Не играй со мной

ВИКИ Он стоит надо мной еще несколько мгновений, наблюдая за тем, как я растекаюсь в лужу, умываюсь собственными слезами. Не вижу его выражение лица и не могу знать, доволен ли он тем, что сделал со мной. Тем, что приняла его победу, сдалась. Наша негласная игра, которую мы оба затеяли, закончилась также внезапно, как и началась. Я вступила на тропу войны с неравным противником. С чего я вообще решила, что у меня есть шансы? Что хотел меня? Смешно. Он получил. И что дальше? А дальше неизвестность. Я снова заперта в спальне и остаюсь одна до самого утра. Периодически на меня накатывает жалость к себе и слезы сами катятся по щекам. Я устала от мерзкого чувства беспомощности, но что я могу теперь? Без крыльев и с обетом подчинения на руке? Просыпаюсь рано, когда в окно только начинают просачиваться лучи солнца. Сегодня я чувствую себя по-другому, а почему — объяснить себе не могу. Прокручиваю в голове вчерашнюю встречу. Она была для меня как глоток свежего воздуха. Наверно, поэтому моя апатия временно отступила, вытащив настоящий характер. Вредный он у меня… Могла бы смолчать. Хотя нет, не могла. Теперь, что бы он ни захотел, я бессильна против его желаний. Нужно попробовать прощупать этот обет. Он работает очень странно. Будто не его приказ, а мое желание. Сама хочу исполнить то, что он говорит. Это кажется правильным и приносит чувство комфорта. Ужасная магия. Как морок для разума. Встаю с кровати с намерением посетить ванну. Я вдруг ощутила себя донельзя грязной. Тело от долгого лежания затекло и хочется размяться, но сначала в душ. Долго нежусь под горячими струями. Не хочется надевать грязную одежду, и выхожу в одном полотенце, где меня уже ждет Мальбонте. Замираю прямо в проходе между ванной и комнатой. Не готова была встретить его так рано. Или ему доложили, что я проснулась? Он поднимается из кресла и подходит ко мне с ворохом одежды в руках. Ему требуется всего шаг, чтобы преодолеть расстояние между нами. А ведь до его прихода я даже не задумывалась, насколько мала моя комната. Когда он рядом, то заполняет собой все пространство. Перевожу взгляд с одежды на его лицо. Сосредоточенное, даже озабоченное. Брови сходятся на переносице, а губы плотно сжаты. Он протягивает свободную руку к моему лицу, медленно, я бы даже могла успеть отойти на шаг или увернуться. Но я этого не делаю. Застываю. Его запах заполняет мои легкие, неосознанно вдыхаю в себя еще больше его. Горячая ладонь касается моей скулы, переходит на волосы и заправляет мокрую прядь за ухо. — Без крыльев ты выглядишь еще миниатюрнее, — вдруг произносит он. Издевательство. Те чувства, что нахлынули на меня секундой назад, смывает волной раздражения и неприкрытой обиды. Дергаю головой, смахивая его руку. Он еще смеет находить в увечьях что-то интересное? Ножом режет по самолюбию. — Доволен своей работой? — резко отвечаю, сжимаю губы и отворачиваю взгляд. — Ты не оставила мне выбора, — словно оправдание звучат его слова. Поверить не могу, Мальбонте пытается объясниться? — Даже у меня в твоей клетке был выбор. — Они хотели твоей смерти. Ты убила одного из них, забыла? — Конечно, нет. Это навсегда останется в моей памяти бельмом. Напоминание, как я низко пала, когда ты вторгся в мою жизнь. Позволил бы им меня убить, или убил сам. Неужели не хотел? Я ведь нарушила наш договор. Предала тебя. Опустим те факты, что изначально обманул меня ты. Он убирает руку от моего лица и его голос становится жестче: — Смотрю, ты уже отошла, — делает шаг назад и протягивает мне одежду. — Надевай это и иди завтракать в столовую. — Что с Ади? — спрашиваю я, протягивая руки за одеждой. — Жив, — коротко отвечает Мальбонте, но я чувствую, что он недоволен этим вопросом. — Жив — не значит, что он в порядке. Ты держишь его в тюрьме? — А где, по-твоему, я должен держать предателя? — следует резкий ответ. Поджимаю губы, не найдя что ответить. — Ты знаешь, почему он вообще остался жив. Думаю, на этом и остановимся. После столовой приходи на обрыв, с которого я показывал тебе