Бал, изменивший судьбу Малфоев и не только Малфоев

— Милая, ты где? — Триппи сказала, что Гермиона где-то в комнатах. — Милая! — А, вот и Гермиона. А что она читает? История магии на Древней Руси? Однако. — А что читаешь? — Гермиона только сейчас очнулась и поняла, что я вернулся. Она сразу отложила книгу, крепко обняла меня за шею. — Всё хорошо? — Я кивнул, погладил ее по спине. — Да так... Нарцисса рассказала, что мы совершенно случайно и без сторонних целей едем на Пасху в Россию к Анджелине, — мы оба улыбнулись, — и речь зашла о России в целом. Мне стало интересно, вот решила почитать. Благо у вас в библиотеке реально большой выбор. — А то! Мы веками это копили и собирали, — я понизил голос до шепота, — на заседании столько всего произошло, — Гермиона сразу расширила глаза, — не бойся, ничего плохого. Во-первых, Гарри поставил себя как нового руководителя Розы, — милая улыбнулась, — во-вторых, Том, Эмили и Гриндевальд совместными поисками проверили кучу волшебников в зале и нашли Круэллу, которая держит ферму редких животных, которых потом продает на ингредиенты, — тут Гермиона как истинная гриффиндорка в шоке привстала, будто намеревалась сама идти разбираться с этой мадам, — и в-третьих, я от лапушки узнал, что Кингсли решил налаживать с кем-то личную жизнь. С кем, я не знаю, поэтому решил поделиться с тобой, чтобы не знать вместе, — милая выдохнула. — С Агнет, — с кем? — Ну-у, та девушка, про которую Том нам столько рассказывал. Вернее, рассказывал он не про нее, а про ее бабушку, Ивону. — Офигеть! — Кингсли курировал возврат Агнет на родину, вот они и сблизились. — А откуда ты это знаешь? И почему мне не рассказала? — Я ее пощекотал. — Ах ты, сплетник! — Она засмеялась, попыталась вырваться или схватить меня за руку. — Я не сплетник, я, как говорит Том, люблю обмениваться последними новостями, — Гермиона всё же смогла поймать меня за руки. — А откуда ты знаешь? — Мне Джинни сегодня утром рассказала, а ей Лотта, а ей Белла, а ей кто-то из ваших Леди, — вот это круг! Леди не могла сразу и со мной поделиться? Я ее Наследник вообще-то! — Во-от, — Гермиона удобнее на мне устроилась, прикрыла глаза. — Кингсли с ней переписывается якобы для того, чтобы точно знать, что у нее всё хорошо после возвращения. Та тоже отвечает исключительно для того, чтобы заверить, что всё хорошо. В итоге они уже довольно долго должны писать друг другу одно и то же про «всё хорошо», — прям не каникулы, а месяц усиленной работы британского купидона! Еще бы американский с российским по одному очень важному для меня вопросу договорились, вообще жизнь прекрасна будет! — Я рада за Кингсли. Надеюсь, у них всё получится. — И я, — Гермиона потянулась к полке с книгами. — Смотри, что я узнала, — она взяла ту самую, которая множество книг под одной обложкой, — сюда можно добавлять новые книги, — ого! — Просто надо подобрать незанятую последовательность рун, а потом терпеливо по одной страничке переносить нужную книгу в эту. Правда, тогда оригинал начинает пропадать, — Гермиона показала историю магии без первых страниц, — а если потом удалять эти страницы, то они просто исчезают, а не возвращаются в оригинал. — Круто, — я посмотрел на те страницы, что она еще не успела удалить, — так можно шифровать важные записи. Если Гарри разберется, как создаются такие книги, то сможет перенести особо секретные записи в такую книжку, оригиналы исчезнут, а их копии будут доступны по комбинации рун. — Драко, все твои мысли о том, чтобы что-то спрятать или засекретить и узнать чужое спрятанное или засекреченное, — Гермиона рассмеялась, поцеловала меня в щеку. — Это залог выживания в мире, где все кричат об отсутствии доверия, предавая доверившегося, радуясь тому, что нашли такого дурака, — милая закивала, — а мой интерес к Кингсли вызван исключительно интересом к личности «первой леди» нашей страны, — и вовсе я не сплетник. — Интересно, Гарри знает? — Гермиона вскинула брови, — а то мы уже все в курсе, а он один останется в неведении. — За золотого нашего лапушки не переживай, — она широко улыбнулась, поняв, к чему я клоню, — он узнал почти в ту же секунду, как узнал Том. — Получается, сегодня на заседании ты бОльшую часть времени разговаривал с лапушкой? — Спросила милая, поправив мой галстук, — это хорошо. Том стал редко общаться с кем-то кроме Гарри ментально, я немного переживала, может, случилось что. — Нет, у Тома привыкание к новым способностям, — я, честно говоря, тоже уже успел соскучиться по его присутствию в голове. — Он же может показывать то, что видит сам, Эмили, — Гермиона кивнула, — оказалось, что, когда они смотрят так кого-то вместе, они лучше улавливают эмоции читаемого человека. Том объяснил это хорошо развитой эмпатией Эмили. — И-и? — А люди действительно забавно выглядят, когда хотят узнать последний кусочек информации. — Для Тома все эти эмоциональные американские горки в новинку, ему тяжело одновременно продолжать чтение человека, анализировать информацию, еще параллельно с этим скрывать свое присутствие и не передавать своих эмоций читаемому, — Гермиона понимающе кивнула, — за последние дни он значительно продвинулся в этом деле, но всё равно иногда теряет контроль хоть над одной частью. Пока мы говорили, на меня несколько раз накатывали его эмоции. Еще удивительно то, что, по его мнению, удерживать в узде положительные эмоции в разы сложнее, чем отрицательные. — Наверное, по той причине, что отрицательные удерживать он привык, а настолько сильные положительные для него в новинку, — тоже верно. — Он поэтому столько молчал? — Гермиона улыбнулась, — бедный Том. — С другой стороны, нет предела совершенству, — я тоже улыбнулся, — вдвоем с Эмили процесс чтения гораздо эффективнее: она может почти сразу понять, что нужно читать. Даже сегодня, если бы не она, мадам Круэлла ушла бы себе спокойненько домой одна, а не под наблюдением Аврората. — А как Эмили поняла, что это она? — К нам присоединился Живоглот. Гермиона до сих пор с некоторой ревностью смотрит на то, как кот тяготеет к своим родственным кошачьим, то есть ко мне и отцу. Глотик даже пересмотрел свое отношение к рыжим, которые тоже преображаются в представителей его семейства. — Том и Геллерт читали зал по половине, а Эмили уперлась, что ей не нравится мадам в горчичной мантии, — Глотик нагло влез между мной и Гермионой, — Том и Геллерт прочли ее по отдельности, ничего не увидели, но Эмили настояла на своем, довела их обоих, отчего они влезли в голову мадам одновременно, забыв договориться. Оказалось, что у той интересная модификация памяти на целом сегменте, — милая удивленно вскинула брови, — пока смотрит один легиллемент, сегмент убегает, а как только добавляется второй читающий, память становится обычной в том плане, что сегмент больше не убегает, а стоит на своем законном месте. Вот так вот, если бы не Эмили, то мадам ушла бы домой как добропорядочная гражданка. — Я видела, как Фред и Джордж читали ту огромную книгу, — а-а, которую отец дал им в первый день пребывания Тома в нашем доме, — там было что-то очень похожее! Это заклинание разработали для близнецов, чтобы они могли «переставлять», — Гермиона показала кавычки, — воспоминания из памяти одного в память другого, — Фред и Джордж делали подобное в тот же вечер, — видимо, из-за того, что у нее нет сестры-близнеца, как только добавился второй легиллемент, заклинание прекратило свое действие. — Надо спросить у лапушки, — они как раз спорили с Геллертом по поводу происхождения этой модификации. Интересно, кто же в итоге кого переспорил. — Драко, всё хорошо? — Гермиона посмотрела на меня своими огромными карими глазами как у Бэмби. Она