Просыпаясь с принцессами

      Остаток ночи Найтмер провела в решении бытовых забот, при этом не сильно погружаясь в чужие проблемы, а затем и вовсе скинула возню с бумагами на подвернувшуюся под крыло секретаршу. Происшествие с принцессой любви, пусть она и понимала, что Грей никаких чувств к Кейденс не испытывает, да и вообще пытался подыграть само́й старшей аликорнице, заставило вновь взглянуть на всю ситуацию как бы со стороны…       «Нужно делать первый шаг самой, не дожидаясь непонятно чего», — решила для себя владычица ночи, при этом отлично осознавая, что до решения основной проблемы её копыта связаны, а потому — нужно ускорить выполнение плана.       Отдав несколько распоряжений и освободив для себя следующую ночь, правительница Эквестрии вернулась в свои покои только под самое утро, застав Фокса мирно спящим лёжа на краю кровати. Жеребец выглядел таким умиротворённым, что его совершенно не хотелось как-либо беспокоить, но… требовалось объявить о своём решении, чтобы избежать возможных обвинений. Да и кроме того, раз уж серый единорог собирался заняться лечением кандидатки в хранители Элементов Гармонии, нужно было провести для него экзамен по сноходчеству.       «Так и поступлю».        Прошествовав на балкон, Найтмер Мун опустила луну и подняла на небо солнце, не ощущая от этого процесса никакого былого трепета, а лишь магическое напряжение и какую-то… обыденность. Оказалось, что даже ритуал смены ночи на день, когда его не видит кто-то очень важный, из чего-то волшебного превращается в простую работу. В голову даже закралась мысль, что Селестия за тысячу лет исполнения этой обязанности вовсе могла её возненавидеть. Если, конечно, не нашла для себя какую-то причину регулярно совершать одни и те же действия…       «Смотрите на меня! Любуйтесь мной! Восхищайтесь мной! Ведь я — великая, мудрая и прекрасная дарительница нового дня!.. Тьфу. Это звучит мерзко даже в моей голове. Сестра, неужели ты и вправду наслаждалась этим лицемерным восхищением безмозглого стада? Всю тысячу лет? Если так, то ты ещё глупее, чем можно было подумать раньше. В конце концов, не ритуал смены небесных светил делает пони аликорном, а аликорн заставляет это действие становиться действительно волшебным. И если тебя любили за то, что ты заставляешь наступать новое утро, то я хочу, чтобы новое утро наступало из-за того, что меня любят».       Несколько секунд простояв на балконе под лучами солнца, иссиня-чёрная аликорница мотнула головой и поспешно вернулась в спальню, тут же устремив взгляд на кровать.       — Грей, нам надо поговорить, — скинув накопытники, владычица ночи запрыгнула на постель и улеглась рядом с жеребцом, поджав под себя ноги, при этом продолжая смотреть на единорога, который неохотно перевернулся на спину, потягиваясь всем телом.       — Привет, Найтмер, — Фокс прикрыл рот копытом, скрывая зевок. — Уже утро? А почему ты не спишь?       — Сегодня нам предстоит немало работы, Грей, — стараясь говорить мягко, улыбнулась собеседнику крылато-рогатая кобыла, мордочка коей оказалась совсем близко от его головы. — Я приняла решение и хочу, чтобы ты о нём узнал сейчас.       — Ну… хорошо, — после секундной паузы Фокс расслабился и сложил передние ноги на груди. — Ты же знаешь, что можешь на меня рассчитывать.       — Знаю, — прижав ушки, Найтмер прикрыла глаза и вздохнула, собираясь с духом, затем вновь посмотрела на жеребца и объявила: — Следующей ночью, когда ты отправишься в Клаудсдейл, я полечу в Замок Ночи, чтобы найти последнюю кандидатку в хранительницы. Таким образом уже к утру вся шестёрка будет собрана, а послезавтра мы сможем провести ритуал… Что ты об этом думаешь?       «Если ты скажешь «нет», я отступлю. Но… это будет больно. Всё же я хочу, чтобы мы помогали друг другу, а не отдалялись при каждой возможности. Поверь, Грей, я способна не только на то, чтобы стоять мрачной тенью за твоей спиной», — подумала иссиня-чёрная аликорница, стараясь не выдавать своего волнения, молча дожидаясь вердикта серого единорога.       — Хорошо, — наконец изрёк Фокс через целую субъективную вечность. — Я верю, что у тебя всё получится. Просто не забывай, что она — пони мирного времени… да ещё, скорее всего, крайне ранимая и пугливая натура.       — Я запомню, — благодарно ответила владычица ночи, чувствуя разливающееся в груди тепло от понимания, что ей действительно доверяют. — А теперь, ученик, пришло время нового урока по покорению снов. Ты готов показать, чему научился за это время?

* * *

      Стилл Харт неохотно проснулась и прислушалась к тишине, постепенно начиная чувствовать недовольство и беспокойство. Её уши крутились из стороны в сторону, пытаясь обнаружить хоть один признак присутствия подруги, но положительного результата эти действия так и не достигли, вынуждая всё же открыть глаза, а затем и оторвать голову от подушки, дабы осмотреться.       — Мне это не нравится, — констатировала белая единорожка, чуть щуря глаза из-за недостатка света, даваемого маленьким ночником с кружащими внутри светлячками, который стоял на прикроватном столике. — Винг?..       Половина кровати, где должна была спать беспокойная пегаска, оказалась пуста, лишь сунутая под одеяло подушка изображала некое подобие тела кобылы, способное обмануть только очень сонную пони. И, учитывая недавние события, когда Грей объявил о своём желании покинуть их после завершения миссии, в голову начинали лезть всякие… подозрительные мысли.       — Ох, Винг… — вздохнула бывшая дневная гвардейка, скидывая с себя одеяло и принимая сидячее положение, поджав задние ноги. — Я не знаю, что с тобой сделаю.       «Главное — будь в порядке и не натвори глупостей», — мысленно попросила волшебница, закрывая глаза и концентрируясь на поисковом заклинании.       Устойчивое ощущение направления, появившееся в тот же момент, как только были сплетены чары, заставило тугой комок напряжения в груди единорожки заметно ослабнуть. Открыв глаза, она спрыгнула с кровати, бросила на неё взгляд через плечо, борясь с желанием задержаться и поправить постельное бельё, но всё же помотала головой и зашагала к выходу. Доспехи, щётки и гребешки тоже остались нетронутыми, и только тонкие очки, окутанные облачком телекинеза, перелетели на мордочку своей хозяйки.       Выйдя в коридор, Стилл Харт быстро прикинула направление и расстояние до цели, к которой её тянет заклинание, несколько удивилась, а затем построила в уме самый быстрый маршрут. Не теряя времени, но и не переходя на бег, она быстро зацокала копытцами по белому мраморному полу, миновала несколько лестниц и переходов, обожгла холодным взглядом пару гвардейцев, попытавшихся преградить дорогу, испугала какую-то горничную, едва не выронившую изо рта дугу от ведра с водой, где плавала жёлтая губка, после чего замерла перед дверями, ведущими в библиотеку.       — Хм… — задумчиво пошевелив ушами, белая единорожка покрутила головой, убеждаясь в направлении «путеводной нити». — А я думала, что ошиблась.       Толкнув двойные створки, бывшая гвардейка вошла в храм знаний, воздух в котором был пропитан книжной пылью и нёс в себе чувство какой-то таинственности. Полумрак тут разгонялся немногочисленными светильниками, один из коих стоял на столе библиотекарши (пожилой единорожки бледно-зелёного цвета с жёлтой гривой), что встретила новую посетительницу хмурым требовательным взглядом.       — Я ищу одну пегаску… — начала говорить Харт.       — Тридцать третий ряд, — прервала её здешняя хранительница порядка. — Правила пребывания в библиотеке повторять надо?       — Нет, — отрицательно качнула головой кобылка, вновь почувствовавшая себя словно школьница перед экзаменом. — Спасибо.       Буркнув в ответ нечто вроде «Ходят тут всякие», старшая пони уткнулась взглядом в лежащую перед ней книгу, теряя к посетительнице всякий интерес. Стилл Харт же поспешила в указанное ей место, взглядом отсчитывая кажущиеся бесконечными ряды стеллажей. Между тридцать вторым и тридцать третьим рядами ей почудился чуть более яркий свет, да и поисковое заклинание тянуло именно туда, что заставило повернуть в узкий проход между шкафами, дабы оказаться перед столом, заваленным стопками фолиантов.       — …Винг?       Несмотря на то, что единорожка целенаправленно шла в библиотеку в поисках своей подруги, но в глубине души она всё равно не верила, что увидит именно то, что предстало её глазам.       — Харти? — оторвала взгляд от раскрытой книги пегаска, рассеянно заморгавшая, явно стараясь присмотреться к полумраку. — Привет. А ты знала, что пегасы могут применять телекинез, если предварительно разработают проводимость каналов маховых перьев? Харти, ты выглядишь как-то потрёпано. Что-то случилось?       — Ты у меня спрашиваешь? — бывшая гвардейка сделала пару шагов вперёд, поднялась на задние ноги и передними копытцами схватилась за край столешницы. — Я проснулась и не нашла тебя рядом… Что я могла подумать?       — Я решила устроить полдник? — невинно улыбнулась и захлопала ресницами летунья, но под тяжёлым взглядом подруги поёжилась. — Ну… мне не спалось, и… я захотела почитать.       — Ты — читать? — скептично выгнула брови единорожка. — И это после твоей торжественной клятвы не прикасаться к научной литературе, данной после выпускного?       — Ну… — не найдя для себя отговорок, Винг опустила мордочку, печально повесив ушки. — Я не сдамся. Понятно? — пробормотала она совсем тихо. — Если Грей должен будет уйти и не может взять нас с собой, мне просто нужно найти способ, чтобы последовать за ним.       «Ох… Винг», — Стилл Харт почувствовала, как из неё будто бы стержень вынули, так как злиться на подругу стало совершенно невозможно.       — Прости, что не предупредила тебя, — пробормотала летунья. — Просто… я думала, что вернусь в комнату, пока ты ещё спишь. Глупо получилось… Прости.       — Винг? — прикрыв глаза, единорожка позвала пегаску, заставив её поднять на себя взгляд. — Ты думала о том, что у тебя регулярно ломаются маховые перья? Ты собираешься отказаться от тренировок в полётах и копытопашном бое?       — Я… — Литлл Винг сглотнула, но потом упрямо заявила: — Если нужно делать выбор, то я это сделаю.       — Понятно, — последние доводы против у бывшей гвардейки закончились, а потому она заявила: — Верни эти книги на место и пойдём в отдел для магии земнопони. Будешь учиться творить чары копытами. Тебя ведь не смущает срок обучения в десять лет?       — Харти… ты мне поможешь? — загорелись надеждой глаза бывшей Вандерболта.       — Да, — коротко ответила Стилл Харт. — Я же не хочу, чтобы ты навредила себе из упрямства.       «Ну и надеюсь, что у тебя не хватит терпения на столь долгую учёбу», — мысленно добавила волшебница.       — Йей! — взвизгнула крылатая пони, в один миг оказываясь рядом с подругой и стискивая её в железной хватке обеих пар ног, при этом удерживаясь в воздухе при помощи расправленных крыльев. — Харти, ты — самая лучшая подруга в мире!..

