И накрывало его волной умиротворения, Когда смотрел он на друзей своих, Идущих под венец, И сам хотел столь прекрасного момента В своей новой жизни…
30 декабря 1998 года. Фиджи. Остров Ватулеле.
Каждое утро с Грейнджер было сродни ощущению покупки новейшей модели метлы. Ты знаешь, что она у тебя уже есть, знаешь, что она самая лучшая на свете и она твоя, знаешь, что в любой момент сможешь прикоснуться к лакированному дереву и ощутить посредством касания, насколько ты везучий человек, раз можешь делать то, что остальному миру не подвластно, и всё равно каждое утро по-детски искренне радуешься этой возможности, будто за ночь всё осознание испарилось из твоей головы. Драко не помнил, когда он был так по-настоящему счастлив. Её бесконечные волосы, которые он доставал из самых неожиданных мест, запах её духов и шампуня, въевшийся в кожу, миллион различных книг вовсе не бесили, а наоборот — приумножали щенячий восторг, который он испытывал от одной мысли, что Гермиона теперь рядом. В Грейнджер Драко был влюблён, наверное, с самого первого их знакомства в Хогвартс-экспрессе. Тогда он увидел самую милую на свете девочку с проникновенными карими глазами, такими волшебными, большими и чудесными. Запоминающимися. Он мысленно молился, чтобы она была чистокровной, уже в столь раннем возрасте полагая и будучи уверенным, насколько ужасными могут оказаться маглорождённые и полукровки. Лишь одна мысль о том, что столь прекрасное создание может быть какой-то другой с ним крови больно жгла изнутри, заставляя закипать таким образом, словно у него что-то отняли или не разрешили купить.В возрасте одиннадцати лет Драко не часто испытывал нечто подобное. Она была какая-то другая. Маленький наследник своего достопочтенного рода не мог понять, что именно не так в этой девочке и чем она отличается от его чистокровных юных подруг и знакомых. Вздёрнутый нос, прямая осанка, непослушное воронье гнездо на голове его совсем не раздражало, а школьная форма ей так сильно шла. На какой-то короткий миг ему показалось, что именно эта девчонка ради шутки спрятала жабу Лонгботтома, и, честно сказать, эта мысль его сильно расстроила, но вскоре он узнал, что на самом деле Гермиона лишь помогала ему искать пресловутое земноводное, утверждая тем самым свою исключительность, и этому, по правде, он был бесконечно рад. Умная, красивая, дерзкая, вечно вздёрнутый милый носик, острый язык и феноменальные способности. Ни догнать, ни перещеголять, ни утереть нос… Достойная. Все учебные годы он наблюдал за ней, потому что бо́льшего не мог бы себе позволить. Только лишь обладание знаниями о Гермионе и её жизни, об успехах и событиях. Всё. Ни капли бо́льшего. Маглоненавистное воспитание рождало внутри неприятную смесь ощущений. Он не мог позволить себе хоть на миг показать, насколько она ему интересна, насколько ему больно каждый раз говорить ей гадости, но… Он говорил, он делал, он осуждал… Воспитывал в себе ненависть к ней, которую не хотел испытывать. Сколько раз ему хотелось протянуть ей руку и предложить желанный мир, долгожданную дружбу… Но тогда это было невозможно. Война всё переиграла. Поменяла лидеров в этой игре, установила свои правила дальнейшей жизни. Сейчас же, протянув руку, Драко мог коснуться пленительного тела, ощутить тепло её кожи, провести пальцами по милому маленькому носу. Каждое утро ему хотелось просыпаться раньше и наблюдать спящую нимфу, раскидавшую свои волосы по подушке, словно сети, в которые он так добровольно попался… Когда Грейнджер спала, она была будто другая, иная, беззащитная. И только Драко знал, что разум её закрыт, что этот человек даже во сне держит над собой тотальный контроль. Что привело её к такой жизни? Скитания в поисках частичек чёрной души? В своих размышлениях Драко доходил до самой очевидной крайности, глупости. Страх овладевал им и застилал глаза, ком подходил к горлу, словно из лёгких выкачивали воздух и резко возвращали обратно. Сколько бы он ни задавал себе этот вопрос, повторяющийся, кажущийся таким родным, вопрос «Кто такая Гермиона Джин Грейнджер?», ровно столько данный вопрос порождал многочисленные единицы вопросов, складывающиеся в огромные косяки, словно стаи птиц, мигрирующие в тёплые страны… И не находил он в этих безымянных дебатах с самим собой абсолютно никакой сути. Сон сегодня был отнюдь не красочный и яркий как накануне. Это выбивало из равновесия и атмосферы счастья, становилось виной его дурным мыслям о Гермионе. Всю ночь Драко снилась какая-то нелепица. С момента «убийства» его родителей — это был первый подобный сон, полный беспокойства, скрытого подтекста, который Драко не хотел расшифровывать. Сев на кровати и поцеловав спящую девушку в плечо, очертив пальцами её выпирающие соблазнительные ключицы, он поднялся, встав босыми ногами на прохладный пол и лениво побрёл в ванную, освежая с каждым шагом разгорячённые ступни, ступая по прохладной каменной кладке. Оказавшись в душе Драко на полную мощность включил прохладный напор воды, подставляя под него лицо и руки, привыкая к новым ощущениям и, наконец, пробуждаясь ото сна. Мысли… Снова эти мысли. Поведение Тео, Гермионы и Неизвестная мисс Х, а может и миссис, с какими-то странными татуировками, побуждали Драко на действия, он совершенно забыл о заветном пузырьке, спокойно ждущем своего часа в его вещах, точно так же, как он забыл о сегодняшнем ужине, никого так и не пригласив, решив сделать это сразу после пробуждения Гермионы. Гермиона… Её скрытность, её закрытость, фильтрация информации, её спокойствие, молниеносные решения, её секреты… Насколько она открыта перед ним? Лжёт ли она ему? И если нет, то сколько недоговаривает? Драко точно знал, что она может быть в опасности. Вполне вероятно, и он сам. Спросить её напрямую? Пожалуй, если бы он близко общался с ней первый месяц, то поступил бы так. Но не сейчас… Драко сделал воду теплее, расслабившись от тёплого потока. Проводя ладонями по лицу, освобождая его от стекающих капель, он провёл по волосам, спиной ощутив чей-то взгляд и поворачиваясь назад, улыбнулся. Она смотрела на него, облокотившись о стену. Шикарное нагое тело, эти