субантр. Понимаю, что тема с Ади закрыта, но я не удовлетворена ответом. Ади в темнице и он явно не в порядке. Такое ощущение, что то, что я сделала, было напрасно. Разочарование и гнев на него поднимаются во мне, заполоняя все существо. — Скинешь меня им на забаву? Прекрасная высота, чтобы разби… — Замолчи, — говорит он и я осекаюсь на полуслове. Зло забираю из его рук одежду. Такое острое, непреодолимое желание помолчать. Я захлопываю рот. Вообще не хочется говорить. Какой кошмар. Пытаюсь взглядом прожечь в нем дыру, понимая, как это по-детски выглядит. Разворачиваюсь и ухожу в ванную. Когда я заканчиваю, его уже нет в моей комнате. Иду на выход, с удивлением отмечая, что дверь не заперта. Неужели мне можно снова выходить? Хотя куда я денусь. У меня приказ — идти в столовую. Выхожу в окутанный мраком коридор и оглядываюсь. Другое крыло корпуса, в котором я еще не была. Быстро выхожу на улицу и снова осматриваюсь. Несколько дней не была на открытом воздухе, а ведь это так прекрасно. Свежо. Солнце уже поднялось и приятные теплые лучи ласкают мои щеки. Даже так и не скажешь, что мы в состоянии войны. Я люблю день. Люблю свет. Как это — жить в заточении столетиями? Он мне рассказывал, но я не уверена, что хочу знать подробности. Боюсь, это может оказаться настолько ужасно, что смогу понять его. Достаточно того, что и так о нем знаю. Наверно, это и заставило меня увидеть в нем что-то большее, чем разрушителя и убийцу. Вхожу в столовую и сразу же ощущаю на себе шквал ненавистных взглядов. Столб мурашек пробегает по моей спине. Эти взгляды, как нечто осязаемое, колят меня. Им мало моего наказания. Они действительно желают мне худшего. А что удивительного? Я для них непонятная забава их предводителя; угроза, разгуливающая на свободе. Хотя что я теперь? Бескрылая марионетка. Иду к столу раздачи, беру поднос, становлюсь в очередь. Удивительно, я испытываю чувство голода. — Посмотрите, кто здесь, — едкий голос Ости раздается за моей спиной. Обернувшись через плечо, вижу ее в окружении двух демонесс. Декорации меняются, а актеры остаются. Равнодушно отворачиваюсь и прохожу дальше. — Без крыльев ты еще уродливее, чем была. Мальбонте действительно очень жестокий, да, девочки? Я бы предпочла умереть, чем остаться без крыльев. Останавливаюсь и окидываю ее уставшим взглядом: — Лучше без крыльев, чем без мозгов. — У тебя ни того, ни другого, Непризнанная. Что он вообще в тебе нашел, — в ее голосе слышу отчетливую ревность. Зря я, конечно, тогда показала перед ней свое превосходство. — Спроси у него сама, если не боишься, — отмахиваюсь я, но это оказывается моей ошибкой. Она хватает меня за распущенные волосы и дергает назад, заставляя опрокинуть поднос и плечом удариться об вертикальную железную стойку стола. Салат, который я успела поставить себе на поднос, с грохотом переворачивается и падает на пол. — Ой, прости, — а следом раздается дружный хохот не только Ости и ее подружек, но и всех присутствующих в столовой. Прекрасно… Этого ты добивался, Мальбонте? Унижений и оскорблений в мою сторону? Сам не хочешь опускаться, так делаешь это чужими руками?! — Еще раз тронешь меня, пожалеешь, — злость выплевывает слова за меня, но где-то на задворках сознания понимаю, что не стоит строить из себя героя. Но я не могу по-другому. — И что ты сделаешь, Непризнанная? Нажалуешься мамочке? Или накинешься с топором? Ах да, ни того, ни другого здесь нет, — лениво растягивая слова, отвечает Ости под дружное гигиканье подружек. До боли в спине выпрямляюсь и вскидываю голову, встречая ее взгляд. Не знаю до чего доведет эта перепалка, но что мне терять? — Я потеряла мать в пять лет. И я всегда могу себе помочь, — хватаю столовый нож и вскидываю руку в ее сторону. На лице Ости отражается мимолетный испуг, но она быстро берет себя в руки и недовольно кривит губы. — Посмеешь напасть на меня, тебе не жить. Мальбонте не простит тебе этого снова. А мы — тем более, — она обводит взглядом окружающих бессмертных, давая понять, кто именно устроит мою смерть. — Проверим? — стреляю бровями