Русская ведьма.

Она никогда не любила пустой светский треп, когда смотрела очередной американский фильм про мажорчиков с толстыми кошельками. Ей всегда казалось, что этот глупый фарс можно избежать и поговорить на более интересные темы. Вот и сейчас Лиса умело маневрировала между богато разодетыми людьми, не желая выслушивать обсуждение какой-то там потрясной вечеринки и мерзкие сплетни. Прищур зеленых глаз мастерски выискивал в толпе нужное лицо, однако уже раз пятый терпел неудачу. Ведьма с раздраженным вздохом схватила с подноса официанта бокал и залпом осушила его содержимое. Чересчур сладкое шампанское заставило брезгливо сморщиться. Просторная лоджия, окнами выходящая на один из самых дорогих районов Нью-Йорка, находилась чуть в отдалении от основной выставки. Здесь, в окружении селебрити, дорогих закусок и вычурного оформления, Лиса чувствовала себя неуютно. Казалось, что чертов браслет-пропуск натирал запястья и оставлял там саднящие волдыри. — Скучаете? — басистый голос с нотками самовлюбленности, переходящий в ненавистный Лисе нарциссизм. Девушка медленно прикрыла глаза, успокаиваясь. Развернулась, сталкиваясь взглядом с приятным на вид молодым парнем. Длинные, иссиня-черные волосы красиво обрамляли смуглое лицо и струились по крепким плечам, блаженная улыбка застыла на тонких губах, а глаза будто заглядывали прямиком в душу. Лиса, пожалуй, слишком громко охнула, заметив, что у парня была гетерохромия. Одна радужка была окрашена в насыщенный медовый цвет, а другая — в ореховый. Дьявол воплоти. Лиса выдавила вежливую улыбку, до скрипа сжимая стеклянный бокал в ладони. — Не волнуйтесь, мне вполне весело, — она поспешила ретироваться, потому как нежеланный собеседник ее одновременно до ужаса пугал и раздражал. Он мог испортить ей весь вечер, не дав поговорить с Аней. — Постойте же! — пальцы вцепились в локоть и Лиса вспыхнула за секунду, резко разворачиваясь и ударяя парня своим взглядом. — Отвали, — прошипела она, выдергивая свою руку из стальной хватки. Парень дернулся всем телом, на мгновение опешив. Он глупо хлопал ресницами, хмурился и поджимал губы. А потом, будто прозрев, оскалился. Эта ужасная кривая улыбка с ровными и белыми зубами заставила содрогнуться. Незнакомец стал походить на самого настоящего хищника. Этот лоск, хроническая чистоплотность, идеально выглаженный дорогущий пиджак, аккуратно уложенные длинные волосы и тонкие цепочки татуировок, выглядывающие из-под рубашки, вызывали рвотные позывы. Он не походил на человека. У всех людей есть изъяны, неровности или выбивающиеся из прически волоски. Но он… Он был идеален до скрежета зубов. — Лиза?! — знакомый голос раздался сзади и Лиса обернулась, моментально переключаясь и забывая про странного парня. Ведьма широко раскрыла глаза, с придыханием улыбнувшись. Мир замер. Сузился до худенькой девушки в элегантном платье, державшей в своих пальцах смартфон. Она смотрела удивленно, переводя взгляд с Лисы на пугающего незнакомца. Брови нахмурились, осознание сложившейся ситуации медленно и тягуче проникало в ее голову. — Ты что тут забыла? Так пренебрежительно и хлестко, словно пощечина. Ведьму будто ударили по лицу, из-за чего она неосознанно отшатнулась. На негнущихся ногах подошла ближе, заглядывая в такие родные голубые глаза, что хотелось плакать. — Ты не рада? — хрипло спросила, наблюдая за реакцией. — Аня, я же думала, что больше никогда тебя не увижу! У меня так много к тебе вопросов! — Лиса всеми силами пыталась вывести подругу на эмоции, чтобы эта ужасная холодная маска отчужденности наконец треснула. Но лицо Ани только сильнее ожесточилось, губы задрожали от злобы, глаза наполнились ядом ненависти. — Ты заявилась на мою выставку без приглашения, да еще и посмела клеиться к моему жениху? — зло прошипела, переходя на русский язык. Лиса ахнула, поворачивая голову в сторону неизвестного и такого надоедливого парня. Его лицо исказила пугающая гримаса злорадства вперемешку с чем-то настолько темным и мрачным, что девушка спешно отвела взгляд, боясь утонуть в той трясине. Она вновь взглянула на Аню, ощущая, как губы начинают