Бездна

Если бы каждого из участников расспросили, что происходило во время операции, то главы орденов не смогли бы ответить. Цзян Чэн опасался, что слабость и раны брата увидят посторонние, но лекари не дали им такой возможности, скрыв того за ширмой. Им выдали по десятку серебряных игл и велели наполнить их духовной энергией, пока те не станут белыми. Лань Ванцзи и Лань Сичэнь в полном молчании выполняли свою задачу, почти не прислушиваясь к разговорам. Их дух был стойким, и ци спокойно циркулировала. Лань Чжанем двигало желание помочь любимому человеку, недавний разговор только прибавил печали на сердце. Сичэнь хотел поддержать брата и Цзян Ваньиня. Он приложит все усилия, чтобы помочь молодому господину Вэю. Не Хуайсан обмахивался веером и, едва зарядив пять игл, взял передышку. Он считал, что Вэй-сюн не обидится на него за это, всё же его друг больше других знал о его талантах. Атмосфера была напряжённой, и, чтобы как-то разбить тишину, второй молодой господин решил заговорить. — Цзян-сюн, я так рад, что Вэй-сюн нашёлся. До сих пор не верю, что вы побывали на горе Луанцзан, это жутко. — Ты даже не представляешь насколько, — усмехнулся Цзян Чэн, передав одному из лекарей готовые иглы. Он старался не думать о том, как их будет использовать Вэнь Цин и лекари Лань. Наполненная тьмой гора наверняка станет ещё одним кошмаром для Цзян Чэна, и, как ни странно, его это не пугало. Возможность разделить с братом что-то общее прельщала, даже если это будет кошмар. «Интересно, если я стану расспрашивать его о подробностях, он поделится со мной? А если сестра спросит?» — Цзян Чэн вздохнул, он прекрасно понимал, что Вэй Ин будет всеми способами уходить от столь болезненной темы. — Господин Вэй поистине силён духом, раз сумел сохранить рассудок, — глава ордена Не закончил со своими иглами и, посмотрев на потуги брата, отобрал их у него, чтобы закончить самому. — Следует организовать праздник, чтобы почтить его дух и смелость. — Хорошая идея, брат, — воодушевился Не Хуайсан. — Это так же поднимет дух наших воинов, а то, надо сказать, обстановка сильно напряжённая. — Тебе лишь бы веселиться, — фыркнул глава Не, но не возразил такой причине праздника. «Он не в порядке, и я не знаю, когда всё вернётся в норму!» — конечно, Цзян Чэн не мог высказать такие мысли вслух. Отчего-то не хотелось давать лишней информации присутствующим. Возможно, у него развивается паранойя? Идея праздника не была настолько плохой, он надеялся, что брат будет в состоянии его посетить. — Благодарю, глава Не, за вашу доброту, — Цзян Чэн склонил голову в благодарном поклоне. — Думаю, стоит дождаться решения лекарей, перед тем как что-то организовывать. — Вы правы, — глава Не повернул голову к ширме, откуда не доносилось звуков, и никто из них не видел, что там происходит. Он нечасто пересекался с первым учеником Пристани Лотоса, но силу и умения уважал. Когда ему сообщили, что тот был на мёртвом кургане, он опасался, что вместо человека к ним принесли нечисть. Однако доказательств тому не было. Отравление тёмной энергией — это всё, что позволили узнать им целители. И в этом не было ничего удивительного. Бася рядом с Вэй Усянем молчала и не проявляла активности, значит, перед ним человек, измученный, раненый, но человек. Интуиция тоже молчала и не видела в измученном парне угрозы, поэтому Не Минцзюэ решил понаблюдать за Вэй Усянем чисто для своего спокойствия. — Вэй-сюн на обучении в Гусу показался мне довольно легкомысленным. Но, видимо, только острым умом и удачей можно объяснить его возвращение. — Тебе бы следовало у него поучиться! — припечатал глава Не, читая нравоучения своему брату. Наверное, он мог бы смириться с его лёгким характером и нежеланием сражаться, но обстоятельства были сильнее их. Семейное проклятие уже начало действовать на него, ему только и оставалось, что подготовить младшего брата к неизбежному. Он лишь надеялся, что переживёт эту войну. «Он учился, но не тому, чему надо», — хмыкнул про себя Ваньинь, вспоминая их ночные пьянки, которые приходилось проводить тихо, чтобы не нарваться на наказание. Не Хуайсан прикрыл лицо веером, никак не прокомментировав высказывание брата. Лань Мэй забрала у них последние иглы и