную лимонную дольку, попаданец собрался с мыслями и приготовился к новой лекции. — Вот так, — заявила аликорница и, раздвинув лепестки кувшинки, шагнула на воду, пойдя по ней как по земле. — Не отставай… мой верный ученик. «Вот это… неожиданно. Прямо шиноби-мод! Марье бы тут понравилось, да и Светка наверняка оценила бы…», — последняя мысль потянула за собой воспоминания от развода до последних событий, из-за которых бывшая жена оказалась в больнице, что изрядно подпортило настроение. — Грей? — обернулась на своего спутника крылато-рогатая пони, в интонациях коей почудилось беспокойство. «Да какого фига?», — разозлившись на самого себя, Лис постарался выкинуть из головы все посторонние мысли и решительно шагнул вперёд, ставя ногу на воду так, будто это была дорога. Плюх!.. Вода сомкнулась над взмахнувшим руками человеком, ясно показывая то, что простого желания ходить по поверхности озера мало, даже если ты находишься во сне.* * *
— Попытка номер… тридцать четыре, — озвучила Найтмер, при помощи телекинеза вытаскивая Грея из воды, чтобы поставить его в лодку-кувшинку. — Ты не устал? — Очень смешно, — поёжился серый единорог, недовольно глянув на свою наставницу, уже привычным усилием избавляясь от пропитавшей шерсть воды. — Может быть, что-нибудь посоветуешь? — Хм-м-м… — владычица ночи приставила правое переднее копытце к подбородку, подняла взгляд к небу, затем нахмурилась и пару раз в задумчивости дёрнула ушами, после чего вернула внимание к своему спутнику и заявила: — Верь в себя, и у тебя всё получится. — И как я сам не догадался? — проворчал Фокс, после чего решительно шагнул с плавательного средства вперёд, чтобы вновь провалиться в воду… но на этот раз только до середины ног. — Ха! Получилось! — Ну… Почти, — выразительно указала взглядом на недоработку иссиня-чёрная аликорница, подходя к жеребцу ближе. — Ты просто завидуешь, — отмахнулся от претензии счастливый пони, начиная прохаживаться по водоёму, постепенно поднимаясь всё выше. — Серьёзно? — крылато-рогатая пони иронично выгнула брови, покосилась вниз и постучала копытцем по поверхности озера, словно бы это была ровная дорога. — Ну разумеется — завидую… — И почему мне так везёт?.. — совсем тихо проворчал Грей, наконец-то сумевший подняться из воды, чтобы не проваливаться в неё из-за своего подсознания. — Могла бы просто порадоваться за меня. — Я и радуюсь, — заявила правительница Эквестрии, затем толкнула Фокса копытцем в грудь, роняя его на спину, чтобы, сделав ещё один шаг, нависнуть над ним с хищной улыбкой и блеском в глазах. — Поздравляю с успешным освоением трюка «хождение по воде». «Главное, чтобы ты не узнал, что в начале этой попытки я тебе помогала. А то у тебя уже выработался рефлекс, заставляющий проваливаться на глубину, несмотря ни на какие волевые усилия», — добавила про себя владычица ночи. — Гхм… — лежащий на спине серый единорог, глядя в глаза иссиня-чёрной аликорницы, сглотнул и уже хотел что-то ответить, при этом выглядя несколько растерянным. «А может быть?.. Я же заслуживаю маленькую…», — начала размышлять про себя крылато-рогатая пони, но ход её мыслей перебило ощущение волны искажений, прошедшейся по всему пространству сна, начавшему выцветать, а местами трескаться и осыпаться. — Что происходит? — всполошился жеребец, всё смущение и растерянность коего куда-то исчезли, принявшись осматриваться вокруг. «Нашла время просыпаться, любительница безвкусных серенад», — с досадой подумала Найтмер, делая шаг назад для того, чтобы спутник мог подняться на ноги. — Сон закончился, и теперь это пространство разваливается, — пояснила владычица ночи вслух, собственной волей удерживая небольшой кусочек вымышленного мира стабильным. — Если не хочешь на себе ощутить все прелести схлопывающегося сна, то тебе придётся спешно изучать навык выхода в общее пространство своими силами. Для этого нужно представить дверь или любой другой проход, ведущий наружу. — Найтмер, может быть, ты?.. — начал просительно жеребец, но был перебит. — Сам справишься, — не сдержав капельку злорадного раздражения, вспыхнувшего из-за разрушения романтической обстановки, заявила кобыла, но тут же постаралась смягчить эффект от своих слов: — Я в тебя верю. Увидимся снаружи. Едва она произнесла последнее, как тело крылато-рогатой пони обратилось туманом и выскользнуло из сна, вновь оказавшись в подобии пространства, похожего на бескрайнее звёздное небо. В следующую секунду копытца коснулись возникшего под ногами облака, а взгляд зелёных глаз устремился на бесцветную звезду сна, то вспыхивающую чуть ярче, то затухающую до едва заметной искорки. «Как-то грубо получилось. Может быть, зря я так резко?.. Нужно будет извиниться перед Греем: он же не виноват, что одной безмозглой кобыле приспичило проснуться посреди дня», — иссиня-чёрная аликорница закусила нижнюю губу, борясь со всколыхнувшимися эмоциями и побуждённым ими желанием проскользнуть назад, чтобы забрать своего… ученика из пусть и не опасной, но неприятной ситуации (она дала сну достаточно сил, чтобы продержаться ещё несколько минут, но внешние эффекты при этом должны быть весьма впечатляющими). — Нет, — мотнув головой и поджав крылья, Найтмер шумно вздохнула. — Если я хочу, чтобы он быстро научился хоть чему-то, то нужно устраивать именно экстремальные тренировки… пусть даже они кажутся таковыми только для ученика. Если же он будет чувствовать себя в полной безопасности, то на освоение самого простого могут уйти месяца. Словно бы отвечая на её слова, в пространстве возник квадрат с металлическими створками, которые разошлись в стороны с отчётливым лязгом и открыли взгляду вид на разрушающийся мир, покрывающийся всё большим количеством трещин. Через портал «рыбкой» выпрыгнул Грей, приземлившийся на облако плашмя, раскинув конечности в стороны, после чего проход захлопнулся и растаял в пространстве. — Поздравляю, — искренне улыбнулась Владычица ночи, ложась на живот рядом с серым единорогом. — Я знала, что ты справишься.* * *
«Вот ведь… вредная лунопони», — лёжа на облаке и переводя дыхание, думал про себя Сергей, коего последние события изрядно встряхнули и заставили вспомнить, что Найтмер Мун, пусть и пушистая, но всё же довольно жёсткая особа с тяжёлой судьбой. Когда владычица ночи бросила его в разрушающемся сне, Лисину внезапно вспомнился фильм про путешественников на самолёте в прошлое, где мир съедали лангольеры. Тут, разумеется, никаких таких монстров не было, но вид того, как замок превращается в груду осыпающихся осколков, истаивающих по пути к земле, а затем к тебе начинает подбираться рябь из мелких разломов, заставляет проникнуться кого угодно. К счастью, собственные выдержка и понимание, что тут ему ничего не грозит, помогли найти выход из ситуации и в кратчайшие сроки научиться выходить из чужого сна. «Чувствую себя птенцом, которого выпнули из гнезда, чтобы он либо раскрыл крылья и полетел, либо не засорял генофонд вида. Радует, что я «встал на крыло», а не уподобился Икару», — промелькнуло в голове мужчины, чувствующего тепло от иссиня-чёрной аликорницы, прижавшейся к нему боком и укрывшей его крылом. …Второй ассоциацией, вызванной видом разрушающегося вымышленного мира, стал фильм «Куб», в одной из частей коего главная героиня находилась в ловушке со сворачивающимся пространством. Там она сумела спастись в самый последний момент, когда прыгнула в чёрный зев прохода, ранее соединявшего смежные контейнеры с ловушками… и это показалось удачной идеей. Вообразить себе квадратный шлюз с раздвигающимися створками оказалось достаточно просто: всё же ни на