* * *

      Расхаживая по комнате, где они со Старлайт готовились к одному из важнейших мероприятий последних дней, Твайлайт перечисляла вещи, которые они должны были взять.       — Аптечка?       — Есть, — ответила вторая единорожка, ставя галочку напротив соответствующего пункта в свитке, удерживаемом телекинетическим полем.       — Запасная аптечка? — вновь спросила Спаркл.       — Есть, — ответила Глиммер. — И третья запасная аптечка — тоже. Переходи к следующему пункту.       На эти слова сиреневая единорожка насупилась, но всё же не стала спорить.       — Чистые свитки… Запасные перья… Фляжки с какао… Тетрадь для связи с Найтмер Мун…       — Есть. Есть. Есть… — послушно ставила галочки самопровозглашённая помощница помощницы Грея Фокса.       Где-то в глубине души Старлайт всё ещё временами вспыхивал огонёк зависти и негодования, но после разговора с серым единорогом в дворцовой темнице она многое переосмыслила и поняла. Пожалуй, если бы принцесса Селестия предложила ей стать её ученицей сейчас, то Глиммер была бы вынуждена отказаться, так как явно не подходила на эту роль (в собственных глазах она была слишком похожа на Сансет, пусть её устремления и отличались от огненной единорожки).       Если бы Фокс мог заглянуть в голову кобылки, то, вероятно, поразился бы, а то и вовсе ужаснулся тому, что умудрился зародить в душе молодой пони чувство вины за поступки, совершённые её старшей копией из другого мира. Впрочем, к их общему счастью, жеребец такими способностями не обладал, а потому и не мог повлиять на сформировавшееся у волшебницы желание «искупить вину», ставшей ради этого помощницей своей… теперь уже подруги.       — Свиток для проверки свитков? — задала новый вопрос Спаркл.       — Есть… Стоп! — пробежавшись глазами по списку, Глиммер подняла взгляд на улыбающуюся сиреневую кобылку. — Ты издеваешься?       — Хи-хи… Прости, Старлайт, — изобразила виноватое выражение мордочки будущая хранительница Элемента Магии. — У тебя был такой серьёзный сосредоточенный вид…       — Пф, — скрутив свиток в трубочку, Глиммер стукнула ей по макушке подруги. — Это ты у нас по три раза всё проверяешь. И теперь имеешь наглость обвинять меня в этом?       — Ай-яй-яй… Прости-прости… — отступая назад, Спаркл продолжала хихикать, уворачиваясь от размахивающего перед носом свитка. — Старлайт, я же извинилась!       — Я ничего не слышу, — вздёрнула носик помощница номер один. — Ты должна была это написать в трёх экземплярах, заверить у Найтмер Мун и отправить по почте.       — Ах так? — прищурившись, Твайлайт подгадала момент, а затем зубами вцепилась в кончик трубочки, потянув «жуткое оружие возмездия» на себя, тем самым пересиливая магическую хватку.       — Отдай! — воскликнула Глиммер, тоже хватаясь за свиток зубами, начав тянуть его на себя.       — Отфуфьти! — потребовала Твайлайт.       — Не отфуфьтю! — отозвалась Старлайт. — Фама отфуфьти.       В этот момент раздался стук во входную дверь, и Спаркл спросила:       — Кто там?       Всё ещё упиравшаяся всеми четырьмя ногами Глиммер, не успев отреагировать на отсутствие сопротивления, совершила несколько быстрых шагов назад и врезалась в оказавшуюся позади кровать. Ойкнув и выронив свиток, она упала на спину, нелепо раскинув копытца.       — Гхм… — ночной гвардеец, заглянувший в комнату и увидевший сиреневую единорожку, подбежавшую к лежащей на спине подруге, находящейся в крайне провокационной позе, постарался сделать невозмутимую морду и заявил: — Небесная колесница готова. Заканчивайте свои… сборы и отправляйтесь на площадку для взлётов.       — Это не то, что вы… — отчаянно краснея мордочкой, попыталась объясниться будущая хранительница Элементов Гармонии, но дверь уже закрылась.       — Твайлайт, иногда я хочу тебя стукнуть, — призналась Старлайт.       — Прости, — потупилась Спаркл. — Я случайно.       — Верю, — Глиммер вздохнула и поднялась с так неудачно подвернувшейся кровати, вновь вставая на четыре ноги. — Идём. Не будем создавать ещё больше слухов на ровном месте.

* * *

      В тронном зале Кейденс стояла в полной готовности к чему-то… чего она и сама не знала. Воспоминания о вчерашней ночи всё ещё заставляли то вспыхивать от смущения, то бледнеть от накатывающей паники, но эти эмоции пока что удавалось держать под контролем, выдавая свою нервозность подёргиваниями ушей, хвоста и переступанием по полу передними копытцами.       «Всё в порядке… Найтмер — не безумное жестокое чудовище из сказок для жеребят, а… кобыла с пошлым чувством юмора? Селестия, даже в моей голове это звучит максимально неправильно и глупо»       Ещё раз окинув пространство рассеянным взглядом, принцесса любви отметила пару бэтпони, которые стояли справа и слева от тронного возвышения, а также неприятную пустоту там, где должны были находиться секретари, советники, прочие служащие дворца.       …Сейчас, если бы с ней что-то случилось, об этом никто бы не узнал: ночные гвардейцы были фанатично верны иссиня-чёрной аликорнице в той же мере, что и дневная гвардия — белоснежной (разве что первые имели явно более воинственный вид). В такой торжественной обстановке нынешняя правительница Эквестрии могла отдать своей племяннице приказ… от которого она не сможет отказаться.       «А что если она захочет… оставить меня себе и Грею? И при этом я буду должна делать вид, будто осталась с ними добровольно, чтобы… чтобы… никто не навредил Шайнингу. Но ведь если план Грея сработает и нам удастся вернуть Селестию, то это не будет играть смысла… А вдруг Найтмер обманывает и его? Если она хочет помочь найти всех хранительниц Элементов Гармонии, чтобы обезопасить себя?»       От этих мыслей в горле розовой аликорницы встал ком, который она тут же постаралась проглотить, при этом было совершенно не понятно, то ли его причиной стала боязнь краха всех надежд, то ли выдуманная угроза превратиться в послушную постельную партнёршу для владычицы ночи и её жеребца.       Помотав головой, крылато-рогатая пони постаралась отогнать тревожные догадки. В конце концов Фокс ей обещал, что она сможет видеться с Шайнингом, а также у него имелось определённое влияние на Найтмер…       «Если только он с ней не заодно».       Воспоминания о минувших событиях вернулись с новой силой, отчего сердце в груди затрепетало испуганной птицей, а из глубины души поднялось желание врезать себе посильнее, дабы наконец перестать мандражировать (всё же трюк с вызовом на ковёр был известен уже давно и использовался всеми, начиная от школьного директора, заставляющего жеребёнка-озорника хорошенько повариться в собственных страхах, чтобы потом было проще диктовать собственное мнение).       Прикрыв глаза, принцесса любви медленно вдохнула и выдохнула, пользуясь навыками медитации, позволяющими очистить сознание. Когда-то этот навык приходилось применять чуть ли не постоянно, дабы контролировать магию, ну а теперь он пришёл на помощь в момент наибольшего эмоционального напряжения.       «Я — облачко. Белое и пушистое облачко. Я лечу в небесах, и меня согревает солнышко… И тут налетают пегасы, начинающие пинаться и пытающиеся меня развеять, крича о том, что дождя сегодня не запланировано».       Внезапно раздавшееся вежливое покашливание заставило Кейденс вздрогнуть и распахнуть глаза, дабы уставиться на тёмно-фиолетовый нагрудник брони, в которой виднелось её удивлённое отражение.       — Я, конечно, понимаю, что немного опоздала на лично назначенную встречу, но не до такой же степени, чтобы засыпать стоя, — прозвучал насмешливый голос сверху, заставивший медленно перевести взгляд к источнику звука, чтобы увидеть мордочку иссиня-чёрной аликорницы, украшенную прищуренными зелёными глазами и тонкой улыбкой. — Или же тебя так… впечатлило вчерашнее происшествие, племянница, что ты весь день не могла уснуть? Я обязательно передам Грею, что он произвёл на тебя неизгладимое впечатление.       — Нет-нет, ваше величество, — поспешно залепетала младшая кобылка, чувствуя, как вновь краснеет её мордочка (намёк правительницы Эквестрии был однозначен и слишком хорошо перекликался с недавними мыслями). — Я просто… работала с бумагами.       — О… — совершенно иным, даже сочувственным тоном протянула владычица ночи. — Понимаю. Моя недостойная сестра создала настоящее зло, на фоне коего меркнут и Дискорд, и Сомбра, и другие монстры прошлого… И даже имя этого чудовища, коего неспособны повергнуть ни магия, ни честная сталь, одним звучанием своим в Нас вызывает ощущение бессилья — Бюрократия.       — Не может же всё быть так плохо? — неосознанно постаралась поддержать собеседницу розовая аликорница, уловившая нотки сдерживаемого гнева, ненависти и обречённости, проникшие в слова собеседницы.       — Сей враг силён и хитёр: едва Мы справляемся с одним его легионом, как на Наш стол высаживаются новые полчища, — перейдя на иное обращение к себе, используемое во время официальных мероприятий, Найтмер Мун эмоционально взмахнула облачённым в стальной накопытник копытом. — Самое же отвратительное тут то, что ему служат наши собственные подданные. Из-за сего всё чаще Нам в голову приходит мысль… Впрочем, это сейчас не важно.       «Кажется, мы перестарались, заваливая Найтмер Мун бумажной работой», — с опаской отметила Кейденс, обещая себе сегодня же переговорить с заговорщиками и начать снижать нагрузку на владычицу ночи, пока она не сорвалась и не натворила что-то ужасное.       — А… Что сейчас важно? — осмелилась задать вопрос розовая аликорница, отметая все посторонние размышления.       — Я отправляюсь на поиски шестой хранительницы Элементов Гармонии, информацию о которой доставила ты, Ми Аморе Каденса, — объявила иссиня-чёрная крылато-рогатая пони. — В связи с этим, тебе надлежит исполнять Наши обязанности по встрече просителей и разбору бумаг… После же Нашего возвращения ты сможешь отправиться на свидание к своему избраннику. Мы — Владычица Ночи Найтмер Мун, умеем не только карать, но и награждать за верную службу. Есть ли у тебя вопросы и возражения?       — Никак нет, — чувствуя на себе требовательный взгляд, младшая пони вытянулась во весь рост и постаралась изобразить «вид бравый и немного придурковатый», как это описывал Шайнинг, одновременно с тем чувствуя, что с её спины падает огромный груз. — Разрешите исполнять?

