***
Марисса очень устала после насыщенного дня. Сначала тяжёлая работа в отеле с раннего утра, а потом этот случай с потерянной и найденной сумкой. И в довершение всего «весёлая» поездка в университет с чёртовым водителем Эдоардо Галлиани… Она вспомнила про этого великовозрастного грубияна и его наглую выходку, которая чуть не вывела её из себя. Ну почему он не мог быть таким же милым и обходительным, как сеньор Лука Бонини? Красивый черноволосый мужчина прямо-таки излучал вежливость. А ещё силу и уверенность… Невольно вспомнив про свои слова о том, что он якобы дал ей свою визитку, она беззвучно рассмеялась. Чтобы такой важный человек, как он, дал ей — простой горничной с окраины города — свои контакты? «Ну да, ну да, мечтай дальше», — подумала она, покачав головой своим собственным мыслям. Да, она соврала про визитку. Ну, а что ей оставалось делать? Она была просто обязана поставить на место этого противного зарвавшегося Эдоардо! Поэтому она ни о чём не жалела. Выражение лица шокированного водителя оказалось достойной платой за её позорное шествие сквозь кучку любопытных студентов. Её передёрнуло от воспоминаний. После череды ужасных происшествий, случившихся с ней и её семьёй шесть лет назад, она боялась всеобщего внимания как огня. Всякий раз оказываясь среди шумной толпы в фойе университета, она не могла избавиться от ощущения, что все вокруг смотрят только на неё — глазеют, смеются и показывают пальцем. Она признавала, что в обычные дни ей это, возможно, только казалось — всё-таки она не была настолько наивной, чтобы поверить в то, что кому-то есть дело до невзрачной девушки в коридорах университета. Да и знаменитостью она не была, в конце концов, и не из богатых, как те девицы. Но сегодня всё было именно так — люди с удовольствием обсуждали её, гадая, кто она такая. Она видела, что кто-то даже фотографировал её на телефон на фоне лимузина… Боже, видимо, этим зевакам было просто нечего делать — она никогда не поймёт таких людей. Марисса надеялась, что Лука Бонини не пожалуется на неё сеньору Эчаменди. У главного управляющего по персоналу отеля HotelMadero с нарушителями разговор короткий — неделю назад он уволил Белен Менендес только за то, что постоялец заявил о пропаже жёсткого диска с важной информацией после её уборки. Потом, правда, выяснилось, что мужчина просто-напросто не взял диск с собой в командировку, забыв дома, но Бел так и не вернули — бедняжка только-только начала работать и была на испытательном сроке. А руководство имело право уволить такого работника без объяснения причин, согласно политике их отеля. Мариссе было жаль девушку — она казалась очень милой и приятной в общении. Но и обвинить пожилого управляющего в излишней несправедливости она тоже не могла, так как после выяснения обстоятельств сеньор Эчаменди распорядился выплатить Белен всю зарплату за неотработанный месяц — хоть какая-то компенсация. Тем более учитывая, что из тридцати дней она успела отработать лишь три. А «вишенкой на торте» этого ужасно утомительного дня был странный разговор с теми девушками — она до сих пор не понимала, как так получилось, что женская половина высшего света UBA — да ещё и в полном составе — снизошла до разговора с ней? Она знала их заочно — да и кто в UBA не знал эту неразлучную троицу? Стильные, ухоженные, с красивым макияжем и причёсками, всегда одетые с иголочки — одежда и аксессуары только известных и жутко дорогих брендов. Одним словом — идеальные… Марисса всегда считала их какими-то недосягаемыми — эдакими небожительницами. У этих «сливок университетского общества» была ещё и мужская составляющая — двое парней. Все они учились на третьем курсе. Дети самых влиятельных и богатых людей страны. А светловолосый парень вообще был сыном мэра Буэнос-Айреса и шурином ректора университета. Марисса никогда не питала слабости к сплетням, но, несмотря на это, каким-то образом знала об иерархии UBA. А может, всё дело в её чуть ли не единственной университетской подруге Луне Фернандес? Лунита — замечательная весёлая девушка, но в то же время ужасная болтушка и любительница перемыть косточки всем и каждому. Ну, не запретишь же ей говорить, это часть её природы, а друзей нужно принимать такими, какие они есть. Это и было причиной такой осведомлённости Мариссы. Вот почему она так удивилась, когда к ней подошла та блондинка Лаура. Она показалась ей очень милой — чего нельзя сказать о второй девушке с тем же цветом волос… Сол Риваролла — главная из них троих — оставила очень неприятные впечатления о себе. Если Лаура и тёмненькая Фернанда были довольно приветливыми и дружелюбными, то Сол, напротив, показалась их полной противоположностью — высокомерной и заносчивой. И к тому же сверхълюбопытной — что это за странные вопросы такие?«Знакомая фамилия, у вас бизнес в сфере производства продуктов питания? А-а, нет, в сфере строительства?»