обратилась к Цзян Чэну: — Глава Цзян, останьтесь, нам потребуется ваша духовная энергия. Поблагодарив глав и молодых господ за оказанную помощь, Лань Мэй проводила их к выходу. Цзян Чэн остался один перед светлой ширмой, которой оградили место операции. — Входите. — Пусть он и имел титул главы, сейчас выглядел нерешительным и даже напуганным. Лань Мэй понимала растерянность юноши. Вэй Ин лежал на кушетке без сознания, перевёрнутый на живот, часть игл находилась в спине, другая — в руках. Цзян Чэн сглотнул и сосредоточился на лице Вэй Ина, которое было необычайно бледным. Он даже порадовался, что тут нет сестры, она и так была обеспокоена состоянием Вэй Ина, что бы она почувствовала, находясь здесь, он даже представить не мог. — Встаньте у его головы, глава Цзян, — голос Вэнь Цин отвлёк его, и он приблизился к изголовью. Дева Вэнь показала ему, куда следует посылать духовную энергию. — Мы будем управлять вашим потоком и распределять его по телу Вэй Усяня, — объяснила Вэнь Цин, на подробности времени не было. Цзян Чэн кивнул, полностью полагаясь на лекарей. Вэнь Цин только и оставалось проверить, насколько эффективно будет такое лечение. Она никогда не видела, чтобы человек выжил с таким высоким отравлением тёмной энергией. Ночь она провела в раздумьях, как удержать светлую ци в теле Вэй Усяня. У него не было ядра, что неимоверно осложняло лечение. Выход она нашла, когда перебирала свой инвентарь. Духовные иглы могли быть хорошим решением. Их применяли, когда заклинатель истощал запас светлой ци, отчего золотое ядро замирало вместе с меридианами. Духовные иглы служили катализатором духовой энергии, они искусственно заставляли работать золотое ядро. Так было с заклинателями. Что будет с человеком при таком лечении, она сказать не могла. Лекари Лань согласились пойти на этот риск, чтобы помочь Вэй Усяню, они понимали, насколько серьёзны его раны. Отогнав мысли, что Вэй Усянь похож на подопытного, Вэнь Цин дала отмашку начинать. Загорелись талисманы в руках лекарей, и двое из них направляли поток энергии в повреждённые суставы и кости. Когда духовные иглы охватили тёмные завихрения, целители едва не сбились, однако тёмная энергия, если то была она, повела себя нетипично. Вместо того чтобы вытекать из тела, она стала очень интенсивно впитывать светлую ци и удерживать внутри. «Чудеса, да и только», — шокированно подумала Вэнь Цин. Она не растерялась и стала аккуратно вправлять повреждённые позвонки. Со спины они перешли к рукам. Пальцы рук были сломаны, и тут, как и в позвоночнике, требовалось аккуратно всё вправить. Они остановились спустя три часа. Сделав перерыв на час, снова взялись за дело. Вэнь Цин не одобряла такую поспешность в лечении, но вряд ли кто-то бы прислушался к ней. Все, что могла Вэнь Цин, — это выиграть несколько дней, требуя постельного режима для своего пациента. Цзян Чэн вышел из лазарета спустя пять часов почти полностью истощённым. Вэнь Цин велела ему отоспаться и не медитировать хотя бы день, чтобы силы восстановились. Около палатки его ждала Яньли, на её лице проступили морщины, девушка хмурилась и явно была взволнована. — А-Чэн, как всё прошло? — Яньли поднялась со скамьи, подойдя к брату, который её молча обнял. — А-Чэн? — Всё прошло хорошо. Дева Вэнь оставила его на ночь под наблюдением, завтра его перенесут в мой шатёр, — Цзян Чэн сказал это тихо, почти на ухо сестре, чтобы никто их не услышал. Вместе они отошли от лекарских палаток и направились на полигон, который сейчас занимали адепты ордена Цзян, они тренировались вместе с заклинателями ордена Лань. Ваньиня радовал такой расклад, от этих благородных адептов хотя бы не ждёшь удара в спину. Им попросту запрещено подобное. Стоило вспомнить о самом строгом ордене, как неминуемо перед глазами встало прекрасное лицо. «Да что же за наваждение такое?» — недовольно подумал Цзян Чэн, ему нужно отвлечься, и предстоящий праздник в честь возвращения брата вполне подойдёт. — Глава Не предложил провести праздник в честь возвращения Вэй Ина, — объявил Цзян Чэн сестре. — Я знаю, у нас куча дел… — Я сделаю всё, что смогу, — улыбнулась, поняв, что хотел от неё брат. Она не верила в его нерешительность, всё же свои чувства А-Чэн привык