===
Зафиксирована психическая нестабильность пользователя. Существует угроза исполнения текущей миссии. Ищется обходной путь… Ради безопасности носителя часть функций была заблокирована. Активирован протокол «Холодный разум». Слева внизу появились цифры: 60-00-00, которые через секунду сменились на: 59-59-59. Функция перемещения будет разблокирована после завершения текущей миссии носителя (отбытие из данной локации в настоящий момент может привести к провалу миссии, а также душевному расстройству в будущем, когда носитель стабилизирует психику и осознает степень провала, вызванного его необдуманными действиями).===
«Великолепно. Теперь ещё меня взяла в заложники собственная пижама. И когда ты успела стать такой самостоятельной?» — мысли прозвучали в голове удивительно спокойно, будто бы мужчина не оказался заперт в мире разноцветных четвероногих, одна из которых только что воспользовалась им как… куклой для сексуальных утех. Ответа, к добру или худу, получено не было, что тоже ничуть не взволновало Лиса. Пока же он лежал, стук сердца замедлился, дыхание успокоилось, вернулись чувствительность и слух. Благодаря последнему удалось обнаружить лежащую рядом Найтмер, тихо посапывающую во сне с приоткрытым ртом, закинув на него правые переднюю и заднюю ноги, используя руку как подушку. «…Мерзость», — вспыхнула и погасла мысль, полная ярости и отвращения, на смену которой пришло холодное безразличие. Сергей решительно оттолкнул от себя конечности иссиня-чёрной аликорницы, на что она никак не отреагировала, после чего выбрался из постели и встал рядом, устремив взгляд на ведущие на балкон двери. Разум подкинул идею о том, как можно заставить пижаму отправить его домой, воспользовавшись протоколом о защите пользователя. «Шаг в пустоту… Но тогда вся проделанная работа окажется бесполезной. И Найтмер Мун победит, так как Луна, скорее всего, откажется от процедуры. Была ли это Найтмер Мун? Скорее всего — да. И если я сбегу сейчас, то сыграю ей на копыто», — к такому выводу Лисин пришёл с удивительной лёгкостью, после чего решимость довести дело до конца возобладала над осознанием… что его поимела лошадь (волшебная, крылато-рогатая, но…). Память подкинула кадры из одной старой игры, где герой должен был пробраться в заколдованный замок и, избегнув разных опасностей, спасти принцессу, в одном из испытаний надо было убить суккубу каким-то особым способом, а иначе в конце сюжета её душа вселялась в лошадь, после чего происходило нечто подобное тому, что пережил сам Сергей. Впрочем, герою той игры повезло ещё меньше: суккуба не оставляла его живым… «Как-то неправильно работает холодный разум. О всяких глупостях я думать не прекратил», — констатировал про себя Лисин, после чего опустил взгляд на низ живота, чтобы увидеть своё мужское достоинство, до сих пор высунутое из кармашка пижамы. Ощущение грязи, будто бы облепившей тело, заставило поморщиться. Быстро заправив своё хозяйство под одежду, мужчина принял решение хорошенько отмыться, прежде чем делать что-либо ещё. При этом ему хотелось побыть одному и, очень желательно, где-нибудь подальше от пони. Но сначала надо открыть окно и проветрить комнату. «Потребовать, чтобы стражник отвёл меня в свободную комнату с ванной? Они наверняка слышали то, что здесь происходило. Подчинятся? Должны: до этого момента слушались, а я не собираюсь требовать чего-то недопустимого». Бросив ещё один взгляд на спящую кобылу, при этом не испытав ни злости, ни отвращения, ни даже прежнего восхищения аликорной, Лис решительно направился к дверям в коридор. …В конце концов, она — проблема будущего Сергея.* * *
Не в первый уже раз ей снился сон, как вроде бы невинная прогулка с Греем перетекает в нечто большее, но в прежние разы на самом интересном она либо просыпалась, либо осознавала нереальность происходящего, что разом отбивало всякое желание развлекаться с фантомом. Однако сейчас всё было по-другому: прогуливаясь по дворцовому парку они зашли на глухую полянку, окружённую высокими деревьями, кроны коих переплетались в некое подобие крыши, и густыми непроходимыми колючими кустами, где жеребец… поцеловал её. Не было долгих разговоров, предварительных ласк и чего-то ещё, они просто сплелись в страстном танце языков, а затем и тел. Крылато-рогатая пони ощущала всё так, словно это происходило наяву, но лишь когда сон начал разрушаться до неё дошла нереальность произошедшего… «Жаль. Это было бы чудесным завершением ночи», — промелькнули мысли в голове пони, в последний раз глубоко вздохнувшей, чтобы тут же проснуться. Первое, что Найтмер Мун осознала — что она лежит на кровати в собственной спальне совсем одна, крепко обнимая и прижимая к себе не серого жеребчика, а подушку, от которой пахло единорогом с красными глазами и платиновой гривой. В душе всколыхнулись недовольство и беспокойство, но голос разума заметил, что Грей мог проснуться раньше из-за того, что просто захотел в туалет, а затем решил проверить кандидаток в хранители Элементов Гармонии. «Лучше бы он вернулся сюда. В конце концов, именно я собираюсь встать под луч магии», — возмущённо подумала владычица ночи, но тут же фыркнула и постаралась гордо вздёрнуть голову, так как ей не нужно, чтобы её утешали, уговаривали, нянчились как с жеребёнком. Пошевелившись, чтобы перевернуться на живот, иссиня-чёрная аликорна ощутила нечто необычное внизу живота… под хвостом… И это была не просто влага, выступившая из-за эротического сна. Прежде чем она сообразила, что делает, на роге вспыхнуло очищающее заклинание, которое волной прокатилось по телу, а затем перекинулось на кровать, тем самым убирая все возможные следы конфуза. Осталось лишь ощущение… «Такое чувство… будто меня очень качественно объездили». Вспомнив подробности сна, крылато-рогатая пони вспыхнула смущением, рефлекторно поджимая хвост. Представить себе то, как Грей Фокс усыпляет её при помощи неизвестной магии, чтобы воспользоваться беспомощной пони, не получалось: слишком уж это противоречило образу серого единорога, который уж точно не был лицедеем. Таким образом, если не учитывать возможность, что в спальню пробрался кто-то третий, умудрившийся обезвредить Найтмер Мун незаметно для стражи, а затем и похитить Фокса, то оставалась одна причина нынешнего самочувствия — магия снов. Владычица ночи имела плотную связь с этим слоем реальности, из-за чего если чем-то увлекалась и применяла слишком много магии, то могла получить фантомные ощущения прикосновений, запахов, вкусов и тому подобного. Нынешний же сон был крайне ярким, из-за чего не столь уж удивителен его результат в виде дискомфорта под хвостом… «Надеюсь, что Грей ушёл не из-за того, что я во время сна начала стонать и извиваться. Стыдно-то как…», — зажмурившись, аликорна ощутила, как кровь приливает к мордочке, а из-за образов, рисуемых слишком живым воображением — не только туда. Поспешно распахнув веки и поднявшись на ноги, крылато-рогатая кобылка применила очищающее заклинание ещё раз, после чего создала охлаждающее заклинание, заставившее шёрстку встать дыбом. Только после этого она почувствовала себя в достаточной степени бодрой и свежей, чтобы заняться делами. — Нужно послать за Греем… и опустить солнце, — повернувшись к балкону, за которым сияло дневное светило, пони с неожиданным даже для себя безразличием подумала, что скоро они с Селестией смогут разрешить все свои проблемы, а затем… возможно, даже вернутся к проведению совместных ритуалов. — Надеюсь, сестра, ты поняла свою ошибку. Ведь если нет, разговор между нами будет совсем другим. Сверкнув хищной улыбкой, Найтмер потянулась всем телом, с удовольствием выгибая спину и прислушиваясь к фантомным ощущениям усталости определённых мышц. Затем она мотнула головой, заставляя гриву окружить голову эфирным облаком, раскрыла и сложила крылья, буквально зудящие от желания полетать, спрыгнула с кровати и решительно вышла в открытые стеклянные двери. Ноздри затрепетали, шумно втягивая запахи тёплого дня, совершенно не вызывающего никаких негативных эмоций. …Солнце уже привычно закатилось за горизонт, а на небосводе засиял диск луны и вспыхнули звёзды. Владычица ночи потратила несколько минут, просто наслаждаясь этим зрелищем, одновременно испытывая и воодушевление, и некий дискомфорт, будто бы чего-то сильно не хватало. «Ну или кого-то. Всё же когда Грей наблюдал за красотой моей ночи вместе со мной, это было… иначе». Вздохнув, иссиня-чёрная аликорна вернулась в свои покои, затем распахнула двери, ведущие в коридор, и приказала доставить ужин, а также найти и позвать неизвестно куда пропавшего серого единорога (несмотря ни на какое самоубеждение, предстоящий ритуал вызывал у неё волнения, что старались сломить уверенность в необходимости этих действий). Ждать пока слуги привезут столик с лёгкой, пусть и лишь по меркам аликорна, трапезой пришлось недолго, всё же обитающие во дворце пони успели привыкнуть к новому распорядку, а потому к нужному часу всё было уже готово. Однако крылато-рогатая кобыла решила потерпеть возвращения своего… близкого друга, чтобы провести вместе ещё немного времени. «Совместные приёмы пищи — важный элемент для сближения», — всплыли из памяти слова, то ли прочитанные, то ли услышанные когда-то в прошлом. …Наконец двери вновь открылись, и на пороге появился Грей, вид у которого был довольно… своеобразным: вода с него не стекала, но выглядел жеребец так, будто на него вылили