и смотрю прямо ей в глаза. Кровь закипает в жилах, меня бросает в жар, а следом в холодный пот. Нас окружает все больше бессмертных, с кровожадным интересом наблюдающих за стычкой. Хлеба и зрелищ. Чем они вообще отличаются от людей? — Не думала, что если бы Мальбонте хотел моей смерти, то уже убил бы? Она недовольно кривится, нехотя соглашаясь: — Мальбонте не раскрывает нам свои планы, мы просто верим ему, но у любой веры есть предел. Значит, ты все еще для чего-то нужна. — Как жаль, что ты ему не нужна. Шепфа, что я несу. Топлю себя в безвыходной ситуации, зачем? Ее глаза наливаются яростью. Я задела Ости за живое, ведь Мальбонте забыл о ней, когда появилась я. Будь я мудрее, смолчала бы, но я сказала уже все, чтобы столкновения было не избежать. Непроизвольно вспоминаю мое первое убийство и словно окунаюсь в события того вечера. На руке, в которой держу нож, возникает фантомное ощущение липкости. И вдруг ловлю себя на ужасающей мысли, что в этот раз могу убить уже осознанно. Эта мысль больше не пугает меня, как раньше. Кажется, я переступила черту, за которой запретные моралью вещи перестали быть таковыми. Я не собираюсь нападать, мне все равно не выиграть, но кто сказал, что я не могу блефовать и идти до конца. Демонессы за Ости делают шаг назад, а Ости расправляет крылья в стороны, запугивая меня. Пытаюсь не съеживаться, но на самом деле чувствую себя маленькой и слабой. Моя противница делает шаг ко мне навстречу. — Ости, ну зачем же так грубо. Разве тебя не учили в школе, что над инвалидами издеваться плохо? Мое сердце замирает всего на мгновение, а затем бьется с удвоенной скоростью. Перевожу взгляд за спину Ости. Давно я не слышала мерзкий голос Фенцио, но сегодня, видимо, мой день. Он медленно подходит к нам, и я замечаю за его лице довольствие от происходящего и кривую ухмылочку, что всегда меня бесила. При взгляде на меня, он скалится: — Опусти нож, Уокер! — не сильно бьет по руке, а я в состоянии напряженности, просто подчиняюсь. — Разошлись все! Что бы сказала твоя мама, Ости, если бы видела, какой концерт ты тут устроила? Удивленно вскидываю бровь, также, как и сама Ости. — Все разногласия можно решить менее демонстративным способом, — добавляет бывший профессор уже спокойным голосом, и мы обе понимаем, что имеется в виду. Продолжаю стоять с зажатым ножом в руке, а на самодовольной роже Ости расплывается не менее мерзотная, чем у Фенцио, понимающая улыбка. — Пришла есть? — снова поворачивается ко мне Фенцио. — Иди ешь, раз пришла, везде тебе надо к себе внимания привлечь. Вся в свою мать, — выплевывает он. — Пошла! Понимаю, что надо развернуться и уйти из столовой, подальше от них всех. От адреналина в крови слегка кружится голова и начинает подташнивать. Аппетит пропал, но отчего-то ощущаю, что должна остаться и поесть. Должна позавтракать в столовой. Ох, этот приказ… Беру новый поднос, сглатываю удушающий ком злости и обиды, ставлю на него новый салат с приборами. Слава Шепфа, что не дошло до боя. Что бы сказал на это Мальбонте? — Ходи и оглядывайся, Непризнанная, — тихий женский шепот обдает мое ухо и тут же пропадает. Вздрагиваю, но не оборачиваюсь. Закусываю губу, кипя от гнева и страха внутри. Я должно поесть, выполнить приказ. Под издевательские смешки и оскорбления сажусь за стол и пытаюсь запихать в себя еду. Горький ком эмоций застрял в горле, пытаюсь протолкнуть в себя салат. О каких целях Мальбонте на меня говорила Ости? Кто вообще в курсе, что во мне его сила и он беспокоится о ней? Вряд ли он рассказал всем, что лишился части могущества, это сделало бы его слабее в глазах последователей. А слабость в его случае недопустима. Быстро проглатываю еду и вылетаю из помещения. Больше не пойду сюда. Пусть заприкажется, но я не собираюсь становиться им потехой. Меня с самого начала ненавидели, но из-за Мальбонте не позволяли себе ничего в мою сторону. А после прилюдного наказания думают, что со мной можно делать все. Возможно, меня еще попытаются убить. Мальбонте уже ждет меня на обрыве, наблюдая за субантрами. Сцепив