непослушные пряди волос, торчащие в разные стороны, точёная фигура… Глаза… Каждый раз смотря в них, он понимал, насколько они невероятны. Одним своим появлением она словно рукой сняла с него весь накопившийся негатив. Какие сны? Какие мысли? Вот она — его лучшее лекарство от всего на свете — улыбается ему, смотря своим озорным взглядом пленительного цвета шоколада с медовым отливом. Божественные глаза… — Доброе утро, — улыбнувшись, она начала делать медленные шаги навстречу, — Я проснулась, а тебя нет. Нехорошо… Решил принимать душ без меня? — цокнув языком, она начала входить в душевую, подходя вплотную к Драко так, что он почувствовал своей кожей её торчащие соски. Её волосы быстро начали намокать, капли стекали по лицу и телу. Это в короткое мгновение запускало процесс возбуждения. Нет, скорее, только что Грейнджер бросила в полыхающий костёр добрую охапку дров, взяв в руки меха и быстро начав ими раздувать и без того сильное пламя. — Прости… В свою защиту хочу сказать, что я был уверен, что смогу загладить свою вину, — проводя руками по её волосам и спустившись вниз по спине, Драко притянул к себе Гермиону, приникая к ней своими губами, вкушая их, медленно вторгаясь внутрь языком. Это было очень сладко, желанно. Ощутив их вкус Драко понял, насколько резко она всё меняла. Как всегда. Одним своим появлением. С ней каждый раз был словно их первый. Он не мог ею насытиться. Ему хотелось безумства, такой близости, чтобы исследовать каждый сантиметр податливого тела, чтобы им никто не смог помешать, чтобы они были не нужны никому в этом мире, растворяясь друг в друге. — И… Доброе утро… — проведя пальцами вдоль сладких складок, Драко пылал в предвкушении предстоящей близости, считывая своими касаниями её возбуждение… Уже в который раз он понимал, что попросту начинал задыхаться от этого томительного ожидания. Им сложно было контролировать ту грань, где кончались нежные ласки, перетекающие в сладкий, чувственный секс и начинался животный, неконтролируемый, необузданный. Нащупав пальцами желанный вход и пристроив их прямо напротив, Драко медленно вошёл в неё сразу двумя, считывая своими губами низкий стон Грейнджер, которая раздвинула шире свои ноги и начала подаваться вперёд. Внутри было влажно, скользко, он не собирался быть грубым или слишком резким, но когда она вцепилась в его плечо своими коготками и прикусила нижнюю губу, внутренний демон сменил пост ангела, добровольно его оставившего, и резким движением выскользнул из тёплого лона, прижал всем своим телом Гермиону к прохладной плитке душевой, приподнял её за бёдра, смотря прямо в глаза. В его взгляде в этот момент было что-то дикое, что-то нетипичное для него самого. Он был на какой-то новой черте, пересёк новый рубеж. Ему хотелось ругаться на всех языках мира, лишь бы она поняла, насколько сильно он сходит с ума от одной только мысли об их близости. Если бы у них было больше этого дурацкого времени. Мерлин… Да кто-то свыше над ними просто издевается, не давая им столько, сколько было нужно. Сколько было необходимо Драко, чтобы пристроиться к её возбуждённому бутону и пить с него желанный нектар, насытиться им, ощущать её содрогания от яркого оргазма, быть внутри неё. «Этот взгляд. Блять. Снова этот ёбаный взгляд» «Какая же сучка!» Рыкнув, он прикусил её плечо и сразу же провёл по месту укуса своим языком. Её потрясывало от возбуждения, кожа стала гусиной, волна мурашек добралась до самого низа живота и завязалась в прочный узел. — Драко… — глотая слова, тихим, дрожащим голосом, она просила, — Пожалуйста… Я хочу ощутить тебя… Она не отрывала взгляда. Она была прекрасна. Она была здесь. Она была его… «Я продал душу дьяволу за возможность быть с ней? Если нет, тогда я не знаю, как это описать» — Пожалуйста. «А-а-а» Он снова рыкнул, головка члена больно налилась, напоминая о крайнем возбуждении своего хозяина. Драко впился жадным поцелуем в пухлые губы, разводя её ноги в стороны и входя внутрь одним резким движением. Гермиона простонала ему прямо в рот, подаваясь вперёд под сильным натиском. Их толчки, струящаяся вода и стоны сносили крышу, разрушая остатки адекватности, которая, словно тоненькая ниточка, натянулась в струну где-то в голове Драко. Пф-ф. Так глупо. Этой грани больше нет. Не разрывая взгляда, не обрубая их связь, Драко сильнее вжимался, быстро вторгался внутрь почти кричащей девушки, больно сжимающей его спину. Она умоляла продолжать, переходя с крика на шёпот, говоря приятные вещи, ласкающие его слух. Что она только его. Что она любит его. Что он её, и больше ничей. Внутри было и влажно, и туго. Драко и сам что-то бормотал, сокращая разъярённые толчки, переходя на глубокие, плавные движения, целуя её тело, сжимая бёдра. Он шептал ей слова любви и она будто таяла в его руках, словно плавящееся на солнце масло. — Я люблю тебя, Драко. Давно люблю. «Что?» Отстранившись и оставаясь внутри, он попытался всмотреться в любимое лицо, отодвигая рукой прилипшие влажные пряди волос. «Она любит его… Давно…» «Моя маленькая, моя сладкая девочка» Удерживая её навесу, Драко медленно продолжал входить, заканчивая погружение одним глубоким рывком, отчего они оба с Грейнджер постанывали на две октавы громче обычного. Драко продолжал смотреть ей в глаза, свободной рукой оглаживая её макушку. Рывок. Ещё рывок. И протяжный стон двоих наполнил маленькую душевую комнатку, вытесняясь за её пределы. — Твоя душа и твоё тело принадлежат только мне, слышишь? Ты моя, Грейнджер. После этих слов будто узёл наслаждения развязался внутри, изливаясь, сплетая их тела воедино. Громкий, протяжный стон Грейнджер ласкал самое сердце Драко, доходя до нервного центра внутри, продлевая наслаждение. Они продолжали сотрясаться, скатившись на влажный пол, водя друг по другу руками. Не желая разрывать связи уже обмякший, он не собирался выходить, прижав к себе девушку и начав шептать на ухо: — Я люблю тебя, Гермиона. С первого, мать его, ёбанного курса люблю. Люблю твои непослушные волосы, твой милый нос, твой ум и эти твои дебильные лабиринты мозга. Я люблю тебя и всегда любил.***
30 декабря 1998 года. Коттедж Дель Мар. Поздний вечер.