память, ни на воображение Лис не жаловался. Когда же проход открылся и за ним оказалось знакомое звёздное пространство, Лисин, недолго думая, прыгнул вперёд головой, оставляя позади то, что осталось от романтической грёзы после ухода её создательницы. «Какая-то из религий учит, что наш мир — это сон бога. Бр-р-р… Вот уж не хотелось бы», — передёрнулся попаданец. Теория о том, что весь мир — это сон, по мнению Сергея была ничуть не безумнее, чем версия, что вся реальность — это компьютерная симуляция невероятных масштабов и детализации. С другой стороны, во втором случае мир можно было бы попытаться взломать, как это сделала со своей виртуальной реальностью одна из Селестий, когда в одной из фанатских историй Эквестрию создали двое учёных, пытавшихся изобрести ИИ. «Похоже, произошедшее меня накрыло чуточку сильнее, чем я сам считал. Раз уж я начинаю думать на такие странные темы», — Лисин вздохнул и перевёл взгляд на свою спутницу-наставницу, тут же сталкиваясь с изучающим взглядом зелёных глаз, от которого на миг стало жутко. — Готов продолжать или хочешь отдохнуть? — спросила крылато-рогатая пони. «Хотелось бы побездельничать, но работа не волк и в лес не убежит. А значит, её нужно выполнять здесь и сейчас», — решил мужчина, осторожно выбираясь из-под крыла, тут же сложившегося за спиной правительницы Эквестрии, грациозно поднявшейся на все четыре ноги и изящно выгнувшей шею. — Готов к работе, — вслух заявил Лис, вставая напротив кобылы. — Что дальше по плану: прыжки в жерло вулкана, сражение с гигантским кальмаром, решение математических уравнений? — Хм-пф, — неопределённо фыркнула Найтмер Мун, мотнула головой и усмехнулась, обнажая белоснежные зубы. — Хороший настрой, Грей. Но всё же я не настолько жестока, чтобы отправлять тебя в школу. Сейчас мы продолжим отрабатывать проникновение и выход из сна, ну и перейдём к влиянию на сюжет через более близкие к сновидцу воздействия. Не бойся чему-либо навредить: я буду рядом и, если это понадобится, обязательно вмешаюсь и всё исправлю. «Это не может не успокаивать», — мысленно констатировал попаданец, чувствуя смесь азарта и волнения…* * *
Владычица ночи с интересом наблюдала за успехами Грея, одновременно и радуясь тому, как быстро он осваивается, и медленно раздражаясь от того, что ей самой приходилось месяцами корпеть над тем, что серый единорог делает если не с первой, то со второй попытки. Она, правда, не хотела злиться на это, но, когда жеребец сперва научился создавать дверь, чтобы выходить из сна и не тревожить при этом сновидца, а затем, в кошмаре какой-то кобылы-наседки, потерявшей своих жеребят, принял вид стражника и указал ей направление, где сами возникли образы жеребчика и кобылки, её сердце ёкнуло. — У тебя хорошо получается, — через силу произнесла иссиня-чёрная аликорница, когда они двигались к следующей звёздочке пусть не кошмара, но тревожного сновидения. — Просто у меня самый лучший учитель, который может быть, — лучезарно улыбнулся Фокс, а затем добавил: — Ну и я не боюсь накосячить, так как ты всё исправишь. Едва услышав это, крылато-рогатая кобыла чуть было не свалилась с облачка, а затем удивлённо посмотрела на своего спутника, встретившись с довольным и искренним взором алых глаз. На миг показалось, что на неё смотрит совсем другой единорог, более тёмный и… но иллюзия развеялась очень быстро: всё же они были совершенно разными как внешне, так и внутренне. «Из-за меня», — мысленно повторила Найтмер, чувствуя, как всколыхнулось в душе волнение, буквально погребая под собой ростки негодования и досады. — Ты правда так думаешь? — всё же спросила владычица ночи, слегка дёрнув ушами. — Ну… Без тебя, Найтмер, у меня бы точно ничего не получилось, — ответил Грей. — Пусть твои методы и… экстремальные, но они работают. Ну, а разница между тем, чтобы создать дверь из сна, и тем, чтобы прикинуться во сне кем-то другим, на мой взгляд, не такая уж и большая. — Но ты быстро придумал, как с незначительными затратами сил помочь той пони, — заметила иссиня-чёрная аликорница, вновь вспоминая незадачливую кобылу-наседку. — Там всё лежало на поверхности, — пожал плечами Фокс. — Мне порой тоже снились сны, где я не мог что-то найти или куда-то добраться. Думаю, в таких случаях мне бы хватило просто толчка от проводника. — Понятно, — крылато-рогатая кобыла кивнула, чувствуя, как её грудь отпускают невидимые тиски, а душу заполняет чувство облегчения и радости. — Но ты не должен забывать, что так просто всё происходит только до тех пор, пока тебе не противодействует другой сноходец или опытный кошмар. С эфирными сущностями низшего порядка, думаю, ты уже справишься и сам, но более серьёзных противников мы будем искать не раньше, чем завтра. — Как скажешь, учитель, — легко согласился жеребец, заставив собеседницу порадоваться тому, что её тёмная шёрстка скрывает смущение даже в плане снов. — Найтмер, а не могла бы ты кое-кого найти? «О ком это ты думаешь, пока находишься со мной?», — уколола владычицу ночи ревнивая мысль, тут же отогнанная прочь усилием воли. — Кого и зачем? — вскинула брови аликорница, старательно скрывая своё недовольство. — Неужели хочешь посмотреть на кошмар Флаттершай? — Возможно, но не сегодня, — после короткой паузы, потерев шею правой передней ногой, серый единорог заявил: — Мне ещё нужно найти трёх хранительниц для Элементов Гармонии. И я подумал, что… — …Через сон можно будет узнать, где они находятся? — предположила иссиня-чёрная кобыла, перебив своего спутника-ученика, затем кивнула и прикрыв глаза добавила: — Мысль хорошая. Но как ты собираешься искать сон того, не знаю кого? — Я могу показать примерный образ нужных пони и сказать их имена, — отозвался спутник, ничуть не растерявшись вопросу. «Давно об этом думал?», — предположила Найтмер Мун, после короткого размышления решившая, что это даже хорошо, пусть хоть у одного её сторонника будет талант к долгосрочному планированию. — Хорошо, — дала своё согласие владычица ночи, расправив крылья. — Но сегодня мы можем потратить время на поиски только кого-то одного. Нужно представить наиболее точный образ и назвать имя, чтобы я могла начать поиски. — Секундочку, — попросил Фокс, затем зажмурился, нахмурился и закусил нижнюю губу, чем вызвал у аликорницы слабую усмешку. — Её зовут Эпплджек…* * *
Не без труда для своего воображения, но Сергей сумел представить жёлто-оранжевую земнопони такой, какой она была бы не в мультфильме, а в реальности. Впрочем, результат, на его субъективный взгляд, всё равно получился довольно картонным. Однако Найтмер Мун это, казалось бы, не смутило, и она, закрыв глаза, стала медленно крутить головой из стороны в сторону. — Хм… Похоже, что этой пони нет в мире снов… — начала говорить владычица ночи, но закончить фразу не успела и сама себя оборвала, резко распахнув глаза и уставившись куда-то за спину Лисину. — Это же… — Что там? — развернувшись, мужчина успел увидеть, как на них несётся сияющая золотая сфера, оставляющая за собой след, будто от кометы. — А-а-а!.. — …Блуждающий сон, — произнесла иссиня-чёрная аликорница, едва произошло столкновение, и они провалились в глубину импровизированного снаряда, оказавшись в голубых небесах, по которым плыли белые облака, в то время как внизу расстилалась горная долина, окружённая высокими отвесными скалами со снежными вершинами. — Держись, Грей! С последним восклицанием крылато-рогатая пони обхватила Лиса за живот передними ногами (хотя и могла поймать магией), а затем спланировала на плоский уступ, находящийся рядом с ревущим водопадом. — Кхе-кхе… — порадовавшись тому, что во