пару вёдер, после чего не дали привести себя в порядок. — Что с тобой случилось?! — подскочив к единорогу, Найтмер начала искать следы травм, ну или хоть чего-то, что объясняло бы такое состояние друга. — Я мылся, — как-то безразлично ответил собеседник, после чего спросил: — Хорошо спалось? — Спалось… — владычица ночи почувствовала, как жар вновь приливает к мордочке, стоило только вспомнить о недавнем сне, но усилием воли ей всё же удалось сохранить более или менее спокойный вид и улыбнуться. — Просто прекрасно. Давно я так не отдыхала. — Охотно верю, — пробормотал собеседник, продолжающий стоять на пороге. — Стой! Ты мылся, и они вытащили тебя из ванны, даже не дав обсушиться? — негодующий взор иссиня-чёрной аликорны упёрся в нервно сглотнувших бэтпони, прячущихся позади её жеребца, ноздри гневно раздулись, а изо рта стал вырываться усиленный магией голос: — О чём вы только думали?!.. — Я решил, что ты хочешь меня видеть без промедления, — вступился за стражников Фокс. — Я ошибся? — Нет… Я вправду хотела тебя видеть, но… — выдохнув, крылато-рогатая пони слегка качнула головой. — Ты мог так не спешить, Грей. Я же не тиран и понимаю, что у тебя есть свои дела и интересы, на которые тоже нужно время. Постой, сейчас я тебе помогу. — …Приятно слышать, — отозвался серый единорог, позволяя применить на себе заклинание, что избавило его от лишней влаги на шёрстке и гриве с хвостом (из-за чего он стал казаться более пушистым). — Теперь лучше. Хочешь есть? — осмотрев результат своей работы, Найтмер взмахом крыла указала на расположенный рядом с кроватью столик. — Пожалуй — да, — вновь без энтузиазма ответил жеребец, проходя вглубь комнаты, чтобы усесться с одной стороны столешницы, пододвигая к себе ближайшую тарелку с вафлями в форме треугольничков. — Спасибо. Владычица ночи нахмурилась, шевельнула ушами, телекинезом прошла к кровати и устроилась с другой стороны стола. Аппетит у неё как-то неожиданно испортился, из-за чего ещё недавно вызывающие слюнки блюда стали практически безразличны. А вот состояние Фокса наоборот вызывало всё больше интереса и беспокойства (слишком уж погружённым в себя он выглядел). — Что-то случилось, Грей? — спросила крылато-рогатая пони, глядя на своего самого близкого друга, уже сделавшего для неё больше, чем большинство других жеребцов и кобыл вместе взятые. — С чего ты взяла? — изобразил удивление собеседник, прервавшись от поглощения сладостей. — Ты слишком… задумчивый, — покрутив в воздухе правым передним копытцем, ответила аликорна. — Грей, ты можешь рассказать мне всё, что угодно, и мы вместе найдём решение проблемы. Обещаю, что сделаю для тебя всё, что в моих силах. Последние слова сорвались с языка, звуча настолько естественно и органично, что на миг владычица Эквестрии даже испугалась. Однако она тут же взяла себя в копыта и утвердительно кивнула, так как наконец-то смогла облечь свои чувства в монолог. Оставалось только услышать ответ. «Доверится ли он мне?» Сердце в груди застучало сильнее, а дыхание наоборот замедлилось настолько, что его и вовсе можно было посчитать остановившимся. — Я… просто волнуюсь, Найтмер, — приподнял уголки губ в улыбке жеребец. — Боюсь… за тебя. Это была не вся правда, но слова серого единорога успокоили кобылу и заставили смущённо потупить взгляд. Пусть она услышала не совсем то, что хотела, но и это было неплохо… «У нас будет достаточно времени, Грей. Я обязательно покажу тебе всё, на что способна», — пообещала себе владычица ночи, почувствовав, как к ней вернулся аппетит. — Чем ты собираешься заняться сейчас? — спросила аликорна, подхватывая ложкой кусочек нежнейшего суфле, чтобы отправить его себе в рот. — Нужно собрать Хранительниц в одном помещении и подготовить их, — ответил обладатель платиновой гривы. — Думаю, нам хватит двух-трёх часов. Будешь участвовать? — Я приду, когда всё будет готово, — после короткой паузы ответила крылато-рогатая пони. — Как раз успею убедится, что в стране не случилось ничего катастрофичного и моё немедленное участие нигде не нужно. Ты же не против? — Главное — не теряйся и не убегай, — попытался пошутить жеребец, вызвав недовольный фырк. — Это просто шутка. — Не смешно, — буркнула правительница Эквестрии. — Если я захочу избежать ритуала, то прикажу бросить всех в темницу. — Хм… — задумчиво изрёк на это Грей, а когда Найтмер уже открыла рот, заявил: — Если Хранительницам не хватит мотивации, то можно будет изобразить побег из темницы и налёт на тронный зал. Тебе придётся изображать злобную злодейку на троне… Справишься? — Лучше обойдёмся без столь радикальных мер, — ответила иссиня-чёрная аликорна, блеснув белоснежными зубами. — Тебе понадобится какая-то помощь? Может быть материалы? — Думаю, Твайлайт с твоим допуском со всем справится, — отозвался серый единорог. — Ну, а я прослежу, чтобы её не заносило. — Тогда… я пока что займусь своими делами, — объявила крыло-рогая кобыла. — Я полностью доверяюсь тебе, Грей.* * *
«Я полностью доверяюсь тебе, Грей», — мысленно повторил Сергей, в очередной раз прокручивая события минувшего дня в своей голове, чувствуя удивительную иронию ситуации, в которой оказался. На языке крутилась фраза, что он-то теперь полностью ей довериться не может при всём желании, с чем вряд ли что-либо удастся сделать. С другой стороны… это было ярким напоминанием, что Лисин слишком расслабился и снова перестал воспринимать окружающий мир с необходимой серьёзностью. Ведь даже в мире, где Луна при первой встрече его лягнула и отправила в темницу, пони не делали чего-то… «А как же покушение? Совсем из головы вылетело. Хотя это объяснимо: слишком уж яркие события были после этого. Чего только стоит смена внешности». В разум мужчины вновь ворвались образы событий, с завершения которых прошла будто бы целая вечность, слегка ослабляя хватку без эмоциональности. Селестия, ставшая близким другом, и жеребята, к которым он относился как к собственным малышам, оставили на душе значительный след. Вероятно… благодаря ним сейчас Лис воспринимал пони более человечными, невзирая на внешность, нежели во время первых встреч с принцессами. «И сегодня мне довелось не просто посмотреть фильм для взрослых пони, но даже поучаствовать в нём», — пронеслась на грани сознания ещё одна мысль, сопровождаемая лёгким интересом о том, что сказала бы «его» Селестия на всё это. Пользуясь искусственным спокойствием, попаданец всё глубже зарывался в анализ своих мыслей и ощущений, стараясь осознать причины и последствия, чтобы в момент, когда его отпустит воздействие пижамы, иметь хотя бы часть ответов. В конце концов следовало признать, что Луна в образе Найтмер Мун казалась ему красивой, причём нет-нет, но некоторые мысли мелькали в его голове, тут же отметаясь прочь. Возможно, что в иной ситуации и при других обстоятельствах он сам бы переступил грань межвидового барьера, но… «Но это должен был быть добровольный, осознанный шаг, а не принудительное действие с демонстрацией подавляющей силы, — констатировал про себя Сергей, память коего подкидывала сценки из мультсериала, где единороги, земнопони и пегасы демонстрировали силу магии, физическую мощь, невероятную прочность. — Сейчас же, воспринимать как девушку ту, кто уже показала свою способность связать меня в узел не напрягаясь, да ещё и настолько отличающуюся внешне от человека, не выходит физически». Больше нельзя столь беспечно относиться к этим разноцветным четвероногим, которые хоть и выглядят милыми, а также маленькими (за парой исключений), но скрывают в себе огромный потенциал. В конце концов ту же Твайлайт от повторения действий Найтмер удерживали лишь мораль да отсутствие желания переспать с замаскированным человеком, которого она видит как единорога. В ином случае у него не было бы и шанса на успешное сопротивление. «Условное бессмертие кружит голову? Страх потерялся где-то на предыдущей остановке? Зачем переживать, если даже падение с вершины дворцовой башни приведёт только к возвращению домой… В прошлый раз такой подход привёл к травмам и повреждению пижамы, теперь же к поруганию принцессой. Что будет дальше? Дискорд превратит меня в настоящего пони, наплевав на сопротивление пижамы?» Последний вариант, стоило о нём подумать, стал казаться не таким уж и маловероятным. Как бы то ни было, но время то ли ужина, то ли завтрака наконец-то подошло к концу, а потому следовало отложить тяжкие думы на потом и идти заниматься работой. Ведь чего бы ни добивалась Найтмер Мун своими действиями, она вряд ли будет рада успешному завершению плана по своему изгнанию. Следовательно, победа из спасения данного мира от Вечной Ночи и вымирания превратилась в дело личной мести, которая благодаря холодному разуму имеет идеальную температуру для подачи на стол. «И почему сейчас в собственных глазах я чувствую себя если не злодеем, то антигероем?», — сам у себя спросил Лис, но ответа закономерно не получил.* * *
