The Best Years of Our Lives, My Ass

Следующий месяц был наполнен бурной деятельностью. Дин был в восторге от своего поступления в Калифорнийский университет в Беркли и победы в школьном совете, а неделю спустя от приговора Бифарони за нанесение ножевого ранения Кастиэлю. Казалось, что всё наконец-то идёт хорошо. Возможно, только возможно, Дин не портил всё, к чему прикасался. Он не совсем верил в это и существовал в состоянии «ожидания подвоха», но по большей части он был доволен. Было несколько проектов в конце года, которые он успешно выполнил, несколько тестов, с которыми он удивительно хорошо справился. Он начинал понимать, что одна из причин, по которой он никогда не преуспевал в школе, заключалась в том, что он был чертовски несчастен; он не обижался из-за того, что ему приходилось воспитывать младшего брата, но обижался на отсутствие помощи, которую он не получил от отца. Не говоря уже о том, что глубокое понимание монстров, которые бились в ночи, оставляло его в постоянном состоянии тревоги. Теперь всё было по-другому, и он мог достаточно ослабить бдительность, чтобы сосредоточиться на учебе. В апреле Дин и Кас получили документы с подтверждением о приёме от Гонзаги и Калифорнийского Политехнического. У них было три варианта, и Мэри, казалось, чувствовала, что это достойно какого-то праздника, поэтому к концу месяца они устроили барбекю. Клан Мендосы принёс пиво для взрослых и мороженое для подростков; несколько друзей Сэма и представителей из-за стола укурков также присутствовали. Дом не был забит, но там было по крайней мере двадцать пять человек, которые не жили в доме Винчестеров, втиснутые на задний двор, где Дин провёл большую часть пятничного дня, убираясь, готовясь к событию следующего дня. После нескольких часов улыбок и поздравлений от разных друзей семьи и людей, которых он едва знал, Дин был измотан и нырнул в другую часть дома. Там крошечная часть двора была скрыта из виду, между забором и домом. Дин отчётливо помнил, как ютился там, когда был маленьким, а Мэри и Джон ссорились друг с другом, и хотя сейчас он казался значительно меньше, он был так же скрыт, как и в его воспоминаниях. Именно поэтому, предположил он, он обнаружил Джастина, притаившегося там с косяком, свисающим изо рта. — Чувак, твоя семья громкая, — прокомментировал торчок. Он вынул свёрток изо рта и слегка встряхнул его, прежде чем вернуть на место. — Потрясающая, но громкая. Дин фыркнул и встал рядом со своим вроде как другом. — Это ещё ничего. Видел бы ты нас на воскресенском Суперкубке. Джастин фыркнул и протянул ему косяк. Дин обдумывал это несколько секунд, прежде чем пожать плечами и принять. Несколько затяжек, и он был достаточно расслаблен, чтобы отключиться. Это делало шум, доносившийся с заднего двора, терпимым. Они существовали в тихом, дружелюбном молчании в течение нескольких минут, пока Кастиэль не вышел из-за угла. Дин автоматически напрягся, но, к его удивлению, у Каса, похоже, не было никаких проблем с его нынешним состоянием упоения. — Последняя затяжка, — сказал Джастин, протягивая Касу косяк. Кас смотрел на него несколько секунд, и Дин почувствовал лёгкое расстройство в животе. Должно быть, это отразилось на его лице, потому что Кас отрицательно покачал головой и вместо этого поблагодарил его. Джастин пожал плечами и прикончил его сам, прежде чем раздавить в грязи и закопать. В конце концов все трое перестали стоять и вместо этого сели в грязь, не заботясь о том, испортит ли это их одежду или они будут покрыты сорняками и мусором. — Чувак, не могу поверить, что скоро закончу школу, — недоверчиво сказал Дин. Кас закатил глаза, а Джастин фыркнул. — Чувак, мы оба, — сказал наркоман. Он протянул руку и провёл пальцами по пучку сорняков, росших неподалёку. Дин улыбнулся и откинулся назад, прислонившись головой к стене дома. — Что ты собираешься делать дальше, чувак? Колледж? — Нет, — сказал Джастин, отрицательно качая