отель де ляпис

Ледяной цветок Тартальи стоит на самой верхней полке, прямо рядом с цветком Сяо. Лепестки на их хризантемах не опадут до тех пор, пока не кончится их служба Чжун Ли, когда бы это ни произошло. Именно Тарталья и Сяо решают, как долго будут длиться их контракты, и если они захотят, то смогут оставаться рядом с Чжун Ли вечность. — Вечность, да? — шепчет Тарталья. — Интересно… — Снова говоришь сам с собой? Тарталья бросает взгляд в сторону и видит Сяо, занимающего свою привычную позицию у двери. Он раньше, чем обычно, и Тарталья отмечает это вслух. — Не мог уснуть, — говорит Сяо. — Рекс Ляпис занимается своими делами где-то в отеле. Я не хотел его беспокоить. Чем ты занимаешься? — О, я просто смотрел на наших маленьких друзей, — отвечает Тарталья. — Некоторые из них ещё в полном цвету, а остальные ждут свой последний час. Смотрю на наши и… ну, они тоже в расцвете сил, но они останутся такими… возможно, навсегда, если сильно захотим. — Ты хочешь этого? Тарталья улыбается: — А ты? — он полностью поворачивается к Сяо. — Мы оба духи. Хоть мы и покинули мир живых, мы остаемся здесь, и загробная жизнь нам пока не светит. То, что мы вообще здесь находимся, означает, что у нас обоих есть желание. Сяо скрещивает руки: — К чему ты клонишь? — Контракт Чжун Ли-сяньшэна обязывает его исполнять желания духов, прибывающих сюда. Мне интересно, оттают ли когда-нибудь наши счётчики времени. Если ему придется выполнить свою часть контракта, когда дело дойдет до нас с тобой, что ты будешь делать тогда, Сяо? После его вопроса наступает тишина — тот самый её тип, который Сяо терпеть не мог. Это была та тишина, в которой он чувствовал себя лягушкой, на которую изучающе смотрит шеф-повар, прежде чем разрубить на части. Что Сяо точно не нравится, так это быть в положении, из которого у него нет возможности сбежать. К счастью для него, он чувствует присутствие духа неподалеку. Посмотрев на Тарталью взглядом, говорящим «обсудим это позже», он хватает ручку двери и раскрывает её. — Добро пожаловать в Отель де Ляпис. — Хмм, это загробная жизнь? Я в раю? Или это такой шикарный вход в ад? Духом оказывается молодой мужчина с длинными синими волосами, связанными в хвост на боку. Передние волосы практически полностью скрывают повязку на его левом глазу. На его лице ленивая улыбка. Судя по тому, как он растягивает слова и медленно входит в отель, его не особо волнует то, что он мертв. — Не совсем, — дружелюбно отвечает Тарталья. — Мы являемся чем-то вроде посредника между миром живых и миром мертвых. Если вы здесь, значит, у вас есть желание. Мужчина выглядит заинтересованным: — Желание, значит? — Верно. В Отель де Ляпис приходят не все духи. Только те, у кого есть не исполненное желание, которое они хотели бы выполнить, прежде чем перейти в загробную жизнь. Вот тут и вступает Чжун Ли-сяньшэн. — Спасибо тебе за такое детальное вступление, Тарталья, — голос Чжун Ли проникает в зал. — Ты мог бы сойти за автоответчик в одном из тех телефонных приборов, которые я видел в Снежной. — Рад, что вам понравилось, — радостно говорит Тарталья, махая Чжун Ли, пока тот спускается с лестницы. — Кто вы? — спрашивает мужчина. — Я владелец этого отеля, а также тот, кто ответственен за исполнение вашего желания, — Чжун Ли кивает головой в знак приветствия, после чего протягивает руку. — Меня зовут Чжун Ли. А вы, должно быть.? Мужчина какое-то время смотрит на протянутую руку, словно сомневаясь, стоит ли её пожимать. В конце концов, он это делает, крепко её сжимая: — Кэйа. Звук удивления со стороны стойки администратора привлекает внимание всех присутствующих в зале. Тарталья смотрит на файлы, появившиеся вскоре после прибытия Кэйи. Так как Кэйа являлся одним из тех духов, что умерли внезапно и были в тот момент в одиночестве, Тарталья получил его документы только после того, как тот прошел через главный вход. Поэтому информация из файлов и вводит его в состояние удивления. — В чём дело, Тарталья? — спрашивает Чжун Ли. Тарталья переводит взгляд с документов прямо на Кэйю: — Господин Кэйа… или, скорее, сэр Кэйа. Здесь говорится, что вы были капитаном кавалерии в Ордо Фавониус. — Очень оперативно, — хвалит Кэйа. — Этот отель уже