Такое ощущение, что Риваролла подошла к ней только за тем, чтобы разузнать всю её подноготную и составить подробное досье. Но для чего это ей? Она словно гребла всех вокруг под одну гребёнку и делила людей на богатых и бедных. Неужели человек не имел права называться человеком, если не происходил из уважаемой и влиятельной семьи с кучей денег? Кто знает, как бы всё сложилось, если бы шесть лет назад её жизнь не перевернулась с ног на голову? Может быть, они бы с Сол даже дружили?.. Марисса помотала головой, словно избавляясь от наваждения — что за глупые мысли? У неё есть дела и поважнее — доехать до дома, прибраться и приготовить ужин. Маме наверняка было не до этого. Хотя это даже смешно: человеку, который много лет не работает и безвылазно сидит дома, «не до этого»? С другой стороны, даже если бы у матери было всё время мира, она бы никогда не занялась такими «плебейскими» делами — просто не привыкла. А когда-то у них дома даже была прислуга… Марисса с теплотой вспомнила Чану — добродушную женщину, которая готовила для них и помогала по хозяйству. Но эти времена давно прошли, незачем забивать голову воспоминаниями. От них нет совершенно никакой пользы, кроме грусти, тоски и… злости. Поэтому после последней лекции Андраде со вздохом собрала свои вещи и заторопилась к автобусной остановке, чтобы отправиться домой.***
Доехав до дома на окраине Буэнос-Айреса, Марисса с радостью вспомнила, что ей не придётся готовить еду сегодняшним вечером! У них ещё должно остаться рагу карреро со вчерашнего дня, которое можно просто разогреть — одним делом меньше. Мама очень любила это национальное аргентинское блюдо, и Марисса научилась его готовить. Она уже многое умела и некоторые рецепты знала наизусть — как настоящая домохозяйка. И учила её этому не мать, как это обычно бывает, а интернет — благо там было полно пошаговых видео-рецептов разных фудблогеров. Она вообще сомневалась, что мама умела готовить хотя бы яичницу. Большой обшарпанный многоквартирный дом с давно облупившейся сероватой краской был построен по типу мотелей — вход в каждую квартиру находился на своеобразном открытом балконе с видом на улицу — с той только разницей, что балкон был проходным. Чтобы попасть в своё жилище на втором этаже, Мариссе нужно пройти целый квест — подняться по внутренней лестничной площадке и, выйдя на открытый пролёт, обойти половину дома по внешнему кругу, потому что её квартира находилась в середине здания. Контингент соседей был самым разным — некоторые являлись обычными миролюбивыми людьми, которые просто не зарабатывали достаточно денег на жильё более высокого класса — как было в их случае. А некоторые вообще не работали, живя на мизерные государственные выплаты и при этом умудряясь находить деньги на выпивку. Судя по частоте пьяных скандалов, они явно страдали алкоголизмом. Но Мариссе, можно сказать, повезло — им с матерью попался более-менее спокойный этаж. Проделав весь этот замысловатый путь, уставшая девушка сняла у порога свои кроссовки и поставила их в специальную подставку у двери. Несмотря на то, что коридор был проходным, никто не трогал их обувь. Да и кому она может понадобиться? Это же не дорогущие туфли от Джимми Чу. Надев домашние тапочки, она достала ключи из рюкзака и вставила их в замочную скважину. У матери хоть и были свои собственные ключи, но ей было как-то привычнее каждое утро запирать дверь. Мама в любой момент могла выйти из квартиры и пойти по своим делам, но чаще всего она сидела в четырёх стенах. Да и какие дела могут быть у человека в её состоянии? Великолепная Соня Рэй — когда-то эта женщина слыла известной светской львицей, перед которой были открыты двери всех мероприятий и вечеринок самых богатых и высокопоставленных людей Аргентины. Но сегодня она казалась лишь тенью самой себя. Нет, Соня не утратила своей красоты, её фигуре всё ещё можно было позавидовать, она просто… угасла на духовном уровне, потеряла смысл жизни. А смыслом её жизни был сын — старший брат Мариссы. Шесть лет назад его не стало, и Соня всё ещё скорбела по своему первенцу. Даже чуть не тронулась умом и пролежала полгода