Гермиона сидела в зимнем саду коттеджа Малфоев на Ватулеле. Он был столь же прекрасен, как и на вилле д’Эсте, поражая своим видом, готовый посоревноваться за первое место среди зимних садов мира. «Поверить только… У них в каждой резиденции такая красота? Самая настоящая сказка!». Но на самом деле всё, что происходило сейчас вокруг и внутри Гермионы — это напоминало сказку. Она не могла поверить в те чувства, которые овладевали ею. Она хотела кричать о том, насколько была счастлива сейчас. Ни предстоящие сложности, ни прошлое, ни проблемы не заботили её так, как ощущение запаха Драко на её коже. Он впитался в каждую её клетку и воспроизводился, словно фантомный. Она прикрыла глаза, и погладила нежную кожу шеи, словно продлевая эти ощущения присутствия Драко через касания. Вокруг всё утопало в растениях, которые издавали свой приятный цветочный запах, старающийся перебить такое желанное присутствие Малфоя, словно невидимой рукой достучавшись до носа Грейнджер, проникая внутрь. — Нотки жасмина, плюмерии… Пассифлоры… Хм-м, Нарцисса явно использует сохраняющие чары, — рассуждала Грейнджер, раскинувшись на плетёном кресле возле окна в окружении всевозможных цветов и растений. Она была сейчас, пожалуй, в самом уязвимом своём состоянии, на миг оставшись без жёсткого контроля над собой, который не ослабляла даже во сне. Такая слабость могла выйти ей дорого, не будь она в кругу любимых ею людей. Именно поэтому, она позволила себе кроме положительных эмоций ещё и такую, возможно, слишком рискованную слабость. Расслабившись, отключив свою защиту и обнажив разум, она не заметила, как кто-то напротив бесшумно опустился в точно такое же плетёное кресло. — Именно они. Я всегда использую сохраняющие чары в зимних садах наших домов, — Нарцисса удобнее устроилась в кресле, поманив к себе маленькую подушку и подложив её под спину, — Адара сегодня слишком беспокойна, наверное, я этого заслужила своим поведением, — она легонько поглаживала живот изящной ладонью, её кожа была бледнее обычного, казалось, она вскоре станет совсем прозрачной. Нарцисса явно была уставшей, но, в целом, выглядела счастливой и довольной, за минувшие дни явно прибавила в весе и при общей изрядной бледности лёгкий румянец тронул щёки, делая и без того милый вид более прекрасным, — Честно говоря, я ушла подальше от всего этого бедлама. Пригласить всех на ужин уже не кажется такой удачной идеей, — она устало улыбнулась и оценивающе взглянула на Гермиону, — Я тебя напугала? Грейнджер нервно хихикнула, проводя ладонями по лицу. Этот вопрос сбил её с толку. Я тебя напугала… Напугала… Словно тройка лошадей пронеслась в голове Гермионы с характерным стуком копыт, откликаясь лёгким гулом в ушах. Когда в последний раз её действительно кто-то мог застать врасплох? Она теряет контроль. Виноваты ли в этом её отношения с Драко — вопрос чисто риторический. Она позволяет себе быть слабой. Позволяет слишком много в последнее время. Поняв, что до сих пор не ответила на вопрос Нарциссы, которая продолжала разглядывать растерянную девушку обеспокоенным взглядом она отметила, что миссис Малфой стала серьёзнее, дождавшись слабого кивка от Гермионы, она приступила к самой волнующей её части разговора, который собиралась отложить на потом. (Далее на Японском) — Кто тебя учил, Гермиона? Переход на японский язык и вопрос, прилетевший прямо в лоб Грейнджер, больно ударивший её по расслабившемуся лицу, ошарашил куда больше невинного интереса про испуг. А разговаривала миссис Малфой прекрасно и, почему-то, именно манера произношения не вызвала у Гермиона ни капли удивления. «Почему именно японский?» — мелькнуло в голове, быстро заставив её напрячься. Своим поведением ранее строгая леди показала другую свою сторону Гермионе, заведомо вселяя уверенность, что миссис Малфой можно доверять. — Вы разговариваете по-японски? — И не только. Думаю, как и ты. Видишь ли, Драко принёс мне кое-что интересное вчера, — она заговорила на тон ниже, — Свою нить воспоминаний и попросил перевести, — она сложила руки, продолжая изучать лицо Гермионы, ища в нём нужные для себя эмоции, — Ему было интересно, о чём его девушка ночью разговаривала с неизвестной, — увидев страх в глазах Гермионы, Нарцисса поспешила успокоить её, — Разумеется, я почти ничего ему не рассказала, ничего, что зародило бы в нём… беспокойство. Итак, я хочу узнать, что ты собираешься со всем этим делать? — Ничего, что могло бы навредить Вашему сыну. Миссис Малфой покачала головой. — Ты ошибочно думаешь, что меня заботит только его судьба, Гермиона. Если бы это было так, я бы рассказала ему всё, что услышала. Пожалуйста, будь осторожнее. Теперь ты несёшь ответственность не просто за свою жизнь, Драко тебя очень любит, я вижу, если с тобой что-то случиться, то он просто не переживёт. — Я понимаю. Помните, вы говорили не отвергать его чувства, что я и сделала. Теперь я живу с полной ответственностью за его жизнь и сделаю всё, чтобы он был счастлив. — Ты уже делаешь его счастливым. Ты многое сделала для нашей семьи, хотя не должна была. Прошу дать мне возможность отплатить тебе тем же. Тебе необходима моя помощь, необходим человек, который будет иметь представление о твоих проблемах. — Нет, — замотала головой Грейнджер. Нарцисса прищурилась, собирая решительность в кулак. Она вновь провела ладонью по животу, обдумывая свой вопрос, решая идти в наступление. — Тебя учил *** ***? Гермиона раскрыла рот от удивления. Нарцисса знала её учителя, она имела о ней большее представление, чем гриффиндорка могла себе представить. Но внутреннее тепло, разливающееся при виде беременной милой женщины с пронзительными очаровательными глазами, как у Драко, напоминали о том, насколько Цисси не такая, как все остальные. Даже не такая, как миссис Уизли. Что-то в ней было особенное, нечто, что было и в Гермионе. — Да, — выпалила Грейнджер, выпрямляясь, принимая заинтересованную позу, подаваясь немного вперёд, — Но откуда вы… — Меня и моих сестёр тоже. И, честно сказать, я поражена. Кто