— Итак, сегодня на повестке дня — ритуал по лечению Найтмер Мун Элементами Гармонии, — объявил принц Блюблад, окидывая взглядом собравшихся рядом пони. — У кого-нибудь есть вопросы? — У меня, — поднял копыто главный врач дворцового госпиталя. — Почему вы все до сих пор собираетесь в моём кабинете и когда освободите мой рабочий стол? — Только здесь мы можем собраться, не вызывая лишних подозрений… — ответил племянник принцессы Селестии (а следовательно, и её тёмной сестры). — Серьёзно? — хозяин помещения скептически выгнул брови. — Принцесса Кейденс, принц Блюблад и канцлер Нейсей приходят в кабинет главного дворцового целителя и закрываются там на время от получаса до двух часов. С учётом слухов, что ходят об императрице и её личном… помощнике, мне нужно говорить, какие слухи появились о нашем кружке по интересам? — Это возмутительно! — воскликнула розовая аликорна. — Да как они могут о таком думать? — Абсолютно с вами согласен, ваше высочество, — доктор покивал крылато-рогатой кобылке. — Мой кабинет — это не место для азартных игр и подобного непотребства. — Что? Каких игр? — всем видом изобразил недоумение Блюблад, тогда как принцесса любви просто открыла рот. — Гхм… — канцлер кашлянул в копыто. — Ну, возможно, я проболтался, что не просто так хожу в кабинет к главному врачу госпитального крыла словно на работу. Или же вы предпочли бы, чтобы о нас начали думать что-то другое? — …И в это кто-то верит? — облокотившись на спинку стула, придвинутого к письменному столу, спросила Кейденс, достаточно быстро взявшая свои эмоции в копытца. — Многие всерьёз верят, пусть для этого мне и пришлось заиметь спорную репутацию, — пожал плечами Нейсей. — Не только вам, — проворчал хозяин кабинета. — Меня недавно пригласили на закрытую покер-вечеринку. Теперь приходится учить правила. — Что же, поздравляю, — кивнул доктору принц. — Но у нас есть и другие причины для волнений. — Не тяни грифона за хвост, — попросила розовая аликорница. — Чего такого могло случиться за один день? — Очень многое, — серьёзно ответил племянник императрицы. — Из достоверных слухов стало известно, что у Найтмер Мун сегодня было особенно игривое настроение. Грей Фокс, сдерживавший её деструктивные порывы всё последнее время, вышел из комнаты в крайне… помятом состоянии, после чего отмокал в холодной воде в ванной гостевых покоев. Из этого можно сделать вывод, что приближение ритуала заставляет её нервничать, что в свою очередь может привести к самым неприятным последствиям. — Но всё должно произойти уже сегодня, — заметил Нейсей. — Стоит ли беспокоиться? — Я согласна с Блюбладом, — встала на сторону сводного племянника принцесса любви. — Последние часы могут быть самыми тяжёлыми, а потому нам следует минимизировать вероятный стресс тётушки до минимума. Что вы посоветуете, доктор? — Лучшее, что мы сегодня можем сделать — это не совершать ничего необычного: любая попытка отвлечь её величество навязчивым вниманием лишь усилит нервозность, — хозяин кабинета потёр подбородок копытом и продолжил: — Впрочем, бумажную нагрузку можно и снизить, а приём просителей вовсе лучше провести принцессе Кейденс. И вообще… я бы посоветовал уделить больше внимания самому Грею Фоксу и собранным им Хранительницам Элементов Гармонии. Как бы они сами не устроили что-нибудь этакое… в самый последний момент. — В таком случае я займусь присмотром за Найтмер Мун и сниму с неё повседневную нагрузку, а Блюблад убедится, что подготовка к процедуре идёт по плану, — решила розовая аликорна. — У нас всё обязательно получится.* * *
Светлячковые лампы заливали кабинет мягким приятным светом и придавали окружению ореол чего-то родного, тёплого и домашнего. Сидящая за письменным столом Найтмер Мун, поставив печать на очередной документ, отложила лист бумаги в стопку слева от себя и протянула ногу за следующим… но копытце нащупало только ровную столешницу. — Хм? — удивлённо переведя взгляд туда, где должны были лежать бумаги, требующие ознакомления, принятия решения по вопросу и подписания, владычица ночи обнаружила только гладкую лакированную деревянную поверхность. — Уже всё? Странно. Глаза иссиня-чёрной аликорны переместились к висящим на стене часам, показывающим владелице, что она находится в кабинете едва ли два часа. Впрочем, если бумажная работа в этот раз завершилась так скоро, то она вовсе не собиралась на это жаловаться, а даже почувствовала воодушевление (ведь это означало, что все старания не напрасны). «Смотри, Селестия, я не правлю и года, но уже добилась успеха», — улыбнувшись этим мыслям, крылато-рогатая кобылка отклонилась назад и, распахнув крылья, с удовольствием потянулась, выгибая спину. Прикрыв глаза и втянув носом запах хвои, распространяющийся от веточек ели, поставленных в вазы в углах кабинета, пони на секунду представила, будто находится не в Кантерлоте, а в замке в Вечнодиком лесу. Тогда рядом были верные гвардейцы, с которыми они прошли немало испытаний, знающие предпочтения госпожи слуги, друзья… «Тогда мы с сестрой всё ещё были равными и помогали друг другу». Глухая тоска по ушедшим годам уколола грудь, заставив встряхнуться и прогнать наваждение. — Былого уже не вернуть, — грустно улыбнувшись, Найтмер поднялась на ноги и подошла к окну, уставившись на блёклое отражение в стекле. — Но… может быть, будущее станет лучше? …Память подкинула образы того, как когда-то давно принцесса Луна разговаривала с зеркалом, а то ей отвечало. Тут же холодок пробежал по спине, и она поспешно отвернулась, старательно успокаивая быстро стучащее сердце. Уж чего владычица ночи точно не хотела, так это повторения тех событий, но с новыми участниками. «Грей меня не предаст», — заверила себя иссиня-чёрная аликорна. «Так ли это? Ведь Селестии я тоже верила», — промелькнула мысль на грани сознания, заставившая зажмуриться и замотать головой. «Он не станет меня обманывать. Он… другой», — возразила крылато-рогатая кобыла, переводя свой взгляд на рабочий стол и едва ли не в первый раз за долгое время жалея, что бумаги так быстро закончились. — Нужно чем-то заняться, — пробормотала правительница Эквестрии, телекинетическим полем подхватила документы и направилась к выходу, чтобы, распахнув дверь в приёмную, спросить: — Есть ещё какие-нибудь неотложные дела? — Никак нет, ваше величество, — отозвалась помощница, на стол перед которой опустилась стопка бумаг. — Принцесса Кейденс взяла на себя приём просителей, чтобы освободить для вас остаток ночи. — Понятно, — Найтмер Мун нахмурилась, но заметив, как прижались ушки единорожки, старающейся не показывать своего страха перед госпожой, только вздохнула и изогнула губы в намёке на улыбку (демонстрировать зубы не стоило, так как это пронимало даже некоторых ночных гвардейцев). — Я прогуляюсь по дворцу; если появится что-то важное — отправь за мной гонца. — Как прикажете, ваше величество, — справившись с собой, постаралась максимально учтиво, но в то же время уверенно ответить маленькая пони… неожиданно вызвавшая желание погладить её по голове. «Что это было? На миг мне показалось, что передо мной находится жеребёнок». Усилием воли отбросив последнюю мысль, владычица ночи поспешила покинуть приёмную и оказаться в одном из многих коридоров слишком большого, неоправданно роскошного дворца, для ухода за которым требовались каждодневные усилия целой армии горничных и слуг. В голову вдруг закралась мысль, что если бы нужно было срочно где-то найти золото, чтобы пополнить казну, то следовало бы просто сократить количество разнообразных дизайнеров, модельеров, парикмахеров… «А ведь это идея. Одна из кандидаток в Хранительницы Элементов Гармонии, если меня не подводит память, должна находиться в швейной мастерской». Вызвав в голове образ плана дворца, который был изучен со всей тщательностью, иссиня-чёрная аликорна направила свои копыта туда, чтобы проверить, чем занимаются столь важные в плане Грея пони. «Если всё пройдёт удачно, выдам новым Хранительницам дворянские титулы. Не дело, чтобы обладательницы столь могущественной силы оставались обычными фермерами, гвардейцами, швеями: это станет ещё одной ниточкой, которая привяжет их ко мне, сделав благодарными». Найтмер приподняла уголки губ в лёгкой улыбке, чувствуя, как настроение улучшается, а нервозность отступает. Фантомные ощущения также значительно ослабли, но всё же не прошли окончательно, а потому походка владычицы ночи несколько изменилась. Впрочем, сама она на сей факт внимания старалась не обращать, а встречные пони если что-то и поняли, то предпочли держать свои догадки при себе. В конце концов даже Селестии, известной своей добротой, они не решились бы намекнуть на что-то подобное, а иссиня-чёрная аликорна, хоть и не творила бесчинств направо и налево, но оставалась куда более грозной правительницей с опасной репутацией. Тем временем коридоры и переходы между этажами сменяли друг друга, практически не задерживаясь в памяти крыло-рогой кобылы, уже успевшей свыкнуться с чрезмерной вычурностью дворца. Она подумывала о том, чтобы устроить более масштабный ремонт… но вспомнив записи о годовых расходах, пришла к выводу, что это будет ненужным излишеством (тем более, когда в Вечнодиком лесу восстанавливался замок). Всё же всякие украшения жить не мешали, пусть и не совсем сочетались с новыми знамёнами и гобеленами. «Если работа этой Рэрити мне понравится, то, возможно, у неё появится шанс показать себя как дизайнера», — приняла ещё одно решение Найтмер Мун, наконец-то достигшая нужных дверей. — Ваше высочество, — вытянулись по стойке «смирно» гвардейцы, охраняющие вход в швейную мастерскую. — За время нашего дежурства никаких опасных происшествий не было. «Будто что-то могло случиться в обители ниток, иголок и ножниц. Разве что кто-нибудь уколется… но нынешние пони не настолько размякли, чтобы считать подобное угрозой», — мысленно хмыкнула владычица ночи, прищурив глаза. — Вольно, — прозвучал короткий приказ, затем