скрывать за криками и яростью. — Недавно мы смогли получить хорошие приправы из пограничных городов Юньмэна, думаю, я смогу приготовить несколько любимых блюд А-Сяня. — Будем шокировать люд его демоническими пристрастиями. Я выведу адептов на охоту, в стрельбе потренируются и припасов наберём. Яньли кивнула и вышла из шатра, устремляясь к поварам. Она, как никто, понимала, что им нужен этот праздник. Пусть и причиной было возвращение одного заклинателя. Это для них с Цзян Чэном А-Сянь был братом, для других это повод отвести душу и забыться хотя бы на одну ночь. Ей самой также следовало о многом подумать, например о письме, которое передал ей А-Чэн, с изображением пиона на обороте. Она до сих пор не открыла его, словно опасалась того, что может прочесть. Яньли была уверена, что брат присоединится к подготовке праздника именно на кухне. А-Чэн редко готовил и делал это только в минуту душевных терзаний, все блюда, за которые он брался, выходили острыми, но вкусными. Бабушка Шу, которая была главной кухаркой, говорила, что они достигают сердца и греют его. Яньли не сомневалась, что сейчас А-Чэн находится в глубоких раздумьях, на душе слишком много тяжести, сомнений и боли. И нет лучшего средства упорядочить свои мысли, чем медитация. Вот только каждый из них это делал по-разному. Добравшись до кухонь, Яньли занялась подготовкой праздника, который перенесли на обеденное время следующего дня.

***

То, что видел перед собой Вэй Ин, было странно. Он точно помнил, что заснул, когда одна из игл Вэнь Цин вошла в его лоб. Вэй Ин был благодарен, что хотя бы в этот раз ему не нужно быть в сознании и говорить ей свои ощущения. Он отключился и не был готов что-то увидеть. Перед ним стояла чёрная стена. Она выглядела плотной, но вместе с тем колыхалась, подобно тёмным водам. Подойдя ближе, Вэй Ин услышал множество голосов, которые призывали его к себе, притягивали и вызывали желание коснуться. «Помоги! Спаси нас! Возьми нас с собой!!! Мы хотим отомстить! Стань нашим!!! Иди к нам! Иди к нам! Убей их всех! Убей!» Вэй Ин нашёл в себе силы отшатнуться от стены, не понимая, что это было. Тёмная стена просто висела и не двигалась. «Её что-то сдерживает?» — подумал Вэй Ин и сообразил оглянуться. То, что находилось вокруг него, можно было назвать куполом. Оно надёжно сдерживало тьму, или ему просто так казалось. Вэй Ин подошёл ближе и протянул руку, желая прикоснуться к тёмной стене. «Не стоит», — раздался рядом незнакомый голос. Вэй Ин оглянулся, но никого не увидел. Он что, начал сходить с ума? Но ведь ему явно не показалось. Чувствуя себя крайне глупо, он мысленно спросил: «Кто тут?» «Я», — лаконичность ответов напомнила ему Лань Чжаня. Неужели его совесть приняла облик одного из Нефритов Гусу Лань? Да ему просто повезло… «Это ты сделал?» — Вэй Ин указал на тьму за барьером. У кого ещё спрашивать, как не у своего внутреннего голоса? Который ему ещё и отвечал, кому расскажешь — точно сочтут безумцем. Он вообще не понимал, как это возможно. О вреде тёмной энергии и её влиянии на заклинателей и обычных людей знали все. Она развращает тело и душу, сводит с ума и убивает изнутри. Вэй Ин не мнил себя исключением. За силу придётся расплатиться, рано или поздно, он лишь надеялся, что сможет продержаться до конца войны. Без золотого ядра исцеление невозможно, а то, что сейчас Вэй Ин видит перед собой, похоже на защиту. Но он сам ничего такого к себе не применял. Неужели Вэнь Цин использовала на нём какую-то целительную магию, что оградила тёмную энергию от его разума? «Не она», — послышался тот же голос, что и раньше. «Кто ты такой?» — спросил Вэй Ин. «Душа меча, что ты забрал из тёмной пещеры». Перед лицом Вэй Ина появился клинок, его лезвие было окружено сероватым сиянием, которое показалось ему знакомым. На лезвии он увидел имя «Сяомин» — рассвет. Ему стало интересно, что за заклинатель оставил его в теле Черепахи-губительницы. Стоп! Это что же получается, он одержим не только тёмной энергией, но и душой меча?! «Что ты… как это…» — Вэй Ин не мог чётко сформулировать свой вопрос. «Ты крови моего хозяина. Ты взял меня с собой, я служу тебе, пока есть силы сдерживать то, что мы поглотили из тьмы». «Что?» — Вэй Ин даже