сне нельзя лишиться завтрака, пусть это и не было пока что доказано, попаданец плюхнулся на камень задом, едва кобыла его отпустила. — Где это мы? — Блуждающий сон — очень редкое явление, — приземлившись рядом, Найтмер виновато посмотрела на человека. — Прости. Я тебе не навредила? — Жить буду, — отозвался Сергей, поднимаясь на ноги и потирая живот. — Но должен сказать, что хватка у тебя… Ты точно пони? — Да, — ответила владычица ночи и нахмурилась. — Почему ты спрашиваешь? — Потому что силища у тебя как у аликорна, — довольно плоско пошутил Лисин, начав оглядываться, краем уха услышав фырк со стороны своей спутницы. Со всех сторон их окружали высокие горы, вверху стремительно плыли облака, внизу же разливались многочисленные озёра. Холода не было, но, как подозревал мужчина, это было только потому, что сновидец о таких мелочах не задумывался, да и находился достаточно далеко. — А что такое эти блуждающие сны? — всё же уточнил Лис, пока возникла такая возможность. — Обычные сны, просто не привязанные к одному месту, — спутница пожевала губами, посмотрела куда-то вниз и добавила: — Такое иногда случается… чаще всего с пегасами. Правда, закономерность я так и не выяснила. А опасны они тем, что могут столкнуться с другим сном и… смешаться, изменив оба изначальных сновидения до неузнаваемости. Я собиралась рассказать тебе о них значительно позже, так как это исключение… Я нашла сновидца. — Где? — проследив за взглядом иссиня-чёрной аликорницы, наклонившейся над обрывом, попаданец почувствовал себя несколько дискомфортно и для большей устойчивости неосознанно положил ладонь на шею крылато-рогатой пони. — М… Извини. Быстро убрав руку, человек поймал на себе взгляд изумрудных глаз, после чего услышал негромкие слова кобылы: — Можешь на меня опереться, если хочешь. Мне не тяжело. «Неловко вышло», — промелькнуло в голове владельца волшебной пижамы, который всё же решил не пренебрегать разрешением принцессы-императрицы, чтобы не обидеть её, пусть понимание нереальности окружающего пространства и прогнало тревогу. А тем временем внизу разворачивалась причудливая картина, рассмотреть которую из-за расстояния получалось не слишком хорошо. К счастью, усилием воли удалось «приблизить изображение»…* * *
На глазах у Найтмер Мун пегаска с пшеничной гривой, стоя на задних ногах и расправив крылья, замерла в окружении трёх алмазных псов. Кобели были крупными, мускулистыми, их передние лапы (более длинные, чем задние) оканчивались массивными острыми когтями, а один из них вовсе сжимал за концы металлическую цепь. «Но это ведь не кошмар», — удивлённо подумала владычица ночи, не решаясь вмешаться в сюжет сна. Тут же вперёд бросился один из псов, занося лапу для удара, а в следующую секунду кобылка поднырнула под замах, приземлилась на передние копытца и лягнула противника в бок задними ногами, отправляя его в неожиданно далёкий полёт, окончившийся столкновением с отвесной скалой. Кобель, распростёршийся по импровизированной стене в позе звезды, высунув язык изо рта, медленно сполз в воду, оставив после себя отпечаток в форме тела, выдавленный в камне. Тем временем второй пёс попытался схватить летунью, протянув к ней передние лапы, но кобылка, вновь успевшая вскочить на задние ноги, вцепилась в его кисти передними копытцами и дёрнула более крупную тушу на себя, опрокидываясь на спину. Не устоявший кобель начал падать на пони сверху, но та пнула его в живот задними ногами, тоже отправляя в полёт, чтобы плавным движением встать на копытца… оказавшись спиной к третьему противнику. Пёс, не теряя времени, захлестнул пегаску цепью поперёк торса, прижимая передние ноги и крылья к телу. На его морде возникло торжествующее выражение, и он продолжил стягивать своё оружие, выдавливая из кобылки воздух… «Нужно вмешаться», — решила иссиня-чёрная аликорница. — Что-то мне это напоминает, — произнёс Грей, заставляя перевести на себя взгляд. — Если я не ошибаюсь, то сейчас цепь порвётся… — Что?.. — однако до конца задать вопрос крылато-рогатая пони не успела: в этот самый момент летунья, достав что-то из поясной сумочки, закинула это себе в рот, и её окутало золотое сияние, после чего пегаска вдохнула и расправила крылья. Цепь звонко лопнула, а пёс, удерживавший её со спины кобылки, улетел назад, словно его запустили из пращи. Сама светлогривая особа глубоко вдохнула, улыбнулась и торжествующе произнесла: — Маффин! — Удивительно, — всё ещё опирающийся на её спину Фокс, продолжающий с нечитаемым выражением морды рассматривать пегаску внизу, покачал головой и спросил: — Задержимся здесь или пойдём дальше? — Я думаю… — Найтмер нахмурилась, представляя себе, как блуждающий сон останавливается и обретает стабильность, а затем волной магии, подкрепляющей посыл воли, остановила полёт звезды. — Мы можем ненадолго тут задержаться. Я бы хотела убедиться, что этот сон не превратится в кошмар. Да и тебе, ученик, будет полезно получить опыт взаимодействия со сновидцем. — Ну… как скажешь, — не стал возражать жеребец. — Что будем делать? — Спускаемся, — решительно заявила иссиня-чёрная аликорница, затем засветилась и чуть уменьшилась, слегка светлея и скрывая рог. — Будет лучше, если мой образ не войдёт в конфликт со сном. Ты готов? Тёмно-синяя, достаточно крупная пегаска с яркими зелёными глазами, вполне обычными гривой и хвостом, а также кьютимаркой в виде полумесяца, вопросительно изогнула бровки глядя на серого единорога с платиновой гривой. В эти мгновения в ней вспыхнул весёлый азарт, которого она уже давно не испытывала, почувствовав лёгкое опьянение от накатывающих эмоций. — Всегда готов, — непонятно чему усмехнувшись, отозвался Грей, перестав опираться на спину владычицы ночи. — Тогда… прыгай, — скомандовала новоявленная пегаска, первой соскакивая с уступа, начав нестись вниз.* * *
Мастер секты Косого Копыта Дидзи Ду, отправившаяся в опасное и тяжёлое путешествие в горы мистических тайн, чтобы найти таинственное сокровище древней пропавшей империи… почесала затылок и осмотрелась вокруг. Злобные враги, плетущие коварные интриги, строящие подлые планы и нападающие, только имея подавляющее численное превосходство, как-то быстро закончились, даже не позволив показать все свои приёмы и трюки (насквозь честные и благородные, разумеется). — Ну, и где тут искать вход в секретную сокровищницу? — вслух спросила у самой себя пегасочка, сосредоточенно нахмуривая бровки. В следующую секунду по земле скользнула тень, а затем на каменистую землю приземлилась высокая тёмно-синяя кобыла с яркими зелёными глазами, заставившая смелую искательницу сокровищ отпрыгнуть и встать в защитную стойку. Её острый взгляд тут же оценил как длину стройных ног, размах широких крыльев, так и бесчестно подтянутый круп, на поддержание формы которого явно уходит немало времени ежедневно. «Ла-адно. Придётся мне сократить дневную норму маффинов до восьми… десяти… двенадцати», — подумала про себя знаменитая культиватор Ду, покосившись на собственную кьютимарку в виде мыльных пузырей. — Бонсай! — эхом пронёсся над долиной голос какого-то жеребца, а затем неподалёку от незнакомой пегаски без каких-либо эффектов приземлился серый единорог с красными глазами, платиновыми гривой и хвостом и подтянутой фигурой. — Привет, — улыбнувшись, Дидзи помахала жеребцу копытцем, на что появившаяся первой летунья нахмурилась, а затем, незаметно для своего спутника, провела левой передней ногой по шее. «У неё горло болит?», — подумала обладательница светлой гривы, тут же нахмурившись и вспомнив о недавней встрече с алмазными псами из секты Кристальных Копателей. — Вы