аликорна протянула правое крыло и маховыми перьями аккуратно отряхнула щёку ночного гвардейца от крошек чего-то мучного. — Я сделаю вид, будто не заметила, что вы принимали пищу прямо на посту. Но в следующий раз за подобный проступок вы оба, вне зависимости от того, кто провинился, отправитесь чистить овощи на кухню. Вот… так лучше. — Виноват, владычица: больше не повторится, — застывший столбом, не знающий куда девать взгляд стражник не знал, то ли ему впадать в суеверный трепет, то ли смущаться, то ли делать что-то ещё. — Меньше повторять тоже не нужно, — хмыкнула крылато-рогатая пони, чувствуя вспышку веселья от всей этой ситуации. «Со стороны, наверное, это смотрится забавно», — отметила про себя кобыла. — Так точно, ваше величество, — отозвался жеребчик, затем смутился и, потемнев мордой, пробормотал: — Спасибо. — Продолжайте нести службу, — ответила владычица ночи, после чего всё же распахнула вход в швейную мастерскую телекинезом и решительно вошла внутрь, тут же поймав взгляд одной из помощниц Грея. «Кажется… её зовут Старлайт Глиммер. Её освободили из темницы, но Фокс захотел взять кобылку себе на службу. Ну… магический потенциал хорош, внешность тоже неплоха… а вот мускулов явно не хватает. Ещё одна книжная пони, пренебрегающая развитием своего тела. Может быть, издать указ о минимальной норме физических нагрузок для единорогов?» Воображение тут же нарисовало в голове аликорны картину того, как армия тренированных и обозлённых волшебников берёт штурмом Кантерлот с криками вроде «Дайте нам нормально лениться!» — Ваше величество, — волшебница изобразила изящный поклон, говоря нарочито громко, чтобы предупредить о гостье двух других кобылок, увлечённо кружащих вокруг поникена на подиуме. — Для нас большая честь лицезреть вас в этой скромной мастерской. Чем мы можем быть вам полезны? — До меня дошли слухи, что одна моя гостья занята здесь изготовлением чего-то особенного, — заметив, как встрепенулись две другие кобылки, после чего торопливо последовали примеру первой единорожки, Найтмер мысленно усмехнулась. — Могу я взглянуть на результаты ваших трудов… Рэрити? — Р-разумеется, ваше величество, — белая единорожка сглотнула. — Но я лишь делилась идеями, в то время как шила другая ваша подданная. — Я только воплощала в жизнь ваши идеи, Рэрити, — нервно отозвалась королевская портная, при виде владычицы ночи испуганно прижавшая ушки к голове, явно не желая привлекать к себе чрезмерного внимания. — Это могла бы сделать любая другая пони. — Не нужно так скромничать: я — не худшая в Эквестрии швея, но мои навыки не идут ни в какое сравнение с твоим мастерством! — продолжила отбиваться от чести кобылка, привезённая из Вечнодикого Леса. — Вся моя заслуга — лишь общие идеи и несколько ободряющих слов… — Если бы не эти «несколько слов», то у меня никогда бы не получилось совершить это маленькое чудо… — Достаточно, — немного повысив голос, иссиня-чёрная аликорна заставила всю троицу кобылок вздрогнуть и будто бы сжаться, широко распахнутыми глазами уставившись на правительницу преданными взглядами. «Одна хвалит вторую, а вторая — первую… Так. Нужно успокоиться: они же не со зла? Да и мне нужно расположить к себе ту же Рэрити, а не напугать до потери сознания». Медленно вдохнув и выдохнув, крылато-рогатая кобыла прикрыла веки, досчитала до пяти и снова распахнула очи, постаравшись улыбнуться не размыкая губ. — Уверена, вы все приложили немало усилий к этой работе, желая её завершения в равной степени, — неторопливо приблизившись к троице пони, Найтмер Мун остановилась в нескольких шагах от них. — Может быть, продемонстрируете мне результат? — С удовольствием, ваше величество, — первой отмерла Старлайт Глиммер. — Давайте начнём с первой работы? Постепенно, по мере того как владычица ночи оценивала платье за платьем, которые примеряла на себя смелая единорожка, решившаяся послужить живым поникеном для двух модельеров, Рэрити и её помощница сперва успокоились, а затем и вовсе впали в некий азарт. Они начали громко обсуждать ткани, без страха спрашивали мнение аликорны, спорили между собой и возражали грозной крылато-рогатой кобыле, попытавшейся высказаться об излишней цветастости «коктейльного платья», состоящего из передней половины, представленной двумя рукавами (название пришло от минотавров), переходящими в лёгкую шаль скреплённую на груди, а также задней части в виде ремня с четырьмя свисающими полосами ткани. «Вынуждена признать: в этом что-то есть», — констатировала правительница Эквестрии, когда Старлайт прошлась по подиуму, демонстрируя, как переливается блёстками шаль на плечах и мелькают в промежутках между прямоугольниками юбки задние ноги (пусть пони обычно ходят вовсе без одежды, но порой выходило так, что именно обёртка делала их в глазах партнёров похожими на настоящие сладости, вызывающие обильное слюноотделение). Однако, едва аликорна увидела последний шедевр мастеров нитки и иголки — белоснежное платье с корсетом с россыпью драгоценных камней на груди, которые изображали бутон волшебного цветка, вуалью и длинной накидкой, спадающей со спины словно настоящий водопад, все мысли будто вымело у неё из головы. Дыхание старшей пони перехватило от картины, возникшей в её воображении, где она шествовала через торжественный зал под взглядами сотен гостей, любующихся переливами света, будто бы стекающего к ногам владычицы ночи… — Хочу, — вырвалось изо рта Найтмер Мун прежде, чем она осознала, что говорит это вслух, но уже через мгновение ей стало как-то безразлично, насколько её слова и поведение сочетаются или не сочетаются с её образом, и аликорна невозмутимо добавила: — Я хочу это платье. — Эм-м… простите, ваше величество, — Рэрити внезапно вспомнила, с кем только что общалась словно с подругой, из-за чего вновь перешла на официальное обращение, — боюсь, это платье будет вам не по размеру. — Глупости, — отмахнулась владычица ночи и подошла поближе, прищурилась и, примерно оценив габариты, применила заклинание на своё тело, ужавшись в размерах до роста Старлайт Глиммер. — Я хочу его примерить, а потом… вы сошьёте для меня полноразмерную копию. «Это будет фурор… Грей точно оценит».* * *
Шагая по коридорам дворца вслед за Твайлайт, Сергей внезапно почувствовал какой-то странный холодок, что пробежался по его спине и заставил поёжиться. Учитывая, что даже ледяная вода во время недавнего купания его не проняла, то на это нельзя было не обратить внимания. «Как сказал медведь-воздухоплаватель: «Это «ж-ж-ж» неспроста», — мысленно констатировал Лисин. — Вот мы и пришли, — объявила Спаркл, открывая двери в утопающий в полумраке зал, пол которого был выложен мозаикой в виде некого цветочного узора из кусочков белого, розового и голубого мрамора. — Запасной малый бальный зал. Им обычно не пользуются из-за того, что он находится в дальней части дворца, да и освещение тут обеспечивается только лампами из-за отсутствия окон. — Всего два входа: один для гостей и второй для слуг, — констатировала Стилл Харт. — Много пространства и нет лишней мебели. — Тут даже пыли нет, не то, что мебели, — хмыкнула Литлл Винг, демонстративно проведя крылом по полу и показывая затем остальным чистые перья. — Отличное место, где точно не будет посторонних свидетелей. Ну а пока мы с Харти будем охранять выходы, семеро кобылок и Грей останутся одни… — Пф… Как-то слабенько, — пренебрежительно фыркнула Рейнбоу Дэш, выходя вперёд и поворачиваясь так, чтобы краем глаза смотреть на вторую летунью. — Могла бы придумать что-нибудь получше. — Отлично, — хлопнув в ладоши, от чего по помещению пронеслось эхо, мужчина прервал возможный спор между пернатыми кобылками. — Осталось позвать сюда остальных Хранительниц, дождаться Найтмер и поставить восклицательный знак во всей этой истории. Твайлайт, ты бы не могла достать кандалы и блокиратор магии? — Я могу их достать, — подняла копытце бывшая дневная гвардейка. — Но зачем это, Грей? — Надеюсь, что они нам не понадобятся, — отозвался Лис, вспоминая некоторые истории о том, как после воздействия Элементами Гармонии иссиня-чёрная аликорница разделялась на Луну и Найтмер. — Но лучше иметь их под… копытом, когда они не нужны, нежели не иметь, когда понадобятся. — Поняла, — волшебница серьёзно кивнула, блеснув стёклами очков. — Я сейчас же этим займусь. — Твайлайт, ты можешь отправить кого-нибудь за Рэрити, Эпплджек и Пинки… — обратился к сиреневой единорожке человек. — Ась? — высунулась мордочка кудрявой розовой земнопони из-за дверей в противоположном конце зала. — Приветики, Твай, Дэши, Винг, Харти, Грей! А я уже почти всё подготовила для вечеринки. Нужно только развесить украшения и расставить угощения. Поможете? — …Гхм, — кашлянув, попаданец невольно отметил, что совершенно не удивлён (если подумать, то в нынешнем своём состоянии он бы спокойно воспринял, даже будь зал уже украшен). — Рейнбоу, тебе придётся пойти за Флаттершай. Пинки… хорошая идея. Но отложим это на после ритуала.* * *