дрожать. Вокруг них уже собралась небольшая толпа, которая еще чуть-чуть и точно бы вытащила телефоны, чтобы заснять сие представление. Лиса горько усмехнулась, понимая, почему Аня решила поболтать с ней на русском. — Неужели тебе плевать на меня? — последняя попытка перед полнейшим крахом. Ведьма впилась ногтями в свои ладони, еле сдерживая свои силы. Ей хотелось разнести к чертям все это здание своим криком. Но она держалась. Держалась до самого конца. — Неужели наша многолетняя дружба была для тебя таким тяжким бременем? Аня в своей излюбленной и такой привычной манере закатила глаза, подходя к Лисе ближе, чтобы дальнейшие слова услышала только она. — Прошло пять гребанных лет. Я уже давно оставила свою прошлую жизнь в той чертовой глуши, — Лиса не узнавала свою подругу. Совсем не узнавала. Она никогда не была такой озлобленной, взбешенной и жестокой. —  Ты для меня всегда была лишь надоедливой обузой, жаждущей моего внимания. И я не посмею такой, как ты, испортить мою минуту долгожданной славы. Убирайся немедленно. И не смей больше приближаться ни ко мне, ни к моему жениху. — Тебя разве не учили, что никогда нельзя грубить потомственной ведьме? — выплюнула прямо в лицо уже бывшей подруге. — Иначе в одну прекрасную ночь проснешься с выжженным насквозь сердцем. Конечно, Лиса не собиралась причинять Ане никакого вреда. Ей просто было необходимо хотя бы немного выплеснуть свои эмоции, чтобы подбирающаяся к горлу истерика не накрыла ее с головой. Но этой блондинистой пигалице с чрезвычайно высоким самомнением знать про это было необязательно.

***

Она на выставке живописи художницы из России. Подозреваю, что будет возвращаться в слезах. Найдите и утешьте ее. Джеймс устало потер переносицу и выключил мобильник. Он сидел на лавочке в небольшом сквере уже минут тридцать, сверля взглядом помпезный вход в такое же помпезное здание. Крыльцо было устлано красной дорожкой, вдоль лестницы поставили позолоченные ограждения с бархатными канатами, а дорогу кто-то умудрился украсить лепестками роз. Найти эту выставку оказалось довольно просто: почти на каждом шагу Джеймс видел баннеры с рекламой чертовой размазни. Мужчина покачал головой, взглянув на часы. Лиса торчала там почти весь вечер. Он не стал спрашивать Стрэнджа, с чего бы вдруг юной ведьме выбегать с мероприятия, еле сдерживая слезы. Джеймс в очередной раз просто доверился магу, уповая на его мастерство и благоразумие. Мужчина лениво потянулся, зевнул в кулак и протер заспанные глаза. Ему завтра вставать на миссию в шесть утра: какие-то психи опять разбушевались и вчера подорвали к чертям склад с припасами для восставших из пепла, перед этим смывшись со всей едой и медикаментами. Джеймс особо в суть дела не лез, решив, что разберется с новой проблемой вместе с Сэмом. Их назначили разгребать весь этот непереваримый пиздец, поэтому сейчас Джеймс был крайне озабочен тем, что он снова вернется домой под утро и проспит от силы час. Его мозг и так еле работал, постоянно подкидывая кошмары и самокопания — даже минерал Лисы перестал спасать — а с хроническим недосыпом от него и подавно толку будет мало. — Я же сказала, чтобы ты отвалил от меня! — знакомый голос повысился до уровня фальцета, сигнализируя о явном подвешенном психологическом состоянии. Джеймс сощурился, приглядываясь к шумной парочке, и, заметив копну русых волос, подорвался с места. — Я всего лишь хотел извиниться перед вами за Анну! — неугомонный парень с подозрительной смазливой физиономией норовил схватить Лису за руку. Джеймс напрягся, ускоряя шаг. — Позвольте мне угостить вас чашечкой кофе и все объяснить! — Лучше свали к своей психованной невесте! У нее явно с головой не все в порядке! — Лиса сорвалась на хриплый крик, постоянно выдергивая свои локти из крепких пальцев парня. В ее глазах застыли горькие слезы обиды, которые она всеми силами старалась сдерживать. Джеймс наконец нагнал ведьму, не обращая внимания на ее удивленный взгляд. Он встал перед ней, закрывая трясущееся тело крепкой спиной. Лиса сразу же вцепилась в его руку, переплетая их пальцы. Так она чувствовала себя защищенной. — Что