тоже пришли, чтобы помешать мне найти таинственное сокровище пропавшего города? — культиватор Ду поднялась на задние ноги и вытянула в сторону незнакомцев левое переднее копытце. — Ваши подлые трюки не помогут вам, ведь меня ведёт благородная цель — подарить великое сокровище миру! — …Нет, — после затянувшейся на несколько секунд паузы ответила крылатая незнакомка. — Мы, вроде как, помочь хотим, — перехватил инициативу серый единорог, правой передней ногой зарываясь в роскошную гриву, широко и лучезарно улыбнувшись при этом. «А-а-а… Это, наверное, принц, ну или наследник какого-нибудь древнего клана, вынужденный сбежать из родного дома из-за нападения конкурентов… сговорившихся с родным дядей, решившим прибрать всё имущество родственников к своим копытам. Ну, а рядом с ним — верная телохранительница, благодаря которой он и сумел вырваться из окружения подлых злодеев, после чего они скитались по горам и лесам, питались подножным кормом, спали в обнимку на лежанках из лапника…», — воображение младшей летуньи начало рисовать разнообразные яркие картины того, как двое одиноких путников, в одночасье лишившихся всего, могли согреваться долгими холодными ночами. — Что бы ты себе ни вообразила — раздумай это обратно, — строго велела синяя крылатая пони, возвращая Дидзи к реальным событиям. — Л-ладно, — чувствуя, как пылает её мордочка, Ду смущённо рассмеялась. — Я — мастер секты Косого Копыта Дидзи Ду. А вы кто? — Фокс. Грей Фокс, — первым ответил принц. — Мун, — в свою очередь отозвалась телохранительница. — Просто Мун. — Здорово, — цокнув передними копытцами, светлогривая пони вновь встала на четыре ноги, а затем добавила чуть смущённо: — Тут где-то должен быть вход в сокровищницу, но кажется… я заблудилась. Вы случайно не видели какой-нибудь мрачной и таинственной двери, арки, ну или хотя бы пещеры? Синяя пегаска выразительно посмотрела на своего спутника, явно пытаясь что-то ему сказать. Принц же, постояв неподвижно пару секунд, указал правой передней ногой за спину Дидзи и заявил: — Что-то вроде этого? Обернувшись, летунья увидела мрачную арку пещеры, в глубине которой виднелись каменные ворота. Сверху же проход скрывали потоки воды, срывающиеся с отвесного склона водопадом. — Агась… Спасибо! — искренне улыбнувшись, культиватор Ду посмотрела на серого единорога, попавшего в беду и нуждающегося в помощи. «Как только я найду сокровище, сразу этим займусь. Нужно будет только подружиться с его телохранительницей», — решила про себя пегаска…* * *
Плавно приземлиться, осознавая то, что находишься пусть в чужом, но всё же сне, проблемой для Сергея не оказалось. Однако же взгляды, которые на него стала бросать сновидец, слегка его… напрягали. «Неужели она смогла увидеть мою настоящую внешность? Но даже Найтмер это не по силам», — скосив взгляд на крупную синюю пегаску, не уступающую в росте младшей из диархов Эквестрии, когда она находилась в режиме Луны, Лисин убедился в том, что та ведёт себя вполне обычно. Произвести точечное, пусть и удалённое, воздействие на сон светлогривой пегаски, ищущей некую сокровищницу, оказалось достаточно легко: создавалось впечатление, будто мужчине что-то помогало, подталкивая влияние в нужную сторону. В результате ворота за водопадом сформировались почти что сами, не требуя концентрации на своё поддержание. — Идите за мной и не отставайте, — махнула копытцем младшая пони, устремляясь ко входу в «данж», после чего добавила крайне воодушевлённо: — Тут повсюду ловушки! — И что мы будем делать? — повернувшись к Лису, спросила тёмно-синяя зеленоглазка, вопросительно выгнув бровки. — Ты у меня спрашиваешь? — удивился попаданец. — Не у неё же, — фыркнула собеседница, дёрнув крылом в сторону сновидицы, что уже миновала водопад и теперь, отряхнувшись по-собачьи, встала на задние ноги, передними копытцами упираясь в каменные створки. — Это не кошмар, так что делать мне тут нечего. Ты же можешь попрактиковаться в воздействиях на сон в близком контакте с пони. Я… активно вмешиваться не буду. «Хм… Интересное предложение. А как же Эпплджек? Впрочем, что-то мне подсказывает, что у меня ещё представится возможность найти эту земнопони», — обдумав ситуацию, человек принял решение и кивнул на проход. — Идём, — вслух произнёс Сергей (хотя правильно ли «говорить вслух» во сне? Он как-то сомневался). Владычица ночи молча устремилась вперёд, обгоняя своего спутника, чтобы первой пройти через водопад, будто бы специально задержавшись под потоком воды, чтобы вымокнуть до последней шерстинки. Войдя же под своды арки, она оглянулась через плечо, глядя яркими изумрудными очами на Лисина, задержавшего внимание на её задних ногах, под шёрсткой коих более явно прорисовывались поджарые мышцы. «Везёт же пони: почти не прилагает усилий, а находится в такой хорошей форме. Можно было бы сказать: «это гены», но… скорее уж магия», — мужчина лишь завистливо вздохнул, вспоминая, как совсем недавно (по времени мира людей) ему самому приходилось работать над своей фигурой, чтобы не обрасти жиром, а стоило расслабиться на какой-то год, как усилия пошли насмарку. Тем временем замаскировавшаяся аликорница самодовольно улыбнулась, тряхнула гривой, и её окружило целое облачко брызг. Спустя мгновение она была совершенно сухой и уже шла к дверям, покачивая хвостом из стороны в сторону. Дидзи, напрягаясь изо всех сил, окуталась золотистым сиянием и с криком «Маффин!», распахнула створки, открыв зев тёмной пещеры. Попаданцу же вспомнилось аниме про виртуальную реальность, где примерно такие же двери вели в зал с боссом уровня. Впрочем, ожидания оправдались не полностью: за входом начинался высеченный в камне высокий коридор, стены коего украшали металлические кольца с факелами, вспыхнувшими поочерёдно, разгоняя почти материальный мрак. Едва человек миновал водопад, усилием воли не дав себе вымокнуть, тут же поймав на себе разочарованные взгляды обеих пегасок: как настоящей, так и маскирующейся. За его спиной раздался грохот и, обернувшись, он увидел упавшую с потолка каменную плиту, перекрывающую путь к отступлению… — Похоже, что единственный выход впереди, — заметила Ду и, улыбнувшись, поскакала по коридору, размахивая хвостом. — Идёмте!* * *
— Ну… Чего-то такого я и ожидал, — пожал плечами Грей, поравнявшись с Найтмер Мун, которая отстала от сновидицы, бодро скачущей вперёд по прямому туннелю. «Кто-то читает слишком много приключенческой литературы», — отметила про себя владычица ночи, уже успевшая краем внимания ознакомиться с новыми веяниями моды, в том числе и в литературе (в её время… до изгнания Селестией на луну, существовали только научные книги и жизнеописания разных путешественников, учёных, а иногда и воинов). — Реалистичность хромает, — пренебрежительно фыркнула маскирующаяся аликорница, взглядом скользя по гладким стенам, потолкам и полу, где даже пыли не имелось, не говоря уже о трещинах и иных природных «украшениях». — Это же сон, — отозвался Фокс. — Не будь слишком строгой. «Я? Строгая? Да я сама снисходительность! В конце концов, эта вертихвостка крутит крупом перед моим… партнёром по постели и до сих пор не понесла за это наказания», — внутренне возмутилась правительница Эквестрии, так ничего и не сказав вслух. В этот самый момент спереди прозвучало тихое «Упс», затем до слуха донёсся щелчок, потом — удар, а спустя ещё пару секунд сзади загрохотал приближающийся гром. Найтмер резко обернулась, и её зелёные глаза расширились, когда взгляду предстал катящийся прямо на них огромный валун, каким-то образом не задевающий висящие на стенах факела. — Бежим, — дёрнул её