И вот время пришло: посыльный, прибывший в швейную мастерскую как раз в процессе обсуждения возможных доработок свадебного платья, стоило ему увидеть уменьшившуюся Найтмер Мун на подиуме, замер и отвесил челюсть, но после окрика пришёл в себя и заявил, что Грей Фокс ожидает Рэрити в одном из запасных залов. Догадаться, что именно там будет происходить ритуал, оказалось делом пары мгновений… «Значит, всё произойдёт уже сейчас?» Осознание обрушилось на владычицу ночи словно удар пыльным мешком по голове, что выбил из черепной коробки все мысли, едва не заставив упасть с невысокой ступеньки. Звуки притихли, словно в уши вставили ватные шарики, ноги задеревенели, отказываясь сгибаться и разгибаться, крылья рефлекторно распахнулись, из-за чего испуганно пискнувшая швея отскочила от правительницы. Высоко подняв голову, иссиня-чёрная аликорна вонзила взгляд в гонца, коим был один из дневных гвардейцев, из-за чего он втянул голову в плечи и прижал уши к затылку… но хотя бы не начал пятиться. — Ты проводишь нас к нужному месту, — решительно заявила крылато-рогатая кобыла, после чего добавила: — Сейчас. — Д-да, ваше величество… Так точно, — дрогнувший пони вытянулся, неловко развернулся на месте и, подняв правую переднюю ногу для первого шага, попросил: — Следуйте за мной. — Идём, Рэрити, — повернув мордочку к белой единорожке, приказала правительница Эквестрии. — Пришло время сделать то, ради чего всё это и затевалось. — Ваше величество, может быть, вы… — начала лепетать привезённая из Вечнодикого леса швея, чем заставила старшую пони недовольно нахмуриться. — Я не хотела… — Довольно, — прицокнула копытцем Найтмер, величественно вскидывая голову, глядя на собеседницу сверху-вниз (на грани сознания промелькнула мысль о какой-то неправильности, но была откинута как несвоевременная). — Мы идём вместе. Сейчас. Я не собираюсь более ждать, как и не намерена заставлять ожидать Грея. Уверена, что он будет только рад столь скорому моему прибытию. — Я понимаю, но, может быть, вы всё же сперва… — вновь залепетала белая единорожка. — Нет, — не стала дослушивать собеседницу иссиня-чёрная аликорница, начиная идти за гвардейцем. — Поторапливайся, мы не намерены тебя ждать. — Да, ваше величество, — отозвалась Рэрити, смирившаяся с тем, что именно ей предстоит принять на себя недовольство крылато-рогатой пони, когда она осознает совершённую ошибку. Оставшаяся позади хозяйка швейной мастерской, прикрывшая рот правым передним копытцем и следившая за высокими гостями широко распахнутыми глазами, выдохнула, едва только осталась одна. Несколько секунд она осмысливала всё случившееся, а затем её мордочка просияла, ушки встали торчком, изо рта же вырвалось единственное слово: — Феерично. Решив, что успеет отоспаться как-нибудь потом, кобылка поспешила выбежать из помещения, небрежно захлопнув двери, чтобы со всех ног помчаться в сторону кухни. Она хотела быть первой, кто поведает подруге о том, чему именно стала свидетелем, чувствуя, как её физически распирает от восторга (ведь сегодня должно было произойти то, чего не случалось много сотен лет). Тем временем владычица ночи, стараясь сохранять на мордочке нейтральное выражение, не глядя на каких-то слишком шумных сегодня слуг, перешёптывающихся у неё за спиной, вышагивала вслед за дневным гвардейцем. Позади неё плелась белая единорожка, поведение которой выглядело несколько странным, но… чёрная аликорна предпочла оставить разбираться с этим Грей Фокса. Она уже не слышала того, как в коридорах разгораются жаркие споры, быстрее ветра распространяющиеся по дворцу. Ей было неведомо, что слухи, имеющие сразу два очага распространения, столкнувшись и перемешавшись, создадут эффект большого взрыва… Впрочем, пока что всё было достаточно тихо и невинно, а потому никто не мешал двигаться взволнованной крылато-рогатой кобылке к своей судьбе, ожидающей её по ту сторону малого зала. Да и разве что-то могло быть важнее чем ритуал, в случае неудачи способный превратить её в камень, а то и вновь зашвырнуть на луну ещё на тысячу лет?* * *
— Привет, Флаттершай, — поздоровался Сергей с жёлтой пегаской, которую сопровождал её брат. — Зефир. Рад тебя видеть. — По тебе видно, — фыркнул крылатый жеребец, заметивший натянутость улыбки Лисина, из-за действий пижамы не только не волнующегося из-за надругательства над ним совершённого Найтмер Мун, но и с положительными эмоциями ощущающего некоторые трудности. — Зеф… — укоризненно взглянула на родственника обладательница розовой гривы, после чего перевела внимание на мужчину и извиняющимся тоном добавила: — Привет, Грей. Брат не хотел тебя обидеть. — Понимаю и не обижаюсь, — отозвался Лис. — Это вы меня простите за то, что так себя веду. Перенервничал, наверное, вот и перегорел. — Что-то случилось? — обеспокоилась жёлтая крылатая пони. — Может быть, тебе отдохнуть? Мы можем чем-то помочь? — Вы уже помогаете, — заверил её Сергей, затем посторонился и взмахом руки пригласил пройти внутрь зала. — Располагайтесь. Мы скоро начнём. Зефир, хочешь за всем пронаблюдать? — А ты возражаешь? — набычился младший брат будущей Хранительницы Элемента Доброты (в том, что у Флаттершай всё получится, мужчина не сомневался, как и в остальных кобылках из основной шестёрки). — Не будь таким большим крупом, Зеф, — заявила Рейнбоу Дэш, перелетев через брата с сестрой, чтобы приземлиться на пол прямо перед ними и лучезарно улыбнуться. — Если бы Грей не хотел, чтобы ты присутствовал, то он бы сразу сказал об этом. Так что просто посиди в уголке, пока твоя сестра совершает подвиг. Договорились? — Не вздумайте ссориться, — шагнула вперёд жёлтая пегаска, но тут же смутилась и, опустив мордочку, добавила: — Пожалуйста. Дэш и Бриз переглянулись, словно бы общаясь невербально, кивнули соглашаясь и заверили обладательницу розовой гривы в том, что даже не думали спорить. Лис на это смотрел молча, чувствуя удовлетворение от хорошо проделанной работы. Когда же крылатики отошли, показалась оранжевая земнопони. — Здоров, Грей, — тут же поприветствовала она человека взмахом правой передней ноги. — Я не опоздала? — Мы только собираемся, — отозвался он, приветственно кивая фермерше. — Как спалось? — Жуть какая-то; пришлось одеяло на полу стелить, — пожаловалась оранжевая земнопони. — Даж’ стог сена кажется твёрже, нежель энти ихние пи́рины. — Нужно было попросить, чтобы тебе принесли другой матрац, — заметил Лисин, вспоминая случай с поездкой на море, когда первую ночь пришлось спать на пахнущем плесенью матрасе, и только на утро ему посоветовали попросить администратора что-нибудь с этим сделать. «Молодой был. Глупый и стеснительный. Это сейчас я взрослый, не стеснительный, но временами всё столь же глупый», — самокритично подумал мужчина. — Да шо я, кисейная кобылка шо ль? — фыркнула Эпплджек, небрежно отмахиваясь. — Пару дней и так нормально, а там ужо домой вертаюсь. — Как скажешь, — решил не спорить Лис, мысленно сделав себе заметку передать просьбу о замене матраса у фермерши в комнате. Эпплджек присоединилась к остальным Хранительницам, которые начали что-то между собой обсуждать: они были и похожи, и не похожи на себя других как внешне, так и поведением, что объяснялось другими условиями взросления и причинами знакомства. Впрочем, Сергей был абсолютно уверен в том, что это совершенно не помешает им выполнить задуманное, так как невзирая на все испытания, выпавшие на их участь, героини сохранили в себе тот самый стержень, который делал их уникальными. «Вспоминаются фанатские работы о том, как Селестия подстраивала их знакомство и планировала приключения, которые должны были сплотить подруг вокруг Твайлайт. Уж не знаю, как с этим состоят дела у тысячелетних правителей, но мне даже представить себе тяжело этот процесс. Всё же я — не лучший в мире манипулятор». Ровное течение мыслей Лисина оказалось прервано цокотом копыт со стороны коридора, а когда он выглянул за дверь, то увидел картину, сумевшую вызвать изумление даже через царящую в душе отстранённость. Гвардеец, которого Твайлайт отправила за Рэрити, белую единорожку нашёл, но вёл за собой не только её. Рядом с модельершей вышагивала Найтмер Мун, сохраняющая на мордочке невозмутимое выражение… одетая в белое, похожее на свадебное платье, украшенное драгоценными камнями. — Привет, — поздоровался мужчина, едва процессия приблизилась. — Найтмер Мун, Рэрити, Старлайт. У вас всё в порядке? — В полном порядке, — отозвалась крылато-рогатая пони. — Моя работа оказалась окончена раньше, нежели я планировала, а потому мной было решено посмотреть, чем занимается наша гостья. Когда мы были в швейной мастерской, прибыл гонец, передавший Рэрити просьбу прибыть сюда. Надеюсь, мой приход ничему не помешает? — Нет, разумеется… не помешает, — отозвался Лис, сделал небольшую паузу и добавил: — Тебе очень идёт это платье, но мне казалось, что ты была немножко выше. — Спасибо… Что? — сперва иссиня-чёрная аликорна смутилась, затем её глаза широко распахнулись, и она посмотрела на свои передние ноги, на грудь, повернула голову и бросила взгляд на спину и круп, после чего, будто бы только что очнулась ото сна, взглянула на Рэрити, Старлайт и стражника. — Почему вы мне не сказали?! — Ваше величество, мы пытались… — заговорила белая единорожка, постаравшаяся вжать голову в плечи. — Грей, не смотри! — воскликнула владычица ночи, вернув своё внимание человеку, после чего исчезла в яркой вспышке телепортации. Пижама защитила глаза Сергея, но вот остальные подобной защиты не имели и заморгали, а белая пони и вовсе стала тереть глаза передним копытцем. Однако долго тишина в коридоре не царила, и вскоре Найтмер вернулась, вновь возникнув во вспышке магии, но на этот раз уже в полноразмерной своей форме. — Ты ничего не видел, — заявила правительница Эквестрии, яркими изумрудами глаз впившись в Лисина, голосом давая понять, что иной ответ не принимается. «И всё же пони и люди отличаются: вторые могут начать кричать и паниковать, если их увидеть голыми, а первые — когда их видят одетыми». Мысль, должная быть забавной, показалась, увы, пресной и скучной — из-за блокировки эмоций Лис не мог не только злиться и бояться, но и радоваться, что отбивало желание шутить и язвить. — Как скажешь, — не стал возражать человек, жестом приглашая всех прибывших войти. — Все уже в сборе. Так что, думаю, мы можем начинать. Найтмер?.. — Хорошо, — кивнула крылато-рогатая пони, на мордочке коей вновь появилась застывшая холодная маска. — Давайте сделаем это… сейчас.* * *