головой. — Мои оценки недостаточно хороши для этого. Хотя мне нравится работать с машинами. Может быть, попытаюсь устроиться на работу механиком, может быть, поступлю в торговое училище. — Какие машины? — заинтересованно спросил Дин. Джастин рассмеялся. — Ничего похожего на тот кусок дерьма, который ты водишь, Винчестер. Хотя мне нравится работа твоего отца. У меня есть старый Шевель СС 69-го года, который я ремонтирую по выходным. — Мило, — ответил Дин, и они вдвоём вступили в интенсивную дискуссию о достоинствах Шевроле 1960-х годов. Кастиэль не имел ни малейшего представления, о чём они говорили, но, похоже, был рад оказаться там в любом случае. К тому времени, как еда закончилась, они вдвоём завели разговор о том, как наиболее эффективно обращаться с двигателем, и именно так Джон нашёл их. — Синтетика хороша, чувак, она действительно хороша, — говорил Джастин. — Но тогда тебе придётся придерживаться её вечно. Никакого возврата к обычному маслу, когда ты переключишься, а подтечка — это пиздец. — Да, — возразил Дин. — Это, конечно, успокаивает, но лучшая производительность в целом, кажется, того стоит. Не похоже, что в большинстве мест нет её, и она стоит лишних денег. Джон посмотрел на них, приподняв бровь. — С каких это пор у тебя есть мнение о моторном масле, Дин? — спросил он. Он выглядел удивлённым, хотя это могло быть из-за невежественного выражения, которое в настоящее время появилось на лице Кастиэля. — С того момента, когда я стал инженером, который смотрит на двигатели для удовольствия, — раздражённо ответил Дин. Джон фыркнул. — Поднимайтесь, — сказал он, указывая большим пальцем на задний двор. — Поскольку вы двое — почётные гости, вы могли бы почтить нас своим присутствием. Кас весело фыркнул и попытался встать, отряхивая штаны руками, прежде чем протянуть руку, чтобы помочь Дину подняться. Джон скрылся за углом, пока они вдвоём помогали Джастину. — Слушай, парень, — сказал Дин. — Не то чтобы у меня были проблемы с курением время от времени, но если ты прекратишь это дерьмо, я, вероятно, смогу поговорить с отцом о том, чтобы он нанял тебя после окончания школы. Джастин моргнул. — Правда? Дин кивнул. — Да. Ты просто не можешь всё испортить и выставить меня мудаком за мою рекомендацию. Выражение лица Джастина было бесценным. — Окей, чувак. Я подумаю об этом. Твой отец довольно крутой. Дин фыркнул. — Не то слово, которое я бы использовал, но да, он такой. Джастин ещё раз поблагодарил его и побрёл прочь; перекус явно подействовал. Дин вздохнул и повернулся к Касу, воспользовавшись уединением, чтобы прижаться к нему. — Я нахожу интересным, что у тебя нет проблем с баловством веществами, но тебе, похоже, не нравится идея, что я могу сделать точно также, — прокомментировал Кас, скользя рукой по пояснице Дина и позволяя ей опуститься на его бедро. Кас не казался сердитым, но и не казался очень довольным. Дин вздохнул. Это было много лет назад, и, вероятно, он должен был уже признаться. — Помнишь, как Захария отправил меня в 2014 год? — сказал он. Кас слегка прищурился, повернувшись, чтобы посмотреть на него, прежде чем кивнуть. — Ну, я имею в виду, знаю, я сказал, что мы с тобой были там, — и Дин слегка поёрзал, чувствуя себя неловко, объясняя это. — И мы были. Будущий я на самом деле был мудаком, это не шутка. Я хотел задушить его, а он обращался с тобой как с дерьмом. Но ты, старик, — и Дин покачал головой, медленно выдохнув. — Это было удручающе. В тот момент ты был больше человеком, чем ангелом, и ты следовал за мной, как потерянный щенок. Ты был зол, измучен и постоянно чем-то накачан. Чёрт, ты предложил мне спиды, чувак. Сказал, что это снимает остроту полыни. Кас выглядел удивлённым. — Когда я вошёл в твою комнату, ты, не заливаю, устраивал оргию с шестью разными девушками и нёс какую-то новомодную чушь, чтобы склонить их. Это было действительно жутко. Ты был собой, но… нет, — он неубедительно закончил своё