руки за спиной, он выглядит задумчивым. Меня все еще слегка потрясывает от произошедшего в столовой, но когда я рядом с ним меня охватывают смешанные чувства. Смотрю на его могучую спину и непроизвольно любуюсь. Кем он стал для меня за это время? — Я здесь, — тихо подаю голос, не позволяя себе увязнуть в смешанных чувствах. — Хорошо поела? — спрашивает он, поворачиваясь ко мне. — К чему фальшивая забота? — грубовато отвечаю и вижу, как его взгляд тут же темнеет. Шепфа, что за идиотская способность злить окружающих всего одной фразой. — Поела, насколько мне позволила Ости. Он складывает руки на груди и смотрит на меня с высоты. Его глаза недоуменно сужаются и он хмурится: — Поясни. — Твоя любовница, — красноречиво делаю паузу. Не знаю почему, но мне захотелось именно так это преподнести. — Высоко оценила наказание: сказала, что лучше сдохнуть, чем остаться без крыльев. А Фенцио предложил ей разъяснить мое неподобающее поведение в более тихой обстановке без свидетелей. Мальбонте тяжело вздыхает, опускает голову и устало потирает переносицу. Некоторое время мы молчим. Я больше не вижу смысла что-то добавлять, а он… Интересно, о чем он думает? И на чьей стороне? Пусть он сломал меня, заставил признать его победу, но… Оставил в живых. — До чего дошел конфликт? Размышляю, насколько подробно ему описать. Наверно, что я стояла с ножом в руке, готовая напасть, рассказывать не стоит. Сейчас я думаю, что оставаться угрозой для бессмертных в лагере — такая себе затея. Сама на себя прицел навожу. Но Ости четко дала понять свои намерения. — До того, что твоя любовница рекомендовала мне почаще оглядываться. — Хватит называть ее моей любовницей, — вдруг раздраженно говорит Маль. — Моя любовница — ты. — Я не… Хочу сказать, что я не его любовница, но язык не поворачивается отрицать. Ведь мы спали. Между нами была страсть, а в какой-то момент мне казалось, что-то большее… Поднимаю голову и смотрю в черные глаза. В них всегда намного больше чувств, чем он показывает на лице. Я могу его читать, если не закрываюсь в себе. — Больше нет, — качаю головой и складываю руки на груди. Мальбонте хмыкает и, схватив меня за локоть, притягивает к себе. Одну руку кладет мне на скулу, лаская большим пальцем, и наклоняется близко к моему уху, пуская мурашки по спине: — Это ты так решила? Мое дыхание тут же учащается, а горячая волна накрывает низ живота. Мой вдох получается рваным и, похоже, Мальбонте это замечает. — Как ты смеешь… — задыхаюсь от нахлынувшего ощущения его близости. — Как вообще ты можешь думать, что… — Замолчи, — вдруг командует он и мой поток слов тут же останавливается. Я хотела наброситься на него с негодованием, что он слишком много на себя берет, думая, будто я снова когда-нибудь лягу с ним в постель. Да, я что-то испытываю к нему, мне сложно объяснить, как он действует на меня, но я все еще в своем уме, чтобы игнорировать произошедшее. Маль шумно втягивает в себя мой запах и зарывается носом в шею. Легкие, почти невесомые прикосновения губ и языка посылают электрические разряды по всему телу к низу живота. Я закусываю губу, пытаясь сдержать стон удовольствия, но предательское дыхание выдает меня с головой. Легкие прикосновения обрушиваются на мою шею страстным поцелуем, а рука запутывается в моих волосах на затылке, прижимая сильнее к своим губам. О, Шепфа, он — демон-искуситель… Ненавижу. Стою, боясь пошевелиться, но руки продолжаю держать перед собой. Чертово мгновение чувственности, что длилось маленькую вечность, проходит, и Маль аккуратно отталкивает меня от себя, делая шаг назад. — У меня достаточно дел, чтобы вместо них я терял здесь время с тобой на бессмысленные выяснения. Сегодня ты начнешь учиться владеть своей силой. Вернее, моей. Можешь говорить. Слегка растерянная, в недоумении пытаюсь собраться с мыслями. Как легко он застал меня врасплох своей близостью. Какой позор. Потираю затылок, приводя себя в сознание. — Ты поняла? — Да, — киваю я, не смотря на него. — Но почему? Маль бросает на меня взгляд и тут же отводит, отворачиваясь. — Потому