золотистые буквы.

примерно к пол восьмому приходят остальные гости, прихватив с собой пару вкусностей и, конечно же, подарки. полина преподносит эмилю очень классную толстовку, стас - конвертик с крупной суммой, вася - кальян. не удивительно, правда? когда очередь доходит до димы, он передаёт иманову махонькую коробку, прося открыть её чуть позже. младший кратко кивает, отвешивая шутку про нахождения там дозы. "ага, эмиль, там снюс блять". через время на столе появляется алкоголь, но его совсем немного - понедельник все-таки. веселье, счастье и спокойствие - именно то, что ощущает иманов, оглядывая своих друзей. он помнит своё не очень хорошее детство, помнит дни в холодном парке и лишь благодарит судьбу за это. пусть она глупа, пусть временами злая и нечестная, но когда ты преодолеваешь все трудности - то хочется лишь сказать спасибо. спасибо за то, что сделала сильнее. спасибо за то, что показала столь разные грани. спасибо за то, что свела с такими охеренными людьми. да, иманов определённо любит свою жизнь. эмиль провожает ребят ближе к двум часам ночи, незамедлительно направляясь в сторону спальни. падает на кровать, рукой врезаясь во что-то. или в кого-то. вскрикивает и вскакивает с матраца, а сон будто рукой смахивает. вслед за своим ором он слышит знакомое мычание, осознавая всю нелепость ситуации. несколько часов назад. - эми, я хочу спааать, - ноет масленников, уже опьянев. эмиль поднимает голову с его плеча и указывает на свою спальню, якобы приглашая туда. - не, ты конечно очень симпатичный, но давай не сегодня? - дима, блять, вот ты совсем конченный? я имею ввиду, чтоб ты туда спать шел, даун. - кареглазый заливисто смеётся, а старший всё же соглашается на это предложение. настоящее. - иманов, сука, я так хорошо спал, - мужчина трёт глаза кулачками, привставая на локти, - вот хули ты заорал? - я забыл что ты тут, упс, - шатен смеётся совсем по-детски, вызывая улыбку у оппонента, - но это не меняет того, что я пришёл сюда спать. давай, вали отсюда. у меня там диван есть. - а нахуй тебе не сходить? я первый это место занял. - только если на твой, - невозмутимо произносит иманов, заползая к масленникову под одеяло, - мне-то похер, я с тобой могу спать. - я завтра накормлю тебя изюмом, - он подвигается ближе, будто создавая еще более неблагоприятные условия мелкому. - хорошо, сладкий, - эмиль сам двигается ближе, якобы показывая, что ему наплевать на эту игру. сон приятно окутывает подсознание, позволяя погрузится в фантазии обоих. эмиль просыпается от приятного запаха, доносящегося с кухни. "он реально готовит завтрак?", - проносится в мыслях, а взгляд удачно падает на маленькую коробочку. "точно, я же еще не открыл его подарок", - на еду уже плевать, а в руках крутится золотистый кубик. парень аккуратно стягивает крышку за миленький бантик, а волнение окутывает все больше и больше. видит маленькую фотографию с димой, свернутую бумажку и ключи. "в смысле, блять, ключи?" первым делом иманов достает записку. "знаешь, эми. если бы я писал самому себе в прошлое, то написал бы только: не бойся ничего в своей жизни, понял? и знаешь, тоже самое я хочу написать тебе. мелочь, ничего не бойся. ты так много пережил, через столько прошел. никогда. ничего. не бойся. в любой ситуации у тебя есть я, вся наша команда и куча подписчиков. я искренне рад, что ты появился в моей жизни и преподнес мне огромную палитру новых ощущений в ней. я люблю тебя. мы все любим тебя. (кстати, я помню, ты хотел поменять замки? я вызвал работников, и пока ты спал мы всё поменяли. вот там лежит твоя новая связка. (у меня, естественно, они тоже есть.)) п.с. - мой главный подарок ты получишь позже, намного позже. п.с. для п.с. - не думай о нём, ты поймёшь это тогда, когда я подарю его." слёзы градом полились из глаз, на лице засияла улыбка. в памяти всплывали моменты с этими ребятами, всё то, через что они прошли вместе. господи, как же он их любит. дима заходит в спальню, замечая плачущего друга. в одной руке он крутит ключи от нового замка, а в другой держит их первую совместную фотографию, сделанную, кажется, на одной из тусовок. младший поднимает взгляд на масленникова, моментально срываясь ему в объятья. - дим, я тебя так сильно люблю. - я знаю, солнце, я знаю. в памяти сероглазого всплывает почти каллиграфические золотистые буквы, которые "выжглись" на его запястье еще несколько лет назад. "эмильен"