так переживает из-за моего немного меланхоличного настроения? — Да, милая, — Живоглот спрыгнул с меня, убежал в другую комнату, — всё очень хорошо. Видимо, идущие подряд события для меня непривычны, — Гермиона улыбнулась. — Здесь нужны годы тренировок и практики дружбы с Гарри, — она нежно обняла меня руками за шею, а бедрами за талию. — Я могу помочь тебе избавиться от нервов, — Гермиона прижалась ко мне грудью, — мне так хорошо с тобой, — я ее тоже обнял. — Всё то время собрания, что я не говорил с лапушкой, я думал о том, как вернусь к тебе, — Гермиона поцеловала меня в щеку, хотела отстраниться, но я не дал, крепче сжав руки. — Не уходи, — она улыбнулась. — Куда же я уйду? — Гермиона поудобнее уселась. — Не знаю, — я улыбнулся, откинул голову на изголовье. — Драко, — Гермиона стала водить руками по моей груди, периодически опускаясь ниже, немного давя на живот, чтобы почувствовать напряжение мышц, — возьми меня, — она сильнее сдавила меня бедрами, — думаю, ты на время забудешь об этой дурацкой идее, будто бы я могу от тебя куда-то уйти, — Гермиона потянула меня на себя, легла на диван на спину, — тебе же нравится быть сверху? — Очень, — бери, смотри, что я здесь, а не ухожу, — я максимально нежно поцеловал ее в шею, в губы. Пуговичку за пуговичкой расстегнул ее рубашку, поцеловал высоко вздымающуюся грудь, — да, Драко, — лифчик я пока оставил, спустился ниже, расстегнул молнию на юбке, медленно стянул ее с Гермионы, поцеловал внутреннюю часть бедер, не скрытую чулками. Вернулся к груди, а Гермиона уже не знала, как ко мне прижаться. Я не давал ни снять что-то с себя, ни слишком крепко прижиматься и ускорять процесс. — Драко, — она шумно вдохнула, когда я расстегнул лифчик и снял его. Я прижал ее бедра к дивану, чтобы она меня не касалась, стал мучить ее грудь, сильно всасывая соски. Гермиона подо мной жалобно хныкала и прерывисто стонала, всё пыталась хоть как-то дотронуться до меня своей киской, но я держался. — Пожалуйста, — я покачал головой, — я больше не могу, — слава Мерлину, длительность этой игры определяется не этим, а тем, сколько продержусь я, — пожалуйста, — Гермиона хотела сама до себя дотронуться, но я магией прикрепил ее руки к дивану. Она обиженно застонала. Я спустился с поцелуями ниже, дошел до края трусиков, проигнорировал их и стал целовать внутреннюю часть бедер, не скрытую чулками. Гермиона брыкнулась, а я ощутимо куснул ее за попку. Я вижу, что ее трусики уже насквозь промокли, но продолжаю медлить. Мне понравилось ласкать ее, и я пока еще не решил, что буду делать дальше. Ан-нет, решил, — да! — Гермиона на моих глазах выпустила еще порцию смазки, когда я разорвал кружево прямо на ней, — прошу, пожалуйста, — милая, мне уже просто интересно, как сильно ты можешь намокнуть, если я не последую твоей просьбе. Я положил руки на ее бедра, прижал их к дивану, чтобы лучше раскрыть Гермиону для себя. Я начал целовать место сгиба буквально в сантиметрах от ее киски, так Гермиона с громким стоном снова выпустила порцию смазки. Я даже не знаю, как я сам еще держусь. Кончить можно только от наблюдения! — Драко, пожалуйста! — Я сильнее нажал на ее бедра, чтобы она ни в коем случае не смогла их сдвинуть даже на миллиметр, и провел языком по клитору. Гермиона даже взвизгнула, выпустила еще смазку, я стал ласкать ее сильнее. По ее стонам и вдохам я понял, что она на грани и отстранился. Я посмотрел на Гермиону, у нее по щекам катились слезы, — пожалуйста, — я поднялся, расстегнул ремень, ширинку, приставил головку к ее клитору, Гермиона задрожала, и я одним медленным толчком вошел в нее. Она задержала дыхание, я стал ускоряться, Гермиона со стоном облегчения и желания кончила, расслабилась, а я продолжал входить в нее, целуя ее в шейку и за ушком. Потом я перевернул ее на живот, не стал поднимать ее на коленки, а в таком лежачем положении вошел сзади. Гермиона протяжно застонала, я раскрыл ее попку, чтобы видеть, как я в нее вхожу. Я почувствовал, что скоро кончу, остановился. Гермиона выдохнула. — Как ты хочешь? — Она прикусила губу, повернулась на спинку, развела бедра и взялась за ножки под коленями. Она хочет кончить сильнее? Я не против. — Давай для начала так, — я призвал баночку с мазью, щедро зачерпнул ее тремя пальцами и ввел их в Гермиону ладонью вверх. Я сразу понял, как надо ее ласкать, чтобы заставить ее кричать и плакать, — давай, милая, — она громко застонала, сорвавшись на хриплый крик, — умница, давай, — она обняла меня за шею, потянула вниз, чтобы поцеловать. В перерыве между поцелуями она шептала хриплое «спасибо». Я переместился, вошел в нее, прижав ее колени к дивану. Опираясь вот так на руки, я стал с бешеной скоростью входить в нее, чтобы наконец кончить самому. Мозг буквально выключили. Стало очень спокойно. Странным образом появилась уверенность. Гермиона точно от меня никуда не уйдет. Я лег прямо на нее, милая не возражала. Когда я немного вернулся в нормальный мир, я перелег с Гермионы на диван. Милая сразу поднялась на меня, потерлась щекой о мою грудь. — И вот куда же я уйду? — Спросила она хриплым голосом. Она его сорвала? Вряд ли, не так уж и громко она кричала… Да не, точно не сорвала, не нужно беспокоиться. — Я чувствую, как ты меня любишь, при каждом твоем движении, — я улыбнулся, — думаю, что ты ощущаешь то же самое, когда следишь за мной, — да, я думаю, что именно это интуитивное замечание вселило в меня ту уверенность, которую я принял за невесть откуда взявшуюся. — Да, милая, — я призвал маленькое одеяло, чтобы укрыть Гермиону. Это я лежу одетый, а на ней кроме чулок ничего нет. — А что ты сейчас чувствуешь? — Неожиданный вопрос. — В каком смысле? — Я посмотрел ей в глаза. — Я ото многих девушек слышала, что они после секса чувствуют, себя немного, — использованными? Нет! Есть другое: — Будто сделали что-то грязное и непристойное, — мы недавно под неумолимыми взглядами рыжей и Блейза слушали один из альбомов Мистера, в одной песне как раз пелось об этом. Он прям идеальные слова подобрал, я даже запомнил! Когда слышишь, кажется, что это само собою разумеется, а вот когда надо, хрен подберешь такие приличные и точные эпитеты. — Да! — Гермиона, видимо, слушает его как набор барабанов и периодических вскриков. Хотя, если у нее в памяти всплыли те разговоры девушек, какой-то частью сознания она всё же улавливает и слова песен, — а мне так хорошо, будто ничего неправильного не было, — я улыбнулся. — Ты видишь меня такой, что мне… — Тебе не должно быть стыдно или неловко, — я ее крепко обнял. — Людям бывает стыдно или неловко, и у них появляется чувство того, что они сделали что-то грязное и непристойное, если это было сделано по воле мимолетного порыва страсти, а не крепкой и стабильной любви, — я ее поцеловал, — я люблю тебя постоянно, а не в моменты, когда вижу тебя с раздвинутыми бедрами, — Гермиона слегка порозовела. — милая, мне так нравится на тебя смотреть, не только потому что это выглядит сексуально и горячо. Я смотрю на то, как ты мне доверяешь, отдаешься, раскрываешься, — в жизни она вообще меня не стесняется, а в сексе ситуация с каждым разом всё лучше и лучше, — в такие моменты я понимаю, что ты тоже меня любишь, относишься ко мне особенно, — она прикусила нижнюю губу, — твое доверие значит для меня очень много. Я никогда его не предам, — я погладил ее по спине, — нет такой девушки, которую я предпочел бы тебе исходя из ее развратного поведения в постели. Я бы не предпочел, даже если бы ты сама не была такой открытой и до одури горячей, — Гермиона уткнулась носом мне в грудь, — даже если бы ты соглашалась на секс исключительно под одеялом при видимости как от