* * *

      Чувствуя изрядный подъём настроения, Найтмер Мун бодро цокала по ступенькам лестниц на вершину одной из башен дворца. Сама мысль о том, что она переложила рутинные обязанности правительницы на кого-то другого хотя бы временно, уже была достаточно приятной и воодушевляющей на новые подвиги. Тот факт же, что Кейденс будет опасаться сделать что-то не так и лишиться возможности встречаться со своим избранником, лучше приставленной к розовой аликорнице стражи защищал от осознанных диверсий.       «Нужно было поступить так гораздо раньше», — мысленно констатировала иссиня-чёрная аликорница, решившая размять собственные крылья и почувствовать бьющий в мордочку ветер вместо того, чтобы сидеть на диване в небесной колеснице (и без того весь круп на троне уже отсидела).       Впрочем, если бы Грей летел с ней, а не отправлялся в Клаудсдейл, то она бы, разумеется, предпочла воспользоваться услугами упряжных пегасов. Хотя… идея покатать жеребца на своей спине тоже казалась весьма и весьма соблазнительной, при этом вызывая в памяти образы запоминающегося сна…       «…Мы бы тогда точно никуда не полетели. А стража…»       Едва не споткнувшись на очередном шаге, владычица ночи поспешно осмотрелась и, убедившись в том, что её конфуз никого не насторожил, продолжила подниматься вверх, с усилием прижимая крылья к бокам и чуть сильнее поджимая хвост. Сорвавшееся с рога заклинание пронеслось по телу, убирая все возможные запахи и придавая шёрстке свежести. Несмотря на то, что эти чары были придуманы для поддержания себя в приличном виде во время военных походов, в мирной жизни они тоже оказались очень полезными, что уже не раз доказали в схожих ситуациях.       Наконец Найтмер вышла на верхнюю площадку башни, будто бы специально созданную для того, чтобы обозревать Кантерлот и страну, кажущуюся такой маленькой и беззащитной с высоты дворца, расположившегося на пике горы. Здесь её уже ждали двенадцать бэтпони в доспехах ночной гвардии, что разбились на две пятёрки и двойку (последние исполняли роль секретаря и личной помощницы, а потому носили не броню, а официального вида пиджаки с перемётными сумками).       — Владычица, — выступил вперёд ночной пегас в звании лейтенанта. — Первое и второе крылья ночной гвардии к выполнению миссии по сопровождению готовы.       — Отрадно слышать, — отозвалась иссиня-чёрная аликорница. — Командуйте, лейтенант: вмешиваться в вашу работу я не буду.       — Так точно, владычица, — отозвался офицер, тут же повернувшись к подчинённым. — Первое крыло — ближнее охранение; второе крыло — внешнее охранение…       — Теперь вы, — посмотрела на своих помощников императрица Эквестрии, заставив их вытянуться по стойке «смирно», что однозначно демонстрировало их принадлежность к военным… пусть даже в прошлом. — Цель миссии — вербовка единорожки по имени Рэрити. Информация о ней собрана?       — Так точно, ваше величество, — ответила кобылка, позволив своему спутнику немного расслабиться. — Рэрити Белль…       — Доложишь во время полёта, — прервала подчинённую Найтмер Мун. — Не будем терять времени: мы должны справиться с этой задачей до рассвета… Ну и пока мы не справимся, рассвет не наступит. Вперёд.       С этими словами владычица ночи взмахнула крыльями, совершила короткий разбег и спрыгнула с края башни, тут же начиная планировать на восходящих потоках воздуха. Справа и слева от неё пристроились помощники, вокруг защитное построение приняли члены первого крыла, ну а в стороны (один — вперёд, двое — вправо и влево, двое — назад) устремились бойцы второго крыла ночной гвардии.       «Хотя бы порядок сопровождения важных персон не изменился», — хмыкнула про себя правительница Эквестрии, успевшая отдать приказ об отправке небесной колесницы в Замок Ночи сразу после её отлёта (ведь единорожку как-то доставлять в Кантерлот было нужно).

* * *

      «Эх… Даже вспоминается „Я и моя команда“», — с неким умилением подумал Сергей, глядя на трёх единорожек и пегаску, выстроившихся перед ним, стоящим на взлётно-посадочной площадке перед дворцом, рядом с запряжённой ночными пегасами небесной повозкой.       — Нужно, наверное, сказать что-то торжественное? — спросил скорее у себя, чем у своих спутниц Лисин, обводя взглядом всех потенциальных слушателей своей воодушевляющей речи. — Осталось совершить последний рывок, и у нас для этого есть всё необходимое. У нас всё получится, потому что мы — лучшие!       — Здорово сказано, Грей, — постучала друг о друга передними копытцами Литлл Винг, пока остальные продолжали стоять с сосредоточенными и задумчивыми мордочками. — Гхм… В смысле — можешь на нас положиться. Верно я говорю?       — Так точно, — отозвалась Стилл Харт. — Мы готовы к любым неожиданностям.       — Мы сделаем всё, что в наших силах, — согласилась Твайлайт. — И даже больше, если понадобится.       — Давайте уже сядем в карету и отправимся в Клаудсдейл, — ровным тоном предложила Старлайт. — Мы все знаем, что нас ждёт, и оттягивать это нет смысла.       — Подруга, тебя я на свою свадьбу точно не приглашу: так разрушить атмосферу — это надо уметь, — заявила белая пегаска.       — Будто бы я на неё пошла бы… если она…       — Давайте загружаться, — перебила Старлайт слегка вышедшая вперёд Твайлайт, неловко улыбнувшись. — Грей, Найтмер Мун сообщила, что она лично займётся Рэрити. Ты… уверен?       — Всё будет хорошо, Твайлайт, — зарывшись пальцами правой руки в искусственную гриву, широко улыбнулся кобылкам мужчина. — Уверяю тебя, что уже этим утром подготовка будет закончена, ну а завтра-послезавтра мы сделаем то, ради чего всё и затевалось.       «Во всяком случае, я на это надеюсь. Всё же за прошедшее время Найтмер не давала поводов в себе усомниться. И-и-и… я не буду даже мысленно повторять фраз, с которых в фильмах всё начинает идти через одно место. Если уж миры разумных разноцветных четвероногих — реальность, то нельзя отрицать и вероятность существования вселенских триггеров», — пронеслось в голове Лисина, пока их группа грузилась в небесную колесницу.       Тягловые бэтпони совершили короткий разбег и взмыли в воздух, утягивая за собой волшебное транспортное средство, позволяя человеку в очередной раз ощутить это необычное чувство полёта, пусть и совершаемого не на собственных крыльях. Он даже поймал себя на мысли, что начинает с некоторой обыденностью воспринимать вещи, от которых раньше пришёл бы в восторг или суеверный трепет.       «Хотя смена дня и ночи по-прежнему вне конкуренции. В особенности тогда, когда её устраивают сразу две принцессы. Нужно будет заменить заставку на экране рабочего стола. Э-хе-хе… Думаю о чём угодно кроме дела, предстоящего впереди. А ведь я полностью готов: прошёл экспресс-обучение у самой Найтмер Мун, получил зелье для погружения в общий сон, имею помощниц на все непредвиденные ситуации… Нет-нет, никаких шаблонных мыслей и фраз, после которых обязательно что-нибудь случится».       Постаравшись расслабиться, человек откинулся на спинку диванчика, вновь сидя между бывшими дневной гвардейкой и Вандерболтом.       — Какао? — предложила Винг, протягивая закрытый термос.

* * *

      Сегодняшняя ночь должна была стать особенной: не успело зайти солнце, как Рейнбоу Дэш получила письмо от Грея Фокса о том, что они готовы провести попытку лечения кошмаров Флаттершай, что привело в возбуждение весь дом. Зефир Бриз хмурился и недовольно ходил из угла в угол, мама что-то колдовала на кухне, отец то и дело куда-то убегал и возвращался весь растрёпанный, ну а сама Флаттершай… сидела на своей кровати среди подушек и думала.       Жёлтая пегасочка, разумеется, знала о готовящемся мероприятии заранее, а потому старалась накопить достаточно смелости и решимости, чтобы в решающий момент от всего не отказаться. Однако выяснилось, что одно дело — знать, что лечение произойдёт когда-нибудь, пусть даже очень скоро, и совершенно другое — осознавать, что всё случится уже сегодня.       — Флаттершай, если ты не хочешь, то никто не будет тебя заставлять, — заявил младший брат, отвлекая жёлтую пегаску от тревожащих её мыслей. — Можешь на меня положиться.       — Зеф, ты совершенно не помогаешь, — шикнула на него Рейнбоу. — Флатти, всё будет отлично. Я тебе обещаю.       — Как ты можешь что-то обещать, когда сама в этом не разбираешься? — скривился пегас, попытавшись нависнуть над соперницей.       — Просто я доверяю Грею и знаю, что он не причинит вреда моей подруге, — ответила ему вскинувшаяся гвардейка.       — Пф… И сколько ты с ним знакома? Несколько дней? — пегас всем видом выражал одолевающий его скепсис.       — Я умею разбираться в пони и знаю, кому из них можно верить, — сложила передние копыта на груди Дэш, усевшись на пол поджав под себя задние ноги.       — И помощник Найтмер Мун, разумеется, заслуживает доверия, — усмехнулся Зефир. — Чего ещё можно ожидать от…       — Прекратите!.. Пожалуйста, — вскрикнула (очень громко для себя) Флаттершай, тут же стушевавшись и спрятавшись за большую мягкую подушку, выглядывая из-за неё. — Я всё решила, Зефир. Я понимаю, что ты за меня боишься, но… со мной ничего не случится. Правда.       — Хах… — растрепав свою гриву копытом, жеребец поднял взгляд к потолку. — Прости, сестрёнка. Я совсем забылся. Просто… Не обращай внимания. Я буду рядом, что бы ни случилось. Пойду к маме, спрошу, не нужна ли ей помощь.       — Угу, — отозвалась обладательница розовой гривы, неуверенно поправляя очки на носу.       — Прости, Флатти, — потупила взгляд Дэш, правой передней ногой принявшись водить по полу. — Я правда верю Грею и…       — А я верю тебе, Дэши, — ответила жёлтая кобылка чуть слышно, затем села в полный рост и, улыбнувшись, максимально беспечно заявила: — И пусть мне страшно, но я готова попытаться. Если не ради себя… то ради тех, кто за меня волнуются.       — Здорово сказано, — голубая летунья вспорхнула на кровать и обняла пискнувшую подругу передними ногами и крыльями. — Ты очень смелая, Флатти.       — Я боюсь собственной тени, — спрятав глаза за упавшей на мордочку чёлкой, обладательница розовой гривы почувствовала, как её мордочка медленно краснеет.       — Бояться — это нормально, — заявила Дэш. — Все боятся, но преодолевают страх. И чем им страшнее, тем больше мужества нужно для его преодоления.       — И ты тоже боишься? — недоверчиво спросила Флаттершай, чуть отстранившись от подруги и заглянув ей в глаза поверх сползших на кончик носа очков.       — Я — самая крутая пегаска Эквестрии! — вскинув правую переднюю ногу, гордо заявила Рейнбоу, после чего растрепала гриву на затылке и, смущённо улыбнувшись, добавила: — Боюсь. Только не за себя… Никому не говори, хорошо?       — Угум, — серьёзно кивнула обладательница розовой гривы, потом хихикнула в копытце и добавила: — Дэши-трусишка.       — Эй! — возмутилась голубая летунья. — Я же просила! А ну иди сюда!       — Хи-хи-хи… — чувствуя, как её отпускает напряжение, жёлтая крылатая пони вяло отбивалась от попыток собственного затискивания и щекотания.