не знал, что сказать на такие новости. Обычно мало что может его лишить слов, но, несмотря на шок, он тут же начал размышлять над услышанным. Итак, что он имеет: меч, который находился внутри панциря Черепахи-губительницы, был воткнут туда весьма сильным заклинателем. Этот неизвестный заклинатель был ему родственником или… неужели кто-то из его родителей? Он вынул меч и унёс его с собой, оттого душа меча приняла его хозяином. Но… но даже если это правда, тогда у него было золотое ядро, сейчас его нет. Как клинок тогда собирается взаимодействовать с ним? Более того, душа меча из-за силы прошлого владельца и поглощения множества душ обрела разум, такое он только в легендах читал. Неужели его родители были в полушаге от бессмертия? Разумный духовный клинок мог быть только у бессмертного мастера. В руках бессмертных не только клинки могли обрести подобие разума, но и личные вещи заклинателя, прошедшие вместе с ним огонь и воду, наделялись силой. Потому-то многие магические артефакты опасны, особенно после смерти владельца. Их запечатывают, очищают и успокаивают ярость. Если умерший состоял в клане, о его вещах заботятся родственники или глава ордена, если таковых не найдётся. Если умирал бродячий заклинатель, то через какое-то время глава деревни передавал вещи почившего в ближайший орден, или происходили страшные происшествия, связанные с личным оружием заклинателя. В любом случае, если клинок с момента его падения на Луанцзан защищал его, это невероятная удача. То, что меч мог принадлежать родителю или родственнику, просто невероятно. Он помнил, как в детстве мечтал узнать о своих родных хоть что-то, но, даже набравшись смелости однажды и спросив дядю Цзяна, не получил каких-то особых воспоминаний. Только имена. Вэй Ин всегда хорошо умел читать эмоции других людей и, видя, как его вопросы приносят боль главе ордена, более не спрашивал. Он затолкнул свои желания подальше, не надеясь что-то выяснить, а при каждом услышанном «безродный мальчишка» лишь интенсивнее тренировал свое ядро. Обо всём этом нужно как следует подумать, а момент сейчас более чем не подходящий. «Что мне делать, уважаемый Сяомин?» — уважительно обратился к душе меча Вэй Ин. «Представь себя в позе для медитации, мы должны поглотить достаточно светлой ци, тогда сможем достигнуть баланса. У тебя нет ядра, какое-то время внешнюю энергию смогу удерживать я. Но с тьмой тебе придётся справляться самому». Что можно было возразить на такой совет? Да и Вэй Ин не стал бы. Он смог сосредоточиться, и, когда светлая энергия потекла в его тело, тьма вокруг него зашипела и вспенилась. Вэй Ин почувствовал, как его затягивает куда-то очень глубоко, что-то безумное старается подавить его волю, вытаскивая на поверхность всё плохое и обидное, что случилось с ним в этой жизни. Слова, поступки окружающих его людей, все пройденные охоты и даже обучение в Гусу Лань — тьма припомнила ему всё. И Вэй Ин бы сдался, если бы в его голове не звучали последние слова брата, Цзян Чэна. Он помнил, как сильно обнимала его сестра и как плакала от радости, что он вернулся. Его сознание цеплялось за взгляд Лань Чжаня, такой холодный, но для пылающей от ярости мести души это было благом. Он испытывал боль, когда светлая и тёмная ци начали борьбу в его теле, ибо они противоположны друг другу. Вэй Ин не знал, кем надо быть, чтобы удержать их в одном теле, но точно не человеком. Он заставил себя сосредоточиться, заставил себя вспомнить всё хорошее, что испытал в этой жизни, и наконец поставить стену между двумя энергиями, теперь текущими в его теле…

***

Вэй Ин открыл глаза и очень долго смотрел в потолок шатра, пытаясь осознать всё, что узнал от души меча. Он так и не спросил имени его прежнего хозяина, так как был потрясён открывшейся правдой. Ему вдруг захотелось увидеть шицзе и Цзян Чэна. Вэй Ин и правда испугался того, что увидел в глубине своего сознания. Испытал предательскую дрожь по всему телу и понял, что одному эту пакость не сдержать. У него будут проблемы с самоконтролем, и он впервые не знал, что предпринять. Спускаясь с проклятой горы, он был так уверен в своих силах, которых, как оказалось, не так уж и много. Одержимый отмщением, он был готов рвать всех