в здравом уме согласится отдать к нему на занятия своего ребёнка? — Эм-м… А как же ваши родители? — Я всё правильно сказала, моя дорогая. Наши родители были не совсем нормальными, — усмехнулась женщина, — Может чая? Мне кажется, нам есть, что обсудить. И если я права, это будет долгая беседа. Переместившись на диван у плетёного столика, Гермиона села подогнув под себя ноги, полностью вовлекаясь в беседу с миссис Малфой, постепенно осознавая своё счастье. Вот оно —рядом. Человек, который испытал столько же боли и унижения на пути к исключительному колдовству, человек, оставшийся за спиной своего мужа, в его тени, на самом деле обладающий такой силой и мощью, которая не снилась рядовому волшебнику. Нарцисса восхищала Гермиону и раньше, но сейчас пазл относительно её личности сложился воедино, рассказывая величественную историю о том, что это была за колдунья. — Он очень любил мою сестру Беллу, я думаю потому, что она в ответ любила его… Эти его средневековые методы обучения, которые её восхищали, и ведь она считала его идеалом мужчины, —Нарцисса нахмурила нос, — Вздор. Уже тогда он был стар, как мир, я даже боюсь представить, в каком состоянии он дошёл до твоего обучения. — О-о, да! Его методы не нуждаются в озвучивании. Я чувствовала себя счастливее и свободнее, когда скиталась с Гарри и Роном в поиске крестражей. — Понимаю. Иногда хотелось воткнуть ему палочку в глаз, — Нарцисса элегантно отпивала чай из своей кружки, придерживая блюдце, — Ведь знаешь, пообщавшись с тобой ближе, я начала подозревать, что ты обучалась у *** ***, чувствуется его рука в твоих движениях. И то, как ты корректировала наши воспоминания заставило меня усомниться. — Долг — выше чувств, миссис Малфой. Таков наш девиз. — Гермиона откинула свои кудри, внимательнее вглядываясь в уставшее лицо. Нарцисса согласно закивала головой, на миг остановившись. Она огляделась вокруг, ставя чашку чая на стол и, скинув с себя обувь, развалилась на своей части дивана, распуская уложенные в пучок волосы, забывая о манерах и этикете. Она подогнула одну ногу и приняла более удобную позу, левитировав к себе чашку остывшего чая, наколдовав трубочку. Гермиону умиляло это действие, она почувствовала себя ещё более свободной в этот момент, настолько, будто это самая её родная душа на земле. — Люблю отступать от этикета хоть иногда. И всегда, когда я только одна, — шевеля пальцами ног, Нарцисса расслабилась. — Так приятно быть перед кем-то собой, не надевая масок. В нашем положении такие моменты большая редкость. Это печально. Мне очень повезло в жизни, Гермиона, ведь я вышла замуж по любви. Другой вопрос, дашь ли ты себе шанс на такое же везение? — она взяла небольшую паузу, проваливаясь в свои мысли, — Мы с тобой очень отличаемся от остальных, наученные поступать по протоколу, действовать по обстоятельствам, спасать жизни, — с нажимом и акцентом на последнее женщина вновь погладила живот, делая вид, будто невзначай произнесла фразу, — И подставлять свою спину тогда, когда это нужно другим. Правда? — Что вы знаете об этом, Нарцисса? — словно отбивая несущийся бладжер, Грейнджер надела маску непроницаемости, скрывая любые эмоции от далеко зашедшей матери Драко. — Многое. Но сейчас не будем об этом. Я вижу, дорогая, что ты не готова раскрываться передо мной настолько, да и, думаю, не можешь этого сделать, — улыбнувшись ласково, Нарцисса провела пальцами по ободку кружки, — Но я предлагаю тебе своё надёжное плечо, материнское плечо, Гермиона. Когда-нибудь мы станем родными, я уверена. Ты родишь мне замечательных внуков… Грейнджер поперхнулась чаем, выдувая его изо рта, словно дракон пламя. Несколько капель долетели до Нарциссы, и она протянула свой платок Гермионе, очищая тем временем себя при помощи палочки. — Ну-ну, милая. Я же вижу, что ты любишь моего сына, а Драко любит тебя. — Миссис Малфой… — Гермиона посмотрела на разгоравшуюся досаду в глазах женщины, с нотками нетипичной холодности, — Нарцисса, — поправила себя она, — Мы не встречаемся и недели, ещё рано думать о таких вещах. — Вполне пора, — Цисси поднялась и медленно заходила по комнате, — У меня достаточно много вопросов, которые я сейчас бы хотела задать тебе. Пожалуйста, будь откровенна, ведь это касается моего сына…***
За ужином Гермиона чувствовала себя немного неловко, неудобно… Пепита всячески выказывала недовольства Летиции Забини, матери Блейза, принижая достоинства уважаемого рода итальянца. Остальные почти молчали, наблюдая за словесной перепалкой двух дам, истинными леди которых сейчас не поворачивался назвать язык. — Ты хочешь сказать, милочка, моя сестра умерла по собственной глупости? Да как у тебя язык вообще повернулся! — Я хочу сказать, что в изменах моего мужа нет никакой вины моего сына, и я сама не несу ответственность за эти измены! — приятной внешности брюнетка барабанила по столу наманикюренными пальцами, каждый из которых был увенчан старинными родовыми перстнями. — Наши дети женятся, нравится тебе или нет! — Да свадьбу-то можно и отменить! — истошно прокричала Пепита, её муж молчал, словно прожёвывая ситуацию. Но видом своим он давал понять точно, что согласен с женой, но признавать это у всех на виду, перед свадьбой любимой дочери, было даже для него слишком. — А вот и торт! — разрядила обстановку Молли, протянув слова в своей привычной манере, ставя в центр стола многоярусное, небесно-голубого цвета произведение искусства, украшенное декоративными цветами, — Мы с домовиками испекли великолепный рождественский торт по старинному рецепту моей семьи, пальчики оближешь. И ещё. Он заколдован, — нараспев продолжала та, игнорируя накалённую обстановку, метнув довольный собою взгляд на Пэнс и Блейза, которые держались рядом, словно готовые к обороне, — Я буду крутить вращающуюся подставку, а вам только нужно одновременно дотронуться палочкой до торта. И тогда появится цифра. Это будет год рождения вашего первого малыша. — Первого ребёнка? — мать Пэнс взрывалась от гнева, охватывающего её с головой. — О-о, а