за плечо жеребец, заставляя отмереть от секундного ступора. — Но я могу… — попыталась возмутиться императрица. — Не вмешиваемся в сон… помнишь? — укорил кобылу серый единорог. — Бежим! «Чего только ни сделаешь, чтобы угодить жеребцу», — фыркнув, владычица ночи всё же помчалась вперёд по туннелю вслед за притормозившей пегаской, явно ожидающей их. — Это ты тоже ожидал? — ехидно спросила у своего (!) спутника маскирующаяся аликорница. — Не совсем, — признался Грей, ничуть не сбившийся с дыхания. — Но я и не удивлён. Новые щелчки предупредили об активации следующих ловушек, после чего из стен стали выстреливать дротики, неизвестно откуда появились раскачивающиеся словно маятники секиры, из пола стали выскакивать колья, сминаемые продолжающим катиться валуном. Однако же все эти преграды проходились совершенно непринуждённо, буквально танцующими движениями: даже Фокс умудрился не замедлиться ни на мгновение. — Стандартный набор для сокровищницы-гробницы, — хмыкнул жеребец, ловким движением перехватывая прямо в воздухе пролетающий мимо дротик. — Не хватает только… — Пропасть! — выкрикнула Ду, когда пол впереди внезапно обвалился. — Доволен? — саркастично уточнила маскирующаяся аликорница, но, не дожидаясь ответа, тут же велела: — Запрыгивай мне на спину! — Не здесь же, извращенка! — воскликнула Дидзи, в этот самый момент оказавшаяся совсем рядом. — Чт… — от возмущения старшая пони подавилась воздухом, несмотря на тот факт, что он был воображаемым, а потому и не заметила того, что серый единорог отстал, как раз когда под копытами оказалась пропасть. — Грей?! По инерции обе кобылы пролетели над провалом и, спланировав на рефлекторно распахнутых крыльях, приземлились на противоположной стороне ямы, у которой будто бы и вовсе не имелось дна. Сновидица в панике обернулась и уже раскрыла рот, чтобы вскрикнуть, но замерла с широко раскрытыми глазами, уставившись на Фокса, поднимающегося с пола в углу у правой стены. — Ты в порядке? — ощутив, как дико в её груди застучало сердце, сама удивляясь своей реакции на совершенно безопасную для опытного сноходца ситуацию, спросила владычица ночи. — В абсолютном, — широко усмехнулся жеребец, подходя к краю обрыва. — Меня всегда удивляло, что герои приключенческих произведений убегают от круглых камней, катящихся по квадратному коридору, при этом оставляя зазоры справа и слева у самого пола. — Если бы камень был меньше, ну или малый булыжник катился сразу за большим, то зазор у пола тебе бы не помог, — прикрыв глаза, констатировала маскирующаяся аликорница, затем вспорхнула под самый потолок и, перелетев обратно на сторону, где находился её спутник, велела: — Держись за меня. Я тебя перенесу.* * *
«У-у-у… Почему я сама до этого не додумалась? Такой шанс упустила», — понуро подумала Дидзи, глядя, как синяя пегаска переносит через пропасть серого единорога (и то, что она — телохранительница принца, а значит, и опыт имеет куда больший, утешало слабо). — Мне нужна возможность себя проявить, — проворчала Ду себе под нос. — Ты что-то сказала? — спросила Мун, зависая рядом и даже не думая опускать на пол жеребчика. — Нет-нет, тебе послышалось, — растянула губы в улыбке мастер секты Косого Копыта. — Может быть, уже поставишь Грея на ноги? — А вдруг на полу есть ещё какие-то ловушки? — вопросом на вопрос ответила Мун, торжествующе сверкнув зелёными глазами. — Пусть уж лучше он летит на мне. Да и тебе, Дидзи Ду, я рекомендую воспользоваться крыльями. — Хм… — задумавшись, светлогривая кобылка согласно кивнула. — Ты права. Это будет безопаснее. — А меня никто спросить не хочет? — подал голос Фокс, оказавшийся закинут на спину своей защитницы. — Нет, — отрезала синяя пегаска. — Рисковать тобой мы больше не будем. А то вдруг ещё какие-нибудь камни начнут за нами гнаться? — А если они начнут падать сверху? — возразил ей жеребец. — Если мы не заденем какие-нибудь рычаги включения ловушек — не начнут, — фыркнула зеленоглазая летунья, после чего взглянула уже на Дидзи. — Показывай дорогу. «Чего это ты раскомандовалась?», — внутренне возмутилась культиватор Ду, но решила промолчать и потом показать, кто из них лучше (ведь круп — это ещё не показатель). — Лети за мной, — велела молодая приключенка и искательница сокровищ, воспарив над полом коридора, медленно помахивая крыльями (и у неё совершенно случайно так получилось, что хвост постоянно мельтешил перед глазами спутников). Дальнейший путь по туннелю выдался довольно скучным: ни одна ловушка больше не активировалась, а в конце ожидала каменная дверь, открытая тем же способом, как и первые ворота. Взглядам тут же предстал зал, залитый солнечным светом, падающим откуда-то с потолка, теряющегося далеко вверху, в то время как особенно яркий луч, словно настоящая колонна, выхватывал постамент, стоящий на вершине квадратной пирамиды с четырьмя гладкими наклонными сторонами. На возвышении же лежало золотое блюдо… — Золотой Маффин Небес, — выдохнула Дидзи, зависая неподалёку от сокровища, выглядящего ровно так, словно бы его только что приготовили. — Легенды гласят, что съевший его вознесётся на высший уровень Небесной Культивации. — Если это то, за чем мы сюда добирались — бери его и ищем выход, — решительно произнесла Мун, разрушая величественность момента. — А-агась, — пару раз моргнув, Ду подлетела к постаменту… и в этот момент маффин засиял особенно ярко, взлетел над блюдом, а затем молнией метнулся прочь. — Стой! Не уйдёшь! С последними словами обладательница светлой гривы бросилась в погоню, начав метаться от одного угла зала к другому, совершая в воздухе крутые непредсказуемые пируэты. В один из моментов она исхитрилась и вцепилась зубами в середину маффина, тут же переставшего убегать. И так, с добычей в зубах летунья вернулась к своим спутникам, смущённо покраснела мордочкой и произнесла, глядя на Грея: — Хофеф куфофек? — Нет, спасибо, — отозвался серый единорог, лежащий на спине своей телохранительницы, что не проявляла никаких признаков усталости или неудобства. — Я на диете. — Давайте уже заканчивать с этим, — закатила глаза Мун. — Ешь и полетели на выход. — М… ховофо, — отказ жеребца немножко огорчил пегаску, но вспомнив о том, что это за маффин, она вновь улыбнулась и приступила к его употреблению, чувствуя, как тело переполняется силой и начинает сиять.* * *
«И что им всем так нравится сияние солнца?», — недовольно подумала Найтмер, глядя на всё сильнее светящуюся пегаску. Внезапно, прежде чем владычица ночи успела отреагировать, во все стороны от Дидзи ударила волна, подхватившая замаскированную аликорницу словно порыв ураганного ветра сорванный с дерева листок, чтобы впечатать спиной в каменную стену зала. Удивившись, что столкновение оказалось таким мягким, она отлепилась от препятствия и обернулась… чтобы увидеть Грея, о котором забыла на несколько мгновений. Жеребец же оказался вдавлен в камень так, что снаружи оставалась почти ровная плоскость, при этом он находился в крайне причудливой позе, будто застыл в нелепом танце. — Хи… Хи-хи-хи… — прикрыв рот копытцем, стараясь сдерживать рвущийся из горла смех, правительница Эквестрии отвела взгляд в сторону. — Очень смешно, — изрёк Фокс, после чего выпал из образовавшейся ниши, оставив в стене отпечаток тела. — ХА-ХА-ХА-ХА-ХА! — наконец не выдержала Найтмер, огласив пространство зала звонким хохотом. — Прости, Грей, но… Ты бы себя видел. — М… — подлетевшая поближе Ду, уже переставшая светиться словно заклинание светлячка, озадаченно посмотрела поочерёдно на обоих своих спутников. — А что случилось? — Ничего, — ответил серый единорог, отряхиваясь и поднимаясь на ноги. — Просто мы решили заняться нестандартным видом изобразительного искусства. Вон — меня в камне уже увековечили. — А-а-а, — покивала сновидец. — А я уже думала, что это из-за меня вы врезались в стену. «Она серьёзно?.. А ведь серьёзно», — настроение владычицы ночи значительно ухудшилось, и ей пришлось делать над собой усилие, чтобы не приложить копытце ко лбу. Прежде чем ещё кто-то успел что-то сказать, стены начали дрожать и по ним поползли трещины, а с потолка стали падать камни. Дидзи тут же метнулась вниз, подхватывая Грея на передние копыта, а затем устремилась вверх и выкрикнула, обращаясь к аликорнице: — Мун, лети за мной! «Да как ты?..», — возмутилась было старшая кобыла, но упавший рядом крупный булыжник, который хоть и не мог причинить реального вреда, но вызвал инстинктивное желание дёрнуться в сторону, заставил отбросить посторонние мысли и погнаться за наглой похитительницей жеребцов (и ведь этот серый наглец даже не сопротивлялся!).* * *