Вэней без разбору, но особенно мучительную смерть готовил для Вэнь Чжулю и Вэнь Чао. Вэй Ин не думал, что Цзян Чэн и Лань Чжань появятся перед ним так скоро и спасут его. Действовать одному было бы гораздо проще. Радостное лицо шицзе всё ещё стояло перед глазами, и Цзян Чэн, вероятно, успокоился, когда он нашёлся. Он больше не хочет их беспокоить. Разговор с душой меча открыл ему глаза, и Вэй Ин увидел, как ненадёжен путь, что он избрал. Пусть выбора особо нет, тёмный путь не зря называют скользкой дорожкой. Меньше всего Вэй Ин хотел на ней поскользнуться. Требовалось всё тщательно обдумать. Осознав, что без дополнительной защиты разума от отрицательной энергии он бы превратился в высокомерного придурка, Вэй Ину стало дурно. С ними теперь нет ни дяди Цзяна, ни Мадам Юй, он должен стать шицзе и Цзян Чэну поддержкой, а не проблемой. А вместо этого может стать обузой едва возродившемуся ордену. Он так задумался, что не сразу услышал, как его зовут. — Вэй Ин? — где-то с третьего оклика он всё же сумел повернуть голову к бледному Цзян Чену. Его тело после наполнения духовной энергией слушалось плохо, поэтому он не мог обнять брата прямо сейчас. — Цзян Чэн, я… — Вэй Ин сглотнул и с удивлением понял, что по его лицу текут слёзы, видимо, именно этим он и напугал брата. — Глупый, чего плачешь, — Цзян Чэн утёр ему слёзы и, взяв кружку с водой, помог брату выпить её. — Дева Вэнь сказала, что всё прошло хорошо. Скорость регенерации, конечно, снизилась, но они смогли свести ущерб к минимуму. Сегодня тебе уже можно встать, но долго стоять на ногах не стоит. Придумаем, чем тебя занять, может, со мной отчёты поразбираешь или сестре поможешь в лекарском пункте. Можно, наверное, и за тренировкой понаблюдать, только сам в руки меч не бери, чтобы балбесов на верный путь наставить. Сестра обещала приготовить твой любимый суп, как только отобьём Юньмэн… — Цзян Чэн, — вновь позвал его Вэй Ин. Он никогда не слышал от брата столько слов сразу, если, конечно, тот не бранился. Он пытался поймать его взгляд, чтобы рассмотреть эмоции на лице, но видел только смущение. — Мой младший братик стал таким взрослым. — Да ты! — мгновенно вспыхнул Ваньинь, он сел боком и потёр лицо. Ночь выдалась не самая мирная. Яньли полночи провела перед кроватью Вэй Ина, а он сменил её только несколько часов назад. Большую часть времени тёмная энергия кружила над его братом и всё никак не могла угомониться. Ваньинь поставил барьер вокруг палатки, чтобы никто не пострадал, жаль, брату он ничем существенным не помог. Только пялился, напоминая себе слова Вэнь Цин: «Если увидите вокруг него тёмную энергию, не вмешивайтесь!» Только несколько часов назад всё закончилось и Ваньинь наконец смог уговорить сестру на сон. Она просила разбудить её сразу, как только Вэй Ин придёт в себя, но видят Небожители, его семья нуждается хоть в капле отдыха. То, что сам спит максимум четыре часа, он считал незначительным. — Как ты себя чувствуешь? Позвать деву Вэнь? — Ваньинь старался не повышать голос, он видел, как Вэй Ина передёрнуло от его выкрика. — Нет-нет, не надо. Можешь достать из мешочка Цянькунь меч, помнишь, который я забрал из пещеры… — Хорошо, я принесу его, только не смей вставать, иначе надеру уши, — пригрозил Цзян Чэн. Все вещи брата лежали на его столе. Он взял мешочек и захватил чёрную флейту, чтобы Вэй Ин успокоился. О чём бы он там ни волновался, сейчас ему нужен покой. Он помог Вэй Ину сесть, подложив ему под спину ещё один валик. — Кстати, где ты взял флейту? И зачем она тебе? — На могильных курганах всё же кое-что растёт. Чёрные деревья с тёмными листьями, на некоторых из них я мог прятаться от мертвецов, чтобы отдохнуть. Трава и чёрный бамбук. Я учился играть, чтобы контролировать и усмирять их, вспоминая, как делают это адепты Гусу Лань. Её зовут Чэнцин, она не раз спасала мне жизнь. — Ты контролировал мертвецов? — Цзян Чэн был в шоке. О таком в мире заклинателей вряд ли кто-то слышал. Если заклинатели узнают о новых навыках Вэй Ина, повылезают любители потрепать языком, разнося отвратительные сплетни. Ровно как и те, кто захочет такими же навыками овладеть. «А этот балбес поди и не задумывается об опасности! Ладно, подумаем об этом дома…» — Цзян