что ты не умеешь ею владеть. Хмыкаю. — Я имела в виду почему вообще ты собираешься обучить меня владению силой? Я ведь… — запинаюсь, — я больше не твой союзник. Он делает глубокий вздох, красноречивее которого только следующие его слова: — Ты подчиняешься мне, что делает тебя более чем союзником. Поджимаю губы и опускаю взгляд на руку с красной меткой. Как легко о ней забыть, если не напоминают. — Что же я теперь: универсальный солдат для тебя? — говорю раздраженно. Сложно держать себя в руках, когда не знаешь чего ожидать. Но Мальбонте игнорирует мой вопрос и, повернувшись снова ко мне, говорит: — Начнем с того, что ты должна почувствовать. О, Шефа, я столько всего чувствую… — Сила в тебе может быть вызвана либо эмоциями, либо контролем. В прошлый раз, когда тебе удалось оттолкнуть меня силой, ты руководствовалась эмоциями. Это неконтролируемый и самый худший способ использования силы. Однажды он может стать опасным для тебя самой. Поэтому ты будешь учиться контролю. — А ты уверен, что твоя сила все еще во мне? — недоверчиво спрашиваю. Мне и хочется, и не хочется, чтобы она все еще оставалась у меня. — Я ее совсем не чувствую. Маль криво ухмыляется: — Если ее нет во мне, значит она в тебе — другого варианта не дано. — Но почему я ее не ощущаю? — Может плохо стараешься? Удивленно закусываю губу, обдумываю его слова. Плохо стараюсь? О, нет, я старалась, ведь я видела ее действие, когда сумела откинуть самого Мальбонте, и пыталась это повторить. Но потом больше не чувствовала силу, словно она для меня неощутимая. Мотаю головой в отрицательном жесте: — Нет, я старалась. Просто… Я пыталась ее использовать уже много раз, — смущенно отвожу взгляд, ведь все эти разы были против него. — Последний раз той ночью, когда ты убила демона? Бросаю затравленный взгляд. События той ночи болезненным уколом отзываются в груди, вороша душевную рану моего морального падения. — Да. — Чтобы использовать силу, нельзя быть в том состоянии, в каком находилась ты. — Я… — Ты была в панике. В растерянности. Ты находилась в максимально неадекватном состоянии и твое счастье, что сила спряталась глубоко в тебе, иначе могла разрушить тебя изнутри. — Разрушить?! Мальбонте коротко кивает: — Разбить на мелкие кусочки. Сила — это не только дар, но и проклятие. Либо ты управляешь силой, либо она тобой. Сила — она как власть: опьяняет и начинает сама руководить, если бессмертный оказывается недостаточно стойким. — Если так, то может и тебя поглотила сила и ты сам не ведаешь, что творишь? — не успеваю обдумать мысль, как выдаю ее на духу. Тут же захлопываю рот и со скрываемым опасением смотрю на Маля. Он же лишь коротко хмыкает. — Отчасти ты права, — на удивление соглашается. — Во мне есть сила, которая меня ведет, но это не от слабости души, а последствия выбора. Я уже открываю рот, чтобы задать очередной вопрос, как Маль поднимает вверх руку, заставляя меня замолчать. — Сегодня не обо мне. А о тебе и силе, что ты носишь в себе. Слежу за эмоциями на его лице: он сосредоточен и слегка напряжен. И что-то еще необъяснимое исходит от него, что-то, что ему самому явно доставляет дискомфорт. — Ты нечестен со мной, Мальбонте, — вскидываю голову и смотрю прямо в его глаза. — Поясни. Он слегка растерян моей фразой, как и я удивлена своей смелости, но как я уже поняла — мне нечего терять. — В твоем распоряжении армия, — показываю рукой назад, — целая стая опаснейших существ, — киваю головой вниз на поле, где пасутся субантры, — а носишься со своей силой во мне, будто это чуть ли не главное, что значит для тебя. Ведь ты говорил, что справишься и без меня, — на последней фразе вижу, как меняется его лицо и легкая растерянность появляется в глазах. Значит, я иду по правильному пути. — Ты знаешь, что я пыталась обмануть тебя и никогда не собиралась принимать твою сторону. Ты больше не сможешь верить мне. Не говори, что дело в твоей силе во мне, я не верю, — машу головой в стороны. — Почему я все еще жива? Зачем я тебе? Между нами образовывается напряженная тишина, где он не