вот и то варево, которое пьёт Гермиона! — громко закричал Гарри на появившийся на столе чугунный синий чайник, расписанный в индийской манере, — Что это? — Гарри решил, что нашёл лучший выход из ситуации, — Да всё равно, давайте все попробуем, что такое пьёт Гермиона? Драко заёрзал на своём месте, решая, то ли ему вскочить и выхватить чайник из рук Гарри, то ли кинуть в него проклятье. — Не надо, Гарри, это же чай Гермионы! — Да брось, интересно попробовать, — бросив косой взгляд на спорящих матерей, Гарри как бы указал на источник его решения. Поттер, игнорируя протесты Драко, быстро налил из огромного чайника каждому присутствующему в кружку по доброй порции неизвестного ему напитка, взяв свою в руки, как бы приглашая всех отпить, а Пепите и Летиции хоть ненадолго замолчать. Отпив глоток, он поморщился. — Что за странный вкус? Не скажу, что противный, но какой-то… Что это?! — Масала, Гарри. Это такой индийский чай с молоком и пряностями. — Фу, гадость редкостная! И как ты это пьёшь?! — Дафна отодвинула кружку от себя, вытирая язык салфеткой. — А как по мне, неплохо, — издавая характерные звуки при больших глотках, Фред заметно менялся в лице, смакуя странный вкус. Гермиона после глотка чая недоверчиво покрутила в руках свою кружку, наблюдая золотисто-медовый отлив, оставляющий еле различимые подтёки на стенках. Проведя языком по зубам и нёбу, она удивленно посмотрела на Драко. Он был бледнее обычного, бегая глазами по окружающим, будто ожидая взрыва коробки с фейерверками где-то под столом. Пэнс и Блейз нацелили палочку на торт и увидели цифру 2005, порождая всё новый накал в воздухе, но для Драко будто не было радости. Словно всё вокруг замерло. Гермиона округлила глаза чувствуя, как её язык всё чаще совершает пируэты во рту. Она оглядела стол и увидела несколько столь же задумчивых мин на лицах близких людей. «Только не это… Святой Годрик, молчите. Хоть бы никто не задал ни единого…» — Чем вы все собираетесь заняться сегодня? — спросила Луна, которая одна из немногих не пила масалу, предпочитая дождаться своего цветочного чая. БУМ. В этот момент глаза гостей свелись в одну точку, на бедную опешившую Луну, которая просто не ожидала такого внимания на свой вопрос. Словно рой пронёсшихся над столом пчёл, разваливших единственный улей перед зимовкой, все наперебой начали выкладывать абсолютно все свои мысли даже не касающиеся вопроса о делах на вечер. Кто-то не стеснялся в выражениях, кто-то просто рассказывал всё, о чём подумал в этот день, кто-то продолжал спор. Гермиона цеплялась за фразы, обводя глазами говорящих, выделяя для себя тот факт, что Нотт ошарашено смотрит на окружающих, недоумевая о том, что здесь происходит, и она точно не могла вспомнить, пил ли он свой чай. Так же молчит Нарцисса, глупо смотря на Гермиону и Драко, который сидел бледнее привидений в Хогвартсе. — Зачем вообще эта свадьба, нет, не то, чтобы я правда была так против, Блейз ведь не такая плохая партия для нашей дочери, вы посмотрите на неё, ну не красавица же. Ой, далеко не красавица, не то, что моя сестра, я всегда ей завидовала, я вообще имею такую черту характера, ой, да что мы все не без греха же, — одним потоком она выливала всю информацию про свои ощущения, восприятие мира, свадьбу дочери, свою семью и брак, — Да я и сама, да… — Пепита была словно под гипнозом, выдавая всё, что крутилось в голове. — Вот хотя бы мой муж, спит с нашим садовником, думая, что я не знаю, ну не смешной ли? — Да, я сплю. И уже пару лет, хотя бы так я понял, насколько жизнь может быть красочна и разнообразна. С Полусом жизнь перестала быть такой серой и скучной… — на этой фразе Молли взялась за сердце. — А я начала встречаться с Рональдом, чтобы позлить Тео. — А я с тобой, чтобы Гермиона ревновала, и ведь я знаю, что ей всё равно, но считаю, что меня невозможно просто так бросить, ведь мы почти всю жизнь вместе. — Но теперь же всё хорошо, ведь мне правда хорошо с тобой, Рон. — А мне с тобой, Дафна. — Ребята, сейчас хорошо Чарли, — Джордж присоединился к всеобщему жужжанию, — Его жена беременна двойней, но о том, что она сначала забеременела, а потом он на ней женился никто не знает, он боится признаться всем остальным, зная, что мама начнёт его опекать. И я его понимаю, — засмеялся Джордж, выдавая всё новые подробности о жизни своего брата. Молли снова схватилась за сердце и даже села на стул. — А я снимаю квартиру в магловском квартале и провожу там время наедине со своими магловскими штучками, ведь Молли выставила все мои вещи из сарая. А ей я вру, что на самом деле задерживаюсь в Министерстве, — продолжая нарезать свою пищу, Артур делал вид, будто говорит что-то привычное. Миссис Уизли вновь взялась за сердце, стараясь ровно дышать. Откровения посыпались рекой. Кто-то рассказывал о своих мыслях, кто-то шокировал правдой, Летиция и Пепита просто оскорбляли друг друга. — Мерлин вас всех дери, сколько можно? — Люциус хлопнул по столу ладонями, небрежно вставая из-за стола, отодвигая стул своей жены вместе с ней, чего та совершенно не ожидала, — Я в гробу видал всё это происходящее. Да, мне нравится семья Уизли, но терпеть весь этот бред сумасшедших Паркинсонов и Забини я не собираюсь. Я хочу гладить живот своей жены всё своё свободное время! Цисси, — подавая ей руку, Люциус выглядел серьёзнее остальных, — Берём твой животик и медленно уходим в гостиную, пока я не выгнал всех этих обезьян из своего дома. Лучше бы дементоры высосали мои мозги, чем я проводил на старости лет свою жизнь, выслушивай как одному из них хорошо со своим любовником. Комната наполнилась всеобщим дребезжанием. Каждый выливал весь поток своих мыслей, жестикулируя и крича, перебивая друг друга, тыча в плечо оппоненту. Пожалуй, в этой обстановке вспомнили всё. На Драко не было лица, Гермиона следила за развитием событий ожидая, когда всё совсем выйдет из-под контроля, метая в Драко взгляды-молнии. Конец наступил быстрее ожидаемого. После волны взаимных оскорблений Пепита и Летиция взялись за свои