Чэн призвал себя к спокойствию. Сейчас навыки брата могут быть полезны, всякой нечисти полно, и, если Вэй Ин сможет её контролировать, это существенное подспорье. — Да, получалось не всегда, но тут дело тренировки, — беспечно сказал Вэй Ин, не видя хмурого выражения лица Ваньиня. — Я придумал также парочку новых талисманов, которые могут притягивать нечисть в одно место. Даже сделал наброски будущего компаса, который сможет указать на тёмную энергию… — Вэй Ин замер, когда руки брата легли поверх его ладоней. Он поднял взгляд и наконец увидел в глазах брата беспокойство за его непутёвую голову. «Я опять причиняю неприятности…» — неприятное чувство снова наполнило душу, но тёплые руки брата сильно сжали его ладони. — Пообещай мне кое-что, старший брат, — Цзян Чэн был настроен серьёзно. От такого непривычного обращения к нему Вэй Ин уже был готов пообещать ему что угодно. — Ты можешь использовать тёмную энергию, но только удостоверившись, что она не повредит твоей душе, телу и разуму. Я хочу отомстить и выиграть эту войну, но не ценой оставшейся семьи. Тех, кто пал в Пристани Лотоса, более чем достаточно, — Ваньинь сглотнул горькую слюну, не позволяя слезам пролиться. Ему нужно договорить то, что он собирается сказать. Переместив руки на плечи Вэй Ина, он сжал их. — Поэтому ты… ты будешь рассказывать мне всё, что делаешь! Объяснять мне и сестре то, что мы не понимаем. Учить нас, если потребуется. — Но это же путь тьмы, кривая дорожка, разрушающая тело и разум! — изумлённый Вэй Ин смотрел на Ваньиня. Ему совсем не хотелось впутывать брата и сестру в это. Тем более сейчас, когда он имеет все шансы стать им семьёй. — Ха! Если я буду знать, чего ожидать, то смогу спасти твою задницу от проблем, в которые ты точно вляпаешься! — выкрикнул Цзян Чэн, а потом выровнял дыхание. — Я не собираюсь пользоваться тёмной ци. Я верю, что если ты решишь её использовать, то никто лучше тебя не справится. Ты Первый ученик Юньмэн Цзян, и назначила тебя на эту должность моя мать. Как бы она ни злилась на тебя и отца, твои таланты признавала. Ты мой главный помощник, кто бы что ни говорил. Назначив тебя наследником, я могу быть спокоен за наш дом, который только предстоит отбить. Поэтому, пожалуйста, не скрывай от нас то, от чего зависит твоя жизнь. — Цзян Чэн… ты дурак, не смей мне так говорить, будто умирать собрался, — Вэй Ин уткнулся лбом в плечо брата и стиснул зубы. — Я приму вашу помощь. — Не дождёшься, — усмехнулся Ваньинь. — Ну и зачем тебе этот проклятущий меч? — А, точно, — Вэй Ин наконец вытащил клинок на свет, и в тусклом свете свечей они с Цзян Чэном смогли рассмотреть несколько иероглифов. — Со мной говорила душа этого меча. Он принадлежал моему родственнику, правда, я не успел спросить имени заклинателя. Душа помогла мне оградиться от тёмной энергии, я не потеряю контроль, пока мне есть что защищать. «Меч, принадлежавший родичу Вэй Ина?» — Ваньинь был рад, видя, с каким трепетом брат держит в руках чуть поржавевший клинок. Это напомнило ему о Суйбяне, который признал его как нового хозяина, но говорить сейчас об этом было не к месту. Как оказался меч предка в желудке у древнего чудовища, они вряд ли выяснят, но печать души в Илине, клинок, способный разговаривать с заклинателем, — всё это слишком подозрительно. «Как жаль, что загадки вылезли в столь неподобающее время!» — вздохнул Ваньинь. — Поспи ещё, — он вынул меч из рук брата, ощущая от него сильную ауру тёмной ци. Как ни странно, она его не тронула. Он поставил его рядом с Суйбянем, который стоял в подставке. Уложив брата на валики, он поправил тонкое одеяло. — Вечером мы отпразднуем твоё возвращение всем лагерем. Глава ордена Не пожелал организовать его. — Не нужно было, — Вэй Ин смутился от такого внимания. — Наверняка Не Хуайсан его подговорил. — Кто знает, — Цзян Чэн щёлкнул брата по носу, получив возмущённый взгляд. — Спи давай, а то начну читать отчёты вслух. — Нет, не надо, — Вэй Ин притворно перепугался, зная, как иногда занудно может что-то зачитывать Ваньинь. Палатка снова погрузилась в тишину, а Цзян Чэн уставился на два клинка, которые стояли рядом с кроватью. В его голове родилась идея, которая может изрядно потрепать псов Вэнь.

