Вороний глаз, волчья ягода

      – Сейчас одиннадцать утра, – сварливо напомнил Волков. Ему стало отчего-то невыносимо паршиво. И похмелье тут было ни при чем. Просто… одно дело – беспечно, самозабвенно насладиться чужим телом, согреться теплом и разойтись наутро, не спросив имени, и совсем другое – трахнуть когда-то вымечтанного друга детства, настолько эфемерного, что ставшего воображаемым. Искрящаяся весна, сверкнувшая в темном уголке памяти, покрывалась патиной. Словно этой ночью он осквернил то, что у них было – нечто гораздо более важное, чем звериное влечение.       И добавил грубовато:       – С чего ты взял, что я представлял нашу встречу?       – А я вот представлял, – бесхитростно ответил Сергей.       А еще невыносимее знать, что Сергей уйдет опять. И Олег снова не попросит остаться. Как и четырнадцать лет назад, они принадлежали разным мирам. Он уйдет. А это новое воспоминание, уже далеко не такое милосердное, останется грызть изнутри.       – Так, пойдем всё же выпьем, – сказал Сергей, наблюдая за переменами его лица. – Выпьем и поедим.       Олег думал, что они просто позавтракают на первом этаже, но Сергей сморщил нос и потащил его наружу, через парк, в какое-то небольшое кафе, где заказал гору фастфуда и, небрежно завязав волосы в хвост и закатав до локтей дорогую рубашку, впился зубами в гамбургер. Олег, то и дело отодвигая лезущие в тарелку ветки раскидистой пластиковой пальмы, за которой он укрывался почти целиком, аккуратно макал ломтики картошки в соус и не знал, что сказать. Пауза затягивалась, но тут Сергей вытер губы салфеткой и, впившись в Олега взглядом, произнес совершенно внезапно:       – А помнишь нашу милую повариху Нателлу Петровну, которая нам так резала картошку и жарила в масле? Картошка фри от Нателлы!       – И клала котлеты между горбушками, словно это гамбургеры. Говорила: однажды мы вырастем и сможем покупать себе еды, сколько захотим. – Неожиданно для самого себя подключился Олег. – А еще, помнишь…       Они заговорили, торопясь, перебивая друг друга, соединяя общие воспоминания. Вспышками замелькали перед глазами яркие картинки, и они связывали их вместе, захлебываясь детским ощущением восторга: ничего не забылось, словно и не было никакой пропасти в четырнадцать лет между двумя мальчишками на больничной постели и теми молодыми людьми, шутливо вырывающими друг у друга последний ломтик картошки, кем они стали сейчас.       – Что было дальше, – с азартом спросил Олег, – когда тебя забрали, где ты был? Они были хорошие? Они тебя не били?       – Они мировые, – Сергей тепло улыбнулся, – Они очень старались. Мы как-то сразу нашли общий язык, условились, что они будут мне как старшие товарищи. Они для меня сделали всё, правда. Я им всем обязан. Но еще они были очень напуганы – тем, что я был в том детдоме, и моей жизнью до него. Я тебе не рассказывал, наверное, я сам плохо уже помню. Там был мрак, – по его лицу пробежала тень, но он тут же встряхнулся, – в общем, брат отца занимается клинической психологией, он со мной беседовал. Тогда это еще не была полноценная терапия, этим он занялся позже. В общем, он им сказал: лучше бы мальчику забыть все, что с ним происходило в эти первые годы жизни. Здесь ему все будет напоминать о прошлом, тянуть его на дно, так что, мол, если не хотите, чтобы на фоне подростковых изменений ему сорвало кукушечку и он пошел маньячить всех своих прежних обидчиков, увозите его из Петербурга и займите чем-нибудь полезным.       Олег скептически приподнял бровь, но Сергей со смешком помахал салфеткой – не принимай близко к сердцу – и продолжил:       – Это, может, было самую малость чересчур, согласен, но я же говорю, все за меня дико волновались. Я и сам думаю, было в моем детстве что-то темное… Но сейчас все хорошо. В общем, по совету дяди меня перевезли в Москву, и вот тут связь с тобой оборвалась. Это сейчас я понимаю, что вот тут все дали маху, но тогда я просто как-то… смирился, что ли. Ох, это звучит довольно малодушно. Подло? Я не знаю…       – Продолжай, – предложил Волков, – оправдываться будешь потом.       – Хм, как знаешь. Сейчас будет пафосная часть, в которой я запросто могу показаться тебе одним из этих мажоров, которые…       – Если ты продолжишь уходить от темы, я покажусь тебе монстром похлеще, – пригрозил Олег.       – Ладно-ладно, – Сергей шутливо вскинул руки, сдаваясь, – в общем, меня действительно заняли по самое не балуйся: отдали в кучу всяких кружков. Они оба в медицинской отрасли, отец ведет программы физической реабилитации для пострадавших военных, мама – окулист, я некоторое время думал, что тоже свяжу жизнь с чем-то подобным. Но потом я понял, что мне нравится программирование, мои не пожалели денег, чтобы покупать лучшее оборудование и таскать меня по хакатонам. И как-то все закрутилось… Разработка приложений на заказ, первые крупные деньги еще до совершеннолетия, приглашение на работу в Италию, пришлось отказаться, но я не жалею… Два года назад мы с дядей открыли компанию, «Razoom tech.», можешь погуглить потом. Он отвечал за финансовую часть, я – за креатив и команду. Апофеоз ты видел вчера: разнузданная вечеринка в пентхаусе в честь тотального ребрендинга и сияющих новых перспектив… Ты сник. Я говорил, тебе не понравится эта часть.       «Потому что на этом все заканчивается. Сейчас мы мило распрощаемся, может, даже обменяемся номерами, но больше никогда не встретимся», – Олегу хватило духу не произносить этого вслух. Зачем, если они оба прекрасно понимают это без слов?       – Как ты жил все это время? – С жадностью спросил Сергей.       – Тебе правда интересно? – Хотелось обратить все в шутку, но тон голоса отчетливо горчил.       – Мне правда интересно, – посуровел тот, – иначе я бы не спросил.       – Да так. Мотался туда-сюда. В армию сходил. Работал. Ничего выдающегося, честно. – Олег чувствовал усталость. Захотелось уйти первому. Демонстративно расплатиться за обоих и закрыть за собой дверь.       Но Сергей, до этого расслаблено разглядывавший его, вдруг как-то подобрался, и взгляд его сделался острым, пронзительным:       – Ты мне нужен, – просто сказал он, – я хочу, чтобы ты был рядом со мной.       – В качестве кого, содержанки? – Ехидно хмыкнул Олег, но Сергей не улыбнулся. Упорно помотал головой.       – Мне все равно. Я тебя уже потерял один раз. И это была ошибка. Пожалуйста, не уходи.       И эти «потерял» и «пожалуйста» задели что-то в сердце. Это не каприз избалованного ребенка. В голосе Сергея Олег слышал отголоски собственных мыслей. Нежелание даже самому себе в этом признаваться: без этого второго жизнь уже никогда не будет полной.       – Я дам тебе работу, – продолжил Сергей, – если дело в этом. Что ты умеешь?       Что ж, его явно переоценивают, и на это стоит сразу открыть глаза.       – Бить людей, – честно ответил Олег.       – Значит, будешь главным избивателем, – с энтузиазмом предложил Сергей, и какой-то огонек мелькнул в его глазах.       – Не уверен, что это так называется.       – Специалистом по связям с общественностью? – Лукаво предложил он.       – У тебя что, нет телохранителя? Я уверен, что видел парочку вчера.       – Ты будешь самым главным! Вот скажи, какое у тебя образование?       – Кружок кройки и шитья. Крою чужие морды, но могу и зашить, если надо.       – Прекрасно! – Сергей хлопнул в ладоши, – небось, и рекомендации можешь предоставить?       – А то! Пришлю тебе новостные сводки.       – Отлично! В общем, считай, ты получил предварительное одобрение своей кандидатуры. В понедельник надо будет встретиться с дядей, все решения проходят через него. Постарайся выглядеть милым. Нет, лучше не старайся, ты же не на ресепшен собеседуешься. Тогда постарайся выглядеть угрожающе. Но не конкретно в его адрес. Сурово, но не слишком. В общем, ты понял.       – Я понял, – кивнул Волков, – мне предстоит встреча с родителями. Так скоро! Торопишь события, мой друг?       – Натормозился уже достаточно, – согласился Сергей, – но по уровню ответственности: почти как встреча с предками, да. Я не запугиваю.       – Но я запуган, – заверил Олег, – ты можешь чувствовать мою дрожь.       – Боже, не настолько ответственно! – Сергей хитро взглянул на него и подался вперед, – иди сюда, я тебя утешу…       – Пидоры!       – А вот и твое тестовое задание, – ухмыляясь, предложил Сергей, злорадно разглядывая неприятную компанию за соседним столиком. Выделил взглядом крикнувшего заводилу и послал ему воздушный поцелуй.       – Волков, фас. – Хмыкнул Олег, отодвигая тарелку. Его фигура, до того преимущественно скрытая от посторонних ветвями пластиковой пальмы, воздвиглась над соседним столом.       Сергей сыто прижмурился, сладко вздрагивая от звуков ударов и сдавленных проклятий, вскоре сменившихся жалобными возгласами.       День начинался на редкость приятно.