— Я буду рядом, Флаттершай, — пообещал Зефир, затем постоял ещё секунду и добавил: — Впрочем, моя помощь тебе не понадобится. Ты и сама со всем справишься. — Спасибо, — негромко отозвалась жёлтая пегасочка, пряча взгляд за упавшей на мордочку чёлкой, чувствующая, как от смущения и волнения у неё краснеют щёки. Брат отошёл в сторону и встал у стены, откуда собирался наблюдать за всем процессом лечения, а розовогривая пегаска обернулась к группе из пяти кобылок, вставших перед сундучком, принесённым по приказу Найтмер гвардейцами. Внезапно она ощутила волнение, которое скрутилось где-то в животе, а в горле встал густой комок, не позволяющий ни вдохнуть, ни выдохнуть. «А что если они ошиблись? Если я — совсем не та пони, которая нужна? Я ведь просто…» Стоило прикрыть глаза, как перед внутренним взором стали проноситься события, начинающиеся тем страшным временем в лесу, продолжившиеся добровольным заточением в собственной комнате, окончившиеся сражением с чудовищем во время сна… Крылатая кобылка вспомнила тех удивительных пони на корабле; вспомнила свет, заливающий всё вокруг; вспомнила тепло, разливающееся от груди… В этот самый момент яркая звёздочка, робкая и неуверенная вспыхнула глубоко внутри, разгоняя страхи и сомнения. «Пони надеются на нас. Сама Найтмер Мун ждёт… И Грей Фокс верит, что мы справимся». Шумно сглотнув, Флаттершай глубоко вдохнула, а огонёк у неё в груди отозвался на мысли и вспыхнул ярче, начав пульсировать в такт биению сердца, заполняя тело теплом и силой. Пусть ей и было страшно за себя, но страх за других — за родителей, брата, Рейнбоу — был гораздо сильнее. Но в отличие от привычного испуга он не парализовал, лишая сил, а наоборот вселял желание что-либо делать. И ради них жёлтая пегасочка была готова быть сильной, чтобы, как и та пони из сказок, нести надежду и разгонять тьму… «Хорошо, что никто не может прочитать мои мысли. А то бы я сгорела от смущения», — мысленно хихикнула летунья, подходя к радужногривой подруге, и, встретившись с ней взглядом, робко улыбнулась, получив лучезарную улыбку в ответ. — Так, мои маленькие пони, — обратился к шестерым кобылкам Грей, остановившись рядом с иссиня-чёрной аликорной, отдавшей жеребцу право командовать. — Сейчас каждая из вас подойдёт к этому сундуку и проведёт над ним копытом. Гхм… Гхм… Начнём мы, пожалуй, с Эпплджек. Ты готова? — А-агась, сахарок, — кивнула оранжевая земнопони, своим непосредственным поведением вселяя в жёлтую пегаску дополнительные уверенность и спокойствие. — Шо нужно делать? — Подойди к хранилищу и вспомни свои чувства, когда ты получила кьютимарку, — посоветовал Фокс. — Вспомни то, каково это — быть честной… с собой. — Хм… ну ладно, — фермерша послушно приблизилась к сундуку, крышка которого уже была открыта, и заглянула внутрь. — …Шо-то ничо не получается. — Вспомни, что побудило тебя покинуть дом; что ты чувствовала вдали от семьи; почему вернулась… — продолжил говорить серый единорог.* * *
«А почему я должна рассказывать об этом посторонним пони?», — вдруг вспыхнула в голове Эпплджек неожиданно яркая и чёткая мысль, заставившая поперхнуться воздухом и закашляться. В конце концов ни Грей Фокс, ни кто-либо другой из собравшейся здесь компании не был настолько близок фермерше, чтобы открывать перед ними свою душу. Да и поймут ли они её, или же попросту осудят? Не проще ли было придумать что-нибудь простенькое, чтобы отделаться от неудобной темы?.. «Скажу, что хотела заработать денег, чтобы поддержать семью в трудное время, а потом, когда всё успокоилась — вернулась домой», — вновь прозвучали в голове убедительные уверенные мысли, которые словно бы кто-то нашёптывал прямо на ухо. А ведь и правда, зачем другим знать о делах, которые их не касаются ни капли? «Никто не сможет проверить правду. Да и как отличить вымысел от реальности, если они переплетаются между собой?» Она уже вдохнула, вновь открыв рот для ответа, но снова промолчала и со стуком стиснула зубы. Грей Фокс сказал, что она должна вспомнить, что значит быть честной с собой. Но разве попытка обмануть других — это не самообман? А ложь… Лжи, страха и чувства вины в её жизни было слишком много, чтобы, едва завершив один виток, тут же начинать новый. «Ма, па, я больше не буду врать. Ни себе, ни другим», — прикрыв глаза, мысленно пообещала Эпплджек Распахнув веки, она посмотрела на терпеливо ожидающую Найтмер Мун, после чего бросила взгляд на серого единорога, а потом обернулась к пятерым кобылкам позади себя, которым сегодня тоже предстояло столкнуться с чем-то тяжёлым. — Кхем… простите, — выигрывая себе время, фермерша постаралась собрать все свои силы в копыто, собираясь показать личный пример остальным, кто пойдёт после неё (ведь Эпплы никогда не боялись трудностей). — Всё началось, когда я была ещё маленькой кобылкой… Слова будто бы сами собой складывались в предложения, которые повествовали об истории жизни одной испуганной, чувствующей себя виноватой в гибели родителей кобылки. Несмотря на то, что первые фразы из себя приходилось почти выдавливать, чем дольше она говорила, тем легче становилось на душе, а в тот миг едва отзвучали последние отголоски голоса, эхом отражающиеся от высоких стен, наступила оглушительная тишина. «И стоило оно того? Думаешь, кто-то поймёт?», — вновь зазвучал внутренний голос, заставляющий сердце сжаться в груди, а взгляд опуститься к полу. — Джеки, — позвал её звонкий, но неожиданно мягкий зов совсем рядом, из-за чего пони вздрогнула и вскинула голову, дабы широко распахнутыми очами уставиться в необычно серьёзные, чистые голубые глаза розовой кобылки. — Ты очень сильная пони. С этими словами Пинки Пай её обняла, позволяя носом уткнуться в кудрявую гриву, чувствуя, как ноздри щекочет аромат выпечки и сахара, а с души падают последние тяжёлые валуны, будто бы тянувшие её к земле. За спиной у Эпплджек будто бы распахнулись крылья, из-за чего она даже не сразу поняла, что её обняла ещё одна пара копыт… принадлежащих робкой жёлтой пегаске, смущённо улыбнувшейся, потемнев щеками, стоило только на неё взглянуть. — П-прости, — пискнула обладательница крыльев и розовой гривы. — Я просто… — Пасиб, сахарок, — ответила оранжевая земнопони, искренне улыбнувшись летунье. — Мне гораздо лучше.* * *
— Флаттершай, — позвала жёлтую пегаску Рейнбоу Дэш, а когда та на неё обернулась — широко и лучезарно улыбнулась, вскидывая правое переднее копыто и расправляя крылья в символ победы. — Это было супер. — Эм-м… но я ничего не сделала, — смутилась подруга, стараясь спрятать взгляд за упавшей на глаза чёлкой. — Это я ничего не сделала, — посетовала голубая летунья, но тут же снова улыбнулась. — А ты поступила как хорошая пони. — Эт’ верно, сахарок, — поддержала радужногривую пегаску оранжевая земнопони, уже доставшая из сундучка ожерелье, кристалл в котором, приветственно мигнув, изменился, приняв вид кьютимарки новой владелицы. — Я следующая! — заявила Рейнбоу, на миг даже позабывшая о том, что за ними наблюдает Найтмер Мун, однако, спохватившись и замерев на месте, всё же спросила: — Можно? — Я ни в чём вас не ограничиваю, — поняв, что обращаются к ней, ответила аликорна, после чего качнула головой в сторону серого единорога и напомнила: — Здесь и сейчас главным является Грей Фокс. «Фух… пронесло. Но как же этому жеребчику везёт: сама Найтмер заявляет, что он главный. Пусть и ненадолго. Похоже, что у них всё очень и очень серьёзно… но я не сдамся и не отступлюсь!», — не то, чтобы Дэш чувствовала к Грею какую-то неимоверную тягу или думать не могла ни о чём, когда он рядом (и вовсе она не читала эти кобыльи романы!), но нечто внутри всё же возмущала сама мысль, что её могут задвинуть в сторону. Прикрыв глаза и помотав головой, летунья устремила вопросительный взгляд на серого единорога, который кивнул, давая разрешение подойти к сундуку. Иного крылатой пони и не понадобилось, в результате чего она буквально телепортировалась со своего места и склонилась над ювелирными украшениями, лежащими на красном бархатном дне. Обладательница радужной гривы не являлась поклонницей всяких украшений, с малых лет считая их бесполезными глупостями, но здесь и сейчас она впервые чувствовала, как сердце в груди замирает. Ожерелье, которым она уже пользовалась однажды, было точно таким же, но… в нём будто бы что-то изменилось. «Достойна ли я им владеть?» Кобылка вспомнила, как из-за её ошибки в решающий момент принцесса Селестия оказалась заточена на луне, а затем наступила Вечная Ночь (оказавшаяся хоть и долгой, но благодаря Грею — не бесконечной). Протянув правое переднее копытце и коснувшись кристалла с изображением её старой кьютимарки, Рейнбоу выдохнула, даже не заметив того, когда вообще задержала дыхание. Элемент Гармонии оставался холодным, будто бы не узнавал