перуанского порошка мгновенной тьмы. — Драко, — Гермиона меня крепко обняла, поцеловала в щеку, — я люблю тебя, — моя маленькая. Когда я вижу ее в такие моменты, как она сама, наверное, думает, слабости, я хочу убить рыжего гавнюка собственными руками. Как вообще можно было обращаться с этой нежной и открытой девушкой так, как он? А та измена? Надеюсь, что он кончил, едва войдя в ту поблядушку. — И я тебя, — я поцеловал ее в висок. Мы заснули, разбудил нас Ланцелот, который уже поселился в наших комнатах. Благо, что Гермиону не тревожит его появление: он-то не живое и разумное создание, как например, Триппи. — Идем, сейчас ужин будет, — милая с этими словами встала с меня, пошла в ванную. Я направился за ней. Мы быстро приняли душ, оделись. — Идем, — я обнял Гермиону за талию. — Заодно Гарри и Джинни подхватим, — мы вышли из наших комнат, прошли к ним, и я постучался, — о великие Гонты, выше которых на этой земле только Мерлин! — За дверью кто-то шутливо цокнул и возмутился, — простой смертный Малфой приглашает вас присоединиться к скромному ужину, который хоть и не достоин вашего сиятельства, но, — я не успел договорить: дверь открылась. — С радостью, нам бы хоть что-то поесть, — первой вышла смеющаяся Джинни, а за ней улыбающийся Гарри. — Гарри, — он повернулся ко мне, — новости о Круэлле имеются? — Он покачал головой. — Аврорат выжидает, чтобы взять ее с поличным, чтобы потом не пришлось уламывать Визенгамот применить к коллеге сыворотку правды, — логично. Они не пожелают создавать прецедента, как минимум, чтобы завтра самим пить ее не пришлось: мало ли у кого какие скелеты в шкафу отыскаться могут. — Пламли лично ведет это дело, — что за жизнь? Вот так и довериться некому, только высшему руководству. — А большая ферма? — Спросила Гермиона. — Да, — сказал Гарри, — Том сказал, что доход от ее предприятия должен быть просто огромен. — А можно будет получить эти деньги? — Спросила Джинни. — Не могла же она всё потратить? — По идее, она не обращалась в Гринготтс, а хранит их где-нибудь, как отец хранил часть средств в каком-то доме. Это же нелегальный доход, — рыжая кивнула, — а тогда вполне возможно. — Хоть бы, — сказала она очень тихо. — Если найдем эти деньги, то нужно определить их в казну, — сказал Гарри, — часть надо бы отдать в какой-нибудь фонд по защите животных, чтобы почтить память усопших на той ферме, но бОльшую часть, увы и ах, придется сразу положить в казну. Главное – выплыть сейчас, потом и животным, и людям поможем, — Гермиона и Джинни согласились с этим предложением. Я, разумеется, тоже. — Будет ужасно, если эти денежные мешки сейчас начнут экстренно прятать деньги у гоблинов, — сказала Джинни. — А разве такие крупные денежные транзакции сейчас не приостановлены? — Спросила милая. Хм, а я, если честно сказать, и не знаю. — Спросим у отца, — мы как раз дошли до столовой. — Что спросим? — Абсолютный музыкальный слух вкупе с хорошо слышащей анимагической формой дают о себе знать. Мне иногда кажется, что отец слышит даже мысли. Ответить мне не дал Патронус Билла, ворвавшийся в окно столовой и застывший аккурат возле отца: — Люциус, простите, я сегодня к вам не присоединюсь, — Кингсли зашел на этом моменте, — в Гринготтсе аврал, мы не понимаем, что с нашими хранилищами, — а я еще с самого начала сообщения решил, что он на нервах, — не думаю, что в ближайшее время получится связаться еще раз, поэтому я выбрал вас, — да, мы-то точно дома и без посторонних, молодец, — заберите, пожалуйста, Флёр к себе, она не знает, что я задерживаюсь на неопределенное время, а она беременная, — конечно, мы понимаем, — по поводу ситуации в банке: я даже предположить не могу, что происходит. В хранилища очень важных людей случился приток крупных сумм, потом начался отток сумм чуть ли не бОльших того первого притока, и сразу же начался второй приток, а потом опять отток, — Мерлиновы кальсоны! — Гоблины разводят руками, эти важные люди заваливают нас письмами с исками, а мы даже не можем прекратить неконтролируемые операции с их средствами! — Патронус рассеялся. — Люциус? — Гарри и Кингсли хором обратились к отцу. Он лишь спокойно свернул салфетку, положил ее на стол, сказал, что сейчас вернется с Флёр, и тогда мы всё обсудим. — Драко, скажи, твой отец вечно под чем-то? — Спросил Кингсли, — он половину сообщения будто вовсе не слышал! — Сам Министр уже просил у домовиков успокоительное. — Нет, Кингсли. Люциус всегда таким был, — мама пришла вместе с родителями Гермионы, — он действует по порядку значимости дел, которые нужно выполнить, не отвлекаясь на ненужные треволнения, — я помог маме занять ее место. В столовую буквально влетел Вильгельм с портретом. Видимо, Гарри вызвал. Первой заговорила Эмили: — Министр, присядьте, успокойтесь, — Кингсли вздохнул, сел. — Сейчас Люциус вернется, и вы всё обсудите, — То-ом, ты что, научил Эмили воздействовать на людей? Даже я успокоился, хотя уже был спокоен. У меня, кажется, давление упало… Это маленький побочный эффект, он случается, когда надо успокоить кого-то очень нервничающего. Окружающие тоже оказываются затронутыми. Однако, да, я действительно научил Эмили воздействовать на людей, — Том сказал это с осязаемой гордостью, которая, к сожалению, прошла мимо меня и моего упавшего давления. Я попросил у домовиков чашку кофе, чтобы как-то прийти в себя. — И мне, пожалуйста, — сказала Гермиона. — А что это с вами? — Спросил Гарри. — Давление, кажется, упало немного, — Джин сразу потрогала руки Гермионы. — Доченька, не немного! Выпей побыстрее, — Гермиона рассеянно кивнула, взяла чашку. Гарри в это время уже говорил с Томом на портрете. Я включился в разговор, только когда допил свой кофе. — Прямо вот так и сказали? — Спросил Том. — Секунду, — он ушел за раму, вернулся с Томасом, — Гарри, повтори, что сказал Билл. — В хранилища очень важных людей случился приток крупных сумм, потом начался отток сумм чуть ли не бОльших того первого притока, и сразу же начался второй приток, а потом опять отток, — Томас удивленно вскинул брови. — Однако, — он тоже не понял, что это значит? — Да, но что делать? — Спросил Кингсли очень умиротворенно. Видно, что ему полегчало. Бедный Министр. — Для начала давайте все успокоимся, — в столовую вернулся отец с Флёр под руку. — Я уверен, что сотрудникам банка ничего не угрожает, — он помог ей сесть за стол, — а с остальным можно будет разобраться, — он сел сам. — Лорд Гонт, вы видели наибольшее число махинаций гоблинов. Этот случай что-то напоминает? Есть вероятность, что это их проделки? — Вряд ли, — Томас ходил по портрету, — мне отчего-то кажется, что они сами в шоке от того, что произошло. Предположить, что кто-то решил так нагло украсть деньги из хранилищ важных лиц, просто нелепо, — он покачал головой, — не все такие добренькие, как ваш обожаемый Мистер Икс, остальные готовы будут заплатить из того, что осталось, чтобы увидеть голову вора на золотом подносе, — это точно. Большие деньги буквально могут снести голову. — Если не украсть, то для чего? — Он снова прошелся по портрету. — То есть, по вашему мнению, к тому, что сейчас происходит, причастны волшебники, работающие на гоблинов? — Спросила Эмили. — Получается, что так, — Томас кивнул, обошел ее и пошел дальше. — Постойте, — она снова подошла к нему, — тогда нужно искать мотив преступления в нуждах и интересах богатых волшебников, которые сейчас не знают, что реально происходит в Гринготтсе, или которые решили воспользоваться сложившейся ситуацией для собственного спасения, — Томас внимательно на нее посмотрел, не веря усмехнулся и спросил: — Эмили, ты думаешь, что кто-то решил таким наглым образом