объяснение, зная, что оно не точно отражает ужас, который он испытал, узнав, как низко пал его ангел. Кас сверлил его взглядом в течение нескольких мгновений; их близость сделала естественный интерес Кастиэля к Дину ещё более неловким, чем обычно, и Дин продолжал смотреть на забор перед ними. Наконец, Кас заговорил. — Я думаю, что это моё воплощение искало какой-то способ заполнить пустоту, которую ты оставил в его жизни, — сказал он. — Даже тогда я был, — и Кас остановился, размышляя, подыскивая подходящее слово. — В каком-то смысле весь мой мир вращался вокруг тебя. Это был только вопрос времени, когда эти чувства превратятся в это, — и Кас указал свободной рукой на них двоих. — Хах, — сказал Дин, его лицо медленно становилось ярко-красным. — Ну, потеря Сэмми сделала бы меня совершенно неспособной к подобному. Даже если бы я достаточно высунул голову из задницы, чтобы захотеть этого в тот момент, — он всё ещё помнил своё отрицание, с того момента, как встретил Каса и захотел переспать с ним. Концепция развития реальных чувств к ангелу заставила бы любое другое его воплощение бежать сломя голову. — Я в курсе, — сказал Кас, кривя губы. — Я почти уверен, что та версия меня, которую ты видел, пыталась использовать наркотики и алкоголь, чтобы притупить чувства безответной любви и отчаяния. Потеря доступа к Господу была болезненной сама по себе; потеря доступа ко всей моей семье была бы разрушительной, — Кас вздохнул и прислонился лбом ко лбу Дина. — Сейчас нам обоим не о чем беспокоиться. — Нет, наверное, нет, — сказал Дин. Он обнял Кастиэля за плечи и притянул его ближе; даже все эти месяцы спустя тот факт, что ему позволили сделать это, иметь это, заставлял его удивляться своей удаче. — И всё же меня пугает мысль об этом. — Понятно, — сказал Кас. — Если тебе от этого неудобно, я не против не баловаться, Дин. Хотя мне будет не хватать виски. Дин фыркнул и поцеловал ангела в висок. — Я не собираюсь говорить тебе, что ты можешь, а что нет, Кас. Я усвоил урок. И я не из тех, кто читает лекции о воздержании или о чём-то ещё, так что я просто буду держать рот на замке. Кас вздохнул. Они услышали, как Мэри зовёт их из-за дома, и услужливо отпустили руки, вместо этого сцепив пальцы вместе, возвращаясь на вечеринку. Пятнадцатилетие Сэма было, по сути, лучшим событием в жизни. По нескольким причинам. В реальной жизни Дин всегда старался, чтобы у Сэмми был настоящий день рождения. До тех пор, пока у ребёнка не развился нервный страх клоунов, настало время для пиццы этого глупого Пеннивистла, или они пошли бы в парк. Обычно Дин крал что-нибудь в Таргете, чтобы у его брата был хотя бы один подарок, но вечеринки почти гарантированно были шоу на двоих. А эта была огромной. Ну, огромной по мнению Дина. Сэм на самом деле был довольно популярен, и тот факт, что он решил сидеть с Дином за обедом, избегая своей компании, сказал старшему брату, как сильно он его любил. Это было трогательно, в чём Дин никогда бы не признался ни за какие деньги. Тем не менее, около тридцати подростков шпыняли около дома. Дин и Мэри встали в шесть утра, готовя еду и несколько видов здоровых напитков и закусок для этого события, и хотя они оба были измотаны, это стоило усилий. Сэм весело проводил время со своими друзьями; некоторые из них играли в Твистер в гостиной, некоторые забирались на дерево на заднем дворе, некоторые смотрели фильм и избегали Твистер, а некоторые танцевали под музыку возле бумбокса, который Мэри установила на заднем крыльце. Джон снова вытащил барбекю, ворча по поводу дежурства по гамбургерам два выходных подряд, что было довольно забавно, потому что настоящих гамбургеров не было. Сэм по-прежнему оставался Сэмом, даже в этой вселенной, и он попросил цыплёнка, потому что он был полезнее. Там была шутка, но Дин оставил её недосказанной, потому что это был день рождения Сэмми. Тем не менее, курица была вся покрыта соусом барбекю, и пахла она