вам надо от моей девушки? — Джеймс успокаивающе гладил большим пальцем мягкую ладонь Лисы, неотрывно смотря в глаза незнакомца. Мужчина нутром чуял, что этот тип явно не из лучших побуждений решил докопаться до ведьмы. Она была на грани истерики — это было понятно по ее рваному дыханию — а в таком состоянии она не могла самостоятельно себя защитить без лишних свидетелей. Еще одного всплеска невербальной магии он не желал допускать. — Уже ничего, — злобно прошипел парень, быстро разворачиваясь и поднимаясь обратно ко входу на выставку. Какой-то уж слишком скользкий тип. Не внушает никакого доверия. Джеймс еще несколько секунд следил за тем, как парень открывает массивную дверь и скрывается за колонной, кидая напоследок косой взгляд в их сторону. Мерзкое и липкое послевкусие осталось после разговора с этим незнакомцем. Таких людей мужчина видел насквозь и сейчас мог с уверенностью сказать: парень пытался сойти за душку с хорошими манерами и самими благими намерениями, однако, стоило его раскусить, он на мимолетное мгновение приоткрыл свою истинную сущность. И эта сущность Джеймсу совершенно точно не понравилась. Тихий всхлип вырвал из раздумий. Лиса уткнулась носом в плечо мужчины, оставляя на его толстовке мокрые следы от слез. Ее губы искривились в немой истерике, пальцы намертво вцепились в ладонь Джеймса, не желая отпускать. Они просто стояли посреди пустынной улицы, скрываясь под тенью большого дерева. Где-то на другом конце района на бешеной скорости проносились машины, слышались громкие разговоры. Джеймс окинул взглядом небоскреб, заметил, что к нему подтягивается еще больше людей и папарацци. То, что их не застали проклятые журналюги, можно было назвать чудом. Мужчина не сомневался: слишком сладкий на вид парень запросто мог оказаться сынком какого-то бизнесмена. Обычные люди в таких дорогих шмотках не ходят, а это значит, что Лисе крайне повезло не увязнуть в скандалах и сплетнях, которые крутились вокруг сливок общества постоянно. Ведьме, безусловно, рано или поздно придется предстать перед общественностью и заявить о себе, как это делали все Мстители до нее. Однако сейчас был не самый подходящий момент, да и стать известной из-за какого-то самовлюбленного индюка тоже нельзя было назвать хорошей идеей. — Ты как? — Джеймс слегка отстранился, заглядывая в красные от слез глаза. Лиса не могла выдавить из себя ни слова, поэтому просто в очередной раз всхлипнула и прохрипела что-то невразумительное. — Эй, ну ты чего? — ладонь, облаченная в кожаную перчатку, ласково погладила щеку и стерла с нее влагу. Девушка на этот жест отреагировала еще более эмоционально: она почувствовала, как внутри нее что-то обрывается. Слезы хлынули с двойной силой. Лиса просто кинулась на шею Джеймса и утробно заревела, ища в нем хоть какую-то поддержку. Она вдруг поняла, что… Накопилось. Просто накопилось слишком много негатива, который она давно не выплескивала. Девушка запрещала себе переживать весь месяц, запрещала думать о плохом и показывать миру свою боль. Сначала она лишилась бабушки, потом лишилась своей обычной, но горячо любимой жизни, а сейчас — Ани. Осознание того, что на всем земном шаре у нее больше не осталось никого, больно ударило по мозгам и вызвало новую волну истерики. — Я с тобой, слышишь? — Джеймс крепко сжимал ее в своих объятиях, успокаивающе поглаживая по спине. Его фраза впечаталась в сознание и Лиса громко выдохнула, поднимая голову кверху, чтобы удостовериться наверняка, что ей не послышалось. — Правда? — тихо и надломлено, словно ей внезапно перекрыли доступ к кислороду. Их лица обдувал легкий ветер, оставляющий на коже мурашки, а они просто смотрели друг другу в глаза, не отрываясь. Джеймс подбадривающе улыбнулся, чуть сильнее стиснув талию девушки. — Правда, ведьмочка ты моя, правда, — мужчина потрепал Лису по голове, приобнял ее за плечи и задал направление в сторону метро. — Давай я тебя до дома провожу. Девушка слабо кивнула, смотря сквозь проходящих мимо людей и проезжающих машин. Она в пол-уха слушала веселую болтовню Джеймса, пока в голове глухим эхом раздавалось только одно: «Моя».