всё обо мне знает, а я еще даже не начал рассказывать. Конечно, я был им, пока внезапно не умер, — он замолкает. — Хотя назвать это внезапностью… не совсем верно, я бы сказал. Чжун Ли не может не нахмуриться, слыша, с какой легкомысленностью он говорит о своей собственной смерти. Даже те, кто знал о том, что умрет, выражал больше эмоций, чем он. Титул Кэйи вдруг заставляет его вспомнить кое-что. — Вы, случаем, не выходили на экспедицию в Ли Юэ недавно? — спрашивает он. — Верно. Я ушел так давно, что пропустил смерть Джинн, и даже не смог навестить. Я хотел, но… — Кэйа делает жест рукой. — Как видите, я мертв. Тарталья и Чжун Ли обмениваются встревоженными взглядами. — Весьма неприятное положение, — отмечает Чжун Ли. — Хм? Почему это? — Есть люди, которые тебя ждут, — отвечает Сяо, заговорив в первый раз. — Твои товарищи попросили одного из нас приглядывать за тобой. А теперь, похоже, нам придется сообщить им плохие новости о твоей смерти. — О… — Кэйа вздыхает. — Это и правда неприятно. Кем были эти товарищи? — Мисс Лиза, — говорит Тарталья. — А. — Так как вы прибыли сюда неожиданно, похоже, что никого не было рядом с вами в момент смерти, — замечает Чжун Ли. — Где вы были, прежде чем попали сюда? — Я… Я был на горе Ху Лао. Последнее, что я помню, это то, как я, тяжело раненый, лежу в какой-то пещере, прячась от врагов, — по какой-то причине Кэйа начинает улыбаться, словно находит в этом что-то забавное. — Как-то так я и умер. С реками крови и ядом, текущим по моим венам. Улыбка не сходит с его лица даже тогда, когда он описывает свою смерть. Чжун Ли не уверен, как на это реагировать. — В любом случае, — говорит он. — Нам нужно найти ваше тело и осведомить нужных людей. Кому-то также придется передать сообщение мисс Лизе. Сяо отталкивается от двери: — Я займусь этим. Всё равно привык к подобным заданиям. Чжун Ли с грустью смотрит на него: — Мне жаль, что приходится просить тебя об этом. — Это намного веселее, чем открывание и закрывание двери, — Сяо поворачивает к Кэйе: — Дай мне прядь твоих волос. Кэйа моргает: — Прошу прощения? — Сяо, — с испепеляющим взглядом произносит Чжун Ли. Сяо, получив выговор, даже не моргает: — Пожалуйста, — говорит он, хоть и запоздало. — Это нужно для того, чтобы было проще найти тело, — поясняет Тарталья. — Это быстрее, чем ориентироваться по словам. Поэтому, надеюсь, вы не против. Хотя Кэйа все еще выглядит недоверчиво (что лучше, чем его прежняя легкомысленность), он даёт Сяо прядь своих волос. Затем с увлечением наблюдает за тем, как тот передает эту прядь Тарталье, положив её на стол. Тарталья достает из шкафа маленький лист бумаги для оригами, собирает из него бабочку и кладёт прядь в сложенную бумагу. — Я сделаю это, — говорит Сяо. Он что-то бормочет, и после этого бумага начинается слегка светиться, а прядь, казалось, впиталась в бумажную бабочку. К большому удивлению Кэйи, бабочка оживает, порхая вокруг головы Сяо, словно игриво приветствуя, после чего делает рывок к входу, волшебным образом пролетая через дверь так, будто её там никогда и не было. — Постараюсь вернуться как можно скорее, — произносит Сяо. — Будь осторожен, — мягко говорит Чжун Ли. — Просто осведоми миллелитов. Они справятся с остальным. — Понял. После чего Сяо выбегает наружу, следуя за бумажной бабочкой к телу Кэйи. — Очень оперативно, — снова хвалит Кэйа, — Похоже, вы уже делали это раньше? — Только в таких случаях, как ваш, — отвечает Чжун Ли. — В большинстве случаев духи приходят сюда после того, как их любимые проведут прощальные церемонии. Но в случае неожиданной смерти, когда человек находится в одиночестве, мы должны убедиться, что о теле позаботятся. — Значит, вы как похоронное бюро. Тарталья смеётся: — Что-то вроде того! — он останавливается, вспоминая что-то. — Хм, всё же мне кажется, что мы должны сообщить мисс Лизе лично. Мне заняться этим? — Рассчитываю на тебя, — отвечает Чжун Ли. — Но давай сначала расскажем обо всём сэру Кэйе. — Не нужно звать меня сэром, — говорит Кэйа со смешком. — Можно просто Кэйа. Чжун Ли улыбается: — Тогда, Кэйа. Позволь мне объяснить тебе, как работает этот отель. Чжун Ли рассказывает привычные вещи, пока Кэйа терпеливо слушает, ни разу