***

Центральный шатёр вместил в себя представителей всех кланов, что собрались под знамёнами четвёрки Великих. Остальным адептам в честь возвращения Вэй Усяня поставили на столы вино и зажарили побольше пряного мяса. Адептам ордена Лань Яньли приготовила рис, смешанный с овощами и приправленный очень лёгкими приправами. Глава Ордена Лань одобрил меню и разрешил заклинателям в честь праздника съесть угощение. В главном шатре глава Не встал с трона, поднимая чарку с вином. Он обвёл взглядом всех присутствующих и произнёс: — Братья заклинатели, в этот час я приглашаю вас разделить с нами вино в честь молодого господина Вэя, который, вопреки всему, вернулся к нам, готовый сражаться на нашей стороне! Я предлагаю выпить так же за главу Цзян, его настойчивость и вера помогли ему спасти и вернуть брата. Также второй молодой господин Лань, чья поддержка неоценима в каждом сражении. За вас, молодые господа, выпьем! — Выпьем! — громкий хор голосов ответил Не Минцзюэ. И чарки почти синхронно опустились на столы. Если бы кто-то знал, что в чарке Вэй Ина чай, то счёл бы это неуважением. Но тот твёрдо обещал Вэнь Цин не пить, иначе на весь лагерь разлетелась бы весть о его недееспособности. Чего он искренне не хотел. Хватит и того, что все знают, что он был на могильных холмах. Представители мелких кланов говорили о нём, да так, что он их слышал. И не только он. — Молодой господин Вэй, отчего вы не взяли сегодня меч? — спросил глава Не, он не понаслышке знал, как клинок заклинателя может реагировать на тёмную энергию в теле своего хозяина. Но, кажется, его вопрос вызвал новую волну недовольства у малых кланов. — Не слишком ли много этот Вэй Усянь себе позволяет? — Точно-точно, а ещё смеет себя братом главы называть. — Выскочка наглый, пороть таких слуг надо. — Он же весьма талантливый заклинатель, Орден Цзян, вероятно, гордится им. — Чего же он тогда меч не принес? Или его сломали Вэньские псы? — Знаем мы, как такие «одарённые» наверх забираются. От скабрёзных шуток и неприкрытого неуважения Вэй Ин только спину сильнее выпрямлял. Вскоре его позе позавидовал бы и сам Лань Чжань. Рядом сидящий Цзян Чэн был в ярости, Цзядянь потрескивал на пальце, и даже это не останавливало сплетников. Цзян Яньли так же застыла и запомнила по голосу каждого, кто оскорбил её брата. Она не собиралась их убивать, во время войны ни к чему раздор между ними. Но позже, если этим кланам понадобится помощь, Орден Юньмэн Цзян откажет им. — Глава Ордена Не, мой клинок в покоях, и пока я не в силах им пользоваться, — чёткий и ясный ответ. Он удовлетворил тех, кто помогал во вчерашней операции, но тех, кто хотел самоутвердиться за счёт других, только подстегнул. — Какая жалость, — насмешливо фыркнул Цзинь Цзысюнь, он высокомерно посмотрел на семью Цзян. — Кажется, твой подчиненный забыл о всяких приличиях, если вообще их знал, Цзян Ваньинь. А я так хотел вызвать его на дружеский поединок, но, видимо, не судьба. «Наглец! Чертовы Цзини!!!» — Цзян Чэн кипел от возмущения. Да ему до умений Вэй Ина как до луны. Он уже хотел вскочить, как Цзинь Цсысюань как бы случайно ткнул двоюродного братца под рёбра. Гримаса боли на лице этого индюка слегка остудила его ярость. — Кажется, о манерах позабыл Орден Цзинь, — холодным тоном обратился к нему Цзян Чэн. — Или пятый молодой господин Цзинь недостаточно усердствовал на уроках по этикету? Я обязательно поговорю об этом с Госпожой Цзинь. А сейчас, если тебе так хочется показать свою силу, я не против стать твоим противником вместо брата! Саньду был извлечён из ножен, осветив шатёр фиолетовым светом. Все застыли, а зачинщик