отмыть свои деньги? — Что? — Если это так, то восстание из игрушечного может перерасти в реальное! — Эмили закивала, — Гоблины этого не простят еще лет сто-двести! — Мерлин, я, кажется, тоже понял, что произошло. — Объясните человеку под драконьей дозой успокоительного, что произошло, — Кингсли не смог подавить зевок. Томас покачал головой, жестом показал Эмили самой всё разжевывать для остальных. — Произошел первый этап классической схемы отмывания денег – размещение, — Эмили настоящая ходячая энциклопедия. — Деньги нелегального происхождения подмешали в легальные деньги. Вторым этапом будет рассредоточение – многократный перевод этих сумм с одного счета на другой, и третьим будет преобразование. Это заключительный этап, после которого, если всё сделано правильно на первых двух, деньги отмыты, то есть имеют легальное происхождение. — Но как вы поняли это всё по тому, что сказал Билл? — Спросил Кингсли. — Этап первый: вводим деньги. Наблюдаем странные поступления на счета, — Министр кивнул, — дале начинаем играться с этими счетами, чтобы запутать следы среди множества переводов. Тут можно вкладывать куда угодно: переводить деньги с одного счета на другой в пределах одного банка, между банками, — Эмили махнула рукой, — не суть. Сам факт, что мы теряем источник денег. Далее отмытые деньги вводим в легальный бизнес, и всё. Шито-крыто, — Эмили поняла, что большинство ни драккла не поняло. — Том? Может, ты? Видимо, я не умею объяснять, — она прошла к Томасу у окна и стала что-то оживленно с ним обсуждать. — У, — он улыбнулся, — хотел сказать у Мистера Икс, потом вспомнил, что этот титул занят. Ладно, — он вскинул брови, — у богача есть много денег. Они не числятся ни в одном банке, а лежат у него по домам наличкой в бочках, — Кингсли и рыжие кивнули, — теперь беда: за ним открыли охоту, найдут деньги, и он останется ни с чем. Нужно деньги защитить, — да, у Тома однозначно лучше получается объяснять: ребята кивают более осознанно, — но как объяснить бочки с тонной денег, если эти деньги никогда нигде не фигурировали в официальных бумагах? Правильно! Никак! Что делаем? Находим сообщников в банках, вносим деньги туда. Исходя из того, что мы будем делать дальше, можно уже забить на то, что эти деньги взялись из ниоткуда. Дальше всё повернется так, что отследить денежную дорожку до богача не выйдет, — все сказали, что поняли. — Нелегальные деньги нелегально внеслись на банковские легальные счета. Грязные деньги уже смешались с чистыми, они уже в финансовой системе, нам остается только раскидать их по другим счетам, чтобы визуально отдалить их от их грязного источника. Начинаем осуществлять переводы по счетам внутри одного банка, потом по другим банкам, потом по другим странам, потом по банкам этой страны, — все снова кивнули, — деньги уже черт-те, где, нас это устраивает, потому что с этого «черте-те, где» не просчитать дорогу до нас обратно. На данном этапе махинации с переводами останавливают, деньги тем или иным путем внедряют в легальные виды деятельности и в итоге выводят как легальный доход. Всё, деньги отмылись, — Том развел руками. — Знаете, кстати, почему говорят «отмылись»? — Он улыбнулся, — это не точное происхождение, однако наиболее вероятное. В начале этого века мафия в Америке массово открывала прачечные, чтобы легализовывать свои грязные деньги. В широкой сети мелких заведений с невысокими ценами и большим числом клиентов очень трудно контролировать выручку, а это позволяет добавлять к реальной выручке большие объёмы наличных из нелегального источника, — Томас и Эмили на заднем плане пришли к соглашению. — Вы договорились? — Спросил Том у них, повернувшись к окну. — Да, — Томас ответил первым, — и пришли к выводу, что, если мы поняли, что произошло, по одной фразе, то гоблины тоже всё прекрасно поняли по всем своим бумагам. Они просто закрыли в своих стенах сотрудников, чтобы выяснить, кто стал сообщником мошенников. — Гоблины могут судить своих сотрудников сами, — сказала Флёр, положив руку на живот, — О, Мерлин. — Флёр, не переживай, — мама через стол взяла ее за руку, — да, они могут судить, но они не живодеры. Если они кого-то и осудят, то точно виновного. Билл не пострадает, — Флёр кивнула, но видно, что она всё равно переживает. — Драко, а что вы хотели спросить у меня? — Спросил отец. — Как раз вот об этом, — я неопределенно махнул рукой, — могут ли сейчас те мешки из Клевера защитить свои деньги или нет. — Они идиоты, раз посчитали, что смогут так примитивно надуть Гринготтс, — фыркнул Томас, — что-то отмыть можно только с их согласия. Без их согласия можно только подписать себе банкротский приговор, — он прошел в центр портрета, — а те слабоумные, которые согласились в этом участвовать сгниют в подземных темницах, — да-а, гоблины очень суровый народ. Только он это договорил, перед отцом на столе появился экстренный выпуск Пророка. «Гринготтс встал. Впервые за сто семьдесят один год.». Гребаные журналюги. Вот что им не сидится? Гарри взял газету, стал читать: — Филиалы Гринготтса по всему миру временно приостановили все денежные операции, — а еще гоблины очень мстительны. Они готовы сейчас проиграть в деньгах, но найти тех, кто решил с ними поиграться. — Причины не разглашаются, однако известно, что все филиалы банка закрыли входы и выходы массивными дверьми с крупными металлическими затворами. «Никого не впускать и никого не выпускать», именно так можно расценивать подобный жест со стороны гоблинов. Когда своеобразная денежная блокада прекратится и банк восстановит свою деятельность, пока не ясно. Напомним, что в последний раз подобное происходило сто семьдесят один год назад, когда волшебники в Южной Америке попытались забрать деньги силой. В тот год гоблинами к смертной казни было приговорено около пятисот человек, еще две тысячи получили «черную метку» на срок в полтора века, — те несчастные пытались забрать деньги, которые принадлежали им и которые европейцы пытались вывезти в свои страны! — Специальный корреспондент газеты «Ежедневный Пророк» следит за развитием событий непосредственно у главных дверей Гринготтса. Оставайтесь с нами, чтобы первыми узнавать о продвижениях в этом деле. — Кошмар, — Джинни тоже занервничала. — Гоблины смогут отследить деньги? — Разумеется, — Томас хмыкнул, — главное для нас добиться от гоблинов выдачи этих денег и личностей замешанных лиц. Весь мир обругает Британию на чем свет стоит, если мы не накажем виновников должным образом, — да-а, из-за наших тупых богачей страдает весь волшебный мир. — Хозяйка, вам письмо, — а-а, Джинни написал Мистер Икс. Оперативно. Мне это нравится: не безвольная марионетка, а инициативный вкладчик. То, что мне надо. То есть Энджи надо. — Спасибо, Кричер, — она посмотрела на Гарри, а потом Томаса, — можно? Мы же понимаем, о чем здесь, — она покрутила конвертом. — Рассказать ему, если спросит? Если уверены, что первым ваши письма читает именно он, а не его помощники, то можно, — Томас встал, — или заколдуйте на проявление текста в его руках. Всё-таки вряд ли всю корреспонденцию вскрывает он сам, — он посмотрел на лапушку, — Том, объясни, пожалуйста, как это делается. Я тоже не силен в объяснениях, — лапушка вздохнул. — Ладно, — Том улыбнулся, — напиши, я помогу засекретить, — Джинни кивнула, попросила у Кричера пергамент и перо. — А вы, как я понимаю, горите желанием узнать, как это работает? — Гарри и Гермиона активно закивали. — Ладно, — бедный Том. Полежал в тишине. — Если вам хочется кому-то рассказать секрет в письме, то лучше не делайте этого, если не умеете зачаровывать текст на проявление в определенных руках. Способов может быть