* * *

      — Господин Грей, мы рады снова приветствовать вас в нашем доме, — радушно, хоть и немного нервно встретил Сергея Спирминт Шай. — Желаете чего-нибудь выпить, ну или, может быть, перекусить?       — Благодарю за предложение, но не стоит, — вежливо отказался Лисин. — Всё же процедура может затянуться, а мне бы не хотелось отвлекаться на позывы природы. Но мои спутницы наверняка не откажутся.       — Я должна наблюдать за процессом лечения, чтобы всё записать и отправить отчёт, — поспешила заявить Твайлайт, оказавшаяся рядом с мужчиной, оттеснив Стилл Харт.       — Я владею целительской магией, — поддержала подругу Старлайт. — Так что мне тоже лучше находиться рядом.       — А я… я… — Литлл Винг открыла рот, собираясь что-то сказать, затем в поисках помощи повернулась к белой единорожке.       — Думаю, будет лучше, если в комнате окажется как можно меньше посторонних, — не поддержала её порыва бывшая дневная гвардейка. — Мы можем расположиться на кухне?       — Эм-м… да, — кивнула бывшая Вандерболт, проведя правой передней ногой по шее. — Харти права. Но если мы понадобимся — только свистните.       «Только свистни — она появится. Литлл Винг! Ну-ка, от крыла», — пронеслась незамысловатая шутка в голове Лиса.       — Да-да, разумеется, — отец семейства активно закивал головой. — Моя жена с удовольствием вас проводит. Ну, а мы, наверное, пойдём к Флаттершай?       — Не будем тянуть, — согласился с хозяином дома попаданец, тут же взглядом наткнувшись на стоящего в конце коридора Зефира Бриза, хмуро сдвинувшего брови, а затем указавшего копытом сперва на свои глаза, а потом — на человека.       «Это что-то вроде „Я слежу за тобой“? Саурон доморощенный», — почувствовал каплю раздражения Сергей, пусть умом он и понимал, что пегас имеет право волноваться о своей сестре.       К счастью, младший брат будущей хранительницы Элемента Доброты не стал начинать новый конфликт, вместо этого скрывшись за дверью одной из комнат, смежных спальне жёлтой пегаски. Можно было бы предположить, что у него есть какая-то возможность следить за ними через стену, ну или хотя бы подслушивать происходящее, но…       «Это уже было бы каким-то извращением. Как если бы Супермена подозревали в том, что он подсматривает за женщинами, используя рентгеновское зрение», — стоило этой мысли сформироваться в голове Лисина, как память подкинула кадры пародийного мультсериала, где карикатура на одного из известнейших инопланетян как раз и занималась чем-то подобным.       Тряхнув головой, мужчина зарылся пятернёй в искусственную гриву, стараясь отогнать от себя неуместные в данный момент мысли и волнения.       — Флаттершай, Рейнбоу, тут прибыли Грей Фокс, Твайлайт Спаркл и Старлайт Глиммер, — тем временем постучал в дверь дочери Спирминт Шай. — Можно нам войти?

* * *

      «Я в домике; я в домике; я в домике», — мысленно повторяла про себя жёлтая пегаска, сидящая на расстеленном на полу одеяле, опустив голову так, чтобы чёлка падала на глаза и служила неким подобием ширмы между ней и остальным миром.       — Здравствуй, Флаттершай, — обратился к ней серый единорог с белой гривой, который напомнил ей жеребцов из тех журналов про богатых и популярных пони, которые улыбались со страниц ярких журналов и всё время были на виду у общества (полная её противоположность, распространяющая ауру уверенности одним своим присутствием). — Меня зовут Грей Фокс. Но ты можешь звать меня просто Грей или Фокс… Я рад с тобой познакомиться.       — З-здравствуйте, — пискнула обладательница розовой гривы, сглотнула вязкую слюну и продолжила: — Мне очень приятно…       — Смелей, Флатти, он не кусается, — шепнула на ухо Дэш, прижимающаяся к левому боку хозяйки комнаты, одновременно и оказывая поддержку, и обещая защиту, и не давая сбежать в своё подушковое укрытие.       «Глупая пони. Веди себя как взрослая», — сама себе мысленно приказала Флаттершай, осторожно поднимая взгляд на усевшегося напротив серого единорога.       Рядом был папа, у двери стояла мама, в коридоре, насколько могла судить жёлтая пегаска, зная своего брата, с хмурым видом дежурил Зефир Бриз. Кроме того, позади Фокса стояли Твайлайт и Старлайт, о которых рассказывала Рейнбоу, но они старались не привлекать к себе внимания и были будто бы дополнением к своему… боссу? Жеребцу?       — Флаттершай, когда я летел сюда, то придумал целую речь… но из-за волнения она вылетела у меня из головы, — растрепав правой передней ногой платиновую гриву, признался серый единорог, подкрепив свои слова виноватой мягкой улыбкой.       «Он волнуется? Но почему? Разве пони вроде него не уверены в себе всегда?», — удивилась она, вновь смущённо опуская глаза — всё же она была взрослой кобылкой, а Грей являлся очень красивым жеребцом, вниманием коих она не была избалована.       — Ничего страшного, со мной так часто бывает, — попыталась подбодрить гостя обладательница розовой гривы, чувствуя, как пылают её щёки.       — Спасибо, Флаттершай, — неизвестно за что поблагодарил её Фокс. — Ты — очень добрая пони.       — Грей, хватит смущать мою подругу, — вклинилась Дэш, плотнее прижимая жёлтую летунью к себе крылом. — Или ты захотел ещё и её сердечко завоевать? У-у-у… Злодей!       — Рейнбоу… — пискнула хозяйка комнаты, чувствуя, как румянец расползается уже не только по голове, но и по шее.       — Я за тобой слежу, ловелас, — шутливо пригрозила голубая пегаска, после чего шепнула на ухо подруге: — Смелее, Флатти, ты ему понравилась.       «И-И-И-И-И-И!!!», — мысленно запищала обладательница розовой гривы, отчаянно желая спрятаться от взглядов посторонних.       — Гхм… — кашлянув, вновь привлёк к себе внимание Грей. — Ты готова начать лечение? Обещаю, что тебе ничто не будет угрожать.       — Я… Да, — в тишине комнаты ответ, который должен был звучать уверенно и твёрдо, показался чуть слышным писком испуганной мышки, из-за чего Флаттершай добавила чуть громче: — Я готова, мистер Грей. Позаботьтесь обо мне.       «Не зря ли я добавила последнее? Так говорили кирины в комиксах, когда вверяли жизнь и здоровье в чужие копыта. Но я ведь не кирин… Не выглядело ли это слишком по-жеребячьи?», — запаниковав, жёлтая летунья стала бегать взглядом по мордочкам гостей, находящихся в её комнате (в таком количестве пони уже давно к ней не заходили).       — Прежде чем начать, Флаттершай, я бы хотел рассказать тебе одну историю, — серый единорог соединил передние копыта под подбородком, поставив на них голову и изогнул губы в лёгкой улыбке.       — Когда-то давно существовала шкатулка, называемая «Шпроцног». Этот древний артефакт хранился в доме старосты далеко-далеко в горах, и никто уже не помнил, для чего она нужна, но все знали, что её нельзя открывать. И вот однажды, когда все жители деревни праздновали день урожая, одна очень любопытная, но не самая храбрая пони, пробралась в комнату со шкатулкой и открыла её, чтобы заглянуть внутрь. Из шкатулки вырвались жуткие монстры и кошмары, которые разлетелись по всей деревне и перепугали всех пони, заставив их бежать без оглядки. Вся деревенька опустела. После этого ужасы распространились по всему миру и начали мучить простых пони, они росли и становились сильнее от ужаса и отчаяния, и со временем могли бы затопить удушливой тьмой весь мир.       Та пони упала в обморок и не видела всех этих ужасов. Но, переборов свой страх, решила заглянуть на дно шкатулки, а там лежала надежда… нет — Надежда, с большой буквы. Она была маленькой и слабой, едва мерцала на дне шкатулки как светлячок, но встретив эту пони, помогла ей не отчаиваться и найти смысл своей жизни в том, чтобы вернуть всех кошмаров обратно в их тюрьму.       Вместе они долго путешествовали, повидали немало земель и помогли многим деревням и городам, попутно исполняя взваленный на себя долг, по пути перенеся немало ужасов, которые сломали не одного пони, но она всё выдерживала. Когда её спрашивали: «Как ты можешь быть такой спокойной?», она просто робко улыбалась.       Чем больше времени проходило, тем сильнее становилась Надежда, и в итоге они заточили в шкатулке последнего, самого сильного и жуткого из монстров. К тому времени эта пони была уже пожилой, и её называли Та-Кто-Никогда-не-Сдаётся, у неё не было ни семьи, ни друзей, те кто пытался идти с ней, погибали, её почитали как героя наравне со столпами Эквестрии, хотя она считала это глупостями. Она не жалела ни об одном дне в своей жизни.       Когда же её не стало, Надежда, которая была уже не светлячком, а похожим на солнце огнём, что нещадно жёг все беды и согревал пострадавших, рассыпалась искрами и разлетелась по миру, дабы поселиться в сердцах всех жеребцов и кобыл, поддерживая их в самую трудную минуту, приходя на помощь незаметно, но наделяя огромными силами тех, кто не сдаётся и идёт до конца.       Я вижу, Флаттершай, что ты — очень смелая пони. Совсем как Надежда в начале её долгого пути. И я верю, что тебя ждёт великое будущее… нужно лишь сделать шаг и преодолеть первое препятствие. Ты готова?       — Да, — собрав всю свою смелость в копытца, ответила жёлтая пегасочка, взгляд которой задержался на мордочках мамы и папы, тогда как спину грело крыло Рейнбоу Дэш.