не прерывая речь. Тарталья показывает ему его цветок, говоря, что у Чжун Ли есть примерно неделя, чтобы исполнить его желание, прежде чем выйдет время Кэйи в этом отеле. Тема желаний заинтересовала Кэйю сильнее всего, но не так, как они ожидали. — Что произойдет, если вы не сможете выполнить моё желание? — спрашивает Кэйа. Чжун Ли останавливается, не зная, стоит отвечать на это или нет: — Такие случаи очень редки, если переживания об этом, — пытается он. — Нет, мне просто интересно, — говорит Кэйа. — Что будет тогда? — Тогда… предположим, что дух принял тот факт, что его желание не может быть исполнено, и ничего больше не происходит перед тем, как он проходит через дверь… — Чжун Ли сомневается пол секунды. — Он не вступит в круг реинкарнации. Другими словами, его смерть будет концом существования души. После того, как он проведет достаточно времени в загробной жизни, у него не будет шанса встретить новую. — Это не… Это не самое страшное, что может случиться с духом, — добавляет Тарталья. — Но учитывая то, что дух появляется здесь из-за нереализованного желания, лишиться шанса начать новую жизнь… Это, как минимум, упущенная возможность. — Какое у тебя желание, Кэйа? — спрашивает Чжун Ли. — Как только ты озвучишь его и подпишешь со мной контракт, я сделаю всё возможное, чтобы его исполнить. — О, всё в порядке, — говорит Кэйа. — Если дело такое, то я значительно упростил вашу работу. Чжун Ли и Тарталья озадаченно смотрят друг на друга, после чего снова поворачиваются к Кэйе. — Что ты имеешь в виду? — спрашивает Чжун Ли. Кэйа ухмыляется. — Здесь, должно быть, какая-то ошибка, потому что у меня нет никаких желаний, — весело отвечает он. — И не только это, у меня также нет никакой потребности в реинкарнации. Очень удобно, да? Тем не менее, Кэйа соглашается остаться в отеле до увядания цветка. Как он сказал, он заслуживает отдых и очень хотел бы пожить в дорогом отеле хотя бы после смерти. Он очень быстро приспосабливается к предложениям отеля, включая горячие ванны на цокольном этаже и общение с другими духами. В то же время трое работников собираются у стойки администратора. Сяо, вернувшись со своего путешествия, поначалу не видит никаких проблем. — Если у него нет желания и нужды в перерождении, то зачем настаивать? — спрашивает он. — Если бы правда не было, небожители не отправили бы его дух сюда, — напоминает Чжун Ли. — Если я «без причины» не исполню его желание, даже если он сам этого захотел, полагаю, небеса довольными не останутся. — Ага, мне бы точно не хотелось снова увидеть, как госпожа Ху Тао уничтожает духа, — говорит Тарталья, вздрагивая. — Кстати, Сяо. Где ты нашел тело Кэйи? — интересуется Чжун Ли. — Как он и сказал: в пещере горы Ху Лао. Между прочим, пещера очень маленькая и узкая. Туда можно попасть только ползком, а его тело было довольно далеко. — Он говорил, что бежал от монстров, — Чжун Ли задумывается. Он поворачивается к Тарталье: — Его документы не обновились? — В них написано, что он умер от яда. Вероятно, враги, с которыми он сражался, превзошли его силой и попали ядовитой стрелой. Это был довольно медленно действующий яд, не имеющий известного лекарства, так что он провел несколько дней прячась, прежде чем умереть. Сяо хмурится: — Этот вид яда звучит знакомо. Тарталья поднимает бровь: — Серьёзно? — В Тейвате не так много местных ядов, тем более без лекарств, — объясняет Чжун Ли. — Если только недавно не был создан еще один, и в таком случае нам стоит определить, из какого он региона. Уверен, что рыцарям Ордо Фавониус будет очень интересна причина, по которой исчез и умер один из их товарищей. — Какие были симптомы от этого яда? — спрашивает Сяо. — Хм, судя по тому, что написано в этом файле, Кэйю медленно парализовало, и к тому времени, как его отравили в третий раз, он потерял слух и вкус. Последним, что он попробовал, было что-то сладкое с горьким послевкусием… — Цветы Цинсинь, — в унисон говорят Чжун Ли и Сяо. Тарталья моргает: — А? — Яд сделан из корней цветов Цинсинь, — поясняет Чжун Ли. — Они не растут за пределами Ли Юэ, потому что не выжили бы там, так что перевозка их невозможна. Корни, нужные для яда, также должны быть от свежего цветка. Тарталья снова