много, но самыми популярными считаются три: тот, с помощью которого Минерва сообщила Гарри о свидетеле его с Дамблдором разговора, тот, который мы испробуем сейчас, и третий, когда достигается максимальная конфиденциальность. Первый хорош при передаче важных, но не прям уж секретных сообщений, — Том подпер голову рукой, — по длинному пустому хвосту у пергамента внимательный читатель может заподозрить наличие продолжения и начать взлом, — Гарри сразу улыбнулся Гермионе. — Второй вариант, который мы испробуем сейчас, основан на подделывании подписи человека, которому мы пишем секрет, — я заметил, что Поттеру импонируют все пути, где встречается слово «подделаем», — из минусов – необходимо иметь относительно свежий образец подделываемой подписи. Сложно, можно ошибиться и тогда текст сам по себе проявится еще в пути к адресату, — Эмили подошла к Тому сзади, обняла его за плечи. Видимо, она почувствовала, что лапушка совсем уже устал. Том сразу приободрился, — а вот третий просто идеален по степени безопасности. Даже если заклинаниям просто покажется, что их пытаются взломать, письмо самоуничтожится. Для закрепления таких чар используют кровь как отправителя, так и адресата, — в Британии это запрещено, — а с учетом того, что у нас в стране это нелегально, такой тип переписки ведется только между очень и очень тесно сотрудничающими людьми, у которых много чего нужно держать в полной секретности. То есть, он используется теми людьми, нелегальные делишки которых караются значительно больше процедуры, основанной на крови. Написала, Джинни? — Да, готово, — она отложила перо, — что и кто делает? — Давай ты, — Джинни удивилась такому повороту, — ты же с ним больше всех общаешься, поэтому тебя и научим, — рыжая села ровнее. — Возьми его письмо, — она взяла, — направь палочку приблизительно на геометрический центр его подписи, — Джинни сделала, — чуть левее, да, отлично. Теперь очень четко произнеси «Recedere in plena» (забираю в полном объеме, лат.) и начни двигать палочкой влево и вправо до конца подписи. Держи в голове, что не хочешь причинить зла обладателю, иначе не выйдет, — рыжая вдохнула, переспросила у Тома заклинание и начала делать то, что он сказал. Подпись стала по миллиметру отходить от бумаги, чернила буквально каплями поднимались с пергамента в воздух, а когда так снялось несколько букв с каждой стороны, стало заметно, как эти капли сливаются между собой, образуя линии букв прямо в воздухе. — Отлично, — вся подпись находилась над бумагой, — теперь убери его письмо, положи свое и подними его так, чтобы подпись легла на твою, — Джинни очень аккуратно это сделала. — Отлично, всё получилось. — Половина письма стерлась, пергамент сократился под новый размер текста. — Отправляй, — она, Гарри и Гермиона удивленно разглядывали подпись Джинни. — А куда та делась? — На пергаменте была только подпись рыжей. — Она влилась в пергамент, — ответил Том, — и теперь ждет, когда ее хозяин возьмет его в руки. Тогда текст и проявится, — Кричер забрал конверт, когда Гарри его запечатал своим перстнем, — подписи очень важны в волшебном мире, поэтому никогда не ставьте ее бездумно. Многие любят от балды писать свои имена и фамилии на полях учебников или тетрадей, — Том вздохнул, — эти сказочные идиоты даже не понимают, в каких целях можно будет это использовать. Вот ваш товарищ молодец, это отдельная подпись, а не его автограф, — он мне нравится всё больше и больше! — То есть письма тоже не безопасны? — Спросила Гермиона. — В некоторой степени, да, — Том покачал головой, — но если вы никогда не видели человека, то вот эта маскировка – предел того, что вы сможете сделать. Да и ее можно сделать, только отчетливо вкладывая в заклятие свое желание не навредить. Для всего остального нужно иметь частичку человека, чью подпись вы подделываете, — он попросил Эмили сесть к нему, а не стоять сзади в неудобной для нее позе, — а те подписи, которые запечатываются перстнем, вовсе инертны к таким махинациям. То есть их можно использовать для подобного трюка с маскировкой, но в остальном они просто чернила. Без перстня, а значит и обладателя перстня, никто ничего дурного не сделает. — Круто, — Гермиона посмотрела на меня, — надо потом поискать в нашей книжке книжки про искусство подделок, — не только Поттеру нравится эта стезя. Где-то через час появилась наша эльфийка: — Хозяин, как вы просили, — Триппи передала отцу газету из Франции. — Спасибо, Триппи, — отец стал проглядывать страницы, потом нашел то, что искал, стал читать, — последние новости из забаррикадированного Гринготтса. Стало известно, что многие состоятельные люди, чьи хранилища подверглись нападению, отозвали свои иски, заверив гоблинов в том, что не будут препятствовать их проверкам и дальнейшим операциям над их счетами. С чем связан этот жест доброй воли, пока не ясно. Не ясной также остается причина прекращения работы Гринготтса, — отец улыбнулся, — понимаете? — Мы покачали головами, — кто-то отозвал свой иск и уговорил остальных сделать то же самое. Бьюсь об заклад, что этот кто-то и те многие люди – люди, чьи дела ведет Билл и его отдел. Значит, Билл уже пройдет через меньшее количество допросов и выйдет быстрее, — инициативный и добропорядочный вкладчик! — Надо написать ему спасибо, — Джинни вновь позвала Кричера. — Да, напишите, — отец потер переносицу, — что ни день, то катастрофа, — Поттер широко улыбнулся. — Но нам на удивление очень везет, — сказал Гарри, — если бы деньги тех мешков были бы в маггловской валюте, они отмыли бы их через маггловские банки. Однако эти идиоты не думали, что кара настигнет их так скоро в их родном волшебном мире, и оставили деньги в галеонах, — золотые слова. — Интересно, сколько там этих денег. — Много, — сказал Томас, — было бы мало, можно было бы идти не так упрямо в лоб, а по чуть-чуть. Видимо, ситуация безвыходная. — Видимо, там денег как у Пабло Эскобара, — сообщил Гарри с энтузиазмом, — это хорошо для нашей казны. — А кто это? — Спросила Джинни. — Очень богатый наркоторговец, у которого денег было столько, что он закапывал их в землю за неимением места для хранения, — Поттер потер руки, — а с Томом мы точно узнаем, где нам копать в Британии, чтобы найти деньги наших негодников, — лапушка улыбнулся. — Надеюсь, что размер клада будет сравним с состоянием Пабло. — Говорят, что он однажды сжег пару миллионов наличкой, чтобы согреться в горном убежище, — сказал Венделл, — неизвестно, правда ли это, но не думаю, что это совсем уж нереально. — Обалдеть, — Блейз откинулся на стуле, — кто-то пару миллионов никогда в глаза не видел, а тот их просто сжег, чтобы согреться. Интересно, сколько это килограммов? — Ну-у, — отец покачал головой, подсчитывая что-то в уме, — если брать миллион долларов купюрами по сто долларов, то один миллион весит всего лишь десять килограммов, если по пятьдесят – двадцать. — Двадцать килограммов денег по сто долларов, — Блейз руками обозначил мысленный мешок, — обалдеть. А сколько весит миллион галеонов? — Любая долларовая купюра весит один грамм, а один галеон – десять граммов, считай, — сказал отец. Блейз округлил глаза. — Сто килограммов, — он покачал головой, — а десять миллионов и вовсе тонну. Обалдеть. — В нашем мире тоже был своеобразный Пабло, — сказал отец, — правда, он не закапывал галеоны, а строил дома. — В смысле, продавал? — Спросил Венделл. — Нет, в том смысле, что строил дома, стены которых состояли из галеонов, — Гарри и Гермиона в шоке переглянулись, — монеты устойчивы к заклинаниям, поэтому, когда ему нужно было вытащить определенную сумму, он просто взрывал стену в доме, выгребал деньги, а потом быстро возводил