палочки, приняв боевые стойки, нацелив древко друг на друга, они не стали слишком долго ждать. Боевые заклятия полетели друг в друга, разнося столовую в щепки. Билл и Рональд старались вразумить женщин, оттаскивая их друг от друга, но всё прекратила Пэнси, разрыдавшись и бросив в обеих матерей «Инкарцеро», она громко зарычала. — Заткнитесь все! — и под всеобщее успокоение тихо, почти вполголоса, добавила, — Свадьбы не будет. И быстро удалилась из гостиной. Все смолкли, хотя «Вслух» ещё действовал, подначивая каждого выложить всё, что он думает об этой ситуации. Здравый смысл взял вверх. Блейз сменял одну эмоцию на другую, стараясь метнуться из одного конца гостиной в другой. Он понимал, что должен что-то сделать, но не понимал что. — Довольны? Теперь вы все довольны?! — закричал мулат, закатывая рукава и подлетая к Драко в пару небрежных больших шагов, достав из кармана его брюк портсигар, беря в руки сигарету и прикуривая от палочки. Он опустился на пол и завопил, — А теперь пошли отсюда все нахуй! Быстро! Драко стоял неподвижно. Осознание того, что он сделал что-то непоправимое приближалось к нему со скоростью несущегося поезда. Он только что расстроил свадьбу лучшего друга. Он разрушил любовь своих друзей. Малфой боялся смотреть на Грейнджер, в ушах стучала кровь. В момент он понял, что почти никого не осталось в гостиной. Нотт, выходящий из-за стола громко захлопал в ладоши. — Это было эпично. Весело… Интересно. Но я, пожалуй, пойду достану фотки Гермионы и найду, чем себя занять, — как бы невзначай озвучил свою мысль Тео, метнув свой взгляд куда-то в сторону Грейнджер. В этот момент хотелось повалить его на пол и выпустить на него всю свою злость, но это никак не помогло бы в ситуации. Кто-то схватил Драко за предплечье и потянул за собой в сторону коридора, проводив куда-то вглубь коттеджа, в ближайшую пустую комнату. Когда картинка перед глазами стала более ясной он увидел Гермиону. И этот её гребаный всепроникающий и всепрощающий взгляд. — Вслух… — покачала она головой, ставя Драко возле окна и разворачивая к себе лицом, — Да как ты вообще додумался? Драко оглядел её с ног до головы, вспоминая, пила ли она из своей кружки и когда чёткость её действий прояснилась в голове, он понял, что точно видел, как она подносила чашку ко рту и отпивала несколько глотков масалы. Драко зажмурил глаза и снова сфокусировался на Грейнджер, а она будто поняла, о чём он думает. — Во времена древней Греции, в периоде до нашей эры, жил такой правитель, Митридат, царь Понта. Он был одержим манией того, что его могут отравить, и это вполне понятно — он сам совершал отравление неугодных с частой периодичностью, да и в то время держать при себе яд было чем-то вполне нормальным, он мог быть у любого врага. Властитель изобрёл для себя способ: пить яды в микродозах и вырабатывать у себя иммунитет. И у него получилось, но конец его, конечно, был печален. — Почему ты это рассказываешь? — Существует методика выработки сопротивления к ядам и зельям. Как только я увидела в своей кружке медовую плёнку, которая, словно зеркало, отражалась в моём чае и оставалась на стенках, я сразу поняла, в чём дело. Приходится прикладывать усилия к сопротивлению, но, как видишь… Драко смотрел на Гермиону, прожёвывая то, что она сказала. Это вновь было чем-то невероятным и удивительным. Он знал, что она догадалась, зачем он всё это сделал, но точно не был уверен, что наказания не последует. Где-то на задворках его разума сидел внутренний голос, который материл за собственную глупость. Но Гермиона была как обычно необычайно спокойна, лишь пара выбившихся кудряшек и расширенные зрачки глаз говорили о изменения идеального вида девушки, который был на начало ужина. — То есть, сейчас ты не оторвёшь мне голову? Не накричишь на меня? Не устроишь скандал? — На самом деле, нужно было бы заставить тебя самого всё исправить, Драко. Но ты сделал кое-что нужное своим поступком, ты… — к этому моменту она уже рылась в своей сумочке, доставая знакомую деревянную коробочку, — Ты натолкнул меня на мысли. Но об этом позже. Сейчас нам нужно всё исправить. Мы вернёмся в прошлое и не дадим тебе использовать зелье, — она задумчиво постучала по дереву коробки, — Пожалуй, вложим в голову Пепите мысль о том, что брак её дочери с Блейзом — не такая уж и плохая идея. — И снова ты спасаешь мою задницу, — улыбнулся он и потянулся своими губами к её, обнимая тонкую талию, но встретился с её ладонью, которая аккуратно легла на губы Драко. — Это тоже после. Все-таки, ты наказан. Драко расстроено заскулил. Через мгновение она резко накинула на них цепочку маховика, начиная настраивать его на возвращение в прошлое. — На сколько нам нужно вернуться назад? —На два часа, Герм, — проводя пальцами по её скуле, Драко замер, —может, сейчас не время, но после этого, пожалуйста, сотри мне память в том месте, где я узнал про Персея и его садовника. — О-о, нет, — протянула она, — Это тебе в наказание. Помни об этом всю свою жизнь… Драко расстроено нахмурился. — Я лишь хотел узнать, кто был с тобой той ночью. Гермиона не ожидала такого откровения, тронув кнопки по краям маховика и замерев, глядя на парня. — Сейчас мы оба умрём, помнишь? — Забудешь такое… — Это была посланница из Министерства Франции, Драко. Я ищу информацию о Моро. Теперь у меня кое-что есть, и сейчас ты помог мне понять одну вещь. Если он на службе Французского Министерства, он вполне может обладать теми же методиками, каким я обучилась в своё время. А значит… — Допрос под сывороткой правды был бесполезен? — потёр пальцами свой подбородок Драко задумчиво. — Именно. — Ты гениальна! Но что теперь? Как нам вывести его на чистую воду? — Для начала нам нужно всё исправить, — сказала Гермиона, донастроив временной артефакт. В этот миг у Драко закружилось всё перед глазами, его поразила необъяснимая боль, пронизывающая всё тело. Резкий скачок, и всё завертелось вокруг. Они отправились в прошлое. Вместе. Снова.***
31 декабря 1998 года. Остров Ясава. Два часа дня.