моргает: — Вы говорите, что… — Эти враги либо из Ли Юэ, либо просто всё ещё здесь, пока мы с вами разговариваем. — Но яд сам по себе должен быть жидкостью, да? — замечает Тарталья. — Возможно, враги перевезли готовый продукт. Сяо мотает головой: — Это вряд ли. Яд из цветков Цинсинь имеет ограничения по времени действия. Поскольку цветы Цинсинь также используются в медицине, принято оставлять ядовитые экстракты на несколько дней, чтобы они потеряли свои ядовитые свойства и оставили только полезные. — Это не точно, но это поможет рыцарям, — добавляет Чжун Ли. — Обязательно расскажи об этом мисс Лизе, как только вы встретитесь. — А, эм. Конечно, — Тарталья подаёт Чжун Ли файл, когда тот просит его об этом. — И всё же, что же это за смерть. В одиночестве, парализованный в темной пещере, в которой нужно карабкаться… Как можно умереть таким образом и не иметь в итоге каких-либо желаний? — Он здесь, разве нет? — замечает Сяо. — Может, он и сказал обратное, но у него должно быть минимум одно желание. — И мы его узнаем, — говорит Чжун Ли. Будто в завершение своих слов, он крепко захлопывает документы Кэйи. Мисс Лиза выглядит уставшей, когда Тарталья встречается с ней в Мондштадте на следующий день. Город явно находится в трауре из-за смерти их капитана кавалерии, тем более, что это произошло не так поздно после смерти Джинн. — Мы устроили Кэйе прощальную церемонию, — говорит она в рыцарском офисе. Она сидит на столе, который, судя по фотографии с ней и Джинн на углу и стопке документов, тускло подписанных Действующим Магистром, в прошлом принадлежал Джинн. — Я ценю приложенные вами усилия в поисках. Она с тяжестью вздыхает: — Хотя мы и надеялись найти его живым… — Сожалею о вашей потере, — шепчет Тарталья. — Спасибо. Если вы пожелаете навестить его, я покажу, где он похоронен. Просто скажите. — Обязательно. На самом деле, я хотел поговорить о Кэйе. Поэтому я здесь. Это заставляет Лизу улыбнуться, пусть и уставшей улыбкой: — Хотите послушать больше историй о нашем рыцаре? — Возможно, в следующий раз, — говорит Тарталья. — Я здесь, чтобы обсудить яд, отнявший жизнь Кэйи, и то, как вы можете найти убийц. Лиза замирает. Проходит несколько секунд, прежде чем она снова говорит. — Расскажите, — произносит она. — Расскажите, как я могу найти ответственных за смерть моего друга. Незаметно для них их разговор подслушивает фигура за дверью. Человек с блестящими красными волосами, завязанными в низкий хвост, и с одиночеством во взгляде. В то же время в Отеле де Ляпис. — Знаете, господин Чжун Ли, — говорит Кэйа. — Вы всегда преследуете своих гостей, чтобы узнать их желание? Веселой улыбке на его лице не удается скрыть пугающее раздражение в голосе. — Я же сказал, что у меня его нет, — продолжает он. — Разве не здорово? Меньше на одного гостя, о котором нужно волноваться. — Ты здесь, потому что у тебя есть желание, Кэйа, — настаивает Чжун Ли. — Тогда, может, мне уйти? — Нет! Просто… — Эй, — Кэйа останавливается, чтобы с решительным выражением лица повернуться к Чжун Ли, — говорю же, у меня всё хорошо. Если я пройду через эту дверь, не исполнив свое желание, то у меня не будет перерождения, верно? — Всё верно. — К счастью для вас, я хочу именно этого, — говорит Кэйа. — Парадоксально, но можно назвать это моим желанием. Забавно жизнь работает, да? — он тяжело вздыхает. — А теперь, пожалуйста, оставьте меня, господин Чжун Ли. Можно подумать, что вы избегаете выговора от босса или что-то вроде того, раз вы так жадно хотите узнать моё желание. Если бы он только знал, как близок был к правде. — Теперь, если позволите, я хотел бы еще разок искупаться в ванной, а потом выпить вина с моими новыми друзьями, — Кэйа снова пошёл прочь, но что-то внутри Чжун Ли говорит ему, что заканчивать на этом нельзя. То, с каким равнодушием Кэйа относится к собственной смерти, произошедшей в подобных обстоятельствах, и то, что он не желает реинкарнации, хотя и оказался в отеле, очень настораживает. Есть что-то, что Кэйа от него скрывает, и Чжун Ли не может не настаивать. Поэтому он тянется и хватает Кэйю за запястье, чтобы остановить его. Кэйа удивляется, с недоумением смотря на их руки. — Господин Чжун Ли… — Может, ты хотел бы