восхитительно. Она прекрасно сочеталось бы с картофельным салатом, который Дин помог Мэри приготовить этим утром, и ещё лучше с порцией из пакетов чипсов, стоявших на кухонном столе. Кастиэль казался несколько озадаченным и встревоженным этой активностью и продолжал уходить на время обратно в их спальню, но пытался остаться здесь ради Сэма. После того, как все поели и Сэм открыл подарки, Дин убедил Каса вернуться в спальню, раз это было слишком для него. — Никто не ждёт, что ты останешься здесь, если не захочешь, — сказал он. Затем улыбнулся. — Я, наверное, скоро поднимусь, Карла и Эсмеральда уже едут, и меня освободят от роли няньки. Кас бросил на него благодарный взгляд и исчез на лестнице, а добрый смешок Дина последовал за ним. Примерно через полчаса появились родители Вики, и Дин в последний раз осмотрел вечеринку. Он проверил, не нуждается ли мама в помощи, и обнаружил Джастина и Джона, разговаривающих на крыльце, кивнув им, проходя мимо. Затем, приняв решение, он ещё раз поздравил Сэма с днём рождения и пошёл наверх за Касом. — Мы куда-то поедем? — спросил Кас с кровати. Он внимательно изучал инкрустации енохианской книги, когда вошёл Дин, и Дину потребовалось несколько секунд, чтобы оценить вид распростёртого Кастиэля, прежде чем искать ключи от машины. — Да, — сказал Дин, улыбаясь. — На улице хорошо, сейчас весна. У нас очень шумный дом, полный подростков. Я думаю, мы должны убраться отсюда к чёрту, пока есть возможность. Кас фыркнул, но сунул книгу под кровать и засунул ноги обратно в конверсы. Эта обувь сводила Дина с ума, на самом деле; они были неоново-зелёными и не гармонировали почти ни с чем, но Кастиэль был необъяснимо влюблён в них. — Когда мы попадём в реальный мир, — сказал Дин, прищурив глаза. — Ты получишь нормальные ботинки. Ничего из этого дерьма с анютиными глазками. Эти не протянут и одной охоты. Кас поднял бровь. — Я бы бросил тебе вызов, чтобы ты отнял у меня кеды, Дин, но я знаю, что ты потерпишь неудачу. — Посмотрим, — бросил вызов Дин. Кас насмешливо скрестил руки на груди. — Если ты не оставишь тему моих кед, я воздержусь от секса на неделю. Дин несколько секунд смотрел на него, прежде чем расхохотаться. — Чёрт, старик, и люди говорят, что я баба в наших отношениях. Кастиэль выглядел самодовольным, когда они вышли из комнаты за ручки. Дин просунул голову в кухню, чтобы сказать Мэри, что они уходят. Она сказала им хорошо провести время на их «свидании» (на что Дин поморщился) и выглядела очень измотанной (Дин и Кастиэль оба посочувствовали). Ради смеха они поехали в торговый центр, где когда-то ходили за покупками на Рождество, тщательно избегая книжного магазина, чтобы Кас снова не попал в неприятности. Магазин подержанных вещей всё ещё был там, как и не-Бобби, и Дин с удовольствием показал Кастиэлю куклу купидона. Он, казалось, не находил это таким забавным, как Дин, что, конечно, означало, что Дин должен был купить куклу для Кастиэля назло. Это привело к тому, что Кастиэль в гневе выбежал из магазина, смех Дина последовал за ним. — Кааааас, — позвал Дин. — Да ладно, это же просто подгузник! Не-Бобби фыркнул со своего места за кассой. — Так это и есть Кастиэль, да? Не очень-то похож на ангела. — Ты даже не представляешь, приятель, — сказал Дин, поворачиваясь к нему с улыбкой на лице. Парень пристально смотрел на него, и его лицо немного смягчилось. — Так ли это? — сказал он, его сильный ближневосточный акцент не делал ничего, чтобы он не звучал как Бобби Сингер. — Да, это так, — сказал Дин, твёрдо, почти осмеливаясь, чтобы парень сказал что-нибудь об этом. Однако он этого не сделал, вместо этого пожав плечами и сев обратно на своё место, чтобы почитать какую-то книгу, а Дин вернулся к просмотру своих товаров. Кольцо, которое Дин собирался купить Касу на Рождество, до сих пор было на месте; поначалу его привлекло то, что, хотя оно было простым серебром, на нём было выгравировано несколько новомодных