в психиатрической лечебнице, на учёте которой состояла и по сей день. Тринадцатилетняя Марисса тогда чудом не попала в детский дом, не имея других родственников, которые могли бы взять над ней опеку. Её спасла Чана — их бывшая домработница, которая и сама жила в этом доме мотельного типа на пятом этаже, а к моменту выписки Сони из лечебницы вовремя договорилась об аренде ещё одной квартиры. Эта добрая женщина стала для неё кем-то вроде крёстной, всегда готовой помочь, и девушка была ей очень признательна. Чана часто повторяла, что многим обязана сеньоре Рэй — благодаря многолетней работе в их особняке (Соня никогда не скупилась на хорошую зарплату) она смогла приобрести квартиру, в отличие от других жильцов, которые чаще всего только снимали жильё. Поэтому она считала своим долгом помогать своей бывшей хозяйке, особенно после потери Начо. Марисса и сама скорбела по старшему брату, он был для неё примером. Они всегда хорошо ладили, несмотря на большую разницу в возрасте. А всё дело в том, что в своё время он сам попросил родителей родить ещё одного ребёнка, чтобы ему было с кем играть. Вообще-то он просил «братика», но и «сестричке» не расстроился, когда та появилась на свет, ведь рыжеволосая девчушка с радостью играла с ним в машинки и в прочие мальчишечьи игры. Сердце болезненно сжалось в её груди при одной мысли о брате… Открыв дверь и переступив порог квартиры, она сразу же почувствовала запах крепкого алкоголя и поняла, что мама, по всей видимости, опять не сдержала своего слова… Закрывшись, она поспешила в их импровизированную гостиную, из которой раздавался звук работающего телевизора. На самом деле их и без того крошечная квартира была однокомнатной, с маленькой кухней и ванной. Но когда-то давно Чана, посчитав, что девочке нужная отдельная спальня, заплатила одному соседу, чтобы он разделил комнату на две части. Тот соорудил тонкую перегородку и поставил дверь, так что «гостиная» была комнатой мамы. По идее их продавленный диван (по сути спальное место Сони) должен был стоять в разложенном виде только по ночам, но из-за образа жизни матери Марисса уже и не помнила, когда видела его собранным. Мама спала на боку, укрывшись одеялом, и даже не проснулась. На журнальном столике стояла пустая бутылка креплёного красного вина, пачка чипсов и опрокинутая баночка из-под антидепрессантов с надписью «Prolift». Вот чёрт… Она опять запивала свои таблетки спиртным… Марисса тяжело вздохнула — ну как можно так безответственно относиться к своему здоровью?! И откуда она взяла вино? Неужели «РedidosYa» начали доставлять и крепкий алкоголь? И как ей удавалось не поправиться от жирных чипсов и горячительных напитков? Она раздражённо фыркнула и выключила телевизор. Обычное времяпрепровождение мамы — просмотр корейских дорам по телевизору. «Нужно отключить телевидение, чтобы она не забивала голову этой чушью», — со злостью подумала Марисса. — Мам, мама? Просыпайся, а то потом ночью не уснёшь, — растолкала она женщину. Та промычала что-то нечленораздельное в ответ, но стянула с глаз красную маску для сна. — Ты есть хочешь? Я голодная как волк, сейчас пойду разогревать рагу кареро. Тебе согреть? — спросила она. — Мм… нет, я потом… Подожду возвращения твоего брата и поем с ним… — протянула она, так и не открыв глаз. У Мариссы прошёл мороз по коже, а к горлу подкатил тугой комок… Неужели у мамы всё-таки помутился рассудок? Ведь «возвращения брата» она не дождётся… В следующий момент Соня неожиданно распахнула глаза — сон как рукой сняло. Она села на диване, как-то неуверенно прижав одеяло к груди. — Мам… ты ведь… ты ведь знаешь, что его больше…? — нерешительно начала Марисса с ужасом во взгляде, нервно теребя подвеску своей серебряной цепочки на шее. — Да-да, конечно, знаю, Начито больше нет, — пробормотала она, потерев заспанные глаза. — Приснилось, наверное. Ну не смотри ты так на меня, как будто я совсем спятила! — воскликнула женщина, не выдержав шока в глазах дочери. Марисса вздохнула с облегчением и грустно улыбнулась. — Всё, не смотрю! — заявила она, подняв руки, чтобы побыстрее сменить болезненную тему. — Ну так