* * *

      Выпив зелье, Сергей растянулся на одеяле рядом с Флаттершай, которая тоже осушила выданный ей флакон без возражений, хоть и поморщившись из-за неприятного вкуса. Вокруг них собрались Твайлайт и Старлайт, Рейнбоу и родители жёлтой пегаски, но всё это воспринималось уже чем-то совершенно не важным…       «Интересно, а не отравлюсь ли я зельями, предназначенными для пони?», — как-то меланхолично подумал Лисин, чувствуя себя так, будто его затягивает в какой-то невидимый водоворот.       Откинув все тревоги и сомнения, мужчина расслабился… а затем буквально провалился в мир снов, но не в пространство со звёздами, к которому привык по урокам с Найтмер, а сразу в тёмный лес с кривыми деревьями, тонкими лысыми ветвями, похожими на уродливые когтистые лапы, тянущиеся к незадачливому путнику. Между чёрными стволами колыхались тени, будто живые, в небесах завывал ветер, раздавался скрип, похожий то на стоны, то на смех, на стволах то и дело вспыхивали яркими угольками голодные глаза, а дупла словно пасти неведомых хищников скалились деревянными клыками.       «Декорации к фильму ужасов», — передёрнул плечами Лис, удивляясь, как с такими снами Флаттершай вовсе ещё не сошла с ума.       На секунду человек подумал, что было бы лучше всё же обратиться к Найтмер Мун, чтобы она помогла разобраться со снами жёлтой пегаски, но затем откинул эту идею, решив, что встреча с владычицей ночи для летуньи может оказаться слишком травмирующим опытом. Ему же нужно было, чтобы, обретя Элементы Гармонии, пони желали не избавиться от иссиня-чёрной аликорницы, а исцелить её. И в этом деле, как показал опыт Селестии, даже сомнения кого-то одного могут стать критическими.       Сосредоточившись, Сергей стал искать центр сна, где и должна была находиться его хозяйка. Для этого ему пришлось потратить почти минуту, но в итоге он оказался рядом с раскидистым раздваивающимся деревом, в корнях которого, сжавшись клубком, лежал маленький крылатый жеребёнок, накрывший голову передними копытцами и крыльями, в то время как вокруг, беззвучно хохоча. кружились уродливые тени.       «Кошмары совсем оборзели», — пронеслось в голове Лисина, тут же приступившего к исполнению взятых на себя обязанностей.       Первым делом он воздействовал на небо, заставив его из угольного провала превратиться в голубое полотно с золотым солнечным диском, откуда лился яркий свет, что вынудило тени скользнуть под корни окружающих деревьев. После этого усилием воли мужчина выпрямил стволы, а ветви заставил обрасти листвой, что сделало окружающий лес заметно более мирным. А затем в кронах зазвучали голоса разнообразных птиц.       «Не так уж и сложно», — хмыкнул про себя Лис, присаживаясь на корточки перед кобылкой.       — Флаттершай, всё в порядке. Ты в безопасности… — произнёс попаданец, не решаясь прикоснуться к пегасочке, чтобы ещё сильнее её не испугать.       — А… — маленький жёлтый клубок осторожно поднял одно ухо, затем открыл один глаз… а потом и освободил голову, начав удивлённо оглядываться. — А… где я?       — Это твой сон, Флаттершай, — тепло улыбнувшись, Сергей мысленно умилился тому, как когда-то выглядела хранительница Элемента Доброты: активно крутящиеся треугольные ушки, пушистое туловище, длинные тощие ножки-спички, кажущаяся большой голова с просто огромными глазами.       — Я сплю? — недоверчиво спросила пони, затем посмотрела на Лисина и пискнула, вжавшись спиной в дерево. — В-вы кто?       — Это же я — Грей Фокс, — представился мужчина. — Помнишь, как мы собрались у тебя в комнате, чтобы разобраться с твоими кошмарами? Сейчас нас ждут твои родители, брат и Рейнбоу Дэш.       — А… да, — пару раз моргнув, кобылка слабо улыбнулась. — Кажется помню… Грей. Но… почему я такая маленькая?       Казалось, что только сейчас летунья заметила своё состояние, опустив взгляд на передние копытца. На её мордочке отразилось возмущение и удивление, что заставило Лиса прилагать немало усилий, дабы не начать тискать этот пушистый комочек милоты.       — Это же твой сон, — пояснил человек, вновь привлекая к себе внимание. — Здесь всё подчиняется твоему желанию. Если ты захочешь, то сможешь стать взрослой… Но…       — Но?.. — насторожилась крылатая пони.       — Ты очень мило выглядишь сейчас, — признался попаданец. — Тебя хочется обнять и затискать.       — И-и-и!.. — смущённо пискнула кобылка, мордочка которой вспыхнула стыдливым румянцем, а ушки боязливо прижались. — Н-не надо меня тискать.       «Хе-хе-хе… Это ещё милее», — отметил про себя новоявленный целитель снов, с сожалением отказываясь от идеи хотя бы погладить Флаттершай-жеребёнка.       — Не волнуйся, Флаттершай, я не собираюсь делать ничего, что тебя обидит, — заверил кобылку Сергей.       — Спасибо, — прошептала в ответ маленькая пони, тут же постаравшись улыбнуться, чем в очередной раз подвергла волю Лисина серьёзнейшему испытанию — слишком уж она в этот момент напоминала ожившую мягкую игрушку, заставляя каваеметр выдавать какие-то запредельные значения. А также отцовский инстинкт который встал на задние лапы и заревел как кинг-конг. — А… как мне стать взрослой?       «Собер-рись, тр-р-ряпка! Ты, вообще-то, на работе», — напомнил себе мужчина, отвешивая воображаемый подзатыльник… и ощутив, как затылок обдало холодком.       — Гхм, — кашлянув, Лис растрепал искусственную гриву на шее, собрался с мыслями и начал вещать: — Вообще сон — это очень пластичное… легко изменяемое место. Любой, у кого достаточно силы воли, может создать в нём всё, что угодно. К примеру, я, когда попал сюда, изменил твой сон на летний лес, для чего мне пришлось начать с малозаметных отдалённых изменений вроде неба, на которое мало кто обращает внимание, находясь на земле. Можно сказать, что сильнее здесь не тот, у кого мышцы крупнее, рог длиннее или кошелёк толще, а тот, у кого лучше соотношение воли и воображения.       Для демонстрации своих слов человек завёл руку за спину и создал в ладони толстый бумажник, который тут же показал жёлтой пегасочке, затем открыл его и позволил вылететь наружу целому облаку разноцветных бабочек. Новоявленная ученица наблюдала за этим одновременно с опаской и нескрываемым восторгом, даже решившись подставить копытце, на которое приземлилось одно из насекомых.       — Однако есть одно исключение, которое многое меняет, — поднял вверх указательный палец Сергей, тут же сжав руку в кулак. — Сон зависит от воли сновидца. Если сновидец не понимает, что он спит, то на его сон влиять проще: в этом случае главное, чтобы изменения происходили за полем его зрения, а ещё лучше — на заднем фоне происходящих событий. Обычно пони концентрируется на одной или нескольких самых ближних вещах, при этом всё остальное время от времени выпадает из внимания, что позволяет менять ландшафт и декорации. Мне, как гостю твоего сна, придётся потратить на порядки больше сил для того, чтобы заставить пойти шоколадный дождь, чем тебе самой. Ведь ты должна просто захотеть и поверить, что этот дождь идёт. Зато я могу легко проворачивать вот такие штуки…       С последними словами Лисин положил ладонь на землю, сосредоточился и, как Симба из второй серии мультфильма о львах, отбросил верхний слой земли, позволяя поднять бутон красивому зелёному цветку. Посмотрев на молчаливую Флаттершай, он подмигнул, а затем указал на её собственные копытца.       Крылатая пони нахмурилась, закусила нижнюю губу, сосредоточилась… и шаркнула передней ногой, представляя, как возникает цветок. Мужчина, разумеется, изо всех сил старался ей помочь, чтобы добавить ученице уверенности в себе, в результате чего летунья с робкой улыбкой наблюдала за своим первым успехом в осознанном сне.       — Вот видишь? Всё, что тут есть — подчиняется в первую очередь тебе, — объявил Лис торжественно. — Если ты захочешь, то создашь всё, что угодно, станешь взрослой, превратишься в аликорна, вернёшься в Канзас…       — Вернусь в Канзас? — не поняла крылатая кобылка, удивлёнными глазами уставившись на человека.       — Не обращай внимания — меня иногда заносит, — виновато пожал плечами Сергей. — Иными словами — для тебя тут возможно всё. Нужно только очень сильно этого захотеть…       В этот самый момент свет, лившийся на лес с небес, покраснел, голубой небосвод посерел, а птичье пение превратилось в карканье ворон, тут же целой стаей налетевших на Лисина. Ему пришлось поспешно прикрывать голову от когтей и клювов, одновременно с тем закрывая собой испуганно сжавшуюся Флаттершай, а события тем временем и не думали останавливать свой бег.       Кора на деревьях будто бы обуглилась, листва опала и обратилась в прах, корни вспучились и стали переплетаться. Дупла, вновь обзавёдшиеся зубами, начали хлопать словно пасти голодных хищников, в некоторых местах на истлевшей коре распахнулись веки, открывая красные глаза без зрачков и белков, злое и голодное внимание которых пронзало до глубины души.       «Этого в сценарии не было», — с тревогой подумал мужчина, вскакивая на ноги и прижимая к себе маленькую пегаску, старающуюся спрятать мордочку на груди своего защитника.       — Это просто сон, Флаттершай, — с уверенностью в голосе, которой на самом деле не испытывал, заявил Лис. — Тебе не нужно его бояться. Помнишь, что я говорил? Здесь ты хозяйка. Всё, что ты захочешь, будет здесь воплощено.       — Я… я хочу… я хочу, чтобы всё прекратилось… — прохныкала пегасочка, цепляясь за человека как утопающая. — Я хочу домой… к маме…       «Вот ведь задница. У неё истерика. И что делать?»       Осторожно поглаживая дрожащую пони по голове одной рукой, а второй — придерживая её, попаданец наблюдал, как вытягивающиеся вверх деревья переплетаются стволами, образуя шевелящийся шар, похожий на туловище некого монстра, состоящее из огромных червей.       — Да будет свет! — воскликнул Сергей, щёлкнув пальцами правой руки, вскинутой вверх. — Пусть горит огонь надежды, поддерживаемый светом в наших сердцах! Смотри, Флаттершай!..       Яркое золотое пламя, вспыхнув словно маленькое солнце, распространилось вокруг и окутало ближайшие стволы, а затем перекинулось и на древесный шар далеко наверху. Тут же раздался многоголосый визг, и огромная туша будто бы отскочила, открывая взору свободное серое пространство от горизонта до горизонта, находящееся под красной луной. В сиянии этого мрачного светила туша многоглазого монстра, опирающегося на десятки лап с множеством суставов, украшенная торчащими в разные стороны сучьями-шипами, с пальцами-корнями на концах узловатых конечностей, казалась особенно огромной и жуткой.       — Э-э-это что? — дрожащим голосом спросила крылатая пони, во все глаза глядя на чудовище.       «Здравствуй, Тантабус. Ты сильно изменился за лето», — мысленно пошутил Лисин, присаживаясь на корточки, чтобы посадить жёлтую пегаску на землю.       — Похоже, мучавшие тебя кошмары оказались недовольны моим вмешательством, — самоуверенно усмехнувшись, мужчина потрепал сновидицу по макушке. — Придётся им показать, что они неправы.       — Грей, ты ведь можешь проснуться? — с надеждой спросила крылатая пони. — Пожалуйста, я не хочу, чтобы из-за меня с тобой что-то случилось.       — Каким же я буду героем, если брошу принцессу в беде, — залихватски подмигнув, Лис шагнул навстречу медленно надвигающемуся древесному пауку, продолжающему издавать пронзительный визг из распахнутой пасти, а также буравить его взглядом сотен красных глаз, отчётливо выделяющихся на угольно-чёрной шкуре. — Помни, Флаттершай: ты способна на всё!       Хлопнув в ладоши, попаданец опустился на одно колено и приложил руки к земле, изо всех сил сосредотачиваясь на том, чтобы из земли выросли высокие каменные пики, отгородившие паука от его подопечной. Это действие получилось весьма удачно, заставив чудовище остановиться, но навалившаяся на сознание слабость показала, что не стоит разбрасываться столь масштабными «ниндзюцу»…

* * *

      Любой, кто увидел бы это место со стороны, ужаснулся бы сюрреализму представшей его взгляду картины: уродливые конструкции из ржавого железа, похожие на скелеты неведомых гигантов, выпирали из сухой, растрескавшейся земли, покрывая пространство от горизонта и до горизонта. То тут, то там виднелись силуэты истощённых, измученных, скованных кандалами пони, которые были запряжены в огромные колёса, приводимые в движение усилиями сбитых в кровь ног, копали землю и совершали иную тяжёлую, но практически бесполезную работу. С багрового неба светила алая луна, на фоне коей выделялся причудливый символ, словно магическая печать закрывающий это место от внешнего мира.       Свист хлыстов, звонкие удары, вскрики, всхлипы и стоны заполняли воздух, своеобразной музыкой лаская слух иссиня-чёрной аликорницы с бирюзовыми глазами, полуприкрытыми в расслабленном удовольствии, пока она сидела на высоком троне между рогов у черепа железного дракона. Найтмер Мун, а именно она была и пленницей, и хозяйкой этого места, ставшего для неё самой настоящей игровой площадкой, где возможно было всё, а создаваемые фантомы настолько точно изображали живых существ, что их можно было спутать с оригиналами, чувствовала себя почти счастливой…       — Не хватает только одной детали, — прицокнув языком, повелительница кошмаров создала перед собой образ серого единорога с платиновой гривой и светлой грудью, алые глаза коего неподвижно глядели вперёд. — Ты сделал мне чудесный подарок, милый, и мне будет очень жаль его лишаться. Но скоро мы увидимся вновь, и тогда… ты будешь моим по-настоящему. А-ха-ха-ха-ха!       Та, кто сама вгоняла других в иллюзии, что были почти неотличимы от реальности, достаточно быстро поняла произошедшее с собой. Сперва её это разозлило, но печать была слишком прочной, чтобы из неё вырваться, а затем… кобыла нашла для себя интересное и приятное занятие в том, чтобы создавать фантомы пленников, что вели себя как живые пони, грифоны, даже драконы, чтобы повергать их в отчаяние и подвергать пыткам. Собственные чувства твердили, что всё это реальность, а реалистичное поведение жертв позволяло упиваться их страхом и мучениями, что не заканчивались никогда.       — Если после моего возвращения это место исчезнет, нужно будет его воссоздать, — промурлыкала Найтмер Мун, потягиваясь всем телом и выгибая спину словно кошка. — Стоит сделать подобный уголок в мире снов, чтобы затягивать туда сновидцев…       Внезапное чувство, переданное хозяйке меткой, оставленной во время тесного контакта Луны и Грея Фокса (которые часто спали обнявшись, так и не зайдя в своих отношениях дальше… и глубже) отвлекло владычицу кошмаров от приятных мыслей. Прикрыв глаза, она сосредоточилась на крохах своей силы и увидела, что её жеребец, на которого она заявила свои права, пусть и находясь в месте, где никто не мог этого услышать, столкнулся со старым отожравшимся кошмаром. И пусть подробностей разобрать не получалось, общее положение дел стало очевидно: жеребчик наткнулся на кого-то, кто ему не по зубам.       — Ах ты, мелкое насекомое… Позарился на мою добычу? — поднявшись со своего трона, иссиня-чёрная аликорница полыхнула бирюзовым огнём глаз с вертикальными зрачками, из уголков коих истекал фиолетовый дымок, оскалила клыки и заявила: — Растерзаю.       …Было ещё слишком рано пытаться вырваться, так как печать ещё держалась, да и Луна находилась в стабильном состоянии, но она могла выпустить часть своих сил, дабы вмешаться в противостояние Фокса с жалким насекомым-переростком. В конце концов, никому нельзя было покушаться на её собственность… тем более, когда на неё уже построены планы, которые окончательно сломают волю к сопротивлению у бесхребетной неудачницы Луны, тем самым обесценивая уже проделанную работу по сбору хранителей Элементов Гармонии.       — Я с нетерпением жду момента, милый, когда увижу крах надежд в твоих глазах, — прошептала иссиня-чёрная кобыла, энергично хлестнув себя хвостом по бокам, пока испуганные фантомы при виде своей госпожи старались забиться в самые тёмные укрытия. — Но сперва…       И вновь речь владычицы кошмаров оказалась прервана, так как её метка стала передавать новые сведения, заставившие эмоции в душе тёмного существа всколыхнуться от недоверия, разочарования и веселья.