символов. Если бы кто-то знал, что делает, это можно было бы превратить в довольно хороший защитный амулет. В его голове немедленно возник образ Кастиэля с ним. У Дина не было реального желания по поводу замужества, но идея была привлекательной. Он точно не имел ни малейшего понятия, хотел бы этого Кастиэль или нет — чёрт, ни один из них не упоминал слово «л», за исключением того дня, когда Кас говорил о безответном типе, — но идея привязать к себе Каса каким-то образом заставила Дина чувствовать себя по-настоящему счастливым. Он задавался вопросом, есть ли какой-то способ сделать это более прочным образом, чтобы он не попал в ад или не был затянут обратно в Рай, но он подозревал, что такого нет. Тем не менее, это была приятная, хотя, вероятно, жуткая мысль. И официально это был самый девчачий внутренний разговор, который Дин когда-либо вёл с самим собой. — Я бы хотел купить это кольцо, — сказал Дин, указывая на него. — Эту старую штуку? — хрипло спросил не-Бобби. — Оно здесь уже целую вечность. Десять баксов. — Серьёзно? — спросил Дин, приподняв бровь. Не-Бобби пожал плечами. — Это серебряное, а не платиновое обручальное кольцо. Таких пруд пруди. Десять баксов. Издав взрыв смеха, Дин раскошелился на наличные и сунул кольцо в карман. Он понятия не имел, решится ли когда-нибудь использовать его, но лучше быть готовым. Он обнаружил, что Кас стоит возле Хонды, сжимая в руке куклу Купидона. Он смотрел на неё с отчаянием, и Дин понял, что что-то случилось. — Что-то не так, старик? — спросил он. Кас вздохнул и прислонился к машине, скрестив руки на груди. Дин присоединился к нему, вторгаясь в личное пространство, против чего Кас, похоже, не возражал. — Я скучаю по тому, чтобы быть ангелом, — пробормотал Кас. — Я никогда не был настолько беспомощен так долго. Это расстраивает. Я скучаю по пению со своими братьями и сёстрами. Я скучаю по получению откровения. Мне не хватает цели. — Эй, сейчас, — встревоженно сказал Дин. Он встал перед Касом, взял его за плечи и заставил подростка посмотреть ему в глаза. — Ты всё ещё ангел, Кас. И у тебя есть цель. Помнишь? Большие планы на тебя? — Но какие планы, Дин? — сказал Кас. Он отвернулся. — Я сражался и умер за свободу воли. Мысль о том, что её у меня отнимут, причиняет боль. Мысль о том, что тебя у меня отнимут, причиняет боль. — Куда ты, туда и я, — сказал Дин. — Эй, посмотри на меня, — он подождал, чтобы продолжить, пока Кас не повернулся к нему. — Я знаю, что ты на миллион лет старше меня, всемогущий и всё такое, но, чувак, мы, Винчестеры, упрямы. Я имел это в виду, когда сказал, что буду кричать на Бога из-за тебя. Ты того стоишь, — он выдохнул. — Даже если бы мне пришлось проделать весь путь до Ада и обратно. Ты мой, а не их. Кас сглотнул и, казалось, не мог говорить. Дин закрыл глаза и прерывисто вздохнул. — Кас, старик, — сказал он, снова открывая глаза, чтобы посмотреть на своего ангела. — Мне пришлось умереть и отправиться в ад, чтобы найти кого-то вроде тебя. Я не отдам тебя без боя, — он наклонил голову, чтобы снова поймать взгляд Кастиэля. — Я люблю тебя, хорошо? Я не хочу терять тебя. Я, блять, отказываюсь. При этих словах глаза Кастиэля метнулись к его лицу. — Дин, — начал он. Дин покачал головой, отводя взгляд. — Послушай, Кас, — сказал он с бешено колотящимся сердцем. — Это не то, о чём я обычно говорю, но не ожидай многого, окей? Я люблю тебя и, вероятно, всегда буду любить. Боже, думаю, что, наверное, так было всегда. И мне не надо, чтобы ты считал также. Никаких обязательств. Он так долго сдерживался, и теперь, когда кот вылез из мешка, ему хотелось просто сказать это и продолжать говорить, как будто внутри него прорвало плотину. Дин затаил дыхание, которое грозило убежать вместе с ним, и снова посмотрел на Кастиэля. Ангел смотрел на него с трепетом. — Дин, — сказал он благоговейным голосом. Дин покраснел от такого внимания. — Слушай, хватит девчачьих нежностей, — сказал