Вырвавшись из отверстия в вершине горы, расширившегося до дыры диаметром в полсотни метров, Дидзи зависла на одном месте, медленно взмахивая крыльями, щурясь от бьющего прямо в глаза яркого солнца. Вокруг них находились сугробы, снежинки, сияющие словно россыпи драгоценных камней в лучах дневного светила, холодный ветер раздувал гриву и хвост, из глубины горы раздавался рокот падающих камней. — Ну… это было необычно, — напомнил о себе Грей, удобно лежащий на передних ногах пегаски. — Такого опыта у меня ещё не было. — Обычное дело, — улыбнулась культиватор Ду, встречаясь взглядом с красными глазами жеребца, а затем добавила уверенно: — Не бойся, пока я рядом, ничего плохого не случится. — Громкие слова для такой соплячки, — прозвучал наглый звонкий голос со стороны северного края провала, где из снежного вихря появилась белая единорожка с розовой гривой, а за ней материализовались полдюжины рогатых жеребцов в золотой броне, а также дюжина пегасов в красно-золотых комбинезонах. — Вот ты и попался, Грей Фокс. Пора возвращаться в секту Золотого Солнца и исполнить свой долг! — И кому ещё я должен? — вскинул брови серый единорог, переводя взгляд на неизвестную. — А главное — когда успел задолжать? — Сразу как родился, бра-атик, — оскалилась в улыбке незнакомка, чем вызвала удивлённо вскинутые брови у жеребца. — Ты обязан жениться до наступления нового года, чтобы продолжить старшую линию крови мастеров стиля Солнечного Пламени! Я уже подготовила список кандидатур… С последними словами белая пони во вспышке магии материализовала свиток, повисший прямо перед ней в воздухе, а затем и развернувшийся на длину не менее трёх метров. У светлогривой кобылки от такой наглости даже дыхание перехватило, а затем в ней вспыхнуло негодование, подкрепившее готовность защищать принца. Впрочем, что-либо сделать она не успела, так как из дыры вылетела синяя пегаска, выглядящая очень… огорчённой. — Значит, ты решила забрать Грея? — прищурилась Мун, на миг замерев в одной позе, а затем, под взвизг белой единорожки, исчезла с прежнего места, оставив после себя полупрозрачный образ, чтобы появиться среди пегасов. — Гр-р-р-р! — Остановите её! — запоздало приказала незнакомка, роняя свиток и отступая от ямы. Тем временем телохранительница принца, орудуя всеми четырьмя ногами и крыльями со скоростью разогнавшейся ветряной мельницы, уже раскидывала противников, не успевающих даже дёрнуться в её сторону. — Ва-а-ау… — протянула Дидзи. — Лунный Блик и Ураган Копыт… Мун же, упав на снег и разбросав единорогов-охранников, подхватила розовогривую кобылку передними копытцами, подбросила над собой, извернулась в воздухе и лягнула задними ногами с криком: — …На луну! — А-а-а-а!.. — прозвучал удаляющийся в небеса голос, после чего силуэт незнакомки исчез во вспышке маленькой звёздочки. — Госпожа Селя! — все поверженные пони кто ползком, кто ускакал, а кто улетел в сторону, куда скрылась розово-гривая предводительница. — Йей! — застучала передними копытцами Ду, широко улыбаясь. — Это было здорово! — Да машу ж вать! — эхом прозвучал крик Грея, которого обладательница светлой гривы случайно уронила обратно в чёрный зев провала. — Упс… — сконфуженно произнесла Дидзи. — Я сейчас! — Не мешайся, — шикнула синяя пегаска, камнем падая вслед за своим принцем. «Я же случайно!», — возмутилась Ду, открыла рот… и ей в горло залетел неизвестно откуда взявшийся параспрайт, заставивший закашляться… …И проснуться, чувствуя себя падающей с облака. Ещё не совсем осознавая, что происходит, Ду распахнула крылья и позволила воздуху себя подхватить, чтобы спустя пару мгновений зависнуть на одном месте. Осмотревшись вокруг, она поняла, что находится не в горах, а неподалёку от Понивилля, над озером, к которому спальное облачко было пришвартовано якорем. В небе светило солнце, горло першило, будто бы она действительно проглотила параспрайта, а принц и его телохранительница пропали, будто их и не было. — Это же надо! — обиженно проворчала почтальон Понивилля. — Такое интересное приключение — и закончится без меня. «Хотя бы Золотой Маффин я съела. Кстати о маффинах: раз уж я проснулась, то пора бы и поесть. Интересно, Сахарный Уголок работает?»* * *
Где-то в Кантерлоте группа гвардейцев и вондерболтов, проснувшись ото сна, попадала со своих кроватей, дикими глазами осматриваясь по сторонам. Некоторые же из них и вовсе пытались бежать или лететь, выкрикивая несвязные фразы: — Ваше высочество… — Я вас спасу… — Подождите… Дежурные стражники, слыша всю эту суету, только морщились от недовольства, но никак иначе не реагировали. В конце концов, своих менее везучих коллег они могли понять…* * *
«Мне определённо нужны свои крылья», — мысленно констатировал Сергей, когда его уронила Дидзи, слишком сильно увлёкшаяся картиной того, как Найтмер избивает порождённых сном фантомов. Вообще зрелище действительно заслуживало внимания: замаскированная аликорница продемонстрировала силу, скорость, мастерство и гибкость, которые в реальной жизни увидеть не ожидаешь. И если бы всё вокруг не было сном, то Лисин даже посочувствовал бы парням, подвергшимся столь решительному избиению, буквально втаптывающему в грязь самооценку. «А ведь примерно так себя должны чувствовать мобы в компьютерных играх, которых игроки укладывают десятками», — промелькнула в голове мужчины отстранённая мысль, пока он всё падал и падал в темноту… Однако же свалиться на дно ямы Лису было не суждено, так как вскоре сверху мелькнул крылатый силуэт, и не успел он и моргнуть, как оказался вновь подхвачен на передние ноги пони, словно спасённая принцесса. Только в этот раз вместо Ду в роли спасительницы оказалась тёмно-синяя зеленоглазая кобыла, на мордочке коей играла удовлетворённая улыбка. — Ах… мой герой, — с наигранным придыханием изрёк попаданец, прижав руки к груди, а затем, поддавшись вспышке озорства, схватил щёки спутницы ладонями и поцеловал владычицу ночи в нос. Найтмер на это расширила глаза, тут же начав краснеть мордочкой словно героиня старого мультфильма от братьев Уорнеров. Сергей же вспомнил, где находится и с кем общается, отчего ему одновременно стало и неловко, и чуточку тревожно (на пижаму, в случае чего, он надеялся, но был совсем не уверен, что она сможет избавить от негативных последствий во время сна). — Извини, — отстранившись, виновато произнёс Лисин. — Я забылся и… — Н-ничего, — помотав головой, иссиня-чёрная аликорница сбросила маскировку, вернув себе прежние размеры. — Сон закончился. Пора отсюда уходить. Только сейчас мужчина заметил, что пространство вокруг стало светлеть, одновременно