отправить кому-то сообщение? — спрашивает Чжун Ли. — Ты умер неожиданно и в одиночестве. Есть люди, которые ждали тебя с экспедиции. Хочешь кому-нибудь что-то сказать? Кэйа смотрит на него: — Это будет считаться за желание, господин Чжун Ли? Не могу позволить себе такого, — свободной рукой он проводит через свои волосы. — К тому же, у меня таких людей нет. — Ты уверен? — Абсолютно, — Кэйа спокойно убирает пальцы Чжун Ли со своей руки. — Если вы делаете это от волнения за меня, то я это ценю. Но я в порядке. Я не то чтобы желал своей смерти, но она случилась, и теперь я здесь. Этого не исправить. Чжун Ли кажется, что после этого он слышит бормотание. — Как и не исправить все предыдущие годы. На секунду беззаботная ухмылка на его лице исчезает, и в его взгляде появляется что-то вроде опустошения. Чжун Ли хорошо знаком с этим взглядом. Очень, очень давно он ходил с подобным. Затем, так же быстро, как улыбка исчезла, она вернулась на лицо Кэйи: — Ну, хорошо поболтали, господин Чжун Ли. Если не возражаете, я отправлюсь наслаждаться дальше своим пребыванием в этом шикарном отеле. Увидимся! Чжун Ли мог только беспомощно смотреть, как он уходит, не зная, что сказать, чтобы поменять его мнение. — Рекс Ляпис, почему ты просто не сдашься? — Сяо, подслушивать нехорошо. — Я не подслушивал. Просто случайно оказался рядом, — Сяо отталкивается от стены и проходит к Чжун Ли. — Он выглядит уверенно, говоря, что не имеет желаний. Не имеет значения, лжёт он или нет, да ведь? Мы ничего не можем сделать с тем, что он не хочет нам рассказывать. — У него ещё остались дни в отеле. У нас есть время. — И если он не захочет ничего говорить, что тогда? Заставишь его? — спрашивает Сяо. — В подобных ситуациях лучше всего оставить всё как есть, Рекс Ляпис. Мы не можем контролировать всё подряд. Небожители также не могут ожидать, что мы способны что-то с этим сделать. Чжун Ли замолкает. — Рекс Ляпис… — Сяо, 6000 лет назад, когда ты умер, был ли кто-то рядом с тобой? Сяо слегка вздрагивает, не ожидая такого вопроса. Он рефлекторно хмурится — тема его смерти всё ещё является для него скорбной даже спустя столько времени. Чжун Ли лучше всех знает, что Сяо не хотел бы говорить об этом, в отличие от Тартальи, который не так сдержан в этом вопросе, как он. — Не было, — осторожно отвечает Сяо. — Моё прибытие к тебе было неожиданным из-за обстоятельств смерти. Чжун Ли криво улыбается: — Не мог бы ты рассказать мне, как ты умер? — Ты уже знаешь ответ на это, — Сяо не мог не ощетиниться. — Сделай мне одолжение в этот раз. — …Меня атаковали враги с другой территории, — тихо говорит Сяо. — Спустя десятилетия после твоего исчезновения изоляционный образ жизни Ли Юэ начал исчезать, но оставались те, кто продолжали ему следовать. Завязалась борьба, и я попал под перекрестный огонь. Вскоре я скончался от полученных травм. — И пока ты лежал там в одиночестве и с травмой, о чем ты думал? — О тебе, — с готовностью отвечает Сяо. — Я так хотел снова тебя увидеть. Хотел спросить, почему ты исчез и что случилось в тот день, когда мы виделись в последний раз. Улыбка Чжун Ли смягчается: — Теперь понимаешь, почему я задал тебе этот вопрос? Ты и Кэйа… Обстоятельства ваших смертей похожи. Если даже у тебя были мысли и желания в последние моменты жизни, тогда и у Кэйи они тоже были. Чжун Ли смотрит на место, где ранее стоял Кэйа. — Ты прав, я не могу его ни к чему принуждать. Но будет обидно, если никто так и не узнает, о чем он думал перед смертью. Он слышит длинный вздох. — Рекс Ляпис, я бы сказал, что вы с Кэйей тоже в чём-то похожи, — говорит Сяо. — О? И в чём же? — Ты помнишь, как и почему я оказался здесь, Рекс Ляпис? Потому что ты не можешь исполнить моё желание. Пока что, — Сяо указывает на Чжун Ли. — Так что мы пришли к компромиссу. Ты выполнишь половину моего желания — оставаться с тобой так долго, как это возможно, взамен на то, что остальную половину ты исполнишь тогда, когда сам будешь готов. И пока мой цветок заморожен, ты не можешь выполнить эту вторую часть. Сяо ненадолго замолкает, прежде чем продолжить. — Вторая половина моего желания. Та, в которой я хочу узнать, что произошло в тот день с Гуйли и нашей деревней, и как это