***

      – Ну, до понедельника, – пробормотал Олег, старательно отводя глаза. Он зачем-то вызвался проводить Сергея до Башни: «чтобы тебе еще кто-нибудь не встретился», и теперь чувствовал себя неловко.       Они стояли перед дверью офиса, переминаясь с ноги на ногу, как школьники. Разве что локтями не толкались.       – Там в мини-баре коньяк еще остался, – с элегантностью танка намекнул Сергей, – позволишь мне извиниться за четырнадцать лет молчания?       – Ты надеешься обменять мое прощение на те жалкие флакончики, что суют в эти крошечные холодильнички?       – Поверь мне, я думал вовсе не об этом.       – Что, выпить надо для храбрости? – Олег не мог удержаться от подначек.       – На трезвую голову тебя воспринимать совершенно невозможно! – Сергей в шутку замахнулся, пытаясь ткнуть его в бок, Олег дернул дверную ручку и отступил назад, так что в комнату они ввалились клубком перепутанных рук и ног.       Потом они, конечно, расцепились, обнаружили мини-бар и, при некотором старании, нашли действительно крошечные бутылочки коньяка. Но затем Сергей полез извиняться, и до выпивки дело так и не дошло. Впрочем, Олег простил его за это. И за то, что там было раньше. За все, как и всегда. Снова.