он, но Кас прервал его, протянув руку между его руками и коснувшись его щеки. — Как ты думаешь, что я имел в виду, когда сказал, что пал с Небес ради тебя, Дин? — спросил он. Он позволил своим губам коснуться губ Дина, закрыв глаза. — Конечно, я люблю тебя. Это непреложный факт, нечто, что нельзя изменить. В тот момент, когда я коснулся твоей души в Аду, я был твоим. Дин прерывисто вздохнул и закрыл глаза, прижимаясь губами к губам Кастиэля и целомудренно целуя его. Господи, им потребовалось много времени, чтобы добраться сюда, но оно того стоило. У него закружилась голова от облегчения и сожаления, потому что он этого не заслуживал, но всё равно у него это было. Воодушевлённый своим признанием, Дин полез в карман за кольцом. — Послушай, — сказал он, отстраняясь от Каса. — Я собирался ждать, наверное, годы, потому что не знаю, как ангелы справляются с этим дерьмом, а однополые браки будут не законны ещё три года, и это мы в грёбаном Вермонте, но всё же… — и он запнулся, протягивая кольцо. Кас моргнул, взял его и поднял. Дин чувствовал себя глупо, потому что это был Кастиэль, небесное намерение размером с Крайслер-билдинг, и просить о человеческом браке казалось глупым, но это было то, что Дин мог понять. Он понятия не имел, что делают ангелы, когда влюбляются, потому что это случалось только дважды. Кас улыбнулся ему, приподняв бровь. — В своё время я слышал гораздо лучшие предложения руки и сердца, Дин, — сказал он. Тем не менее, он взял кольцо и надел его на безымянный палец левой руки, проверяя, как оно сидит и смотрится. — Предполагая, что мы выберемся отсюда, тебе придётся сделать мне какие-то документы. Дин усмехнулся. — Конечно, — согласился он. Кровь бурлила от облегчения и ужаса: он только что сделал кому-то предложение. На стоянке торгового центра. И этот человек был настоящим, честным перед Богом, истинным Ангелом Господним. Его охватило одновременное желание танцевать от радости и блевать повсюду. Кас возился с рукой Дина, снимая кольцо, которое Кас купил ему на Рождество, с его правого безымянного пальца и одевая на левый. — Справедливо, — сказал он. — Ага, — ответил Дин, наклоняясь для поцелуя. Он получил один, потом другой, потом ещё один, пока они не оказались на грани раздевания и не должны были остановить себя от того, чтобы не быть неуместными в общественном месте. В этот момент они сели в машину. Темнело, а это означало, что было чертовски близко к комендантскому часу, потому что был грёбаный май, и дни становились длиннее. Дин отвёз их домой, совершенно не в силах стереть с лица хитрую ухмылку. Ужин уже прошёл, и семья Винчестеров сидела в гостиной и смотрела телевизор, когда они вошли. — Пожалуйста, скажите мне, что что-то осталось, — сказал Дин, направляясь на кухню. — Остатки цыплёнка с вечеринки, — сказал Сэм, вставая, чтобы присоединиться к ним на кухне. — И картофельный салат. — Да, чёрт возьми, — ответил Дин, дёргая Каса за руку. Кас всё ещё казался ошеломлённым всем, что только что произошло, но Дин знал, что ему нужно поесть. Материнские инстинкты — это всё, что у него было в подобных ситуациях. Он уже наполовину выудил липкие половинки куриной грудки из контейнера, когда Сэм, ожидая своей очереди поесть, резко вдохнул. Он повернулся и увидел, что его брат смотрит на кольцо на руке Кастиэля, а затем перевёл взгляд, чтобы увидеть, что кольцо Дина тоже было слева. — Срань господня, — сказал Сэм, широко раскрыв глаза. Он посмотрел на брата. — Серьёзно? Дин заёрзал, покраснев. — Серьёзно, Сэмми, — ответил он тихим голосом. Затем он снова повернулся к контейнеру. — Так что, может быть, тебе стоит поторопиться, чёрт возьми, и закончить среднюю школу и стать каким-нибудь крупным адвокатом, чтобы мы могли работать над законностью однополых браков, а? — Ух ты, я просто… вау, — выдохнул Сэм. Когда Дин повернулся, чтобы передать Касу тарелку с едой, он обнаружил, что Кас начал играть с кольцом, с любовью