— Как же я волнуюсь, Драко! — Забини метался по номеру Драко и Гермионы, снятому в отеле недалеко от места церемонии, — А вдруг она передумает? — Поверь мне, Блейз, она не передумает, — Гермиона мягко опустила руку на плечо мулата, затем расправляя складки его рубашки цвета шампань. С Пэнси они выбрали для себя отличие от гостей — только их наряды имели другой цвет, тогда как все гости были одеты в белое. — Назови мне хоть одну причину, почему она должна выходить за меня замуж в восемнадцать лет? Да ещё и учитывая обстоятельства всех этих дней, где наши матери чуть ли не перегрызли друг другу глотки? Разве она будет счастлива со мной? «Да хоть, блять, сто причин, Забини! Ну хотя бы то, что вчера мы вновь проторчали пару суток во временной дыре, исправляя мысли матери твоей будущей жены по поводу вашего брака, хотя могли управиться за пол часа. И даже не успели выспаться сегодня…» — Я назову тебе несколько, — просияла Гермиона, — Первое. Посмотри на её родителей, она же спит и видит, как вырваться из под их контроля. Второе, вы уже были вместе, в чистокровных семьях выходить замуж без невинности — дурной тон, — она наигранно загибала пальцы под успокаивающийся взгляд Блейза, меняющего свои негативные эмоции на лёгкую улыбку, — Третье, в 2005 году вы обязаны родить ребёнка, иначе Молли зря пекла торт. — Я тебе уже говорил, как люблю тебя, кучерявая? Нет, я говорил ей? — обернулся он на Драко, который заворожённо глядел на свою возлюбленную. — И четвёртое, она тебя очень любит, Забини, — победоносно поставив точку, Гермиона сильно обняла итальянца, а он обнял её в ответ. — Я так за вас рада, — смахивая подступившие слёзы, она продолжала обнимать его, словно это её самый главный день в жизни. — Эй, я всё вижу, нахалы! Я всё ещё тут вообще-то! — Драко подошёл ближе, собираясь расцепить парочку, — А к чёрту, идите сюда оба! И они втроём обнялись крепко, что-то мурча себе под нос. — Герм, пожалуйста, проверь Пэнси, мне так будет спокойнее. Прошу. — Да, конечно, сейчас же навещу её… — вытирая платком уголки глаз, Гермиона снова поправила рубашку Забини и вышла из номера.***
Спустившись к церемониальной площадке и зайдя в бунгало невесты, она увидела забавную для себя картину. Над Пэнси орудовали сразу четыре стилиста, после любого действия которых Пепита и Молли что-то поправляли на свой манер. Пэнси выглядела растерянной и ела мороженое в своём кресле, пока ей уже, видимо, в который раз поправляли макияж, причёску, разглаживали пышное платье цвета шампань и ругали за порчу всего создаваемого великолепия. Увидев Гермиону, она просияла и резко вскочила со своего места, быстро пересекая комнату под общий недовольный гогот, вытаскивая Гермиону за дверь, громко захлопывая её за ними. — Пожалуйста, спаси меня! Святой Салазар, я так рада тебя видеть. Как там Блейз? — Боже мой, Пэнс! Ты такая красивая! — Гермиона покрутила невесту, осматривая её невероятно дорогое платье ручной работы, расшитое мелким кружевом на складках в подоле, усыпанное мелкими драгоценными камнями на поясе. Она была невероятна, уложенные в причёску волосы спереди были выделены двумя аккуратными локонами, спадавшими до плеч. — Он послал меня узнать, как ты. Не передумала ли ты выходить за него замуж. — О-о, мой сладкий пончик. Беспокоится обо мне… — Пэнс мечтательно улыбнулась, — Так стоп. В смысле передумала? Он что, передумал? — изменившись в лице, она ткнула Гермиону в плечо. — Нет-нет, спокойствие! — выставив руки в оборонительном жесте, гриффиндорка погладила Пэнси по плечу. — Он лишь хотел узнать, в общем, — разведя руки в стороны, Гермиона поняла, что теряет контроль, — В общем, он хотел лишь узнать, всё ли нормально. Паркинсон довольно улыбнулась. — Почему ты ещё не одета? Церемония скоро начнётся! Так, а кольца? Мы отдали кольца Драко, они целы? — Коне-е-ечно, — протянула Гермиона, — Всё в полном контроле, и ты права, мне уже пора бы одеться. Я пойду. Резко развернувшись и зашагав в свой номер, оставляя за собой остолбеневшую Паркинсон, Гермиона судорожно вспоминала, видела ли она кольца у Драко после того, как они сверяли список приготовлений этим утром. Они вновь увлеклись друг другом, занявшись сексом в чьём-то ближайшем забронированном номере, и гарантировать, что кольца были при нём, она точно не могла. Грейнджер почти бегом взбежала по лестнице наверх, здороваясь по пути с многочисленными знакомыми и даже незнакомыми гостями. Добравшись до заветной двери и слишком резко распахнув её, она наткнулась на растерянного Драко и всё ещё волнующегося Блейза, курившего сигару сидя на диване. — Наконец! Как она? — выпалил мулат, вставая с места. — Всё замечательно. Готовится. Назвала тебя сладким пончиком, — криво улыбнувшись во все тридцать два, Гермиона закашлялась, — Драко, можно тебя на минуточку? — резко схватив его за локоть, она затолкала своего парня в ванную, понизив голос. — Драко, где кольца? — процедила она сквозь зубы. — Я,блять, не знаю, где они. Тот же вопрос задал мне Блейз, и я сразу пошарил в карманах, использовал манящие чары, чтобы он не видел, постарался свалить из номера, но этот говнюк меня не отпустил. В номере их нет, и я точно знаю, что никому не передавал их на хранение и не оставлял где-то. Гермиона хлопнула себя по лбу, скрывая глаза в ладони. — Нам пиздец, Грейнджер. — Нам? — возмущённо переспросила она, — Драко, ну как ты мог их потерять? — Наверное, это случилось когда я вновь потерял от тебя голову и мы уединились в первой попавшейся незакрытой комнате? — Драко нервно фыркнул, так же обороняясь, не решая принимать всю вину на себя. — Ладно. Признаю, моя вина в этом так же есть. До церемонии мало времени, и я ещё не готова. Я скажу Блейзу, что отправила тебя за нашим подарком в коттедж. А ты найди Невилла, Гарри, Рона и Тео, отправь их сюда, чтобы они отвлекали нашего жениха, и я тем временем осмотрела свадебную площадку, пока ты займёшься номером и местами, где мы были в течении последних трёх часов. Когда мы утром прибыли сюда, они точно были при тебе? — Точно, Грейнджер, точно. Да не смотри так на меня, я полностью уверен, Пэнс просила ещё раз взглянуть на них, это было около девяти утра, — проведя руками по хрупким плечам девушки, Драко чмокнул её в лоб. — Не переживай, мы их найдём. В одиннадцать я снова их проверял, потому что менял брюки и перекладывал их в те, что сейчас на мне. И больше я их не видел. — Ну вы там что, опять? У меня такой день, вы нужны мне тут, а не в ванной комнате! — голос Блейза напомнил, что у них не так много времени, как хотелось бы. — Пока я пошёл за этими разгильдяями, за которых мы тут отдуваемся, ты продумай вариант «Б». — Какой вариант «Б»? — Как нам укрыться от Пэнс в мире маглов хотя бы на пару часов, потому что потом эта ищейка найдёт нас и придушит голыми руками. — Я начинаю нервничать! — снова закричал Забини, — Всё, я вхожу в ванную! —Мы выходим… — крикнула в ответ Гермиона. — И кто-то ещё сомневался насчёт их свадьбы? Да они оба мёртвого после авады подымут…***