пони, оказавшуюся рядом с ним. «Но… но ведь я…» В душе вспыхнул страх, и она зажмурилась, стараясь скрыть влажный блеск в своих глазах. Стиснув зубы, радужногривая пегаска шумно втянула воздух носом и почувствовала прикосновение к своему плечу, что вынудило вскинуть голову, распахнув глаза. Рядом с ней стоял Грей Фокс, спокойный и уверенный в себе, словно бы прямо сейчас не происходило самое значимое событие со дня возвращения Найтмер Мун. — Ты со всем справишься, Рейнбоу, — произнёс жеребец. — Я в тебя верю. — Конечно справлюсь, — хмыкнув, подбоченилась она, после чего жеребец убрал ногу от её плеча. — Можешь на меня рассчитывать. «Грей на меня надеется. Другие пони на меня рассчитывают… и я их не подведу, что бы там о себе не думал какой-то камень!», — мысленно воскликнула Дэш, вновь поворачиваясь к Элементу Гармонии, который ярко сверкнул, заставив заморгать от неожиданности, а затем прямо на её глазах старое изображение сменилось на её новую кьютимарку. Подхватив ожерелье, голубая пегаска повернулась к жеребцу, но тот уже вернулся к продолжающей ждать иссиня-чёрной аликорнице, обменявшись с ней негромкими фразами. Впрочем, пегаска ничуть не расстроилась, а с гордым видом процокала к уже стоящей на своём месте Эпплджек, уступая место следующей Хранительнице, которой оказалась Флаттершай. Жёлтая пегасочка, к гордости и некоторому смущению её радужногривой подруги, не задержалась рядом с сундуком и на десяток секунд: одно из ожерелий засверкало в тот же миг, как она наклонилась вперёд, а когда пони извлекла его из контейнера — кристалл уже изменил форму на крылатое сердце. Таким образом уже половина претенденток обзавелась своими магическими украшениями, что явно успокоило вторую половину… — Молодец, Флатти, — обратилась к старшей крылатой пони Дэш. — Я в тебе не сомневалась. — Спасибо, — неловко улыбнулась жёлтая кобылка. — А чего такого я сделала? — Гхм… — Рейнбоу потёрла затылок правой передней ногой, но отвечать ей, к счастью, не пришлось из-за розовой земнопони, огласившей зал радостным вскриком. — Смотри! Похоже, у Пинки тоже всё получилось. — Ух, ты, как здорово! — буквально подпрыгивала на месте пони с каменной фермы. — Я только к нему прикоснулась, а он как вспыхнет, а потом стал совсем таким, как моя кьютимарка! Как думаете, а можно сделать так, чтобы кристаллы меняли свой вид при прикосновении к пони? Нужно будет попробовать вырастить такие дома: жеребята, которые только получили кьютимарки, будут в восторге!.. К счастью Дэш, жёлтая пегасочка не стала возвращаться к предыдущей теме разговора, благодаря чему ей не пришлось объяснять собственные затруднения. Хотя оранжевая земнопони, судя по выражению её мордочки, что-то поняла и без слов.* * *
Твайлайт нервничала, пусть и старалась не показывать этого внешне. И то, что другие кобылки из их отряда успешно устанавливали связь со своими Элементами Гармонии, её совершенно не успокаивало. В конце концов у каждой из них была ярко выражена соответствующая артефакту черта… а что было у неё самой? «Много-много академических знаний и… магия», — сама себе ответила сиреневая единорожка, стараясь сопротивляться желанию закусить нижнюю губу — в последний раз схожее состояние у неё было очень давно, когда она являлась совсем маленькой кобылкой. Тем временем Рэрити, подойдя к сундучку с элементами, наклонилась и ахнула, когда её обдало голубоватым сиянием. Едва же свечение угасло, белая пони извлекла на свет ожерелье с кристаллом, изображающим алмазную лиру с сидящей на ней птицей, расправившей крылья. «Похоже, что теперь моя очередь», — мысленно вздохнула помощница принцессы Селестии, теперь служащая Грею Фоксу по приказу Найтмер Мун… Твайлайт дёрнула головой, отбрасывая неприятные мысли. В конце концов она делала это не из-за того, что сдалась и смирилась, а потому, что собиралась помочь принцессе, исцелить Найтмер и… спасти Эквестрию? «Не много ли я на себя беру?», — возникла пугающая мысль в голове, потянувшая за собой целую череду разнообразных образов, где она была лишь тенью белой аликорны, способной только исполнять приказы и выполнять рутинную работу. — Твайлайт, всё в порядке? — спросил серый единорог, заставляя кобылку вынырнуть из затягивающих словно болото самоуничижительных мыслей. «Грей считает, что мы справимся. Он помог мне обрести свою настоящую кьютимарку и вылупить Яго» Взглянув на жеребца с сосредоточенным выражением морды и спокойными красными глазами, Твайлайт… устыдилась своих глупых мыслей. Пусть её достижения были не столь многочисленны; пусть она не умела говорить воодушевляющих речей; пусть в Эквестрии было немало пони, которые не уступали ей талантом к магии (Старлайт, например), но это не значило, что она сдастся за шаг до финиша, даже не попробовав победить. В конце концов, вместе с ней были пони, которые надеялись на неё; которые обладали всеми теми чертами характера, что будто бы дополняли друг друга. И если даже каждая из них не могла чего-то добиться в одиночку, разделив ношу между всеми ними, они точно могли справиться с чем угодно. «Без Грея я никогда не смогла бы пробудить яйцо Яго, но без меня ему не хватило бы на это сил. Без Рейнбоу Дэш мы бы не смогли помочь Рэрити обрести её кьютимарку; без Пинки Пай не было бы кристаллов…» Прикрыв глаза, лавандовая единорожка вдохнула и выдохнула, после чего твёрдым и уверенным взглядом окинула зал, в котором они находились, и остановила своё внимание на сером единороге, всё ещё стоящем рядом с Найтмер Мун. — Я в порядке, — заявила волшебница и добавила, повысив голос: — Давайте сделаем это… все вместе.* * *
— Ты готова, Найтмер? — спросил у неё Грей, заглядывая в глаза с выражением спокойной сосредоточенности. — К этому нельзя быть готовой, — ответила Мун, скашивая взгляд на выстроившихся в линию шестерых кобылок, которые в равном количестве представляли все три народа пони, потом снова сконцентрировалась на Фоксе и заявила: — Так что не будем тянуть Дискорда за хвост. Я хочу покончить с этим настолько быстро, насколько это возможно. В глубине души внезапно будто бы что-то запульсировало, а страх усилился настолько, что пришлось приложить все возможные волевые усилия просто затем, чтобы не сорваться с места в галоп, убегая как можно дальше от Элементов Гармонии. Резкую перемену настроения заметил серый единорог. — Я верю в тебя, — сказал он, коснувшись её плеча. — Всё будет хорошо. — Хотела бы и я в это верить… — пробормотала чёрная аликорна. — Тогда… поверь в мою веру в тебя, — произнёс жеребец фразу, от наивности которой хотелось иронично рассмеяться, но… это помогло перебороть накатывающий страх. «И чего я веду себя как малолетняя инфантильная кобылка?», — мысленно возмутилась владычица ночи, злясь на себя за проявленную слабость. Перед её внутренним взором возникла тёмно-синяя аликорна, слабая, нерешительная, поддавшаяся тьме, которую сама и сотворила. Вместо того, чтобы раз и навсегда взять свою судьбу в собственные копыта, она раз за разом позволяла вести себя другим: Селестии, Найтмер, а теперь и Грею… Жеребцу, который хотел подставить её под удар Элементов Гармонии, которыми владеют пони, верные её недостойной сестре. «Лицемерные лжецы, желающие вернуть свою белокрупую госпожу!», — вспыхнула в голове гневная мысль, а тело задрожало от клокочущей злости. Фокс стоял прямо перед ней, самоуверенный и не ожидающий удара. Если она атакует сейчас, он даже вздрогнуть не успеет, а собранные им Хранительницы окажутся достаточно деморализованы, чтобы справиться с ними без потерь для себя. И тогда уже ничто не будет ей угрожать… — Нет! — зажмурившись и отступив на шаг назад, иссиня-чёрная аликорна опустила мордочку и замотала головой. — Нет… Нет-нет-нет… Это неправда… — Найтмер, что с тобой? — прорвался в разум крылорогой кобылы голос серого единорога, из-за чего вновь вспыхнул страх, тут же переросший в жуткую ярость. — Не подходи, — почти прорычала Мун, прижимая крылья к бокам и тяжело дыша. — Я… — Найтмер, расслабься. Всё хорошо, тебе нечего опасаться, — попытался заговорить ей зубы жеребец, тогда как со стороны шестёрки кобыл донёсся какой-то писк и раздались слова, что так и не удалось понять. — Я могу как-то помочь? — Нет… Да… — тяжело вздохнув и сжав зубы настолько сильно, что во рту появился вкус крови, владычица ночи подняла голову и осмотрелась, наткнувшись взглядом на принесённые вместе с Элементами Гармонии вещи. — Грей… ты должен заковать меня. Быстро! «Дура! Тебя опять отправят в заточение! Они хотят избавиться от тебя!», — билась в голове болезненная мысль. «Сама дура. Я не поддамся на столь грубые манипуляции», — ответила «себе» правительница Эквестрии. — Ты уверена? — переспросил Грей Фокс. — Делай, что говорю… пожалуйста, — начав командным тоном, последнее слово она произнесла насколько могла мягко, снова зажмурив глаза. — И крылья не забудь. «Он тебе лжёт. Он хочет от тебя избавиться», — продолжали возникать свои-чужие мысли прямо в голове. «Я доверяю Грею свою жизнь. Он доверяет мне», — парировала крылато-рогатая пони. «Тогда спроси у него, что произошло сегодня днём. Почему ты чувствовала себя хорошо объезженной, а он — сбежал и был разбитым. Спроси…» «Всё, что мне нужно знать — Грей скажет сам, когда в этом будет нужда», — оборвала она внутренний голос, более не старающийся маскироваться под мысли самой владычицы ночи, и пусть в её волевом щите и образовалась брешь, воспользоваться оной тьма уже не успела. С щелчком на передних ногах застегнулись браслеты, на рог оказалось надето кольцо, крылья были стянуты широким ремнём и прижаты к бокам. Последними Фокс надел кандалы на задние ноги, из-за чего Найтмер почувствовала себя крайне беспомощной… что вызвало неожиданный прилив смущения из-за образов, промелькнувших на грани сознания. — Всё в порядке? — серый жеребец снова оказался перед ней, заглядывая в её мордочку своими красными глазами. — …Да, — сглотнув вязкую слюну, чёрная аликорна переступила задними ногами, стараясь скрыть свою реакцию на беспомощность. — Мне гораздо лучше. Давайте начнём.* * *