привело тебя сюда, — он продолжает. — Тебе ещё предстоит рассказать мне всю историю. — Я сказал тебе… что убил людей из-за ярости и мести, — тихо говорит Чжун Ли. — Ты же способен сложить два и два, разве нет? — Тем не менее, мой цветок всё ещё застывший, — говорит Сяо. — Интересно, почему. Чжун Ли с грустью улыбается: — Мне тоже интересно. Дни шли, а Чжун Ли продолжал переживать. Кэйа всё также настаивает на том, что не имеет желания, и ясно, что никакие уговоры от кого-либо из них не смогут поменять его мнение, даже если это будет Тарталья с его очарованием. В течение дня Чжун Ли бросает взгляд на Кэйю каждый раз, как тот проходит мимо. Кэйа выглядит довольным, но тот факт, что его цветок вообще появился в этом отеле, означает, что интуиция Чжун Ли его не подводит. Он что-то от них скрывает. И хотя Сяо прав в том, что небеса не смогут привлечь Чжун Ли к ответственности за то, что Кэйа пройдет через дверь без желания, потому что он сам так захотел, Ху Тао, спустившаяся с небес, чтобы назначить Чжун Ли наказание за невыполнение своих обязанностей, является меньшей из забот. Чжун Ли просто не любит заканчивать всё так. Особенно учитывая то, что он бы легко с этим всем справился, если бы Кэйа просто позволил ему. Даже новости о том, что бывшие товарищи Кэйи начали поиски ответственных за его смерть, не вызывают у него никакой реакции. — Ясно, — сказал он тогда Чжун Ли. — Здорово с их стороны. Не стоило им этого делать. — Знаете, — говорит Тарталья позже, — я начинаю думать, что у Кэйи сложные отношения с людьми. Мисс Лиза назвала его другом, но он, тем временем, настаивает, что у него нет никого, кому бы он хотел что-то передать. Очень странно. — Возможно, его взгляд на отношения с людьми вокруг него отличается от того, как их видят эти люди, — предполагает Сяо. — Ах, как бы было просто, если бы мы все решили быть честными друг с другом, — громко жалуется Тарталья. — Именно поэтому я считал, что мои родственники честны со мной несмотря ни на что. У нас в Снежной есть обещания на мизинчиках, знаете. Тевкр их очень любил. — Честность, да? — Чжун Ли задумывается на момент. — Тогда, возможно… Мне стоит подойти к этому вопросу по-другому. — К чему вы клоните? — спрашивает Тарталья. Но Чжун Ли лишь слегка улыбается в ответ. И вот так он оказывается в баре, сидя рядом с Кэйей тем вечером, и смотрит, как тот опустошает пятый бокал алкоголя, волшебным образом появляющийся каждый раз, как он этого хочет. Кэйа выглядит подвыпившим, когда разговор завязывается, но когда Чжун Ли задает определенный вопрос, он сразу трезвеет. — Почему я не хочу перерождаться? — повторяет Кэйа. — Вы поменяли свой вопрос, господин Чжун Ли. Я впечатлен. — Я подумал, что должен, по крайней мере, узнать причину твоих намерений, — говорит Чжун Ли. — Если ты не возражаешь, конечно. Кэйа ухмыляется: — Вы говорите это так, словно не ждете, что у меня развяжется язык. Да будет вам известно, что при жизни я был устойчив к алкоголю. Я хорошо с ним справляюсь. Он опускает свой бокал, задумчиво мыча. — Но знаете, что? Хорошо, я расскажу вам, — Кэйа поворачивается к Чжун Ли. — Я не из Мондштадта. На самом деле, я из места под названием Каэнри`ах. Слышали о таком? Чжун Ли хмурится: — Не думаю. — Не виню вас. Это за пределами Тейвата. Совершенно другое королевство, спрятанное в дальнем уголке мира, — Кэйа рассеянно вертит напиток в бокале. — Меня отправили в Мондштадт на миссию. В то время меня приютила семья Дилюка. Вы встречались? Время от времени он работает в Доле Ангела. — Мы встречались. Он не особо разговорчив, но очень добр. Кэйа громко смеется: — Это точно. Значит, вы его знаете? Это хорошо, — он подавляет улыбку. — В общем, я прожил с его семьей почти всю жизнь, и ни Дилюк, ни его отец не знали истинную причину моего появления в Мондштадте и в Тейвате в целом. Я хотел рассказать ему, когда эта секретность начала слишком на меня давить, но… случилось кое-что, что изменило наши жизни навсегда. Он щёлкает льдом в бокале. Сила щелчка разбивает кубик пополам. — По пути домой Дилюка и его отца атаковали. Его отец принял удар на себя, и его рана была настолько тяжела, что Дилюку пришлось милосердно его убить, — тихо говорит он. — И