с тем покрываясь трещинами и ужимаясь. Впрочем, беспокоиться о переходе во внешнее пространство плана снов ему не пришлось: крылато-рогатая пони решила, что уроков на сегодня было достаточно, а потому вытащила их обоих, тут же рухнув на висящее в небесном просторе облако. — Это было… странно, — наконец нарушил молчание Лис, вновь оказавшийся на свободе, а не в роли спасённой принцессы, что казалось ироничным, так как в роли спасителя выступала принцесса-императрица. — Это ещё не самый странный из снов, который можно здесь встретить, — заметила кобыла, старательно смотрящая куда-то в сторону. — Однажды я видела единорожку, гуляющую среди двуногих как минотавры, лысых словно драконы без чешуи существ, носящих на себе кучу разнообразных тряпок. — Правда? — попаданцу даже не пришлось изображать удивление, пусть почти сразу у него в голове и зародилась догадка о том, кем могла быть эта неизвестная пони. — И как тебе эти… существа? — Удивительно нелепые, — фыркнула собеседница, дёрнув ушами и плотнее прижимая к себе крылья. — Впрочем, подробно я их не рассматривала, так как это был не кошмар. «Вот уж спасибо. Хотя-я-я… это отличное подтверждение, что мне не стоит раскрывать свою настоящую личину. А то ведь пинком копытом в живот я точно не отделаюсь», — приняв сидячее положение, подумал про себя человек. — Нашла! — оживилась правительница Эквестрии, вскакивая на все четыре ноги и расправляя крылья. — Ты ещё хочешь посетить сон этой… Эпплджек?* * *
Жёлто-оранжевая земнопони устало зевнула и плюхнулась животом на стог сена, лежащий на краю зелёного луга с короткой травой. В небе светило яркое дневное солнце, за краткий отрезок времени старающееся одарить землю светом и теплом, из-за чего в воздухе стояла удушливая жара, спасаться от которой приходилось под кронами вишнёвых деревьев. Несмотря на то, что приказом Найтмер Мун день и ночь поменялись ролями, из-за чего жизнь в городах теперь кипела под светом луны, фермеры и прочие земледельцы оказались избавлены от необходимости перестраиваться: в конце концов, есть хотели все и всегда, а растения читать не умеют, чтобы слушаться указов вздорных кобыл на троне. Однако же из-за смены власти в королевстве рабочие дни, и без того довольно тихие из-за удалённого от Эпплузы расположения вишнёвой фермы, стали совсем уж скучными: нипони посторонних не появлялось в солнечные часы, а ночами приходилось вставать с лежанки, чтобы перегрузить ящики на подъезжающие телеги. Сперва Эпплджек ещё верила, что скоро всё это закончится, и Селестия вернётся, свергнув наглую узурпаторшу и вернув верный ход вещей на своё место, но чем больше проходило времени, тем слабее была надежда. Сейчас же из-за рваного режима сна, едва только закончив свои повседневные обязанности, кобылка выкраивала час-другой на то, чтобы подремать и немного восстановить силы, чтобы с закатом вновь взяться за работу. «Кто бы мог подумать, что до такого дойдёт?», — надвинув шляпу на глаза, обладательница пшеничной гривы прикрыла веки и глубоко вздохнула, втягивая ноздрями запах сухого сена, которое скоро придётся переносить в амбар… Как гордая пони из семейства Эппл оказалась в Эпплузе, да ещё в качестве работницы на вишнёвой ферме? Ну… главной причиной оказалась та самая гордость, которую можно было бы назвать ещё и упрямством. В конце концов, именно из-за своей натуры она не смогла признать ошибку, в результате чего запуталась ещё сильнее и увязла в сожалениях по самые ушки. Всё началось с того, что после смерти родителей Эпплджек… сбежала в Мейнхэттен, желая найти своё место в большом городе и доказать, что она чего-то стоит. Кому она собиралась это доказывать? В первую очередь — самой себе, а уже потом и остальным родственникам… Впрочем, если уж быть до конца честной с собой, то земнопони просто убегала от прошлого, стараясь не чувствовать своей вины за смерть родителей, произошедшую по её глупости. «Мама, папа… простите меня. Если бы я просто пошла с вами на этот фестиваль, а не притворилась заболевшей, чтобы остаться дома и поиграть с друзьями, то вы не пошли бы в лес за лекарствами и не попались древолкам», — глаза оранжевой земнопони защипало, а затем из-под зажмуренных век выкатились две солёные слезинки, прочертившие дорожки по щекам, чтобы скрыться в сухой траве. Какое-то время Эпплджек пыталась жить на яблочной ферме со старшим братом, младшей сестрой и бабушкой, взявшейся за ними присматривать, но каждый день чувствовала на себе укоризненные, обвиняющие взгляды. И пусть никто ни в чём её не осуждал вслух, а Бабуля Смит всегда улыбалась и хвалила за усердие… в глубине души молодая Эппл знала, что именно её винят в гибели отца и матери. Она даже не могла посмотреть в глаза сестрёнке, всё ещё ожидающей возвращения взрослых и сильно расстраивающейся из-за того, что они не пришли домой и сегодня. Могла ли молодая земнопони остаться в доме, где всё ей напоминало о её ошибке и вине? Возможно… если бы у неё хватило смелости поговорить об этом с кем-нибудь… «И что они сказали бы? Мы тебя прощаем, Джеки, за то, что ты стала причиной смерти родителей? Ха-ха…», — нервно фыркнув и дёрнув хвостом, работница вишнёвой фермы постаралась успокоиться, прогоняя от себя неприятные мысли, до сих пор делающие больно в груди. …Желая скрыться от чувства вины и забыть о прошлом, Эпплджек сбежала искать свою судьбу в большой город. Дядя и тётя Оранж приняли её пусть и без восторгов, но достаточно тепло и радушно, позволив на первое время поселиться у себя дома, а затем и познакомили со своими друзьями из высшего общества Мейнхэттена, явно подталкивая к более близкому знакомству с некоторыми жеребчиками из богатых семей. Их план выгодно выдать племянницу замуж не был секретом ни для кого, от чего становилось… противно. Все попытки влиться в светское общество оказались не то, чтобы совсем уж неудачными, но удовольствия простой кобыле из деревни не доставляли. Работу, которую она нашла, дабы оплачивать отдельную квартиру, чтобы не возлагать на спины дяди и тёти заботу о себе, вовсе можно было возненавидеть: прислуживать в ресторане разным снобам, смотрящим на тебя как на мусор под копытами, да ещё и вечно чем-то недовольным, было столь же мерзко, как и думать о замужестве по расчёту. …В какой-то момент Эпплджек не выдержала и снова сбежала: попрощалась с семейством Оранж, не забыв поблагодарить их за доброту и терпение, села на поезд и устремилась прочь. В Понивилль она вернуться не могла, всё ещё мучаясь как от чувства вины за родителей, так и стыдом перед бабушкой, братом и сестрой. К счастью, семейство Эппл являлось действительно большим, и её согласились приютить в Эпплузе. Уже здесь, благодаря помощи кузена и его семьи, оранжевая земнопони нашла работу на новой вишнёвой ферме, где требовались любые свободные копыта, не боящиеся испачкаться в грязи. Это было почти как в детстве, когда она помогала маме и папе в яблочном саду, но… по-другому. Пусть хозяйка и относилась к ней дружелюбно, хвалила за усердие и неплохо платила, но чего-то всё равно не хватало. «С другой стороны, именно тут я получила свою кьютимарку», — промелькнуло в голове Джек, стоило ей вспомнить невзрачный рисунок в виде трёх косточек, которые можно было принять за обычные пятна на шёрстке (каждый раз смотря на своё бедро, пони чувствовала некую неполноценность, но сказать, в чём она заключается, не могла). — Джеки! — прозвучал рядом звонкий жеребячий голосок, заставивший дёрнуть ухом и вздрогнуть, а затем и распахнуть глаза. — Наконец-то я тебя нашла! Идём домой: мама уже приготовила твой любимый