— М-м-м… сахарок… а шо нужно делать? — спросила Эпплджек, подняв правое переднее копытце. — Пф-ф… — голубая пегаска насмешливо фыркнула, но прежде чем оранжевая земнопони успела возмутиться, заявила: — Просто направь магию и желание в ожерелье. Остальное Элементы Гармонии сделают сами. — Ясно, — кивнула фермерша, тут же сосредотачиваясь на своей задаче и более не отвлекаясь ни на что. Едва сила, которую каждый Эппл тренировался ощущать с раннего жеребячества, чтобы лучше работать с растениями и помогать им оставаться здоровыми, заструилась в ожерелье, как кобылку окутало сияние, с каждой секундой становящееся всё ярче. Её поле зрения сузилось, словно бы на мордочку надели шоры (как в глупых рыцарских соревнованиях на ярмарках), а перед глазами осталась только Найтмер Мун, скованная и совершенно беспомощная. «А ведь сейчас я могу сделать не то, о чём меня просили. Стоит мне захотеть — и Найтмер Мун будет изгнана», — вспыхнула в голове мысль-озарение. Перед внутренним взором стали мелькать образы радующихся пони, освобождённых от тирании, принцессы Селестии, награждающей фермершу за подвиг, брата, бабушки и сестры, что гордо всем рассказывали о том… Мысли Эпплджек словно бы врезались в каменную стену на полном скаку, а виски стали пульсировать болью. С её разума смело пелену невидимого тумана, мешавшего осознать то, что прямо сейчас она собиралась предать доверие пони, при помощи обмана совершив «подвиг». «Обман во благо? Может ли такое быть? Предательство ради спасения… Нет! Нельзя при помощи зла творить добро. Зло всегда будет оставаться злом, а ложь, как её ни называй — будет самым подлым, что только существует в мире. Я обещала помочь исцелить Найтмер Мун и сделаю именно это. Потому что я — Эппл!» Стоило этим мыслям окончательно сформироваться в голове, как тело заполнила невиданная сила, ластящаяся словно нашедшая свою хозяйку Вайнона, готовая броситься исполнять любую команду… В это время стоящая рядом Рейнбоу Дэш боролась с искушением. Одно, всего одно небольшое действие — и она исправит ошибку, совершённую много дней назад, изгнав Найтмер Мун и вернув принцессу Селестию. Ведь именно для этого она изначально и была выбрана Хранительницей Элемента Гармонии, а вовсе не для того, чтобы помогать узурпаторше. «Принцесса наверняка если не наградит, то уж точно простит мою ошибку. А я сумею убедить её, что остальных не нужно наказывать, так как они помогли победить ночную пони. Они, конечно, будут злиться, но потом поймут, что я была права», — шелестели в голове мысли, пока радужногривая пегаска смотрела на скованную, беспомощную иссиня-чёрную кобылу, которая приняла её в гвардию, а потом приставила к Грею… В голове будто бы что-то взорвалось, а Дэш едва не зарычала от злости: однажды она уже подвела принцессу, но тогда это было её ошибкой, порождённой сомнениями, сейчас же летунья была готова нарушить клятвы, предать друзей, подвести Фокса… оправдываясь каким-то общим благом. Будто бы уже построенные планы ничего не стоят, а она знает лучше… «Нет. Не в этот раз. Я больше никогда не отступлюсь от своего слова и буду верна тем, кто приняли меня несмотря ни на что!» Внезапно, будто в ответ на её мысли, Дэш ощутила небывалую лёгкость и внутреннюю мощь, похожую на искрящуюся молниями стремительную птицу, которой нужно было указать цель… Пинки Пай внезапно обнаружила, что стоит на каменной ферме посреди серой равнины, заваленной валунами с выращиваемыми кристаллами. Рядом были сёстры и родители, которые занимались повседневной работой и ни на что не обращали внимания. — Что?.. А где дворец? — удивилась розовая земнопони. — Не спи на ходу, — посоветовала Мод. — Чем скорее мы сделаем сегодняшнюю работу, тем раньше пойдём на ужин. Помогай. — Но… — земнопони окинула взглядом унылый пейзаж, будто бы вытягивающий из неё все позитивные эмоции, заменяющиеся апатией и безразличием. — Я знаю, что нужно делать! Взгляды членов семьи стали суровыми и скрестились на Пинки, с разных сторон стало доноситься шиканье, требующее тишины, но её уже было не остановить: Если грусть и тоска окружают тебя, Если мрак и тишина — твои лучшие друзья, Не молчи и не робей, А танцуй, пой, ешь и пей! — Никто не развеселит тебя, если ты сам этого не захочешь! — прицокнула копытцами розовая земнопони, воскрешая в памяти события о том, как на каменную ферму прибыла целая толпа гостей во главе с ещё одной старшей сестрёнкой. — Устроим вечеринку! Ей! Внезапно пространство вокруг будто бы треснуло и раскололось, а затем осыпалось осколками, после чего Пинки осознала себя стоящей в зале во дворце, тогда как её окружало полупрозрачное облако, похожее на сладкую вату (к сожалению, откусить кусочек не получилось, но щекотливое ощущение на языке всё равно заставило хихикнуть). Этим чувством воодушевления и радости захотелось с кем-то поделиться, и Найтмер Мун, кажущаяся растерянной, одинокой и потерянной, была как раз той пони, что нуждалась в помощи больше всего… Флаттершай застыла словно испуганный кролик перед жутким монстром, нависающим над ней с разинутой пастью. С острых белоснежных клыков капала густая слюна, ненавидящие голодные глаза вонзали свой взгляд в самую душу, а смрадное дыхание вынуждало морщить нос. Хотелось кричать, спасаться бегством, звать на помощь… «Но ведь мы и есть — помощь», — вспыхнула мысль в голове, заставляя вспомнить о кобылках, которые стоят рядом, брате, готовом броситься на защиту старшей сестры, Грее Фоксе, с которым они сражались с кошмаром… Найтмер Мун, ожидающей исцеления. На неё надеялись и она не могла их подвести. Ни здесь. Ни сейчас. Ни когда-либо в будущем! — Я не буду бояться… — прозвучали слова из песни, которую она пела в своём сне, крепче вставая на своём месте. — Я готова сражаться! В груди вспыхнул огонёк, слабый и робкий, но он вселил в душу уверенность в том, что у них всё получится. Ведь она была не одна, и ей не требовалось нести всё на своих крыльях. И она надеялась… нет — была уверена в том, что совместных усилий точно хватит для спасения принцессы Селестии и Найтмер Мун. Маленький огонёк вспыхнул ярче, а затем и вовсе вырвался за пределы тела, превращая хрупкую жёлтую пегасочку в подобие несгорающего факела, огонь которого не обжигал, но разгонял тьму. И этого оказалось достаточно, чтобы жуткий монстр исчез, будто его и не было… Рэрити стояла в темноте и одиночестве, среди обрывков ткани и мотков ниток. На неё навалилось чувство отчаяния, словно после очередной неудачи в попытке сшить платье, когда её начальница грубо браковала работу. «На что ты надеешься? Бесполезная кукла, годная только механически повторять одни и те же действия», — прошелестела мысль на грани сознания, отчего нижняя губа дрогнула, заставив её прикусить. Сколько бы она ни старалась — итог был один и тот же. Так стоило ли пытаться что-то изменить? Не безумие ли это — делать одно и то же с надеждой на иной результат? «Нет! Всё это не зря!, — воскликнула белая единорожка, пусть и только в своей голове, а затем перед её мысленным взором появилась Свити, а вместе с ней — мама… Она ведь всегда работала не покладая копыт, чтобы сестрёнка получала всё самое лучшее. И если судьба обделила её талантом создавать шедевры самой, то… — Я поделюсь своими идеями и вдохновением с теми, кто это могут!» Мгновение — и Рэрити буквально вспыхнула изнутри словно яркая звезда, услышав на грани слуха перелив птичьего пения и дрожание струн. Тьма исчезла, словно наваждение, и единорожка осознала себя стоящей рядом с другими Хранительницами Элементов Гармонии, глядя прямо на Найтмер Мун. В эти мгновения иссиня-чёрная аликорна, добровольно позволившая сковать себя, показалась одинокой и несчастной, а потому… она захотела поделиться частицей себя. …Потому что могла это сделать. Пять потоков магии скрестились на Твайлайт и оторвали от пола, заставляя её зависнуть в сфере бушующей энергии на высоте понячьего роста. Лавандовая единорожка чувствовала, как её буквально распирает изнутри, при этом контроля над огромной мощью, способной сносить горы, создавать моря и каньоны у неё почти не было. «Я должна справиться!» Какое-то время Спаркл боролась с тем, чтобы подчинить себе эту силу, но чем больше она старалась её обуздать, тем яростнее становился отпор. …и внезапно её осенило: потоки исходили от пятерых Хранительниц Элементов Гармонии, которые были с нею заодно. Так зачем же она хотела взять их под свой контроль? Ведь друзья и соратники помогают друг другу вовсе не из-за принуждения… — Элементы Гармонии… мы — едины! Стоило прекратить давить своей волей, а вместо этого указать направление и «попросить», как луч всех цветов радуги вырвался из сферы, внутри которой находилась единорожка, и устремился вперёд, к широко распахнувшей глаза и открывшей рот в молчаливом крике Найтмер Мун.