* * *

      Огромный отвратительный паукообразный монстр ударом лапы разбил каменные шипы, стеной вставшие у него на пути, а затем другая его конечность змеёй метнулась к Грею. Испуганно пискнув, Флаттершай зажмурилась и сжалась в клубок, накрывая голову крыльями, но ожидаемого удара не произошло, что заставило приоткрыть один глаз и посмотреть на происходящее через промежуток между маховыми перьями.       — Не бойся, Флаттершай, всё под контролем, — повернув голову вправо, широко и лучезарно улыбнулся серый единорог, стоящий на задних ногах, передними копытами удерживая перед собой лапу чудовища, яростно взревевшего от негодования, так как ему было не под силу сдвинуть с места жалкую букашку. — В этом месте силён не тот, у кого большие мышцы, а тот, у кого большое сердце. Тебе нужно просто…       — Грей! — вскрикнула жёлтая пегасочка, когда из лапы паука выстрелили лианы, что оплели конечности жеребца, распахнули красные глаза на своих кончиках, жадным и голодным взглядом одаривая обладательницу розовой гривы, чтобы в следующую секунду рывком на себя и вверх оторвать единорога от земли. — Я… Я…       «Всё здесь подчиняется тебе», — повторил внутренний голос, пока застывшая от ужаса кобылка наблюдала, как её защитник приближается к разверзнутой пасти монстра, впившегося в волшебника взглядом десятков красных глаз.       «Но я не могу…» — вспыхнула в голове паническая мысль.       «Если я этого не сделаю, то Грей пострадает… из-за меня. Пони, который пришёл мне на помощь погибнет…»       Жёлтую пегаску начало трясти, её ушки и крылья прижались, глаза зажмурились, а в груди столкнулись страх, вина и что-то новое… либо же давно забытое старое?       «Помогите, пони-будь», — позвала Флаттершай, но ответа не получила.       В памяти всплыли все слова, сказанные ей Фоксом, мордочки родителей с их обеспокоенными взглядами, сердитый брат, вечно старающийся её защитить от всего, Рейнбоу Дэш… Все они сейчас были далеко, но она почти услышала их голоса, подбадривающие и зовущие. В груди будто бы вспыхнул огонёк, а затем в ушах словно зазвучал голос серого жеребца: «…Она была маленькой и слабой, едва мерцала на дне шкатулки как светлячок, но встретив эту пони, помогла ей не отчаиваться и найти смысл своей жизни в том, чтобы вернуть всех кошмаров обратно в их тюрьму. Вместе они долго путешествовали, повидали немало земель и помогли многим деревням и городам, попутно исполняя взваленный на себя долг…».       — Нет! — вложив в одно это слово все свои эмоции, жёлтая пегасочка почувствовала, как от неё во все стороны разошлась волна, а распахнув глаза, увидела, что гигантский монстр, будто бы ошеломлённый, замер, так и не донеся лапу до пасти. — Я не позволю тебе навредить моему другу!       Последние слова сопровождались ударом маленького копытца по земле, от чего серая пустошь вздрогнула и будто бы пошла волнами, на что никто уже не обращал внимания. Крылатая пони побежала вперёд, с отчаянной решимостью взмахивая крылышками, чтобы оторваться от земли и полететь прямо к разинутой пасти паука, где виднелся силуэт Грея Фокса, кажущийся совсем маленьким на таком расстоянии.       Поддаваясь порыву, поднимающемуся из глубины груди, летунья запела, а весь мир вокруг вторил её голосу, будто бы подпевая… и играя на инструментах:       Я не буду бояться…       Мои крылья сильны, мои ноги быстры.       Я готова сражаться…       Мы играем с судьбой, начинается бой.       Потому, что ты со мной,       Потому, что я с тобой,       Вместе мы в сердцах Надежду разжигаем!       В единый миг пространство смазалось, а затем крылатая пони просто-таки врезалась в серого единорога, отбивающегося от удерживающих его щупалец, огрызаясь магическими вспышками в морду паука. Лианы, не выдержавшие подобного надругательства, порвались, а двое пони устремились дальше, начав отворачивать в сторону от чудовища, яростно и обиженно взвывшего где-то позади.       Я не буду бояться…       Моё сердце стучит и в нём пламя горит.       Я хочу рассмеяться…       Страх уходит и боль, это новая роль.       Потому, что ты со мной,       Потому, что я с тобой,       Вместе мы в сердцах Надежду разжигаем!       Ты играешь с судьбой,       Я играю с мечтой,       Тьма в огне Надежды силу потеряет!       Я не буду бояться…       Слова песни прекратились, после чего Флаттершай густо покраснела мордочкой, осознав, что крепко обнимает Фокса передними ногами, тогда как он обнимает её в ответ за шею только одной ногой, прижимаясь к её телу настолько плотно, что можно было почувствовать стук сердца. Однако сказать она не успела, так как жеребец её опередил:       — Это было действительно круто, Флаттершай. Рейнбоу Дэш обзавидуется. Хех… Нечасто мне приходится чувствовать себя принцем в беде.       Глядя на его открытую, искреннюю улыбку, розовогривая пони почувствовала, как по всему её телу бегут мурашки, но долго придаваться этому ощущению не удалось, так как спасённый вновь заговорил:       — А ты подросла. И кажется… у тебя на бедре кто-то что-то нарисовал.       — Правда? — удивилась и, что уж врать — обрадовалась жёлтая пегасочка, тут же попытавшаяся обернуться, едва не уронив Грея вниз. — Прости. М-м… а что там?       Рёв кошмара, бросившегося в погоню, размахивая лапами, показал, что расслабились они рано. Тем более это стало очевидно, когда у паука на спине раскрылся хитин, высвобождая жучиные крылья.       — Дополнительная жизнь, — непонятно пошутил Фокс, но тут же пояснил свои слова: — Там, откуда я прибыл, есть игры, где персонажу даётся несколько попыток. Эти попытки называются жизнями, а выглядят они как сердечки с крылышками. Гхм… Ты не могла бы лететь чуть-чуть побыстрее?       — М… п-прости… — смущённо отвела взгляд Флаттершай. — Я не знаю, как.       — Тогда, зависни на месте, — попросил серый жеребец. — У меня есть план.       «Но паук нас догонит!», — мысленно возмутилась пони, но всё-таки подчинилась, считая, что единорогу лучше знать (в конце концов, он ведь учился у Найтмер Мун).       Внезапно прямо в воздухе, ни на что не опираясь, возник квадратный дверной проём, который раскрылся сам собой, а за ним оказалось бескрайнее тёмное пространство, где сияли многочисленные разноцветные звёзды. Грей велел лезть внутрь, а едва они оказались по ту сторону — попытался закрыть створки… но не успел.       Два тонких отростка протиснулись между половинками двери и начали медленно, но уверенно раздвигать их в стороны, с треском расширяя дыру в самом пространстве. Постепенно, пока беглецы отлетали всё дальше, паук сумел проделать достаточное отверстие, чтобы протиснуться всей своей тушей и продолжить погоню.       — Не сработало, — с сожалением изрёк Фокс. — Может быть у тебя есть идеи?       — Смотри… Что это? — так как жёлтая пегасочка смотрела только вперёд, из-за чего даже преследующего их монстра не видела (что и к лучшему), она первая заметила нечто странное, похожее на будто бы нарисованный парусник. — Эй! Осторожнее! Убегайте отсюда!..       Однако корабль, вопреки надеждам Флаттершай вовсе не стал удаляться прочь, а лёг на правый борт и стал поворачивать носом в сторону паука. На его борту же показались разноцветные силуэты, похожие на угловатые фигурки, по мере приближения обретающие всё больше понячьих черт.

* * *

      Тем временем на шхуне «Утренняя звезда»…       — Капитан, гигантский паук справа по борту! — прокричал оранжевый земнопони, сидящий в вороньем гнезде на вершине мачты.       — Капитан, компас указывает в ту же сторону, — сообщил рулевому чёрный единорог, показывая устройство, похожее на консервную банку со стеклянной крышкой, внутри которого крутилась стрелка в виде розовой кобылки с вытянутыми в струну ногами.       — Похоже, бро, мы на месте, — поправив зеркальные очки, голубой земнопони повысил голос: — Боевая тревога! Поднять флаг! Заряжайте Большую Берту!       — Аррр! — оранжевый земнопони, схватившись за верёвку спрыгнул на палубу, заставляя прокрутиться колесо на мачте, благодаря чему на самый верх взмыло жёлтое полотно с изображением трёх бабочек. — Вперёд, братва! Нас ждут почёт и слава…       — Шевелись, болтун, — пробежавшая мимо красная единорожка отвесила напарнику подзатыльник, скрываясь в люке под палубой. — Помоги зарядить!..       — Эй! Что за дела? — надулся жеребец, всё же спрыгивая следом за подругой. — Я — командир абордажной группы!       — Моей волей ты назначаешься помощником канонира, — донёсся ответ единорожки.       — Мы готовы! — выбежали на палубу две пегаски, удерживающие в крыльях изогнутые сабли.       — Держитесь крепче, — голубой земнопони крутанул штурвал, заставляя судно практически лечь на бок. — Сейчас будет жарко. Блек, готовь заклинание…       «Утренняя звезда» устремилась навстречу пауку, который гнался за маленькой жёлтой фигуркой, уносящей прочь столь же небольшой серый силуэт. Пони, увидевшая это и понявшая, что задумал экипаж корабля, постаралась отвернуть в сторону, чтобы увести монстра прочь. Кошмар в свою очередь, видя перед собой слабую и уязвимую добычу, тоже отвернул в сторону…       — Врёшь — не уйдёшь! Канониры готовы?!       — Так точно, капитан! — раздался хор голосов, одновременно с этим в задней части шхуны открылся люк, откуда показался ствол огромной пушки.       — Огонь по моей команде! — голубой земнопони поравнял корабль с кошмаром, затем вновь заставил его завалиться на борт, поворачиваясь кормой к пауку. — Залп!       Грохот выстрела сотряс парусник, а из облака разноцветного дыма вылетела белая корова с чёрными пятнами, облачённая в оранжевый шлем, зелёный жилет, наколенники и другую защиту.       — Му-у-у-у! — огласила пространство мира снов Большая Берта, прежде чем врезалась в бок монстра с очередным взрывом, заставившим чудовище покачнуться.       — Ну вот мы и привлекли его внимание, — заметил чёрный единорог, глядя, как крылатый паук останавливается и медленно разворачивается к шхуне, начавшей набирать скорость. — Грин, Уайт… ваш выход.       — Есть, — отсалютовала зелёная пегаска, после чего подхватила моток верёвки. — Сейчас мы его стреножим.       — Не рискуйте зазря, бро, — попросил капитан-рулевой.       — Не волнуйся: нам это не впервой, — улыбнулась белая летунья, затем подошла к земнопони и коснулась губами его щеки, после чего со смущённой мордочкой отбежала к подруге.       — Хех… — голубой жеребец позволил зеркальным очкам сползти на кончик носа, чтобы взглянуть на кобылку и весело ей подмигнуть. — Я в вас и не сомневаюсь. Канониры, почему пушка молчит?! Заряжайте Малую Берту!