после этого я сделал глупейшую вещь. Я… Я не смог больше это терпеть и рассказал ему правду, прямо в тот момент, когда он горевал по отцу. Как вы понимаете, это… не кончилось ничем хорошим. — Кэйа… — И тогда мы разошлись. Дилюк когда-то был рыцарем вместе со мной, но когда рыцари попытались скрыть смерть его отца, чтобы не разрушить свою репутацию, Дилюк ушёл. После этого он пропал. На пару лет. Когда он вернулся… он, ну, стал Дилюком, которого вы знаете. Сдержанным, не очень общительным человеком. — Вы сказали, что я в этом отеле по причине, — продолжает Кэйа, снова поворачиваясь к Чжун Ли. — Что у меня есть желание. Что же… Не думаю, что у меня есть желание, кроме как избавиться от шанса перерождения, но у меня есть кое-что, о чем я жалею. — И что это? — шепчет Чжун Ли. На лице Кэйи изнуренная улыбка: — Я жалею о том, что встретил Дилюка. Я жалею, что Дилюк познакомился со мной. Я не могу исправить былое. И теперь я ловлю себя на мысли, что желаю, чтобы этого всего вообще никогда не происходило. Если реинкарнация действительно существует, тогда… Я хотел бы лишить себя возможности встретиться с Дилюком в следующей жизни. Он заслуживает жизни без меня в ней. — Вообще, — добавляет он, — я думаю, что никто не заслуживает встречи со мной. Надеюсь, я ответил на ваш вопрос, господин Чжун Ли. Кэйа судорожно выдыхает. — Я хочу, чтобы моя смерть в этой жизни была концом моего существования. В день, когда Кэйа должен покинуть отель, рыцари Ордо Фавониус получают известие от главной горничной семьи Рагнавиндр. Семьи Дилюка. Их молодой господин пропал несколько дней назад без какого-либо четкого предупреждения, кроме единственной записки, оставленной на его рабочем столе. Не ищите меня. За час до рассвета, когда дверь в загробную жизнь должна открыться, в Отеле де Ляпис появляется неожиданный гость. — Добро пожаловать в Отель де… Тарталья отрывается от работы, не понимая, почему Сяо так резко остановился. Он еще сильнее поражается, когда видит очень редко появляющееся удивление на лице Сяо, когда тот смотрит на духа. — Ты. Духом является молодой человек с пышными красными волосами, собранными в низкий хвост. Когда он поворачивается, чтобы посмотреть на Тарталью, тот видит пару самых добрых глаз, в которых видно бесконечное одиночество. — У тебя еще есть время, — Чжун Ли продолжает уговаривать Кэйю, даже когда тот стоит перед дверью. Он единственный дух, собирающийся уйти сегодня, и из-за этого это прощание… намного больнее, чем обычно. — Позволь мне исполнить твое желание. Ты еще можешь изменить свою судьбу, Кэйа. — Вы очень настойчивы, да? — Кэйа смеется. — Я сказал вам… вы ничего не можете сделать. Видно, что после этого он засомневался. — Это не желание, — начинает он. — У меня нет желания, но есть просьба. — Какая? — Вы можете… в следующий раз, когда встретите Дилюка, пожалуйста, скажите ему… — Кэйа вздыхает. — Что мне очень жаль. — Скажи мне это сам, трус. Кэйа и Чжун Ли в шоке оборачиваются. У лифта рядом с Тартальей стоит не кто иной, как Дилюк. — Дилюк?! — Кэйа резко вдыхает. — Что ты здесь делаешь? Нет… как ты… если ты здесь, то… — он смотрит на Тарталью, который с грустью кивает. — Ох, Дилюк, как же так? — Я покончил с теми, кто убил тебя, — говорит Дилюк как ни в чем не бывало. — Но в самый последний момент я тоже лишился жизни. — Дилюк, ты придурок. Ты не должен был этого делать. — Не называй меня так, — говорит Дилюк, прищурившись. — Мне сказали, что ты не желаешь перерождения, что за чушь? Ты не хочешь больше существовать? И ты делаешь это всё ради меня? Дилюк подходит к Кэйе и тычет ему в грудь: — Думал, что сможешь так просто убежать от меня? Думал, что сможешь просто пойти умереть и ожидать, что я… что? Просто справлюсь с этим? Ты… Ты ждал до самого конца, чтобы передать мне сообщение с извинением. С чего ты вообще решил, что это нормально?! Кэйа выглядит более изумленным тем, что Дилюк отчитывает его, чем тем, что Дилюк умер. — Ты умер и первое, что ты делаешь, это ругаешь меня? — бормочет Кэйа. — Серьезно? — Ты заслужил! — кричит Дилюк. — Ты… Ты не можешь просто взять и уйти, и ожидать, что меня это не тронет. Да кем ты себя возомнил? Меньшее, что ты мог сделать, это извиниться