отрывает от меня взгляда, а я пытаюсь не сдать первая и не отвести глаз тоже. Это сложно. Чувствую, что попала в точку, что в его ответе кроется причина моих страданий. И жду его с диким нетерпением, но стараюсь не показывать этого. И наконец, он хмыкает, слегка усмехнувшись, и проводит пятерней по волосам. — Может, мне с тобой интересно, — вдруг говорит Маль. Так просто, коротко и откровенно, что настала моя очередь теряться. — И-интересно? — меня охватывает ступор. Я ожидала чего угодно: что я могу быть еще полезной, что ему что-то от меня нужно или он собирается меня чем-то шантажировать. А может, все еще треклятая сила ему нужна именно во мне — чего угодно, но не… Интереса. — Так это все… ради обычного интереса?! — недоумение сменяется раздражением. Перед глазами проносятся все ужасы, что я пережила, лицо мертвого Сэми, заключенного в тюрьму Ади, избиение, издевательства… И все это из-за того, что Мальбонте испытывает ко мне интерес? Меня бросает в жар. Глубоко вдыхаю, пытаюсь привести себя в норму. Он почти равнодушно пожимает плечом и как-то по-мальчишески хмыкает. Проводит рукой по своему подбородку, задевая большим пальцем нижнюю губу. — Иди сюда, — говорит он и хватает меня за руку, на которой стоит метка. Конечно же я иду, с удивляющим меня желанием, параллельно задаваясь вопросом настоящее оно или вызвано приказом. Маль берет мою ладонь в свою руку и нежно потирает внутреннюю часть ладони круговыми движениями. — Ты помнишь, что я сказал тебе в ту ночь, когда мы… — он слегка тушуется, что даже удивительно видеть его таким, — когда мы впервые переспали? — Что ты хочешь меня разрушить, — киваю. Я помню эти слова идеально. — Ты это сделал. Маль кивает и его губы растягиваются в легкой улыбке: — Но у нас осталась все та же ма-а-аленькая проблема. — Какая? — Я все еще хочу тебя, — хватает пятерней волосы на моем затылке и впивается поцелуем в губы. Это происходит так неожиданно, как и все, что делает и говорит Мальбонте. Разве я ожидала такой откровенности, выводя его на этот разговор? Задыхаюсь от нехватки кислорода и тону в омуте захлестнувших эмоций. Раздражение лишь подстегивает возбуждение. Горячая волна накрывает меня с головой и я почти забываю обо всем на свете, кроме этих твердых, чувственных губ и тугого языка. Не отдаю себе отчет, вскидываю руки ему на шею и прижимаюсь всем телом. Тягучий, сладкий как мед, поцелуй даже не был томным — он дикий, необузданный, как и сила, что излучает Мальбонте. Забываю себя, забываю злость, теряюсь в ощущениях, знаю лишь, что хочу быть ближе к нему. Где-то издалека слышу свой просящий стон, и его ответный рык. И ему бы отрезвить меня, да только больше распаляет. Его руки собственнически блуждают по моему телу, а я таю в его руках. И чувствуется так, словно нет ничего правильнее, чем находиться рядом с ним, но трезвая мысль о неправильности происходящего подает сигнал моему телу, и я пытаюсь увернуться. Маль не держит меня. Даже сам делает шаг назад и отворачивается. Понимаю голову и вижу, как его плечи вздымаются от сбившегося дыхания. О, Шепфа, он… Тоже теряет себя, когда я рядом. — Почему это происходит? — спрашиваю я. — Что? Он не поворачивается, и я хватаю его за локоть, поворачивая его к себе. — Ты знаешь «что»! Этот… Интерес! Почему это происходит с нами? Нас необъяснимо тянет друг к другу и это выходит за рамки нормального! — Ты таким образом пытаешься признаться мне в чувствах? — он слегка ухмыляется и проводит большим пальцем по подбородку и нижней губе. Но я, к его сожалению, уже знаю этот жест. Он растерян. И я хотела наброситься на него со словами о том, что шутки неуместны, что это серьезно, как вдруг ловлю себя на мысли, что скорее всего… он сам не понимает. И я от этого теряюсь еще больше. — Ты ведь сам не знаешь, да? — не жду ответа, я констатирую очевидные вещи. — Это может быть из-за силы? Он ведет плечом и отводит взгляд в сторону. — Мальбонте! Ответь мне! — я делаю шаг к нему, а он продолжает молчать. Хватаю его за тунику на груди, не сильно, просто, чтобы быть