Грейнджер металась по масштабной территории места проведения свадьбы, обыскивая каждый сантиметр. В начале она использовала манящие чары, но потом в её голову пришла безумная мысль что, возможно, на коробочку с кольцами наложены антиманящие, только зачем и для чего — совсем в её голову не приходило. Поиски Драко результатов также не дали, он только промямлил что-то невнятное при виде Гермионы в белом приталенном платье с открытыми плечами, а затем сказав, что пошёл продолжать поиски добавил, что она сбивает его своим видом и удалился, что-то бубня себе под нос. Гермиона чётко слышала, что он матерился. Возможно, это было даже мило, сейчас заострять внимание на реакции она не стала, но в голове в очередной раз для себя отметила, что безвозвратно влюблена. Рой бабочек внутри затрепетал, предательски сбивая Гермиону, которая решила расширить масштабы поиска. Проходя мимо искусственно сотворённого пруда с выложенным на водной глади цветами портретом молодожёнов, она остановилась на кованном мостике, увидев Тео. — Ты здесь? Почему ты не со всеми? — Могу задать тебе тот же вопрос. — Я… Я просто ищу кое-что. Брюнет просиял, демонстрируя довольный оскал, полностью развернувшись к ней лицом, облокотившись о перила. — Твой вид потрясающий. Не боишься затмить невесту? Гермиона залилась румянцем, но сразу же взяла себя в руки. — Спасибо, Тео, за столь щедрый дружеский комплимент. Нотт недовольно фыркнул. В последнее время он был более странным, чем обычно. И те эмоции, что она испытывала к нему становились всё более похожи на грозовые тучи. — Ты что-то искала, Гермиона? Ведь так? Может, вот это? Доставая из кармана брюк тёмно-синюю бархатную коробочку, Тео протянул ей разыскиваемую пропажу, и как только она потянула руку к заветной вещице, Тео отдёрнул свою. — Не так быстро. Даже не спросишь, где я её нашёл? — Не время для шуток, церемония скоро начнётся. — У нас точно есть минутка. Оно валялось на столе, да, Белоснежка её просто положил на стол и забыл. Кстати, где он? — Драко тоже ищет кольца, — отметив для себя, что он в который раз не называет Малфоя по имени, Гермиона нахмурилась. — Избавляет тебя от попечительского синдрома? — он наклонил голову набок, изучая реакцию Грейнджер, которая просто недоумевала от происходящего, всё больше смыкая брови на переносице. — Что ты хочешь, Тео? — Ничего я не хочу, Гермиона. Мне просто больно смотреть, как ты меняешь травы на зелье. Вроде и обмен выгодный, только могли бы приготовить и получше. Держи. Протянув ей коробочку с кольцами, он ждал, когда она примет её. Гермиона робко зацепила её пальцами, полностью взяв в руку, тогда как Тео, освободившись от ненужной вещи, нежно провёл кончиками пальцев по запястью Гермионы. Неприятный холодок пробежал по телу, такой же, как совсем недавно при странной попытке Нотта поцеловать её. Она не понимала, что толком происходит. Да, она в отношениях с Драко, и эти касания и действия ей не нравились априори, но было в них что-то необъяснимое. Неприятное. Она хотела отстранить свою руку и развернуться, но Тео схватил её за запястье и притянул к себе. Он продолжал её удерживать и заглянул в глаза. Его глаза — они были абсолютно не такие, какими были раньше. В них было что-то безумное, что-то ужасное. Он легонько провёл рукой по скуле Гермионы. — Отойди от меня или ты вспомнишь на что я могу быть способна. — О-о, Гермиона, я точно знаю, — улыбнувшись широко с нотками нетипичного озорства, он выпустил её из захвата и добавил, — Ты поставила не на ту лошадку, дружить с тобой для меня теперь непозволительная роскошь. И сделай одну услугу, научись выбирать спутников жизни, которые хотя бы могут вытереть себе сопли. И с этими словами Теодор ушёл, оставив Грейнджер ещё одну пищу для размышлений.***
Это была одна из самых красивых свадеб, на которых Драко когда-либо бывал. Его не заботили украшения и исключительное колдовство, которое было применено, не радовали гости и артисты. Тогда как вокруг царила необыкновенная красота, всё утопало в цветах и изысках, лишь две самые прекрасные женщины на свете — его мама и Гермиона — украли всё его внимание. Словно две вейлы они притягивали многочисленные взгляды и держались рядом, что ещё больше радовало Драко Малфоя. Но центром его вселенной конечно же была она — Гермиона. Он представлял себе, как красиво на ней смотрелось бы свадебное платье и сейчас его вовсе не пугали эти мысли. Стоя здесь, рядом с цветочной аркой для проведения церемонии, ощущая морской воздух и слушая, как на своём языке разговаривает океан, он был счастлив за своего друга. Показались эльфы, одетые во всё белое, рассыпающие лепестки белых роз, затем подружки невесты, во главе которых шла Гермиона, неся маленький букетик из белых орхидей, Пепита, одетая во все чёрное и Летиция Забини, выбравшая кроваво-красный наряд, когда абсолютно все гости были одеты в белое, тут же привлекли внимание Молли Уизли и та, покачав головой, срочно исправила сие недоразумение, пока Пэнс не увидела. «А тётка-то с огоньком. Эти две выхухоли меня уже достали. Я тут пропал на пару дней, тебе было нереально хорошо, не стал тебя отвлекать. Ну ты мужик, конечно, я даже тебя зауважал. Такое с ней вытворяешь. И эти твои стоны умирающей касатки…»Саундтрек «Израэл Камакавиво'оле - Over the Rainbow»
Драко выдернуло появление Пэнси. Она медленно ступала по ковровой дорожке, озаряя Блейза улыбкой, а он не сводил с неё глаз. Гермиона встала впереди Драко, и остальные девушки заняли свои места впереди остальных парней. Церемониальный служащий начал обряд, а молодожёны закрепляли его своими клятвами. Мы собрались здесь чтобы… Шёпотом. Драко: — Ты великолепна. Гермиона: — Тихо, — она расплылась в своей смущённой милой улыбке. —Спасибо. Джинни: — Лишь бы он не спросил «Кто против этой свадьбы». Гермиона: — Я предвидела это, мы заранее обговорили, священник не спросит. Ваши души вовеки соединены свящённым обрядом… Джинни: — Я хочу напиться. Рональд: — Мы с Дафной поддерживаем вас, нам пришлось два часа уговаривать маму не превращать Пепиту в моль. Я обещаю любить тебя, пока моё сердце бьётся… Гарри: — Я с вами. Это были два самых сложных дня за последние полгода. Нотт: — Заткнитесь, уроды, на нас все смотрят. Все вдесятером наигранно коряво широко улыбнулись. Драко провёл по открытым лопаткам Грейнджер, отчего она вздрогнула, но это было чертовски приятное чувство. Драко: — Я люблю тебя, — прошептал он ей на ухо. Священник загасил свечи и перешёл к заключительной части Драко: — Когда-нибудь на их месте сможем стоять и мы. Представляю вам миссис и мистера Забини. Толпа скандировала «Ура!» Под общий гул и звуки салюта, Грейнджер ответила на ухо Драко. — И я тебя люблю. — Тогда выходи за меня?