передо мной до того, как пойти умереть. — Как будто я хотел умереть! — возражает Кэйа. — Как-то не похоже, что ты хочешь второй шанс на жизнь! — Дилюк хватает Кэйю за ворот. — Игнорировать шанс на перерождение только для того, чтобы стереть все возможности снова встретиться со мной, звучит просто невероятно трусливо, даже для тебя. Кэйа смотрит на Дилюка, хватая его за ворот в ответ: — Говоришь так, будто ты хочешь увидеть меня снова… — Я хочу! Восклицание Дилюка изумляет всех в комнате. Глаз Кэйи расширяется, он часто моргает, словно не может поверить в то, что только что услышал. — Ч-что… — Кэйа, ты идиот. Я, может, и был зол на тебя в прошлом… возможно, даже ненавидел тебя, но это не значит, что я хочу, чтобы ты навсегда исчез. Я… Я… Я хотел, чтобы у нас снова всё было в порядке. Я хотел, чтобы мы с тобой стали… теми, кем были всегда, — Дилюк, кажется, успокаивается, его хватка на Кэйе ослабевает. — Но я боялся, Кэйа. — Дилюк… — Правда в том, — шепчет Дилюк, — что я простил тебя уже очень давно. Или, скорее… я никогда тебя и не винил. Не совсем. Но между нами всё стало так сложно, хотя и не должно было. Я… — он с дрожью выдыхает. — Не исчезай, Кэйа. Это слишком для меня, я не смогу с этим справиться. — Дилюк… — Кэйя тоже отпускает Дилюка, и вскоре они оба вместе соскальзывают на землю, держась друг за друга. Кэйа прерывисто смеется: — Ах… и что же нам делать? Я… Мы оба такие. Что у нас осталось? — Новая жизнь, — отвечает Чжун Ли. Двое поднимают свои головы, чтобы взглянуть на него. Чжун Ли улыбается им. — Ваши желания исполнены. Вы хотели еще раз встретить друг друга и сказать всё, что всегда хотели. Так что если вы оба сейчас пройдете через дверь, вы переродитесь в новой жизни после того, как проведете достаточно времени в загробной. — Ваша прошлая жизнь не была так добра к вам, как хотелось бы, — продолжает Чжун Ли. — Но вскоре вы войдете в новую жизнь, где сможете начать всё сначала. — Как мы можем быть уверены, что эта жизнь будет благосклонна к нам? — спрашивает Кэйа. — Как мы можем быть уверены, что вообще встретимся? — Если это твоё желание, — Чжун Ли улыбается, — то небеса исполнят его так или иначе. Но вы никогда не увидите друг друга снова, если упустите шанс начать новую жизнь, Кэйа. Кэйа смотрит на Дилюка: — Если мы снова встретимся в следующей жизни… — Это будет самым счастливым днем для меня, — заканчивает Дилюк. — Кэйа, я всегда буду хотеть твоего присутствия в моей жизни. Неважно, в этой или в следующей, — он лучезарно улыбается. — Хотел бы я сказать тебе об этом раньше, но… Ты важен для меня, Кэйа. Я люблю тебя, и если у меня будет шанс любить тебя и в следующей жизни, я буду очень счастлив. Тогда самообладание Кэйи рушится. Они начинают плакать, когда нежно прижимаются друг к другу на мгновение. Тарталья и Чжун Ли вежливо отводят глаза, чтобы дать им возможность побыть наедине, но на их губах играет ласковая улыбка. — Вы готовы? — спрашивает Чжун Ли позже, держась за дверную ручку. — Да, — одновременно отвечают Кэйа и Дилюк. — Тогда… всего вам хорошего. Чжун Ли открывает дверь, и Кэйа с Дилюком шагают в дверной проём, держась за руки с улыбками на лицах, окруженные мягким белым светом. — Мисс Лиза ушла из рыцарей на восстановление, — говорит Тарталья Чжун Ли и Сяо несколько дней спустя. — Думаю, она это заслужила. Люди, о которых она заботилась, погибли друг за другом… Рыцари Ордо Фавониус… горюют, мягко говоря. — Я верю, что она смело пройдет через эти испытания, — произносит Чжун Ли. — У неё есть мисс Барбара и другие люди, горюющие вместе с ней. Будет болезненно, но со временем эти раны на сердце заживут. — Время лечит, да? — бормочет Сяо. — Интересно, всегда ли это так работает. Чжун Ли размышляет о чем-то, после чего поворачивается к своим друзьям. — Я думал о том, что ты сказал ранее, Тарталья. — Хм? Что я сказал? — То, что нам стоит быть честными друг с другом. После того, что случилось с Кэйей и Дилюком, я увидел в этих словах больше ценности. Сяо хмурится: — К чему ты клонишь, Рекс Ляпис? Чжун Ли опускает чашку чая на стол. Он глубоко вдыхает, прежде чем медленно выдохнуть. — Я думаю… что пришло время рассказать вам двоим о моем контракте. Всю правду.