новую стену, — отец усмехнулся, — умер так же, как и Пабло. Покончил жизнь самоубийством перед задержанием. После его смерти стали взрывать все его дома, но ничего не нашли, — это одна из самых больших загадок волшебного преступного мира, — так и неизвестно, куда подевались деньги, — есть те, кто вовсю занимается поисками этого утерянного клада. Успехи пока нулевые. Галеоны будто сквозь землю провалились. — А он на чем поднялся? — Спросил Гарри. — Контрабанда и алкоголь, — ответил отец, — всё, как всегда, — все согласились. А что тут еще сказать? Кто-то хоть раз делал состояние с нуля на чем-то безобидном? Да и в целом есть одно очень справедливое выражение: «Я могу отчитаться за любой свой миллион кроме первого.». — Хорошо, что ты продлила отпуск, — сказала Джинни Флёр, — иначе сейчас тоже бы там сидела, — Флер закивала, взялась обеими руками за живот, выдохнула. Джин сразу подсела к ней, обняла за плечо и слегка его сжала. — Беременным сыворотки правды не предлагают, заставили бы клясться на магии, — сказал Том. — Флёр, не переживай, Билл выйдет оттуда одним из первых, — та неуверенно кивнула, Джинни тоже ее обняла, — я уверен, что уже к ночи он будет тут, — мама и Джин с сочувствием посмотрели на бедную Флёр, — та-ак, так дело не пойдет, это вредно для ребенка. Посмотри-ка на меня, — она подняла взгляд на портрет, и ее будто выключили. — Во-от, так лучше. Придет Билл, я уберу этот барьер, — Флёр выдохнула более спокойно. Даже еды себе взяла, хотя на ужине почти не притронулась. — А как вы так можете колдовать даже с портрета? — Спросила она через пару секунд. — У Гарри всегда при себе Воскрешающий камень, он просто не вызывает меня, а лишь позволяет делать что-то через себя, — Поттер в подтверждение вытащил целую сеть цепочек на шее. — Да-а, тут много чего, не удивляйтесь, — он стал перебирать это множество, — я пока решил использовать его как кулон, а не кольцо, — да, кольцо слишком палевно, — а вот и он, — Гарри показал черный камешек. — Если Том или кто-то из мертвых хочет колдовать за пределами своего портрета, я чувствую от камня легкую вибрацию или тепло, — Том что-то сделал, камень буквально забился на цепочке. — Когда Том так делает, я всегда вспоминаю звук и дрожь машины, когда выжимаешь педаль газа в пол, стоя на парковочном режиме, — Гарри повернулся к нему с улыбкой, — прям с нуля до максимальных оборотов, — лапушка усмехнулся. — А что ты сделал? — Надавил на твои барьеры, — Поттер понимающе закивал, — на них дави, не дави, итог один – нулевой, а для демонстрации очень годятся. — Гарри, а когда ты успел покататься на машине? — Спросила Гермиона. — Эм, — Поттер засунул цепочки за воротник, — а я и не катался, — он засмеялся, — просто один из наших соседей очень любил слушать свое авто, — Гарри покачал головой, — жутко этим надоедал всем в округе. Сам я немного с подозрением отношусь к этому виду транспорта. — А что за авто было? — Спросил Блейз. Вот он любит глазеть на эти агрегаты. Итальянские корни дают о себе знать: Феррари он просто обожает. — Для нашего района очень крутое, — ответил Гарри, — какой-то BMW, не помню точно, — он улыбнулся. — Ты пытаешься сравнить меня с автомобилем? — Спросил Том, покачав головой и засмеявшись. — Ну-ну, я обидчивый, выбирай модель осторожно. — В прошлом году британская, будем патриотичными, британская компания Бентли выпустила новую модель, — очередное нечто супер-экстра-дорого-люкс класса? Отец сто процентов уже к ней присматривается. — Две с половинной тонны чистейшей роскоши, — Поттер вещает это, делая вид, что не понимает объем приятной лести, — шикарный мощный двигатель, просто сказка! — Том в шутку закатил глаза, но улыбнулся. — Ладно, не буду отрицать, что ты сделал значительный прогресс в вешании лапши на уши, — Гарри сделал вид, что смутился, отрицал, что это лапша, но поблагодарил за комплимент. — Я просто решил в этом году немного сменить тактику, — Гарри? Тактику чего и на какую? Твой лапушка тоже интересуется, продолжи мысль! — С Амбридж я попер в лоб, а так нельзя, — Аллилуйя! — Новая профессорша будет моей первой попыткой пытаться разрешить проблему окольными путями, — а мы уже записали ее в проблему? — Слизерин тобой гордится, — я и Блейз сказали это хором, — нечего Лорду Гонт тратить свои нервы на препирательства со странными профессоршами, — это уже продолжил Блейз. — Вот и я об этом, — Поттер улыбнулся, — но если что, вы меня держите, а то мой внутренний Гриффиндор иногда не поддается контролю с моей стороны, — одни проблемы от внутреннего Гриффиндора. Есть же просто платиновое правило: тише едешь, дальше будешь. — А можно использовать этот внутренний Гриффиндор в благих целях? — Блейзу что-то надо. Я по одной интонации это понимаю. — К примеру, можно было бы еще раз спуститься в Тайную Комнату и отрезать еще кусочек от Царя Змей? — А-а, даже та-ак. — Разумеется, — Гарри ухмыльнулся, — надо будет потом заняться этой тушкой. Кстати! Нужно сделать из всей этой подземной системы аварийный выход или просто дополнительные площади. Мы с Томом подсчитали, — он засмеялся, — то есть мы смогли упросить Миранду и Эмили точно посчитать, поможет ли отопление нижних этажей утеплить подземелья Слизерина. Дело в том, что между ярусом Тайной Комнаты и этажами с общежитиями лежит толстый слой изолирующих чар, — Том добавил, что толщина слоя соизмерима с высотой этажа с общежитиями, — и так вышло, что расчеты Миранды и Эмили разошлись кардинально. Миранда говорит, что нет, а Эмили, что да. В итоге они спорили полночи и пришли к выводу, что нужно точнее ознакомиться с системой чар, чтобы быть абсолютно уверенными при пренебрежениях и прочих математических операциях, — а Эмили прям танк: так уверенно стоять против Миранды. — Так что, Блейз, нам в любом случае пришлось бы спускаться в Тайную Комнату, и ты оказался первым добровольцем, — Забини согласился на любые обязанности при условии доступа к тушке Василиска. — Вот и славненько. Министр же не против? — Кингсли устало на него посмотрел. — Министру вообще без разницы, пока вы сами будете там разбираться без того, чтобы просить дополнительного финансирования, — он вздохнул, — а бумажку для Минервы я выпишу. Будете работать там на официальных началах. — Спасибо! — Гарри обрадовала такая перспектива. — А где Перси? Он разве не должен был уже давно вернуться в мэнор? — Министр всё еще под успокоительным. Ему пришлось вспомнить сразу несколько вещей: во-первых, кто такой Перси. Во-вторых, где он может быть. В-третьих, как теперь с ним связаться. — Перси должен был уладить последние бюрократические моменты с комитетом, а потом отправиться в, — Кингсли закрыл лицо руками, — в Гринготтс. Видимо, он там надолго. — Не переживайте, — отец читал газету из Берлина, — гоблины сделали заявление, что в первую очередь подвергнут проверке гражданских лиц, чтобы выпустить их в ближайшее время, — Триппи уже принесла газету с иероглифами, — посмотрим, что пишут в Китае по этому поводу. — Я услышал что-то про Китай, — дедушка появился на портрете Тома, — что пишут люди из страны восходящего солнца? — Отец с помощью чар левитации установил газету прямо перед портретом. — Интересно, откуда такая осведомленность, — дед молча читал дальше, — а-а, это со ссылкой на «Вестник Медной Горы», — русские небось уже целый симпозиум собрали, чтобы обсудить прошлое, настоящее и будущее экономической ситуации отдельных стран и мира в целом, — Медная Гора успела разослать приглашения ведущим экономическим обозревателям, а трое из них уже откликнулись и дают свои комментарии в центральном зале для лекций, — оперативно, — все трое согласились, что последствия