* * *

      — Э-э-эм-м… — Сергей рассеянно почесал затылок, провожая взглядом улепётывающий от паука парусник. — Они что, серьёзно стреляют коровами?       — О чём ты, Грей? — не поняла несущая его в передних копытцах Флаттершай.       — Притормози, — попросил Лисин, после чего взял пони за щёки ладонями и повернул голову так, чтобы она видела летящего вбок паука.       — Му-у-у-у! — раздалось после очередного грохота, с которым торчащая из кормы пушка изрыгнула облако разноцветного дыма.       Взвывший паук замедлился, и как раз в это время вокруг него начали кружить белая и зелёная фигурки крылатых пони, вооружённых большими мотками верёвки. Ловко мелькая между огромными лапами, они стягивали их петлями, заставляя путаться и затягивать узлы, не позволяющие свободно двигаться. Очередная, самая большая петля была закинута на крылья, которые из-за беспорядочных движений лап оказались притянуты к телу, что полностью лишило монстра манёвренности, а затем он и вовсе остановился, будто бы потеряв инерцию.       Всё это время с корабля раз за разом совершались новые выстрелы, сопровождающиеся мычанием, а затем били магические молнии, растекающиеся по маслянистому хитину безвредными всполохами. При этом чудовище будто забыло, что может менять свою форму, и только дёргалось в попытках освободиться, чем ещё сильнее себя запутывало.       — Может быть, мы должны им помочь? — робко спросила жёлтая пегасочка.       — А я смотрю, спасать тебе понравилось, — усмехнулся мужчина, а на удивлённое выражение повернувшейся к нему мордочки заявил: — Я, конечно, не рассчитывал стать для тебя единственным… но не думал, что ты решишься на повтор после первого опыта.       — И-и-и!.. — покраснев, крылатая кобылка пискнула и зажмурилась, но, вопреки ожиданиям, не отшатнулась, а крепче стиснула Лиса, по всей видимости, не осознавая своих действий до конца — скорее всего, она хотела сжаться, но получилось, что получилось.       — Тише, Флатти, раздавишь… — похлопал пони по спине попаданец. — Прости, я не подумав ляпнул. Спасибо тебе за то, что спасла меня. Это был очень смелый поступок.       — Я… я испугалась, — призналась летунья, всё же ослабив хватку. — Прости. Тебе не больно?       — Всё в порядке, — заверил жёлтую пегаску человек. — Давай посмотрим, как работают профессионалы? На их фоне я чувствую себя неуклюжим любителем.       — Угум, — согласилась Флаттершай, полностью разворачиваясь к картине боя экипажа неизвестного корабля и огромного паука, постепенно превращающегося в столь же гигантскую куколку.       — Флаттершай? — позвал кобылку Сергей, голосом изобразив намёк, который напарница не поняла, что выразилось в недоумённом взгляде. — Меня уже можно отпустить.       — Ик! — вновь вспыхнув, крылатая пони разжала свои объятья и слегка отдалилась. — Прости, Грей, я…       — Не извиняйся, — поднял руки в успокаивающем жесте Лисин. — Уж на что я точно не собираюсь жаловаться, так это на то, что меня обнимают милые кобылки, которые только что спасли мне жизнь.       «Язык мой без костей. Ну что я творю? Только ведь с Винг и Харт разобрался», — посетовал на себя мужчина, видя, как смущённо краснеет собеседница, прижимая к себе передние копытца и пряча глаза за упавшую на мордочку чёлку. Выглядела она, конечно, мило, вызывая желание обнять и погладить по голове, но ведь эквестрийка может посчитать подобное заигрыванием.       Внезапный визг, а затем и последовавший за ним треск отвлекли обоих участников неловкой сцены, заставив повернуться к кораблю и пауку. Оказалось, что монстр успешно выпустил паутину изо рта (!), а теперь, используя её как язык лягушки, которым та ловит незадачливых мух, притягивал судно к себе.       Все попытки членов экипажа освободиться не давали никаких результатов, не говоря уже о том, что, атакуя самого монстра, они не могли оставить повреждений сильнее царапины. На глазах у Лиса белый и зелёный пегасы, удерживая сабли крыльями, попытались атаковать глаза чудовища, но клинки отскакивали от них, словно те были настоящими камнями. Тем временем выбежавший на палубу оранжевый земнопони, вооружённый огромными ножницами, постарался перерезать паутину, но его инструмент только завяз в белой субстанции, а самого матроса пришлось вытаскивать подбежавшим единорогам.       — Похоже, что нам всё же придётся вмешаться, — констатировал человек, сжимая и разжимая кулаки, стараясь придумать способ борьбы с крайне бронированным существом. — Ты со мной, Флаттершай?       — Да, — неожиданно твёрдо заявила жёлтая пегасочка, а затем робко добавила: — Но я не знаю, что делать, Грей.       «А у меня, кажется, есть идея», — улыбнулся уголками губ Сергей, усилием воли создавая в руках огонёк, заключённый в стеклянный шар.       — Это — огонь надежды, — заявил Лисин с самым честным выражением морды-лица, протягивая его своей спутнице. — Он точно сможет справиться с кошмаром. Ты должна им воспользоваться, Флаттершай.       — Но… почему я? — совершив начальное движение, чтобы взять шарик в копытца, летунья замерла. — Может быть…       — Потому что ты сможешь, Флаттершай, — заверил её Лис. — Огонь Надежды раскрывает всю свою силу только тогда, когда его использует достойный. И только тогда, когда его цель действительно благородна. Смелее.       — Ну… хорошо, — подлетев поближе, крылатая пони осторожно приняла в копытца шарик, который сперва замерцал… а затем вспыхнул ярко, как настоящий прожектор, что не слепит глаза. — Красота…       — Это точно, — чувствуя себя выжатым как сухой лимон, человек всё же ощущал себя удовлетворённым, так как его маленькая авантюра удалась, и теперь, держа в копытцах Огонь Надежды, хранительница Элемента Доброты сама питала его силой, создавая нечто новое и совершенно особенное. — Поспешим? Засветим им всем не по-детски.

* * *

      — Блю? — глядя на приближающуюся пасть огромного монстра, оранжевый земнопони обратился к своему коллеге, сдвинувшему зеркальные очки на кончик носа, и теперь потирающему затылок левой передней ногой. — Ты был классным другом.       — Не опускай копыт, бро, — капитан «Утренней Звезды» постарался бодро улыбнуться, после чего заявил: — Сейчас мы спустим шлюпку и постараемся уйти подальше. Пусть эта гадина подавится кораблём… Тем более, я подготовил ему острую приправу.       — Я любил этот корабль! — потряс копытом Оранж, опустил голову и всхлипнул. — Звезда для меня была как любимая жена…       — Лучше бы ты Рэд столько внимания уделял, — проворчал Блю. — Уходим. Уайт и Грин уже готовы унести нас отсюда. Но однажды, подготовившись получше, мы вернёмся и отомстим этому чёрному киту.       — Я буду с тобой, капитан, — заверил друга оранжевый жеребец, стиснув его в крепких объятьях. Даже если нас будет только двое, я буду драться за четверых… десятерых… двадцати пятерых!       — Хватит соблазнять моего жеребца на разное, — приземлившаяся рядом белая пегаска сердито сдвинула бровки. — И вообще…       Что она хотела добавить осталось неизвестным, так как в этот момент над их головами будто звезда вспыхнула: яркий золотой свет залил палубу, и паутина, казавшаяся почти неуязвимой, вдруг задымилась, а затем истончилась и лопнула, да и сам паук заверещал, словно его бросили на сковороду. Волны тепла заставляли почувствовать уверенность, уют и… защищённость, а подняв взгляды, снопони увидели жёлтую пегаску, стремительной кометой несущуюся в их сторону.       — Это Жёлтый Фонарь! — воскликнул Оранж, подскочив к борту корабля.       — Это… Флаттершай, — приложив левую переднюю ногу к голове, изрёк голубой жеребец. — Всегда хотел увидеть, как она засияет.       — Эй ты! — зависнув над кораблём, держа звезду на вытянутых ногах перед собой, Элемент Доброты обратилась к сжавшемуся пауку, начавшему стремительно терять в объёме. — Думаешь, что если ты большой — тебе всё можно? Уходи и не думай возвращаться! Тебе тут не рады!       Издав ещё один пронзительный визг, чудовищный паук будто бы сдулся, выпуская из себя облака чёрного дыма, который под светом маленькой звезды испарился подобно туману на солнце, а когда клубы тьмы рассеялись, рядом с «Утренней Звездой» уже никого не было. Тем временем к жёлтой пегаске подлетел серый единорог с платиновой гривой, произнёсший нечто, что заставило обладательницу розовой гривы залиться румянцем и спрятать глаза за чёлкой.       — Эй-ей-ей-ей! — закричал Орандж, выхватывая из гривы разноцветные флажки, чтобы, поднявшись на задние ноги, начать ими размахивать. — Идите на посадку!       Крылатая кобылка и рогатый жеребец ещё раз обменялись фразами, после чего опустились на палубу судна, где тут же оказались в окружении возбуждённых снопони. Первым к обладательнице розовой гривы подлетел оранжевый жеребец, откинувший флажки и теперь жестикулирующий свободными копытами, непрерывно вещая:       — Это было круто, Флаттершай! Ты ему такая: «Уходи», а он такой — Пуф! — и сдулся…       — Спасибо, бро, — голубой жеребец отсалютовал летунье, растерянно оглядывающейся вокруг. — Ты пришла как раз вовремя.       — Ну, ребята, вы тоже подоспели удачно, — постарался вклиниться в разговор серый единорог. — Если бы не вы…       — Разве мы могли поступить иначе? — удивилась-возмутилась Грин. — И вообще…       — Стойте! — вскрикнула белая пегасочка, затем, когда все замолчали и обратили на неё внимание, указала на круп жёлтой летуньи. — Это не та Флаттершай.       — Чего? — оранжевый земнопони приблизил морду к кьютимарке обладательницы розовой гривы, чем заставил её испуганно пискнуть и смутиться, за что был схвачен красной единорожкой за гриву и оттащен назад.        — Быть не может! Компас на неё показывал.        Но компас как будто опомнившись, начал показывать в другую сторону.        — Действительно. Ошибочка вышла.       — Гхм, — волшебница кашлянула в копытце. — Простите этого невоспитанного олуха. Он никого не хотел обидеть.       — Ошиблись, значит… — потёр затылок голубой жеребец. — Придётся искать заново. Все по местам! Поднять паруса! Задраить люки!       — Есть, капитан! — отсалютовал Орандж, первым срываясь с места.       — Так точно, кэп, — отозвался чёрный единорог.       — Ну… Удачи вам, — помахала крылом Грин. — Уайт, летим.       — М… Бро, вы простите, но нам пора, — повернулся Блю к двум удивлённым гостям. — Не вляпывайтесь больше в неприятности. Ок? И… покиньте палубу.       — Постой! — опередила своего спутника не их Флаттершай, после чего протянула голубому земнопони всё ещё сияющий шарик. — Вот. Вам он нужнее. Это Свет Надежды…       — Спасибо… бро, — осторожно приняв явно непростой светильник (сумевший ослабить и прогнать огромный кошмар), капитан «Утренней Звезды» смутился. — И всё же, Флаттершай, ты — очень добрая пони. Надеюсь, у вас всё будет хорошо. М?..       — Грей Фокс, — представился спутник пегаски.       — Ты уж присмотри за ней, бро, — попросил снопони. — И удачи вам. А нам пора двигаться дальше…