ближе. — Что происходит?! Я не хочу так больше, просто не могу. — Тебя так тяготит то, что тебя тянет ко мне? — вопрос звучит оскорблено, и в глазах мелькнули отголоски то ли боли, то ли обиды. Я отпускаю его тунику и делаю шаг назад. — Меня тяготит то, что несмотря на все, что ты делаешь, меня продолжает тянуть к тебе. И я начинаю ненавидеть уже себя, а не тебя. — А ты хочешь меня ненавидеть? Делаю глубокий вдох. Ненавижу ли я Мальбонте? Наверно в моментах, когда он принимает ужасные решения, и делает кому-то больно — да, я ненавижу его. Но эта ненависть не живет во мне долго. Другие чувства затмевают ее и мне приходиться бороться с собой, напоминать себе о том, кто он и что олицетворяет. Пытаться возродить эту ненависть… И на это уходит слишком много сил. — Я просто не могу, — качаю головой. — Но это было бы правильно. — Правильно не бороться с собой, а принимать. Принимать… Как можно принять себя, когда это так неправильно? — Дай руку, — Маль берет мою руку с меткой и сжимает в своей ладони. — Закрой глаза и сосредоточь свои мысли на солнечном сплетении. Постарайся почувствовать тепло и сформировать его в шар. — Ты очень резко перешел к тренировкам, — несколько нервно говорю я, испытывая благодарность за смену темы. Мы слишком далеко зашли, и вместо ответов я снова получила больше мыслей для размышления. — Делай, — командует он и я закрываю глаза. — Сейчас я тебе помогу почувствовать силу, в дальнейшем тебе просто нужно воспроизвести то же самое самой. Делаю вдох и пытаюсь концентрироваться на центре груди. Его близость и прикосновения сбивают с концентрации, но я уперто продолжаю что-то представлять. Его большая, такая теплая, шершавая ладонь приятно обволакивает мою. Мне нравятся его прикосновения… Обязательно ему быть таким? Как бы я хотела, чтобы он… Чтобы он что? Был другим? Но действовал бы он на меня таким же образом, будучи другим? — Ты не стараешься, — отвлекает меня Маль, словно читая мои мысли. — Тебе нужно сосредоточиться. Сосредоточишься тут. Стоит такой рядом, отвлекает меня… Мысленно ругаю его, как внезапно через мою ладонь проходит мощный сгусток тепла и поднимается через всю руку прямо к центру груди. Это напористая, грубая сила, которой я тут же испугалась и открыла глаза. Ее ощущалось так много, что было паническое ощущение, будто она разорвет меня изнутри. — Это я, — говорит Маль. — Ты не концентрируешься. — Ты мне мешаешь! — огрызаюсь, наконец. — Ты решил задавить меня своей силой? Зачем так резко?! — Это капля из того, что есть во мне. Удивленно вскидываю голову: — И ты… Постоянно ощущаешь это в себе? — В тысячи раз мощнее. — Как это можно выдержать? — не верю своим ушам. — Я владею этой силой, а не она мной. А теперь сосредоточься. Его приказ отзывается во мне внутренним желанием исполнить. Я закрываю глаза и концентрируюсь на солнечном сплетении. Эта напористая, пульсирующая и теплая сила ощущается как огонь, к которому если притронуться, то можно обжечься. Я боюсь и продолжаю испытывать тремор, но чем больше я накручиваю себя, тем сильнее становится эта энергия. — Ты должна прочувствовать ее изнутри, — подсказывает Мальбонте, и я понимаю, что ничего другого не остается, кроме как погрузиться в самую сердцевину того, что бушует во мне. Концентрируюсь, закрываю глаза и ныряю с головой в огонь. Все мое тело обдает жаром, по рукам побежали мурашки, на спине, где запечатаны крылья, начинается сильный зуд. Я будто рассыпаюсь на частицы энергии и тут же собираюсь в единое целое, но эта энергия уже пульсирует во всем моем теле. Больше не пугает, а создает ощущение эйфории. Кажется, что я могу все. — Именно в этом месте, — он свободной рукой пальцем стучит мне по грудной клетке, — зарождаются твои эмоции, побуждающие к выплеску силы. Но ты должна сама это контролировать. Когда станет нестерпимо — выплескивай. — Как? Куда? — я растерянно открываю глаза. — Ты можешь все. Можешь послать молнию в небо. Удивленно вскидываю брови и получаю снисходительную улыбку от Маля. Неужели его сила способна на… Все? Неужели это не