будут тем катастрофичнее для страны, чем больше средств хранилось не в Гринготтсе, а в федеральных зданиях управления, — нам повезло: казна почти пуста, а то, что есть, было буквально позавчера перемещено в банк, — по поводу причины подобной блокады комментарии давать запрещено, поэтому они ограничиваются исключительно анализом нынешней ситуации и прогнозами на ближайшее будущее. — Давайте прочтем и «Вестник Медной Горы», — Триппи как раз его принесла, отец сразу же показал нам первый разворот. — Как они смогли за это время собрать колдографии входов в Гринготтс по всему миру? — Весь разворот реально утыкан среднего размера колдографиями и флагами стран, — хотя у них есть независимый отдел «Вестник. Мир.», наверное, его сотрудники поспособствовали, — отец стал читать статью, — представляете, Главный Гоблин Гринготтса в Москве согласился на просьбы Вестника дать хоть какие-то комментарии. Он вышел на связь с Медной Горой через сквозное зеркало, — Джинни сказала что-то, похожее на «вот тебе и телевидение». — Вот его заявление, — отец откинулся на спинку стула. — Уважаемые Клиенты Банка Гринготтс, я, Главный Гоблин отделения Гринготтса в Москве, Скрогух, на правах представителя Совета Главных Гоблинов нашего банка хочу сделать заявление касательно сложившейся ситуации. В первую очередь, я хочу выделить, что Гринготтс приносит извинения тем клиентам, чьи хранилища поневоле оказались затронутыми в неконтролируемых денежных переводах. Совет Главных Гоблинов дает свое слово, что в ближайшие сутки эти операции будут остановлены, а содержимое ваших хранилищ вернется к той сумме, которая была официально заявлена в ваших последних отчетах, то есть к той сумме, которая фигурировала на бумагах сегодня в полдень. В ближайшую неделю ваши средства будут восстановлены до той суммы, которая находилась в ваших хранилищах до начала бесконтрольных денежных переводов. Подобная задержка, как вы и сами понимаете, связана с тем, что все операции, произведенные вами лично после полудня, еще не успели пройти через контроль и подтверждение со стороны центральной системы управления. С каждой подобной операцией будет разбираться филиал, в котором она была проведена, и только после этого сумма, отражающая содержимое ваших хранилищ, будет корректироваться. Мы приносим наши извинения, однако хотим отдельно выделить, что виной произошедшему послужили вовсе не наши ошибки. В ходе внутреннего расследования удалось установить, что бесконтрольные денежные переводы были инициированы волшебниками, служащими у нас в отделе связи и коммуникации с клиентами. Мы ответственно заявляем, что все виновные будут выявлены, осуждены и помещены под арест или наказаны иным способом, который будет предусмотрен для них Конституционным Судом Гринготтса. Мы уже готовы заявить, что никаких договоров по экстрадиции или замене наказания и места его отбывания быть не может. Вне зависимости от того, к какой стране будет принадлежать волшебник, он будет осужден по законам Гринготтса. Я хочу напомнить, что каждый наш служащий перед вступлением на свою должность подписывает договор, по которому он соглашается с такими правилами. Дисциплина в Гринготтсе поддерживается исключительным следованием нашим правилам и законам, сегодняшняя ситуация не будет исключением. По поводу причины, как это уже окрестили волшебные СМИ, блокады могу сказать лишь следующее: была осуществлена попытка легализации крупных денежных сумм с последующим выводом оных в маггловские банковские системы. Нам удалось предотвратить этот вывод ценой полной блокировки и остановки всех денежных операций. Такая, несомненно, высокая цена объясняется особенностями нашей системы управления. Уважаемые клиенты Гринготтса, наш банк круглосуточно и круглогодично стоит на страже ваших финансов. Сегодня мы просим вас повременить с судебными исками и жалобами в иные госструктуры, чтобы дать нам возможность наиболее быстро разобраться с нынешней ситуацией. Спасибо за внимание, — отец молча стал читать дальнейший текст, пообещав посвятить нас, если увидит что-нибудь еще. — А Пророк молчит, — сказала Гермиона. — Остальным сейчас легко говорить, — я придвинул к ней десерт, на который она смотрит уже минут пять. Вот зачем отказываться, если хочется? — Они же понимают, что не они виновники произошедшего, — Кингсли кивнул на мой ответ, — я уверен, что те же русские, которые работают у нас в Министерстве, уже по своим тайным каналам написали в Москву, что тут происходит. Они точно смогли сложить два и два и понять, что будет делать местная элита в условиях объявленной охоты. — Да, — отец снова вернулся в разговор, складывая газету, — а Москва уже передала полученные сведения в редакцию Вестника Медной Горы. Они охарактеризовали Отдел Тайн как организацию, утаивающую саму суть магии и искусства волшебства от обычных граждан Британии, и как способ отмывания денег для представителей позапрошлого правительства, — то есть того, которое было до Волдеморта. О, как. Русские тоже считали Волдеморта более прогрессивным правителем. Он хотя бы не воровал! — Написали, что ликвидация этой клоаки может помочь на пути становления Британии и что это лишь начало реформ, которые будут проводиться новым правительством. Дали прогнозы по поводу биржевого рынка и стоимостей металлов и драконьей кожи, пожелали англичанам удачи и перешли к обсуждению грядущего праздника девятнадцатого января. — А что за праздник? — Спросил Гарри. — Крещение Господне, — я же не зря читал ту книгу! — А что писали? — С учетом того, что это Вестник Медной Горы, опирающийся на науку, написали только про историю и интересные факты, а также объявили дату нерабочей, посоветовав наиболее масштабные ярмарки, — я иногда всерьез задумываюсь о переезде туда. Я тоже хочу ярмарки, а не это всё. — Люциус, вы собираетесь в Питер на Пасху? — Спросил Поттер. Отец подтвердил. — Я очень хотел бы отправиться с вами, хочется вживую посмотреть на это великолепие, — Гарри мечтательно улыбнулся, — но главной целью у меня стоит покупка кольца. — Хорошо, Гарри, мы с радостью возьмем вас с собой, — отец и я сразу поняли, что это только дополнительный плюс к цели нашей поездки: «Энджи, мы не как с нег на голову, мы приехали знакомить Национального Героя Британии с Россией!». Пока она будет занята Гарри, мы с отцом аккуратно узнаем, что у нее в жизни делается. — Спасибо, — Гарри повернулся к Тому. Наверное, спросил что-то. Когда они общаются на парселтанге, мы понимаем, что это общение происходит, если у них меняется мимика, но они при этом молчат. — Да, ты прав, это сложно, но интересно, — Том забил на попытки сидеть ровно и улегся головой на колени Эмили, — и чем раньше начинаешь колдовать с помощью кольца, тем легче этот процесс идет. У Геллерта после его первой палочки основным инструментом было кольцо, это потом он спер палочку у Грегоровича, — Эмили положила руку ему на лоб, стала массировать голову. — Вы же видели многообразие украшений на Геллерте? — Спросила Эмили. Мы кивнули, — они не для красоты. Все эти серьги, браслеты, цепочки, кольцо и элементы украшения на одежде – всё это так или иначе вносит лепту в его колдовство. Я помню, когда он впервые ко мне подошел, он держал руки в замке, дотрагиваясь и до кольца, и до браслета. Уже потом Том мне объяснил, что Геллерт пытался очень аккуратно влезть ко мне в голову и немного направить меня в нужном направлении. Но пока он смотрел мои воспоминания, передумал подталкивать, — она широко улыбнулась, ослабила Тому галстук. — А почему передумал? — Спросил Блейз. — Понял, что при встрече я превращу его мозг в маленький сгусток неработающего серого