* * *

      — И что это было? — провожая взглядом уплывающий вдаль парусник, с мачты которого им продолжал махать вперёд смотрящий, спросил Сергей, ни к кому конкретно не обращаясь.       — Не знаю, — ответила Флаттершай. — Но они хорошие. Надеюсь, что они найдут, кого ищут.       — Мне кажется, что ищут они тебя, — озвучил свои мысли Лисин, в голове у которого начали возникать догадки, что в мире снов разделение между реальностями может быть не столь строгое, что подтверждалось и его собственными снами.       — Меня? — удивилась и вроде бы даже испугалась крылатая пони. — Но…       — Не совсем тебя, — поправился мужчина. — Твою копию из другого мира.       — Надеюсь, они её найдут, — успокоившись, произнесла обладательница розовой гривы. — Прости.       — За что? — удивился Лис, чувствуя себя ужасно усталым после такого сна.       — Я отдала Огонь Надежды и даже не спросила у тебя, — повинилась кобылка, опуская мордочку.       — Хах, — человек задумался, затем подцепил подбородок собеседницы и, посмотрев ей в глаза, сказал: — Я передаю тебе привет.       — А?.. — не поняла Флаттершай.       — Скажи, после того как я передал привет, у меня стало его меньше? — прищурившись, хитро улыбнулся попаданец.       — Ну… нет, — моргнув, ответила жёлтая пегасочка, после чего на её мордочке возникло понимание. — Ты хочешь сказать, что Надежда…       — Ты можешь поделиться своей надеждой с другими, но её не станет от этого меньше у тебя, — поучительным тоном заявил Сергей, после чего отпустил подбородок и указательным пальцем слегка нажал на кончик носа собеседницы. — Твоя Надежда всегда будет с тобой. Зато с её помощью ты можешь зажечь огонь в других сердцах.       «Чувствую себя великим мудрым наставником… Мне только бороды не хватает», — мысленно посмеялся Лисин.       — Я поняла, — отстранившись, крылатая пони потёрла нос копытцем и улыбнулась. — А что мы будем делать теперь?       — То же что и всегда, Флатти: попробуем захватить мир снов! — развёл руки в стороны мужчина.       — А? — удивилась кобылка, даже отпрянув назад.       — Шучу, — примирительно выставил перед собой ладони Лис. — Сейчас мы должны проснуться. А мир снов можно захватить и завтра.       — Ты шутишь, — выдохнула Флаттершай, улыбнувшись, но, увидев серьёзное выражение лица замаскированного человека, уточнила: — Шутишь же?       — Конечно шучу, — не стал дальше нагнетать обстановку попаданец, после чего усилием воли создал прямо в пространстве рядом с собой дверь и открыл её. — Прошу. Только после вас.

* * *

      Со стуком металлических накопытников Найтмер Мун приземлилась во внутреннем дворе Замка Ночи и осмотрелась. Вокруг больше не было беспорядочно лежащих камней, зато тут и там находились пирамиды досок и свежих брёвен, стояли какие-то большие ящики, часть стен облепили строительные леса, по которым ползали пони (в настоящий момент во все глаза смотрящие на владычицу ночи и её свиту).       Иссиня-чёрная аликорница, поддавшись внутреннему порыву, изящно выгнула шею, высоко подняв голову, выпрямила стройные ноги и грациозно сложила крылья за спиной, чувствуя полные восхищения и потаённого страха эмоции. Находящиеся рядом с ней бэтпони, словно бы переполненные гордостью, старались выглядеть грозно и величественно, но на фоне своей госпожи откровенно терялись.       «К этому можно и привыкнуть», — промелькнуло в голове крылато-рогатой пони, пока она ждала местного начальника, поспешно выбежавшего из донжона замка, едва не падая со ступенек лестницы.       — Ваше Величество, Владычица… — запыхавшийся жеребец пал ниц перед высокой во всех смыслах особой. — Меня не предупредили о вашем визите. Прошу простить нам столь неподобающий вид: мы немедленно…       — Не нужно отрывать рабочих от их занятий, мой маленький пони, — подражая манере своей недостойной сестры, буквально промурлыкала Найтмер Мун. — Я прибыла сюда с одной целью — забрать в Кантерлот пони, что работает здесь швеёй. Её имя — Рэрити. Тебе она знакома?       — Д-да, Владычица, — закивал дневной пони. — Её немедленно вызовут сюда.       — Я рада это слышать, — растянула губы в улыбке владычица ночи, заметив, как побледнел собеседник.       «Слабак. Грей при виде моих зубов даже не вздрагивает», — фыркнула про себя иссиня-чёрная аликорница.       Потянулись минуты ожидания, во время которых находящиеся в замке пони старались лишний раз не шуметь. Сама правительница Эквестрии стояла неподвижно, глядя на реставрируемое здание, видя его совсем другим нежели сейчас: когда-то это было её домом… где она была счастлива вместе с друзьями и семьёй.       «А потом ты забрала это у меня, Селестия. Эгоистичная, жадная, самовлюблённая… Ты всегда была солнцем, а меня видела своей тенью. Но я снова буду счастлива. Слышишь? Я буду счастлива здесь!»       Течение бушующих мыслей оказалось прервано цокотом копыт, а стоило опустить взгляд с башен замка вниз, как глазам крылато-рогатой кобылы предстала белая испуганная единорожка, прижавшая ушки к голове и смотрящая себе под ноги, которую с двух сторон сопровождали бэтпони.       …Совсем не то, чего желала Найтмер, когда уговаривала Грея позволить ей доставить последнюю хранительницу Элементов Гармонии.       «Страх — не самая подходящая основа для добровольного сотрудничества. А та ли это пони, что нам нужна? Какая-то она… блёклая», — промелькнуло в голове Найтмер Мун, уже открывшей рот, чтобы поприветствовать эту Рэрити.       — Стойте! — разнёсся над внутренним двором звонкий, дрожащий кобылий голос, заставивший встрепенуться бойцов ночной гвардии, а рабочих — посмотреть на верхнюю ступеньку лестницы, ведущей ко входу в замок, откуда поспешно сбегала ещё одна единорожка. — Что вы делаете?! По какому праву вы забираете мою помощницу?!       — Мисс Шэдоу? — удивилась белая единорожка, глядя на свою начальницу, с решительным видом приближающуюся ко вскинувшим короткие копья бэтпони.       — В чём бы её ни обвиняли — Рэрити не виновата! — встав перед ошеломлённой младшей кобылкой, старшая модельер посмотрела в глаза иссиня-чёрной аликорнице и… не отвела их, даже когда та прищурилась. — Я…       — Ты считаешь, что можешь помешать мне? — искренне удивилась владычица ночи, почувствовав одновременно и уважение к этой незнакомке, и раздражение из-за того, что ей перечат.       — Вы не имеете права хватать невинных пони и утаскивать их непонятно куда! — явно придавая себе смелости криком, заявила Пеарл Шэдоу, со стороны смотрящаяся уверенной в себе, но на деле чувствующая себя так, словно бы её ноги заледенели, из-за чего и не дрожали от страха.       — М-Мисс Шэдоу… — Рэрити не верила своим глазам, в которых почему-то всё стало расплываться, а в носу защипало. — Вы…       Белая единорожка чувствовала, как в груди у неё всё сжалось, а в голове перемешалось. Её нанимательница, вечно придирающаяся, не забывающая напомнить о том, что именно ей Рэрити всем обязана, была последней пони от кого кобылка ожидала заступничества. И вот сейчас, когда все остальные либо стыдливо отводили взгляды, либо же сами указывали на неё… именно Пеарл Шэдоу встала перед самой Найтмер Мун, фактически обрекая себя на наказание…       — Опустить оружие, — спокойно приказала иссиня-чёрная аликорница, после чего выражение её мордочки изменилось и стало почти мягким. — Ты — очень смелая пони. Сомневаюсь, что кто-то глупый смог бы попасть сюда.       — Спасибо, — явно растратив всю смелость на предыдущую тираду, ответила старшая волшебница. — Я…       — Молчать! — повысив голос, припечатала владычица ночи, отчего даже воздух вокруг на мгновение, казалось бы, потяжелел. — Я закрою глаза на твою дерзость и даже готова наградить тебя за готовность защищать своих близких. Однако это будет позже. Могу тебя успокоить: Рэрити ничто не угрожает… во всяком случае — с моей стороны. В Кантерлот я её забираю по иной причине, которую услышит только она. А сейчас…       В этот самый момент во внутренний двор приземлилась небесная колесница, на которую правительница Эквестрии указала крылом.       — Проследуй в повозку, Рэрити, — не терпящим возражения голосом велела Найтмер Мун. — Мы отправимся в обратный путь немедленно.       — Я… — сглотнув, белая единорожка вдохнула и выдохнула, после чего спросила: — Могу я попрощаться, Ваше Величество?       — Мы дозволяем тебе эту малость, — чинно кивнула аликорница, после чего отошла в сторону колесницы. — Но не заставляй нас ждать слишком долго.       — Рэрити… — начала говорить Пеарл.       — Мисс Шэдоу… — одновременно с ней подала голос белая единорожка, а затем, сделав небольшую паузу, порывисто обняла свою начальницу, уткнувшись мордочкой ей в шею. — Спасибо вам. Спасибо… за всё.       Старшая единорожка сглотнула, но ничего не ответила, вместо этого приобняв подчинённую передними ногами. Так они просидели где-то полминуты, после чего младшая пони отстранилась, шмыгнула носом, улыбнулась и смахнула слезу с уголка правого глаза.       — Всё будет хорошо, — со всей уверенностью, на которую была способна, заявила Рэрити, после чего осмотрелась вокруг, но остальные пони прятали свои глаза, не решаясь посмотреть на неё прямо. — Всё будет хорошо. Ещё увидимся, друзья.       Белая единорожка, стараясь идти максимально ровно и грациозно, направилась к колеснице, после чего первой в неё и взобралась. Владычица Ночи в этот раз тоже решила лететь со всеми удобствами, так что заняла место напротив молодой волшебницы, после чего бэтпони поднялись в небо, увлекая за собой транспорт.       …В то время как остальные почувствовали облегчение, когда замок вновь остался в распоряжении рабочих, Пеарл Шэдоу упала на круп, чувствуя, как у неё дрожат ноги. Она сама с трудом верила в то, что только что сделала, а ещё в её голове билась одна яркая мысль:       «Что мне теперь делать?»