пирог… — А… — несколько раз моргнув, жёлто-оранжевая земнопони уставилась на маленькую жёлтую кобылку с красными гривой и хвостом, с закреплённым на макушке бантиком и яркими лучистыми глазами. — …Эппл Блум? — Агась, — радостно отозвалась жеребёнок, дёргая хвостом из стороны в сторону и буквально подскакивая на месте от нетерпения. — Идём, Джеки! Мама и папа ждут. «Но… Как? Где?», — она точно помнила, что находилась рядом с вишнёвым садом, однако же стоило осмотреться, как вокруг обнаружились высокие яблони, своими крепкими ветвями тянущиеся к ночному небу с большой серебристой луной, окружённой россыпью перемигивающихся звёзд. — Дже-е-еки, ну пошли скорее! — притопнув передними копытцами, жалобно протянула младшая сестрёнка. — Я хочу кушать… — Ладно-ладно, — поднявшись со стога сена, жёлто-оранжевая земнопони потянулась. — Идём. «Что происходит? Как я тут оказалась?», — зашагав вслед за Эппл Блум, прыгающей по тропинке, будто бы стелящейся под копыта, старшая пони пыталась разобраться в происходящем, но никак не могла на чём-то сконцентрироваться. Наконец деревья расступились, открывая вид на жилой дом и амбары, освещённые серебристым сиянием лунного диска. В окнах горел свет, из приоткрытой двери доносились запахи выпечки и негромкие голоса, заставившие сердце зайтись в бешеном ритме, а ноги — налиться свинцовой тяжестью. — Мама! Я её привела! — прокричала Блум, первой бросаясь к двери, дабы проскользнуть внутрь дома и начать засыпать находящихся там пони многочисленными восторженными возгласами. «Я…», — сглотнув, жёлто-оранжевая кобылка замерла перед створкой, не решаясь сделать следующий шаг, но и не в силах развернуться, чтобы убежать. В её душе боролись страх и надежда, трепетала радость и горьким ядом разливалась тоска. Однако же выбор был сделан вместо неё: створка окончательно распахнулась, позволяя увидеть высокого красного жеребца, под шкурой коего бугрились жгуты могучих мышц, а на морде при виде робеющей сестры отразилась улыбка, подчёркнутая соломинкой в самом уголке рта. — Маки?.. — произнесла Эпплджек, чувствуя, как затряслись её колени. — А-а-агась, — отозвался здоровяк, затем шагнул вперёд и обнял Эпплджек правой передней ногой, прижимая к широкой тёплой груди. Оранжевая земнопони напряглась в первый миг, но затем обмякла и всхлипнула, сама крепче прижимаясь к брату, которого не видела уже несколько лет. На её глазах вновь появились слёзы, но она не позволила себе расплакаться словно жеребёнок, вместо этого постаравшись обнять великана в ответ. Так они простояли почти минуту, после чего Биг Макинтош сказал: — Идём домой. Вместе они миновали коридор и вошли на кухню, где за столом сидели Эппл Блум, Бабуля Смит… — Мама? Папа? — одними губами произнесла Джек, глядя на немолодых уже жеребца и кобылу, занимающих места во главе стола. — Джеки, Маки, ну что вы застыли в дверях? — укоризненно воскликнул отец. — Только вас и ждём. — Какие вы красивые выросли, — вздохнула мама, расплываясь в умилённой улыбке. — Эпплджек — настоящая невеста. Наверное, все жеребчики в округе за тобой бегают? — Биг Мак — настоящий жеребец, — в свою очередь усмехнулся отец. — Весь в меня! Ау… Последний возглас был вызван тем, что мама ткнула мужа под рёбра копытцем, заставив его обиженно надуться, на что бабушка только посмеялась и погрозила сыну копытом. — А зачем жеребцам бегать за сестрёнкой? — хлопая большими наивными глазами, спросила Эппл Блум. — Она что-то сделала? Или у неё есть что-то, что им нужно? — У каждой взрослой кобылки есть своя изюминка… Молчу-молчу, — глава семьи опасливо отодвинулся от супруги, затем подмигнул старшим сыну и дочери, отчего те зарделись румянцем. — Узнаешь, когда немножко подрастёшь, Блуми, — заверила младшую дочку мама. — Ну? Мойте копыта и садитесь за стол… Около часа, а может быть и больше, они разговаривали ни о чём, вспоминая забавные истории и шутя. Большой пирог всё не кончался, чай в кружки постоянно подливался, но в какой-то момент жёлтая кобылка с красной гривой сонно зевнула и потёрла глаза копытцами, после чего Бабуля Смит заявила, что посиделки пора заканчивать. — Мама, папа, — позвала кобылочка, уже сидящая на спине у бабушки, собирающейся уходить в комнату. — Я вас люблю. — И мы тебя любим, дорогая, — ответила за обоих родителей мать. — Слушайся бабушку. Хорошо? — Ага, — кивнула маленькая пони, снова зевая. — Я всегда её слушаюсь. Правда-правда. — Спокойной ночи, малышка, — пожелал младшей дочери отец. Следом ушёл и Макинтош, пообещавший присмотреть за всем… в результате чего Эпплджек осталась вместе с родителями совсем одна, отчего грусть, страх и тоска навалились с новой силой. Глядя на двух пони, сидящих рядом друг с другом, она видела, как слегка расплываются их силуэты, не позволяя точно определить черты мордочек, но этот факт совершенно не задержался в её голове. — Вы же… — начала говорить Джек, но замолчала, не зная, как продолжить. — Умерли? — вскинул брови отец. — Или уже придумали какое-то другое слово? — Дорогой, помолчи, — попросила мама, одарив супруга усталым взглядом. — Ты права, Джеки. Но разве это причина, чтобы мы не могли навестить вас? — Но ведь… вас больше нет, — жёлто-оранжевая земнопони потупила взгляд. — Из-за меня. — Эпплджек, посмотри на меня, — попросил жеребец, и дочь не смогла ему отказать, медленно подняв глаза на родителя, тепло ей улыбающегося. — Ты ни в чём не виновата. Плохие вещи случаются, и с этим мы ничего поделать не можем, но это вовсе не означает, что всё так и заканчивается. Мы с твоей мамой сами сделали свой выбор и недооценили угрозу, из-за чего и не смогли быть рядом с вами, когда были нужны больше всего. Однако пусть физически нас рядом и не было, мы всегда оставались где-то неподалёку и желали вам лишь самого лучшего. Так что не забывай: что бы ни случилось, мы всегда будем присматривать за тобой, и даже смерть нам не помешает. — М… Это прозвучало довольно жутко, — поёжилась жёлто-оранжевая земнопони. — А если так? — отец откашлялся. — Эпплджек, мама и папа тебя очень любят и хотят, чтобы у тебя всегда всё было хорошо. Оставь прошлое в прошлом и живи дальше — это для нас будет лучшая награда. Лучше? — Однозначно, — смахнув с щеки выступившую слезинку, Джек вымучено улыбнулась. — Спасибо. И… простите за всё. — Не нужно извиняться, — мама грустно покачала головой. — Кто из нас в молодости не делал ошибок? — Джеки, возвращайся домой, — попросил отец. — Ты нужна брату, сестре и бабушке. И поверь… они тоже скучают по тебе. — Нам пора, — заметила мама. — Уже? — в груди жёлто-оранжевой земнопони вспыхнуло разочарование. — Но я столько ещё хотела сказать… И столько спросить… — Обратись к своему сердцу, Эпплджек, — жеребец улыбнулся и подмигнул. — Ты и сама знаешь все ответы на волнующие вопросы. Просто будь честна с собой. — Вы ещё… придёте? — сглотнув горький ком, кобылка поднялась на ноги. — Кто знает? — развели копытами родители, в то время как пространство вокруг стало размываться. — Пришло время вставать, Эпплджек. Пришло твоё время. Никогда не забывай, кто ты… …Открыв глаза, работница вишнёвой фермы сдвинула шляпу на затылок левой передней ногой и осмотрелась, обнаружив себя лежащей на всё том же стогу сена на краю луга. Уже наступила ночь, и в небе светилась луна… а также летели вдаль две особенно яркие звезды, что будто бы подмигнули кобылке, стоило на них посмотреть. — Спасибо, мама и папа, — одними губами произнесла Эпплджек, поднимаясь на ноги, затем зажмурилась и глубоко вдохнула пьянящий свежий воздух, чтобы запрокинуть голову и во всю силу голоса прокричать: — Я возвращаюсь домой!..