что — есть хочешь? — Хочу, — буркнула Соня. — Слона бы съела, — почти шутливо добавила она. «Ну, вместо того, чтобы пить вино, можно было и самой разогреть себе еду из холодильника…» — подумала девушка, но вслух сказала совсем другое, чтобы разрядить обстановку: — А я гиппопотама! Или даже двух. Давай, поднимайся, — она протянула руку, чтобы помочь ей. — Вообще-то слоны больше… — фыркнула мама, встав на ноги. — Ну и что? А вдруг это гиппопотам-переросток из книги рекордов Гиннеса? — продолжала шутить Марисса, ведя её в сторону кухни. — Сказочница, — наконец улыбнулась Соня, качая головой. В такие моменты ей казалось, что мама снова становится самой собой, что с их семьёй всё хорошо и в их жизни не случилось ничего плохого… Эти короткие мгновения были для неё на вес золота. — Ну что ты со мной как с больной, я и сама могу идти, — пожаловалась она. — Ну да, я же вижу, что у тебя голова кружится, как и всегда после лекарств. А ты ещё больше усугубляешь ситуацию алкоголем. — Ой, ну нашла я старую бутылку вина, и что? Да и врачи говорят, что красное вино полезно для здоровья, — отмахнулась мама. — Да, но полезен всего один бокал, а не целая бутылка, — покачала головой Марисса. — Мам, и ты ведь знаешь, что твои антидепрессанты нельзя смешивать со спиртным. — Боже, отчитываешь меня, как маленькую девочку. Такое чувство, будто мы поменялись местами. Ладно-ладно, больше не буду, мамочка, обещаю. Соня сама не верила в то, что говорит, ведь в такие «запретные» моменты она ощущала невероятную эйфорию, и ей даже иногда казалось, что её любимый сын жив… Дойдя до кухни, дочь усадила её за их маленький обеденный стол, а сама помыла руки и начала разогревать еду. Соня смотрела на неё, подперев подбородок рукой. — Вот как ты можешь этим заниматься? Домашними делами, готовкой? Это же так утомительно и скучно. И в кого ты такая пошла? Я вот ненавижу всё это. «А то я не знаю!» — подумала Марисса, поджав губы и мысленно закатив глаза. Осталось подождать всего несколько дней, и станет полегче — вернётся Чана и снова начнёт помогать Соне. — Ну а кто это сделает вместо меня, мам? У нас нет полного дома слуг, — сказала она, поставив перед матерью тарелку с горячим рагу. — А когда-то был… И большой дом. И слуги тоже. Ладно, одна Чана была, но всё же. Нам её хватало, — задумчиво произнесла Соня. — Мама, зачем это вспоминать? Было и прошло. Да и Чана продолжает помогать нам. Сеньора Рэй любила предаваться воспоминаниям о прошлом, что невероятно раздражало Мариссу. И правда — для чего копаться в воспоминаниях? Что это могло дать? Как и чем это могло помочь? Правильно — ничего, никак и ничем. Лучше жить в настоящем. Прошлое не изменить, его нужно забыть как страшный сон. Человек может повлиять лишь на своё будущее — она очень давно пришла к этому выводу. Остаток ужина прошёл за нейтральной беседой. Девушка рассказала матери про свой день в университете, а также про странный случай в отеле с участием богача-итальянца Луки Бонини и его водителя Эдоардо Галлиани. Соня пошутила, что ей нужно было не зевать, а побыстрее брать в оборот этого красавца, и кто знает — может, он бы вытащил их из этих трущоб? Возможно, это была вовсе не шутка с её стороны. Да, скорее всего, она сказала это на полном серьёзе, но Марисса не такая. Она никогда не станет гоняться за мужчинами из-за денег. Она всего добьётся сама — своим трудом и усердием. После ужина Марисса помыла посуду, и они разошлись по своим комнатам. Она сделала домашние задания и легла спать пораньше, а Соня заняла своё место у телевизора для просмотра любимых дорам. Около полуночи, когда дочь уже наверняка видела десятый сон, женщина тихо встала и отправилась на кухню. И, даже не включив свет, открыла шкафчик под раковиной — в окно светила полная луна, облегчая ей задачу. Пошарив рукой, она безошибочно нащупала прохладное горлышко стеклянной бутылки среди пластиковых упаковок моющих средств для уборки. Взяв чистый бокал, она беззвучно двинулась обратно к дивану. В этот раз она будет осторожнее — она всё спрячет и выбросит, когда дочь уйдёт на учёбу. Марисса больше не найдёт следов алкоголя.