вещества, — ответил Том, не открывая глаз. — Его еще в самом начале смутило то, что он не смог влезть к Эмили так, как обычно можно без труда влезать в голову к магглам, а потом понял, что Эмили я ценил и ценю больше, чем себя. — А не смог влезть, потому что Омамори действовало даже дистанционно? — Спросил Гарри. — Да, — Том поймал руку Эмили, поцеловал, — единственный минус Омамори – оба человека должны обладать магическими способностями, сделать подобный аксессуар для маггла невозможно, — только не для лапушки. — Я заключил часть своей магии в само кольцо, а потом создал Омамори, заставив мою магию взаимодействовать с моей же. Очень повезло, что Эмили была еще жива, когда я создавал это кольцо, — Том держал как раз ту руку, на которой было Омамори, — магия поняла мои чувства и желания правильно, и кольцо признало хозяйку в Эмили, не сделав меня самовлюбленным индюком, — Эмили села так, чтобы Тому было удобнее. — Для меня хозяйкой этого кольца всегда была Эмили, и, как оказалось, моя магия всегда хоть как-то оберегала ее от чужой магии. Геллерт сразу это понял, — Том усмехнулся, — кем-кем, а вот полным дураком он точно не был никогда. — Я и просто дураком тоже не был, — Гриндевальд явился к ним на портрет, — хотите последние новости из кабинета Директора? — Том открыл глаза, посмотрел на него. — Не откажемся, — Геллерт хмыкнул, элегантно сел на стул, закинул ногу на ногу, раскурил трубку, выпустил дым в форме Британского острова. — Дамблдор очень расстроился из-за ликвидации Отдела Тайн, — дым все еще держится в форме нашего острова, — он искренне считает, что есть отрасли магии, от которых обычные волшебники должны быть ограждены. Он предложил Силверспуну затеять агитацию среди волшебников, которые боятся темной магии, — он хмыкнул, — как вы понимаете, основной целью для их агитации становятся магглорожденные или полукровки, чьи родители-волшебники по какой-либо причине обижены на магический мир. И Дамблдор, и Силверспун знают о том, что конкретно произошло в Гринготтсе, — та-ак, — более того, это именно Силверспун подтолкнул некоторых своих коллег к легализации своих средств таким тупым путем, зная, что Министерство Магии будет вынуждено снять их со всех занимаемых ими постов. Силверспун почти в один шаг освободил места для новых членов своей партии, — Геллерт посмотрел на Тома, — я еще воспользовался возможностью колдовать с использованием Гарри и немного прочел Силверспуна. Он планирует выйти и из-под влияния Дамблдора. Это именно он через Невыразимцев сдал американцам информацию про крестражи, — Гарри хмыкнул, — я уверен, что на днях он выйдет с заявлением о природе таинственной связи, пытаясь обличить и Национального Героя, и Директора Дамблдора. Если первому он просто попытается испортить репутацию, вывернув историю так, как будет выгодно ему, то Дамблдора закидает палками по самое не хочу. Там вспомнят всё: и пропажу золотого мальчика из-под надзора Министерства на время его проживания у родственников, и частые приключения, и нежелание делиться стратегически важной информацией, которое, очевидно, повлекло за собой вторую магическую войну, — Британия из дыма задрожала, — Силверспун хоть через гражданскую войну хочет сохранить систему хотя бы из двух партий, а не только одной Розы. Знаете, что этот пройдоха сделал в Гринготтсе? — Геллерт покачал головой, — он смог внести в банк какой-то экспонат из Отдела Тайн, чьи свойства не были достаточно изучены. Единственное, что значилось в графе «Особые свойства», было «при контакте с металлами аннигилирует металл в неограниченном количестве, выделяя колоссальную не скомпенсированную магию», — вот, почему гоблины так серьезно отнеслись к процессам переводов! Они не хотели, чтобы артефакт начал путешествовать по банку! — А потом пообещал гоблинам выяснить, где этот объект находится. Разумеется, что небесплатно, — хороший соперник, — все деньги Силверспуна будут отмыты самими гоблинами и выведены на безопасные счета, — это, конечно, провал, — так что вам надо или убить его, — Геллерт хмыкнул, — или разрабатывать дальнейшие планы с поправкой на богатого политического деятеля из оппозиционного лагеря, — Британия раскололась надвое, потом еле-еле собралась и исчезла. — Геллерт, а как он внес этот предмет? — Спросила Эмили. — Он положил его в один из контейнеров для перевозки денег, которые должны были быть размещены купленными сотрудниками Гринготтса, — ловкач! — А потом сделал так, что один из тех богатеев, которые хотели отмыть сегодня денежки, твердо уверен в том, что планировал акт возмездия в том случае, если его афера не удастся. Империус не определяем, работал иностранный профессионал менталистики, тут ни я, ни даже Том не поможем, — Том нехотя согласился, — найти специалиста не представляется возможным, я уверен, что даже с Силверспуном он работал не под своим именем и с использованием чужой внешности. Так что с этой стороны не подкопаешься, — Геллерт вскинул брови, — и, разумеется, гоблины подписали с Силверспуном договор о ненападении. Они никоим образом не будут причастны к его смерти, они сделают всё, что в их силах, чтобы не дать Министерству доступ в его хранилища, они предоставят доступ к этому хранилищу для Силверспуна, даже если он попадет под уголовное преследование или сменит личность. Гоблины связаны по рукам и ногам, — Кингсли, кажется, понял принцип «Волнения только удваивают страдания» и молча слушает. — А с учетом этого договора, если надумаете избавляться от Силверспуна, то сначала убедитесь, что это он, а потом бейте Авадой прямо в лоб и фиксируйте его смерть. — Я надеюсь, что до этого не дойдет, — сказал Гарри. — Хочет играть так, будет так. Мы уберем из Министерства только тех людей, которые точно будут попадать под уголовное преследование или которые просто зарвались в своей деятельности. Всех тех, кто не так уж и замешан в грязных делишках мы оставим, чтобы ему пришлось избавляться от них самому, — да, это уже его замедлит, — всех людей, которые будут назначаться на должности вы будете читать вдвоем, — Эмили с сочувствием посмотрела на Тома, — а с его агитацией… — Гарри побарабанил пальцами по столу, — Палата Лордов сейчас очень сильно зависит от меня. Я надавлю на ее членов, чтобы они пожертвовали деньги в фонды помощи жертвам войны. Также объявим тендер на проект новой аллеи в Лондоне. Всех магглорожденных, — Гарри вскинул брови, — Кингсли, вы же не избавились от документации отдела контроля за магглорожденными времен Волдеморта? — Министр отрицательно покачал головой, — отлично. Всех, кого там найдем еще живыми, обязываем пройти краткий курс ознакомления с отделами «темной» магии и положениями Статута секретности в их отношении. Пусть поймут, как мощно их права на обладание такой важной информацией прижали члены Клевера, — логично. — Надо срочно запугивать магглорожденных возможным повторением того регистрационного отдела, — Гарри покачал головой, — пусть они поймут, что без продвижения всей магии в массы они пострадают в самую первую очередь. — А это не напугает их еще больше? — Спросила Джинни. — Нет, если им предложат пойти за мной, Мальчиком-который-выжил-всем-серо-буро-малиновым-холстам-назло, и моей боевой подругой магглорожденной Гермионой Грейнджер, — Гарри посмотрел на Гермиону. — Разумеется, что я с тобой, — она ему улыбнулась, — я сама за этот месяц столько узнала о магии, сколько за шесть лет в Хогвартсе не узнала. Меня проняло, так выразимся, — она засмеялась. — Мы еще посмотрим, кто кого, — Гарри хмыкнул, — Силверспун может мечтать о чем угодно, но сейчас у него в оппонентах не охотники за деньгами страны. Мы не продадимся и не сдадимся.