перепалки побледнел. Ему так культурно указали на его место, хотя он, пожалуй, единственный из десятка племянников Цзинь Гуаншаня, который пробился ближе к наследнику. — Ванцзи сочтёт за честь сразиться с пятым молодым господином Цзинь, — спокойный и холодный голос Ханьгуан-цзюня пробрал всех до костей. Голубоватое свечение Биченя не оставляло оппоненту надежды даже отказаться. Цзинь Цзысюнь умудрился вызвать гнев двух сильных заклинателей, главы мелких кланов не могли понять, почему те так вспылили. — Пятый молодой господин Цзинь, ваши возможности поразительны, — Дева Цзян прикрыла рукавом появившуюся на губах улыбку. — Ничто так не поднимет боевой дух наших союзников, как битва между сильными заклинателями. Тон Девы Цзян был более чем учтив, но даже Цзинь Цсысюань понял, что та насмехается над его непутевым братцем. Видят Небожители, он его когда-нибудь сам выпорет кнутом за длинный язык. Теперь у него не остаётся выбора, видя, как двоюродный брат застыл от шока и страха, он поднялся и поклонился двум заклинателям. — Глава Ордена Цзян, Ханьгуан-цзюнь, позволите ли вы мне разделить с Цзысюнем поединок? — Конечно, — Цзян Чэн расплылся в предвкушающей улыбке, у него давно чесались руки набить этому павлину морду. Он не забыл слёз сестры. — Эй! Я… — Цзысюнь явно хотел возмутиться, но Цзысюань прошептал ему что-то на ухо, и тот заткнулся. — Что ж, бой будет занимателен, — Чифэн-цзюнь был даже рад, что эти четверо спустят пар. Виновник всего сыр-бора сидел бледный, чуть опираясь на сестру. Заметив это, Минцзюэ кивнул Хуайсану, и тот подсел к ним. Теперь Вэй Ин мог опереться на плечо друга, который насмешливо комментировал выражение лиц Цзиней. — Согласен с Девой Цзян, это может поднять боевой дух. Начинайте. Столики чуть сдвинули, а площадка перед шатром вполне подходила для дружеского боя. Вот только одна из сторон была настроена если не убить противника, то покалечить. Видя, как Лань Чжань одним выпадом меча обезоружил Цзинь Цзысюня, оставив ему глубокий порез на щеке, который светился синим сиянием, Вэй Ин ощутил странное чувство внутри себя. Раны, нанесённые духовным оружием, заживают долго, скорее всего, в ближайшие полгода Цзысюнь и носа не посмеет показать на людях, ибо печётся о своей внешности, как и все Цзини. Лань Чжань был великолепен, и сердце Вэй Ина забилось быстрее от осознания, что тот вступился за него. Цзян Чэн тоже быстро справился, обманув Цзысюаня манёвром и вышибая из него дух ударом ноги по спине. Он так же был обезоружен, но устоял на ногах, в отличие от двоюродного брата. Цзян Чэн не настолько жесток, чтобы втоптать этого глупца в грязь на глазах сестры. Да и тот, кажется, просто позволил ему этот удар. «Смертник, да Цзян Чэн теперь его съест, требуя нормальный поединок», — усмехнулся Вэй Ин. Несмотря на неприятности, которыми опечалился пир в его честь, ему было приятно, что за него вступились. Его брат и правда повзрослел, и ему нравилось то, что он видит. Когда Цзян Чэн и Лань Чжань вернулись на места, Вэй Ин прошептал «спасибо» и, взяв в руки чарку, встал со своего места: — Чифэн-цзюнь, уважаемые главы, — он учтиво поклонился, следуя всем правилам, даже старик Лань бы не придрался, если бы видел. Ему претило такое поведение, но он не позволит говорить о его семье гадости. Что ж, брат защитил его поединком, значит, ему следует защитить его словом. — Нам предстоит тяжёлый бой, один из многих. Юньмэн станет нашей первой серьёзной победой, мы сокрушим Вэней!!! За победу! — Да! — Молодой господин Вэй прав! — За победу! Они продолжили праздновать до самого утра, веря, что впереди их ждёт победоносный бой.