просто самообман ощущений? Обычно бессмертный получает какой-то один определенный дар. Я видела, что Мальбонте силен физически, а также управляет воздухом. — Но как?! — Я ведь тебе говорил — я такой один. Закатываю глаза: — Как тебе живется с таким самомнением? — К счастью, я принимаю себя, — он слегка наклоняется к моему уху, — и оно оправдано. А теперь сосредоточься, вскинь руку в небо и мысленно проведи эту энергию из груди к ладони. Вкидываю руку вверх. Я даже не успела подумать, как почувствовала, что шар тепла прошел через мою ладонь, материализовавшись в молнию, достигшей облаков. Сильное покалывание в центре ладони создает необычные ощущения. — Ах! — от неожиданности слегка пугаюсь и, сжав ладонь в кулак, прижимаю к животу. — Как это произошло? — Теперь ты знаешь, что должна искать в себе, когда тебе нужна будет сила. — Но как? Это произошло так быстро и просто, словно я всегда так делала. — Сейчас это произошло быстро, потому что я подтолкнул, ну и… Это был приказ, — он замешкался, словно ему самому не особо приятно было это говорить. Поджимаю губы, расстроившись. Маль отпускает мою руку. — У меня еще много дел. Иди к себе в комнату и продолжай тренироваться. Самой будет сложнее, — без лишних прощаний и, тем более, прикосновений он отталкивается от земли и улетает высоко в небо. И все же несмотря на вспышки откровенности, он в недосягаемости от меня. Бреду к себе в комнату на автомате, погруженная в мысли и в то состояние, что только что испытала. Мальбонте показал мне другой мир: мир силы и возможностей. Если это сидит во мне… Как я вообще могу это игнорировать? Зуд в лопатках прошел, но натолкнул меня на непроизвольные мысли, что если сила Мальбонте запечатала мои крылья, а часть ее же сидит во мне… Теоретически, у меня есть шанс отрастить их. Нужно обязательно попробовать. Не замечаю никого вокруг, пока не натыкаюсь на чью-то фигуру в черном. В глаза бросается лишь нижняя часть лица, скрытая капюшоном, но я уже знаю, кто это. Холодная энергетика Тенебри пронизывает до костей, заставляя съеживаться. Обхватываю себя за плечи и отступаю назад, поднимая взгляд. Черные, бездонные глаза неизвестной мне девушки прожигают насквозь. — Прошу прощения, — как бы между делом бросаю я и пытаюсь обойти, но она делает шаг в сторону и не дает мне пройти. — Что для тебя Мальбонте? — вдруг спрашивает она. Я теряюсь от вопроса, даже не знаю что и как ответить. Вопрос глубже, чем кажется на первый взгляд, но какого ответа она ждет от меня? Не уверена, что смогу ответить на него даже себе. — Я… Что ты хочешь от меня? — складываю руки на груди и пытаюсь храбриться, в то время как хочется развернуться и убежать как можно дальше. Но я не могу: мне надо в комнату, а передо мной стоит она. — Почему ты стала для него так важна? — Не понимаю, о чем ты, — смущенно хмурюсь. Мне бы самой разобраться, кто мы друг другу с Мальбонте, а тут мне задают вопрос в лоб. Я пытаюсь снова обойти ее, но Тенебри хватает меня за локоть. Поднимаю голову и, собрав в кулак всю свою смелость и волю, смотрю ей в глаза. — Я для него не важнее, чем разгром Небес и убийство Шепфа, не переживай. — Шепфа не его цель, — вдруг говорит Тенебри. — Хоть он и хочет его убить. Но вот что для него ты, — она неестественно склоняет голову набок, от чего мне становится жутко. — Привязанность — это помеха… Лучше тебе самой исчезнуть, Вики Уокер, прежде чем тебя не станет. Она отпускает мой локоть и я, не раздумывая, бросаюсь наутек, чувствуя провожающий взгляд. Это странно, вот так убегать от разговора, но меня охватило такое жуткое чувство, от которого хочется скрыться под столом. Вбегаю в комнату и наваливаюсь на дверь с обратной стороны. Пытаюсь отдышаться. Привязанность — помеха… Если уж Тенебри видит эту нездоровую одержимость между нами, то что говорить о какой-то Ости? Я влипла. Отрицать правду, что сказал Мальбонте, глупо. Я важна ему, почему неизвестно, но это так. Чего же он ждет от меня?.. Но подождите, что она сказала? Ему не нужен Шепфа? Но разве главная цель Маля не убить Шепфа?