глядя на него. На лице Дина появилась слащавая улыбка, которую он изо всех сил старался стереть, когда оказался в поле зрения Сэма. — Ешь, — сказал он ангелу с ноткой угрозы в голосе. Кас любезно кивнул и сел за кухонный стол. Дин начал готовить Сэму тарелку, когда его брат подошёл и встал рядом с ним у стойки. — Вы уверены? — спросил Сэм. Дин кивнул, старательно не глядя в сторону Сэма. — Я был влюблён в этого парня много лет, — сказал он грубым голосом, накладывая здоровую порцию картофельного салата. Он открыл ящик со столовым серебром и выудил нож и вилку, прежде чем повернуться к Сэму и передать ему тарелку. — Если у него есть я, он есть у меня. — Я просто никогда… вау, — сказал Сэм. Затем, моргая, он посмотрел на тарелку. — Спасибо. Дин взъерошил ему волосы, прежде чем указать в сторону стола. Наконец, он приготовил себе тарелку и убрал остатки. Сидеть рядом с Кастиэлем было так же, как и раньше, и в то же время совершенно по-другому. Это было ново и немного слащаво. Дину нужно было прекратить эти мысли, иначе он мог бы спонтанно отрастить влагалище, боже всемилостивый. У него был ангел в качестве жениха. И самое странное, что из всего, что произошло в жизни Дина, это была не самая странная мысль, которая у него когда-либо была. Дин вымыл последнюю тарелку после того, как они закончили есть, физически выталкивая Кастиэля из кухни, чтобы он мог сделать это, не разбив ни одной тарелки. — Ты просто отвлечёшь меня, — прошептал он ему на ухо и был вознаграждён румянцем, который, Дин был почти уверен, прошёл по всей груди Кастиэля. Он улыбнулся Касу, легонько поцеловав его, прежде чем направиться обратно к раковине. Он как раз ставил последнюю тарелку в сушилку, когда Мэри вошла на кухню и прислонилась к стойке рядом с ним. Он взглянул на неё и заметил, что она изучает новое расположение его кольца. Он поднял бровь, но ничего не сказал, поэтому, наконец, она нарушила молчание. — Я заметила его новое украшение, — сказала Мэри, стараясь говорить небрежно и безуспешно. — Твой отец тоже. Трудно не заметить, так как он всё время скрывает остальное. Дин пожал плечами. — Если бы это было законно, мы были бы в здании суда в понедельник утром, — сказал он тихим голосом. Он поиграл с влажным кухонным полотенцем, прежде чем аккуратно сложить его на край раковины, чтобы высушить. — Как бы то ни было, нам, вероятно, предстоит довольно долгая помолвка. — Ты ещё слишком молод, чтобы давать такие обещания, — сказала Мэри. Дин рассмеялся. Если бы она только знала. — Самое долгое ухаживание, — сказал он вместо этого. Услышав это, Мэри улыбнулась. — Справедливо, — ответила она. — Я просто хочу убедиться, что вы оба понимаете, что это значит. Дин улыбнулся в ответ, в его глазах появилось отсутствующее выражение. — Да, — сказал он. — Да, я знаю, мам, — он точно знал, во что ввязывается — ну, в один из двух сценариев. Версия первая: они ждут до 2000 года и получают какой-то гражданский союз в Вермонте, и у них долгая жизнь с храпом Каса, ссорами, колледжем и Касом, открывающим Starbucks для себя и, вероятно, разоряющим их, и с Дином, эмоционально отсталым и почти разрушающим вещи, и фантастический секс. Версия вторая: они каким-то образом выберутся отсюда; они подделывают кое-какие документы для Каса и отправляются туда, где теперь это законно, и проводят остаток жизни, сражаясь с Раем, Адом и всеми монстрами на земле. В обоих сценариях они потратили бы много времени на то, чтобы вывести Сэма из себя и бороться с гомофобией на протяжении тысячелетий. В любом случае, Кас был бы настоящим Винчестером. Мэри несколько минут изучала выражение его лица, прежде чем, казалось, была удовлетворена. — Не могу сказать, что я в восторге, — сказала она. — Но вы двое умны, и вы поймёте, если что-то пойдёт не так. — Всё пойдёт так, — сказал Дин. Альтернатива — вечность без Каса — даже не стоила того, чтобы её рассматривать. Дин был там; он не хотел возвращаться.